Текст книги "Скорость Тьмы (Добавлена новая сюжетная линия) (СИ)"
Автор книги: Валентин Леженда
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)
Всё то время пока штурмбанфюрер находился за рулём своего нового «БМВ» он думал о предстоящей встрече. Хорст догадывался, что скорее всего ему поступит предложение, связанное с «интересной работой на востоке». В Аненербе такие незапланированные командировки только поощрялись и случались довольно часто.
У нужного кафе автомобиль затормозил без пяти десять. Профессор уже был на месте, заняв столик у огромной витрины, дабы видеть всех входящих – выходящих. Выбравшемуся из машины Дитеру он приветливо помахал рукой. Хорст коротко кивнул, удивляясь, отчего Вельсер воздержался сегодня от общепринятого нацистского приветствия, впрочем, это было неважно. Сотрудники Аненербе могли позволить себе некоторые вольности. Кроме профессора среди посетителей выделялись ещё два человека в штатском, судя по выправке, телохранители Вельсера, один из которых наверняка был скрытый псионик.
– Рад видеть вас, Дитер, располагайтесь, – профессор указал Хорсту на пустой стул. – Может выпьете чашечку кофе или быть может вы уже завтракали?
– Не откажусь.
Вельсер быстро кивнул одному из своих телохранителей сидящему за соседним столом, и тот поспешно подошёл к официантке. Через минуту принесли дымящийся кофе в маленькой фарфоровой чашке. Штурмбанфюрер расслаблено откинулся на спинку стула. Профессор же допил своё кофе и, загадочно улыбнувшись, произнёс:
– Дела на фронтах идут не лучшим образом. Наша ставка на отряды «бессмертных» пока что не оправдала заплаченную цену. Русские всё-таки нашли способ как с ними бороться…
– Я всегда был против плана «Тотенхерц», – сухо ответил Хорст, ожидая пока слегка остынет кофе. – Непомерно высокая цена и сомнительный результат.
– Но зато неисчерпаемые ресурсы, да ещё какие!
– Не буду с вами спорить, профессор, однако останусь при своём мнении.
– Но нам всё-таки удалось хотя бы временно, но обезопасить границы Рейха. Новые отряды СС отлично показали себя в обороне и готовы, судя по всему, продержаться вплоть до Страшного Суда… – профессор жизнерадостно рассмеялся своей же шутке, промокая губы салфеткой. – Наступление союзных войск приостановлено, но что дальше? Я всё чаще и чаще задаю себе в последнее время этот сакраментальный вопрос.
– Не только вы один его задаёте,– усмехнулся Дитер. – Мы в глухом позиционном тупике и недавнее покушение на фюрера только лишний раз это подтвердило.
– Здесь я с вами полностью согласен, – кивнул Вельсер. – Третьему Рейху просто жизненно необходимо новое сокрушительное оружие, дабы сдвинуть войну с мёртвой точки.
– Сейчас вы говорите прямо как доктор Геббельс, – снова усмехнулся щтурмбанфюрер, – оружие возмездия, неожиданный удар по врагам нации. Всё это пустые пропагандистские слова и не более. Сейчас они уже слабо работают. Люди устали от мнимых побед воочию видя как ухудшается внутренняя обстановка в их родной стране. О реальном же положении дел осведомлены немногие и мы с вами как раз в их числе. К чему юлить, профессор, говорите напрямую, что вы там задумали?
– Не я лично задумал, а Вольфрам Зиверс, – доверительно сообщил Вельсер. – Помощь должна прийти извне и её источник лежит далеко за пределами Германии.
– Только не рассказывайте о Шангри-Ле, с лёгкой руки адмирала Дёница превратившейся в устрашающую легенду. Непреступная крепость, северный оплот фюрера. Пожалуй, оттуда я бы ожидал помощи в самую последнюю очередь.
– Ну так общеизвестно, что наши военные базы на далёком севере ещё одна гениальная дезинформация Абвера, – важно возразил профессор. – Союзники заглотнули наживку и теперь вовсю шерстят северные широты, в надежде обнаружить сокрытые во льдах немецкие города новой Швабии. Отвлекающий манёвр удался, но мало чем нам помог с прицелом на сегодняшние тяжёлые для нашей страны дни.
