Текст книги "Похищая жизни."
Автор книги: Валерия Чернованова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)
Фад встревоженно оглянулся. На миг его колючий взгляд взметнулся к потолку. Уверенный, что сообщник не подведет, преступник схватил императора за руку, впившись в него глазами.
И все как будто замерло. Всего на несколько секунд, а потом замешательство сменилось оглушительной паникой. Фад рухнул на ступени, несколько магов бросились к нему. Гости, стоявшие ближе всех к монархам, тоже растянулись на плитах, сбитые с ног нашим невидимкой. Император, вернее тот, кто сейчас был в его теле, пошатнулся, как будто от сильного толчка, но быстро совладал собой.
Видели бы вы лицо псевдо-монарха, когда до него дошло, что гениальный план провалился. Публика не застыла истуканами, как предполагалось, а шумела и кричала. Не успела эта мысль отразиться на перекошенной яростью физиономии негодяя, как загадочное "приведение" налетело на него и повалило на пол.
Народ запричитал с новой силой. Еще бы! Вопиющая дерзость! Для всех было очевидным, что некто невидимый с упоением молотит почетного гостя, самого правителя Ларгийской империи. Правда, "Рудольф" так просто сдаваться не собирался и очень даже профессионально отвечал на удары. В пылу драки с Девина сполз волшебный берет, и теперь, на радость ошеломленной публики, числящийся в покойниках граф Уистлер от всей души колошматил его величество.
Георг вместе с дочерью и будущим зятем ушли в прострацию. Они и без действия газа были неспособны пошевелиться. Маги как-то тоже растерялись, не спешили на выручку императору. Даже о Фаде все на время позабыли. Чем я тут же не преминула воспользоваться, предоставив напарнику самому расхлебывать кашу. Стала прокладывать локтями путь к желанному телу. Медальон все еще находился у Лестера, и мне во что бы то ни стало нужно его найти.
Склонившись над трупом, стала шарить по карманам. Девин тем временем впечатал его фальшивое величество в трон. От сильного воздействия кресло перевернулось. Где-то совсем близко истерично всхлипнула графиня Уистлер, но сейчас до актрисы никому не было дела. Все как загипнотизированные следили за развитием волнующих событий. Уверена, Пенелопе, да и всем нам, надолго запомнится эта помолвка.
Выползший из-под монаршего сиденья лже-император кинулся под ноги своему противнику, и тот упал как подкошенный, потянув за собой напольную вазу, тут же разлетевшуюся вдребезги. Один из осколков оказался в руке негодяя, занесенной над поверженным Девином. Мне, конечно, было искренне жаль напарника, но помочь в данный момент я ему все равно ничем не могла. Нужно было сосредоточиться на поиске медальона. Тем более что Уистлер уже брал реванш. Пнул гада ногой в живот и тот, тихонько поскуливая, сполз на пол.
Наконец я ликующе вскрикнула. Во внутреннем кармане фрака обнаружила "яблоко раздора", но переложить в свой карман не успела.
– Немедленно дайте сюда! – подскочил ко мне Тони и самым наглым образом вырвал из рук украшение. Обескураженная поведением альва, я так и осталась сидеть на коленях возле покойника.
Маг раскрыл серебряные половинки медальона. Его громкий тягучий голос устремился к сводам дворца. Пока альв произносил заклинание, Браз, снова подмявший под себя Девина и уже занесший над его головой очередной фарфоровый эксклюзив, внезапно покачнулся и, картинно закатив глаза, рухнул навзничь.
Тут уж народ очнулся от ступора. Маги и стражи ринулись к императору. Тони, проявив несвойственную ему агрессивность, принялся их отталкивать, горланя на все лады, что сейчас каждая секунда на вес золота. Преодолев живую преграду, склонился над императором, с ловкостью фокусника извлек из кармана хорошо знакомые мне уродливые браслеты (вот ведь какой предусмотрительный) и стал "окольцовывать" монаршие конечности. Все, затаив дыхание, следили за действиями альва.
