Текст книги "Ярослав Мудрый. Историческая дилогия"

Автор книги: Валерий Замыслов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 49 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]

Купец Силуян попросился, было, идти с дружинниками, но Ярослав не дозволил.

– Твое место на ладье. В случае чего, помогай кормчему.

В крепости по-прежнему слышались удары бубен. Всё мужское население города поднялось на стены и изготовилось к битве.

Дружина надвигалась грозная, закованная в железо, с крепкими мечами и высокими червлеными [82]82
  Червленый– красный.


[Закрыть]овальными щитами.

– Они несут сено и бревно, князь Урак!

– Они спалят крепость и выбьют ворота. Нам не выстоять, старейшина! – напугано кричали воины из чуди, коих в Ростове было около трети.

– Надо выстоять! – воскликнул Урак. – Или вам хочется жить под властью киевского князя и платить ему дань?!

– Не хотим, старейшина!

– Мы никому не платим дани!

– Бог Велес гневается!

Как только дружинники придвинулись к крепости, на них полетели копья, сулицы и стрелы. Несколько воинов, коим оружье врага угодило ниже кольчужной рубахи в ноги, с криками и стонами пали наземь.

Но тут же в бой вступили лучники. Они метко разили головы неприятеля, и ростовцы попрятались за стены.

А тяжелый таран уже начал гулко и страшно бить по окованным жестью воротам. Они затрещали. Другие же вои принялись приваливать к сухим бревнам сено. Засверкали искры от кремня и огнива, и вот полыхнуло первое пламя, готовое запалить крепость.

– Убрать сено! – внезапно закричал Ярослав. – Крепость нам самим понадобиться. Убрать!

Его услышали: сено убрали, а вот ворота после нескольких ударов были сорваны с железных петель и рухнули наземь.

Дружинники, сверкая кольчугами, с обнаженными мечами и с копьями наперевес, ринулись в город язычников.

Урак боя не принял: он решил сохранить племя.

Глава 29
СРЕДИ ЯЗЫЧНИКОВ

Князь Ярослав с интересом разглядывал крепость.

В любом городе, в коем ему довелось побывать, красовались княжеские терема, боярские и купеческие хоромы. Здесь же городом и не пахло. [83]83
  Первоначальный Ростов занимал правый берег в устье ныне засыпанной речки Пижермы и располагался вдоль берега по надпойменной террасе озера на месте мерянского поселка. Границы города до конца Х в. времени Ярослава Мудрого определить затруднительно. Однако по результатам раскопок можно полагать, что в напольную сторону город тянулся не менее чем на 200 метров и вдоль берега к западу от р. Пижермы более чем на 300 м. Но уже в начале XI в., при том же князе Ярославе Мудром, городская черта уже подходит до границ, очерченных ныне существующим валом XVII в. В дальнейшем осваивается озерное побережье и участки в напольную сторону к северу от центра. В результате к началу XIII в. городская территория составляла около 200 га, что ставило Ростов в число крупнейших городов Древней Руси. Для сравнения: территория Чернигова равнялась 160 га, Владимира – 145, Суздаля – 49 га. Таким образом очевидно, что упоминание Ростова как «Великого» в обращении князя Вячеслава Владимировича к Юрию Долгорукому в 1151 г. не было случайным и отражало истинную значимость города.


[Закрыть]

Врытые в землю, потемневшие от времени и опаленные огнями костров во время жертвоприношений курные избенки, деревянные истуканы богов, поставленные на площади подле жилища старейшины. Лишь заостренные вершины острога, замкнувшие закоптелые языческие избы, говорили о том, что здесь, на довольно невысоком холме и значится град Ростов.

«Но будет здесь и великий град: с добротными избами, красивыми теремами и дивными храмами. Будет! – подумалось Ярославу. – А затем и другие грады стану на реках возводить».

Пока же князя озаботили неотложные дела. Что делать с ладьями? Язычники хоть и сдались без боя, но лица их неприветливы, у многих даже злы. Такие ожесточенные люди могут и корабли спалить. Надо на каждое судно поставить караульных. А прочих дружинников где размещать? Выгонять из изб жителей? Но сие еще больше их озлобит и затеется долгая вражда. Она же ни к чему доброму не приведет.

И самому где искать пристанища?.. Куда девать попов с послушниками?

