Текст книги "Спецкурс магической ботаники (СИ)"
Автор книги: Валентина Елисеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)
– Вот этого? – бесцеремонно прервали её.
Заводила нагнулся к земле и ухватил посреди стебля один из кустиков, похожих на узкую стрелу обычного можжевельника. Атакованный кустик неожиданно запищал и выбросил из стебля десяток острых длинных игл. Тонкие, извивающиеся шипы на самом деле являлись листьями, которые растение предусмотрительно спрятало при приближении чужаков, и которыми сейчас атаковало прямо в лицо, прицельно метя по глазам.
Под дружный ор всей группы Кэсси невозмутимо активировала амулет, выстроив прозрачную защитную стену между грядкой с саженцами и разозлёнными магами. Пострадавший с криком утирал окровавленное лицо и осторожно ощупывал оба глаза, не рискуя лечить их самостоятельно – с травмами таких сложно устроенных органов разумнее показаться специалисту.
– Вы нарушили второе правило: всегда дослушивать до конца инструкции преподавателя! – рявкнула Кэсси, привлекая к себе внимание студентов. – Саженцы иглолистого гадючника берут у самого основания корня, где стебель успел ороговеть и не чувствует щекотки.
– Чего не чувствует?!
– Щекотки, конечно, а вы что подумали? Гадючник – самое мирное растение питомника и не брыкается при пересадке, если не приниматься его щекотать. До опасных растений первые курсы не допускаются! Чего встали? Берём горшки и наполняем грунтом. Затем как можно ниже к земле ухватываем молодые побеги, подкапываем их, аккуратно тянем и пересаживаем! Господа ассистенты, прошу присмотреть за ребятами, пока я отведу их лидера в больничное крыло.
Никаких возражений против определения «ребята» она не расслышала. Вот и отлично. Пусть теперь товарищи с опаской оглядываются на «менее мирные растения питомника».
Целительница Энни Уэлс вышла из палаты, прикрыв за собой дверь, и улыбнулась подруге.
– Слепым не останется твой студент, через часик отпущу восвояси.
Не успела Кэсси ответить, как на неё налетел вихрь в лице ректора академии. Лорд Дэкет был вне себя. Он заявил, что так и знал, сколь неразумно брать на преподавательскую ставку вчерашнюю дипломницу, что семья потерпевшего определённо подаст жалобу самому королю, и даже именитый покровитель не спасёт нэссу Валенса от высочайшего гнева.
– Это ужасно, – сказала Кэсси.
– Парень запомнит ваш урок слишком хорошо!
– Это прекрасно, – сказала Кэсси.
– Он мог лишиться обоих глаз!
– Это сомнительно, – сказала Кэсси и пояснила, видя, что начальство готово закипеть от гнева: – Годовалые ростки всерьёз навредить не могут, у них слишком слабые и короткие игольчатые листья. А вот взрослое растение при неудачном столкновении с забывчивым студентом способно не только пробить ему глаза насквозь, но и переворошить за ними мозговую массу.
Из палаты донёсся приглушённый вопль слышавшего спор нерадивого студента. Кэсси удовлетворённо улыбнулась, ректор побагровел и улетел. Да уж, гордый аристократ не скоро простит ей памятную защиту дипломной работы, если такое чудо вообще когда-либо случится. Собственно, он ей и простонародное происхождение простить никогда не сможет, так что с ректором ситуация изначально патовая – между ними не может быть нормальных отношений. В принципе.
Целительница укорила со смехом:
– Ты слишком красноречива в описании опасных способностей магических растений. Такими темпами у парней разовьётся фобия, и они начнут бояться всех растений скопом.
– Лучше пусть боятся, чем ни во что не ставят, – пожала плечами Кэсси.
– Верно, здоровее будут, и мне меньше работёнки перепадёт, – ухмыльнулась целительница.
Она была слабенькой магиней, дочерью столичного зельевара: человека не титулованного и не богатого, хоть и одарённого магическими способностями. Вопреки мнению, распространённому в провинции (где маги показывались редко), далеко не все одарённые являлись очень состоятельными, влиятельными и титулованными персонами. Кстати, это первое, что выучила Кэсси в столице: маги бывают разные!