Пока Смарт произносил свою абракадабру, пытаясь удержать душу Рудольфа в его же собственном теле, я бочком протиснулась к Уистлеру, о котором все странным образом позабыли, будто он снова превратился в невидимку, и протянула ему платок.
– У тебя кровь на лице.
Привалившись к стене, напарник тяжело дышал и держался за бок. Браз отделал его не хуже, чем ресторанную отбивную.
Девин поднес платок к рассеченной губе. Попытался выпрямиться и тут же поморщился от боли. Значит, и ребра ему успели пересчитать.
Через несколько минут тревожного ожидания к всеобщему облегчению правитель начал подавать признаки жизни. Публика взволнованно зашумела. Те, кто стояли в арьергарде, поднимались на цыпочки, желая получше рассмотреть происходящее.
Тони оттеснили в сторону. Теперь его величеством занялись приближенные. Хотела уже порадоваться, что все позади. Душа Браза заточена в медальоне, император цел и невредим, аляповатые сердца по-прежнему преспокойно покачиваются под сводами зала, но тут раздался оглушительный голос Блейка.
– Держите его!
Шеф указывал на Уистлера. Упс... Кажется, я рано протрубила отбой.
– Поднять руку на самого императора! – бушевал начальник, нервно расхаживая по кабинету. – Немыслимо!
– Было бы лучше дать ему сдохнуть?! – не сдержалась я. – Или смиренно ждать, пока до кого-нибудь из верных стражей не доперло бы, что в теле его величества находится неуловимый преступник, и его пристрелили бы, покончив разом с обоими!
Девин был настолько слаб, что даже не пытался оправдываться. Сидел с отрешенным видом, устало уронив голову на спинку кресла, и безотчетно пялился в потолок. Ему бы в больницу, а не монаршей аудиенции дожидаться. Но моя несмелая попытка заикнуться об этом лишь вызвала новый шквал недовольства.
По просьбе короля Георга, пожелавшего лично переговорить с графом Уистлером прежде, чем того отправят в тюрьму, нас проводили в личные апартаменты его величества и попросили подождать. Эта тягомотина тянулась уже больше часа, но пока никто не спешил осчастливить нас своим появлением. Может, вообще запамятовали? Еще немного, и у меня от бесконечного нытья Блейка ум за разум зайдет. А Девин того и гляди от слабости впадет в кому, потом доставай его оттуда как хочешь.
– Ты-то зачем за нами увязалась? – никак не унимался вредный старик.
– Побоялась оставить вас один на один, – бесхитростно призналась я, отчего у начальника аж скулы свело оскомой. – И вообще, мне жутко любопытно, как его величество отплатит Девину за свое спасение.
– Он изменил прошлое! – взорвался Блейк, явно считавший, что ни о какой благодарности не может идти и речи.
– Он остановил убийцу и спас императора!
Адам собирался выдать очередной вздор, да так и застыл с открытым ртом; в кабинет вошли Георг и спасенный нами Рудольф. Несмотря на болезненную бледность и разорванный в нескольких местах фрак, его величество выглядел вполне сносно.
Я опустилась в реверансе. Блейк и Уистлер тоже прогнули спины. Хотя последнему такая гимнастика, полагаю, далась с трудом.
– Присаживайтесь, мистер Уистлер, – правильно оценив состояние моего напарника, милостиво разрешил Георг.
Сам он разместился за письменным столом. Его гость расположился в кресле напротив.
– Ваше величество, – заикнулась было я, обратившись к императору, за что получила уничтожающий взгляд от шефа и предупреждающий от Девина, словно говорящий: хоть ты в это не ввязывайся.
Правитель Фейриленда не дал мне закончить:
– Мы стали невольными свидетелями вашего разговора, мисс Брук. И, – выдержал паузу, будто намеренно хотел нас помучить, – считаем, что поступок мистера Уистлера заслуживает большего, чем просто слов благодарности.
– Вы не только спасли мою жизнь, Девин, – поддакнуло одному величеству другое величество – император Рудольф. – Но и избавили мою страну от метившего на трон сумасшедшего. Этого более чем достаточно, чтобы закрыть глаза на ваш опрометчивый поступок. Ведь, может статься, не измени вы прошлое, для некоторых уже бы не было настоящего.
