Текст книги "Пояс и шлем"

Автор книги: Валерий Мильгром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

ГЛАВА 16

Ипполита. 15 мая, 14:00–17 мая, 14:00 СГВ

Как это было

– Боже мой, ну конечно! – всплеснул руками маленький доктор. – Но тогда у них задействованы и другие системы!

– Разумеется, – подтвердил Чивилис. – Все, которые мы видели здесь. И наверняка еще многие на других, не известных нам пока планетах. Они зарезервировали системы, на которых по их мнению не может возникнуть жизнь, для своих Вселенских проектов. И используют их как источники энергии по мере необходимости.

– Получается, что их психофизическая организация очень близка к нашей, – заметил Сайто.

– Была близка, – поправил его Чивилис. – Прошли сотни, если не тысячи веков.

Надо ли говорить, что мы ничего не понимали в этом странном диалоге. Даже Голдин удивленно переводил взгляд с одного собеседника на другого.

– Объясните же, черт возьми, о чем речь! – взорвался, наконец, Челли.

И они – такой невозмутимый, сдержанный Чивилис и обычно корректный, склонный к спокойной самоиронии доктор, – перебивая друг друга, с горящими глазами рассказали следующее…

…15 мая около двух часов пополудни планетарный катер с четырьмя косморазведчиками группы Юлиуса Чивилиса на борту, возвращавшийся с Рудника с месячной добычей ридолита, подвергся мощному энергетическому удару с поверхности планеты и совершил вынужденную посадку в малоисследованном районе.

Ремонт катера в полевых условиях представлялся невозможным, поэтому было решено добираться до Станции на планетоходе «Мышонок» модели ПДК-17, не имевшем системы регенерации воздуха. Запаса воздуха в баллонах космокостюмов должно было хватить не более чем на 9 часов. Примерно в шестнадцать часов, через 20 минут после того как группа Чивилиса покинула катер, ею был обнаружен вход в гигантскую подземную пещеру.

Ее внутреннее строение, форма лабиринта, тип освещения – невидимыми источниками – и некоторые другие детали указывали на то, что строительство этого сооружения произвели Странники. Через 40 минут группа Чивилиса достигла Центрального Зала (так его назвали разведчики).

Центральный Зал, овальной формы помещение (по главным осям – примерно 12 на 18 метров) венчала крыша в виде половинки эллипсоида вращения, высотой около 15 метров. Никаких источников освещения Чивилис, Сайто, Штрайх и Гайданович не обнаружили, но тем не менее в Зале было очень светло. Свет был яркий, ровный, густой. Стены – белые, чуть с желтизной – были идеально ровными, на ощупь теплыми. Выключался ли свет при уходе из Зала или горел постоянно, установить не удалось, так как в Зал выводил Лабиринт. Во всяком случае, когда человек появлялся в последнем его отростке – семиметровом коридорчике перед Залом (Штрайх его назвал прихожей), тот уже был освещен.

Зал был пуст. В его геометрическом центре находилось полуметровой высоты возвышение – ровный овал примерно два на полтора метра. Он как бы вырастал из белого пола, никаких углов, швов и тому подобного в местах соединения не было.

Чивилис постоянно помнил, что время, отведенное на исследование этого сооружения – единственного сохранившегося до наших дней в целости сооружения Странников – ограничено запасом воздуха в баллонах и расстоянием до Базы. Поэтому после пятиминутного осмотра Центрального Зала он приказал уходить. Отступая от дальней стены, Натали Гайданович вспрыгнула на возвышение. Тут-то все и началось.

Едва нога Натали, обутая в бутсу из ганелона, коснулась возвышенности, как цвет помещения стал ярко-синим. Натали замерла. Чивилис, уже дошедший до прихожей, резко обернулся. Рука Штрайха застыла на плече у доктора. Цвет стен перешел в темно-синий, затем в фиолетовый и черный. Стало совсем темно. Потом вокруг Натали, все еще стоявшей на возвышении, появился светящийся ореол.

Чивилис тут же пришел в себя:

– Что с тобой? Немедленно отвечай!

И все услышали удивленный голос Натали:

– Ничего… Абсолютно ничего!

– Стой на месте, – приказал Чивилис и подошел к ней.