– Хорошо, что же вы конкретно предлагаете?
«Ну-ну, – подумал Карел, – затевается что-то весьма любопытное».
– В институте готовится новая экспедиция на Тибет, – торжественно сообщил Хорсту Вельсер и стал терпеливо ожидать его реакции.
Дитер не выглядел удивлённым, нечто подобное он и рассчитывал услышать. Лёгкая прогулка по живописным историческим местам, древние храмы, вечные заснеженные горные пики, чем не долгожданный отпуск. Но на самом деле всё было не так уж и просто, поскольку некоторые экспедиции назад уже не возвращались
– Какая это уже тибетская экспедиция, третья?
– Нет, шестая, – поспешно уточнил профессор, – причём две последние в полном составе бесследно исчезли…
– Я кое-что слышал об этом, – озадаченно кивнул Хорст. – Хотя по большей части то были лишь дикие слухи… Давно они исчезли?
– В прошлом году, весной. Мы посылали экспедиции с интервалом примерно в неделю и обе они бесследно пропали в конце апреля начале мая.
– Какие-нибудь мысли по этому поводу у вас имеются?
– Сначала мы полагали, что это дело рук вездесущего Шестнадцатого спецотдела НКВД, но русские с конца двадцатых годов не интересуются Тибетом. Мы тщательно проверяли. Вряд ли в исчезновении экспедиции замешаны советы. Здесь явно что-то другое.
– Что-то другое? Что именно вы имеете в виду?
Профессор в ответ таинственно промолчал, зловеще поблескивая круглыми очками в изящной золотой оправе.
– Полагаю, вы уже догадались что я хочу предложить вам участие в новой тибетской экспедиции, – выждав эффектную паузу, наконец, продолжил он. – Нам нужны такие как вы хладнокровные, опытные профессионалы старой закалки, способные вернуться назад даже из самой преисподней, с чем бы им не пришлось там столкнуться. Вы согласны?
Штурмбанфюрер колебался. Молодая пылкая любовница, новая шикарная машина, непыльная спокойная служба. Зачем ему это сейчас? Всё бросать и ехать чёрт знает куда за тридевять земель ещё и сильно рискуя собственной шкурой. За несколько секунд всё обдумав, он уже был готов сказать твёрдое «нет», но Карел опередил его, перехватив инициативу в свои руки.
– Скорее да, чем нет, – улыбнувшись ответил майор, – но мне нужно некоторое время, чтобы всё как следует обдумать.
– Я вас нисколько не тороплю, – поспешил заверить профессор, – Подумайте, всё взвесьте, решите свои личные и бытовые проблемы, если они у вас, конечно же, сейчас есть. Понятно, что с высшим руководством трений не возникнет. Я всё устрою наилучшим образом, тем более Зиверс лично заинтересован в вашем участии в предстоящей экспедиции.
«Даже так?!! – удивился Карел. – Интересно в чём причина этой заинтересованности?».
Впрочем, вскоре он наверняка узнает об этом сам.
Глава 11 Доска Уиджи
Страшные эпизоды из недавнего прошлого напоминали сюрреалистический калейдоскоп. Одна жуткая картина сменяла другую совершенно без всякого смысла. Чудовищный театр одного зрителя, о котором даже не расскажешь никому, ибо банально сочтут сумасшедшим. Да и смысл рассказывать? Кому нужно тот и сам всё прекрасно знает.
Курская Дуга оказалась очередным кругом ада. Здесь на Земле, а не где-то там, в гениальных стихах Данте Алигьери. Он просто забыл упомянуть ещё один круг ада – стальной. Метал горел и плавился запекая внутри словно консервы живую человеческую плоть. Огонь жадно вылизывал пустые бронированные скорлупки, лакомясь пузырящимся кровавым мясом. Словно огненный хищник высасывал из обглоданной кости сладкий и такой желанный костяной мозг. Не хватало кислорода. Его не хватало не в самих яростно ревущих умирающих танках, а за их пределами. Под открытым съежившемся от ужаса небом нечем было дышать. Сталь врезалась в сталь, разрывая сталь на куски. Люди сходили с ума достигнув апогея своего безумия истреблять друг друга при помощи страшных, смердящих машин смерти. Восставшие древние боги и их омерзительные слуги были очень довольны. Они улыбались и по их уродливым покрытым язвами и гноем подбородкам текла чужая кровь.