Я, до побелевших костяшек сжимавшая подлокотники кресла и даже не осознававшая этого, расслабленно выдохнула. Кажется, пронесло. Склонившись к Блейку, чуть слышно прошептала:
– Только не говори, что ты не рад такому финалу. Уистлер поступил геройски. А если и совершил небольшой промах... Так кто старое помянет – тому глаз вон.
– А кто забудет – тому оба вон, – не успокаивался ворчун.
И вот так всегда. Обязательно последнее слово должно оставаться за ним. И хотя внешне Адам продолжал разыгрывать неприступность, уверена, в глубине души он испытал огромное облегчение. Как и все мы. Девин поблагодарил монархов за оказанное доверие. Те в свою очередь снова рассыпались комплиментами, не забыв обласкать и Тони. Справедливо! Без него у нас бы точно все пошло наперекосяк. Фактически он и есть наш главный герой, избавивший всех от воздействия газа и позаботившийся о неприкаянной душе императора. Теперь альву воздадут по заслугам. Наконец-то он получит признание.
Напоследок Георг совсем рассиропился и предложил тост за благополучное завершение необычного расследования. Я панибратски чокнулась с обоими правителями (жаль, фотика с собой не захватила!), потом мы еще немного поперемывали косточки Бразу и дружной гурьбой высыпали в коридор.
– Ой! Сумочку забыла! – опомнилась я и, протиснувшись меж почтенными государями, вернулась обратно в кабинет.
Намеренно позабытый мной аксессуар преспокойно лежал себе в кресле; возле него, на резном столике, стояли пять фужеров. Безошибочно определив, на котором остались "пальчики" напарника, осторожно завернула хрусталь в платок, запачканный Уистлеровской кровью, и утрамбовала все в расшитый стеклярусом ридикюль. Вовремя, потому как в дверях показался Девин.
– Блейк велел ехать в больницу, – с кислой миной сообщил он.
– Хорошо хоть не в тюрьму!
Шагнув навстречу, Наблюдатель несмело проронил:
– Хотел поблагодарить... Ты единственная не отвернулась от меня, хоть и очень рисковала. Я теперь перед тобой в неоплатном долгу.
– Уж я-то об этом точно не забуду.
А про себя подумала:
"Возможность отплатить представится тебе даже раньше, чем ты можешь себе вообразить".
Притворившись растроганной до глубины души, осторожно обняла слегка помятого коллегу. Пока тот как бы невзначай губами прижимался к моему виску (небось возомнил, что удалось укротить строптивицу), я сняла с ворота его фрака две темные волосинки и зажала их в кулаке. Отстранившись, беспечно улыбнулась, хотя, если честно, на сердце кошки скребли. Знал бы Девин, что это наша последняя встреча, наверняка обнимал бы по-другому. Но не сообщать же ему о своем скоропалительном отъезде. Что, если попытается меня удержать? Тогда я вряд ли найду в себе силы уехать, предам самого дорогого мне человека...
Ну а Уистлер уж как-нибудь переживет. Больше того, уверена, долго печалиться не будет. Найдет замену и мне, и Брин. Только хотелось бы, чтобы ею стала действительно его достойная. И очень надеюсь, что свинья, которую скоро собиралась ему подложить, на самом деле окажется маленьким поросенком, и он с этим легко справится.
Прямиком из дворца я отправилась к Сайласу Лонгу. Раз уж Девин оправдан по всем статьям, можно смело возвращаться к первоначальному плану. У меня имелись все ингредиенты, кроме портрета его сиятельства. Даст бог, альв перебьется и без него.
Мне повезло, маг был дома. Бодрствовал в своем подвале в окружении компасов и навигационных карт. Увидев меня, наморщил лоб, вероятно, пытаясь понять, что за полуночная гостья к нему пожаловала.
– Вы меня не знаете, вернее, не помните, зато я вас прекрасно помню, – не стала ходить вокруг да около. – Мне нужен ваш фирменный эликсир. Только изображение достать не получилось.
