Текст книги "Чудак из Города Луны (СИ)"

Автор книги: Вадим Володарский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

– Пожалуй, книги Джека Лондона. – Ян задумался. – И «Старик и море» Хемингуэя.

– Вот мы говорили, говорили, а оказывается, тебе нравится то, что писал социалист Лондон! – рассмеялся Конради. – Да и что касается Хемингуэя, писали разное… Но, раз так, то пусть твой псевдоним у нас будет Эрнест.

– Хорошо. – На самом деле, это была условность. – Но что же мне придётся делать … для начала?

– Вам двоим, – поправил доктор. Уже неплохо, подумал Ян, мы с Лаурой будем работать вместе… – Вам придётся заменить Самтера. А он у нас был занят весьма важным делом. На самом деле, Лаура, я хотел поручить это тебе, но ты одна не сможешь. Учитывая, с кем придётся иметь дело. А вот вдвоём… Вы справитесь. Для начала.

– Самтер – это..? – спросил Ян, и получил ответ от Лауры:

– Алекс. Мой сосед, которого убили.

– И чем же он занимался … помимо своей работы?

Конради объяснил. И дал указания, что нужно делать Яну с Лаурой.

А вскоре, доев очередной бутерброд, выпив сока из пакета (конечно же, перерабатываемого и разлагаемого), поднялся и скрылся за деревьями.

А молодые люди остались на месте. Во-первых, раз уж они оказались здесь, глупо было упускать возможность отдохнуть. А во-вторых, нужно было обсудить услышанное, и решить, как именно выполнять то, что им поручили. Но начала Лаура не с этого.

– Ты прошёл … можно сказать, сдал экзамен, – улыбнулась она.

– Кажется, уже второй. Первому я радовался больше.

– Я тебя понимаю! – рассмеялась она. И тут же стала серьёзной. – Кто знает, какой важнее…

– Важно, как сделать так, чтобы … увидеть нашу победу. И чтобы нас не убили.

– Ну … да.

И разговор опять стал деловым.

[1] На эту тему можно порекомендовать видео Юлии Латыниной «Как менялся климат», ссылка: https://www.youtube.com/watch?v=MOp011KTPtg

14

14.

Убийца размышлял. Точнее говоря, он подводил промежуточные итоги. Так он называл это для себя.

Во-первых, он узнал много интересного от одной из жертв. К сожалению, только от одной. От Элизабет Венс. И лишний раз убедился не только в существовании тех, с кем он ведёт борьбу, но и в том, насколько они, действительно, опасны. Обычными методами их не одолеть. А значит, он будет продолжать…

Во-вторых, он ещё раз увидел человеческую природу. Отвратительную. Эгоистичную. Каждая из них пыталась выжить … за счёт другой. Разумеется, им не удалось, – как не удалось бы, если бы они пытались спасти друг друга. Для этих двух всё было предрешено. Но … если бы они не повели себя так, возможно, он бы задумался на будущее. А так… Не жалко. Да, он будет продолжать. Люди лишний раз подтвердили, что не заслуживают другого обхождения. Убийца улыбнулся, хотя, если бы его кто-то видел в этот момент, то заметил бы, что улыбается он как-то криво.

В-третьих… Одна из жертв, Элеонора Си, оказалась непричастной… А вот это уже плохо. Плохо не потому, что он убил невиновного человека, нет. Плохо потому, что ресурсы, прежде всего, – время, потраченные на эту акцию, оказались потраченными наполовину напрасно. Но ещё хуже было то, что он ошибся.

Такое случалось и раньше, – и это тоже была напрасная трата времени и других ресурсов. Именно об этом он жалел, а не о чужих жизнях.

Каждый раз убийца делал своеобразную работу над ошибками. Пытался понять, как произошло, что он неправильно определил врага, – и в результате убил не того. Но самое главное, что кто-то из врагов остался жив, и продолжал действовать, продолжал вредить. Он не нашёл… А ведь именно в том его задача, с какой стороны ни посмотри.

В данном случае – сомневаться в ошибке не приходилось. Но где именно он её допустил? И кто враг? Насколько это плохо?

Оставалось утешаться одним: каждая непричастная к его врагам жертва означает, что никто не будет верен в том, чем именно он занимается, и почему. Ни сами враги, которых он убивает, – если уж он убивает не только их. Ни те, кто расследуют убийства. Какой парадокс! А стали бы они заниматься расследованием, если бы понимали, кто он, и почему это делает? Что он вынужден, – как раз потому, что они не могут или не хотят уничтожить этого врага…

Ирония судьбы, да и только!