Карела посылали в этот стальной ад с одной лишь целью – выследить и уничтожить нацистского псионика Лиама Зигхарда, который ослеплял экипажи советских танков. Это был феноменально сильный псионик СС специально направленный к Курской Дуге с тайной миссией выводить из строя наиболее результативные советские экипажи. Он как-то мог дистанционно воздействовать на людей, выжигая им глаза. Карел потерял двух элитных доноров, прежде чем уничтожил Зигхарда. Уникальные спец способности не смогли спасти нацистского ублюдка от неминуемой расправы. Его отрубленная голова, насаженная на длинный деревянный кол, долго привлекала воронов посреди выжженного поля орловской лесостепи.
А ещё майор видел «крысиную колесницу». Смертельно раненый умирающий донор, зависший на какое-то время между миром мёртвых и миров живых, дал возможность взглянуть совсем иным зрением на объятое пламенем поле боя. Потусторонняя сущность медленно ползла по трупам, распространяя вокруг сладкий, дразнящий смрад тления и удушливую вонь сгоревшей плоти. Это был огромный ржавый танк похожий на неуклюжие бронированные машины Первой мировой войны едва перебирающий широкими гусеницами в который были запряжены три огромные чёрные крысы. Вместо сбруи у них была колючая проволока, крепко связывающая чудовищ с их инфернальной повозкой. Крысы волокли натужно скрипящий танк по изрытому воронками от разорвавшихся снарядов полю, останавливаясь там, где лежали мёртвые тела и жадно чавкали, обгладывая свежие ещё не остывшие трупы. Когда танк накренялся на неровностях почвы, из его открытых люков вытекала кровь, выплёскиваясь наружу вместе с выбеленными человеческими костями.
Возможно огромные крысы сожрали и труп донора в котором находился Карел, но майор этого уже не увидел поскольку покинул Курскую Дугу за несколько мгновений до гибели своего временного тела. После страшного видения его беспокоила одна странная мысль. Он знал что внутри сатанинского танка находился экипаж. Он почувствовал это тогда на поле боя. Экипаж состоял из проклятых грешников обречённых вечно быть внутри ржавой, готовой развалиться в любую минуту конструкции, заполненной человеческими останками. Но за какие именно грехи можно было получить после смерти подобное наказание?
Ответ на этот вопрос, пожалуй, знал один лишь вероломный дьявол.
***
Оберштурмбанфюрер Гельмут Ридель не находил себе места. Недавний разговор с братом произвёл на него довольно гнетущее впечатление. Фридрих загонял его в явную смертельную ловушку и надо было быть потерявшим рассудок безумцем, чтобы согласиться на эту изначально плохо пахнущую авантюру. Риск запредельный как и цена провала измеряющаяся в виде двух потерянных жизней – его и старшего брата.
Всего сутки. Какие-то жалкие сутки дал ему Фридрих для принятия рокового решения и пути назад уже не будет. Он отрежет его для себя навсегда. Прямое участие в убийстве высокопоставленного офицера Аненербе с целью занять его должность, такого, насколько он себя помнил, в их ведомстве ещё ни разу не случалось. Подобные кризисы невозможны в принципе, ибо все офицеры и сотрудники много раз проверялись, прежде чем попасть на важные высокие должности. Хитрые тесты всегда выявляли слабые звенья, позволяя отсеивать их в самом начале карьерного роста и тем обезопасить всю существующую систему.
– Слабые звенья, – тихо вслух проговорил Гельмут, прохаживаясь по гостиной своего роскошного особняка расположенного в пригороде Берлина.
Он уже подсознательно заранее знал, почему вчера сразу не сказал брату твёрдое «нет». Почему покорно взял целые сутки на размышления вместо того чтобы дать чёткий ответ на месте.
– Вот моё слабое звено, – усмехнулся Гельмут, доставая из кармана теплого домашнего халата черно-белую фотографию и думая о том, что разговор вслух с самим собой первый тревожный признак начинающейся шизофрении.
Этого не могли предусмотреть никакие даже самые изощрённые психологические тесты проводи их хоть по десять раз в месяц. Предугадать что уже достаточно немолодой высший офицер СС влюбится в заключённую никто не мог. Фотография была тройная. На длинном листе фотобумаги была запечатлена одна и та же молодая женщина с разных ракурсов: в профиль, фас и полуанфас. На первой фотографии голову женщины в районе затылка поддерживал фиксирующий положение металлический штырь. На этом же фото был указан порядковый номер заключённой и название концентрационного лагеря, в котором она находилась.
– Рита, – вслух снова произнёс Гельмут и тут же осекся, поскольку у него в квартире вполне могли быть установлены подслушивающие устройства.
Поспешно вернув фотографию в карман халата, мужчина решительно подошёл к телефону и, набрав короткий номер, принялся с нетерпением вслушиваться в далёкие сигналы. Фридрих как всегда ответил точно после двенадцатого гудка.
– Слушаю тебя, брат…
– А как ты узнал, что это именно я звоню?
Фридрих на другом конце провода рассмеялся:
– Этот номер телефона есть только у тебя и ещё у одной моей давней любовницы, но она в данный момент находится за городом и не может мне оттуда позвонить. Ну что ты там, наконец, решил? Сомневаюсь что ты звонишь мне просто так, чтобы, скажем, поинтересоваться о моём здоровье. Ты всё-таки станешь участвовать в моей игре?
– Мой ответ – да.
– Я так и знал. Ты ведь такой же как и я, Гельмут, храбрый, отчаянный и немного безумный… с одним лишь маленьким отличием… ты чуть более… осторожный. И всегда был таким с самого детства, сколько я тебя помню.
– Что я должен делать?
– Пока что ничего. Живи как и жил до этого. Выполняй свои прямые обязанности. Привычки не меняй. В самое ближайшее время я встречусь с тобой и дам подробные инструкции.
– Хорошо. Договорились.
И разговор прервался. Наверняка он шёл по защищённой линии Абвера. Но можно ли ей доверять? На сто процентов вряд ли. Но нормальных людей в немецкой разведке всегда было больше чем полоумных националистов фанатиков и это слегка обнадёживало.
– Выбор сделан! – Фридрих медленно вернул телефонную трубку на рычаг.
Он должен её ещё раз просто увидеть. Хотя бы один единственный раз. Последний. Пусть и ценой собственной жизни, но он сделает это. А дальше… дальше будь что будет.
***
Около двух часов дня «БМВ» штурмбанфюрера затормозил у здания Главного Управления Берлинского отделения Аненербе. Судя по его мыслям, Дитер Хорст собирался сдать в архив какие-то бумаги, касающиеся новых научных исследований в лагерях смерти. Суть этих исследований Карел так и не понял, поскольку сам штурмбанфюрера мало что в них смыслил. В ряде лагерей открывались свежие лаборатории. Устанавливалось секретное оборудование, требующее большого количества электроэнергии. Покопать бы данную тему поглубже, но сейчас на всё это просто не было времени ведь грядущая экспедиция на Тибет намного важнее.
Фасад здания Главного Управления впечатлял. На крыше торжественно восседал огромный распростёрший крылья каменный орел, сжимающий в мощных когтях чёрного ягнёнка. По левую сторону от орла располагалась статуя, поднявшего к небу сжатые два пальца (указательный и средний) антропоморфного козла Бафомета придуманного французским аббатом Элифасом Леви. Данный жест символизировал греховность, бездуховность и прочную связь с сатаной. На правой руке дьявольского создания белела латинская надпись Solve, что означало «растворяй», на левой было написано Coagula «сгущай». «Solve et coagula» алхимический девиз, лежащий в основе чёрной магии. Интересно, что данное изображение человекоподобного козла можно было часто видеть в виде пятнадцатого аркана колоды Таро на карте изображающей дьявола. Эти символы должны были, по всей видимости, напоминать всем интересующимся о непосредственной связи Аненербе с потусторонней мистикой и тёмным оккультизмом. Могущественная организация до сих пор устраивала грандиозные выставки древних сатанинских реликвий, которые регулярно с большим интересом посещало высшее руководство Третьего Рейха. Общий вид здания оформлял лично Альберт Шпеер по заданию самого Генриха Гиммлера.
Зиганув застывшим у дверей эсэсовцам, штурмбанфюрер вошёл в роскошный вестибюль Главного Управления. Майор ещё успел обратить внимание на необычные шлемы часовых, увенчанные стальными острыми рогами.
Внутри здания преобладали приглушённые красные и чёрные тона, но рассмотреть интерьер подробно Карел не успел. В ту секунду, когда Дитер Хорст приветливо поздоровался с каким-то полным мужчиной в форме СС, майор вырубился. Это было похоже на внезапное падение в глубокую воду. Тёмный омут мгновенно сомкнулся над головой. Абсолютная глухота, абсолютная слепота: ни звуков, ни красок, ни запахов. Карел не на шутку перепугался, ибо такого с ним ещё ни разу не случалось.
Однако сознание он не потерял. Что ему оставалось? Парить в этой, заполняющей враждебную неизведанную вселенную черноте, и покорно ждать. Как такое вообще с ним могло произойти? Неужели у немцев имелась своя установка для глушения вражеских нейроразведчиков?
Развить свои крайне тревожные размышления майор так и не успел, потому что связь с ускользнувшей было реальностью, внезапно восстановилась. Шок повторился, включение оказалось не менее неожиданным, чем выключение. Штурмбанфюрер уже покинул Главное Управление и ехал сейчас по Бернауэр-штрассе в надежде заглянуть в какое-нибудь кафе.
Справившись с бурей довольно неприятных чувств, Карел мягко перехватил управление и, остановив машину возле Центрального универмага, выбрался наружу, вдохнув полной грудью холодный январский воздух. За ночь здорово похолодало, отметка градусника наверняка опустилась ниже нуля.
Захлопнув дверцу автомобиля, майор решил немного пройтись пешком. Сегодняшний провал в черноту здорово его обеспокоил. Ощущение здорового человеческого тела постепенно вернуло ему былое душевное равновесие. Первоначально избранная им тактика, временно затаиться, оказалась ошибочной.
Увидев вывеску «Brauner Laden», майор решил посетить знаменитый магазин. Сначала он с интересом изучил витрину известного на всю Германию эзотерического универмага, обслуживающего исключительно офицеров СС. На витрине возлежал крупный магический шар из тёмного стекла, утопленный в оригинальной резной деревянной подставке. Чуть левее стояло чучело иссиня-черного ворона, по всей видимости, реквизит магазина. Рядом с птицей располагалась совершенно роскошная магическая доска «Уиджи», которую Карелу тут же захотелось приобрести. Ещё там был индейский «Ловец Снов», африканские ритуальные маски и сверкающие хрустальные черепа. Прочие ведьмовские безделушки были ему незнакомы, но вряд ли они представляли что-нибудь стоящее. Настоящие раритеты, по понятным причинам, так просто не продавались.
Майор решительно потянул на себя стеклянную дверь. Мелодично звякнул колокольчик. Стоящий у дальнего прилавка эсэсовец с огромной чёрной овчаркой на поводке отзиговал вошедшему офицеру, Карел поприветствовал эсэсовца в ответ. Больше в магазине посетителей не было, видимо слишком ранний час. К вечеру здесь будет наверняка не протолпиться.
Эсэсовец с видом знатока внимательно изучал красивый арабский кинжал с изогнутым лезвием. Пёс у его ног, недовольно поглядев на майора, глухо угрожающе зарычал.
– Тихо, Адриан.
Овчарка мгновенно успокоилась.