Доктор и Штрайх последовали за ним. Свечение оказалось силовым полем неизвестной природы. Оно было совершенно непроницаемо для троих, стоящих внизу, но руки Натали свободно прошли сквозь эту светящуюся полупрозрачную границу. А затем она спрыгнула с возвышения, и все снова стало желтовато-белым. Поле исчезло…

Чивилис, Штрайх и доктор тоже по очереди взбирались на эту «ступеньку», но без особого успеха. Лишь у Штрайха был заметный результат: стены стали оранжевыми, но и только. Поле не появилось. Поэтому Натали снова взобралась на возвышение, и все повторилось.

После того как стены стали совсем черными, а Натали замерла внутри светящегося «кокона», на потолке появилось звездное небо, такое, каким его видно из Системы Гектора. Чивилис сразу узнал этот участок – часть Южного полушария здешнего неба. Потом на той стене, лицом к которой стояла Натали, постоянно транслировавшая свое состояние товарищам, появились большие ярко-вишневые знаки, быстро пробежавшие светящейся строкой. И наконец, одна из звезд, вернее, ее изображение, скатилась на середину Зала, попутно увеличиваясь в размерах. Медленно вращаясь вокруг своей оси, она выросла до одного метра в диаметре. Рядом с ней появились две крохотные точки: темно-красная и темно-коричневая. Над темно-красной возник алый треугольник вершиной вниз. Стрелка, догадался Чивилис. Точка стала расти, и скоро весь Зал превратился в изображение угрюмой безжизненной планеты. Пейзаж очень напоминал Плутон и не впечатлял разнообразием красок. Затем схема неизвестной планетной системы была восстановлена, но треугольник указывал уже на другую планету. Это оказалась небольшая песчаная планетка марсианского типа. Очень быстро ее картины пронеслись перед косморазведчиками и исчезли. Затем перед ними появилась схема новой планетной системы.

– Может быть, они спрашивают, откуда мы? – предположил доктор.

– Едва ли, – отозвался Чивилис. – Вы представляете, сколько им придется ждать утвердительного ответа?

– Да и то, что нам показывают, не слишком похоже на родину чьей-либо цивилизации, – добавил Штрайх.

При полном молчании косморазведчики просмотрели пейзажи нескольких планет из различных систем, перемежаемых непонятными знаками, и Чивилис уже собирался приказывать Натали покинуть «ступеньку», когда она неожиданно хлопнула в ладоши:

– Да это же Сеньор-3! Мы как раз там с Уве познакомились в позапрошлом году.

Стены моментально стали зелеными, пейзажи исчезли, осталась только вращающаяся звезда с четырьмя планетами, над третьей из которых появлялся и исчезал алый треугольник. Потом он переместился и, продолжая «мигать», оказался над самой звездой.

– Вообще-то, действительно похоже на Систему Сеньора, – сказал Штрайх.

– Ну, точно, я сразу ее узнала, – повторила Натали. – Я там три месяца прожила.

И тут же схема планетной системы исчезла, пропало поле вокруг Натали, а стены и потолок снова стали желтовато-белыми.

– Сеанс окончен, – сказал Штрайх, – но продолжение следует.

– У нас больше нет времени, – сказал Чивилис. – Мы сюда обязательно вернемся. «Мышонок» запомнит дорогу. А сейчас надо торопиться, мнениями обменяемся потом.

Когда они покидали Лабиринт, было около 19 часов. Воздуха в баллонах оставалось не более чем на пять…

Дальнейшие события отодвинули мысль об открытии на второй план. Четыре с половиной часа блуждания в поисках Базы по малоисследованному району, в почти полной тьме и при усиливающейся сейсмической активности держали группу Чивилиса в постоянном напряжении. Электронный мозг «Мышонка» был для них единственной надеждой на спасение…

Около половины двенадцатого ночи они все-таки успели добраться до Купола. Этот факт доктор Сайто объяснил коротким, но емким словом «чудо». Начальник экспедиции Челли немедленно отправил Чивилиса, Сайто и Гайданович спать, так и не узнав о сделанном ими открытии. Штрайх остался дежурить по Станции, чтобы отправить на Землю нуль-грамму с просьбой разрешить эвакуацию Станции на Ретрансляционное Кольцо.

О том, что происходило под Куполом и вне его после того, как Челли, тоже сильно потрепанный Ипполитой в тот вечер, вслед за остальными отправился спать, можно только догадываться.