– Никогда не разговаривал с ней, чёрт побери, даже понятия не имею, как она выглядит! – воскликнул Пика. Он не понимал, какого чёрта его притащили сюда, только из-за попытки поговорить с Элизабет Венс. И кто, собственно, этот полицейский, сидящий сейчас напротив него. Непохож на обычного детектива.

– Я не буду показывать тебе фотографии, как она выглядит. – Лейтенант Лекар говорил в настоящем времени. – Так чего ты от неё хотел?

– Я – уличный художник, – объяснил Пика. И начал говорить чистую правду. – Мы с товарищами пользуемся обычными красками для того, чтобы создавать наши картины … которые радуют глаз, и делают город не таким однообразным. Это, знаете ли, офицер, занимает довольно много времени. А что касается этой Элизабет, я слышал, что она может написать одну полезную программу. Которая позволяет рассчитать и сделать трафареты.

– Какие такие трафареты? – удивился лейтенант. И прослушал короткую лекцию о том, как обычно работают уличные художники, и как можно сократить время на создание каждой картины. – И что?

С этого момента Пика начал врать:

– И я захотел попробовать рисовать именно так. Чтобы успеть побольше. Думал поговорить с этой Элизабет, чтобы она … или составила для меня такую программу, или сама рассчитывала трафареты. Лучше первое, конечно, тогда бы я от неё не зависел.

– Но не успел?

– Нет, я об этом только несколько дней, как услышал. И, пока разобрался с другими делами… Вот только теперь собрался. А в чём дело, офицер? Что она натворила?

– Ничего, кроме того, что умерла. – На лице лейтенанта появилась мрачная улыбка. – Да так, что теперь этим занимаемся мы. О подробностях, уж извини, говорить не буду.

Пика только теперь понял, что имел в виду собеседник, когда сказал, что не будет показывать фотографии, как Элизабет Венс сейчас выглядит. И о подробностях расспрашивать не собирался. В голове вертелась только одна мысль: «Во что я влез, чёрт побери?». И всё – из-за этого полицейского Кранца. О котором, опять же, этому его коллеге рассказывать нельзя. Ведь он, Пика, фактически начал вести своё расследование за спиной не только у официальной полиции, но и у Кранца, а тот, судя по всему, тоже занимался самодеятельностью… А теперь вот совсем с другой стороны прилетело. Как бы там ни было, рассказывать про Кранца нельзя. Нужно придерживаться той же версии, про художника, который решил меньше трудиться ради того же результата.

– Да… Значит, ничего у меня теперь не получится, – цинично заявил Пика.

Лейтенант скоро понял, что больше от этого типа ничего не добьёшься. Проверить, врёт или нет, было невозможно, по крайней мере, пока. Выяснив, кто рассказал Пике, чем занималась покойная Элизабет Венс, лейтенант решил, что допрашиваемого можно отпустить. Посоветовав ему, – советы лейтенанта редко игнорировали, – держаться от этого дела подальше, и никому ни о чём не рассказывать. После этого Лекар пошёл в кабинет капитана Дэвиса.

– Вот такая штука… – сказал, и начал доклад. Начальник выслушал и удивился:

– Но почему вы докладываете об этом мне?

– Потому что в деле всплыли уличные художники. А у нас в последнее время столько проблем … из-за крамольных картин… Тот, кого я сегодня допрашивал, не имеет к ним отношения, во всяком случае, похоже на то. А если имела эта Венс? Ведь кто-то же знал, что она таким занималась, могла быть связана ещё с кем-то из этих художников… – Лейтенант не слишком жаловал эту публику.

– Всё может быть. – Капитан задумался. – Но, если Элизабет Венс имела какое-то отношение к этой крамоле… Во что же тогда была втянута сержант Си?

– Кто знает… А может быть, она была случайной жертвой. Или как раз Элизабет… Даже если она таким занималась, вовсе не обязательно, что убийство связано с этим. Могло быть и совпадение, хотя я в него не очень-то верю, но мало ли…

– Тоже верно. – Капитан задумался. – Об убийстве, связанном с такими делами, нужно было бы сообщить в контрольный отдел, но…

– Да, если бы не сержант Си… – Им не хотелось делать что-то, что потенциально может опорочить память коллеги.

– Мы не будем этого делать, – вынес вердикт начальник. – Пока. Нужно разобраться самим… Если, действительно, всё связано с этим, – у нас не останется выбора. Но не раньше, чем мы получим доказательства. Кстати, кажется, одна ваша теория не подтвердилась. Венс ведь жила на безусловный доход, не работала…

– Я и не утверждал, что эта теория – истина в последней инстанции, – покачал головой лейтенант. – С другой стороны, она могла зарабатывать на своих программах. Кстати, нужно будет это проверить, возможно, причина как-то связана с этим. Но, в общем…

– Да. Чёрт побери…

– Знаешь, а это ведь странно…

– Что именно? – спросила Лаура.

– То, что я … никогда раньше не смотрел за пределы города. – Ян развёл руками после того, как установил лазерный фонарик на небольшую треногу. – И даже не думал, что можно … хотеть где-нибудь, кроме города, побывать. Не задумывался, живут ли за пределами таких городов люди.

– Я тоже. – Она выключила свет, но не для того, чтобы… Квартира Лауры находилась достаточно высоко, и окна выходили в нужную сторону. А то, что она жила в том же доме, где и ныне покойный Алекс Легри, он ж «Самтер», должно было только помочь.

Их взгляды были обращены на пустыню, довольно далеко за городской оградой. Сидя в тёмной комнате, они могли не бояться насчёт видимости. И вот, в той стороне и на том расстоянии, где им было сказано, стало заметно какое-то движение. А после – вспышки. Которые составляли сообщение азбукой Морзе. Точки, тире… Ян когда-то учился читать их, но теперь ему пришлось кое-что прочитать об этом, восстановить в памяти. Сейчас их спрашивали, видят ли они сигналы. Вернее, спрашивали Алекса. Но Ян тем же способом ответил: «Да».

Кем бы ни был тот, кто таким образом общался с ними, как минимум, он владел не только азбукой Морзе, но и английским. А теперь назначил встречу. Именно так, как предупреждал Док. Только скорее, чем тот предполагал.

Ян и Лаура переглянулись. А потом он стал отправлять сообщение, с согласием. И уточнением: «От нас будут другие двое».

После короткой паузы из пустыни ответили согласием. В конце концов, их собеседник, – если его можно было так назвать, учитывая способ связи, – ничем не рисковал…

Лаура отправила сообщение доктору Конради. Тот связался с кем-то ещё, – она не знала, с кем именно. В организации далеко не все члены знали друг друга, – это было нужно для безопасности. Док, разумеется, знал всех. Зато никто, кроме нескольких ближайших людей, не знал, где, собственно, руководитель обитает, – связь с ним держали либо посредством электронных коммуникаций, либо при таких вот встречах, какая была недавно у Лауры и Яна. Она, кстати, объяснила:

– Помнишь, ты говорил, что тобой кто-то интересуется … помимо контрольного отдела? Так вот, это был Док. Или его люди.

– Проверяли?

– Да. Я же сообщила о тебе…

Ян прищурился, хотя в голубых глазах светился юмор:

– Они так следят за тем, с кем … их люди? Или они меня проверяли?

Однако девушка была серьёзна:

– Отчасти первое… Но и проверяли тоже. Я … сразу подумала, что тебя можно будет привлечь…

– Завербовать, – поправил он, продолжая едва заметно улыбаться.

– Называй, как хочешь. И они решили узнать о тебе побольше. Я бы могла тебе не говорить, но – ты же дотошный… Будешь пытаться узнать, кто это был. Лучше я тебе скажу, и не надо…

– Хорошо. Не буду. – Действительно, теперь всё было ясно. Кроме того, почему же им заинтересовался контрольный отдел. Причём ещё до того, как он стал одним из тех, кем контрольный отдел имел все основания интересоваться. Не провидцы же там работают.

И ещё того, как объяснить Дену Ласову, почему он потерял интерес к этому делу.

Как бы там ни было, а на следующий день, точнее, на следующее утро, возвращаясь с работы, Ян немного отклонился от своего обычного маршрута. Ему это было сделать проще, чем Лауре, связанной своими полицейскими обязанностями. Из тайника, точное место которого было прислано в сообщении Лауре, он забрал несколько упаковок с лекарствами. Это были довольно редкие препараты, и оставалось только догадываться, купил их кто-то легально, но на основании подложного диагноза, – а может, получил бесплатно, – или они были украдены со склада.

Как бы то ни было, теперь упаковки заняли место в шкафчике в его квартире. Для операции, в которой он будет участвовать, это было самым главным.

Кто бы мог ещё недавно подумать, что он примет участие в чём-то подобном. А тем более – что захочет сам предложить идею следующей операции. А нужно будет это сделать. Док наверняка оценит.

– А ты, кажется, двужильный, – сказал Мишель, передавая смену.

– В смысле? – удивился Ян.

– Да ты вот работаешь, ещё и в ночную смену. Это же тяжелее, чем мне. И у тебя хватает ещё сил на велосипеде ездить, изобретать чего-то… И тут, и дома, я помню, ты рассказывал, как у тебя там всё устроено…

– Есть немного. – Ему ничего не оставалось, как усмехнуться.

– Как ты ухитряешься? Я вот после смены вымотался так, что … только лечь и хочется. – Мишель развёл руками, и Яну оставалось только отшутиться.

– Наверное, у меня есть секретный источник силы. Настолько секретный, что я даже сам о нём не знаю.

– Наверно… Ну, ладно. Пока!

Мишель скрылся за механическими дверями.

А Ян пригладил рукой волосы, потом дал задание двум подчинённым проверить работу датчиков, – в одном из помещений они показывали что-то подозрительное. В том, где хранились семена некоторых растений, выращиваемых в тепличном хозяйстве. Это самое помещение будет объектом одной операции, о которой никто, вероятнее всего, и не узнает … если, конечно её одобрит Док. Впрочем, тому должно понравиться.

Сегодня всё было тихо. Никаких серьёзных поломок в большом хозяйстве тепличного комплекса не происходило. Контрольный отдел тоже не пытался больше влезть в компьютерную систему, чтобы изучить его, Яна Хенриксона, поведение. Тем более не делала больше этого таинственная третья сила, – Док познакомился теперь с ним лично, и больше такой надобности просто не было.

А значит, у него было время подумать. О том, как провести ту операцию, что хотел предложить Доку. Хотя ничего сложного для него там, на самом деле, не было. А сегодняшний разговор с Мишелем окончательно убедил в том, что сделать это необходимо. Результаты, правда, появятся не сразу. Но…

А ещё о том, что видел сегодня по пути на работу.

На одной из обращённых к улице стен появился новый рисунок. Как и раньше, очень подробный, качественно выполненный, – сколько же времени понадобилось на это? – подумал Ян. Он не разбирался в технологии рисования на стенах.

Но главным было то, что там изображено.

В левой части рисунка на ярко-зелёной траве стоял огромный хищный динозавр, а над ним, – подразумевалось, что в голубом небе, но художник использовал в качестве фона серую поверхность стены, – парил птеродактиль. Справа была другая композиция: мохнатый, с огромными клыками, мамонт, перед которым стояли двое людей, – их было видно со спины, – одетых в шкуры, у одного в руке было копьё, у другого – дубина; сразу понятно было, что это первобытные охотники, и мамонту, похоже, несдобровать.

Уже знакомым готическим шрифтом, но на этот раз сверху, было выведено:

ОНИ ВЫМЕРЛИ. ПОЧЕМУ НИКТО НЕ ГОРЕВАЛ?

15

15.

– О! Теперь вас двое? – сказал Ахмед. – А где Алекс … о, то есть Самтер?

Надо было отдать ему должное: этот представитель обитателей окружающей Город Луны пустыни отлично говорил по-английски. Одетый в мешковатые штаны и просторную рубашку, – то и другое из серой материи, голова у него была повязана какой-то тряпкой. А на плече висел автомат. На самом деле, у Яна был сейчас почти такой же, только со складным прикладом. Пикантность ситуации была в том, что оружие организация получила в своё время как раз от Ахмеда и его людей. Лаура стояла рядом, и у неё на поясе была кобура с пистолетом. Их было двое, а собеседников, если их можно было так назвать, – пятеро, включая Ахмеда.

Доктор Конради, правда, уверял, что всё оговорено, и что никакой опасности эта встреча не представляет. Но посоветовал всё-таки взять с собой оружие. Разве что для демонстрации. Ян до сих пор его никогда в руках не держал. Даже Лаура, патрульный офицер Мартинес, призналась, что не имела дела с огнестрельным оружием: в полиции были только электрошокеры. У правонарушителей в Городе Луны не случалось и этого, максимум, с чем приходилось сталкиваться полицейским, – это ножи.

Как бы там ни было, на вопрос нужно было отвечать. Ян решил сказать правду, но не всю.

– Умер. Так что … вам придётся теперь вести дела с нами. Если ты знаешь … про Самтера, то понимаешь, что он был не один.

– Конечно. – Ахмед кивнул. – Он даже как-то рассказывал, зачем вам это. Не просто чёрный рынок…

А вот это он зря, подумал Ян. Хотя – кто знает, как приходится общаться с этими людьми. И спросил:

– А как вы…?

– Нам всё равно. Нам главное – получить то, что нам нужно. Что есть у вас. То немногое, что нам нужно, но у нас его нет. Вот сейчас – это лекарства для моего сына…

– Конечно, обмен бывает, когда выгодно всем, – улыбнулась Лаура. Спутники Ахмеда посмотрели на неё неодобрительно. С чего это женщина встревает в мужской разговор? Впрочем, возможно, они и не понимали, о чём речь. До сих пор никто, кроме Ахмеда, не сказал ни слова на английском.

– Разумеется. Так что, приступим?

Ян кивнул. Ахмед махнул рукой, и трое из его людей повернулись … к тому, что могло быть только автомобилем. То, чего не было в Городе Луны, – он был специально построен так, чтобы избежать этого. Машина была старая, она могла быть построена только до того, как появился их город, – и другие подобные города. Это был небольшой грузовик, и вот из кузова вынесли несколько ящиков.

– Куда..? – спросил Ахмед, и Ян пригласил его следовать за собой. Через люк все они попали в наклонный туннель. Ян показывал дорогу, Ахмед и его люди несли ящики, Лаура замыкала шествие. Люк они оставили открытым. Естественно: жителям пустыни нужно будет вернуться к себе. Вскоре туннель стал горизонтальным, в нём появилось тусклое освещение, хотя стены и пол оставались такими же, серыми, бетонными. Через несколько сотен шагов они оказались на пересечении с более широким туннелем, по которому были проложены рельсы, – а по стенам множество проводов.

– Дальше мы не пойдём, – категорически заявил Ахмед. Увиденное, казалось, пугало его.

– А дальше и не нужно. Ставьте здесь, – показал Ян на пол. Те, кто нёс ящики, даже если не поняли его слов, то прекрасно поняли жест, и опустили свою ношу. – А теперь вернёмся, и я отдам вам…

– Можно и здесь…

– Не нужно.

Ахмед пожал плечами, и скоро они снова оказались под горячим солнцем. Горожане только теперь поняли, почему из визави так повязывают головы, – то была защита и от солнца, и от песка. Сами они ограничились солнцезащитными очками, – Лаура вспомнила Элеонору Си, которая без них редко когда на улицу выходила, – и теперь жалели об этом.

– Хотите … подышать воздухом свободы? – ухмыльнулся Ахмед. Он был прав, но Яну не хотелось обсуждать это. Поэтому он полез в сумку и достал несколько коробок, которые и передал собеседнику. Тот, в свою очередь, подозвал одного из своих людей, и тот унёс драгоценный предмет обмена к автомобилю. Ян и Ахмед пожали друг другу руки.

– Мне всегда было приятно иметь дело с теми, кто выполняет обещанное, – заметил житель пустыни. – Надеюсь, так будет и дальше.

– Конечно. Мы здесь именно для этого. У каждого из нас есть то, что нужно другому…

– Именно. Я рад, что мы понимаем друг друга. До встречи. – Ахмед пошёл к своим людям, которые уже занимали места в автомобиле. Но неожиданно обернулся и сказал: – Да, кстати. Вы можете не брать оружие на встречу с нами. Вам никто не причинит вреда, а сами мы носим его просто потому, что так привыкли. Но если уж берёте … научитесь пользоваться им. А то вы смешите моих людей.

Он снова отвернулся и пошёл к автомобилю. Ян и Лаура проводили машину глазами.

– Даже не думала, что так заметно… – растерянно сказала девушка. Она всё-таки была опытной полицейской, чего недавний собеседник просто не знал. Ян же не обольщался.

– Ну, представь себе, что человек впервые … скажем, попадёт в наш тепличный комплекс. И так же впервые подойдёт к тому оборудованию, которое мы обслуживаем много лет. Как ты думаешь, много времени понадобится, скажем, мне, чтобы определить новичка? Я увижу это с первого взгляда! – заверил он, задраивая за собой люк. Выход из туннеля наружу был замаскирован, но главное – открыть его можно было лишь изнутри. – А эти люди с оружием всю жизнь. Интересно, с кем они воюют. А вообще… Смотри: они сохранили работающий автомобиль, которому, наверно, сто лет, если не больше. Интересно, как. И вообще, как они живут… Возможно, узнаем, когда будем встречаться в следующий раз. – Обе стороны были намерены продолжать сотрудничество.

– Надо будет оговорить такое время встречи, чтобы … была возможность. – Сейчас было уже почти светло. И у участников этой сделки не было ни малейшего желания, чтобы их увидели и, возможно, узнали все горожане, чьи окна выходят на эту сторону. В темноте же увидят только какое-то движение, но не поймут, в чём дело. Те, кто вообще будет смотреть. Ян по себе знал: мало кто интересуется происходящим за пределами города. А избежать приезда Ахмеда и его людей под самую ограду города было невозможно: слишком тяжёлый груз они привезли. – А сейчас … нам придётся поработать…

– Да уж… Хорошо, что у нас есть силы.

Ян подключил портативный компьютер к какому-то разъёму, – их было много в этом хитросплетении кабелей. Ему пришлось взломать коды системы управления системой транспортировки товаров, – но вот перед ними остановилась автоматическая грузовая тележка. Вдвоём они с трудом могли поднять каждый из привезённых гостями ящиков, – но им пришлось делать именно это. В конце концов, те заняли место на тележке. Рядом Ян положил автомат, а Лаура – пистолет. Теперь оставалось только ввести новую команду, и тележка двинулась по запрограммированному маршруту. В пункте назначения, точного расположения которого Ян не знал, другие люди, – тоже незнакомые, – переместят содержимое ящиков в хранилище. Ещё немного оружия и боеприпасы к нему, ещё много чего, – многие изделия были из натурального дерева, что было невозможно в Городе Луны. И продукты питания, в том числе и мясо.

– Кстати… Ты … взяла то, что остаётся нам? – спросил Ян.

– Конечно. Мы не останемся голодными! – Лаура улыбнулась; он услышал это по её интонации, но почти не видел в полутьме. – Давай, наверно, выбираться отсюда… Не всё же нам контрабандой заниматься, надо и отдохнуть, правда?

– Конечно! – Он ответил на эту улыбку. – И я даже знаю, как…

– Вы довольны, Док? – спросила помощница.

– Да. – Конради энергично кивнул. – С людьми с той стороны непросто общаться, даже если они знают английский. Но новенький справился.

– Как его зовут, Эрнест? Но он там был не один…

– Можно считать, что один. Те люди … женщин ни в грош не ставят, – объяснил опытный Док. – На самом деле, Гарриет должна была просто присмотреть за ним. – Гарриет – это был псевдоним Лауры Мартинес в организации. Один из нескольких. – Именно Эрнест должен был заменить Самтера. И он это сделал. Кстати, я решил дать Эрнесту доступ к нашей сети.

– Вы уверены, Док? – Помощница покачала головой. А тот улыбнулся:

– Что-то, мне кажется, ты невзлюбила Эрнеста, хотя никогда с ним не встречалась. Ну, так бывает… Надеюсь, это изменится. Нам в организации вражда не нужна. – Он сделал паузу после этого мягкого внушения. – Да, уверен. Я встречался с ним. И увидел, что он … наш. К тому же, если он нас захочет предать… Знает уже достаточно. Но у него есть причина этого не делать. В то же время, он должен быть на связи сам, а не через Гарриет.

– Понятно. – Помощница, кажется, не была убеждена. – Может быть, и локации ему раскроете?

– Некоторые. В том числе эту. – Они находились сейчас в небольшом подземном помещении и были, вообще-то, вместе с ещё двумя парнями заняты проверкой груза. Ахмед не подвёл, в коробках было именно то, о чём договаривались. И именно то, что нужно. – Им это понадобится. На первых порах – так. А потом…

– Вы, кажется, видите у этого парня большое будущее, – иронически сказала помощница.

– Даже больше, чем ты думаешь, – коротко ответил Док.

– По поводу доступа к нашей системе… Вы сделаете это сами?

– Ну, настолько я владею этой техникой! – Конради снова улыбнулся. Потом взял в руки автомат, – один из тех, что были в ящиках. Примкнул магазин, поднял оружие и выстрелил. Именно этот автомат он выбрал не зря: к стволу был прикручен глушитель, – в противном случае в замкнутом пространстве выстрел был бы оглушительным. Автомат был установлен на одиночный огонь; тратить патроны доктор не хотел, но поверить работоспособность оружия, хотя бы выборочно, было необходимо. Хотя Ахмед ещё ни разу их не обманул. Как ни странно, эти живущие примитивной жизнью люди знали, что такое честь. Кроме того, Конради получал от стрельбы удовольствие. Вот и сейчас – он попал именно в ту точку на стене, куда хотел. – Здесь мне не нужна помощь. А Гарриет ему всё покажет и научит пользоваться. А как, ты думаешь, он вообще оказался у нас..?

– Ну, как знаете… Хотя бы, где живёте, вы не станете ему показывать? – обеспокоенно спросила помощница. Она сама была одной из немногих, кто знал.

– Нет. Сейчас – нет…

Они приступили к распаковке других частей груза, в том числе продуктов, – Конради считал, что его люди должны быть в лучшей форме, чем остальные жители города, и использовал для этого запрещённую мясную диету. Это было неудивительно, учитывая то, почему именно он когда-то создал организацию.

А девушка думала, какое же такое большое будущее среди них видит Док для этого новичка. И почему вообще его так заинтересовал этот чудак, что он дал задание Гарриет проверить заинтересовавшегося ею парня и, по возможности, завербовать.

– …И вот теперь оказалось, что наша жертва, Элизабет Венс, оказалась каким-то образом связана с уличными художниками.

– Зато оказалась получательницей безусловного дохода, так что ваша теория в этом смысле не оправдалась, – заметил капитан Дэвис. – И о чём же это, по-вашему, говорит?

Лейтенант Лекар, в свою очередь, был вынужден признать, что начальник прав. Но, с другой стороны, это же не повод отказываться от новых версий…

– А вы вспомните, сколько у нас в последнее время проблем … из-за этих постоянных рисунков с … нежелательными сюжетами. Это тоже касается уличных художников. К тому же, этот парень, благодаря которому мы это выяснили… Мне кажется, он врёт о том, зачем, собственно, он к этой Венс пришёл. Хотя сам к её убийству непричастен, это очевидно. Он не знал о её смерти. Но, если она была замешана во что-то, с ними связанное…

– Неужели она могла делать эти рисунки? – удивился капитан.

– Нет, конечно. Но … могла каким-то образом быть замешана. Помогать или, по крайней мере, знать. Возможно, её и убрали по этой причине, чтобы не могла выдать… И… мы, по идее, должны были бы сообщить в контрольный отдел. Но тогда возникает вопрос… об Элеоноре…

– Неужели она имела к этому какое-то отношение? – Теперь начальник участка удивился ещё больше.

– Не знаю. Она могла быть каким-то образом замешана в это. Она могла узнать об этом, и тоже погибнуть из-за этого. Сама она, как патрульный сержант, расследованием не должна была бы заниматься. Но – всё может быть… Мы так и не нашли ничего, что связывало бы её с Венс. А в то, что она стала случайной жертвой, как-то мало верится.

– Да, конечно… В общем, так: пока никуда не сообщаем. Нужно аккуратно проверить всё это. И понять, во что влипаем мы…

– Влипаем? – переспросил лейтенант.

– Подумай. Если всё так… Если Венс как-то причастна к рисункам, которые делал кто-то ещё… Значит, существует какая-то организация, действующая с незаконной целью. Хотя мы и не понимаем пока, с какой именно. Предположим, Элеонора как-то участвовала в этом… Это будет позором для всех нас, и, вполне вероятно, навлечёт вполне конкретные неприятности, – пояснил капитан, имевший больше опыта в выяснении отношений «наверху». – Ни того, ни другого не хотелось бы никому из нас, не так ли?

– Понятно… Значит, всё делаем тихо… Пока не убедимся, так это или нет. И, если так и было… Что тогда?

– Тогда нам придётся принести голову убийцы, чтобы о нас не думали, как о запятнанных… Но…

– Да, будем надеяться, что это не так.

Подчинённый распрощался и вышел. Лейтенанту нужно было решить, что именно можно рассказать своим детективам, и какие задачи поставить. Что касается самого капитана Дэвиса, он глубоко задумался. Для него задача была куда сложнее, и включала куда больше факторов. А найти решение нужно было обязательно. Лекару было невдомёк насколько…