К Карелу уже спешил средних лет лысеющий продавец в тонком позолоченном пенсне и клетчатом светло-зелёном жилете.
– Чего желает, герр штурмбанфюрер?
– А что вы можете предложить? – в свою очередь поинтересовался майор, снимая кожаные перчатки.
– В конце прошлой недели к нам поступил совершенно потрясающий справочник новых восточногерманских рун, – с готовностью принялся перечислять продавец. – Издание дополненное и исправленное, настоятельно рекомендую. Так же имеется в продаже «Книга Оборотня» Вилле Глосса, это что касается книжных новинок. Кроме того, подвезли свежие защитные талисманы, целая коллекция прибывшая недавно прямо из Эль-Биры.
– Гм… – Карел задумчиво оглядывал прилавки, – даже и не знаю что выбрать…
– Хорошенько подумайте, – улыбнулся продавец, – не буду вас лишний раз отвлекать.
И он вернулся к рассматривающему кинжал эсэсовцу.
– Да, пожалуй, я возьму его, – сообщил немец и продавец принялся аккуратно упаковывать товар.
– Этот ханджар поистине великолепен. Ручная ковка. Вы не пожалеете.
– Он займёт достойное место в моей скромной коллекции.
– Давно её собираете?
– Восемь лет.
– О…
Майор с интересом разглядывал прозрачные стеллажи. Всевозможных талисманов здесь было великое множество, прямо глаза разбегались. Перед началом войны магазин, в основном торговал нацистской символикой, но затем, соответственно спросу, ассортимент слегка изменили. Кое-что всё же было ему знакомо. Например, Ангстброше – «Брошь страха», нагрудный магический знак члена НСДАП. По легенде считалось, что враг Третьего Рейха, касающийся этой безделушки, тут же испепелялся молнией Одина. Чушь, конечно, но этого значка действительно боялись, как и пресловутых молний СС. За всеми этими символами действительно стояли определённые силы. Взять, к примеру, ту же свастику – древний знак разрушительного огня, «чёрное солнце», знак коловращения земных стихий, подчинённых адскому пламени. Пятиконечная же звезда Советского Союза – правильная пентаграмма, не менее древний, чем свастика, мистический пифагорейский символ, который многие считали воплощением стихии побеждающего пламя льда.
– Ну как, вы уже что-нибудь себе присмотрели? – продавец был невероятно доволен предыдущим клиентом, так как тот приобрёл достаточно дорогую и, главное, редкую вещь.
Как правило, древневосточное коллекционное оружие мало кого интересовало.
– Я видел у вас на витрине магическую доску.
– Да-да конечно, – улыбнулся продавец, – у нас их осталось всего две штуки, ручная работа. Изготовлена в Египте. Желаете посмотреть?
Карел кивнул. Продавец заглянул под прилавок и извлёк оттуда точную копию доски с магазинной витрины.
– Можете её прямо сейчас испытать. Уверяю, она отлично действует.
И владелец магазина поспешно погасил свет. Майор раскрыл резные створки и, положив руку на деревянный штатив с круглой прозрачной линзой, или как её ещё называли «Око Шаи» (по имени древнеегипетского бога судьбы), попробовал связаться с потусторонним миром, чтобы проверить доску в действии. Прикрыв глаза Карел ввёл себя в лёгкий транс, чувствуя как деревянная доска под его ладонью начинает слегка нагреваться. Деревянный штатив сдвинулся чуть в сторону, медленно прополз по нескольким нарисованным на дне доски буквам, после чего в стеклянной линзе появилась короткая дымная надпись. Майор наклонился поближе, чтобы разобрать мелкий текст.
«Ваша жизнь в опасности!» – с удивлением прочёл Карел.
– Ну как? – с воодушевлением спросил, деликатно держащийся в стороне продавец.
Майор накрыл «Око Шаи» ладонью и послание тут же растворилось.
– Я её покупаю.
– С вас тридцать рейхсмарок…
Выйдя из магазина с упакованной доской Уиджи под мышкой, Карел поспешил к своему автомобилю. Холодный ветер на улице усилился, стемнело. Второй, прожитый внутри нового «донора» день, благополучно подходил к концу.