Примерно в половине пятого утра – с опозданием на полтора часа из-за отсутствия нуль-прохождения – на Ипполиту пришла экстренная нуль-грамма с Земли о гибели Системы Сеньора. Категория «А» требовала от Штрайха немедленно поставить в известность о сообщении Начальника экспедиции – Лино Челли. Но Штрайх, очевидно, и до этого много размышлявший о совершенном накануне открытии, делает невероятное, но очень простое допущение: катастрофа на Сеньоре каким-то образом связана с тем, что они видели и делали в Центральном Зале Лабиринта.

А если так, то возможно, что эта катастрофа явилась следствием их действий, конкретно же – действий Натали Гайданович, невесты Штрайха. Для него этот вывод явился страшным ударом, но тогда чем он станет для Натали? И Штрайх решает поступить совсем не так, как записано в инструкции. Не исключено, что его подтолкнуло к этому и то, что он несколько часов назад услышал от Челли: это последнее дежурство на Ипполите. Предстоит Большой Катаклизм, эвакуация… Но если Большой Катаклизм все равно уничтожит планету, а вместе с ней и Лабиринт, то необходимо лишь выждать время до Земли, а там уже пусть ученые занимаются кристаллограммами, записанными в Лабиринте, и решают, как сохранить все в тайне от Натали, Чивилиса и Сайто… А пока нужно только, чтобы остальные так и не узнали, что они – возможно! – натворили… И Штрайх решает уничтожить все следы вчерашнего открытия, кроме кристаллограмм.

Сначала он записывает гипнопрограмму о том, что накануне экспедиция на Рудник стартовала позже, чем на самом деле, – около 18 часов, до него не добралась и сразу вынуждена была вернуться назад. Потом заряжает ею БГИ. Таким образом, он уничтожает любые воспоминания о Лабиринте. Но для ее усвоения нужно не менее двух часов после пробуждения. Штрайх фабрикует поддельную нуль-грамму, сдвигая время ее получения до 8 часов утра. Потом он отправляется на ПС и блокирует с помощью простейшего реле времени нуль-связь до 8 утра, заряжая ПС своей фальшивкой.

Теперь надо вернуться в Ангар, спрятать контейнер с ридолитом – доказательство того, что группа все-таки побывала на Руднике, а также кристаллограммы Лабиринта, находящиеся в «Мышонке». И останется только отключить под Куполом сигнализацию прохождения нуль-волн до 8 часов утра, чтобы объяснить задержку с отправлением нуль-граммы об эвакуации, а затем днем незаметно демонтировать реле времени на ПС и уничтожить следы использования БГИ.

Но всего этого сделать Штрайх не успел. На обратном пути к Куполу он попал под обвал, был зажат лавиной, не смог освободиться и погиб, так как не сменил второпях баллоны на своем космокостюме. Причем, убедившись, что сам освободиться не в состоянии, он сознательно лишил себя возможности дать сигнал тревоги, сняв со своего СК и отбросив в сторону блок-идентификатор личности. Он сделал это, очевидно, чтобы не будить раньше времени персонал Станции и обеспечить хорошее усвоение гипнопрограммы.

(Этот факт я и не учел, – виновато сказал мне потом Голдин. – Знал же о нем, пытался найти разумное объяснение тому, что СК Штрайха не было слышно, когда Чивилис вышел на связь с Куполом от оранжереи. А потом забыл о нем…

А ведь все элементарно. СК был заведомо исправен: во-первых, его автоматически тестирует на выходе из-под Купола Серж. А во-вторых, вчера вечером, то есть уже после гибели Штрайха, я проверил работу его СК, и все было в порядке…

Почему же может не работать исправный СК при нормальном прохождении радиоволн? Да только потому, что этого не хочет его хозяин! Но ведь это заведомое самоубийство! И никакие миллионы не стоят того, чтобы молодой, полный сил, влюбленный человек жертвовал ради них своей жизнью!

Один этот вывод – и вся моя дурацкая версия развалилась бы… Но я задвинул этот факт куда-то на задний план сознания и в результате пришел к неправильным выводам. А вспомнил о нем уже на Кольце.)

