Текст книги "Звезда Мафусаила (СИ)"

Автор книги: Валерий Евтушенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

   -Какой– договор? Цена этой бумажке ровно столько, сколько она сама стоит.

   -Но, что тогда по– твоему?-стукнул кубком по столу Феликс

   -Не знаю,– серьезно ответил Лингардт. – Скажем так, на время ведения боевых действий у нас должны быть заложники из важных чинов Империи. Ну, а потом гарантии невмешательства: убрать отсюда имперскую эскадру, разрешить свободный пролет через территорию Империи, не выдавать нас по требованию сопредельных держав...

   -Ты как член Совета поддержишь в случае чего такое предложение? – напрямик спросил Феликс.

   -Я поддержу,– серьезно сказал швед,– но не все члены Совета такие же доброжелательные и бескорыстные парни, как и я.

   Он со значением взглянул в глаза Яворскому и осушил свой кубок.

   Глава двадцатая. Страсти накаляются.

   Подобные встречи происходили у Феликса не только с членами Совета Братства, но и с рядовыми капитанами пиратских звездолетов. За выпивку обычно платил он сам, поэтому пили много и до такого состояния, когда поговорка «что у трезвого на уме, то у пьяного на языке» оправдывала себя полностью. Когда заходила речь о рейде на Рапиферу, молодые капитаны эту идею воспринимали с энтузиазмом, те, кто постарше, осторожничали. Одним из первых решительно поддержал Феликса капитан Эжен де ля Бурден. Этот француз при всем своем цинизме, а может, благодаря ему, хорошо разбирался в людях. Сразу после того, как «Молниеносный» доставил на Террапин груз соларов, он стал лучшим другом Яворского.

   -Мои люди и я пойдем с вами,– заявил он Феликсу. – Я еще в первую нашу встречу понял, что вы человек дела. Захватим Рапиферу, а потом подумаем вместе, как реализовать тот план, о котором я вам говорил в прошлый раз.

   Однако, если не все так решительно поддерживали идею вторжения на Рапиферу, как Бурден, то никто и не высказывался резко против. Капитаны были «тертыми калачами», верили в удачу и везение капитана «Молниеносного» всем им импонировало. Ведь случайностью захват ста миллиардов соларов объяснить было трудно. Случайность– случайностью, но в таких делах нужны и умение , и отвага.

   Пока Феликс выяснял отношение к возможному рейду во владения Бастарда среди командного состава Братства, экипажи его кораблей большую часть времени проводили в Чайна-Тауне, где заводили обширные знакомства среди пиратской черни. Швыряя солары налево и направо, люди Яворского угощали выпивкой всех желающих, хвастаясь своей баснословной добычей и своим удачливым капитаном. Имя капитана «Молниеносного» и так уже было на слуху по всей планете, а его офицеры продолжали подливать масла в огонь.

   -Чего вы тухнете здесь на Террапине?– стучал кружкой по столу подвыпивший Копылов.– Отправляетесь за десятки световых лет к черту на рога за жалкой добычей, которой едва хватает на приличную выпивку. Рискуете своими драгоценными шкурами за гроши! А здесь у вас под боком планета, набитая сокровищами Бастарда! Только протяни руку и бери!

   Кто-то их слушателей поддерживал Германа и кричал, что нужно готовиться к рейду на Рапиферу и хорошенько потрепать Бастарда, другие помалкивали, но вступать в спор с ним никто не отваживался. Пираты хорошо помнили, как известный бретер и забияка, великан Ставр по прозвищу Бегемот попытался было задеть Копылова вскоре после его появления на Террапине. Несмотря на то, что ростом они были примерно одинаковы, а весил Ставр на десяток килограммов больше, он пролетел через три стола, грохнулся спиной об четвертый, разнеся его в щепки, и с неделю потом еще с трудом передвигался, держась за спину.