Искусно лавируя в потоке машин, майор ехал домой к штурмбанфюреру. Странное потустороннее предупреждение не произвело на него особого впечатления. Ну мало ли? Бестелесные духи иногда любят позабавиться над живыми. Хотя расслабляться в любом случае не следовало. Но мелкие неприятности не заставили себя долго ждать.
Невдалеке от дома спустило заднее колесо. Карел кое-как подвёл автомобиль к обочине дороги и, тихо чертыхаясь, осмотрел осевшую покрышку. Запаски в багажнике не было, да и не стал бы он с ней возиться. Как только доберётся домой, пошлёт кого-нибудь из слуг за машиной.
С неба начал срываться мелкий снег. Майор поднял воротник и, инстинктивно оглянувшись, заметил среди прохожих знакомое лицо. Зрительная память сработала мгновенно, он тут же узнал промелькнувшего в толпе человека. Это было его собственное лицо. Недавно. Именно в этом теле Карел шёл в рейд к зловещему нацистскому концлагерю. Значит, советский нейроразведчик. Наверняка не простая случайность. Слежка. Это противоречило всем мыслимым инструкциям. Происходило нечто из ряда вон.
Не подавая виду, что он всё-таки вычислил преследователя, майор поспешно направился в сторону дома. Каких-то два-три квартала, около десяти минут неспешного хода. И всё же это было очень странно. Берлинским нейроагентам строго запрещалось выходить на контакт друг с другом во время важных операций. Для них штурмбанфюрер Дитер Хорст, с момента подселения, просто не существовал. Что же, чёрт возьми, происходит?
Мгновенно приняв решение, Карел резко свернул в тёмный узкий переулок. Здесь начинался рабочий район, не самое подходящее место для вечерних прогулок. Преследователь наверняка не отставал. Сейчас Валдек его не видел, но явственно ощущал некое напряженное присутствие где-то за своей спиной. На что этот разведчик рассчитывал? Ведь агенты всегда отлично ощущают друг друга. Может быть на то, что телом в данный момент управляет именно сам «донор»? В этом случае майор бы точно не почувствовал слежки.
Карел заскочил в первый попавшийся на пути подъезд темной неприветливой пятиэтажки. Подошёл к почтовым ящикам и принялся ждать. Он хотел поприветствовать коллегу какой-нибудь шуткой, а потом между делом расспросить за каким таким дьяволом он за ним следит. Где-то через пару минут дверь подъезда тихо хлопнула. Вошёл мужчина в кожаной куртке с оружием в руке и, ни секунды не колеблясь, выстрелил в Валдека.
Пуля прошла буквально в сантиметре от виска. Обладая великолепным чутьём и реакцией, штурмбанфюрер вовремя отклонил голову, опередив смертельный выстрел на доли секунды. Пистолет убийцы стрелял почти бесшумно. Майор очень натурально пошатнулся и, закрыв глаза, медленно сполз по стене на каменные ступени.
Послышались неспешные шаги. Убийца желал удостовериться, что он всё-таки сразил наповал. Он шёл не спеша, наверняка на всякий случай лишний раз страхуясь. Но вот агент остановился над распростёртым телом. Наклонился проверить на шее пульс. Пульса не было, потому что Валдек остановил его на несколько секунд. Выждав ещё мгновение Карел резко выбросил вперёд правую руку с зажатым в ладони складным ножом наваха. Тонкое лезвие легко пробило одежду, точно войдя в сердце противника. Нож майор заранее прятал в рукаве. Разведчик мгновенно обмяк, тяжело рухнув на свою внезапно ожившую несостоявшуюся жертву.
Карел поспешно сбросил с себя грузное тело, запоздало подумав о том, что он только что убил сам себя. Ощущения были непередаваемые.