Идея использовать гипноизлучатель для внушения всем обитателям Купола, что накануне экспедиция так и не добралась до Рудника и, естественно, ничего из ряда вон выходящего на Ипполите не обнаружила, должна была сработать так, как этого желал Штрайх. Но он не учел – и не мог учесть – двух обстоятельств. Во-первых, он не знал, что Чивилис, обладающий крепкой нервной системой, практически никогда не пользовался гипноизлучением и держал свой МГИ отключенным, а канал – заблокированным от БГИ. Во-вторых, он не мог знать, что доктор Сайто, обладающий, напротив, чрезвычайно впечатлительной натурой, так и не сумел уснуть в эту ночь, и, проворочавшись шесть часов без сна, не удосужился включить свой МГИ, которым не пользовался уже давно. Поэтому гипнограмму Штрайха восприняли не все, а только четверо из шести обитателей Купола.

Утром Чивилис сразу был направлен начальником Экспедиции Челли на поиски пропавшего Штрайха, так и не успев доложить тому о вчерашних событиях. Придя на Пункт Связи, он обнаружил там реле времени, смонтированное Штрайхом, и нуль-грамму, датированную восемью утра. Он получает из памяти ПС (как это потом сделал и Голдин) подлинник нуль-граммы. Ее содержание наталкивает его на тот же вывод, что и Штрайха: действия его группы могли стать причиной гибели Сеньора.

Он принимает решение молчать о вчерашнем открытии и ждать развития событий, понимая, что Штрайх получил нуль-грамму раньше и уже предпринял какие-то меры. В этом решении его укрепляет и блок-идентификатор СК-маяка Штрайха, который он находит в трех метрах от тела. Чивилис понимает, что Штрайху, который предпочел вывернуть блок и отбросить туда, куда ему было не дотянуться, для чего-то очень нужно было оттянуть момент, когда База узнает о катастрофе на Сеньоре, по крайней мере до 8 утра. Даже ценой собственной жизни…

Чивилис ввернул блок-идентификатор, СК заработал, и через пять минут к нему подъехали Лева и доктор…

Тем временем сам доктор неожиданно утром услышал от Челли, а затем и от Натали, что накануне группа Чивилиса так и не добралась до Рудника. Решив, что он, должно быть, сходит с ума, доктор побежал в Ангар и обнаружил там целехонький контейнер, заполненный ридолитом и датированный вчерашним числом. Тогда он стал наблюдать за окружающими и нашел, что поведение некоторых из них очень напоминает пост-гипнотическое. Все обитатели Купола были уверены, что ридолит так и остался на Руднике. Ничего не понимая в происходящем, доктор хочет переговорить с Чивилисом, но тот до 9 утра занят поисками Штрайха. А в 8, прочитав нуль-грамму, доктор приходит к выводу, что Штрайх использовал БГИ и стер у всех память о вчерашнем открытии.

Днем доктор успевает проверить содержание кассеты с БГИ и укрепляется в своих подозрениях. Но кто именно подвергся внушению? В течение дня доктор под разными предлогами посещает все жилые блоки и убеждается, что все МГИ подключены к общей сети. Только в блок к Чивилису доктор так и не смог попасть: днем он был заперт, а затем в нем расположился Моррис. Переговорить с Чивилисом доктор не решился, а кассету трогать не стал, в надежде, что в спешке о ней забудут.

В то же время Чивилис также понял из разговоров, что никто не помнит о вчерашнем открытии, и, сопоставив все известные ему факты, тоже пришел к мысли о БГИ. Но кассету трогать не стал, считая, что он один избежал внушения, и руководствуясь в остальном теми же соображениями, что и доктор. Днем он вытащил из кристаллографа и спрятал в «Мышонке» кристаллограммы, разобрал реле времени, побывав на ПС, и успокоился, совершенно забыв о ридолите. И только когда Голдин предложил Натали ментоскопироваться, Чивилис понял, чем угрожает углубленное исследование ее памяти, и разбил ментоскоп и диагностер. Доктор в этот момент находился у Морриса, куда зашел, чтобы проверить, был ли все-таки МГИ Чивилиса подключен к общей сети. Сайто сразу понял, чьих рук это дело, и после решения об изоляции Чивилиса решил запутать Голдина, спрятав ридолит и кассету из БГИ.

Так они оба оказались «арестованными» и получили прекрасную возможность вместе поразмышлять над тем, что же было ими обнаружено на Ипполите…

ЭПИЛОГ

Ипполита. 17 мая. 14.00–15.00 СГВ

Дональд Моррис

Всю эту необыкновенную историю мы выслушали, глядя на гигантский ослепительный столб, выросший из Пояса Ипполиты. И трудно сказать, что было невероятней – то, что мы слышали, или то, что мы наблюдали. Но взятые вместе, одно удивительнейшим образом подтверждало другое.

