Текст книги "Спецкурс магической ботаники (СИ)"
Автор книги: Валентина Елисеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)
Глава 13. Тайный каратель конторы
День дежурства начался у Кэсси с шепотков, подслушанных за оградой белого прямоугольного здания, в котором размещался Магпотребнадзор. Вынужденно обходя по периметру место несения службы из-за затора карет перед центральным входом, Кэсси услышала:
– Отдел тайных карателей – не торговая лавчонка, списки его сотрудников строго засекречены, поэтому держи язык за зубами. Некоторые догадки лучше не озвучивать, чтоб здоровье себе не портить.
– Так я ж не озвучиваю! Брякнул лишь, что контора просто так прикрывать не будет.
– Больше не брякай.
– А я вовсе не верю во все эти «логические выводы», – недовольно пророкотал ещё один голос. – Наговаривают на добрую девушку почём зря!
Кэсси вошла в калитку, и три гвардейца, голоса которых она только что слышала, испуганно икнули и уставились на неё с очень странными выражениями на лицах. В ответ на приветствие они гаркнули «здравия желаем» и отвесили столь низкий поклон, что на Кэсси накатило редко возникающее желание сделать книксен. Однако одежда опять была неподходящей и пришлось ограничиться улыбкой. Проходя по коридору к кабинету дежурного специалиста по магической флоре, Кэсси слышала доносящиеся со всех сторон тихие обсуждения каких-то растений-палачей. Что-то уже успело случиться, пока она добиралась от академии, и дежурство выйдет насыщенным?
– Тайные каратели всегда маскировали казни под несчастные случаи, что тут ещё скажешь. Сколько неблагонадёжных лордов погибло, гуляя в диких лесах? А скольких сожрали внезапно взбесившиеся любимые ездовые драконы? – услышала она за спиной, открывая дверь кабинета.
На столе никаких срочных распоряжений не лежало, значит, происшествия, связанные с магическими полуразумными кустами и цветочками ещё только ожидались. В радужных надеждах на спокойный денёк Кэсси выложила из сумки студенческие тетради с непроверенными контрольными работами, рассеянно размышляя, с чего вдруг все вспомнили про тайных карателей СИБа? За прошедшие годы у нее успели зародиться подозрения, что никаких подпольных «штатных палачей» в конторе вовсе не имеется, поскольку все прекрасно обходились без них, а несчастные случаи, упомянутые кем-то, – это действительно несчастные случаи, ей самой приходилось на такие выезжать. Доводилось и слышать краем уха об арестах шпионов, о самоликвидации спецагентов враждебных (то есть дружественных, конечно же) соседей, но ни одно расследуемое конторой дело не заканчивалось необъяснимой гибелью подозреваемых. По крайней мере, так не заканчивались те дела, к ведению которых она привлекалась, и те, что были на слуху у широкой общественности. Если служба имперской безопасности и проворачивала какие-то секретные тёмные делишки, то те так и оставались абсолютно секретными. Её в теневые интриги не впутывали, чему Кэсси была искренне рада. Ей с лихвой хватало обычной честной работы!
В специальное окошечко на входной двери влетел листок-вестник из категории внутренних уведомлений. Развернулся перед глазами Кэсси и заговорил сухим тенором лорда Кэшвелла:
– Вызов в поместье лорда С уника. Поступивший запрос содержит массу эмоций и сущие крохи информации. Насколько я смог понять, пострадали золотистые грифоны лорда, однако требует он прибытия специалиста по флоре, а не целителя магических животных. Съездите, разберитесь.
Поразительно: ни одного указания сдерживать природную язвительность! Ни одного напоминания, что увеличение жалоб ещё хоть на лист точно приведёт к обрушению её именной полки в канцелярии конторы! Удивительные дела творятся в королевстве.
Владелец поместья был откровенно раздражён. Он по-петушиному вздёргивал голову, напряжённо выпрямлял спину и нетерпеливо покачивался на длинных худых ногах в ожидании выхода из кареты специалиста. В общем и целом, лорд маг сильно смахивал на драконовидный пульсар, которому отвесили пинка глупые студенты. Не хватало вылетающего изо рта огня, но тот, вероятно, выдохся в ожидании прибытия подмоги.