   Контрразведчики Арбенина, прибывшие с Яворским под видом перешедшего на его сторону экипажа захваченного транспортника, также времени зря не теряли, вызывая пиратов на откровенные разговоры и склоняя их поддержать капитана корвета «Молниеносный». Впрочем, это было не трудно, так как в своей массе пиратское Братство представляло собой конгломерат разного сброда, полукриминального и криминального элемента, объединяющей идеей которого было лишь одно-деньги! А вот денег пиратской черни постоянно не хватало, так как сама система распределения добычи была направлена на обогащение Братства, капитанов и офицерского состава. Рядовым пиратам доставались крохи с барского стола. С захваченной добычи десятая часть отдавалась Братству на различные нужды, в том числе на жалованье членам Совета. Десятую часть добычи получал капитан. Если был владелец звездолета, то десятая часть передавалась и ему. Две десятых добычи полагалось офицерам, одна десятая шла в общий котел и предназначалась для ремонта корабля, закупок продовольствия, вооружения и т.п. Оставшаяся половина распределялась между экипажем. Легко подсчитать, что при экипаже корабля в сто человек, захвати он даже добычу стоимостью сто тысяч тех же соларов, каждый простой пират получал не более пятисот соларов. Как раз, чтобы один день неплохо развлечься в Чайна-Тауне.

   В прежние времена, когда отношения у Братства с Империей были нормальными, пираты беспрепятственно уходили в далекие рейды и возвращались с богатой добычей, но сейчас стало редкостью вернуться на Террапин с добычей даже стоимостью в пятьдесят тысяч. Многие пираты поэтому, чтобы хоть как -то прокормиться, вынуждены были заниматься разведением быков, другие ловили рыбу, иные даже выращивали овощи на огородах.

   -А ведь, если бы не Бастард,– сочувственно говорили контрразведчики своим собеседникам, подливая в их кружки ром, -Империя, по-прежнему, бы смотрела сквозь пальцы на шалости Братства. Во всех наших бедах виноват князь Альтаирский!

   -Во всем виноват Бастард! – соглашались собеседники.– Сейчас он там жирует на Рапифере, а мы из-за него едва концы с концами сводим.

   Ненавязчивая пропаганда и агитация медленно, но уверенно делали свое дело. В пиратской среде зрело всеобщее недовольство, причем своих людей поддерживала и часть капитанов. Желающих быть зачисленными в экипаж «Молниеносного» выстроилась целая очередь, но по вполне понятным причинам, Яворский никого не мог нанять на свой кораблю.

   -Сейчас у меня экипаж полностью укомплектован,– объяснял он причины отказа,-два фрегата мне должны подогнать вместе с готовыми экипажами. Зато на тяжелом крейсере, который я ожидаю вскоре, места будут.

   Тем временем месяц истекал и подходило время новой встречи с Арбениным.

   В назначенной точке пространства «Молниеносный» уже ожидали два новеньких фрегата и порядком потрёпанный линейный крейсер.

   -Это он с виду такой, – слегка смущенно объяснил майор,– все же легенду надо выдерживать. Обшивка малость повреждена, бой ведь был. Но починить ее будет легко. Зато внутри все работает, как часы.

   -Я не понял,– удивленно спросил Феликс,– судя по обводам, это линейный крейсер Соединенного Королевства. Где вы его откопали?

   -Ну, а как ты хотел? – пожал плечами Арбенин. – Не с имперским же крейсером ты вступал в сражение! Если уж придерживаться легенды , так до конца. Кроме того, предполагается, что экипаж его добровольно перешел на твою сторону. А он из англосаксов, естественно, поэтому там все парни блестяще разговаривают на англо-американском.

   -Мдда,– протянул Феликс,– лихо вы все это обставили. Ну, да ладно, тем лучше.

   Арбенин ухмыльнулся:

   -Что не сделаешь ради друзей!

   -Слушай, Костя,– замялся Феликс,– ты свое дело делаешь, все хорошо, хоть и потерял звание, но, думаю не надолго. Но вот все это была пока не служба, а службишка, служба впереди!

   -Ты о чем?– насторожился Арбенин. – Опять какие-то сногсшибательные идеи?

   -Надо, чтобы три заместителя Боханевича прибыли на Террапин в качестве заложников. Тогда пираты точно выступят на нашей стороне!

