Текст книги "Готовность №1"

Автор книги: Валерий Рощин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Глава десятая
Горная Чечня

Тихо поднявшись в комнату, Арсен подошел к лежащей на низкой кровати «беженке» и остановился, разглядывая ее…

Даже сейчас, когда о девчонке стало известно все, когда большие темные глаза с тайным огоньком были подернуты пеленой, а вместо плавных, грациозных движений созревшее молодое тело обуял чужеродный покой, он все равно не мог оторвать от нее взгляда. Такой притягательной обворожительности, неповторимой свежести, чарующей плавности линий он не видел давно, и чем дольше молодой мужчина любовался ей, тем отчетливее в его естестве пробуждалась давно зародившаяся неприязнь к быстро постаревшей жене…

Чеченец присел на край кровати, переложил шприц с очередной порцией наркотиков в правую руку, а левой неспешно провел по оголенному бедру той, что позавчера назвалась красивым мусульманским именем Наджия…

Но сказочное удовольствие было внезапно прервано тихим скрипом двери…

Отдернув руку, он резко обернулся. На пороге стоял один из его малолетних сыновей, а в коридоре уже слышались шаги Амали. Ругнувшись про себя, хозяин дома быстро встал с кровати, вогнал пленнице наркотик и вторично в этот в субботний день отправился к соседу…

– После допроса этой русской сучки я хотел сразу отдать ее нашим охранникам, а потом вспороть живот, но подумал: надо сначала посоветоваться с тобой, Шамиль… – равнодушно окончил рассказ о пойманной лазутчице Арсен.

– А почему сразу меня не позвал, когда раскусил ее? – удивленно покосился тот, ловкими движениями отрезая верхушки свежего и готового лопнуть от зрелости сочного граната.

– Я приходил утром, но Майсун сказала: ты отдыхаешь.

– Это точно – было дело!.. – хохотнул Татаев, – целую ночь с ней забавлялся – вот и проспал до полудня. – Довольно почесав грудь под просторным халатом и, сладко зевнув, небрежно посоветовал: – Знаешь, наверное, не стоит спешить с казнью. Предлагаю взять девку с собой в горы, а там, возможно, мы вытянем из нее еще что-нибудь полезное. Как ты окрестил ту пытку с шомполами и генератором?..

– «Святой Себастьян», – ухмыльнулся помощник.

– Не совсем подходит для женского пола, а вообще-то остроумно.

– Ничего – и для русских баб подберем название.

– Вот и повеселимся, изобразив из агента ФСБ святую мученицу! А потом… Потом предложим федералам обмен или выкуп. Не согласятся – умрет самой мучительной смертью. Причем обязательно заснимем казнь и покажем им через спутник или Интернет – пусть полюбуются, чтоб неповадно было засылать своих грязных собак. Согласен?

Родственник кивнул…

– Сейчас она под охраной? – поднял густую черную бровь Шамиль, рассекая плод лезвием длинного ножа точно вдоль тонких желтоватых пленок.

– Я регулярно колю ей наркотики – лежит неподвижно. Но жена все равно присматривает…

– Не спускайте с нее глаз. О Всевышний, как великолепно, что ты послал нам эту журналистку из Петербурга!..

– Шамиль, я вот о чем хотел поговорить… – начал было Умаджиев, представив вдруг еще одну невыносимую ночь подле жены. Однако ж замялся – слабость эта отчего-то смущала его.

– Какие у тебя проблемы? – с готовностью оказать любую услугу, справился Татаев, укладывая на блюдо куски разделанного граната. – Угощайся…

– Благодарю… Это не совсем проблема, но… Одним словом, я хотел бы сегодня снова отлучиться в Урус-Мартан, – избегая смотреть собеседнику в глаза, признался тридцатилетний чеченец.

– Опять к женщине?

– Да…

– Что-то зачастил… – незлобиво проворчал начальник штаба, закидывая в рот горсть налитых зерен, – ну, поезжай – твое дело молодое. Мои требования остаются прежними: две машины и не менее шести человек сопровождения.

– Все сделаю, как положено… – обрадовано пообещал Умаджиев.