– Моя пара золотистых грифонов – лучшие производители края! Мне пакостят намеренно, это происки конкурентов! – заверещал лорд, стоило Кэсси спрыгнуть со ступенек кареты. Пресловутая аристократическая вежливость не распространялась на обычных нэсс – тем не полагалось протягивать руку, им следовало смело прыгать на гравий подъездных аллей. Выразительный взгляд далеко не всегда помогал воззвать к воспитанности лордов – видимо, правильной многозначительной выразительности обучают только в пансионатах благородных девиц.
– В грифонах разбираюсь крайне слабо, что за беда у вас по линии растительности? – перебила Кэсси пространные сетования эмоционального аристократа.
– Понятия не имею, – возмущённо фыркнул лорд.
Прелестно! Ради чего её оторвали от проверки тетрадей, спрашивается? Не на шутку разозлившись, Кэсси строго напомнила себе, что приветливость в общении с высокородными – основа устойчивости полок с жалобными книгами. Она мило улыбнулась, похлопала ресничками и ласково-ласково пропела:
– Выпишу ошеломительный штраф за ложный вызов!
Лорд нахохлился, как дикобраз древесный, разве что иголки не отрастил. Смерил пренебрежительным взглядом дежурную срочной магической помощи и процедил, выпятив нижнюю губу:
– Вы кто такая по имени будете?
– Кассандра Валенса, лорд...
Чёрт, в её памяти трепетно хранились тысячи наименований, свойств, особенностей строения и методов разведения всяческих растений, но аристократические имена случайных магов будто провалились в адское пекло без возможности изъятия обратно. К счастью, её заминку не заметили и не истолковали верно: лорд отчего-то побелел и жалобно пискнул.
– Валенса? Та самая ?
Какая «та самая»? Складывалось впечатление, что за спиной некто организовал широкомасштабную рекламу её скромной персоны, не поставив её в известность об акции продвижения личного бренда. Небывалый взлёт популярности начинал порядком раздражать. Особенно на фоне нехватки денег на покупку собственной лавки, набору клиентуры которой поспособствовала бы любая реклама.
– Своих однофамильцев мне встречать не доводилось. Однако во всех отделениях службы имперской безопасности работают только люди с соответствующим образованием и опытом, мы все «те самые», кто способен помочь в критической ситуации, – сухо констатировала Кэсси.
– Ситуация не критическая, совершенно не критическая! – заюлил лорд. Тут ему в голову пришла мысль явно панического свойства, вызвавшая испуганный вопль: – Если у конкурентов случилось несчастье, я ничего о том не знаю и отношения к их бедам не имею!
Хм-мм, а выглядел вопящий лорд как младший брат Кэсси, пойманный отцом за совершением шалости: словно гипотетические несчастья конкурентов образовались не без его участия. Впрочем, она сюда приехала не мошеннические схемы заводчиков грифонов раскрывать, а по сути еёдела пока ничего не сказано.
– Жалоб от ваших конкурентов не поступало.
– Если поступят – не верьте! Ни единому слову не верьте!
Бессмысленный диалог не проявлял тенденции к окончанию. Развернуться и уехать Кэсси мешало беспокойство за грифонов: бедные животные не должны страдать ни от ядовитых растений, ни от глупости хозяев.
– Проводите меня к вашим магическим животным, – потребовала Кэсси. Авось полуразумные твари поведают о своих проблемах вразумительней бестолкового лорда.
В просторном высоком вольере, под стеклянным куполом которого разместился целый сад, бродили два несчастных грифона. Золотистая шерсть на их львиных телах потускнела, роскошные крылья понуро обвисли и волоклись по земле, цепляясь за безвольно болтающиеся хвосты. Орлиные клювы изрыгали пену показательного синюшного цвета.
– Похоже на отравление кислотой осьмирука, – озабоченно пробормотала Кэсси, не решаясь подойти к могучим животным с патологически скверным характером. Грифоны признавали только хозяев, а незнакомцев, мягко говоря, не жаловали. – Лорд, будьте добры...