   -Да ты что?– едва не взвыл Арбенин.-Мало того, что мой министр на меня волком смотрит, так теперь еще хочешь и командующего Военно-Космическими силами сделать моим заклятым врагом! Ты хочешь, чтобы три полных адмирала Империи прибыли добровольно в логово пиратов? А вдруг, что пойдет не так, понимаешь, что с ними может случиться!

   -Три адмирала в заложниках,-твердо сказал Феликс,-это мой козырный туз! Совет Братства вынужден будет согласиться пропустить имперский флот к Рапифере.

   -Но все же высший командный состав ВКС в заложниках у пиратов,-не сдавался Арбенин,-это слишком!

   -Ты на это дело вот как посмотри,-взял его под локоть Феликс,-во-первых, находиться они будут все время на моем тяжелом крейсере, который ты подгонишь через две недели. Вроде бы и в заложниках, но на самом деле среди своих же подчиненных.

   -Гм!– одобрительно хмыкнул Арбенин, начав понимать замысел Яворского.

   -Во-вторых,-продолжал тот,-я ведь не флотоводец и опыта проведения таких масштабных операций, как атака Рапиферы, не имею. А они, по крайней мере, теоретически, на этом деле собаку съели. Пусть и не участвовали в реальных боевых действиях, но сколько командно-штабных учений провели, сколько вариантов подобных операций по косточкам разбирали. С нами ведь выступят, как я думаю, не меньше двух десятков пиратских звездолетов. Им всем нужно обеспечить единое командование. А я один разве смогу?

   -Ну да,– все более веселел Арбенин,– тем более, что адмиралы в рангах заместителей Боханевича, естественно, будут координировать и совместные действия ВКС.

   -Нет, с тобой все же трудно,– улыбнулся Феликс,– все ты наперед знаешь!

   -Но ты уверен, что Совет тебя поддержит?– уже серьезно спросил майор.

   -Два-три члена Совета давно согласны со мной, трех я подкупил, пришлось отстегнуть приличную сумму твоих соларов. Все таки пираты есть пираты! Уже половина. Если, все же, остальные меня не поддержат, потребую созвать Общий Совет Братства. Ну, а с учетом заложников и обещания убрать блокаду системы Алголя, думаю, пираты поддержат мой план. Все-таки Бастард им не брат и не сват, а неприятностей доставил немало.

   -Что ж, удачи нам всем!– сказал Арбенин, пожимая на прощание руку Феликсу.

   Прибытие «Молниеносного» на Террапин в окружении двух фрегатов и линейного крейсера вызвало среди пиратов бурю чувств. Тому, что корвет и два фрегата захватили в плен линейный крейсер, никто не удивлялся, такое случалось. Вызывала удивление удача капитана Молнии, как прозвали Феликса по названию его корвета. Но он внес положенный взнос за захваченный в качестве добычи, крейсер, обогатив Братство еще на миллиард соларов, поэтому никто никаких лишних вопросов, если они у кого и были, задавать ему не стал.

   -Вот погодите,-говорили пиратам члены экипажа «Молниеносного», уплачивая как обычно за выпивку в тавернах Чайна -Тауна,– скоро к нам поступит новенький тяжелый крейсер и капитан станет адмиралом. Вот тогда мы и без вас захватим Рапиферу, а вы продолжайте разводить быков и выращивать помидоры тут на Террапине. Продолжайте тухнуть, короче!

   -Почему без нас ?– стуча кружками по столу, ревели пираты.– Мы за адмиралом Молнией хоть в ад, хоть в преисподнюю!

   -А, если ваши капитаны не согласятся?– как бы невзначай спрашивал Копылов.

   -Кто не захочет идти с нами, запляшет на рее!– надрывался громче всех Ставр Бегемот, давно уже ставший лучшим приятелем Копылова. – Им хорошо, они получают львиную долю добычи и деньги в банках держат. А мы жизнями рискуем за сущие гроши и нам порой за стакан рома нечем заплатить!