Святый Боже! Вот тебе и занял Ростов. Кормовой припас тоже на исходе. Надо запасаться хлебом, мясом, медом… Надо идти на поклон к ростовцам. Жили они, по всему видать, безбедно. Места здесь привольные и изобильные: и озеро кишит всякой рыбой: щукой, лещом, окунем, карпом, сигой, снетком, голавлем, язем, плотвой… и в лесах зверья разного довольно, и сенокосных угодий предостаточно. Всё это заметно по дворам ростовцев. В каждом – мычит скотина, хрюкают свиньи, доносится ржанье лошадей, подле изб снуют козы и овцы, куры с петухами, выводки гусей.

За избами – огороды, засеянные чесноком, луком, огурцами, репой, горохом… На плетнях просушиваются рыболовные неводы, бредни, верши, мережи…

На тонких, но крепких волосяных веревках висит копченая и вяленая рыба, от коей доносится неистребимый, сочный, дразнящий запах.

Другой час, в окружении десятка дружинников, Ярослав обходит город. Жителей почти не видно: большинство попряталось по избам.

Некоторые хмуро выглядывают из-за невысоких городней, прикрывающих их земельные наделы.

– Стрелы не боишься, князь? – с тревогой спросил меченоша Заботка.

– Нет смысла кидать в меня стрелу, ибо каждый ростовец ведает, что моя смерть повлечет за собой гибель всего города.

Ярослав подошел к стене крепости, осмотрел бревна и удрученно покачал головой.

– Еще год-другой постоят и сгниют. Придется новую крепость ставить.

– С валом и рвом, как в Киеве? – полюбопытствовал десятник.

– Непременно, Васюк. Мощную крепость. Из дубовых бревен в два ряда, с башнями-смотрильнями и тремя проездными воротами.

По широкой лесенке Ярослав поднялся на дощатый настил, тянувшийся вдоль стены, и глянул окрест.

Перед ним простиралось тихое раздольное озеро, усеянное по берегу челнами-однодеревками. На обратном берегу смутно виднелся темный глухой лес, а в полуверсте от крепости – небольшой остров, густо заросший дикотравьем.

– Глянь, князь. Кузни! – воскликнул Заботка.

Ярослав повернулся влево и увидел за крепостью небольшую речку, усыпанную десятком кузниц.

– Да к ним и воротца в стене проделаны, – углядел всё тот же Заботка.

Обнаруженные кузни Ярослава вельми обрадовали. Выходит, в Ростове есть и мастера-ремесленники, кои железные изделья ладят. Не такие, оказывается, они и отсталые люди: для кузен железная руда потребна. А из нее можно любую вещь изготовить, – те же мечи, сулицы и копья, не говоря уже о топорах, рогатинах, заступах [84]84
  Заступ– лопата.


[Закрыть]и всякой железной посуде.

«А коль в Ростове есть ремесло – есть и торговые люди, – подумал князь. – Но куда они разъезжают со своими товарами? Десять лет не был в Ростове купец Силуян, но он не сказывал, что в городе есть свои купцы. Видимо появились они недавно. Добрый знак!».

Где-то в версте от речки Ярослав увидел довольно большое селище, откуда вздымались к небу столбы сизого дыма.

– Что за селение?

– Надо бы купца спросить. Может, он чего ведает, – молвил десятник Васюк.

Еще раз оглядев окрестности Ростова, Ярослав спустился со стены и направился к жилищу князька Урака. Пожалуй, это была единственная изба, коя выделялась из других.

Она была более высока и просторна, но по всем углам ее висели на крючьях голые черепа медведей, вепрей [85]85
  Вепрь– дикая свинья, кабан.


[Закрыть]и туров, [86]86
  Тур– дикий бык.


[Закрыть]а на крыльце, над самим входом – три засушенные змеи.

Ярослав без стука вошел в жилище и увидел перед собой необычное зрелище.

Старейшина города Урак при свете трех промасленных факелов, в длинном белом облачении сидел на высоком плетеном кресле, и, опираясь обеими руками на сухой, обделанный искусной резьбой толстый посох со змеиным навершьем, молчаливо выслушивал волхвов в диковинных одеждах, – пестрых, из разных шкурок зверей, украшенных какими-то гремучими разноцветными камушками, кои издавали звуки при малейшем движении кудесника.