К приёмному кабинету целителя примыкала комната отдыха дежурного врача, и там Энни усадила подругу за столик, налила ей чая и сказала с усмешкой:
– Не дёргайся, вряд ли первокурсники после столь эпичного происшествия позволят себе небрежное обращение хоть с одной травинкой в твоих теплицах.
– Надеюсь, что так. В лавке отца я старалась показывать привлекательные стороны вещей, а сейчас вынуждена делать акцент на угрозах, которые они несут с собой. Как ни удивительно, концепция подхода в обоих случаях одна и та же.
– Как говорит мой отец: «Если человек сумел стать профессионалом в одном деле, приобретённый опыт поможет ему добиться успеха и в других сферах». Откуда ты вчера прилетела с красавцем Левиттом?
– Как обычно, с очередного задания конторы. На сей раз не секретного: спасала соловья королевы из удушающих силков лианы короля.
– Ого, выходишь в высший свет столицы, – пошутила подруга и перешла на серьёзный тон: – Однако при любых обстоятельствах незамужней девушке рискованно носиться у всех на виду в объятьях постороннего мужчины.
– А если втихаря и не у всех на виду, то можно? – фыркнула Кэсси. – Времена меняются, нравы высшего общества – нет.
– Ты прекрасно меня поняла, – погрозила пальчиком подруга. – Я не о проблеме нравов, которые впрямь у великих мира сего не меняются, а об умении жить в реальности. Очень легко исковеркать свою судьбу погружением в иллюзии и напрасные ожидания.
– С чего вдруг философский настрой? Мне-то не нужно объяснять про жизнь в реальности, я к ней ещё в родительском доме приучена. Все мои мечты ограничены небольшим домиком и собственной лавкой магических растений. У тебя какие-то новости?
– Да всё как обычно во втором полугодии. Заканчивающие курс обучения богачи начинают расставаться с местными содержанками, и те переходят к саботажу и шантажу. Кто-то пытается срочно забеременеть, подливая кавалерам настои, снижающие эффективность их контрацептивных чар, кто-то полагается на приворот. Передозировки всевозможных зелий, подливаемых друг другу «любящими людьми», осложнения спровоцированных ими абортов, демонстративные попытки суицидов и вся прочая чехарда заметно усложняет мне рабочие дни. Девушки стараются удержать богатых покровителей, а те хладнокровно обрубают концы, чтобы из академии за ними не потянулись проблемы старых связей и не одарённых магией бастардов.
Энни болезненно сморщилась и обхватила голову руками.
– Неужели всё хуже, чем во время военных полевых учений у боевиков? – безуспешно пошутила Кэсси и сочувствующе приобняла подругу.
– Хуже. Там-то лишь ожоги, переломы и контузии, а тут иногда хочется схватить за волосы очередную глупую девицу и как следует прополоскать её голову в отбеливателе в надежде, что дурость в мозгах растворится. Представляешь, половина из них реально верила: богатый любовник-маг в итоге на ней женится! А вторая половина рассчитывала, что хотя бы на пожизненное содержание возьмёт! Мол, женится на магине, а любить по-настоящему всё равно лишь её будет. По-настоящему, чтоб меня драконы до хрустящей корочки поджарили! То есть понятия верности, преданности и совместных законных детей с нормальным будущим в их представления о «настоящей любви» не включены изначально.
– Ну-ну, не расходись, ты ещё слишком молода для таких сентенций. Чего ты ждёшь от юных девочек? Твёрдо стоять на земле, когда хочется витать в облаках мечтаний, – навык необходимый, но, к сожалению, редко встречающийся. Отбеливатель тут не поможет, болезнь бессмысленных надежд не всегда излечивает даже горький опыт. Как дела в семье? Как дочка?
– Счёт до десяти выучила, – похвасталась Энни, возвращаясь в бодрый настрой. – Муж вчера в командировку уехал за редкими лекарственными травами, а то столичные поставщики такие высокие цены отцу заломили, что легче самим их привезти.
– Напиши ему, чтоб семена тоже привёз! – аж подскочила Кэсси, поперхнувшись чаем.
– Да уж догадалась сказать, про тебя не забыла, – рассмеялась подруга. – Можешь готовить место под новые посевы.