– Можно и без изображения, – флегматично отозвался одноглазый любитель морской атрибутики и потребовал продемонстрировать ему все имеющиеся составляющие. Просмотрев каждую, затянул свою любимую песню: – Приходите через пять дней.
– Э, нет! Зелье должно быть готово к утру.
Впервые я заметила, как по лицу Лонга промелькнули эмоции, тут же скрывшиеся за маской пофигизма.
– Это невозможно.
– Плачу двойную цену.
Сайлас отрицательно покачал головой.
Подавив в себе приступ жадности, на одном дыхании выпалила:
– Пятьсот сольнов, и мы прекращаем торг!
– По рукам! – довольно заключил альв.
День шестнадцатый
Алексис
Следующий день выдался не менее волнующим и насыщенным. С утра пораньше я заглянула к Лонгу забрать оборотное зелье. И хотя сердце кровью обливалось, оставила магу взамен оговоренную накануне сумму. Потом сразу отправилась в Бюро. Не терпелось узнать, что удалось выжать из подлой душонки Арлена.
В кабинете начальника, кроме него самого и его верного подпевалы Ника, больше никого не было. Моему напарнику врач строго-настрого запретил подниматься с кровати, а графиня Уистлер, испытав очередной прилив материнской любви, пообещала эскулапу ни на шаг не отходить от своей кровиночки до полного выздоровления. Мы все искренне сочувствовали Девину.
Блейк в кои-то веки был в хорошем расположении духа и охотно поделился с нами последней исповедью заключенного.
– Жизнь Арлена не баловала, – тоном профессионального лектора заговорил начальник. – Он рано потерял родителей, до совершеннолетия жил в приюте. После несколько лет скитался по Фейриленду, зарабатывая на хлеб мошенничеством и воровством. Браз был весьма недурен собой и благодаря этому однажды-таки поймал удачу за хвост, а точнее привлек внимание одной состоятельной дамы. Женщина предложила ему свое покровительство, и Арлен, не раздумывая, согласился на роль альфонса. Их роман длился несколько недель. Пока об адюльтере не прознал законный супруг. Опасаясь гнева рогоносца-мужа, Арлен был вынужден покинуть город. Но уже тогда понял, как можно с легкостью добывать деньги. С его шармом и обаянием вскружить голову богатеньким леди, жаждущим новых ощущений, было несложно.
Помня о первом неудачном опыте, Браз стал более осторожным в выборе любовниц, предпочитая замужним дамам одиноких вдов. Абигейл Свон стала одной из многочисленных его побед.
Когда Арлен с ней повстречался, он и предположить не мог, что в теле баронессы на самом деле скрывается хорошо всем известная София Льюис, жена выдающегося чародея, унаследовавшая после его смерти самый необычный и самый, не побоюсь этого слова, опасный артефакт, созданный силой магии.
К сожалению, ответа на вопрос, когда именно госпожа Льюис заняла место Абигейл Свон, мы уже не узнаем. Эту тайну, как и многие другие, касающиеся загубленных по ее вине жизней, София унесла с собой в могилу. Но вернемся к истории Арлена. – Шеф набил трубку табаком, затянул шнурок кисета, и, откинувшись на спинку кресла, с наслаждением закурил. – Абигейл, состоятельная вдова, мать двух замечательных детей и хозяйка нескольких имений, знакомится с двадцатичетырехлетним сердцеедом Арленом Бразом и сразу теряет голову. Уже немолодая баронесса влюбляется в ловеласа без памяти и, наплевав на расползающиеся в высшем свете с молниеносной скоростью слухи, делает его своим любовником. Бурный роман длится достаточно долго. Абигейл счастлива. Благодаря Бразу она вновь почувствовала себя желанной и любимой. Единственное, что омрачает радостную эйфорию, – опасения быстротечности их союза из-за большой разницы в возрасте. И тогда баронесса, поклявшаяся никогда больше не прибегать к силе медальона, состариться и умереть среди родных, решается на отчаянный шаг. Будучи уверена, что Арлен испытывает к ней столь же пылкие чувства, открывается ему, а, чтобы любовник поверил, наглядно демонстрирует силу артефакта, на несколько мгновений занимая место своей служанки.