– Для охраны девчонки я пришлю пару человек. Да и не забудь – мы выезжаем завтра в горы не позже пяти утра.

– Я вернусь раньше – в четыре…

Понимающе глядя вслед повеселевшему Арсену, Шамиль усмехнулся, проглотил кисло-сладкие зерна вместе с мелкими косточками и опять почесал грудь. Взяв в руки следующий кусок фрукта, громогласно позвал:

– Майсун!

Скоро по лестнице проворно спустилась двадцатилетняя жена Татаева…

– Замкни-ка входную дверь, – распорядился он. – Похоже, я не дождусь захода солнца.

Та стрельнула лукавым взглядом и быстро исполнила просьбу своего господина…

Покинув кабинет хирурга, Георгий на всякий случай побродил по длинным коридорам больницы, читая мудреные названия врачебных специальностей на многочисленных дверях кабинетов. «Сто к одному, – твердо решил он, выходя на улицу, – что я на правильном пути. Ни к каким гинекологам, окулистам, ЛОРам и терапевтам Умаджиева после Ингушетии не потянуло бы».

Благостный час наступил ближе к вечеру – Ирина, сменив эротичный халатик на короткую юбку и обтягивающую шикарный бюст кофточку, выпорхнула из дверей районной больницы и никого вокруг не замечая легкой походкой направилась к центру поселка. Чуть отпустив девицу вперед, Извольский подхватил тяжелый кейс с ночным прицелом, оружием и боеприпасами и, приступил к скрытой слежке…

Вероятно, она шла домой, так как не пропускала по ходу движения ни одного магазина и вскорости едва справлялась с двумя большими и увесистыми пакетами, то и дело задевавшими пухлыми боками икры ее стройных ножек. «Либо сестрица решила поправиться, либо ждет кого-то в гости», – отметил он, усмотрев точащие из пакетов батоны разномастной и разнокалиберной колбасы. Да и распрекрасное настроение свидетельствовало о каком-то грядущем приятном событии в монотонной жизни Ирочки.

Потратив на обход торговых точек около часа, они, в конце концов, оказались у подъезда трехэтажного панельного дома. Спецназовец выждал несколько секунд и юркнул в темную амбразуру общественного жилища, успев расслышать звук захлопнувшейся двери на втором этаже. Теперь предстояло подыскать укромное местечко для наблюдения за входом в подъезд, однако двор и окружающее его пространство для оного занятия не подходили – полуразрушенная детская площадка, одиноко стоящая на виду у всех лавочка и почти полное отсутствие растительности открывало бы любопытным взорам присутствие постороннего человека.

Через замусоренный двор – метрах в сорока, стояла следующая трехэтажка, и подполковник окинул ее цепким взглядом. Спустя минуту он поднимался по металлической лесенке, ведущей с площадки последнего – третьего этажа соседнего дома, на чердак…

Утлый дворик осветился яркими лучами автомобильных фар, когда совсем уж стемнело и зеленоватые, фосфорные стрелки часов показывали десять вечера. Осторожно придвинувшись к чердачному оконцу, Жорж к величайшей радости узнал подрулившие ко двору дома номер два внедорожники Умаджиева. Сделав очень неприличное движение согнутой в локте правой рукой, он безмолвно проводил взглядом столь неуловимого ранее чеченца, исчезнувшего во мраке первого подъезда…

Теперь надо было поторапливаться – Извольский понятия не имел, сколько времени тот собирался провести у любовницы – то ли до полудня следующего дня, как в прошлый раз, то ли несколько минут с целью получения очередной партии медикаментов. Глушитель он навинтил на ствол «Каштана» заранее, так же загодя вогнал в рукоятку длинный магазин на тридцать патронов и выдвинул из ствольной коробки удобный металлический приклад. На всякий случай проверив и зарядив «Гюрзу», подполковник засунул ее за ремень спереди брюк, где уже торчали запасные магазины к пистолету-пулемету. Глянув на машины сквозь мизерный проем, он осторожной поступью двинулся к открытому люку, ведущему в подъезд…