Она оглянулась, но аристократа уже и след простыл, а заинтересовавшиеся гостьей грифоны неуклонно приближались и начинали грозно клекотать, распушая перья на загривке. Впору самой настрочить жалобу на оставление в ситуации, опасной для жизни и здоровья!
– П итья, Гр ама – ша! Фу, нельзя! – рявкнул требовательный голос.
Грифоны умолкли, пригладили клювами загривки друг друга и сделали вид, что не нарочно прогуливались по вольеру в сторону гостьи. Из кустов вышел молодой парень с бутылкой зелья в руках, три года назад закончивший факультет магического животноводства. Кэсси знала его по общежитию, и парень тоже её узнал и радостно улыбнулся.
– Добрый день, нэсса, рад вас видеть. Посмотрите, что грифоны выплюнули сегодня – похоже на осьмирука, да и запах... соответствующий.
– Вы правы, нэсс, это впрямь осьмирук, – вздохнула Кэсси, изучив находку. – Опаснейший сорняк, трудно поддающийся искоренению.
– Нас учили, что при заражении выгона такой заразой следует поменять место выпаса животных, но гонять грифонов далеко от поместья неудобно, а поблизости гады расселятся быстро.
– Неужели учили только этому? – не поверила Кэсси.
– Ещё настойчиво советовали в случае беды звать на помощь коллег с факультета растениеводства, – ухмыльнулся нэсс с животноводческого.
Ст оящий совет. Смердящий осьмирук относился к подземным магическим растениям типа перекати-поля. Взрослая особь походила на клубок шерсти, из которого высовывалось до десятка щупальцев-рук. Роговые отростки на их концах позволяли осьмируку прорывать туннели под землёй и отыскивать полусгнившие плоды и коренья, служившие ему пищей. Жили осьмируки большими колониями и наружу из-под земли выглядывали лишь с одной целью – целью расселения на новых территориях: ведь перемещение на чужих лапах и крыльях идёт с куда большей скоростью, чем ползком под землёй, когда собственными силами пробиваешься сквозь глину и камни.
Набравшая силу популяция смердящих осьмируков выпускала на поверхность сочные ростки, источавшие гнилостный запах лежалого мяса, давший название виду. В природе есть немало птиц и животных, для которых привлекателен запах тухлятинки, и грифоны тоже относились к любителям таковой. Обманутые запашком животные вцеплялись в ростки, выдёргивали их и проглатывали вместе с корнем-клубком. А поскольку осьмирук не ставил перед собой цель погибнуть в чужой утробе, он начинал выделять разъедающую внутренности зверя кислоту, побуждающую через часок-другой выплюнуть всё съеденное. Осьмирука не заботило здоровье «перевозчика», как и вероятная его гибель, а вот Кэсси заволновалась, как и смотритель вольера.
– Я промыл грифонам желудки и напоил их заживляющим зельем, но если они опять наедятся этой дряни – дело плохо. Мне не удалось донести суть проблемы до хозяина, но вас он, слава богу, вызвал. Что предпримем?
– Показывайте выгон, будем ликвидировать диверсантов. Опробуем одну новейшую технологию, в нашем королевстве пока не применявшуюся. И позовите хозяина зверушек, без магии нам не обойтись.
Обычно господа маги не изъявляют желания помогать специалистам, вызванным для урегулирования проблем с непокорной флорой и фауной, но лорд с подзабытым Кэсси именем стал приятным исключением из правила. Поглядывая на неё боязливым взглядом провинившегося студента, он взмахами рук взрыхлил всё поле выгона, проложил в земле глубокие борозды и засыпал в них доставленный слугами порошок, опорожнив все пудовые мешки.
– Что дальше? – с поразительной угодливостью уточнил аристократ.
– Подогревать, думаю, нет нужды – солнце и без того печёт, – прикинула перспективы Кэсси. – Пожалуй, оно печёт даже слишком сильно... Ложись!!!