В приоткрытое окно просочился магический вестник обычного белого цвета и упал на колени Кэсси. Отправителем значился нэсс Годри, и письмо его гласило:
« Плоды кровавого зуба передал по назначению. Тебе большой привет и пожелания всяческих успехов от нэссы Лиеры. Зашёл сейчас в королевский питомник за сданными тобой вчера саженцами. Распорядитель уверенно заявил, что дерена могильная у них имеется ровно одна, пополнений давно не было, и заломил за редкость цену, как за пучок в десяток штук. Интересно, кого из вас одолел ранний склероз?»
Вот оно как...
– Энни, запись на бумаге можно изменить?
– Если написавший не зачаровал её от изменений, то можно, разумеется. Как ты думаешь, почему все медицинские карты, все истории болезней лишь на зачарованных бланках пишутся? Чтобы никаких подтасовок не было!
– Как думаешь, с журналом поступлений в королевский питомник такая же история?
– Хм-мм, вряд ли он относится к документам самой строгой отчётности, так что его страницы, скорее всего, зачаровывают раз в день в конце смены, а что? – полюбопытствовала Энни.
– Над этим вопросом я как раз и размышляю. Чертовски жаль, что академии запрещено торговать лекарственными травами и магическими растениями. Мы имеем право использовать их строго для собственных нужд, а излишки обязаны сдавать, так же как изъятое на вызовах.
– Тоже думала об этом. Когда ты купишь собственную лавку и получишь разрешение на разведение особо редких (и зачастую особо опасных) видов флоры, сразу записывай мою семью в постоянные клиенты.
– Всенепременно. Спасибо за чай, пошла я к своим боевикам, а то вдруг они так запуганы, что их уже божья муравка до нервной икоты довела.
Смех подруг оборвал топот множества ног, донёсшийся из коридора, и глубокий, бархатный голос Зетри, занимавшего штатную должность помощника целителя. Молодой человек трудился на этом месте при прежнем целителе, остался на нем и при Энни. Заглянув в прихожую и радостно улыбнувшись при виде Кэсси, он доложил обстановку:
– С тренировочной площадки пациентов доставили. Дрессировка молодых драконов не обошлась без чрезвычайных происшествий, опять не все крылатые рептилии горели желанием наездников на спине таскать и указаний их слушаться. Энни, есть один тяжёлый. Обезболивание я провёл, но там явно внутренние кровотечения имеются, которые магам не получается локализовать и непонятно, где именно кровит.
Целительница стремглав умчалась, а её симпатичный помощник помедлил и спросил:
– Не хочешь прогуляться по столице завтра вечером? Цирковые артисты свой шатёр на Восточной площади поставили, представление будет.
– Хорошо. После занятий я у себя, заходи.
Дружески попрощавшись, Кэсси поспешила на учебный полигон своей кафедры. Похоже, Зетри намерен повторить своё предложение. В общем и целом мужчина ей нравился: он был умён, отлично знал своё дело и был способен усмирить кого угодно в больничном крыле, хоть целый отряд боевиков, идущих на поправку. Но главное – он был человеком, как и она.
К сожалению, не всегда удаётся сосредоточиться лишь на главном и разумном.
В прошлый раз Кэсси дала ответ, что не готова создавать семью до получения диплома. Сейчас ей следует собраться с духом и прямо сказать прекрасному молодому человеку, что умение жить в реальности она предпочитает тренировать в одиночестве.
Глава 6. Интриги имперского значения
Первокурсники, суетящиеся около грядок, вели себя на удивление тихо и работали поразительно плодотворно: две тележки были на три четверти заставлены горшками. Ассистенты выглядели и довольными и обеспокоенными одновременно, и то и дело бросали настороженные взгляды на неподвижно замершую невдалеке фигуру. Это кому позволено от работы отлынивать?!
Решительно направившись в сторону бездельника, Кэсси застыла на полпути.
– Доброе утро, ваше высочество.
Боже, она искренне надеется, что ни одно растение не напало ни на одного пернатого, ни на одного четвероногого (или двуногого) обитателя дворца! Визит к королю не оставил по себе желания немедленно его повторить.
– В стенах академии я студент Стэн Карузерс, – с обаятельной улыбкой напомнил принц. В учебном заведении право на титулование при обращении имели лишь преподаватели и штатные сотрудники. – Позвольте поблагодарить вас за спасение маминого любимца и передать от неё подарок, который королева не успела вручить вам вчера.