Ради любимого Абигейл готова пожертвовать всем, даже расстаться с семьей и привычным образом жизни. Она планирует подобрать себе новую, юную "оболочку" и, прихватив часть состояния Свонов, сбежать вместе с любимым. А ни о чем не подозревающие дети пусть потом оплакивают внезапно скончавшуюся мать.
У Арлена же рождается свой собственный дерзкий замысел, в котором нет места для престарелой любовницы. Он жаждет выкрасть украшение и навсегда исчезнуть из жизни наивной баронессы. Однако спешит и ошибается. Браз даже не предполагал, что на артефакт наложено охранное заклинание. Слишком самонадеянный, он не учел, что София-Абигейл, как и ее первый муж, Эйван Льюис, в совершенстве владеет магией, да и многолетние игры в прятки научили ее быть осмотрительной.
Женщина раздавлена предательством, но находит в себе силы, как ей кажется, исправить ошибку. По крайней мере, я считаю, что, подставляя Браза, она искренне верила в торжество справедливости, – пыхнув трубкой, позволил себе лирическое отступление начальник. – Желая наказать изменника, отдалить от себя единственного, владеющего ее тайной, Абигейл инсценирует свое убийство.
Адам коротко рассмеялся, будто только что рассказал веселый анекдот, который мы с Ником почему-то не оценили. Заметив недоумение на наших лицах, пояснил:
– Допрашивать преступника пришлось в мертвецкой. Мы временно "поселили" его в свежий труп, которого еще не успел коснуться ланцет доктора Ренса, и, подождав, пока душа познакомится с телом, начали засыпать Браза вопросами. Видели бы вы, что с ним творилось, когда речь зашла о мнимом убийстве баронессы. Даже спустя столько лет Арлен по-прежнему люто ее ненавидел и винил во всех своих бедах.
– Ну да, вредная бабенка не захотела добровольно расстаться с артефактом и тем самым поломала несчастному жизнь, – хихикнула я.
Ник согласно хмыкнул, но развивать тему об эгоизме Арлена не стал, попросив шефа продолжать.
– Ушлая колдунья сумела обмануть и Браза, и Наблюдателей, вернувшихся на "место преступления". У сотрудников Бюро не имелось сомнений, кто повинен в смерти баронессы Свон. Отправившись в прошлое, они своими глазами увидели, как молодой альфонс ворвался к любовнице в дом, на почве ревности закатил скандал, а когда та попыталась выставить его за дверь, пырнул ее ножом. Кроме хозяйки и горничной в доме в тот вечер никого не было. Девушка стала свидетельницей убийства. Когда Браз, поняв, что натворил, сбежал, служанка поспешила к баронессе, которая испустила дух прямо у нее на руках.
– Стоп! Что-то я никак не врубаюсь, – осадила Блейка. – Так Браз все-таки убил ее или не убил? И если нет, то как Софии (тьфу ты, Абигейл!) удалось это провернуть. Я еще могу допустить, что она подговорила служанку дать ложные показания, но запутать Наблюдателей... Как такое вообще возможно?!
– Сопоставив показания Браза и некоторые факты из биографии госпожи Льюис, мы думаем, что события развивались следующим образом. – Адам глубоко затянулся и, обдав нас облаком вонючего дыма, принялся разжевывать сведения: – Как уже говорил, София тоже владела магией, в том числе и силой внушения. И даже когда меняла тела, ее врожденный дар всегда оставался при ней. По сути Арлен действительно убил любовницу, только действовал он не по своей воле, а под гипнозом. Сам же он ничего не помнил и, когда полиция пришла его арестовывать за убийство баронессы Свон, был очень удивлен, если не сказать шокирован. В его квартире обнаружили орудие убийства и запачканную кровью одежду. Этого и свидетельства горничной было достаточно, чтобы упрятать ловеласа в тюрьму на долгие двадцать лет. Отправление Наблюдателей в прошлое являлось чистой формальностью.
