Текст книги "Парад искажений (СИ)"

Автор книги: Валерий Филатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Парад искажений

1981 Глава 1

Февраль 1981 года.

Первые пять дней февраля Ткачёв крутился, как белка в колесе. Ему пришлось подписать кучу бумаг в связи с созданием его отдела; кое-как, наспех, обустроить предоставленную ему дачу и проследить, чтобы сотрудники отдела получили всё необходимое для работы.

После январской операции в Зареченске Ткачёв так и не зашёл в управление МВД, где служил раньше.

– А зачем вам туда заходить, – говорил ему Андропов после совещания с начальниками отделов. – Все необходимые для вашего перевода бумаги согласованы и подписаны. Деньги и документы вам доставит наш курьер. Надо будет где-то расписаться – распишитесь. Курьер отвезёт бумаги обратно.

– Но как же? – недоумевал Ткачёв.

– Андрей Викторович, ваш отдел имеет особую степень секретности. Вам придётся расследовать преступления против нашей страны на нашей территории, совершенные нашими гражданами, занимающими высокие посты в различных органах власти. Лучше подумайте о создании в вашем отделе разведывательно-диверсионной группы. События во время Олимпиады в Москве, и в Зареченске – в частности, говорят о том, что враги нашего государства могут пойти на многое, – Андропов жестко сверкнул глазами за линзами очков. – Например, у нас совершенно нет опыта против различных проявлений террора. А работники высших эшелонов власти запросто могут создавать в своём окружении бандитские и террористические группы. Кто будет с ними бороться? Или вы будете продолжать вместе со своим агентом бегать с пистолетом за преступниками?

Ткачёв не роптал после этого разговора. Ситуация в стране действительно была «горячей» – после комплексной проверки МВД были уволены и подверглись уголовному преследованию тысячи бывших коллег Ткачёва.

Андрей Викторович выкроил время, чтобы ознакомиться с личными делами сотрудников его отдела.

Майор Гришаев Евгений Арсеньевич – аналитик. Он напоминал Ткачёву Поплутина – оперативника Зареченска, лежавшего в госпитале после тяжелого ранения. Такого же плотного телосложения, с наивным, но проницательным взглядом.

Майор Городов Валерий Иванович – старший опер отдела. Очень серьёзный мужик, судя по характеристике и послужному списку.

Капитан Муслим Ахмедович Танаев – с фото на Ткачёва смотрел черноглазый парень, чуть склонив голову. Чувствовался резкий и своенравный характер.

Старший лейтенант Агеева Екатерина Павловна – худощавая женщина, но прекрасный розыскник. Переведена из Ленинградской области. Ткачёв поморщился, только женщин в отделе ему и не хватало…

Андрей Викторович не посмотрел только одно дело – агента под псевдонимом «Хмель». Его дело можно было взять только в секретном архиве с разрешения председателя КГБ. На вынос из архива дело не давали. Но, наверное, Ткачёв, несмотря на любопытство, не очень хотел знакомиться с делом Хмеля. В Зареченске Андрей Викторович не то, чтобы сдружился с агентом, а в их отношениях было нечто большее. Хотя, возможно, Хмель так не считал.

Разговаривая с сотрудниками отдела, Ткачёв понимал, что они пока относятся к нему с недоверием, но признают его как начальника – Андропов не назначал в руководители неизвестно кого.

«Со временем сработаемся», – думал генерал, мало представляя, сколько времени у него будет. И ещё он должен был привыкнуть к костюму и галстуку. Последнее Ткачёв ненавидел. Эта «удавка» на шее его раздражала. Тут, как назло, Андрей Викторович оказался перед острой нехваткой сорочек подобающих костюму. В бытность опера Ткачёв привык к свободным свитерам и рубашки носил только летом, так и гладить сорочки было некому, что было ещё одной острой проблемой.

Андрей Викторович, стесняясь, попросил совета у Агеевой, попросив остаться после совещания. Екатерина, от неожиданной просьбы, удивленно хлопнула глазами:

– Товарищ генерал, вам некому купить сорочки?!