Принц протянул плоскую коробочку и открыл её. На бархатной подушечке лежал затейливо свитый тонкий золотой браслет, украшенный мелкими сапфирами. Застигнутая врасплох проявлением высочайшей любезности, Кэсси забыла присесть в реверансе и выдохнула:
– Спасибо. Неожиданно.
– Ожидаемым был бы вызов на тотальную чистку большой оранжереи? – весело уточнил принц, и Кэсси против воли покраснела. Да, у неё не сложилось благоприятного впечатления от краткого общения с королевской семьёй, но она умеет признавать свои ошибки.
– Спасибо, – более искренне повторила она. – Я просто выполнила свою работу.
– Ту, за которую не взялся главный королевский садовник. – Улыбка принца стала ослепительной. – Носите подарок с удовольствием, нэсса.
Мару не требовалось популярно объяснять, что добрыми делами можно навлечь на себя ненависть не меньше, чем дурными. Данное правило действовало в отношении организаций столь же верно, как и в отношении отдельных людей. Уж сколько красивых слов, сколько высоконравственных трактатов написано о величии и необходимости свободы для всех! Однако полная свобода волков мигом обернётся уничтожением овец, и сдерживание серых хищников – дело хорошее, но, мягко выражаясь, не вызывающее у них симпатий к сдерживающим.
Не будучи новичком в политических играх, Мар неплохо научился скользить по тонкому льду внутренних интриг империи. Данная задача была на порядок труднее лавирования в потоке интриг внешних, поскольку чужого лазутчика легко нейтрализовать после выявления, а внутренний саботаж – дело трудно пресекаемое.
– С чего меня должны волновать проблемы правителя Синны? – небрежно пожал плечами король. – Если он опасается беспорядков в своей стране, при чём тут я? И для чего я выделяю из казны баснословные деньги на содержание службы безопасности всея империи, как не для того, чтобы все волнения подавлялись без моего участия?
– Ты помнишь, с чего началось твоё правление, К арил? – хладнокровно спросил Мар, демонстративно рассматривая портреты предыдущих правителей Кар уза, украшающие стены рабочего кабинета его высочайшего кузена.
– Ещё бы! Страна стояла на пороге военного конфликта, и для восстановления дипломатических отношений с нашим северо-западным соседом я женился на его дочке. – В голосе короля причудливо смешались бахвальство своим героическим шагом и неприязнь к супруге. – Глава СИБа лично проводил нас к алтарю.
– Да, тогда контора дала грубую промашку. Дороже всего нам обходится желание дёшево отделаться, – мрачно оценил прошлое Мар. – Задачей был не политический брак как таковой, а налаживание крепких, надёжных связей с родными королевы! В итоге вышло всё наоборот: спустя годы тесть возненавидел тебя за горе дочери, над которой смеётся весь высший свет империи из-за твоих открытых измен.
– Да-да, припоминаю его «мудрые» поучения, что если уж с любовью не сложилось, то надо хотя бы не выставлять напоказ своих фавориток. Я тогда ответил, что в своём доме и в своём королевстве вправе поступать как хочу, и повторяю тебе то же самое.
«В тридцать лет тебе довольно было втихаря молодых девчонок в свои покои таскать, а после сорока захотелось прилюдно с ними миловаться, чтобы перед всеми свою «мужественность» и «моложавость» подчеркнуть», – хмыкнул про себя Мар. К сожалению, с годами ситуация лишь ухудшилась, из-за чего и возникла надобность в подключении к делу службы имперской безопасности. Увы, любое хирургическое вмешательство в заболевший организм не обходится без последствий, а зачастую – и без серьёзных осложнений.
Разумеется, стареющий король назревших проблем в упор не видел.
– Чего ты суетишься, мой тесть лишён власти и на престол взошёл его сын от второго брака, которому плевать на «великие страдания» единокровной сестрёнки, – лениво помешивая ликёр в чае, сказал его величество.
– Ты же в курсе, что смена правителя произошла не сама собой, а при непосредственном участии конторы, когда стало ясно, что прежний король намерен силой призвать тебя к ответу за пренебрежительное отношение к чувствам и репутации его дочери.
– Ладно-ладно, я согласен, что не зря кормлю контору безопасников, – насмешливо хмыкнул король.
