Текст книги "Готовность №1"

Автор книги: Валерий Рощин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Глава вторая
Горная Чечня

В несколько секунд проскочив Ушкалой, «Бумер» на безумной скорости мчался по шоссе, петлявшему между живописных горных склонов. Справа то появлялась, то исчезала внизу – за крутым обрывом река Аргун, несшая свои холодные воды в попутном направлении к большому селению Шатой, стремительно приближавшемуся с каждой минутой головокружительной погони. Олег уверенно вел автомобиль, почти не сбрасывая скорости на поворотах, легко обходя редкий попутный и молниеносно реагируя на встречный транспорт. Сжимая оружие, мужчины напряженно вглядывались вперед, а единственная девушка, выполняя приказ командира, снимала бешеную гонку на камеру…

Серый «уазик» с темными разводами по бортам показался впереди минут через семь-восемь. Выражение лица Извольского оставалось спокойным, движения полны уверенности. Заметив, как Болотов высунул в окно ствол «РПКСНа», он недовольно пробурчал:

– Я сам остановлю его.

При этом командир вытащил из жилетного кармана «Гюрзу» и приготовился к стрельбе. Но когда они сблизились с автомобилем Умалатова до нужной дистанции, произошло нечто совершенно неожиданное…

Едва преследуемый чеченец проскочил неприметную, прилегающую слева лощинку, извилистой змейкой подползающей к дороге от высоких хребтов, как с нее проворно выехал бортовой «Урал». Встав поперек шоссе, он преградил собой путь несущемуся на огромной скорости внедорожнику.

– Влево, в лощину! – крикнул подполковник.

Но Ярцев и сам видел, что другого выхода нет – справа круто вниз уходил обрывистый речной берег. Под визг стиравшихся о дорожное полотно покрышек он крутанул руль влево, а по капоту и бортам «БМВ» беспорядочно защелкали пули.

«Засада! – мелькнула в голове Жоржа догадка, а затем один за другим пронеслись закономерные вопросы: – Кто организовал ловушку?! Откуда они узнали о нашем появлении?! Сколько их и какова диспозиция?»

А пока вездеход скакал по булыжникам узкой обочины, пытаясь избежать столкновения с грузовиком или скалами. Машинально меняя «Гюрзу» на «Вал», Извольский озирался по сторонам, пытаясь отыскать огневые точки чеченских стрелков, а Болотов, подпрыгивая на мягком сиденье, все ж высунул пулемет наружу и, не прицеливаясь, куда-то палил…

– Крути вправо – попробуем прорваться по дороге! – крикнул подрывнику подполковник, между делом изрешетив из автомата кабину «Урала», оставшегося позади справа. В этот миг он почувствовал удар в спинку кресла, а на лобовом стекле появилось три отверстия – еще одна точная очередь прошила салон вездехода.

Олег отчего-то не спешил выполнять команду, и автомобиль продолжал забирать влево, плавно удаляясь от шоссе.

– Кролик, вправо!! – снова рявкнул Жорж, перезарядив автомат и разбивая его прикладом потрескавшееся переднее стекло.

– Он, кажется, ранен, – не своим голосом подсказала Северцева, на миг оторвавшись от работающей камеры.

И только тогда Георгий Павлович обратил внимание на слишком уж странные, безвольные движения головы Олега, качавшейся в такт автомобильной тряске. Невидящий взгляд его был лишен осмысленного выражения, а накрепко вцепившиеся в руль ладони скорее удерживали тело от падения, нежели управляли машиной…

– Черт!.. – выругался командир группы, подкручивая руль, чтоб «Бумер» окончательно не увяз средь больших камней рядом с лощиной. С трудом выруливая на дорогу, скомандовал: – Сергей, не прекращай огонь!

– Куда стрелять-то? Никого не видно…

– Похрену куда! По склонам!.. Все они сидят там – это их излюбленная тактика.

Под звуки коротких очередей, раздававшихся с задних пассажирских мест, он переместил Ярцева на правое кресло, сам же, устроившись не его месте, вывел автомобиль из-под обстрела. Теперь предстояло нагнать злополучный «УАЗ», сбавивший скорость и, будто поддразнивая, маячивший впереди…

Выстрелы со склонов и в салоне стихли. В наступившей тишине Арина вдруг жалобно позвала:

– Сергей, Сережа…

– Что там у вас? – не оборачиваясь, спросил Извольский.