– Значит, хитрюга внушила Арлену пойти на преступление. Это я уже поняла... – Честно говоря, в тот момент чувствовала себя полной кретинкой по сравнению с изворотливой баронессой. – А теперь объясните мне, недалекой, как тогда душа нашей интриганки оказалась в теле бабульки Девина? Ветром занесло?
– Моя версия строится на одних догадках и предположениях, но, имею все основания полагать, что она абсолютно верна, – подбоченившись, важно заявил Блейк. – В тот роковой вечер, когда служанка кинулась на помощь госпоже, баронесса, истекая кровью, но все еще находясь в сознании, ухватилась за девушку и преспокойно перекочевала в ее юное, здоровое тело. Ну а уже потом, дав показания на суде против Браза и убедившись, что в ближайшие годы он ее не потревожит, стала подыскивать себе новый образ. Жизнь скромной горничной не могла ее удовлетворить.
Точно не скажу, почему она остановилась именно на Каролин Уистлер, но достоверный факт, что последнюю свою жизнь София Льюис закончила именно в теле подруги, завещав ее внуку, Девину, роковой амулет.
– Ну, что касается выбора, тут все ясно, – решила и я блеснуть сообразительностью. Не одному же Блейку умничать. – Мы с Уистлером это уже обсуждали. Наверное, душа Софии настолько устала от постоянных скитаний, что ей просто не хотелось начинать все с нуля. Она предпочла остаться в кругу знакомых и родных и иметь возможность хотя бы на расстоянии наблюдать за своими детьми, которых так опрометчиво поменяла на молодого любовника. Кто знает, может к ней неожиданно пришло раскаяние...
– А что же Браз? – подал голос Николас. – Как он узнал, где в итоге оказался артефакт?
Адаму явно понравилась роль рассказчика. Он поудобнее устроился в кресле, сцепив пальцы на круглом животе, и с упоением приступил к дальнейшему повествованию:
– Прошли годы. Сорокачетырехлетний Арлен выходит на свободу с твердым намерением отомстить женщине, растоптавшей его жизнь. Но для этого необходимо сначала ее отыскать. Он меняет имя и, представляясь всем вдовцом Коулом Оуэном, совсем недавно переехавшим в столицу, начинает выходить в свет. Браз совершенно спокоен, история убийства баронессы уже травой поросла, никто не помнит и не может признать в обаятельном темноволосом мужчине "убийцу" Абигейл Свон.
Коулу-Арлену... Уф! Как же мне надоели их многоликие персонажи! – в сердцах воскликнул старик и даже слегка пристукнул по столешнице кулаком. Поняв, что отвлекся, сразу же вернулся в нужное русло: – Преступнику просто-напросто повезло. На одном светском рауте он случайно подслушивает разговор престарелых матрон, хвастающихся фамильными драгоценностями. Те вспоминают покойную графиню Каролин Уистлер, точнее, изумительной красоты серебряный медальон, которым та владела и который перед смертью передала своему внуку, Девину.
Бразу не составляет труда понять, о каком именно украшении идет речь. Он вынужден признать, что отомстить бывшей любовнице уже не удастся, та успешно скончалась в теле лучшей подруги. Зато Арлен может наконец завладеть заветным артефактом, о котором так долго мечтал.
С этой целью он убеждает старого знакомого-антиквара, мистера Сэйдока Флинна, явиться к Уистлеру и выкупить безделушку. Но несговорчивый граф наотрез отказывается расставаться с семейной реликвией и выпроваживает незваного гостя.
Наученный горьким опытом, Арлен больше не пытается выкрасть артефакт, а решает пойти другим путем. В борделе, который мошенник время от времени посещает, работает девушка по имени Брин Кун. Благодаря своему близкому родству с лесными нимфами, известными, как покорительницы мужских сердец, мисс Кун ослепительно красива. Ни один мужчина не может устоять перед ее чарами.
Арлен уговаривает "ночную бабочку" покорить сердце Наблюдателя; нам хорошо известно, зачем, суля ей щедрое вознаграждение. Та легко соглашается. Теперь у Девина нет шансов...