Последние слова, кои услышал Ярослав, были такими:

– Мы не можем жить вместе с пришельцами. Они наши враги.

– Да будет мир в доме твоем, старейшина Урак, – молвил Ярослав.

Урак всё так же молча уставился сумрачными глазами на князя.

– Я хотел бы переговорить с тобой и твоими волхвами.

Старейшина указал Ярославу на свободное место.

– Говори.

– Вы уже слышали мои слова. Ростов не может жить обособленным городом. Такого в Киевской Руси не должно быть. Каждый город обязан войти в славянское государство. Имя ему – Русь. Ростов находится на восточном сумежье. [87]87
  Сумежье– древнее название границы.


[Закрыть]В десятках верст от вас, между Окой и Волгой, расположилась Волжская Булгария, большая страна со многими городами и весями. Булгары не раз нападали на земли Киевской Руси. Они добро вооружены и имеют несметное пешее и конное войско. Я не думаю, что они не польстятся на Ростов, и, коль не принять спешных мер, то город ими будет покорен.

– Мы знаем о волжских булгарах, князь, – заговорил старейшина. – Когда-то они хотели завоевать наш народ, но мы откупились мехами, медом и воском.

– И ты думаешь, вождь, что булгары оставят вас в покое?

– Мы доверяем булгарам.

– Слишком опасное доверие, старейшина. Булгары не страшатся нападать на целые государства, и я убежден, что ростовские земли булгары вскоре проглотят, как лакомый кусок. И дабы сего миновать – нам надо воссоединиться, поставить новую крепость и создать единое войско.

– Мы будем согласны, князь.

– Вот это другой разговор, – искренне обрадовался Ярослав. – Собирай свой народ, Урак.

– Я не договорил, князь… Мы будем согласны лишь тогда, если ты не станешь загонять нас в новую веру.

Ярослав какое-то время помолчал. Кто-то уже проговорился о крещении. Никак попы, побывавшие в крепости. Но все равно надо об этом заводить речь, и именно с вождем племени и его волхвами.

– Недавно Киевская Русь приняла новую христианскую веру. Это глубоко оправданный шаг. Каждый славянский народ жил под своим названием, и каждый имел своих языческих богов. Одно племя поклонялось одним идолам, другое – другим. Но коль народы сплотились в единое государство, то им понадобилась и единая вера. Великий князь Владимир выбрал христианство.

– Чем же она лучше нашей веры? – спросил Урак.

– Гораздо лучше, старейшина. Я могу сказать вам, что Владимир не сразу остановился на христианской религии. Допрежь он разослал во многие страны вельми мудрых людей и те пришли к выводу, что лучше христианской веры нет на всем белом свете.

– Но чем же другие хуже? – теперь уже вопросили волхвы.

И Ярославу пришлось рассказать то, с чем пришли из чужих стран к великому князю его посланники. Рассказ его был долгим, и, как ему казалось, веским и убедительным.

В жилище старейшины воцарилось продолжительное молчание. Ярослав с надеждой вглядывался в лица язычников, но они оставались замкнутыми.

Первым заговорил Урак:

– Мы не знакомы с греческой верой. Но то, что ты рассказал, не годится нам. В греческой вере нет ничего необычного, кроме красивых молитвенных домов, деревянных икон, крестов и богослужебных книг. Наша вера идет из глубины веков, и мы никогда не примем какого-то глупого крещения водой и крестом из железа. Мы поклонялись, поклоняемся, и будем поклоняться своим извечным богам.

Старейшина поднялся, и широкие рукава его белого облаченья сползли до локтей, обнажив на волосатом запястье бронзовый браслет. Его глаза зорко уставились на ведунов-кудесников.

– А теперь послушай мудрых людей моего племени, князь Ярослав.

Самый старый волхв сказал всего несколько слов:

– Иноземная вера, измышленная греками, не может заменить нашу древнюю славянскую веру.

И тут наперебой, громко и возбужденно заговорили остальные волхвы, кои были значительно моложе:

– Христос поднялся из мертвых, но мертвецы не оживают!

– Такого не может быть, чтобы богом стал человек!

– Не желаем поклоняться христианским иконам и вашему Иисусу!