   Глава двадцать первая. Конец Бастарда.

   В результате всей этой пропагандистской работы, проводимой экипажем «Молниеносного» и его капитаном, Аламут вскоре стал напоминать растревоженный улей. Споры между сторонниками вторжения на Рапиферу и их противниками заканчивались порой тем, что и та и другая сторона выезжала в Чайна-Таун, где дискуссия завершалась грандиозной потасовкой. Разговоры на эту тему происходили даже в Совете Братства, хотя Феликс пока что никаких официальных предложений не высказывал. Однако, по меньшей мере пять членов Совета, его сторонники, знали, что такие предложения поступят, как только капитан Молния получит в свое распоряжение заказанный им где-то тяжелый крейсер.

   И вот этот день настал. С тяжелым грохотом, потрясшим весь космодром, крейсер совершил посадку и все, кто находился на космодроме, могли ясно рассмотреть красующуюся на его борту огромную эмблему– разветвленную золотистую молнию. Вскоре по откинувшемуся пандусу на посадочную полосу спустились Феликс и его офицеры.

   -Вот дождались!– торжественно сказал Ставр Бегемот, стоявший в толпе зевак.-Теперь капитан Молния может смело называть себя адмиралом, ведь под его флагом уже четыре звездолета, больше, чем у кого-либо на Террапине! Значит, штурм Рапиферы не за горами!

   За его спиной послышались одобрительные возгласы.

   Действительно, вторая часть плана Яворского и его друзей оказалась выполненной. Теперь следовало вопрос о вторжении на Рапиферу вынести на решение Совета Братства, что Феликс не замедлил сделать.

   Однако на Совете, где он выступил с развернутым предложением совершить рейд во владения Бастарда, голоса разделились. Шесть его членов из числа капитанов тяжелых и линейных крейсеров, и сам Глава Совета выступили против. Напрасно Нильс Лингардт пытался убедить коллег поддержать Яворского, его просто не стали слушать. У сторонников Феликса не осталось ничего другого, как признать свое поражение.

   Когда решение Совета было ему объявлено, он, сохраняя бесстрастное выражение лица, сказал:

   -В таком случае я требую вынесения этого вопроса на Общий Совет Братства! Как командующий четырех кораблей я имею на это право.

   -Да,– после короткого молчания ответил Глава Совета,– вы имеете право требовать созыва Общего Совета. Но представляете ли вы себе все возможные последствия этого шага?

   -Да!– смело ответил Феликс.

  – И все же я должен их напомнить,– продолжал Глава Совета,-если Братство вас не поддержит, вы изгоняетесь из его членов, а все ваши звездолеты переходят к Братству! После этого в течение трех суток вы обязаны покинуть Террапин, иначе безопасность вашу никто гарантировать не сможет.

   -Но, если Общий Совет Братства меня поддержит,– спокойно напомнил Яворский положения пиратского устава,– то с момента вынесения такого решения я становлюсь Верховным Главнокомандующим на период этой операции и абсолютно все флибустьеры, включая членов Совета, обязаны мне беспрекословно повиноваться под страхом немедленной смерти! Поверьте мне, Кодекс джентльменов удачи, я знаю хорошо!

   -Гм!– поджал тонкие губы Глава Совета.– В таком случае у нас не остается другого выхода, как созвать Общий Совет Братства. И да поможет вам Бог!

   Риск в обращении непосредственно к Общему Совета Братства, конечно был, но офицеры -контрразведчики не просто вели беседы в пиратской среде, а одновременно и зондировали общественное мнение. По их уверениям, не менее восьмидесяти процентов членов Братства поддержат предложение о рейде на Рапиферу.

   -Многие пираты,-говорил Феликсу старший контрразведчиков,-уже давно не выходили в открытый Космос, превратились в огородников и пастухов, поэтому их привлекает даже не столько добыча, сколько возможность снова почувствовать себя флибустьером! В поддержке этих людей можете не сомневаться.

   Яворский доверял соцопросам, но на всякий случай заблаговременно проинструктировал Копылова, что нужно сделать, поэтому у Германа с его приятелем Бегемотом уже было наготове человек триста отчаянных забияк-бретеров, которые должны были во время проведения Совета, по возможности незаметно, выводить из строя несогласных. Так как членов Братства на Террапине насчитывалось около десяти тысяч, собрание предполагалось провести на одном из стадионов, который всех их мог вместить.

   -Смотри там со своим Бегемотом действуйте аккуратно,– напутствовал Феликс Копылова,– не забывай, драки в Аламуте запрещены!

   -Не боись, командир! Мы с ним вообще сядем в первом ряду, чтобы быть на глазах у всех,– посмеивался Феликс,– ребята сделают все и без нас.

   -Денег не жалей,-напоследок сказал Феликс,-нам они все равно не нужны, поэтому пусть Бегемот лучше подкупит особо несогласных, чем бьет им морду. А лучше всего, кто несогласный пусть дома остаются, нечего им тут делать.

   У самого Феликса также в запасе мелось несколько аргументов, о которых он не стал говорить членам Совета, намереваясь высказать их всем членам Братства.

   В день, когда был назначен Общий Совет, на стадион в Аламуте стали стягиваться пираты. Примерно за полкилометра, под видом соцопроса , их останавливали люди Бегемота и выясняли, как кто намерен голосовать. У тех, кто колебался и еще точно не решил, соглашаться с рейдом или нет, внезапно в кармане оказывалась толстая пачка соларов и он с энтузиазмом продолжал свой путь, переполненный внезапным желанием отдать свой голос за предложение капитана Молнии.

   Тому, кто твердо намеревался голосовать против, люди Бегемота прямо заявляли, что впредь в Чайна-Тауне ему появляться не стоит, если хочет сохранить в целости свои ребра и зубы. На многих эти веские аргументы действовали весьма убедительно, даже лучше, чем солары. Были и такие, которые, получив пачку денег, махали рукой на Совет и возвращались домой. Словом, работа проводилась по всем направлениям и особой дискуссии на Совете Братства не предвиделось.

   Но вот в назначенное время Общий Совет Братства начал свою работу. Глава Совета коротко сообщил о том, что Совет созван по требованию капитана корвета «Молниеносный» и у того есть предложение всемм джентльменам удачи.

   Яворский вкратце напомнил пиратам об их былом величии, о боях и походах, о рейдах на далекие планеты и той добыче, которую они доставляли на Террапин.

   -А что теперь? – задал он риторический вопрос, воздев руки к небу.– Джентльмены удачи пасут быков, ловят рыбу и выращивают помидоры! Увы да!-Это горькая действительность! Тяжкой стала участь флибустьеров и во всем этом виновен только один человек– князь Злобин-Альтаирский!

   Толпа на трибунах взревела.

   -Это он,-продолжал Феликс звенящим голосом,– пять лет назад попросил укрытия, которое ему предоставил Совет Братства, исходя из правил чести и кодекса джентльмена удачи! Но достоин ли Бастард такого отношения? Разве зная, в какие беды он вверг Братство, не было у него времени подыскать себе другое место? Было! Но ему там удобно, он заграбастал себе нашу планету и живет на ней, как полноправный властелин, а мы здесь вынуждены влачить жалкое существование! И за аренду Рапиферы он Братству за пять лет не заплатил и ломаного гроша!

   Пираты снова заревели, поддерживая оратора.

   -Вот я и предлагаю восстановить историческую справедливость и изгнать его с нашей территории, пусть убирается , куда хочет! Долой Бастарда!

   – Долой! Все на Бастарда! Пусть убирается! -, ревела толпа.

   Но, когда Феликс дальше в своей речи заявил о том, что вместе с Братством против Рапиферы выступит и Империя, у многих это вызвало недоумение.

   -Имперский флот может повернуть против нас,– раздались голоса даже тех, кто намерен был поддержать капитана «Молниеносного»,– где гарантии нашей безопасности?

   -Гарантии у меня есть!– не замедлил с ответом Яворский.– Три заместителя Командующего Военно-Космическими силами Империи в званиях полных адмиралов готовы прибыть на борт моего тяжелого крейсера в качестве заложников!

   Толпа разразилась ликующими криками, многие повскакивали с мест, крича: «Ура!».

   -И это еще не все,– продолжал капитан «Молниеносного». – Империи нужен только Бастард. Не только вся Рапифера, но и половина его Звездного Флота переходит Братству!

   При этих словах даже члены Совета, вскочив со своих мест, разразившись восторженными криками. Это был аргумент, так аргумент! Заполучить в свое распоряжение половину зведолетов князя Альтаирского было пределом мечтаний любого члена Братства.

   -Ну, и конечно, блокада Алголя отменяется,– завершил свою речь Феликс,-а звездолеты Братства могут беспрепятственно совершать посадку во всех космопортах Империи, кроме Терры и Земли! Там для посадки понадобится специальное разрешение, как кстати, и для большинства других звездолетов самой Империи.

   Раздавшийся гром аплодисментов , криков и возгласов : -Веди нас, адмирал Молния! Мы все, как один, пойдем за тобой! На Раписферу! На Бастарда!,-сделали ненужным голосование. Пираты хлынули на поле стадиона, подхватили новоиспеченного адмирала на руки и ликующая толпа понесла его в космопорт к его флагманскому кораблю.

   -Хитрец! – восхищенно сказал Глава Совета, оставшись со своими коллегами на поле стадиона,.– Ведь выложи он все эти аргументы нам, мы бы ,пожалуй, согласились с этим рейдом, но сохранив при этом за собой общее командование. А он обвел нас вокруг пальца, получив диктаторские полномочия! Молодец! Хотел бы я иметь такого сына!

   Он с одобрением покрутил головой и неторопливо направился вместе с остальными членами Совета в свою резиденцию.

   Ровно неделю спустя весь космический флот Братства стартовал с Террапины и направился к Раписфере. Князь Злобин -Альтаирский узнав о появлении пиратских звездолетов , тщетно пытался связаться с Советом, никто из его членов не выходил на связь. Вместо этого на экране его головизора появилось молодое лицо с решительными чертами и медальным профилем. Шапка черных, как вороново крыло , волос украшала его голову, а размах соболиных бровей красиво очерчивал большие янтарного цвета глаза.

   – Я Верховный Главнокомандующий Братства адмирал Молния,– спокойно сказал незнакомец,– предлагаю Вам, князь сдаться. В таком случае вам будет сохранена жизнь.

   -Вы, юноша,-криво усмехнулся Бастард,– плохо представляете себе силу и мощь моего Звездного Флота. Возможно, вы и сумеете его одолеть, но от звездолетов Братства останутся одни воспоминания.

   В это время на экране головизора к ним присоединилось еще одно лицо, лицо человека лет сорока с широкими скулами, светлыми пронзительными глазами и каре пышных белокурых волос на голове. Мундир Военно-Космических сил Империи обтягивал его широкие плечи, на которых красовались погоны Адмирала Флота.

   -Адмирал Боханевич!– негромко воскликнул Бастард, откидываясь в кресле. Смертельная бледность покрыла его лицо.

   -Да, это я,– спокойно ответил тот,– и, как командующий Звездным Флотом Империи, предлагаю вам сдаться. И не надейтесь, князь, на чудо, его не произойдет. Империя и Братство сейчас союзники.

   -Но вы еще не захватили меня в плен, адмирал!– природная гордость постепенно стала возвращаться к князю.– Поэтому рано диктовать мне условия! У меня полсотни звездолетов, с которыми даже Империи так просто не справиться. Давайте сядем за стол переговоров, я готов выслушать ваши требования, возможно, мы и придем к консенсусу. Я, пожалуй, готов отказаться от своих претензий на имперский трон при определенных...

   -Поздно нам вести переговоры, князь,– резко прервал его Боханевич,– я солдат, а не дипломат и привык решать все проблемы вооруженной рукой! Прислушайтесь! Вы слышите шум в коридоре?

   В это время дверь в кабинет Бастарда с грохотом вылетела от могучего удара и на пороге появились две фигуры, одна огромная, другая поменьше, в которых Яворский узнал Арбенина и Копылова. За их спинами толпились десантники Военно-Космических Сил Империи с плазменными винтовками в руках.

   -Князь Злобин-Альтаирский, вы арестованы по обвинению в государственной измене! – будничным тоном произнес Арбенин, сделав несколько шагов по направлению к Бастарду.

   Глава двадцать вторая и последняя.

   -Чем ты Василий недоволен? – улыбнулся канцлер. – Все разрешилось как нельзя лучше. Бастард упрятан в надежное место, теперь он угрозы для Империи не представляет. Любомир согласился заменить брата на престоле до его выздоровления, а Императора он отправил куда-то, где, как утверждает, того непременно вылечат.

   Этот разговор между князем Лобановым и министром безопасности проходил, как обычно, в кабинете канцлера спустя месяц после пленения Злобина-Альтаирского. Министр сидел в кресле у приставного стола, а князь прохаживался по кабинету, заложив руки за спину.

   -На первый взгляд оно так,-с кислой миной на своем аристократическом лице ответил Ланской, – но заметь, документа о признании Бастарда императорским сыном и наследником так и не нашли. А насчет Любомира я тебя предупреждал, что это парень понукать собой не даст. Вон как он с самого начала зубы показал!

   -Так вот в чем причина твоего мрачного настроения!-захохотал Лобанов.-Хотя признаться уел он тебя, так уел!

   -Еще бы,-скривился министр,-у меня до сих пор вся эта картина перед глазами стоит. Когда все эти парни со «Стремительного» и Арбенин в первый раз явились в его рабочий кабинет, а в это время туда вошел ты и сказал, что Император в коме, у него не дрогнул на лице ни один мускул. Выдержке его можно позавидовать. Он тут же обратился к Арбенину: «Генерал-майор, вы знаете, что надо делать!». Арбенин просто оторопел от неожиданности и что-то там пробормотал, что он майор, а не генерал-майор, бросив на меня косой взгляд. И ведь Любомир об этом прекрасно знал, но какую сцену потом разыграл!

   -Да,– рассмеялся канцлер,-это было бесподобно. Он сделал вид, что не расслышал его слов и тут же произнес извиняющимся тоном: «Да, я понимаю, вы заслуживаете большего, звание генерал– майора вы давно переросли. Канцлер, немедленно подготовьте указ о присвоении Константину Семеновичу звания генерал-лейтенанта, я его сразу же подпишу». Я взглянул на тебя и чуть не прыснул, у тебя был такой вид, будто тебя ударили по голове чем-то тяжелым.

   -Еще бы! – фыркнул Ланской. -Так этого ему показалось мало. Он. остановил тебя, когда ты направился готовить указ, и продолжил, мол, теперь надо и должность соответствующую подыскать. И подыскал, первым замом к Крылову!

   -Ну, да,– хихикнул канцлер,– а Крылова вывел из твоего министерства, назначив начальником Главного управления имперской контрразведки с присвоением звания генерал-аншеф и подчинением лично Императору.

   -Ох, Аристарх,-хмуро сказал министр,-тебе бы все зубы скалить. А моя карьера, чувствую, накрылась медным тазом. Ты помнишь, когда я попытался было только рот раскрыть, чтобы возразить , он опередил меня и , так картинно выгнув бровь , будничным тоном произнес, мол, если кто не согласен с его решением, то в терранитовых рудниках на Обливионе, по-прежнему, нуждаются в рабочей силе. И состряпать ложное обвинение в государственной измене любого должностного лица не так уж сложно! Ты заметил, как он подчеркнул «любого»? У меня после этих слов мурашки по коже побежали!

   -Ну, это он пошутил! Не стоит воспринимать все так буквально! – пожал плечами канцлер. -Ты ведь тогда тоже перегнул палку с этим судом. Вот он тебе о нем тактично и напомнил.