– Так получилось…

Ткачёв вздохнул, разведя руками:

– Я даже не знаю, где их можно купить и сколько они стоят. Да и не носил я их так часто…

Старший лейтенант поняла. Вернее, она поняла, что Ткачёв стал генералом не за то, что отдавал приказы, сидя в кабинете, а за некие действия, о которых она не имела понятия. Да и не был генерал заносчив и самолюбив. А вот то, что опытен… сомнений не вызывало. Выданные на отдел две новые «Волги» с телефонами говорили о многом.

В дверь кабинета постучали.

– Войдите, – сказал Ткачёв, не поворачиваясь.

В кабинет вошла женщина. Элегантный костюм с длинной юбкой сидел на ней, как парадная форма дембеля ВДВ. Скуластое миловидное лицо с чуть тронутыми помадой пухлыми губами и короткой стрижкой на русых волосах.

– Андрей Викторович, – обратилась к нему женщина, – я ваш секретарь – Кудрявцева Елизавета Сергеевна, – она протянула Ткачёву тонкую папку. – Вот моё личное дело с заявлением и направлением из отдела кадров.

– Я думаю, что теперь вопрос будет решён, – улыбнулась Агеева.

– Вы так считаете? – удивился Ткачёв. – Что же, можете быть свободны…

Старший лейтенант, проходя сзади Кудрявцевой, по достоинству оценила секретаря, восхищенно покачав головой.

– Присядьте, – Ткачёв показал Елизавете на стул, а сам сел за стол и принялся изучать содержимое личного дела. Кудрявцева грациозно присела, сдвинув колени на манер гимназисток и выпрямив спину.

Характеристика впечатляла. Но ещё больше впечатлила приписка самого Андропова – направить в отдел Ткачёва. Андрей Викторович размашисто подписал направление и папку закрыл.

– Будем работать, Елизавета Сергеевна. Если вам что-то требуется, то составьте список. Я отнесу в хозчасть. С телефонами работать умеете?

– Да, – не задумываясь, ответила Кудрявцева.

– Отлично, а то я просто разрываюсь с ними. Порой, не знаю за какой хвататься. Если у вас нет вопросов, то можете приступать к работе.

– Благодарю. Вам ещё нужно моё дело? Я могу его отнести в отдел кадров?

– Да, да… возьмите.

После её ухода, Ткачёв облегчённо вздохнул. Посмотрим, конечно, но с секретарём будет гораздо легче. А то всё сам, да сам…

Андрей Викторович взглянул в окно на заснеженную площадь Дзержинского, снующие вокруг памятника автобусы и машины. Вообще-то, после командировки в Зареченск, он хотел немного отдохнуть. Хотя бы пару дней. Думал, что приедет Надя, и они вместе смогут навести порядок на даче, выделенной ему из жилого фонда КГБ. Но она сказала, что пока Ткачёв не разведётся с женой, переезжать к нему в Москву не собирается. Он поскучал, но втянувшись в работу, решил отложить и развод, и приезд Надежды. Не до этого.

Запищал вызовом интерком. Ткачёв слегка вздрогнул от неожиданности, потом нажал светящуюся зелёным кнопку.

– Андрей Викторович, – послышался чёткий голос Елизаветы Сергеевны. – По первому каналу генерал-лейтенант Трефилов…

– А что мне надо сделать? – он судорожно рассматривал телефонный пульт.

– Нажмите кнопку с цифрой один и снимите трубку.

– Спасибо…

Ткачёв нажал кнопку и поднёс трубку к уху.

– Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант.

– Не надо так официально, Андрей Викторович, – усмехнулся Трефилов. – Но я по делу. Сейчас к тебе придёт курьер. Прими от него пакет и распишись в получении. После того, как прочитаешь документы, убери их в сейф. Свои соображения выскажешь к пяти вечера.

– Слушаюсь, Анатолий Романович.

И только он положил в трубку, как в кабинет вошла секретарь.

– Курьер из секретного отдела…

– Да, пусть войдёт.

Зашел сотрудник в форме капитана, протянул Ткачёву пакет и листок получения. Андрей Викторович расписался, и, отпустив курьера, кивнул Елизавете:

– Пожалуйста, не пускайте ко мне никого.

Она понимающе склонила голову, и Ткачёв с удовольствием отметил строгость и элегантность её причёски.