– Не знаю… Он не отвечает…

Болотов привалился к левой дверце и все так же целил куда-то стволом пулемета. Правая ладонь его побелела, словно стремясь раздавить пластиковую рукоятку, а указательный палец по-прежнему лежал на спусковом крючке, до отказа утопив его назад. Точно из солидарности со своим поверженным стрелком, «РПКСН» молчал…

Поигрывая желваками на скулах, заместитель командира «Шторма» буравил взглядом серый вездеход. Только что происшедшее с его отрядом казалось едва ли не катастрофой, но здравый рассудок, отгоняя скорбные мысли, подсказывал: «Это еще не все. Умалатов неспроста тащит нас вперед – там наверняка уготован очередной неприятный сюрприз…»

Боле не раздумывая, он вскинул правой рукой «Вал» и на удачу выпустил в «уазик» одну пулю. Страстное желание разнести голову его водителю не остановило даже то предположение, что за рулем может находиться сам Умалатов или же восседать точно позади шофера.

Русский военный внедорожник завихлял по ленточке шоссе и остановился у самого обрыва. В тот же миг и двигатель «БМВ» начал давать сбои – на капоте отчетливо зияло несколько пулевых пробоин.

Подполковник тормознул, не доехав до «УАЗа» метров пятидесяти и уже прицельно выстрелил в его левое зеркало заднего вида – вся кормовая часть вездехода, включая продолговатое оконце, была покрыта толстым слоем пыли, и видеть происходящее сзади пассажиры могли только при помощи этого зеркала…

– Ты в порядке? – мимолетно глянул он на Северцеву, покидая салон.

Девушка с бледным, как мел лицом безмолвствовала…

Тогда он помог ей выбраться наружу, слегка встряхнул за плечи, подал «Винторез» Кравчука и повелел голосом ровным и уверенным, будто все события развивались по четко спланированному ими графику:

– За работу, Северцева. Держи машину на прицеле. Если появится кто-то помимо Умалатова, стреляй без раздумий.

Сам же, повернувшись, решительно направился к цели их погони, все так же держа автомат одной правой рукой. Ему следовало поторапливаться, пока место убитого водилы не занял очередной опричник главаря…

С выстрелом Арина запоздала.

Жорж подходил к серому вездеходу сзади и немного слева, дабы держать в поле зрения водительское место, потому не мог заметить, как справа – со стороны обрыва, кто-то быстро скользнул на обочину. Этот «кто-то» с укороченным «Калашниковым» неожиданно выскочил из-за машины, когда между ней и Палычем было не более пятнадцати шагов…

Увы, но времени на выяснение личности бандита не оставалось, и оружие вздрогнуло в руках двух мужчин одновременно. Пуля чеченца слегка задела шею Георгия, обдав все лицо горячей, упругой волной. Спецназовец, возможно, тоже произвел не самый удачный в своей жизни выстрел, однако кавказец качнулся, ступил назад раз, другой и остановился, неуверенно балансируя на самом краю обрыва. Тут-то его и настигла пуля, выпущенная девушкой из снайперской винтовки. Не вскрикнув и не вскинув рук, тот удивленно повернул голову в сторону «Бумера», потом глянул на свою пробитую грудь и, обмякнув, сорвался вниз.

«Молодец, девчонка!.. Постепенно излечивается от „обморочного романтизма“. А это был явно не Умалатов, коль она его без сожалений продырявила», – отметил про себя командир группы и, решив не испытывать судьбу вторично, саданул из «Вала» под крышу брезентового верха серого автомобиля.

После чего коротко известил тех, кто еще мог скрываться внутри:

– Следующая очередь в бензобак.

Запыленное продолговатое оконце на корме «УАЗа» колыхнулось, правая задняя дверка медленно приоткрылась, и на землю спрыгнул подтянутый чеченец в темно-зеленой форме и высокой папахе на голове.

– Это он, – раздался голос подбегавшей сзади Северцевой.

– И как тебе удается все делать вовремя?.. – проворчал Извольский.

Она виновато потупила взор, чуть надув красивые губки, но тут же испуганно пробормотала:

– Ой!.. У вас на шее кровь…

– Ерунда, – побрился утром неудачно. Пошли за нашей добычей…

Арина вздохнула и покорно поплелась следом…

Георгий Павлович медленно повел пятнистый «уазик» в обратном направлении – на юг. Вскоре предстояло миновать злополучную ложбину с засевшими по склонам нависших над ней гор боевиками. Ради успешного преодоления заслона рядом с Жоржем сидел хмурый Умалатов. Руки его были свободны, зато Северцева, притаившаяся сзади, подпирала спинку правого кресла коротким стволом своего «Каштана». Слева от девушки находился Ярцев, бессильно уронивший голову ей на плечо. Парень был жив и даже изредка приходил в сознание, но малокалиберная пуля, прошившая тело по диагонали – от шеи до правого подреберья, шансов оставляла не много. Еще левее – у окна, покоилось тело мертвого Болотова.

– Ну-ка, нарисуйся – улыбнись, помаши им ручкой и скажи что у тебя все в порядке, – приказал подполковник на сносном чеченском языке, чем слегка удивил полевого командира и фээсбэшницу.

Авто уже неспешно подъезжало к ложбине. «Урал» освободил проезжую часть и теперь стоял справа от дороги, рядом – у кабины лежали два окровавленных трупа. Чуть поодаль – у скалы собралось около десятка вооруженных «приматов».

Улыбаться соплеменникам Умалатов не стал, как, впрочем, и махать. Но последнюю часть приказа русского офицера выполнил четко – никому из рядовых членов банды не пришло в голову организовать преследование автомобиля амира. И вскоре вдавив педаль газа до самого пола, сотрудник «Шторма» разогнал «УАЗ» до предельно возможной скорости…

Немного не доехав до развилки, откуда одно шоссе вело на восток – к Шарою, а другое дальше на юг – к Гомхою, серенький вездеход свернул вправо к пологому подножию горы, вознесшей остроконечную вершину к медленно плывущим облакам. Немного пропетляв по реденькому лесу, Извольский остановил машину…

– Товарищ подполковник… Георгий Павлович… – с трудом прошептал Ярцев, когда тот осторожно вынес его на руках из «уазика» и уложил на мягкую траву.

– Молчи, тебе нужно беречь силы, – ответил тот, покосившись на присевшую рядом Арину. Она едва закончила связывать чеченца, и с лица еще не успело сойти отвращение после кратковременного свидания с ним.

– Я только хотел попросить… – не то простонал, не то подал голос тяжело раненный. – Георгий Павлович, не называйте меня, пожалуйста, Кроликом…

– Не буду, Олег. Даю слово!.. – кивнул заместитель командира «Шторма». – Да и не Кролик ты вовсе. Ты – молодчина… На таких парнях как ты весь спецназ держится…

Тот удовлетворенно прикрыл глаза и даже попытался улыбнуться. Какое-то время он лежал неподвижно, затем по телу внезапно пошли судороги, лицо исказилось немыслимой болью. Северцева схватила его ладонь и, поглаживая ее, кусала от бессилия свои губы. Подполковник прямо через одежду ввел Олегу обезболивающее средство…

– А вообще, должен признаться… – растягивая слова, сказал подрывник, когда наркотик подействовал, и мучительные спазмы прекратились. Теперь он говорил, не обращаясь к кому-то конкретно, а скорее стараясь успеть сказать нечто очень важное в эту минуту: – Я бы не отказался и дальше воевать в таком же составе. И что б красавица Арина рядом была и все мужики наши погибшие… А командовал бы непременно Георгий Павлович… Он высочайший профи… От бога… С ним куда угодно… Хоть против самого Черта…

Молодой старлей улыбнулся, сильно сжал руку девушки, да так и застыл, устремив взгляд в бездонное ультрамариновое небо, чуть разбавленное белыми пятнами облаков…

Северцева долго не решалась отпустить холодеющую ладонь молодого человека. Рядом так же тихо, словно в забытьи стоял на коленях Извольский, припоминая каждый из тех дней, что довелось общаться с Сергеем и Олегом. Зубы его были крепко стиснуты, на скулах двигались шишки…

От воспоминаний отвлек странный жутковатый звук. Он посмотрел на девушку, сидящую с поникшей головой – длинные распущенные волосы закрывали ее лицо, но плечи изредка вздрагивали, и тогда доносился то ли всхлип, то ли резкий вздох. «Она никак не может привыкнуть к смерти. Никак… – сокрушенно подумал командир. – Я всегда водил в атаки мужиков и, наверное, избалован их быстрой адаптацией. А тут совсем другое… Как знать, сумеет ли она вообще когда-нибудь побороть в себе слабость?..»

Но скоро он понял, что дело обстоит гораздо хуже, чем предполагал…

Арина вдруг запрокинула голову вверх и громко засмеялась. Даже связанный Умалатов нервно поежился, когда этот страшный неестественный смех разнесся средь древесных стволов редколесья. С минуту Георгий смотрел на ее сухие – без слез глаза, на застывшие в какой-то демонической насмешке губы и осознавал необходимость скорейшего вывода девушки из этого дикого ступора – состояния, прямиком ведущего к помешательству. Он помнил из своей практики парочку схожих случаев с молодыми бойцами, «излечение» коих происходило довольно просто – резкий хук в челюсть и отсчет до десяти. После нокаута «пациенты» вставали на ноги с абсолютно здоровой и готовой к любым испытаниям психикой. Однако сейчас срочная помощь требовалась не соизмеримому с ним по габаритам спецназовцу, а хрупкой Северцевой…

Извольский несколько раз легонько хлопнул ладонью по нежной щеке, обнял ее за плечи и осторожно притянул к себе. Она ничему не противилась, наоборот, по мере того, как судорожный смех стихал – все плотнее прижималась к его груди…

Скоро все стало на свои места, и девушка самым обыкновенным образом рыдала, изрядно окропляя куртку командира слезами…

Он тихонько поглаживал ее голову и шептал:

– Ну, вот и молодец, девочка. Теперь нужно просто успокоиться… Ну?.. Ты же у нас умница…

Жорж неподвижно сидел на краю могилы, беспрестанно курил и тяжелым взглядом изучал главаря чеченской банды. С помощью саперной лопатки, оказавшейся в «уазике», тот углублял и расширял яму до приемлемых размеров. Умалатов был примерно одного с ним возраста, подтянутый, немногословный, с аккуратно подстриженной черной квадратной бородкой, обрамляющей приятное лицо. Отчасти Георгий симпатизировал сильным противникам – они никогда не ныли, не просили пощады, вели себя с достоинством. Но на сей раз, он едва сдержался от безумного желания пристрелить пленного сразу же после смерти Олега – последнего спецназовца из его группы. Остановило одно – вторая и наиважнейшая часть задания Болотова и Северцевой. Миссия, которую отныне надлежало выполнять ему и Арине…

Болотова и Ярцева они похоронили в одной, общей могиле. Последние пять дней своей жизни те провели рядом, выполняя единую задачу. Также вместе их и решено было уложить на ровное дно ямы…

Связанный кавказец снова сидел под деревом. Девушка до сего дня избегала участия в прощании с товарищами, посему подполковник полагал, что стоит у могилы в одиночестве. Он извлек из набедренного кармана плоскую фляжку, медленно отвинтил крышечку, прикурил сигарету, служившую традиционной «закуской»…

Вдруг кто-то осторожно тронул его за локоть. Извольский обернулся… Сзади неслышно подошла Арина и смотрела на него каким-то странным, незнакомым ему взглядом. Ранее в больших, выразительно блестевших глазах он мог прочесть что угодно: ненависть или подчеркнутую дерзость, насмешку или неповиновение, стремление что-то доказать или даже нечто похожее на злость. Теперь же теплый взор просил прощения, выражал беспредельное доверие и в то же время пытался утешить, как утешал ее часом раньше он сам…

«Впрочем, – мелькнула искорка сомнения, – возможно, все это мне только мерещится».

– И я хочу их помянуть, – кивнула она на фляжку со спиртом.

– Проглоти, не дыши и сразу закусывай, – посоветовал Жорж, протягивая вслед за плоским сосудом маленькую шоколадку из комплекта суточного рациона питания.

Собравшись с духом, девушка сделала глоток, затаив дыхание, откусила кусочек шоколада и только после этого закатила глаза от ужаса.

– Ну вот, теперь ты настоящий боец спецназа, – грустно улыбнулся он.

Говорить она пока не могла, потому лишь часто кивала, смахивая пальчиками выступившие то ли от крепости напитка, то ли из-за отвратительного настроения слезы…

– Значит, говорить ты с нами не собираешься… – подвел итог бесполезного получасового дознания подполковник.

Но и этот вывод не дал повода Умалатову раскрыть рот – он по-прежнему сидел вполоборота к русскому офицеру, спиной к девушке и надменно молчал. Безусловно, в арсенале Георгия имелись способы, наверняка бы заставившие упрямца ответить на интересующие их вопросы, но все они, к сожалению, предполагали некое членовредительство, а это никак не вписывалось в дальнейшие планы Извольского…

– Хорошо, тогда поступим так… – поднялся он на ноги, вынул из нагрудных ножен десантный кинжал и протянул Северцевой. – Не сочти за труд, пособи мужчине раздеться.

Та от неожиданности опешила. Тогда незаметно подмигнув ей, он с еще большей решительностью заявил:

– Да-да, не развязывая рук, режь его одежду и снимай, пока господин Умалатов не останется совершенно голым.

Полевой командир резко поднял голову и стрельнул в сторону спецназовца свирепым взглядом.

Арина, приняв игру, приступила…

– Сейчас мы тебя разденем, привяжем длинным фалом к заднему мосту твоего же «уазика» и потихоньку поедем по селам, – прохаживаясь рядом, рассуждал о самых ближайших перспективах подполковник, пока агент ФСБ беспощадно кромсала левый рукав новенькой пятнистой формы натовского образца.

С минуту пленник сидел смиренно, однако по мере осознания последствий прогулок нагишом по горным аулам, все большее волнение вкупе с негодованием охватывало его.

– Откуда он родом? – выводил свою роль Георгий.

– Село Кенхи, – с готовностью известила молодая девушка, переходя к другому рукаву.

– Отлично! Это ж рядышком! Просто рукой подать. Вот туда и поедем, а тебе, дорогой, предстоит бежать следом во всей первозданной красе…

Лицо того сделалось серым, колючие глаза неистово метались, выдавая крайнее беспокойство…

А Жорж продолжал психологическую обработку:

– Думаешь, нас кто-нибудь тормознет, помешает? Типа твои подельнички или родственники? Сомневаюсь… А коль найдутся герои – не страшно – отобьемся. В крайнем случае, тобой же и прикроемся.

Говоря все это, он с интересом наблюдал за реакцией «испытуемого». А тот, в какие-то моменты уже не сдерживаясь, пытался сопротивляться своему разоблачению. Арине с трудом удалось оторвать второй рукав, и, боясь случайно поранить дергавшегося кавказца, она никак не могла попасть лезвием под воротник куртки…

– …А после такого вселенского позора, тебя, уважаемый амир бригады, даже последняя деревенская собака не признает воином Аллаха. Даже женщины и дети будут посмеиваться и показывать пальцем вслед, когда тебе вздумается пройтись по селу…

В какой-то миг подполковнику даже стало жаль чеченца – настолько близким и реальным тот счел задуманное русскими мероприятие. Впрочем, именно такой реакции Георгий и добивался.

– Братья мусульмане будут бросать в тебя камни… – рисовал он картины одна страшней другой. – А когда ты умрешь, твое тело никто не поспешит похоронить до захода солнца. И даже…

– Довольно! – оттолкнув плечом девушку, вскричал, наконец, до предела уязвленный Умалатов. Еще раз «одарив» врагов испепеляющим, гневным взором, процедил: – Я не знаю планов руководства Ичкерии и понятия не имею, какой и где теракт они замышляют в ближайшее время. Это правда, могу поклясться матерью, отцом, детьми и внуками… кем угодно. Знаю, что разработка такой операции ведется непосредственно в недрах Главного штаба. Это все…

Дав знак Северцевой об окончании игры, Извольский вновь уселся напротив «клиента».

– Кто занимается подготовкой? – совсем другим – почти дружеским тоном спросил он, пряча в ножны кинжал.

– Новый помощник начальника штаба… Молодой Умаджиев.

– Где расположена ставка?

– Главный штаб недавно перебазировался на новое место. Я там еще ни разу не был. Знаю только, что это на территории горной базы Абдул-Малика. Где-то юго-западнее Гомхоя…

Многозначительно переглянувшись с девушкой, спецназовец задал последний вопрос:

– Ты организовал неплохую засаду на дороге. А откуда тебе стало известно о нас и о готовящемся покушении?

Тот одарил их еще одним ненавидящим взглядом и буркнул:

– Из штаба предупредили. Умаджиев…

Глава третья
Горная Чечня

Совещание Главного штаба вооруженных сил Ичкерии продолжалось второй час. Действо целиком было посвящено грядущей акции, план которой скрупулезно разрабатывался на протяжении трех последних дней молодым помощником начальника штаба. Ознакомившись накануне с результатами титанического труда своего родственника, Татаев пришел в восторг – пожалуй, ни разу до сего момента готовящиеся террористические операции не подвергались столь тщательной и детальной проработке. Учтено было все, вплоть до прогноза погоды в день, когда более семидесяти человек, задействованных в акции, начнут исполнять назначенные и отрепетированные роли.

Шамиль был доволен, но сегодня предстояло выслушать оценки и других руководителей армии Ичкерии. Пока все складывалось идеально – Арсен стоял с указкой в руках у оформленной им карты, висевшей на брезентовой «стенке» огромной палатки. Рядом с картой находился подробный план столицы Северной Осетии. В центральной части города жирным красным кружком было обведено какое-то крупное спортивное сооружение. От небольшой аудитории присутствующих армейских руководителей поступали вопросы, на которые Умаджиев отвечал четко, компетентно и с достоинством…

– А для чего срок проведения операции строго привязывать именно к этой дате? Если у вас, молодой человек, все идеально продумано, а осталось только завести в тайники взрывчатку и подкупить нужных людей… – не понимая, сыпал вопросами старый аксакал в папахе. – То почему не организовать взрыв раньше? Зачем тянуть время?

Арсен скользнул взглядом по лицу Татаева. Тот сдерживал улыбку и всем своим видом призывал проявить терпение…

– Уважаемый, все дело в том, что на республиканском стадионе Владикавказа подобные футбольные матчи проводятся не каждый день, – спокойно объяснил помощник начштаба прописную истину, о которой пожилой чеченец, проживший долгие годы в горном ауле, не ведал, как, впрочем, ничегошеньки не знал и о самом футболе. – В воскресенье одиннадцатого июля должна состояться единственная в сезоне домашняя игра местной «Алании» с действующим чемпионом России – «ЦСКА». На трибунах ожидается аншлаг – все билеты проданы заранее. На других матчах такого скопления болельщиков не бывает. Поэтому мы, к сожалению, вынуждены дожидаться воскресного матча…

– Можно было бы организовать взрыв стадиона и раньше – во время другой игры «Алании», но имеется еще один немаловажный фактор, говорящий о правильном выборе даты теракта, – решительно поддержал дальнего родственника Шамиль. – На чемпиона – столичную команду, обязательно приедет полюбоваться правительство Северной Осетии, другие высокопоставленные гости, а возможно и главы соседних с ней республик. Согласны?

Участники совещания закивали головами…

– Насколько мощным предполагается взрыв? – последовал еще один вопрос старого чеченца.

– Заряды будут заложены под основную трибуну, где как раз и находится правительственная ложа. Общий тротиловый эквивалент фугасов приравнивается к тысяче килограммов.

– Тонна?! – взметнул мохнатые брови аксакал и удовлетворенно прокомментировал: – Впечатляет…

– Это сравнимо с одиннадцатым сентября в Нью-Йорке!.. – раздался в тишине чей-то изумленный голос.

– Да пожалуй, судя по предполагаемому числу жертв, похлестче будет! – радостно поддержал другой.

Спустя несколько минут, когда белых пятен в организации взрыва у руководства ВС ЧРИ не осталось, а вопросы иссякли, план акции был единогласно утвержден…

– Поздравляю, – обнял молодого родственника Шамиль в опустевшей палатке. – Отлично поработал!

Умаджиев облегченно вздохнул, снимая и сворачивая карту с планом…

– А на предвзятость стариков не обращай внимания – их заедает твоя молодость, образованность, – бодрым голосом вещал бригадный генерал. – Постепенно они привыкнут – никуда не денутся. Сейчас наступают другие времена, требующие отменной выучки, передовых знаний в области тактики, вооружения. В твоей светлой голове все это имеется, а остальное – шелуха. Верно?

– Со старейшинами всегда придется считаться, – без энтузиазма возразил тот.

– Отчасти да. Однако у русских есть такое выражение «свадебный генерал» – слышал?

– Доводилось…

– Вот и мы возьмем это на вооружение, – улыбнулся Татаев и, завершая разговор, справился: – Как твое плечо?

– Нормально. Рана затягивается.

– Не запускай. Если потребуется – навести врача еще раз.

Уже на выходе из палатки его настиг последний вопрос Арсена…

– Шамиль, – окликнул тот. – А что с группой спецназа, орудующей в нашем тылу? Ты предпринимаешь меры противодействия?

Начальник штаба остановился, секунду поразмыслил, вернулся внутрь брезентового помещения и нерешительно молвил:

– Не хотел тебя расстраивать… Но, полагаю, ты должен знать: под четвертым номером в их списке значилась фамилия Умаджиев.

– Ты хочешь сказать… – негромко начал бывший офицер-десантник.

– Да, Арсен. Прошлой ночью они уничтожили дозор твоего бывшего отряда, убили одного наемника – кажется, украинца и прямо из командирской палатки выкрали Джабаева, на месте которого, по их мнению, должен был находиться ты…

Лицо Умаджиева стало серым, на скулах заиграли желваки…

– Позволь мне снарядить отряд в двадцать штыков, и я отыщу этих собак за двое суток!.. – медленно и с нескрываемой злобой проговорил он.

– Не стоит утруждаться, – положив руку на его здоровое плечо, заверил Татаев и усмехнулся: – Мы, как ты выражаешься, предприняли некоторые меры противодействия.

– Могу узнать, какие?

– Конечно… Полагаю, Джабаеву, пришлось им рассказать о твоем переводе в штаб, следовательно, русские теперь знают, где тебя искать. Кроме того, здесь – в лагере Абдул-Малика и без твоей персоны хватает лакомых для них целей. Каков, по-твоему, вывод?

– Рано или поздно они направятся сюда… – тихо, со зловещими нотками отчеканил Арсен, легко угадав намерения именитого родственника.

– Верно мыслишь. Но подступы к базе тщательно заминированы; с сегодняшнего дня вокруг лагеря выставлены дополнительные посты стационарного наблюдения; да плюс к этому возобновлено патрулирование прилегающей местности – в минных заграждениях для мобильных групп Абдул-Маликом были специально оставлены несколько коротких маршрутов. Так что, не волнуйся – здесь они и сложат головы. Нужно просто набраться терпения и ждать.

Немного остыв, тот согласно кивнул.

– Да, а что с публикациями нашей питерской дурочки? Есть что-нибудь новенькое? – внезапно вспомнил о болтливой журналистке Шамиль.

– Я слежу за ее творчеством. После статьи о готовящихся убийствах в Исламабаде и Катаре других новостей не было. Пока молчит…

– О Всевышний, лишь бы ей не заинтересовались спецслужбы!.. Не хотелось бы лишиться такого источника информации. Дай ей Аллах здоровья и успехов в работе…

– Не стоит за нее переживать, – успокоил Арсен, собирая со стола исписанные тетради. – Эта баба, несомненно, имеет выходы на ФСБ – иначе, откуда бы она черпала секретные сведения? А раз так – то и бояться ей некого…

– Да, ты прав, – кивнул Татаев, направляясь к откинутому пологу. Уже снаружи, повеселевшим голосом напомнил: – Тебе надо бы отдохнуть после трех бессонных ночей. Можешь наведаться в Малые Веранды…

Помощник решил, что Шамиль ушел и, порадовавшись скорому свиданию с красавицей Ириной, расплылся в довольной улыбке. Однако тот задержался у большой штабной палатки и, вдруг громко засмеявшись, крикнул с улицы:

– Хотя и там благоверная Амаль тебе, вряд ли позволит выспаться…