– Мы бы его живьем сожгли на кострище!

– Убирайся, князь Ярослав! Или Велес тебя попросит в жертву. Убирайся!

С гнетущим чувством вышел Ярослав из жилища старейшины. С этими людьми бесполезно спорить. И попам их не уговорить.

Ярослав посмотрел на костер, подле коего сидел безучастный Колыван, жуя кусок сушеного мяса. А возле этого же костра находились четверо ростовцев, о чем-то мирно беседуя с дружинниками.

На душе Ярослава потеплело. Значит, не все еще потеряно. Волхвы в любом племени будут недругами княжеской власти, а вот простой народ примет мир. Надо собрать ростовцев, без волхвов и греческих попов, и поговорить с ними о добром согласии.

Глава 30
НОВАЯ КРЕПОСТЬ

Миновало четыре недели. Срок, казалось, не так уж и велик, но многое изменилось в городе. Большинство язычников осталось с дружиной Ярослава, но едва ли не треть (вместе с чудью) [88]88
  По определению историка В. О. Ключевского, Древняя Русь все мелкие финские племена объединила под одним общим названием «чудь» от слов чудить, чудак, чудно.


[Закрыть]ушла из города на Велесово капище. [89]89
  Позднее, когда Ростов гораздо расширился, это место в восточной части города стали называть «Чудским концом».


[Закрыть]

Ростовцы, как и прежде, навещали Велеса – покровителя скота, торговли и богатства. Поклонялись они и другим богам, но Велеса почитали главным.

Иной раз Ярославу, коему неделю назад пошел шестнадцатый год, доводилось видеть, как шустрые челны утром пересекали озеро и возвращались лишь к вечеру. Никаких рыбацких снастей в челнах не было, зато озеро оглашалось кудахтаньем кур и пронзительными криками петухов.

– Язычники жертвоприношения возят. За озером стоит Велесово дворище. Режут птицу, обагряют кровью идола и молятся, – подсказал Ярославу купец Силуян… Может, туда попов снарядить?

– Рано, Егорыч. Надо миру устояться. Допрежь подобает новую крепость поставить.

Среди ростовцев отыскались и добрые древосеки, кои не только ставили избы язычникам, но и ладили топорами челны-долбленки. К ним-то и обратился князь Ярослав:

– Крепость обветшала. Перед сильным ворогом ей не устоять. Не пора ли, ростовцы, нам новую крепость изладить? Честно признаюсь: с плотниками у меня туго. Не поможете ли своими умельцами?

Ростовцы на удивление князя и возражать не стали.

– Коль старую веру нашу рушить не повелел, поможем, князь Ярослав. Крепость-то и в самом деле ветхая. Найдем мастеров. Среди лесов живем. Почитай, каждый мужик топоришком владеет.

– Но нам не только дерева понадобятся, но и землекопы. Крепость будем на валах ставить да со рвом водяным. [90]90
  Валы и рвы, возведенные Ярославом, являются лишь предположением автора. Впрочем, учитывая топографические особенности Ростова, сильную влажность грунта, затруднявшую земляные работы, можно полагать, что уже в XI в. валы осели, а рвы исчезли. Позднее крепость была возведена лишь на земляной подсыпке. Громадные оборонительные сооружения, в виде земляных валов и водяного рва, по указу царя Михаила Федоровича, были сооружены лишь в 30-х годах XVII в.


[Закрыть]Работа нелегкая, уйма народу потребуется, – с лошадьми, подводами, заступами.

– Чай, с понятием, князь. Но для оного надо сонмище [91]91
  Сонмище– собрание, которое позднее стали называть вечем.


[Закрыть]собирать.

Сонмище долго уговаривать не пришлось: каждый разумел, что Ростову потребна мощная крепость.

Земляные и плотничьи работы затеялись на другой же день.

Додон Елизарыч поглядывал на Ярослава и думал:

«Разумен, юнота. Голова у него, знать, светлая. Греческих попов в сторонку отодвинул, языческих богов не тронул, а сам – к народу. И людишки отозвались. Хитер Ярослав! Добрая крепость позарез нужна».

А Ярослав, ведая, какую громадную работу надо сотворить, пошел на поклон и к своим воинам.