***
Злополучный квартал майор успел покинуть очень вовремя. Вне всяких сомнений на месте убийства уже работал патруль. Истошно завывшая полицейская сирена говорила о том, что мёртвое тело найдено. Дело здорово осложнит наличие поисковой собаки, однако Карел снова надеялся на удачу, которая в последнее время редко его подводила. Трюк с пульсом он проделывал уже не в первый раз. Техника выключения «донора» была довольно проста. На самом деле пульс у штурмбанфюрера никуда не пропадал, просто сердцебиение максимально замедлилось. Подобные фокусы на востоке спокойно проделывали адепты всяческих мистических культов.
Попытка покушения на самом деле сильно ошеломила и самое неприятное было в том, что его пытались убрать свои. Это следовало тщательно обдумать. Но не сейчас. Потом. Когда он окончательно придёт в себя после шока. А ещё Валдек чувствовал что всё произошедшее с ним следует держать в строжайшей тайне, в том числе и от самых надёжных коллег. Понять кто именно находился в момент нападения в оперативном доноре майор не смог. Возможно просто не был знаком с этим нейроразведчиком поэтому и не узнал его персональную идентификационную ауру.
Благополучно вернувшись домой, Карел сообщил слуге о поломке машины и тот тут же позвонил в автомастерскую.
– Машина мне понадобится уже завтра утром, – строго предупредил майор.
– Конечно герр Хорст, – кивнул великолепно вышколенный Ульрих. – Она будет ожидать вас у парадного входа ровно в семь утра.
Карел даже не успел приступить к ужину, как вдруг зазвонил дверной звонок.
Слуга поспешно пошёл открывать. С кем-то тихо переговорил и, вернувшись, удивленно сообщил:
– Там какие-то люди в военной форме, они извиняются за столь поздний визит и настоятельно просят вас проехать с ними.
Неужели Валдека уже вычислили и теперь придётся выкручиваться чтобы придумать правдоподобную историю почему его видели на месте недавнего убийства. Мысленно выругавшись, Карел спустился на первый этаж, с большим изумлением увидев там двух бритоголовых, смуглокожих буддийских монахов в чёрной форме СС. Монахи учтиво поклонились, после чего отсалютовали штурмбанфюреру по-нацистки.
– Сахиб Хорст, – произнёс один из них с сильным восточным акцентом, – простите за наше внезапное вечернее вторжение, но далай-лама Воталхе хочет с вами поговорить до своего отъезда в Мюнхен. Завтра утром он улетает и у вас уже не будет возможности с ним пообщаться.
«Странно, – подумал майор, – глава «зелёных братьев» настойчиво желает видеть штурмбанфюрера, но ведь он ещё не принял окончательного решения по поводу своего участия в тибетской экспедиции. Что ж, должно быть это будет весьма любопытная встреча».
Ещё Карел подумал о том, что его вполне могут раскрыть. По слухам далай-лама обладал некими сверхчеловеческими способностями, чем снискал уважение самого Гитлера.
Тибетский монах по имени Воталхе появился в Берлине в начале двадцатых годов. Тогда он ещё был простым послушником, но так лишь казалось со стороны. Те, кто знал этого человека поближе, понимали, что имеют дело с одним из так называемых «тайных посвящённых». В узких кругах он сразу же получил прозвище «человека в зелёных перчатках». Эти самые перчатки были неотъемлемым атрибутом Воталхе. Говорили, что он никогда их не снимал. Ещё многие понимали, что перчатки – знак принадлежности к высшей религиозной касте Лхасы, а значит с этим человеком следует считаться.
По национальности Воталхе был индус, что, в принципе, на Тибете не имело особого значения. Появившись в Берлине, он сразу же перешёл к активным телепатическим действиям, на удивление точно предсказывая количество нацистских депутатов, прошедших на выборах в рейхстаг. Причём все, так называемые предсказания тибетского гостя, открыто печатались в периодической немецкой прессе. Неплохой ход. На удивительного монаха тут же обращают внимание высшие нацистские круги. Проходит полгода и вот уже Воталхе регулярно принимает у себя сам Гитлер, не устоявший перед обаянием ясновидящего тибетца. Наверняка мудрец предсказывал фюреру колоссальную победу на выборах, но при этом ловко умалчивал о дальнейшей тёмной судьбе Третьего Рейха.
