Текст книги "Куда идем мы 5 (СИ)"

Автор книги: Вадим Нестеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

– А ты по-прежнему запредельно борзый, Псих, – процедил он. – И запредельно тупой. Ты никогда не мог адекватно оценить ситуацию, в которой оказался. Ты думаешь, сейчас ты меня спровоцируешь и выбесишь, потом я сейчас буду долго ругаться и мериться с тобой агрегатами, а ты за это время что-нибудь придумаешь?

Он с торжествующей улыбкой медленно покачал головой.

– Нет, Псих. Прямо сейчас мы отнесем тебя в одно интересное место, запрем там и максимум через полчаса ты уйдешь на перерождение – да, да, даже ты уйдешь. А я закрою самый серьезный контракт в своей жизни и с чистой совестью уйду на покой.

Уголки его губ изогнулись в презрительной усмешке, и он презрительно промурлыкал.

– Тебя твоя борзота запредельная подвела, Хан. Если бы ты сразу в пекло не полез, а аккуратно, с краешка, попробовал нас колупнуть – у тебя были бы теоретические шансы. А так… Ты правда думал, что здесь никто твою личину не взломает?

Он махнул рукой.

– Ладно, все, прощай, придурок. Давайте, парни, несем его в Красную Камеру.

Глава сто шестнадцатая
С. Иглино

(в которой наконец-то начинаются побеги и драки)

с. Иглино

Иглинский сектор,

Башкирская локация

54°49′ с. ш. 56°24′ в. д.

Несли Психа долго – но не потому, что пещера была больше, чем казалось снаружи.

Просто примерно на середине пути доставщиков догнал чрезвычайно взволнованный демон, весь заросший черным жестким волосом.

– Беда, боссы, беда!

– Что случилось⁈ – злобно прорычал Лев.

– Тут у нас это… – замялся тот. – Как бы это сказать…

– Как есть – так и скажи! – рявкнул бывший Барсик. Несмотря на пленение Психа, он явно пребывал в плохом настроении. – А если не можешь – иди и позови того, кто обучен докладывать кратко и информативно!

– Виноват! – вытянулся во фрунт брюнет. – У нас массовое дезертирство рядового состава. Эпидемия ширится, командование пытается купировать процесс, но не понимает – как!

– Твою мать! – с чувством произнес Кондор, который птица. – Причины известны?

– Так точно! – орал брюнет. – Нескольких убегантов удалось схватить, после хороших пи… После применения мер дисциплинарного наказания оба сознались, что эта… Боятся Психа, короче.

– Твою мать! – с еще большим чувством повторил Кондор. – Только этого нам не хватало.

– Твоя работа⁈ – прорычал лев, встряхнув пленника.

– Так кормить лучше надо, тогда и улетать не будут! – хихикнул пленник, который почему-то совсем не боялся.

– Короче, – злобно буркнул Лев. – Ты сейчас бегом несешься объявлять общее построение личного состава на плацу, а мы скоро Психа принесем, покажем. Пускай народ сам увидит, что ничего страшного в нем нет, а скоро и самого Психа не будет. Из Красной Камеры не выходят. Бегом! Ты еще здесь?

– Эта… – замялся черноволосый. – Все на плац не влезут.

– Значит, на трех плацах объявляем построение!!! – совсем уже разорался Лев. – На четырех! На восьми! На сколько надо!!! Дебилы!!! Одни дебилы вокруг!!!

Конец тирады брюнет не дослушал – убежал, топоча пятками.

– Слушай, а что мы его сами таскаем, как, блин, грузчики… – расстроенно поинтересовался носатый Выхухоль. – Начальство вообще работать не должно, у него от этого все падает. Авторитет, в смысле. Ну, и настроение тоже.

– И что ты предлагаешь⁈

– Давайте бойцов припашем.

– Да давайте тогда уже просто его развяжем, да отпустим… – реплика Льва просто сочилась сарказмом. – Что-то вы сегодня один гениальнее другого. Удержат его бойцы, как же…Давай неси, блин, нашелся мне здесь шляхтич, невместно ему.

– Как ты меня назвал? – вскипел носатый. – Ты вообще за базаром следишь?

Короче, в камеру абсолютно голого Психа бросили только четыре часа спустя.

– Все, прощай, Хан! – помахал лапой Лев, прежде чем захлопнуть дверь. – Да, щелки, если что, не ищи, не трать время. Про твою Минимизацию мне прекрасно известно, но эта камера полностью герметична, отсюда даже комар не выберется. Все-таки ты лох!

И хлопнул дверью.

Сразу же после этого жидкость, покрывавшая пол камеры, начала подниматься в воздух в виде тумана крайне подозрительного вида.

«Епишкины коты, неужели Ведьмин Студень?» – сразу же подумал Псих, включая максимальную защиту и запуская чары распознавания. Итог был неутешителен – это действительно был Ведьмин Студень, крайне агрессивная субстанция, неведомым путем образовавшаяся в Новосибирской локации после затяжной магической схватки двух окончательно свихнувшихся колдунов.

Студень был идеальным убийцей. Способа нейтрализации Ведьминого Студня так и не было найдено, а сама эта жидкость крайне агрессивно реагировала на любую органику, поднимаясь в воздух в виде мельчайших капелек. Туман этот с гарантией проедал любую магическую или физическую защиту, причем больше четверти часа не продержался никто. Когда же защита падала, Студень с аппетитом «обедал», разлагая органику на мед и плесень.

«Хорошо, что я на автомате самое мощное защитное заклинание запустил, „Саркофаг фараона“, – подумал Псих. – Но даже он против Ведьминого Студня больше десяти минут не продержится. Надо действовать очень быстро».

Думая так, обезьян уже двигался вдоль стены, быстро, но тщательно изучая каждый сантиметр поверхности. Лев не соврал – камера была сделана на совесть, а абсолютно герметичные стены, пол и дверь были сделаны из магически усиленного сплава, поковырять который за десять минут было нереально даже при наличии инструментов.

«Да не может такого быть! – мысленно подбадривал себя Псих. – Это все-таки демоны делали, то есть разгильдяи по сути своей. Они не могли хоть в чем-то не накосячить, ищи, Псих, ищи!».

И Псих нашел.

Неведомые строители камеры сэкономили на петлях, на которых висела дверь – они были сделаны не из магического сплава, а из обычной стали, из сплава было только напыление.

– Уф… – облегченно выдохнул узник и выдернул один из трех жестких волосков у себя на затылке. После чего превратил его в алмазный бур и принялся за дело.

Дырку в петле он просверлил за рекордные шесть минут, после чего превратился в маленькую и худенькую яблочную плодожорку, быстро выбрался наружу, перекинулся мухой и полетел к выходу.

* * *

Примерно через полчаса Черный Лев бросил кости, довольно улыбнулся, и двумя руками пододвинул к себе выигранные монеты. После чего сказал своим компаньонам.

– Интересно, Псих там сдох уже или как? Выхухоль, что думаешь? Ты же у нас главный чародей.

– Сдох, – лаконично ответил носатый. – Минут двадцать как сдох.

– Тогда пойдем на останки посмотрим… – предложил Лев, поднимаясь. – Опять же – медку пожуем. Он хоть и мелкий, но хотя бы пол-литра с него всяко выкачать должны.

Троица вождей шла по коридору, уже приближаясь к Красной Камере, как вдруг Выхухоль остановился как вкопанный.

– Стоп! Дальше нельзя, моя чуйка орет, надрывается. Лучше назад отойти.

Лев кивнул.

– Чуйка у тебя знатная, ее слушаться надо. Лучше отойдите, а я вперед пройду, посмотрю, что там.

– Как так? Я же тебе говорю – там опасно.

– А так. У тебя чуйка прокачена, а у меня – защита. Все, Выхухоль, давай только без дебатов, я твое мнение уважаю, но сейчас я пошел. Этого павиана без присмотра оставлять нельзя, я его давно знаю и знаю, что говорю.

Причину истерики чуйки Выхухоля седой предельно ясно понял, завернув за угол.

Тела обоих часовых лежали на полу и уже начали разлагаться на мед и плесень.

– Сволочь… – жалобно и как-то по-бабьи охнул Черный Лев. – Он Студень выпустил. Какая же сволочь…

Он развернулся и огромными прыжками помчался по коридору, рыча во всю глотку:

– Эвакуация! Срочная эвакуация! Это не учебная тревога! Всем срочно покинуть пещеру! Срочно! Срочно, я сказал! Дебилы, да бросайте все нахрен! Бегите, глупцы!!!

Вскоре коридоры наполнились демонами, бегущими к выходу. Некоторые, самые рачительные, несли в охапке какие-то шмотки. Впрочем, они их быстро потеряли в жестокой свалке, образовавшейся возле выхода.

А на улице потеряно стояли три вождя.

Жадноватый Выхухоль шмыгнул носом и жалобно сказал:

– Как же так-то? Все! Все, что нажито непосильным трудом…

Но его никто не слушал.

Кондор с каменным лицом смотрел куда-то вдаль, а Черный Лев, со злобно налившимся кровью лицом, безостановочно повторял:

– Сволочь! Какая же он сволочь, сволочь поганая…

Меж тем сволочь поганая, весело насвистывая, уже приближался к лагерю паломников.

– Физкультпривет! – жизнерадостно помахал он рукой насторожившемуся и вышедшему навстречу Тоту. – Я это, я, не пугайтесь. Ваша мамка пришла, молочка принесла.

– От тебя разве что молочка от бешенной коровки дождешься, – буркнул Жир, которого недавно опять накрыло свинской натурой, и он в последнее время только бурчал, ныл и пытался подстроить народу какую-нибудь гадость. Поэтому его все жестко игнорировали, отчего свинота злился еще сильнее.

– Рад тебя видеть целым и невредимым, – улыбнулся Психу Четвертый. – Ну как разведка? Что узнал?

– Все прекрасно, – махнул рукой Псих. – Я их отработал, как детей. В принципе, противник нам вполне посилен, можно идти в Уфу. Если полезут – вопросы будем решать по мере поступления.

– Погоди, – Четвертый давно уже не был тем наивным парнишкой, который слушал Психа открыв рот и был в курсе, что обезьяну свойственно увлекаться. – Ты хотя бы расскажи, как все было.

Псих поморщился, но покладисто начал рассказ. Докладывал он умело – коротко, но информативно. Когда он закончил, Четвертый улыбнулся и сказал:

– Ты крут, конечно. Лихо ты их уделал. Но я правильно понял, что вы обошлись без рукоприкладства, и, по сути, подраться ни с кем из этих троих тебе так и не довелось?

Псих насупился, но честно признался:

– Типа того.

Четвертый открыл было рот, чтобы продолжить мысль, но обезьян его упредил.

– Ладно, ладно, Босс, не старайся, я все понял. Поправка принимается. Ты прав – по-хорошему надо пойти, начистить кому-нибудь рыло в назидание и договориться о беспрепятственном проходе. С гарантией. В общем, план такой. Тот, как всегда, остается тебя охранять, а мы с Жиром метнемся, попробуем этим трем поросятам грудину пробить.

Тут в разговор вступил Тот, который честно предупредил:

– Жир свинячит запредельно, потому что у него критические дни. Уровень свинства зашкаливает.

И словно в подтверждение этого тезиса Жир немедленно разорался:

– Чего ради я с тобой куда-то пойду? Ты мне кто? Брат, сват, сволочь-тесть, брошенная жена? Ты сам этим троим напакостил, сам и разгребай! А то как намутить – так это Великий Мудрец, равный Небу. А как шкуру под чужие копья подставлять – так это Жир! Вечно вы на мне выезжаете, вечно я для вас печеную картошку из огня таскаю! Все, хватит, надоело. Ты же всегда говоришь, что я драться не умею, и по сравнению с тобой, великим, – криворукий и кривоногий. Так неужели ты без меня не справишься?

– Справлюсь, разумеется, – легкомысленно отмахнулся Псих, который решил, что главное – привести свиноида на поле битвы, а там у него по ходу боя неминуемо проснется здоровое желание постучать врагам граблями по голове. – Но с тобой будет лучше. Не стоит отказываться даже от самой маленькой помощи. Как говорят наши соседи-китайцы, «даже просто пукнув, ты чуть-чуть усиливаешь ветер».

Жир дураком не был, и обидность реплики сразу уловил:

– Ну и сравнения у тебя, Псих! Это что, выходит – я пущенный шептунок? Если ты хочешь со мною поругаться…

– Да боже меня упаси! – в притворном испуге замахал руками Псих. – Ты еще всеми нами покомандуешь. Пошли, Жирок. Будет все, как ты захочешь. Не хочешь драться – не дерись. Посидишь в сторонке в теньке, меня подстрахуешь.

Идти Жиру явно не хотелось, но и возразить было нечего и он нехотя поднялся.

– Ладно, пошли, – хрюкнул он. – Веди, Сусанин.

* * *

С демоническим воинством они встретились на полдороге. Несколько тысяч уцелевших демонов под предводительством трех вождей довольно быстро для такой толпы и весьма целеустремленно топали по направлению к лагерю паломников.

Впрочем, увидев стоящих посреди дороги Психа и Жира, остановились они тоже довольно быстро.

Небрежно расталкивая подчиненных плечами, из толпы вышел Черный Лев. Выйдя вперед, остановился и вперился взглядом в обезьяну. Смотрел только на Психа, начисто игнорируя Жира.

– Сам, значит, пришел… – негромко сказал он и извлек меч. Меч был явно очень непростой, судя по алчному блеску, мелькнувшему в глазах свиноида. А старый демон меж тем продолжил свою речь.

– Ты по-прежнему такой же дурак, Хан, – безо всякой злости, очень ровным голосом промолвил Черный Лев. – Или, наоборот, очень хитрая тварь – даже не знаю, какой вариант правильный.

– Если ты решил пообзываться, делай это попонятнее, – крикнул Псих и заржал. – Несешь какую-то пургу!

Но Лев никак не прореагировал на подколку, и продолжил все тем же ровным голосом.

– Вы вышли навстречу нашей армии только вдвоем и это свидетельствует либо о твоем запредельном самомнении, либо о невероятной хитрости. Впрочем, неважно. Да, ты рассчитал все верно.

– Да⁈ – деланно удивился Псих. – И что же я рассчитал?

– Разумнее всего мне сейчас было бы послать в атаку своим войска, – усмехнулся Черный Лев. – Обычные демоны, разумеется, вас бы не убили, но сил своих на эту свалку вы бы потратили порядочно. И вот тогда, истощив ваши силы, в дело вступили бы наши мечи.

– Ваши – этой твой и твоих двух компаньонов? – зачем-то уточнил Псих.

– Именно так, – кивнул бывший Барсик. – Троим свежим воинам завалить двоих уставших бойцов сопоставимого уровня не составило бы большого труда.

– И тем не менее, – крикнул Псих, – сколько я понял, ты почему-то решил не реализовывать этот план, надежный, как швейцарские часы?

– Это не я решил, – покачал головой старый демон. – Это ты меня вынудил. Ты, сволочь четырехрукая, уничтожил мою базу. Ту самую базу, которую я создавал много лет, и в которую я вложил все, что у меня было. Это слишком. Я очень спокойный демон, меня трудно вывести из себя, но за некоторые вещи надо убивать собственноручно. Поэтому я сам убью тебя, и умирать ты будешь тяжело. Очень тяжело. Уверяю тебя – мы много раз проклянешь себя за ту идею провертеть дырочку

– А если получится наоборот? – с интересом спросил Псих. – Ну, в смысле – я тебя убью своими собственными руками?

– Не-не-не… – замотал головой старый лев. – Никаких благородных жестов типа «тогда мы вас беспрепятственно пропустим через наши земли» не будет, можешь даже шею не мыть. Да, ты можешь выиграть поединок и убить меня – все бывает, и бык свистит, и рак летает. Но это я оскорблен и требую сатисфакции. Если ты меня убьешь – мои братья прикончат вас обоих по всем правилам военной науки. Ты все равно умрешь, только уставший.

– Ой, не хвалися, едучи на рать… – поморщился Псих. – Короче, Склифосовский, что тебе от меня надо?

– Чтобы ты вышел со мной на бой один на один. Прикажи своей свинье не вмешиваться в драку. Гарантирую, что и все мои демоны не обнажат оружия, пока кто-нибудь из нас с тобой не уйдет на перерождение.

– Во-первых, это, слава всем богам, не моя свинья! – хмыкнул Псих. – Это свободный Пятачок, который что хочет, то и делает. Но в данном случае у тебя есть все шансы – сколько я помню, еще полчаса назад драться ему не хотелось абсолютно. Да ведь, свинарик?

Жир злобно посмотрел на него исподлобья и чисто из упрямства буркнул:

– Посмотрим, мартышка. Как себя вести будешь.

– Ну раз все формальности соблюдены, тогда начнем, пожалуй? – предложил Черный Лев. – Готовься прокатиться на Колесе Сансары, старая ты макака.

Он отсалютовал сопернику мечом и неспешно двинулся к Психу. Выглядел старый боец, надо сказать, весьма внушительно.

Железнолоб и медноглав, он в шлеме был стальном,

Высокий, радужный султан сиял на шлеме том,

Густые пряди бороды так по ветру вились,

Как будто темных две реки со щек его лились.

Продолговатые глаза сверкали, горячи,

Из-под нависших туч бровей, как молнии в ночи.

И ровный ряд его зубов и ряд кривых когтей

Казались зубчиков пилы отточенной острей.

Он был в доспехах боевых и панцирь золотой,

Стан крепкий плотно облегал поверхностью литой.

Шнурок, сплетенный в три жгута из барса крепких жил,

Все облаченье украшал и поясом служил.

В руках держал он свой стальной, свой смертоносный меч,

Из ножен вынутый для новых подвигов и сеч.

Невысокий Псих, как всегда, на фоне противника выглядел щуплым подростком. Но как только зазвенела сталь, стало понятно, что первое впечатление было обманчивым – обезьян уверенно теснил Черного Льва.

Через десять минут превосходство Психа стало очевидным – будь это боксерский поединок, судьи давно бы остановили бой «ввиду явного преимущества».

– Что, Барсик, не ожидал? – уже откровенно издевался обезьян. – Тебя же, небось, ориентировали на результаты резьбы по моему дереву Желтых Шапок?

Черный Лев не отвечал. Тяжело дыша, он без особых успехов пытался сдержать натиск старого приятеля.

– Ну извини, братан, – хмыкнул примат. – Я немного привел себя в порядок за время путешествия. Ну и сюрпризы кое-какие приготовил.

Таких сюрпризов, похоже, и впрямь никто не ожидал. Все воинство демонов наблюдало за тем, как вождь проигрывает, с плохо скрываемой ненавистью и злобой. И только Жир откровенно веселился, и вообще вел себя как болельщик выигрывающей команды. С какого-то момента он даже принялся давать советы и пытаться командовать Психом.

– Ну что ты с ним играешься? Вали уже его наглухо! Ну куда ты бьешь? Надо было по ногам пробивать, и на противоходе в печень тыкать – он бы сложился. Блин, да что ты делаешь⁈

И в этот момент Жир не выдержал, выхватил грабли и кинулся добивать едва живого льва.

Тот как будто этого и ждал.

Он отскочил, вращая глазами и рявкнул обоим соперникам:

– Сюрприз!!!

После чего внезапно увеличился в размерах в несколько раз, практически сравнявшись в росте с деревьями.

Псих с Жиром невольно отступили назад.

– Твою мать! – пораженно выдохнул Псих. – Максимизация⁈

– А то!!! – захохотал великан. – Не у одного тебя есть сюрпризы.

И кинулся – но только почему-то не на Психа, а на Жира.

При виде несущегося на него колосса нервы психически нестабильного свиноида не выдержали. Он позорно завизжал и кинулся бежать, куда ноги несут.

Войско демонов обидно смеялось ему вслед, наблюдая, как обладатель легендарных грабель с хрустом проламывается сквозь кустарник.

Хрюшку никто не преследовал – все ограничились свистом и нецензурными пожеланиями, выкрикнутыми вслед.

Огромный лев тоже басовито хохотал, наблюдая, как потешно улепетывает Жир. Потом по-хозяйски оглядел поле боя и недоуменно спросил:

– А где Псих?

Глава сто семнадцатая
С. Иглино

(в которой происходит пополнение коллекции)

с. Иглино

Иглинский сектор,

Башкирская локация

54°49′ с. ш. 56°24′ в. д.

Психа и впрямь нигде не было. Хуже того, никто из демонов не заметил, куда делся обезьян – все наблюдали за позорным бегством Жира и улюлюкали свинке вослед.

– Да что вы за воины такие!!! – грозно ревел Лев. – Как можно было упустить противника? Неужели ни одна собака глазом не повела, все на свинью жирную пялились⁉ Всем стоять на месте, следы не затаптываем! Следопыты! Срочно начинаем искать следы, мне нужно знать, в какую сторону он сбежал!

Войско демонов замерло, как будто играло в «Море волнуется раз», и между импровизированными соляными столбами быстро заскользили юркие фигурки следопытов. Примерно через двадцать минут обрисовалась весьма странная картина – если верить оставленным им следам, Псих с поля боя не убегал.

Следы обезьяна четко прослеживались вплоть до того момента, когда Лев превратился в огромное чудовище. Когда же Черный Лев погнался за Жиром, обезьян, казалось, просто исчез, растворившись в воздухе.

Услышав эти слова, предводитель демонов просто взъярился:

– Да не растворился он, идиоты!!! Он превратился! Превратился!!! Я вам зачем про его Минимизацию рассказывал? Зачем, я вас спрашиваю, я информацию до личного состава доводил? Что вы стоите, остолопы? Старый Веник где? Он вообще выжил после катастрофы в логове? Видел кто Старого Веника? Если старый пердун выжил – срочно его сюда, пусть ищет след полета магической мухи или в кого там еще эта мартышка перекинулась.

Старый Веник был глубоко пожилым и практически бесполезным демоном. Числился он по ведомству магов, но единственное, что реально умел – чувствовать на земле и в воздухе следы магического воздействия. Зато это умел прекрасно. Грубо говоря, если кто-то где-то колдовал, то старенький демон мог пройти по траектории творимой волшбы с безошибочностью собаки, унюхавшей миску с щедро наваленной жратвой.

– Да оставь ты в покое дедусю, что за манера тиранить пенсионеров, – вдруг раздался голос Психа непонятно откуда. – О душе лучше подумай, ты и сам уже давно не мальчик.

* * *

Тем временем Жир добрался до лагеря паломников. Настроение свиноида совсем не улучшилось, скорее уж наоборот. Во время забега через кусты он нацеплял кучу колючек и изодрал свою монашескую рясу так, что она больше напоминала костюм чучела, чем одеяние паломника. В общем, перед соратниками свиноид предстал в исключительно неприглядном виде – в рваном платье и с лицом, о которое как будто какой-то психованный кот с полчаса точил свои когти.

– О, Господи! – схватился за сердце Четвертый. – Жир, тебе плохо?

– Мне плохо⁈ – оскорбленно-визгливым тоном отозвался свиноид. – Мне плохо⁈ Да нам капец!!!

– Что случилось? – не унимался встревоженный Четвертый. – Что с Психом? Где он?

Свин пожал плечами.

– Если нам не врут священнослужители, то в данный момент он стоит перед весами, на которых взвешивают его грехи и добрые поступки, а небесные судьи решают вопрос о его новом перерождении. Очень надеюсь, что эту сволочь сделают жабой. Или гадюкой. Но это тебе виднее, ты же у нас истовый святоша и знаток религиозных догматов. Вернее – был истовым святошей и знатоком религиозных догматов.

– В смысле – «был»? – опешил Четвертый. – Что ты несешь? Где Псих?

– Да сожрали твоего Психа! – отмахнулся Жир.

– Как сожрали? – у Четвертого округлились глаза.

– Как миску риса, – процедил сквозь зубы свин. – Там их главный, который Черный Лев, в такое чудовище превратился – с паровоз размером. Короче, шансов выжить не было. Я сам едва-едва живым вырвался, буквально чудом ушел. Да что там говорить, результат на табло.

И свин выразительно обвел пальцем круг вокруг своей ободранной физиономии.

– А что значит, «был»? – не унимался Четвертый.

– Ну ладно, убедил, – нехотя согласился Жир. – Пока не «был». Но скоро будешь. Потому что вся эта орда демонов сейчас наверняка несется сюда на всех парах.

И, не обращая больше внимания на Четвертого, свиноид подошел к Тоту и похлопал его по плечу.

– Брат, давай уже делить вещи, времени у нас немного.

– Зачем нам делить вещи? – удивленно поинтересовался речной демон.

– Потому что орда демонов уже идет сюда. Будет обидно, если все вещи достанутся им. А так мы поделим их по-братски и после того, как закончим все дела, разойдемся с тобой в разные стороны. Ты можешь вернуться к себе на Амур и вновь заняться людоедством на переправе…

– Это вряд ли, потому что я не с Амура, – холодно прервал его Тот.

– Да какая разница? – махнул рукой свин. – Значит, вернешься к себе на Зею или Бурею или откуда ты там… А я, пожалуй, вернусь к своей брошенной женушке, да заодно посчитаю ребра своему поганому тестю. Знаешь, сколько у меня зла на него накопилось за все эти месяцы бродяжьей жизни? Это ведь он, козлина, всю эту кашу заварил с моим монашеством и паломничеством. Он на меня тогда Психа натравил.

Жир подошел к хурджину и попинал его ногой.

– Мда… – разочарованно констатировал он. – немного же мы добра нажили за все это время. Ладно, что уж теперь на жизнь жаловаться. И с меньшим люди заново жизнь начинали. Во, придумал! Я тестя расколю. Пусть платит компенсацию за моральный ущерб. Отлично.

Явно повеселев, свинота принялся копаться в хурджине.

– Отличный план, – саркастически резюмировал Четвертый. – Надежный, как… Как чугунная отливка, вот! Только вот что-то мне в твоем плане места не нашлось. Как же так-то? Или я доли не заслужил?

Речь юного монаха прямо сочилась ядом. Тот, молча, но внимательно наблюдавший за ситуацией, сделал несколько шагов и встал рядом с Четвертым, крепко сжимая лопату. С другой стороны подошел Драк и угрожающе наклонил увенчанную рогами голову.

– Не беспокойся, я все продумал, – заверил его Жир глухим голосом, поскольку уже углубился в недра хурджина настолько, что наружу торчал только его лихо закрученный хвостик.

Позвенев в глубинах хурджина тарелками, свин пояснил:

– Драка мы сейчас где-нибудь спрячем, а когда орда демонов пройдет – продадим его в ближайшей деревне. Иначе нам денег не хватит.

– На что? – злобно поинтересовался монах.

– На похороны, разумеется, – отозвался свин, тяжело пыхтя. Похоже, тащил из хурджина что-то тяжелое. – Ты знаешь, сколько приличные похороны стоят? Да сумасшедшие деньги! Но ты не переживай, я на друзьях не экономлю. Проводим на перерождение в лучшем виде, все сделаем, как положено, напоим всю деревню! Мы не какие-нибудь поганые скряги!

– Кого проводим? – окончательно опешил Четвертый.

Жир, наконец, вылез из хурджина, тяжело дыша и с недоумением уставился на Четвертого.

– Тебя, а то кого же! – и фыркнул от негодования. – Слушай, ну кому я уже полчаса как все объяснял? Этим демонам нужен ты, про это много раз говорили. Мы с Тотом защитить тебя не сможем – что мы против них сделаем, если они Психа одним глотком сожрали? Только помрем зазря – и все. Поэтому тебя оставим на этой поляне, сами пересидим визит демонов где-нибудь подальше. Потом вернемся сюда, соберем твои останки, продадим Драка, закатим тебе шикарные поминки и, выполнив таким образом свой братский долг, поделим с Тотом вещи и разойдемся каждый своей дорогой. Ну что сделаешь, если экспедиция провалилась? Остается только минимизировать потери, про это на любом тренинге рассказывают. И вообще, могли бы и спасибо сказать, за то, что я так классно все разрулил.

Он посмотрел на своих товарищей, стоявших плечом к плечу и с неподдельным интересом спросил:

– А что вы на меня так смотрите?

* * *

Но оставим ненадолго рассерженных паломников и вернемся к злобным демонам и неожиданно проявившемуся Психу.

– Да оставь ты в покое дедусю, что за манера тиранить пенсионеров, – раздался непонятно откуда голос Психа. – О душе лучше подумай, ты и сам уже давно не мальчик.

– Ты где⁈ – нервно крикнул старый демон, бешено раздувая ноздри. – Я тебя найду, сволочь! Понял? Найду!!!

В ответ раздался смех Психа.

– Тому черта искать не надо, у кого черт за плечами, – хихикнул обезьян.

Черный Лев резко повернулся. Сзади никого не было.

– Где ты⁈ Что ты прячешься, как баба? Выходи и дерись!!!

– Где я – это вопрос в изрядной степени философский, – опять хихикнул Псих. – Вот скажи мне, мой драчливый визави, знаком ли ты с философской сентенцией Иммануила Канта про звездное небо над головой?

– Чиво? – опешил Черный Лев.

– Значит, не знаком. Это прискорбно, – расстроенно резюмировал Псих. – Да ты не кипятись, я тебе не зубы заговариваю, а отвечаю на твой вопрос: где я. Дело в том, что в данный момент я в некотором отношении подобен нравственному закону. Comprenez-vous, мой расстроенный друг?

Ответом было неистовое рычание Льва, от которого затряслись шишки на елках.

– Ясно, – разочарованно констатировал невидимый обезьян. – Nicht verstehen. Хорошо, тогда объясню на понятном тебе языке. Ты, когда хлеборезку свою на свинюку разевал, вообще о чем-то думал? В твою пасть раззявленную телегу запихать можно было, не говоря уже о чем-то меньшем. Ну? Дошло, наконец?

– Твою мать… – безжизненным голосом протянул Лев. – Минимизацию включил?

– Ну, слава богу, дошло. Да, мой недалекий приятель, в ответ на твою Максимизацию я включил Минимизацию, и пока ты гонял поросенка по двору, мухой залетел в твою ревущую глотку.

– И что теперь? – упавшим голосом спросил Черный Лев.

– А теперь я внутри тебя, – хихикнул Псих. – К тому же выяснилось, что на интеллектуальную беседу ты неспособен. Так что я, пожалуй, перейду от слов к делу. Достану свой железный посох и превращу твою требуху в мелко рубленный ливер. Готовься, куриный потрошок.

– Стой! Стой! – крикнул явственно побледневший Лев. И, знаете ли, его можно понять – знание, что внутри тебя в любую секунду может включиться миксер, не способствует хорошему настроению.

– Чего тебе? – недовольно спросил Псих. – Прощения просить ни к чему, и извинения приносить – тоже, я их не приму. Лев, ну прекращай уже ныть, мы с тобой не в детском саду. Уйди на перерождение достойно.

– Я не ною! – оскорблено проревел Черный Лев. – Я предлагаю тебе сделку.

– Да ты что? – хихикнул Псих. – И что же интересного ты мне можешь предложить?

– Максимизацию, – сказал старый демон. – Она у меня с возможностью передачи.

– Хм… – задумался Псих. – То есть…

– То есть ты оставляешь мне жизнь, а я перекидываю на тебя Максимизацию. Думай, Псих, думай. Мы же с тобой коллекционеры, и оба знаем, что дубля из Минимизации и Максимизации нет ни у кого в подлунном мире. Ну?

– Хорошо, – решился Псих. – Ты перекидываешь на меня Максимизацию и беспрепятственно пропускаешь нас через свои земли, а я оставляю тебе жизнь сейчас и не буду мстить тебе в будущем. Даю тебе в этом мое слово. Достаточно?

– Более чем, – кивнул Черный Лев. – Про нерушимость твоего слова знают даже маленькие дети.

– Отлично. Тогда перекидывай.

– Не могу, – сознался Лев. – Мне нужно видеть объект, которому я перекидываю умение. Так что вылезай наружу, Псих.

– Рот открой пошире, – сухо велел Псих.

Выбравшись в пасть огромного чудовища, обезьян на секунду задумался, а потом выставил вперед свой стальной посох.

На всякий случай.

И не прогадал, знаете ли. Стоило обезьяну сделать еще пару шагов, как тут же клацнула львиная пасть и предводитель демонов заскулил – два его зуба разлетелись в мелкое крошево.

– Пойду-ка я все-таки нарублю ливеру! – крикнул обезьян.

– Стой! Стой, Псих. Я машинально, честное слово! Мамой клянусь – машинально, чисто на рефлексах сработало. Псих, ну пожалуйста! Я тебе еще «Лунный свет» добавлю в качестве моральной компенсации.

– У меня есть «Лунный свет», – отмахнулся Псих. – Начну, пожалуй, с печени.

– У меня лучше! – взвыл старый демон. – У тебя обычный «Лунный свет», а у меня коллекционная версия, с возможностью апгрейда до «Взгляда Луны через облака». А «Взгляда Луны» у тебя нет, я бы знал.

– Ладно, уговорил, черт красноречивый, – чертыхнулся Псих. – Только через твои зубы я больше не полезу. Ну тебя нафиг с твоими «машинальными рефлексами». Пойду через другой выход, там погрязнее, но безопаснее.

– Нет!!! – истошно заорал Черный Лев. – Нет, только не это! Лучше убивай, чем такой позор!