Едва Чивилис и Сайто окончили рассказ, как нас прорвало. Все мы впятером стали одну за другой выдвигать гипотезы, объяснявшие происходящее… Через час появилась та, что в общем виде объясняла «все известные на сегодня факты» (выражение Голдина).

…Несколько десятков тысяч лет назад нашу Галактику посетили экспедиции могущественной сверхцивилизации (в современной науке их принято называть Странниками). Целей посещения мы не знаем, но, очевидно, Странники намеревались вернуться. Для своих Галактического масштаба проектов они запасали энергию. Ими был разработан механизм превращения целых планетных систем в неизвестный нам вид энергии для передачи ее на немыслимые расстояния в специальные планеты-аккумуляторы. Такие планеты защищены от случайного обнаружения сложного состава атмосферами, поглощающими все виды волн. Каждая планета-аккумулятор, вероятно, связана со строго определенным потребителем энергии.

На каждой такой планете имеется пульт управления системой «источник энергии – аккумулятор – потребитель». Этот пульт, управляемый биотоками мозга, случайно был задействован Натали Гайданович, чьи психические характеристики почему-то оказались идентичными характеристикам Странников. Отсюда можно, кстати, сделать вывод о том, что психофизические характеристики Странников, в общем, очень близки к нашим. Доктор даже рискнул предположить, что человечество и есть не что иное, как потомство одичавшей колонии Странников на Земле.

Естественная реакция Гайданович, узнавшей знакомые пейзажи, была воспринята пультом как утвердительный сигнал, разрешающий начало преобразования материи в энергию. После этого участь Системы Сеньора была предрешена.

Двое суток энергия транслировалась на Ипполиту, аккумулировалась здесь, а теперь, переведенная в новое качество (очевидно, для передачи на еще большие расстояния, возможно, в другую Галактику), передается к месту потребления.

Мы предположили, что «дыра» в атмосфере, которая время от времени пропускала нуль-волны, и зона «мозаичного прохождения» радиоволн вокруг Станции образовались в результате частичного выхода из строя одного из элементов системы, управляющей «непроницаемостью» атмосферы: тысячелетия, вероятно, действуют и на технику Странников…

Можно предположить также, что «энергетический залп», произведенный по катеру, был всего лишь сигналом автоматического маяка Странников, уточняющего расположение Лабиринта и учитывающего мощную поглощающую способность атмосферы Ипполиты. Разумеется, этот маяк не был рассчитан на земную технику… Наконец, мы предположили еще, что, изменяя наклон своей оси к плоскости орбиты, Ипполита ориентировалась к потребителю энергии…

Конечно, вопросов было значительно больше, чем ответов.

Куда, например, поступает эта масса энергии? Готовы ли потребители к ее восприятию? А если нет, ведь прошли десятки тысяч лет, что должно произойти? Если канал передачи энергии разорван или приемник ее неисправен, не вернется ли она сюда, не разрушит ли Систему Гектора?

Связаны ли месторождения ридолита с присутствием на Ипполите сооружений Странников? Можно ли вообще определить принципы размещения в Галактике подобных пультов, «Выключателей Звезд» по образному выражению доктора Сайто? И есть ли еще хоть один такой пульт в нашей Галактике?

Означает ли факт наличия у управляющего пультом выбора источников энергии, что после окончания трансляции на Ипполите все снова станет по-прежнему, то есть что это – пульт многоразового использования? Есть ли еще где-нибудь люди, чьи психофизические характеристики позволили бы управлять техникой Странников? А в том, что мы еще не раз столкнемся с их техникой, лично у меня сомнений не было…

И много-много других вопросов…

А когда мы устали задавать их друг другу и, обессиленные, сидели у иллюминаторов, глядя на столб энергии, исходящий из Пояса Ипполиты, Голдин повернулся ко мне и тихо сказал:

– Хорошо, что я не справился с этим делом, верно? Почему-то мне очень приятно чувствовать себя неправым…

А я видел перед собой полные слез глаза прелестной брюнетки и думал о том главном вопросе, который так никто и не решился задать. Как сделать, чтобы Натали никогда ни от кого не узнала об истинной причине гибели Системы Сеньора?

Я не знал ответа… Но я знал, что он обязательно должен быть найден! Иначе чего бы стоило все хваленое земное могущество?!