Ухаживающий за грифонами нэсс мигом выполнил команду, а тугодумного лорда пришлось сбить с ног и повалить на землю. Эх, не миновать ей жалобы!
Грянул взрыв.
Поле встряхнуло, в небо взвились тучи комьев влажной земли и осыпались градом на лежащих ничком людей. Кэсси предчувствовала, что с учётом повышенной эмоциональности лорда жалоба займёт не менее пяти листов. Когда по голове перестали стучать мелкие камушки, она поднялась и хорошенько отряхнулась.
– В следующем выпуске имперского научного журнала опубликую заметку, уточняющую методику применения новейшей технологии в солнечные дни. Травяной покров на поле быстро восстановится, особенно если хорошенько его польёте, – выдала она финальные инструкции обескураженному чумазому лорду. – А вот структура осьмируков чересчур чувствительна к подземным колебаниям, сильные встряски необратимо разрушают их организм. Если кто и выжил, то уже копает ход подальше отсюда. Пару дней грифонов на выгон не выпускать – пусть окончательно завянут и перестанут смердеть те ростки, что успели проклюнуться.
Кэсси поспешила откланяться и уехать, пока грязный и помятый аристократ не успел прийти в себя. Разумный человек выбирает тактическое отступление с тем же бесстрашием, что и дуэль.
Отделение контроля в департаменте Магпотребнадзора было знакомо Кэсси как отчий дом. Даже лучше, если вспомнить, как давно она не бывала дома, куда её и не думали приглашать. Мечты, что о ней спохватятся хотя бы на летних каникулах, не оправдались, родные даже не спросили, позволено ли студентам жить в общежитии в неучебное время. Письма отца были короткими и деловыми, докладывающими о главных семейных событиях, таких как: её брат перешёл в среднюю школу, а половину лавки они сдали в аренду сапожнику (который после сердечного приступа перестал пить и рьяно взялся за развитие своего дела). Писали, что купили карету, чтобы не пешком по гостям ходить. Ещё отец интересовался, всё ли у неё хорошо, и Кэсси отвечала, что всё вполне благополучно. Ей казалось, в случае отрицательного ответа и просьб о финансовой помощи скудный ручеёк писем отца будет полностью остановлен суровой дланью его супруги. К счастью, в финансовой помощи она уже давно не нуждалась – спасибо академии и Магпотребнадзору.
Высокий и худой, как жердь, лорд Кэшвелл тяжко вздохнул при появлении в кабинете внештатной сотрудницы конторы. Под его холодным укоризненным взглядом Кэсси прочувствовала каждый застрявший в волосах комок земли, каждую не до конца оттёртую полоску грязи. Лорд скорбно поджал сухие губы, устало потёр лоб, и Кэсси захотелось предложить ему настойку от мигрени.
– Инструкция предписывает дежурным являться с рапортом сразу по окончании работ по вызову, – напомнила она и машинально поворошила волосы, освобождая их от успевшей засохнуть земли. Та осыпалась на вытканный золотыми узорами ковёр, и Кэшвелла перекосило ещё больше.
– Так рапортуйте, – проворчал лорд. – Чем вы занимались в поместье С уника? Укрощали его грифонов?
– Избавляла их выгон от колонии смердящих осьмируков.
– Будете сдавать изъятые растения в питомник?
В дверь постучали, за спиной Кэсси кто-то заглянул в кабинет. Кэшвелл на нового посетителя не отреагировал, продолжая буравить её взглядом в ожидании ответа.
– Некого сдавать: выжившие разбежались, а погибших я выкапывать не стала. – За спиной сдавленно ахнули, прошептали, что зайдут попозже, и скрылись, захлопнув дверь. С чего все такие нервные сегодня? – Где расписаться об ознакомлении с претензиями клиента?
– Лорд Суник жалобу не присылал.
– Он десятый лист пока не дописал, – предположила Кэсси, и худощавое лицо начальника ведомства озарилось улыбкой, как грозовое небо внезапным проблеском солнечного света.