Заперев дверь изнутри, как требовала инструкция и, зашторив окна, Андрей Викторович включил настольную лампу и открыл пакет. Записка с грифом «особо секретно» выскользнула на зелёное сукно стола. В ней было указано, что город Южноморск активно посещают иностранцы. Цель их визитов обозначается как туристическая, но мест для туризма в городе нет. При выяснении принадлежности иностранцев к спецслужбам, таких связей не выявлено, но в городе выросла криминогенная обстановка. Отделу Ткачёва предписывалось провести оперативную разведку города с целью выяснения возможных связей иностранных туристов с криминалитетом Южноморска.

– Вот только командировки на море мне сейчас и не хватает, – прошептал Ткачёв, доставая блокнот.

Он ещё раз внимательней изучил текст записки и выписал в блокнот основные пункты. Взглянул на часы, висевшие на стене кабинета над портретами Дзержинского и Андропова. До пяти вечера оставалось времени три часа. А Ткачёв ещё не обедал. И с сорочками ничего не решил.

Андрей Викторович убрал пакет в сейф, раздвинул шторы и подошёл к столу. Нажал кнопку вызова секретаря.

– Слушаю, – отозвалась Елизавета.

– Пожалуйста, пригласите сотрудников отдела на срочное совещание в два тридцать…

Ткачёв подумал, что за полчаса не успеет сходить в столовую и пообедать.

– И ещё… У нас есть возможность попить чай? А то я не успеваю…

– Через пять минут будет, – бодро отрапортовала секретарь.

Генерал вздохнул и пошёл открывать дверь.

Через полчаса все сотрудники отдела, развернув блокноты, собрались внимать указаниям руководителя. Но Ткачёв не спешил. Он ходил по кабинету, рассматривая пол под ногами, и думал с чего ему начать.

По сути не было никакой информации, но было необходимо составить план мероприятий и доложить Трефилову. Сотрудники уже недоуменно поглядывали на генерала, пытаясь догадаться о том, чем вызвано экстренное совещание.

– Да, товарищи, – наконец Ткачёв остановился у стола. – Пожалуй, я поспешил. Надо было дать вам время подготовиться к совещанию.

– А что на повестке? – майор Гришаев отложил блокнот и откинулся на спинку стула.

Андрей Викторович вздохнул.

– На повестке у нас Южноморск. Кто-нибудь слышал о таком городе?

Сотрудники переглянулись, и капитан Танаев неуверенно ответил:

– Южноморск мелькал в сводках по «икорному делу», но подробности лично мне не известны…

– Точно! – перебил его Гришаев. – Южноморск фигурирует в деле «Железной Беллы» – по не установленным данным, сожительницы первого секретаря крайкома. Помню, в деле была одна странность. Когда арестовали Беллу, то пропал первый секретарь Южноморска. Кстати, его до сих пор не нашли.

– А что местная милиция? – насторожился Ткачёв. – Они проводили розыски?

– Мы не участвовали в этом следствии, – пожал плечами майор.

Андрей Викторович задумался. Пропажа первого секретаря горкома была хорошей «зацепкой» для проведения оперативных работ.

– Хорошо, – кивнул генерал. – Валерий Иванович, соберите по этой пропаже всю информацию, которую только возможно. Муслим Ахмедович с Екатериной Павловной займутся сбором информации по посещению иностранными туристами Южноморска за последние два месяца. А вы, Евгений Арсеньевич, попробуйте связать перемещения туристов с датой пропажи первого секретаря горкома. Если «вылезут» неизвестные фигуранты, то хорошо бы иметь на них данные. Впрочем, не мне вас учить, майор. Если найдёте хоть что-то необычное, или противоречивое, то это будет только плюсом. Можете аккуратно поинтересоваться у коллег из других отделов. Но… очень аккуратно. Аналитическую записку жду сегодня к пяти. Вопросы?

Гришаев поморщился.

– Я не очень представляю то, что мне надо сделать, товарищ генерал.

Ткачёв почесал лоб.

– Поначалу исходите от даты пропажи первого секретаря, – он положил на стол лист бумаги и стал чертить кружочки и стрелки. – И от места пропажи. Потом попробуйте наложить на это данные наружного наблюдения за иностранцами. Поднимите протоколы допросов Беллы…

– Мы будем искать секретаря горкома Южноморска? – перебил его майор Городов.

– Мы будем искать его возможные связи с иностранцами, – объяснил Ткачёв. – Но если при этом мы обнаружим другие связи, то тоже неплохо. КГБ работало в этом направлении?