Иногда Мару казалось, что это не он моложе кузена на двадцать два года, а наоборот. Признав, что переизбыток магических сил в индивидууме и впрямь частенько связан с недостатком ума, он отпил чая и начал загибать пальцы.
– Всем кристально ясно, что прежний король оставил свой пост в добровольно-принудительном порядке, и что властитель Синны слишком молод, чтобы править и без опоры на поддержку отца, и без опоры на поддержку соседей – это раз. Твоя страна – центральная страна империи, от которой каждому из четырёх других правителей удобно откусить давно присмотренный кусочек. Собственно, два. И три: если ты оставишь молодого брата супруги без поддержки, то ему с удовольствием окажут эту поддержку все другие правители, причём с далеко идущими планами окажут. На данный момент наш ставленник рассчитывает на тебя и лучше бы не разрушать его расчёты, основанные на замшелой «истине», что враг моего противника – мой друг.
– Эх, тяжела королевская доля: собственные сыновья становятся твоими противниками, – театрально вздохнул король Каруза.
– Не у всех, – опроверг Мар, но про доверие и любовь в семье толковать не стал. Он в принципе не любил тратить время на безнадёжные назидания и прочие бессмысленные мероприятия.
– Да, хотелось бы верить, что в моей собственной семье не зреет заговор, – проворчал король и пристальным, ледяным взором уставился на собеседника. – Моего наследника не обуревает преждевременное честолюбие?
– Нет, оба твоих сына поразительно равнодушны к вопросам престолонаследия. Мне кажется, если сообщить кронпринцу, что ему позволено не править и можно навечно засесть в лабораториях и хранилищах артефактов, он на радостях станцует на дворцовой площади. – Мар усмехнулся и добавил: – Более удивительно, что королева не пытается достать яд для тебя. Точнее, не пытается сотворить для тебя артефакт смертельного действия – обучаясь в академии, она ведь специализировалась в артефакторике, кронпринц пошёл по стопам матери.
Пренебрежительно хмыкнув, что у старшего сына неподходящие для кронпринца увлечения, король отставил чай. Его величество не любил упоминаний об академиях, поскольку не мог похвалиться блестящими успехами обучения в них. Король предпочитал считать, что правителю важно уметь управлять, а не забивать свою голову излишком всяческих знаний.
– Как успехи на службе? Всё спокойно при рейдах по нейтрализации банд и при отлове чужих, магически одарённых шпионов? Перерасход сил не подкосит твоё здоровье?
– Он не так часто случается, чтоб скостить мне годы жизни, – беспечно ответил Мар, постаравшись, что бы ни один мускул на его лице не дрогнул. Он предвидел, к чему клонит венценосный родственник.
Король действительно пригнулся к кузену, пронзительно глянул и с подозрением настороженно спросил:
– Тебя не мучают внезапные и вроде бы беспричинные приступы полного магического истощения?
Почувствовав, как вокруг него завились нити чужой магии, Мар хладнокровно отрезал:
– Нет.
Нужно много тренироваться, чтобы научиться лгать в присутствии опытных дознавателей. Он научился давно, да и кузен не так умел, как думает.
– Хорошо, – расслабился король. – Ты не забывай, что членов королевских родов отправляют на службу в имперскую контору, чтобы они блюли там интересы своего родного государства, а не помогали СИБу командовать королями на своё усмотрение.
Намёк был прозрачен. Ссылка одного кронпринца и преждевременная коронация другого заставили нервничать власть имущих. Саркастически усмехнувшись, Мар искренне заверил:
– Интересы родного государства для меня – не пустое сочетание звуков. Хотелось бы, чтоб и правители всех пяти союзных королевств больше радели о процветании земель и благоденствии подданных.
– Ты зануден, как старый дед. Впрочем, что взять с человека, который (даже не будучи женат!) тщательно скрывает связь с любовницей, вплоть до того, что в академию магии устраивает ту от имени конторы, а не по личному распоряжению! – расхохотался король.
Фарфоровая чашка хрустнула в руке Мара, брызнув осколками и каплями остывшего чая. Его венценосного родственника поразило, что гранитное самообладание молодого мага дало трещину при столь ничтожном поводе, но язвительная шутка замерла на губах короля под замораживающим взглядом.