   -Тактично! – возмутился Ланской.– Я-то исходил из интересов государства, а он просто поиздеваться решил. И ведь посмотри, мою императорскую охрану убрал, а начальником своей охраны назначил этого Копылова, произведя его сразу в полковники.

   -А чего ты хотел? – уже серьезно ответил Лобанов.– Полковник Копылов его друг, он ему может доверять на двести процентов, и космодесантникам привык доверять тоже, а вот тебе и твоим людям...

   -Да, уж,– махнул рукой министр,-мне пора на заслуженный отдых, пока действительно, не загремел на Обливион. Рапорт об увольнении подам, мол, сердце там и все прочее, дорогу молодым уступать надо и все такое! Может и пронесет...

   -Василий, брось дурить ! – одернул его князь.– Во-первых, ничего страшного не произошло. Пошутил Любомир над тобой, жестоко, может, но пошутил. Вывести управление контрразведки из-под твоего начала намерен был еще и сам Император, да заболел и ему не до этого стало. А то штаты у тебя раздутые до невозможности, а того же Бастарда взяли парни со «Стремительного» с тем же Арбениным. И на него ты зря наезжаешь! Зачем ты его разжаловал? Он ведь из старинного знатного рода, ратный воин, профессионал-контрразведчик и свое дело делал грамотно.

   Министр опустил голову, понимая, что князь прав. Тогда это произошло просто под горячую руку. Достаточно было просто выговором ограничиться, да, если говорить по правде, то и выговор не за что было объявлять...

   -И ты еще учти,– продолжил канцлер,-Любомир на императорском троне пробудет месяц-другой. Потом появится настоящий Император и ты снова будешь в фаворе. Так что не валяй дурака и ешь глазами начальство!

   Он добродушно рассмеялся. Ланской поднял голову и тоже повеселел, прикидывая, что в любом случае до возвращения Императора никаких резких телодвижений делать не следует.

   -А, может, мне в отпуск пойти,-нерешительно произнес он,– я ведь последних три года вообще не отдыхал.

   -Вот и ладненько!– одобрил канцлер.– Сходи в отпуск, отправляйся куда-нибудь на море, нервы подлечи, а то они у тебя шалят...

   -Так я наверно, прямо сейчас и подам рапорт об отпуске,– оживился министр.-Доложишь его Императору, тьфу, его высочеству?

   -Хорошо, только давай прежде вернемся к началу нашего разговора. Ты вполне справедливо заметил, что документа о его усыновлении при Бастарде не обнаружено. Его кабинет и резиденцию обшарили с лупой и ничего не нашли. Меня это серьезно беспокоит. Ведь даже, если сам князь Альтаирский обезврежен, его сын может претендовать на имперский трон. А княгиня с сыном вне нашей досягаемости.

   -А почему ты вообще уверен, что этот документ существует в природе?– спросил Ланской.-Никто его никогда не видел. Может, это блеф?

   -Нет,батенька,-возразил князь, – документ этот существует и он подлинный, иначе Бастард пять лет назад не отважился бы попытаться отобрать трон у племянника. Он намеревался этот документ предъявить членам Имперского Совета и заявить свое право на престол.

   -В таком случае, этот документ, вероятно сейчас находится у Гризельды Собесской,– высказал предположение министр. -Это самое надежное место. Она ведь мать и прежде всего беспокоится об интересах сына. Как она может рассуждать? Не получилось у мужа стать Императором, так, может, сыну повезет!

   -А ее сыну сколько сейчас?– задумчиво спросил канцлер.

   – Он на год старше Императора. И , кстати, очень похож на него, как и Любомир. Если поставить их втроем рядом, то вряд ли различишь, кто есть кто.

   -Боюсь, хлебнем горя мы еще с этим наследником,-высказал предположение Лобанов, постукивая пальцами по гладкой поверхности стола..

   -По-моему, ты сгущаешь краски. Сам Бастард изолирован, сейчас у нас есть Любомир, а через месяц-другой появится и сам Яромир. В ближайшее время никаких шагов со стороны княгини не предвидится. Думаю, по крайней мере, несколько ближайших лет вся эта семейка для нас опасности представлять не будет.