– Надо бы, други, помочь ростовцам. Понимаю, что вы люди вольные и в любой час, по старине, можете отойти от меня, но коль пожелаете жить в доброй крепости, то возьмитесь за топоры и заступы. Народ то вдвойне оценит.

Мнение Колывана о Ярославе резко поменялось. С ума сошел, юнота! Замахнулся на самое святое. Дружинник – не холоп и не смерд, он полностью независимый человек, а Ярослав вожделеет сравнять его с подлой чернью. [92]92
  Чернь– простолюдины; позднее – подневольные, тяглые люди.


[Закрыть]Ну ладно – пока плыли до Ростова – воинов в гребцов обратил, тут уж нужда заставила, дабы ладьи не перегрузить. А здесь-то зачем дружину в землероев превращать? И кого?! Почитай, лучших воинов Киевской Руси, княжьих мужей, кои за свои ратные заслуги достойны боярского звания. Всякую чинность потеряют в глазах дикого народа. Дружинник – это сила, достоинство и власть. Не дело измыслил юнота!

Додон Колыван облегченно вздохнул: помалкивает дружина, поразил их князек своим суждением.

– Оно конечно, князь, можно бы и помочь, – заговорил сотник Горчак, – но мнится мне, что язычники и без нас управятся.

«Молодцом, сотник, – одобрительно подумал о дружиннике Додон. – Теперь и другие его поддержат».

– Управятся, спору нет, – заговорил сотник Бренко, – а Колыван и вовсе довольно разгладил свои рыжеватые усы. – Но вот только когда? Зима не за горами. А зимы здесь не как у нас в Киеве. Такие лютые морозы навалятся, что и носу из избы не высунешь.

– А ты откуда про тутошние зимы ведаешь? – спросил Горчак.

– Ростовцы сказывали. И что тогда? Землю заступом не возьмешь и старая крепость развалена. Бери нас голыми руками. Да неужели это гоже, братья? Неужели безделье не надоело? Ты, Горчак, как хочешь, а я ныне же за заступ возьмусь. Для меня крепость – как доспех для воина.

– И мы с тобой, Бренко! – закричали дружинники.

– Нельзя ветхую крепость на зиму оставлять!

И князь в другой раз поклонился дружине, и вновь добрым словом помянул Добрыню Никитича: славных воев отобрал ему наместник Новгорода.

Новгородцы! А ведь они оказались и в Ростове. Старики, местные жители, поведали, что здесь когда-то, с незапамятных времен, вокруг озера Неро поселилась чудь (угро-финское племя «меря»), но далее, прослышав о неисчислимых богатствах Ростовского края, его красоте и значительной недоступности для внешних врагов, сюда пришли славяне, в основном новгородцы, кои уже знали ремесла и занимались охотой, рыбной ловлей и земледелием. Они-то и возвели на берегу озера первую крепость.

– Ты вот что, князь, – как-то сказал Ярославу местный старожил Овсей. – На земле ростовской есть крупные селища: Пужбол, Сулость, Шугорь, Шулец, и немало других поселений.

– Странные названия, отец.

– Древние мерянские названия, князь, но ныне там живут славяне. Ты бы и их попросил подсобить.

– А пойдут?

– Хотя бы до жатвы. Посули им по осени дань не справлять – пойдут.

– Дань? И кто ж с них справлял? Неужели ваш бывший вождь Урак?

– Он самый. Каждую осень дань со смердов выбивал. Жито, мед, меха, шкуры зверей, мясные туши. Много всего привозил.

– А ростовцам что-нибудь выпадало?

– Ни шиша. Урак не зря себя князем величал. А коль князь – вокруг его гоношится дружина, кою он нарек «ратовниками». Всего их семь десятков. Преданные псы старейшины. Вот с ними-то и делился Урак данью, да еще волхвов подкармливать не забывал. Ныне все ушли на Велесово дворище, что за озером.

Старик поморгал выцветшими, подслеповатыми глазами и добавил:

– Мекаю, что от Урака с его ратовниками всякой пакости можно ожидать. Не смирится он с утратой власти.

Поблагодарив старика, Ярослав долго не раздумывал: Овсей прав. Ныне каждый человек на золотом счету. Надо поездить по селищам, познакомиться со смердами. Всё равно когда-то доведется приступать к полюдью. [93]93
  Полюдье– сбор дани с княжеских вассалов в Древней Руси.