– Кассандра Валенса не является и никогда не являлась моей любовницей, – прорычал Мар. Он никому не позволит чернить имя талантливой, отзывчивой и разумной девушки! Волноваться за собственную жизнь ему уже поздно, но он никому не позволит исковеркать грязными наветами судьбу своего доброго ангела. – Окажи любезность, чётко и ясно доводи данную информацию до ушей всех, кто посмеет сплетничать во дворце о сотруднице службы имперской безопасности. О пресечении сплетен во всех других местах я забочусь лично.
Дуэль взглядов: ошеломлённого – короля и яростного – королевского кузена, прервало явление магического вестника показательного голубого цвета. Письмо спланировало на ладонь заместителя главы СИБа и засверкало искорками, требуя немедленного прочтения. Через десять секунд после разворачивания послание загорелось и осыпалось пеплом на пол – Мар еле успел дочитать до конца. Отряхнув ладони, он сухо произнёс:
– Полагаю, твоему величеству будет не безынтересно узнать, что сегодня днём сотрудниками охраны правопорядка обнаружено тело лорда Т эккела.
– Кто это? Я должен его знать? – озадачился король.
– Да, если прочитал те документы и донесения, что я просил тебя прочесть неделю тому назад.
– Не нашлось свободного времени, – отмахнулся король. – Так чьё там тело мёртвым обнаружили, кем он был?
– Лорд Тэккел был магом-стихийником с высочайшей квалификацией в области ирригационных систем. Он возглавлял Совет страны по земледелию.
– Жаль-жаль, но паника с чего? Ничто не вечно под лучами солнца и никто. – В дверь кабинета дробно постучали. Створка приоткрылась, и в неё заглянуло юное девичье личико. Ясные глазки, опушённые длинными ресницами, недовольно зыркнули на безопасника и посмотрели на короля, после чего обиженно задрожали алые губки. Король тяжко вздохнул и махнул фаворитке: – Ступай, я пока задерживаюсь: кузен настаивает на изучении каких-то скучных бумаг.
Хихикнув, девушка скрылась. Мар поднялся и церемонно поклонился.
– Не буду мешать, Карил.
– Погоди, мне могут понадобиться пояснения к писанине твоих служак!
– Пояснения кратки. Из курса географии всем окончившим школу гражданам страны известно, что богатые земледельческие угодья на юге существуют благодаря широкой, полноводной реке, впадающей в Тёплое море. Исток река берёт в Л ензе (это королевство империи – наш северо-восточный сосед), затем течёт вдоль нашей границы с Б ирмом.
– Ты издеваешься? – зло прищурился король, и магический фон в кабинете усилился до уровня звона в ушах. – Если в «очень важных» донесениях написано лишь это, то к чему мне их читать?!
– Искренне надеюсь, к концу прочтения ты будешь знать ответ на свой вопрос.
На город уже спустились густые сумерки. В доме лорда Тэккела пахло успокоительными эликсирами и стандартными реагентами, с помощью которых эксперты определяли наличие в воде, воздухе и еде опасных веществ. К сожалению, наука пока не шагнула так далеко, чтобы безошибочно и полностью определять состав жидкостей и газов, чаще всего приходилось ориентироваться на характерные черты проявления ядов в организме убитого. То, что лорд погиб от асфиксии, Мару было очевидно и без рассуждений штатного целителя, стоило лишь взглянуть на лицо погибшего.
– Признаков сдавливания шеи или других способов механического перекрывания доступа воздуха к лёгким нет, – объяснял тот. – На яды проверю, на какие смогу, но в целом картина выглядит так, словно он вдруг перестал дышать. Поскольку умер он ночью, во сне, то мог пропустить магическую атаку, вызвавшую развитие паралича дыхательной системы.
– Дом охраняется, повсюду стоят защиты и датчики магии, не пропустившие бы внутрь мага-убийцу. Как минимум, должна была сработать сигнализация, – возразил Мар.
– Или убийца изначально находился в доме, – намекнул на домочадцев один из дознавателей.
– Или так, – задумчиво согласился Мар, – но вы же всех за полдня успели допросить, верно? И раз никого подозрительного не выявили, то версия хлипкая, и выглядит ещё более хлипкой, когда вспоминаешь, чем был занят Тэккел. Документы и расчёты, которые я просил отыскать, нашли?
– Нет. Ни в домашнем, ни в рабочем сейфе их не обнаружили. Жена говорит, он собирался вечером поработать в своём домашнем кабинете, и она видела на его столе какие-то бумаги, однако теперь их нет. Полагаете, лорда убили ради документов и расчётов?
– И ради того, чтобы лишить королевство самого сильного и умного из стихийников. Вопрос «зачем» убили выглядит достаточно ясным, а вот «каким образом» – пока нет.
– Что ж, раз служба имперской безопасности уверена в наличии в деле шпионского следа, то бытовые версии убийства можно перестать рассматривать?
– Рассматривайте все – мне очень хотелось бы убедиться в ошибочности своих предположений. Тело обнаружили в этой комнате и никуда не переносили?
– Да, это спальня лорда, его так и нашли в кровати. Когда он не вышел к завтраку, семейство не слишком заволновалось: Тэккел имел привычку работать до рассвета, а потом долго отсыпаться, но когда он не вышел и к обеду, его решились побеспокоить.
– Окно было закрыто?
– Да, как и дверь в сад, но они не были зачарованы от проникновения извне: лорд полагался на общую защиту периметра.
– Дверь в сад открывается с обеих сторон, если не защёлкнута задвижка, – обратил внимание Мар и осмотрелся в небольшой комнатке: кровать, кресло у небольшого столика, бельевой шкаф и этажерка с книгами. Фиалки на подоконнике, а в углу... он вздрогнул при виде дерева в кадке, полускрытого тяжёлыми гардинами, и опутал его сетью заклинаний.
– Мне тоже дурно стало, когда я дерево увидел, – мрачно сознался целитель, – только оно немагическое, хоть и редкое: всего лишь карликовый серебристый тополь.
– Вижу, но совпадение интересное... Откуда он тут взялся и давно ли?
– В начале осени Тэккела приглашали прочитать курс лекций в магической академии Лензы, там ему и подарили это красивое комнатное деревце.
– В Лензе? Ещё одно интересное совпадение... Скажи, картина смерти похожа на то, что вокруг жертвы вдруг начал заканчиваться воздух? Вначале концентрация кислорода упала ниже жизненно необходимого минимума, и Тэккел потерял сознание во сне, а затем кислорода стало ещё меньше – и он умер, не приходя в сознание?
– Да, очень похоже на то, но повторю ещё раз: в кадке простой тополь!
– Серебристый тополь, – подчеркнул Мар, – очень похожий на душегуба ползучего. А когда в твоей комнате несколько месяцев стоит одно и то же безобидное растение, ты быстро перестаёшь проверять его на магию и безобидность.
– Да, но если вы намекаете, что дерево на время подменили... Кто бы мог это сделать и где он взял душегуб?!
– Где взял – выяснить нетрудно, опасные растения состоят на особом контроле и регулярно проверяются на предмет отсутствия признаков незаконного разведения видов. А вот кто произвёл подмену – вопрос правильный, поскольку специалистов по редким и смертельно опасным магическим растениям в столице не много, а душегуб, насколько я помню, не так-то просто перемещать с места на место, он и ветвями задушить может, если ему не понравится «поездка». Нет, если моя версия верна, то тут действовал специалист, и специалист высокого класса, а привезли растение не издалека.
– Мы проверим вашу гипотезу, лорд Левитт, – сумрачно пообещали дознаватели, покосившись на тополь в кадке, – уж больно она похожа на правду. Видите ли, всю последнюю неделю в саду лорда закладывали новую аллею и туда-сюда постоянно сновали сотрудники королевского питомника, из которого поставлялись деревья. Точнее – небольшие саженцы деревьев в кадках.
– Этим утром – тоже?
– Да. Позвать управляющего?
Управляющий божился, что растения заказывались самые обычные, из немагической секции питомника, и показывал списки всего приобретённого. Серебристых тополей ни карликового, ни обычного подвида в списках не значилось. Ещё не все деревья были высажены на своё место, и вдоль будущей аллеи стояло несколько десятков кадок, жильцы которых ожидали пересадки.
– Легче всего спрятать дерево в лесу, – хмыкнул Мар. – Допрашивайте сотрудников питомника и проверяйте все ползучие душегубы, когда-либо ставившиеся на столичный учёт. Я же позабочусь о том, чтобы все видные специалисты по магической флоре перестали бродить без присмотра.