Он не сказал «мы», «наша контора», «наши коллеги», поскольку ещё не привык так говорить. Сотрудники поняли.

– Я поинтересуюсь в каком направлении работали смежные отделы, – спас положение Гришаев. – Зайду в следствие – у меня есть там хорошие знакомые.

– Вот и отлично, – с благодарностью взглянул на майора Ткачёв. – Я на час уеду, а вы, Евгений Арсеньевич, постарайтесь. У меня в пять встреча с руководством.

Андрей Викторович не стал изобретать велосипед, а отправился в ресторан «Пекин». Ему ещё по возвращению из Зареченска хотелось встретиться с Автондилом, но новоиспечённый генерал настолько замотался, что времени не было. А тут и повод был.

Ткачёв не стал звонить и предупреждать Автондила о своём приходе. Он посчитал, что теперь это ни к чему.

Времена нынче изменились. Если раньше, когда Андрей Викторович работал опером в МВД, авторитеты собирались на скромных «малинах», то теперь «авторитетные вопросы» решались в пафосных ресторанах. В заведении был отдельный кабинет, где уважаемый «вор в законе» принимал «посетителей». Автондил Акакиевич был не простым законником, контролирующим отдельный участок территории, а «вором над ворами» – одним из трех представителей воровской «элиты» СССР. И разрешение на встречу можно было получить только после контрольного звонка в ресторан.

Ткачёв проигнорировал последнее правило, хотя до сих пор неукоснительно его придерживался.

Швейцар на входе показал генералу табличку «закрыто на спецобслуживание» в ответ на требовательный стук по стеклу двери. Андрей Викторович тихо, но грязно выругался и достал удостоверение. Высокий старик-швейцар отпрянул от стекла, будто увидел ядовитую змею, но через секунду трясущимися руками дверь отпер.

– А вот теперь, ежели кого впустишь, – прорычал, входя Ткачёв, – сгною на Колыме. Откроешь ресторан, когда я уйду… Автондил здесь?

– Да, Андрей Викторович, – пролепетал швейцар, с трудом веря в происходящее. Буквально две недели назад он видел Ткачёва ещё полковником МВД.

Злой генерал зашёл в кабинет Автондила, когда тот читал «Правду», прихлебывая кофе из маленькой чашки.

– Андрюша?! – авторитет чуть не выронил чашку из пальцев.

– Не ожидал, Макакыч? – с явным сарказмом спросил Ткачёв, присаживаясь напротив.

Автондил быстро пришёл в себя. Выдавил дружелюбную улыбку.

– Не ожидал, право. Мог бы и позвонить…

– Нет, Автондил, – проговорил генерал сквозь зубы. – Ответь мне… Ведь это ты посоветовал меня Трефилову, когда испугался за своё посредничество в Зареченске?

Авторитет сдвинул брови вверх, взглянув на потолок.

– Допустим. И что?

– А почему ты мне об этом не сказал? Ведь, рассказав эту историю до моего отъезда, ты мог существенно облегчить мне расследование. Мало того, ты сразу засветил меня Марии…

– Стоп, Андрюш, повремени… Первое – Трефилов запретил мне кому-либо что-то рассказывать. Второе – я тебе помог, согласись. Ведь знаешь, как у нас расценивают помощь ментам. Да, признаю, что я влез в эти дела, не особо подумав, но все же остались довольны.

– Автондил, ты выкрутился из этого дерьма, благодаря мне и ментам. Двое из них погибли…

– Насколько мне известно, Топтыга будет помогать их семьям…

Ткачёв усмехнулся.

– Так деньги на эту помощь Топтыге я разрешил взять. Не из общака эта помощь. Кстати, на общак там тоже обломилось. Верно?

Авторитет щелкнул языком.

– Признаю. Так что ты хочешь, полковник?

– Пока не знаю, но будешь должен.

Автондил неподдельно удивился.

– Мне кажется, что я никогда не отказывал тебе в помощи. Что произошло?

– Так ты будешь продолжать сотрудничать? – спросил Ткачёв и, рявкнул, выгоняя из кабинета заглянувшего помощника авторитета по кличке «Чародей». – Скройся!

– Андрюша, что за тон?!