[Закрыть]

Взяв с собой два десятка дружинников и проводника, Ярослав отправился по весям. Ростов же он оставил на Колывана. Строго-настрого наказал:

– За всем доглядывай, Додон Елизарыч. Нерадивых работников словом подстегивай, но плетки не вынимай. И чтоб дела споро шли!

– Мог бы и не упреждать, князь, – разобижено молвил Колыван.

Страсть не любил он, когда его, пестуна, юнота начинал поучать. Кажись, завсегда толковые слова сказывает, но дружина-то всё видит. Какой же-де он пестун, когда Ярослав своим отроческим умишком своего дядьку наставляет?

По селищам поехали конно. Еще три недели назад обнаружили на отдаленных лугах большой, спрятанный табун «ратовников», кои уплыли через озеро к Велесову дворищу на челнах, в надежде переправить к себе лошадей в ближайшее время. Но не успели…

Смерды были напуганы внезапным появлением дружинников. Они еще никогда не видели хорошо вооруженных, окольчуженных воинов в железных шапках.

Мужчины кинулись в избы и схватились за топоры и рогатины, надеясь защитить своих жен и детей от «железных» людей.

Они не боялись смерти. Защита семьи – священна, и каждый смерд знал, что он будет биться с ворогами до последнего вздоха, а затем его тело окажется в погребальном костре, откуда душа навеки отойдет в небо.

Но враги почему-то не стали врываться в избы, не извлекали из кожаных ножен булатные мечи, не перекидывали из-за спины тугие луки, не бросали копья в стоящих на привязи молодых телят и бычков.

Тогда зачем пришли в селище эти люди?

Смерды сторожко выглядывали из оконцев. Среди «железных» людей выделялся молодой воин в богатой, красивой накидке. В избы через волоковые оконца, проник его юношеский, но уже крепкий голос:

– Мы пришли к вам с миром! Клянусь оружием своим!

Молодой всадник вытянул из ножен блестящий меч и прикоснулся к нему губами.

После этого из одной избы (видимо, староста селища) вышел мужик в холщовой рубахе и приблизился к дружинникам.

– Мы уверуем тогда, когда вы сложите оружие наземь, а сами отойдете к околице.

Дружинники глянули на Ярослава. Не чересчур ли? Оставить смердам мечи, щиты, копья и луки с колчанами, а самим удалиться к околице? Вовек такого не бывало!

Ярослав оказался в затруднительном положении. Смерд приказывает побросать оружие его заматерелым, искушенным в боях воинам, кои никогда не совершали этого и перед самым лютым врагом.

И князь ответил:

– Кинуть оружие – покрыть себя бесславием. Воину не пристало сие делать. Я уже поклялся своим оружием, что мы пришли в Сулость с миром. Кличь всех мужчин, и пусть они выслушают мою речь.

– А не проманешь? – всё еще недоверчиво произнес староста.

Ярослав пружинисто спрыгнул с коня и протянул смерду меч.

– Убьешь меня, если я тебя обману.

Староста оторопело посмотрел на воина, но меча не принял, зато крикнул:

– Мужики! Вылезай!

Мужики неторопко «вылезли»: хмурые, настороженные.

Подле избы, насупротив коей остановился князь, находился свежий, недостроенный сруб из трех венцов.

Ярослав сел на пахучее, ошкуренное бревно и поведал о цели своего прибытия в Ростов. В конце же своей речи молвил:

– Не хватает людей для возведения крепости. Помогите, мужики. И коль вы ответите добром, то и я вас в своей милости не забуду.

– Дык лето, князь Ярослав.

– Лето, мужики. Но до жатвы еще шесть-семь недель.

Мужики начали переминаться с ноги на ногу, кряхтеть и вздыхать.

– Летом и без жатвы дел невпроворот, князь.

– И всё же гораздо вас попрошу. Подсобите! По осени никакой дани не стану брать.

Лица мужиков разом повеселели.

– Неуж вправду, князь? Урак нас как липку обдирал.

Ярослав протянул старосте руку.

– Вместо ряда. [94]94
  Ряд– договор.


[Закрыть]Слово княжье!

На другой день в Ростов прибыло более двух десятков мужиков с топорами и заступами. А князь отправился в новое селище.