– Припоминаю, как вы ответили на первую поступившую на ваше имя жалобу, – прищурился Кэшвелл, откидываясь на спинку высокого крепкого стула, выбранного под стать владельцу. – В ответ на выговор вы посмотрели на меня кротким взглядом пай-девочки и твёрдо уверили: «Простите, это повторится». Должен отметить, сказали вы чистую правду.
Лорд Кэшвелл имел обыкновение высказываться так, что Кэсси терялась: его слова следует воспринять как порицание или как похвалу? Впрочем, какое начальство будет хвалить за жалобы, на которые ему приходится отвечать? И другой вопрос: она уже свободна или ей надо расписаться в ведомости учёта претензий – превентивно, чтобы не бежать в кабинет начальства, когда долетит письмо от помятого лорда?
В форточку впорхнул лист зачарованной бумаги с оттиском родового перстня – странно, что всего один, а не скреплённая сургучом пачка. Кэшвелл с кривой ухмылкой велел усаживаться поудобней и снял с послания печать. Послание развернулось и заговорило:
«Достопочтимый глава ведомства контроля при департаменте Магпотребнадзора!
Я всё понимаю, нехватка кадров – бич всех государственных структур, но зачем же принимать столь радикальные меры?! Если ваше внимание привлёк мой конфликт с конкурентами – заводчиками грифонов – то прислали бы гвардейцев, я бы понял намёк. Зачем же сразу направлять ко мне самого печально известного карателя конторы?! Вы практически довели меня до остановки сердца! Слава богу, проводя мирные мероприятия по очистке полей от вредоносной флоры, она ограничилась взрывом выгона и нанесением мне лёгких телесных повреждений. Опять-таки всё понимаю – издержки профессии. Достопочтимый лорд Кэшвелл, мой запрос в ваше ведомство не требовал срочных действий, я бы спокойно подождал другого дежурного! Со всем уважением заклинаю вас впредь присылать ко мне сотрудников, не совмещающих гражданские должности с военно-карательными.
Искренне ваш, лорд Суник» .
Никогда прежде Кэсси не доводилось слышать, как вечно угрюмый Кэшвелл заливисто гогочет на весь кабинет. Наверное, у неё звуковые галлюцинации – отсюда и дикий текст жалобы, и хохот начальства. Или...
В воспоминаниях завертелись обрывки фраз Мара, предупреждающего, что убийства двух крупных магов-стихийников могут связать с ней. Подслушанные утром разговоры гвардейцев и непонятное замечание Энни, теперь обретшее смысл... Все пришли к выводу, что она убивает направо-налево согласно распоряжениям главы службы имперской безопасности? И замы главы старательно выгораживают штатного палача конторы в её лице?!
– Дайте опровержение! – подскочила Кэсси, перевернув стул.
– Увы, это тот редкий случай, когда любое официальное опровержение примут за очередное доказательство, – покачал головой Кэшвелл, отсмеявшись. – Отдел тайных карателей всегда будил в людях нездоровое любопытство. Во всех нераскрытых преступлениях люди всегда видели след таинственного отдела, а тут у них впервые появился реальный кандидат, причастность которого к отделу карателей буквально самоочевидна. Они не откажутся от своих иллюзий, смиритесь и живите как прежде, слухи побурлят и утихнут.
– Да, но слава карателя останется при мне!
– Чем плох такой исход? Студенты станут вести себя вежливей, преподаватели – учтивей, ректор – осмотрительней, – пожал плечами Кэшвелл.
– Скажите прямо: вам удобно иметь живое подтверждение существования мифического отдела, и миссию доказательства возложили на меня, – хмыкнула Кэсси, складывая руки на груди и грозно прищуриваясь. – У меня не слишком много обязанностей в конторе? Постоянный оклад не пора назначать?
– Если вы готовы уволиться из академии...
– Не готова, – открестилась Кэсси и опустила руки. – Скажите, отдел тайных карателей вообще существует? Интуиция подсказывает, что этот пережиток прошлых веков давно исчез из списков отделений службы имперской безопасности.
– Выход там, нэсса Валенса. Не забудьте расписаться, что выслушали отзыв клиента о вашей работе, а камера магической очистки находится на прежнем месте.