Под видом Авроры, восемнадцатилетней дочери Коула Оуэна, дриада выходит в свет и без труда очаровывает графа Уистлера. Несколько месяцев ухаживаний, прогулок под луной и пикников у реки, и Девин официально объявляет о помолвке. Ну а об остальном вы знаете.
Некоторое время мы молчали, переваривая услышанное. И София, и Браз стоили друг друга. Оба готовы были пойти на все ради достижения своих низменных целей. Именно это и погубило Арлена. Он замахнулся на невозможное. Но, как известно, выше головы не прыгнешь. Рано или поздно обман раскрылся бы. Неужели преступник думал, что запросто сможет править целой империей? Как будто это так просто! Да и таинственное исчезновение Лестера Фада не прошло бы незамеченным. Но Браз был очень самонадеян, считал себя гением. За что в итоге и поплатился.
– Что теперь с ним будет? – первой нарушила я тишину.
– Единственное, чего он заслужил, – это смерть, – без колебаний проговорил Блейк. – На рассвете маги отпустили его душу.
Я ничего не сказала, хотя считала, что вечное забвение – слишком легкая кара за все злодеяния. Оставалось только надеяться, что Браз отправился прямиком в ад. К своей ненаглядной Софии. Вот там пусть и выясняют отношения и вместе подсчитывают, кто кого обскакал в душегубстве.
– А похороны Лестера?
Мужчины сразу помрачнели. Видела, как тяжело было Адаму, потерявшему не только коллегу, но и близкого друга. Хоть начальник и хорохорился и старался казаться спокойным, даже пару раз за разговор изобразил смутное подобие улыбки, но, я знала, что настоящие чувства, боль и горечь утраты, спрятаны глубоко в его сердце. Еще нескоро из памяти сотрутся воспоминания о Лестере Фаде.
– Погребение состоится завтра, – глухо проронил Блейк и взглядом, красноречивее любых слов, дал понять, что аудиенция окончена.
Николас поднялся со своего места.
– Собираюсь после обеда навестить Девина. Алексис, ты со мной?
– Я бы с радостью, но у меня в четыре поезд.
Мужчины недоуменно переглянулись.
– Вообще-то я затем сюда и пришла, чтобы получить заслуженный отпуск. – Положила перед начальником свое заявление. – Решила взять пример с Уистлера и отдохнуть. Слишком уж много потрясений связано с этим расследованием.
– А Девин в курсе? – принялся допытываться любознательный Росс.
Вечно ему больше всех надо!
– Отправлю прощальную записку, – не желая размусоливать эту тему, солгала я.
Адам не стал спорить, наоборот, целиком и полностью поддержал меня и отпустил на все четыре стороны. Уже уходя, услышала, как он велел помощнику вернуться в Бюро к шести. Видите ли, кое-кому не терпится полюбоваться на безделушку, ставшую причиной стольких несчастий. Подозреваю, под этими "кем-то" подразумевались таинственные члены Совета.
На цыпочках отойдя от двери, я довольно потерла руки. Значит, в шесть... Отлично! У меня еще оставалась уйма времени.
Неискушенному посетителю, впервые заглянувшему в Бюро, не составило бы труда здесь затеряться. Многочисленные, изгибающиеся немыслимым образом коридоры вели к потайным лестницам или оканчивались неприметными дверками, за которыми следовал очередной виток лабиринта. Новичок, случайно свернувший не туда, мог часами бродить по огромному зданию и ждать, когда на его пути повстречается добрая душа, которая объяснит, где он, черт возьми, оказался. Я поначалу тоже частенько путалась. В такие моменты ругала безумного архитектора почем зря. Но постепенно приловчилась и уже свободно находила дорогу.