– Отвечай, Автондил Акаккиевич!

– Ладно, не кричи… Помогу…

Андрей Викторович положил на стол развернутое удостоверение. Взглянув на него, Автондил схватился за сердце. Авторитет должен отвечать за свои слова, если только они даны не ментам. Но Ткачёв уже официально не был ментом, и выходило, что Автондил дал согласие на сотрудничество с КГБ.

– Ты поступил подло, Андрей. Зачем?!

– А ты как со мной поступил?..

Авторитет молчал. Подставить мента не считалось зазорным в их «обществе», но подставить генерала КГБ было равносильно самоубийству.

– Ладно, Макакыч, не пузырься, – снисходительно улыбнулся Ткачёв. – Ты читал сказку «О рыбаке и рыбке»?

– Ты это к чему?

– К тому, что когда исполнишь три моих желания, то мы расторгнем наш союз. Слово даю, что после их исполнения, о помощи просить тебя не буду.

Авторитет задумался. Ткачёв уже знал много про его связи, раз вышел сухим из воды Зареченского лабиринта. И он мог попросить желание, от которого у Автондила были бы серьёзные проблемы. С другой стороны, авторитет был сам виноват, что «повёлся» на барыши, предложенные иностранными спецслужбами. Но он же не знал! На него выходили «уважаемые» люди из числа воров в законе. Автондил подумал, что не надо было напрямую выходить на генерала Трефилова, а было бы лучше сделать это через Ткачёва. Но… после драки кулаками не машут. И эти три желания будут платой за неосмотрительность и жадность. А там, может быть, генерал КГБ Ткачёв ещё и пригодится.

– Согласен, Андрей, – выговорил авторитет. – Надеюсь, что расписку ты с меня брать не будешь.

– Завтра здесь, в шесть вечера, – поднялся генерал и пошёл к выходу из ресторана, не попрощавшись.

– Чародей, дай сигарету! – Автондил посмотрел вслед Ткачёву и трясущимися пальцами взял предложенное «Мальборо». – Развёл меня, Андрюша. Ах, развёл!

– Что делать будем? – тихо спросил Чародей.

– Молчать… И ждать завтрашнего дня. Мы пока ничего не сделали…

1981 Глава 2

Собрав записки от сотрудников отдела, Ткачёв отпустил их по домам. Потом прочитал и записал в блокнот тезисы будущих мероприятий. Надо было идти на доклад к Трефилову, но ровно в пять генерал-лейтенант зашёл сам.

– Андрей Викторович, чаем не угостишь?

Елизавета Сергеевна будто заранее знала намерения Трефилова – через минуту кружки с горячим чаем с лимоном и вазочка с конфетами «Мишка на севере» стояли на столе.

– Оперативно, – улыбнулся генерал-лейтенант, и, проводив взглядом секретаря, попросил Ткачёва. – Докладывай…

Андрей Викторович открыл блокнот.

– Есть версия, что события в Южноморске связаны с пропажей первого секретаря горкома. Учитывая то, что это отголоски «икорного дела», думаю, будут ещё «пропажи». Южноморск, по странному стечению обстоятельств, особо не трогали. Поэтому туда и пошли косяком иностранцы.

– А подробней, – попросил Трефилов, отхлебывая чай.

– Небезызвестный секретарь крайкома сейчас в Москве. Похоже, что его вывели из-под удара и по оперативным данным пророчат кресло заместителя министра. Наверняка в Южноморске остались его люди, а, возможно, и часть производства. Что там ещё делать иностранцам? Сочи, Геленджик – перешерстили капитально, а Южноморск – не трогали.

– Считаешь, что бывший секретарь крайкома может зачищать следы в Южноморске?

– Не только. Дело бесхозным не останется. Найдутся люди, которые приберут его к рукам. Недаром прокурора, ведшего дело, отстранили. После этого всё и заглохло. А первый секретарь крайкома весьма близок к Леониду Ильичу…

– А хорошо мыслишь, Андрей Викторович, – Трефилов даже встал, отодвинув стакан с недопитым чаем. – А вторая версия?

– Дело передали кому-то за хорошие деньги. И этот кто-то связан и с милицией, и с уголовниками. А сам не светится. Первый секретарь горкома не зря пропал. Как мы успели выяснить, теперешний первый секретарь не имеет никакого «веса». Значит там сидит «серый кардинал».