Ей решительно указали на дверь, но в Кэсси взыграло редко просыпающееся упрямство. Раз её назначили на роль палача конторы, она по крайней мере имеет право знать, существует ли в реальности прототип того, кого она вынужденно изображает. Поставив роспись в журнале, она с вызовом уставилась на лорда и потрясённо ахнула, когда тот неохотно подтвердил:
– Да, отдел тайных карателей существует. – Веская многозначительная пауза и продолжение: – Только не в нашей конторе, не в службе имперской безопасности.
Глава 14. Спасательная операция
Пояснения к признанию лорда Кэшвелла, разумеется, не прилагались. Кэсси предпочла добровольно покинуть его кабинет, пока её не вымело прочь ледяными вихрями. Если тайные каратели не контролируются конторой, то кто их курирует? Сама по себе, без законного статуса, такая организация существовать не могла, её бы мигом признали преступной группировкой и ликвидировали: отряды гвардейцев и имперская армия – могучая сила.
Вспомнился качающийся под дождём, донельзя ослабленный Мар, которого она с трудом доволокла до лавки. И его слова, которые теперь казались ей ещё более странными, чем прежде: «Если ты останешься единственной свидетельницей моего нынешнего состояния, это будет замечательный подарок судьбы». Она могла бы поклясться, он действительно никому не поведал о том вечере: ни главе службы имперской безопасности, ни своему венценосному кузену, вообще никому.
Почему? Чего он опасался? Если он тогда пострадал от рук бандитов или шпионов иностранной разведки, то логично было бы доложить начальству, а не молчать. Пять лет назад она допускала, что зеленоглазого довела до плачевного состояния любовная связь с женой влиятельного вельможи. Однако сейчас Кэсси не могла себе представить ревнивца, способного довести до критического истощения резерва сильнейшего боевого мага страны. Чем больше она узнавала Мара, тем абсурдней и загадочней выглядела их первая встреча.
Листок внутреннего уведомления оборвал её рассуждения, сухо известив, что в срочной помощи нуждается пожилая леди, у которой заболело полуразумное растение редчайшего подвида.
– Постарайтесь, чтобы ваша манера общения не довела трепетную старушку до разрыва сердца, – счёл-таки нужным присовокупить зловредный Кэшвелл, и Кэсси захотелось по-детски сгримасничать, но корчить рожи перед листом бумаги (пусть даже магически зачарованным), было бы совсем нелепо.
«Трепетная старушка» выглядела, как командир гвардейского звена: спина гордо выпрямлена, хрупкие плечи разведены, взгляд – как у василиска перед атакой. Она с ходу потребовала от Кэсси предъявить ей документы, подтверждающие её благонадёжность, поскольку «мало ли, какие жулики пожаловать могут, прикрываясь службой имперской безопасности». Кэсси слабо представляла себе столь отчаянных мошенниц, которые решились бы выдать себя за сотрудниц СИБа, но бланк направления на вызов с подписью и печатью протянула. Радовало одно: слухи о «карателях конторы» просочились не во все особняки всех магов столицы.
– Ступайте строго за мной, – распорядилась старушка. – Ничего не трогайте, я этого не люблю. Не болтайте, я этого не терплю. Все мои слуги работают у меня с давних времён и хорошо усвоили полезные привычки разговаривать только по делу и чётко исполнять все указания.
Почтенная леди остановилась и красноречиво посмотрела на молодую нэссу.
– Это прекрасно, – подтвердила Кэсси.
– Посторонние люди в доме порядком меня раздражают: и наряды у них возмутительные (косой взгляд на потёртый рюкзак, брюки и жилетку Кэсси), и вечно лезут, куда не просят.
– Это ужасно.
– Предупреждаю сразу: никакие перестановки в оранжерее я не разрешу. Зимним садом занимался мой покойный муж, и всё должно остаться в точно таком же виде, как было при нём – я свято храню память о моём глубокочтимом супруге. Ваша задача – попрыскать деревце лечебными зельями, чтобы оно выздоровело, и ничего более.