Среди всего этого многообразия ходов и помещений стоило выделить так называемые жемчужины Бюро – две непомерно высокие башни с куполообразными витражными крышами. Попасть в Часовую имел возможность каждый сотрудник нашей, как презрительно отозвался Стоун, конторы. А вот наведаться во вторую, прозванную в узких кругах Башней Чудес, могли только избранные. К которым по счастливой случайности принадлежал и мой любимый напарник. Доступ такого уровня он получил после нашумевшего дела о серийном отравителе, долгие пять лет наводившем ужас на многострадальную столицу. Я же настолько высокими полномочиями не обладала, поэтому вход в Башню Чудес, хранящую в себе самые ценные изобретения нашего королевства, был мне заказан. Но разве подобные мелочи меня когда-нибудь останавливали?
У самой лестницы я притормозила. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что коридор, как обычно, пуст, шмыгнула в каморку, заваленную старой рухлядью. Раздевшись донага, выдернула пробку и одним глотком опустошила пузырек. Почувствовав дрожь во всем теле, прислонилась к стене и прикрыла глаза. Лонг заверил, что если расслабиться и отключить сознание, превращение пройдет безболезненно. Соврал, конечно, потому как то, что я испытала, совсем не соответствовало его обещаниям. Меня будто вывернули наизнанку, предварительно переломав все кости, а потом снова собрали по кусочкам. Жуткое ощущение!
Кое-как придя в себя, с облегчением перевела дыхание. Оборотное снадобье подействовало! Теперь на меня из зеркала пялился, сверкая белозубой улыбкой, его сиятельство Девин Уистлер. В который раз убеждаюсь – у напарничка ничего так фигура, правда, не помешало бы кое-где нарастить мышцы.
Напомнив себе, что времени в обрез, достала из картонной коробки припрятанный заранее мужской костюм. Облачилась в него, пригладила взъерошенные черные волосы и через дверную щелочку осмотрела коридор. Никого.
Одернув пиджак, поспешила к лестнице. У меня в запасе было около десяти минут. Надеюсь, этого хватит, чтобы отыскать медальон.
Преодолевая по несколько ступеней за раз, взобралась на самую вершину. Раньше здесь всегда дежурил маг, но после того, как один умник, вроде нашего Тони, создал прибор, способный распознавать личность по отпечаткам пальцев и строению лица, необходимость в присутствии живого существа отпала.
Приложила ладонь к хрустальной панели. Та замерцала холодным зеленоватым светом, и оцинкованные железом створки бесшумно раздвинулись. Первое препятствие было пройдено. Я очутилась перед зеркалом, поверхность которого сначала подернулась рябью, а уж потом выдала мое отражение. Черты в зеркальной глади засветились, будто кто-то обводил их люминофором: сначала контуры лица, затем носа, губ и наконец глаз. Раздался щелчок, и следующий заслон плавно отъехал в сторону. Я вошла в просторное помещение, состоящее из нескольких отделов. В каждом имелись ниши – ячейки, в которых хранились небезызвестные изобретения. С превеликим удовольствием прошвырнулась бы по хранилищу и прикарманила пару-тройку полезных вещиц, но отвлекаться на постороннее было чревато последствиями.
Погода оставалась верной самой себе. С раннего утра город находился в кольце грозовых туч. Гремел гром, и его раскаты заставляли дребезжать витражи крыши. Подняв взгляд, увидела, как по стеклу стекают целые потоки. Сквозь цветную поверхность удалось различить короткие всполохи молний.
Похоже, кто-то там на небесах был сегодня в добром расположении духа, потому как артефакт отыскала сразу. Он лежал в одной из нижних ячеек, которых здесь было великое множество. По виду они напоминали пчелиные соты и тянулись до самого купола. Даже страшно подумать, окажись украшение сверху, и мой план с треском бы провалился. Завладела желанным трофеем, а на его место сунула жалкую имитацию Стоуна. Бегом устремилась к лестнице, слыша, как за спиной одна за другой смыкаются створки.
Самое трудное было позади. Оставалось только подождать, пока пройдет действие оборотного эликсира, и можно смело ехать на рандеву с Джессом. Проныра Рене, прознавший, что медальон обнаружен, назначил свидание в борделе на Хотвич-стрит, с которым у меня были связаны не самые лучшие воспоминания. Хотелось бы попасть туда раньше рыжего, дабы успеть подготовить тому достойную встречу.