– Так, так, так, – затараторил Трефилов, расхаживая по кабинету. – Интересно…

Он остановился и повернулся к окну.

– И что думаешь делать, Андрей Викторович?

– Сначала поговорю с Автондилом на предмет участия в этом воров в законе.

– А если он ничего не скажет…

– Скажет, – твёрдо сказал Ткачёв.

– Хорошо, – Трефилов был спокоен, произнося это «хорошо». – Когда у тебя будет информация?

– Думаю, завтра к вечеру.

– Годится.

Генерал-лейтенант уже взялся за ручку двери кабинета, но повернулся к Ткачёву.

– Юрий Владимирович просил напомнить о его просьбе после твоего первого совещания с начальниками отделов. Надеюсь, ты помнишь… Лично мне он не сказал о чём тебя просил, но советую не пренебрегать его просьбами.

– Я сейчас не припомню, но обязательно вспомню, – растерялся Андрей Викторович, вставая.

Трефилов благожелательно кивнул и вышел из кабинета.

Ткачёв медленно сел на стул, озабоченно наморщив лоб. И о чём его просил Андропов?!

«– Андрей Викторович, ваш отдел имеет особую степень секретности. Вам придётся расследовать преступления против нашей страны на нашей территории, совершенные нашими гражданами, занимающими высокие посты в различных органах власти. Лучше подумайте о создании в вашем отделе разведывательно-диверсионной группы…»

Ах, вот оно! А почему такая спешка?!

В дверь кабинета осторожно постучали.

– Войдите, – генерал поднялся, чтобы убрать блокнот в сейф. Раздался легкий стук каблуков секретаря.

– Андрей Викторович, я купила вам сорочки…

Ткачёв от неожиданности уронил ключи. Потом поднял и виновато взглянул на Кудрявцеву.

– Не благодарите, – улыбнулась она уголком губ. – Если вам что-то нужно, то попросите прямо, а не через лейтенанта Агееву. И собирайтесь домой – я вызвала машину. Поздно уже.

«Властная женщина! – подумал генерал, поспешно собираясь. – Но чертовски красива!»

Шофёр Ткачёву попался неразговорчивый. Они ехали по вечерней Москве и ни разу серьёзный, и сосредоточенный на вождении мужчина не обронил ни слова. Только когда машина выехала за пределы МКАД, он негромко проговорил:

– Я ваш персональный водитель, товарищ генерал. Старшина Трофимов Павел Павлович. Сегодня первый день на службе, уж извините…

– Ничего, старшина, всё нормально. У меня суетной день был сегодня. Я тоже… недавно на этой службе.

Трофимов заметно расслабился. Напряжённость, до этого звенящая тишиной, пропала. Внутрь новенькой «Волги» будто прорвались звуки с улицы – шуршание шин и гул мощного двигателя.

Доехали они быстро. Провожая Ткачёва до калитки дачи, старшина кашлянул, привлекая внимание генерала:

– Андрей Викторович, если надо вам чего, то я сгоняю.

– Спасибо, Пал Палыч, – Ткачёв протянул ладонь. – Сегодня ничего не надо. Утром приезжайте часам к семи.

Старшина пожал генеральскую ладонь. Пожатие получилось выверенным и сильным, будто пальцы Ткачёва попали в мягкие тиски.

Андрей Викторович открыл дверь на дачу и хотел включить свет, потянувшись к выключателю.

– Викторыч, не включай, пока водитель не уехал…

Голос агента Хмеля генерал узнал сразу и усмехнулся.

– А где пароль?!

– Обойдешься, – усмехнулся в ответ Хмель. – Давай заходи. У тебя в доме не шибко тепло. Камин разожги, что ли…

«Волга» рыкнула двигателем и медленно скрылась за генеральскими дачами.

– Включай уж свет, и давай поедим. Я голодный, как чёрт.

Андрей Викторович разжёг огонь в камине, пока Хмель резал хлеб и колбасу, грел чайник. Тепло постепенно стало наполнять дом.

Они сели за стол.

– Каким ветром тебя принесло, Хмель?

– Морским бризом, Андрей. Я ещё в Зареченске получил команду от Трефилова сгонять в Южноморск. А когда вернулся, то мне куратор сказал, что я теперь в твоём подчинении.

– Какой куратор? – не понял Ткачёв, жуя колбасу.

– Наш, – Хмель прямо на столе ещё отрезал хлеба. – Посредник. К агенту нельзя обратиться напрямую.

– Но я не знаю никакого посредника.

– А тебе и не надо. Идешь в секретный архив и просишь архивариуса вызвать тебе агента. Архивариус связывается с посредником, а тот оставляет для меня знак.

– Но я не ходил сегодня в архив…

– У меня свои методы получения информации, Андрей, – агент налил чай в кружки. – К тому же, данные, собранные в Южноморске, я должен передать тебе. Так сказал Трефилов.

– Вовремя ты объявился, – кивнул Ткачёв. – Мне как раз нужны… И ещё будет к тебе разговор.

– Говори.

– Ты можешь собрать группу?

Хмель, собравшийся уже глотнуть чай, поставил кружку на стол.

– А тебе зачем, Андрей? Ты понимаешь, что это значит?..

– Не пыли. Это не моё желание, а…

Генерал показал пальцем в потолок. Агент задумался.

– Я знаю только двоих, Андрей. Те, кому я могу доверять, – сказал он минуту спустя.

– Нормально. Вот и собери их. И меня познакомишь.

Хмель негромко рассмеялся.

– Сразу видно, что ты генерал на новенького.

Ткачёв заметно обиделся.

– Перестань, – прервал свой смех агент. – Я не хотел тебя обидеть, но ты, действительно, человек в нашей системе новый. Вербовать и вытаскивать новых агентов будешь ты.

– Откуда вытаскивать?! – выпучил глаза генерал.

– Первого – из дурки. А второго – с зоны, – Хмель спокойно отхлебнул из кружки. – Кстати, дурка тоже на зоне.

– Ты шутишь?!

Агент печально вздохнул.

– Нет, Викторыч, и не думал. Знай, генерал, что отработанных агентов на свободе не держат. Нет, потом они, конечно выйдут. Но это будут уже не агенты. Да, если надумаешь их вытаскивать, то надо делать это незаметно. А то какие это будут агенты?

Ткачёв мало понимал, о чём говорил Хмель, а тот, тем временем, продолжал:

– Вытаскивать и вербовать придётся одновременно.

Это окончательно добило генерала.

– И что мне теперь делать? – его растерянность насмешила агента.

– Думать, Андрей, – смеялся тот. – Тебе же нужен результат? Вот и ищи место, легенду, паспорт… Скажу тебе по секрету – ты будешь первый начальник отдела, у кого будет целая группа. Обычно агенты друг друга не знают. Это на случай провала. Внедряя группу, ты сильно рискуешь. Поэтому я и говорю, что те, кого я назову, обладают моим доверием. Не случайно они на зонах…

– Мда, – протянул Ткачёв. – Задачка… Ладно, я подумаю, а ты выкладывай, что там по Южноморску.

– Дай пожрать, Андрей! Я только четыре часа назад с поезда.

Пока Хмель допивал чай, генерал подумал над тем, как можно вытащить агентов на «волю». Он был уверен, что на зону он «зайдёт» с помощью Автондила. Но что делать дальше? Каким образом их оттуда вытаскивать?

Агент, насытившись, вытер губы ладонью.

– Начну, Викторыч, с Южноморска. Городок ещё меньше, чем Зареченск и вытянут вдоль побережья. Но есть одна примечательность – небольшая и удобная бухта. Кораблики туда заходят небольшие, швартуются…

– Хмель, хорош шпарить описаниями, будто Чехов. Говори по делу.

– Так я по делу, генерал, – агент пересел на диван. – Недалеко от причала домик стоит. Хороший такой домик – трехэтажный. Кто в этом теремке живёт, установить мне не удалось. Местные обходят его с опаской, молчаливо. Как я не пытался узнать, народ отмалчивается. В одной кафешке я, правда, разговорился с парнишкой. Он сказал, что начальство туда наезжает, но не уточнил какое. Менты в городе сытые и добрые, будто из сказки… В общем, Андрей, Южноморск – летний рай для любителей «дикого» отдыха. Говорят, летом палатками туристов всё побережье усыпано, но не все о Южноморске знают. Городок так на отшибе стоит, в стороне от основных магистралей. Незаметное светлое пятнышко на карте, и доехать туда можно только на автобусе из Геленджика. Автобус ходит два раза в день.

– Да, – задумался Ткачёв. – И зацепиться не за что. Трефилов утверждает, что туда повадились иностранцы заглядывать. Вот чего им там нужно?!

– Ты, Андрей, ещё многого не понимаешь, – Хмель скинул ботинки и прилег на диван. – Генерал Трефилов тот ещё стратег. Кстати, в Южноморске нет отделения КГБ.

– А гостиница там есть?

– Есть. Маленький и уютный домик в два этажа с отменным рестораном. Шашлык на улице готовят, вино в графинах подают. Наверное, бочковое…

Ткачёв приметил, что Хмель, как разведчик совершенно не годен. Он человек действия и хорош в разработке этих действий, но по части анализа и наблюдения… Не способен был увидеть мелкие детали и делать выводы. Тут нужен был человек более изощрённый.

– Понятно, – сказал генерал, постукивая пальцами по столу. – Теперь коротко о людях на зоне. Посоветуй, что мне делать.

Вот тут агент оживился.

– Андрей, достань мне удостоверение адвоката и паспорт на эту же фамилию. Я съезжу, и поговорю. А уже потом будем действовать.

– И как я тебе достану такие документы? В туалете напечатаю?!

– Ты же генерал КГБ, – усмехнулся Хмель. – И у тебя есть секретарь. Кстати, кто?

– Кудрявцева Елизавета Сергеевна. Вон, сегодня рубашки мне покупала…

– И как она? – агент загадочно улыбнулся.

– В каком смысле? Я сегодня её первый день увидел. Красивая баба! Тут ничего не могу сказать. Всё при ней.

– Дурень ты, генерал, – рассмеялся Хмель. – Только не обижайся. А знаешь, обратись к ней. Попробуй.

– И чего я ей скажу? – Ткачёв подумал, что у агента не всё в порядке с головой. Как можно секретарю давать указания на изготовление поддельных документов?!

– Скажи, что тебе нужны документы на мужчину, русского, приблизительно лет сорока. Потом посмотришь на её реакцию.

Утром Андрей Викторович, усаживаясь в «Волгу», поздоровался с водителем, и как бы невзначай спросил:

– Пал Палыч, я ещё не успел ознакомиться с вашим делом. Вы не расскажете мне, где вы служили?

Старшина молча вывел автомобиль на дорогу и, поглядывая в зеркало на генерала, ответил:

– Я до этого служил в ГРУ. Получил ранение, но мой бывший командир попросил за меня. А куда мне ещё идти? Реабилитацию я прошёл…

Ткачёв подумал, что удача сама прёт ему в руки. Только он хотел с утра зайти к Трефилову, чтобы попросить выход на ГРУ, как тут же получил его от своего шофёра.

– Пал Палыч, а не могли бы вы организовать мне встречу с вашим бывшим командиром? Минут на десять, не больше.

Трофимов не удивился такой просьбе.

– Могу. Он на пенсии, но иногда консультирует. Мы часто созваниваемся. Когда нужно?

– А сейчас. Что откладывать… Остановитесь у первого попавшегося таксофона и позвоните, – Ткачёв решил смягчить требование. – Пожалуйста.

Старшина проявил сообразительность. Трофимов понял, что начальнику не просто так нужен его бывший командир. Телефон был в машине, и позвонить можно с дороги, но генерал попросил сделать звонок из таксофона.

Утро было не столь морозным, и солнце весело грело парапет набережной Яузы. Недалеко от станции «Электрозаводская» на мостике, перекинутом через реку, и встретился генерал с бывшим командиром своего водителя. Ткачёв решил говорить прямо, без уловок, и получил исчерпывающий ответ:

– Пашка – классный специалист. А если ему ещё и конкретно задачу поставить… У него нюх на всякие мелочи. Если бы не тот снайпер, то Паша ещё бы долго служил. А ранение сильно его подкосило. Сами понимаете…

Ткачёв быстро всё придумал, тем более секретарь подала ему папку с делом Тимофеева, когда он вошёл в свою приёмную.

– Елизавета Сергеевна, зайдите на минуту в кабинет.

– Блокнот брать?

Он отрицательно помотал головой.