– Это сомнительно.
– Что сомнительно? – рассердилась и показательно полыхнула молниями «трепетная старушка».
– Сомнительно, что моя задача состоит лишь в этом и что растению помогут одни зелья. Мне придётся убрать причину болезни, а та может заключаться в нехватке света и питательных элементов, что потребует пересадки и...
– Нет, – категорично заявила хозяйка дома. – Вы плохо слышите? Я же сказала: всё должно остаться так, как при покойном муже! Он у меня был увлечённым садоводом, а я, признаться, не разделяла его страсть к растениям и не разбираюсь в них, что, однако не мешает мне сохранять оранжерею в оригинальном виде в память о муже! Никогда бы не обратилась в службу помощи, но у меня нет слуг с профильным образованием по магическому растениеводству, а один заболевший куст, как предупредила меня весьма знающая и очень уважаемая леди, относится к редким видам. Настолько редким, что находится на особом учёте Магпотребнадзора, и меня могут оштрафовать за гибель куста.
В голосе леди прорезалось негодование, что она обязана заниматься такими глупостями, как лечение полуразумного питомца! Отчего она не вправе ни собственными руками уничтожить гадкое растение, ни предоставить ему погибнуть самостоятельно?!
«Что же за редкость такая?» – вдохновилась Кэсси. На особом учёте находилось чуть более десятка магических растений, и даже на простое содержание их в доме требовалось собрать уйму разрешений, а за несанкционированное разведение грозил тюремный срок. Кэсси доводилось видеть их лишь в особой секции королевского питомника и лишь при предъявлении пропуска, подписанного в нескольких инстанциях! Каким образом такому экземпляру позволили находиться в доме без присмотра хозяина с соответствующим образованием и уровнем допуска? Моменты упокоения ответственных лиц внимательно отслеживались сотрудниками Кэшвелла.
Она переступила порог оранжереи и посмотрела на полумёртвую лиану, на которую указала хозяйка особняка.
М-да, кто бы ни была та уважаемая дама, что определяла особую ценность этого растения, в магической ботанике она разбиралась из рук вон плохо. Паучьи силки, к которым относился и Кока, давным-давно прочно вошли в обиход и встречались повсеместно, причём чаще в домах простолюдинов. Как раз по причине не великой своей редкости, бесполезности в целительстве и зельеварении, а также относительной безопасности: паучьи силки – это силки не дьявольские, способные при случае задушить и взрослого мужчину. Добычей взрослых паучьих силков могли стать разве что насекомые, максимум – мелкие грызуны вроде мышей. Люди держали в комнатах эти полуразумные лианы ради их приветливости, ради ярких цветов, распускающихся в разгар зимних метелей. Ради удовольствия видеть, что кто-то радуется твоему возвращению домой, взбудораженно шелестя зелёными листиками.
Молодая лиана, давно переросшая свой маленький горшок, маялась от недостатка света в густой тени соседей, среди которых было немало взрослых паучьих силков. Её излишне обильно поливали и совсем не подкармливали удобрениями: у Кэсси сложилось устойчивое впечатление, что прежний хозяин дома отсадил отдельно маленький отросток, а потом про малыша забыли – ни хозяйке, ни слугам не было до него никакого дела.
– Выполняйте свою работу побыстрее, и я пойду – у меня очень важная гостья, которая и посоветовала вызвать дежурного нэсса, – заявила пожилая леди.
Объяснения, что куст надо пересадить в свежую землю, в б ольшую кадку и передвинуть на лучше освещённое место, вызвали взрыв негодования «трепетной старушки». Гневно повторив, что в саду должно всё расти, как при её дражайшем покойном муже, она заявила, что запрещает сдвигать что-либо хоть на миллиметр.