«Джип» стоял прямо напротив подъезда, где проживала медсестра, «Нива» – следом, шагах в десяти. Георгий направился к автомобилям не по кратчайшему пути, а обошел соседний дом кругом и оказался в самом выгодном для себя положении – позади русского вездехода. Далее, приняв вид делового человека, слегка задержавшегося в офисе, он спокойно прошествовал мимо второго подъезда, неся в руке новенький кейс и пряча за спиной готовое к стрельбе автоматическое оружие. Спецназовец ни сколь не сомневался, что пассажиры «Нивы» узрели его перемещения по двору и неотрывно следят за дальнейшими действиями. Не сомневался и в том, что прихвостни Умаджиева будут сидеть смиренно, пока не дернется он…

Извольский дернулся, когда до первой цели оставалось метров пять, и дернулся настолько резво и неожиданно, что те, верно, не успели и открыть ртов. Пригнувшись и нырнув от дома влево, он одновременно выхватил из-за спины «Каштан» и одним нажатием на спусковой крючок, всадил все тридцать пуль в багажник «Нивы», стараясь при этом не задеть бензобак и стоящий впереди «Джип». Выстрелов слышно не было – лишь мягко и быстро работал затвор пистолета-пулемета, и отрывисто щелкали по металлу пули.

Меняя магазин, сотрудник «Шторма» подскочил к корме расстрелянной машины. Стекла той остались целыми, зато задняя дверка пестрела сплошными пробоинами. Желая удостовериться в гибели охранников, он хотел было прильнуть к окну, да в этот миг глухо сработал замок дверки «Джипа». Жорж замер, выглядывая из-за отечественного автомобиля… Черный вездеход покинул водитель и расслабленно направился к остову песочницы, на ходу расстегивая ширинку брюк. Свет из окон домов туда не добивал, и фигура чеченца почти слилась с останками конструкций детской площадки…

– Кажется, те, что в «Джипе» не в курсе последних событий. Отлично, первый этап закончен успешно, – прошептал Извольский.

Он без опаски скользнул за правый борт «Нивы» – из переднего внедорожника в зеркала заднего вида его мог заметить лишь водитель. Стекло широкой боковой дверцы было опущено, и перед ним предстал результат молниеносной атаки – четыре залитых кровью трупа сидели и полулежали на мягких сиденьях с пробитыми спинками…

Настала очередь иномарки, с которой требовалось обойтись гораздо нежнее и аккуратней – роскошному и узнаваемому авто предстояло сыграть не последнюю роль в задуманном подполковником действе. Посему, в отличие от первого этапа, сейчас его весьма занимал вопрос: сколько народу приехало с Умаджиевым в чреве дорогого американского вездехода?..

– Пора, – скомандовал он сам себе, переключая круглый переводчик режима огня в положение, соответствующее одиночной стрельбе.

Так же неслышно подкравшись к заднему бамперу «Джипа» Георгий, почти не целясь, выпустил пулю в голову окроплявшему детский строительный материал кавказцу. Тот рухнул в песок, не издав ни единого звука, а стрелок секундой позже оказался у раскрытой двери пустующего водительского места.

– Руки под задницу! – негромко скомандовал он, окинув салон беглым взглядом.

Внутри в одиночестве на правом переднем кресле восседал молодой чеченец и со скучающим видом жевал какую-то сочную кавказскую выпечку. Очумело глянув на незнакомого мужчину в дорогом костюме, появившегося вместо отошедшего «по нужде» товарища и наставившего ему в лоб непонятную хреновину типа израильского «Узи», он безропотно подчинился – привстав положил масляные ладони на кожаное сиденье и снова сел. Обыскав его, шеф спецназовцев бросил назад пистолет с парой запасных обойм, укороченный «Калаш», что стоял у него между ног, а сотовый телефон положил на приборную доску со словами:

– Твой хозяин звонит перед тем, как спуститься?

Немного придя в себя и очищая языком зубы, тот нагло усмехнулся и… мгновенно получил страшный удар мощным кулаком в нижнюю челюсть.

Затылок бедолаги припечатался к подголовнику приблизительно на минуту. Потом кавказец стал подавать признаки жизни и, кое-как открыв глаза, хотел вытащить из-под себя руки – с подбородка на грудь обильно стекала кровь. Однако резкий удар по внешней стороне левого бицепса, заставил того выдавить стон и прекратить попытки ослушаться приказов сурового мужика со славянской внешностью.

– Твой хозяин звонит перед тем, как спуститься? – невозмутимо прозвучал тот же вопрос в салоне «Джипа».

Парень сломался быстро – куда быстрее, чем прогнозировал подполковник. Слизывая с разбитой нижней губы кровь, он кивнул:

– Звонит. Арсен обязательно звонит…

– Молодец. Как тебя зовут?

– Альберт…

– Так вот, Альберт. Поведешь себя правильно – я больше не стану тебя бить. А вздумаешь брыкаться или спасать шкуру хозяина – пеняй на себя.

С этими словами он перебрался назад и, направив толстый глушитель «Каштана» в левую область спины молодого телохранителя, стал ждать звонка или появления Умаджиева.

Сотовый телефон Альберта ожил в три часа ночи. Тот с вопросительной беспомощностью оглянулся на сорокалетнего мужчину и получил дозволение ответить. При этом ствол бесшумного оружия с явным намеком уперся ему в затылок…

– Да, Арсен, у нас все чисто. Ждем внизу, – монотонно проговорил охранник и, отключив мобильник, снова сунул ладонь под задницу.

Однако столь показная исполнительность была уже ни к чему – нарушитель спокойствия со всего маху огрел его по затылку прикладом «Калаша», и тот, лишившись сознания, тюкнулся лбом в переднюю панель. А Извольский уже занимал позицию сбоку от темневшего подъездного проема…

На его стороне было одно значительное преимущество – внезапность и начало схватки осталось за ним. Сбитый с ног чеченец выронил какой-то пакет и оказался под навалившимся сверху незнакомцем. А уже через секунду у головы Умаджиева маячил ствол «Каштана». Но дальше произошло непредвиденное…

Арсен оказался ловок и силен, к тому же неплохо владел какими-то видами единоборств – со страшными, выкаченными белками он, в миг извернувшись, выбил у противника оружие, поднялся на ноги и сунул руку под пиджак, где, видимо, прятал пистолет. Теперь уж пришлось и сотруднику «Шторма» включать все свои навыки и умения, дабы бездарно не провалить дело, не лишиться жизни самому и не обрекать на верную гибель Северцеву. Небольшой пистолет Умаджиева так же полетел в сторону, едва тот успел выхватить его из-за пояса. Жорж сразу вспомнил о «Гюрзе», но доставать ее не спешил – во-первых, выстрелы мощного пистолета разбудят вех жильцов квартала, а во-вторых, взять помощника начштаба требовалось не просто живым, а еще и невредимым…

Настал черед рукопашного боя, в котором сошлись два отменных спеца…

Умаджиев был на десять лет моложе, а Извольский на десять лет опытнее. Посему явного превосходства не проявлялось ни у того, ни у другого – оба сыпали ударами рук и ног, ставили блоки, уклонялись, ныряли под замахи. Прыжки, шумные выдохи, мельтешение конечностей и резкие возгласы, казалось, не закончатся никогда, но в это равное противостояние неожиданно вмешался случай…

Альберт, чье сознание понемногу возвращалось, приподнял окровавленную голову и привалился плечом к дверце. Он ничего не слышал и не понимал, а лишь хватался руками за что попало, чтоб удержать равновесие и снова не впасть в беспамятство. Правая ладонь нащупала какую-то ручку и потянула ее, а потом все куда-то поплыло, перевернулось и полетело… В голову опять ударило тупым, ужасно твердым, и рассудок окончательно затуманился…

Секундой позже Жорж, сумевший таки достать Арсена несколькими увесистыми ударами, грамотно уходил от его сумбурной атаки. Он уже был убежден в скором, победном окончании поединка, как вдруг запнувшись о что-то мягкое, распластавшееся возле открытой дверцы «Джипа», тоже упал на спину…

Сидя на поверженном сопернике, Умаджиев яростно сжимал руками его шею, обрамленную бинтовой повязкой. Чеченцу удалось прижать коленом к земле правую руку русского, левой же тот, как ни пытался – ничего с ним поделать не мог…

Силы подполковника быстро таяли – сдавливая цепкие ладони на горле, кавказец почти полностью лишил его возможности дышать. Свою голову бандитский главарь удачно прикрывал плечом, удары же, наносимые неверным по корпусу большого проку не приносили, к тому же становились все реже и слабее…

Наконец левая рука Извольского обессилено упала на асфальт…

В этот предсмертный миг его охватило дикое отчаяние. Но отчаяние не по поводу приближавшейся смерти. Сначала в сознании неистово мелькали кадры хроники с изуродованными от взрывов телами мирных сограждан; потом, плавно умиротворяя темп, проплыли образы десятков убитых товарищей; а завершила память свое представление медленно проявившимся, да так и застывшим лицом умирающей от пыток напарницы. Красивым, но лишенным жизненных красок лицом Арины…

Часть шестая
Виртуоз от психологии

Глава первая
Горная Чечня

В комнате «беженки» долго никто не появлялся.

Когда настала пора вколоть следующую порцию наркотиков, к ней подошла Амаль, повертела в руках шприц, оставленный мужем; вспомнила его наставления относительно укола, склонилась над расслабленной рукой и с минуту отыскивала на сгибе вену. Затем, не имея даже простейших навыков обращения с медицинскими приспособлениями, что-то сердито прошептала и с силой вогнала иголку в живую плоть, промахнувшись мимо цели. Не дождавшись, когда кубик сильного наркотического вещества целиком окажется в теле «Наджии», выдернула иголку и, так же тихо ворча, ушла восвояси.

Спустя минут пять веки Арины задрожали и приоткрылись – предыдущая доза свое действие завершала, а новая, введенная не полностью, да к тому же не в вену, а внутримышечно, должна была возыметь влияние на организм позже. Девушка лежала с открытыми глазами пока в раскалывающейся от жуткой боли голове не восстановилась хронология произошедших с ней событий. Потом она ощупала саднившие грудь и щеку, куда наносил удары Умаджиев, и закрыла ладонями лицо…

Северцева не имела представления, сколько времени прошло с момента провала и что творилось потом, пока она находилась в страшном наркотическом опьянении. Но одно сотрудница службы безопасности понимала с достаточной вразумительностью – если Георгий Павлович до сих пор не сумел вызволить ее из этого ада, следовательно, либо спасение невозможно в принципе, либо с ним самим случилось нечто ужасное. Третьего варианта не существовало априори, а первые два сулили леденящий душу позор с изощренными истязаниями и мучительную смерть.

Она шевельнулась; опираясь на дрожащие, слабые руки, села на кровати, машинально подтянула чулок, расправила юбку. Обведя по-прежнему расплывчатым, затуманенным взором комнату, заметила свисавшую с подоконника веревку. Собравшись с силами, встала на ноги и, покачиваясь, подошла к окну. Да это была веревка, которой ее связывала Амаль перед допросом Арсена…

Прежде чем осуществить задуманное, потерявшая последнюю надежду и уже не верившая в благополучный исход девушка подняла голову в поисках предмета, за который удалось бы закрепить конец веревки. Но такого предмета в комнате со скудной обстановкой не нашлось… Тогда она выпустила из рук ставший ненужным капроновый шнур; медленно, по стене добралась до низенького столика с зеркалом, где лежал ее маленький узелок. Неторопливо доставая из пакетика сухари, Арина бездумно, как могло бы показаться со стороны, разламывала их, а половинки тут же бросала на полированную столешницу. Так продолжалось до тех пор, пока в одном из сухарей не оказалась тонкая рукоятка, а меж двух половинок другого не сверкнуло узкое лезвие…

Сочленив детали разборного ножа, она вернулась к кровати, надела порванную кофточку, аккуратно прикрыв ее полами грудь и, легла поверх все того же ослепительно белого парчового покрывала.

Уже ощутимо начинала действовать последняя доза наркотиков, введенная женой Умаджиева, потому, спеша довести замысел до логического завершения, пока, сызнова не одолела вязкая слабость, а мысли не помутились, Северцева нащупала вены на левом запястье…

Внезапно в коридоре послышались шаги. Судя по характеру поступи, к двери комнаты приближались двое мужчин…

Боле медлить было невозможно, и она поднесла к нежной, почти прозрачной коже остро отточенную сталь…

Сознание покидало Георгия Павловича, когда левая рука его наткнулась на какой-то небольшой продолговатый предмет, лежащий на асфальте, подле кармана расстегнутого пиджака. «Шприц-ампула…» – подсказал последний всплеск угасающего разума. Он зажал находку в кулак; поддел ногтем большого пальца герметичный колпачок, освобождая острие иголки и, ткнув куда-то на удачу, из последних сил сдавил пластиковый тюбик…

Прошло около минуты.

У подполковника даже не хватало сил сбросить с себя враз обмякшего и потерявшего волю Арсена, продолжавшего сидеть на нем верхом и тупо взирать остекленевшими глазами куда-то в асфальт. Наконец, отдышавшись и немного придя в себя, Жорж разжал левый кулак и в тусклом свете попытался рассмотреть тюбик с иглой. Подобная шприц-ампула нестандартной формы и безо всяких надписей ему ранее не встречалась. «Кажется, она из тех, что Болотов тащил в ранце, – догадался он, высвобождая из-под колена чеченца свою правую руку. – Ну и ладненько… Лишь бы в ней не оказался яд. Хотя навряд ли… Наш „клиент“ давно бы откинул копыта, а он сидит, как ни в чем ни бывало – будто думу думает…»

– А ну-ка, привстань, абрек, – скомандовал Извольский, собираясь подтолкнуть кавказца и вернуть своему телу привычное вертикальное положение.

Без малейших эмоций на каменном лице и с тем же полоумным взглядом тот исполнил приказание…

Спецназовец нашел валявшийся около подъезда «Каштан» и «Гюрзу», что выпала из-за пояса во время драки. Подняв с земли пистолет, выбитый из рук Умаджиева, сразу признал в нем бесшумное оружие Арины, которое та уносила с собой в село прикрепленным к бедру. Вспомнив о попавшей в беду девушке, вдруг заспешил, засобирался…

– Садись вперед, – бросил он помощнику начштаба и вновь подивился его странной, загадочной и безропотной исполнительности.

Однако время поджимало – чему-либо удивляться стоя посреди двора было некогда, и скоро «Джип», управляемый сотрудником «Шторма», миновав южную окраину Урус-Мартана, несся по шоссе в сторону Малых Веранд.

Допрос он решил учинить по дороге. На каждый его вопрос заторможенный Арсен отвечал односложно, голосом глухим и монотонным, но при этом обстоятельность и точность ответов не могла не порадовать подполковника. И минут через десять он знал абсолютно все о готовящемся взрыве на центральном стадионе Владикавказа…

«Господи, – изумлялся Жорж, остерегаясь размышлять вслух, – это что ж за хрень была в той ампуле?! Не иначе какой-то запрещенный психотропный препарат… Но до чего ж удобная штуковина! А мы на спецоперациях мучаемся – разбиваем свои кулаки в кровь об их мерзкие бородатые рожи…»

– И последнее, – все тем же повелительным тоном завершил дознание Георгий, – Откуда в Главном штабе стало известно о моей группе?

– Газеты из Питера. Статьи Анны Снегиной… – уперев взгляд в переднюю панель, пробубнил тот.

«Что за бред?..» – едва не вырвалось у шефа спецназовцев, но, во-первых, вряд ли Арсен был способен в своем состоянии выдумывать неправду, а во-вторых, время, отпущенное для «откровений», истекло – впереди показался последний поворот дороги к селу.

Жорж остановил машину, вывел чеченского функционера на обочину и привел в порядок его одежду. После отряхнул и собственный костюм, поправил бинт на шее, перезарядил пистолет-пулемет и опять-таки пристроил его под полой пиджака. Две гранаты Ф-1, обнаруженные им в заднем кармане спинки водительского кресла, так же перекочевали к нему. В Малые Веранды «Джип» въехал в начале пятого утра…

– Выходи, коматозник… – распорядился Георгий, подрулив к самым воротам особняка. Покинув автомобиль, проинструктировал Умаджиева: – Через двор пойдешь рядом со мной. Когда зайдем в дом – иди, не останавливаясь, к русской девушке.

Тот послушно пошел сбоку от него…

Извольский рассчитывал застать охранников лишь на территории соседнего дома – все шестеро головорезов Арсена отбыли с ним в райцентр, да там же и остались. Однако с крыльца навстречу им спустились два бандита, вооруженные автоматами…

– Скажи: остальные сейчас подъедут, а я твой знакомый, – шепнул спецназовец и добавил: – Отпусти их… Пусть уходят…

– Мой знакомый… Остальные приедут… Идите… – не меняя интонации, проговорил тот и прошел мимо собратьев, оставив без внимания их протянутые для приветствия ладони.

Переглянувшись, те поплелись к калитке, что-то тихо меж собой обсуждая…

В холле первого этажа ждала некрасивая чеченка, прячущая жиденькие волосы под темной косынкой с арабесками. Встретив двух мужчин настороженным взглядом и нервно теребя пуговицу кофты, она не шелохнулась, когда те прошли мимо. Лицо ее выражало скорее обиду, нежели удивление странной неразговорчивостью и абсолютным равнодушием мужа.

Поднявшись по крутой лестнице, они прошли широким коридором и оказались у входа в одну из четырех комнат второго этажа. Толкнув дверь, Георгий Павлович увидел лежащую на низкой кровати Арину с растекающейся у левой руки лужицей крови. В правом ее кулачке поблескивало узкое лезвие миниатюрного ножа…

Он подскочил к ней и стал рыскать взглядом по комнате. Отыскав на полу какую-то веревку, привычными, отработанными движениями наложил на предплечье поврежденной руки жгут; сорвал со своей шеи повязку…

– Чего стоишь?.. Где твои питерские газеты? – приглушенно цыкнул на хозяина дома спецназовец.

– Внизу… В спальне…

– Неси.

Молодой человек направился к двери, но у порога неожиданно замедлил движенье и остановился…

Подполковник замер и настороженно посмотрел в его сторону… Тот недолго постоял, слегка повернув голову в сторону и будто вспоминая куда и зачем было приказано идти. Потом исчез в коридоре, а, вернувшись спустя две минуты, держал в левой руке несколько газет, прикрывая ими правую…

«Ну почему не написать на тюбике хотя бы пары слов? Например: срок действия один час. Или два…» – заканчивая бинтовать запястье девушки, возмущался про себя Извольский, осторожно наблюдая за чеченцем. И делал он это не зря…

Спасла или остаточная заторможенность Умаджиева, или отменная реакция его оппонента, а может быть и то, и другое. Когда из-под газет появился старенький «ТТ», в дело впервые вступил бесшумный пистолет Северцевой…

Элегантное оружие с очень удобной пластиковой рукояткой послушно, без шума и отдачи выпустило одну пулю, угодившую чеченцу точно в глаз. Бесстрастно пронаблюдав за рухнувшим на пол телом помощника начштаба, Жорж удовлетворенно хмыкнул и сунул небольшой, но весьма эффективный пистолет за пояс. Затем припрятал во внутренний карман валявшиеся рядом с трупом газеты, выдернул из одной «лимонки» чеку и, удерживая прижатым к ребристому корпусу спусковой рычаг, подхватил девушку на руки.

Проворно спустившись вниз, и миновав просторный холл, оказался на улице. «Светает. И это очень некстати», – глянув в фиолетовое небо, отметил он.

А в проулке уже поджидал очередной сюрприз…

– А где же наш Арсен?.. – раздался чей-то уверенный и поставленный голос от соседских ворот.

Извольский повернул голову влево – от калитки второго особняка шла группа боевиков во главе чеченцем, который сразу после приезда вел себя здесь по-хозяйски. Рожа чеченца показалась знакомой – кажется, неоднократно мелькала на экране телевизора в сводках новостей. Сбоку от него семенили два охранника, отосланные Арсеном со двора – по-видимому, заподозрив неладное в поведении молодого соплеменника, они поспешили с докладом к старшему. Кем был этот старший, подполковник вспомнить не смог – не имел времени. К тому же в этот миг из особняка Умаджиева послышался душераздирающий крик женщины…

Очутившись под прикрытием стоявшего в проулке «Джипа», Жорж метнул в бандитов гранату, а сам рванул в другую сторону, на ходу пытаясь выудить, застрявшую на дне кармана вторую «лимонку». Сигналом же к повороту в улочку, упиравшуюся в редколесье, послужил шарахнувший в предрассветной тишине взрыв…

Быстро бежать с драгоценной и еле живой ношей на руках не получалось, а погоня, все ж таки организованная моджахедами, неумолимо настигала. Кое-как вскарабкавшись метров на сто по склону, едва поросшему кривыми жиденькими деревцами, он остановился и расстрелял по мелькавшим фигурам чеченцев последний магазин «Каштана». Осознавая тщетность надежд на то, что хотя бы одна пуля, выпущенная из этого несерьезного оружия, достигнет цели, спецназовец опустил на землю Арину и, прицелившись, метнул единственную гранату. Затем подальше отбросил ненужный пистолет-пулемет, вооружился убойной «Гюрзой» и снова подхватил девушку, спеша добраться до заветных двух ранцев, спрятанных под сухим дубовым пнем на возвышенности, выходящей на окраину Малых Веранд обрывистым неровным краем.

Ему удалось дойти до тайника, не избежав, правда, повторной остановки метрах в двухстах от «наблюдательного пункта». Сердце готово было выпрыгнуть из груди от сумасшедшей нагрузки – отлогий склон плавно набрал крутизну, а проклятые модельные туфли, в отличие от привычных черно-зеленых кроссовок, имели совершенно гладкую подошву. Да и преследователи постоянно наступали на пятки… Спрятав не приходящую в сознание напарницу за деревцем, подполковник поднял «Гюрзу» и разрядил все восемнадцать патронов в неугомонных «приматов». Услышав громкие выстрелы, те залегли, но на сей раз, положительный результат не заставил себя ждать – половина боевиков больше не встала, а русский стрелок, получив небольшую передышку, без проблем достиг цели. А уж там он успел приготовиться к появлению бандитов самым должным образом…

Вначале Извольский тихо подстрелил из «Вала» приотставшую парочку кавказцев, дабы не спугнуть вырвавшихся вперед, а уж остальных, методично добивал из пулемета, пока последний не вскрикнул, послав длинную очередь куда-то в просветлевшее небо и, не перестал подавать признаков жизни…

– Арина… Девочка, очнись… – забеспокоился он через полтора часа, прилично удалившись на восток от Малых Веранд.

Крови она потеряла немного, вероятно полоснув по руке ножом незадолго до появления в особняке спецназовца – об этом говорило не успевшее расползтись до огромных размеров темное пятно на белом покрывале. Однако сознание к ней до сих пор отчего-то не возвращалось. Нужно было разобраться в этой странности и по возможности оказать помощь. Кроме того, требовалось кратковременно снять жгут с ее поврежденной руки…

Присев на землю, он осторожно опустил девушку, уложив к себе на колени ее голову и расправив на груди порванную кофточку. Сбросив с плеч оружие и единственный взятый с собой ранец со всеми вещами, отыскал ИПП, вскрыл его и развязал веревку, стягивающую предплечье Северцевой. На бинтовой повязке сразу же проступила алая кровь… Легонько сжав тонкое запястье, Георгий выждал несколько минут и вновь перетянул ее руку уже настоящим резиновым жгутом. А когда перевязывал рассеченное место свежим бинтом, взгляд его случайно натолкнулся на крохотные ранки от шприцевых игл в районе локтевого сгиба…