Доводы, что растение тут помрёт, не воспринимались. Предложения забрать лиану на лечение отвергались категорически. Напоминание о возможном штрафе (вероятность которого была нулевой, но Кэсси не сочла нужным уточнить столь тонкий нюанс) не помогло: старушка высокомерно заявила, что есть вещи поважнее штрафов! Гордо вскинув голову, хозяйка замученной лианы вышла из оранжереи и кликнула дворецкого. Говоря громко и отчётливо, чтобы непонятливая сотрудница срочной магической помощи услышала каждое слово, леди велела дворецкому строго следить за тем, чтобы в оранжерее абсолютно всё осталось на своих местах, а за порог не был вынесен ни один предмет, ни единая ценность! Любопытно, что понималось под ценностью: фарфоровая кружка с именем почившего лорда, стоящая на тумбочке с тех времён, как он в последний раз заглядывал сюда? Или пыльная меховая горжетка, брошенная на стул хозяйкой примерно в то же время?
Вслушиваясь в голоса, Кэсси быстро предпринимала экстренные спасательные меры. Признав дипломатические переговоры безнадёжно проваленными, она перешла к стратегическим манёврам.
Первым делом открыла рюкзак и сунула в него горшок с кустом-страдальцем. Тот ожидаемо не поместился в него весь – верхушки ветвей торчали наружу – и Кэсси запрятала рюкзак в самый дальний угол под прикрытие густой листвы. Затем на место будущего беглеца она передвинула другие паучьи силки – сильные и крепкие, и сместила соседние кадки, скрывая образовавшееся пустое место. Редко заглядывающая в зимний сад хозяйка, равнодушная ко всем растениям в целом, не должна заметить, что густота растительности с одной стороны чуточку уменьшилась.
Та действительно проморгала факт небольшой перестановки, тем более что сосредоточилась на недоверчивом рассматривании совершенно здорового куста на месте прежнего заморыша.
– Что вы с ним сделали?!
– Последовала вашему гениальному совету: обработала снадобьями, восстановившими в растении водный и энергетический баланс, а также баланс органических соединений.
– Он же был ниже и не такой густой, – пробормотала пожилая леди, нахмурившись.
– Лечебные зелья в растениеводстве часто дают подобный эффект, – невозмутимо заверила Кэсси.
– Кажется, и горшок был меньше...
– Кажется, – твёрдо подтвердила Кэсси. – Оптическая иллюзия из-за увеличившихся габаритов куста и возросшего объёма лиственной массы.
Морщинки на лбу старушки разгладились, и она с самодовольной важностью произнесла:
– Я с самого начала толковала вам, что его достаточно просто полить, а вы тут пытались трагедию разыгрывать. Обязательно упомяну в письме к лорду Кэшвеллу сей факт, чтобы вам не вздумалось дурить его рассказами о тяжком труде в моём саду и требовать незаслуженных премий. Ступайте, дворецкий вас проводит, а я ужасно спешу к своей влиятельной и знатной гостье.
Кэсси покорно проследовала за дворецким, дождалась, когда хозяйка особняка скроется в анфиладе комнат, и «спохватилась» у самого порога:
– Я забыла в саду рабочий рюкзак!
Дворецкий скривился, как покупатель лавки, опоздавший на распродажу, и недовольно буркнул:
– Жду вас, прошу не задерживаться.
Пристальный взгляд преданного слуги, твёрдо намеренного исполнить хозяйский наказ, она чувствовала затылком весь короткий путь от холла прихожей до дверей оранжереи. Один шаг в сторону – и он сдаст её гвардейцам за попытку ограбления. Хорошо хоть не пошёл за ней в оранжерею, прекрасно зная, что никаких ценностей там нет, а целое дерево втихаря не унесёшь.
Ну, это если не особо стараться...
Вытащив рюкзак со спасаемой лианой, тоскливо свесившей остатки пожелтевших листьев, Кэсси настроилась на дружелюбный лад и сострадательное желание помочь. Деревце чуть заметно оживилось: так бродячий кот реагирует на протянутый кусок колбасы, глубоко в душе надеясь, что мимолётная жалость превратится в длительные отношения, а случайный человек – в заботливого хозяина. Опрыскав паучьи силки питательным эликсиром, дающим кратковременный, но мощный эффект активации жизненных процессов, Кэсси сунула в цепкие веточки лианы старую горжетку:
