Текст книги "Куда идем мы 5 (СИ)"

Автор книги: Вадим Нестеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Глава сто четырнадцатая
С. Иглино

(в которой красивой женщиной все начинается, а не заканчивается)

с. Иглино

Иглинский сектор,

Башкирская локация

54°49′ с. ш. 56°24′ в. д.

– Впереди село Иглино. Значит, скоро Уфа, – молвил Четвертый, покачиваясь в седле. – Хоть бы здесь спокойно пройти. Без приключений.

– Что-то сомневаюсь я насчет спокойствия, тишины и благорастворения воздухов, – хмыкнул Псих. – Чуйка моя решительно против. Заладила, как автоответчик – ждите приключений, ждите приключений…

– Нашел, кого слушать! – хрюкнул Жир. – Слушать надо не внутренний голос, а свидетелей из внешнего мира. Вон – какая-то бабка перехожая навстречу идет, клюкой стучит. Давай ее и расспросим, что там в Иглино, да как…

– Ага, расспросишь ты ее, – заржал Псих. – Она как наши богобоязненные рожи увидит – с ней сразу же инфаркт случится.

– Так и не надо твою бандитскую физиономию светить где попало, – деловито распорядился свин. – Давайте, пока бабка далеко, быстро валите в лес, а я в кого-нибудь поприличнее превращусь да потолкую ласково со странницей.

Сказано – сделано. Паломники привычно свернули с дороги в лес, а свинтус принял уже ставший привычным образ пожилого толстяка-монаха. Псих, прежде чем уйти под сень деревьев, посоветовал свиноиду:

– Главное, не начинай разговор с вопроса «Бабка, немцы в деревне есть?».

Ну и, разумеется, именно про это Жир первым делом и спросил. Бабка ожидаемо вздрогнула, и посмотрела на нищенствующего монаха с большим сомнением, но ответила, что никаких немцев в деревне не наблюдается.

Зато наблюдались демоны, причем, по словам бабки, в огромном количестве. Бабка, к сожалению, оказалась довольно туповатой, все время повторяла одно и то же. Поэтому Жиру, несмотря на все его прокаченные умения ведения допросов, удалось вытянуть из нее сущие крохи информации – демоны в деревне есть, их невероятно, прямо-таки запредельно много и руководят ими трое лихих атаманов, один другого страшнее.

Любопытно, что Псих, несмотря на почти полную бессодержательность беседы, слушал все из леса очень внимательно, а еще внимательнее вглядывался в лицо бабки. А когда Жир, употев работать следователем, отпустил странницу с миром, пристально смотрел ей вслед, благо ковыляла бабка довольно медленно.

Потом он вдруг явно что-то вспомнил, матюкнулся, повернулся к Четвертому и быстро бросил:

– Я быстро.

И резвым лосем ломанулся прямо через лес. И все равно – едва успел.

На дорогу он выскочил, когда бабка уже заканчивала шептать заклинание и подняла руку для финального маха.

– Стоять!!! – рявкнул Псих.

Бабка не то что вздрогнула – подпрыгнула на месте, несмотря на возраст.

– Погодь, красавица, портал-то вешать, – очень спокойно сказал обезьян. – Дай хоть парой слов с тобой перекинуться. Все-таки давно не виделись. Месяц, не меньше.

Бабка в голос чертыхнулась и опустила уже поднятую руку.

– Как догадался-то, сволочь? – расстроенно поинтересовалась она – уже безо всякого шамканья и пришепетывания.

– А то я этот твой аватар не видел, – хмыкнул обезьян. – Больно уж обстоятельства способствовали запоминанию. Все-таки наша первая служебная командировка на малую родину. Ну, когда мы втроем Энвера из логова этих сумасшедших сектантов вытаскивали. Помнишь? Во второй разведке боем ты как раз в эту бабку и перекидывалась.

Бабка провела раскрытой ладонью перед лицом и вернула себе настоящий облик вечно юной и всегда прекрасной Гуа. Юной, прекрасной и очень, очень уставшей. Просто смертельно уставшей, если честно.

– Черт бы побрал твою память, – процедила сквозь зубы она и добавила еще пару крепких слов. – Это же было страшно сказать когда…

– Второй год нашего нахождения в Верхних Планах, – подсказал Псих.

– Ну молодец, купи себе медаль, – Гуа подсказке совсем не обрадовалась. – Ты вообще понимаешь, что ты своей памятью мне всю операцию сорвал? Система мне не даст больше вмешаться, штрафы просто запредельные пойдут. Она вообще меня в последнее время кошмарит жестко, я поэтому и не появляюсь у вас вовсе. Так что, памятливый ты наш, ко мне за помощью можешь даже не прибегать – выставлю за дверь с порога.

– Вообще-то нет.

– Что «нет»? – не поняла красавица.

– Нет, я не срывал твою операцию. Это ты сама свою операцию сорвала, – безжалостно поправил Псих. – Своей дырявой памятью и использованием уже засвеченного аватара.

Гуа раздраженно поморщилась.

– Джентльменства в тебе не добавилось ни на копейку, – констатировала она. – Мог бы и не заметить конфуза дамы. Ну да, да, ты прав, мой волосатомордый друг. Если для тебя это так принципиально – да, ты прав. Это не твой косяк, а мой. Легче тебе стало?

– Ты не поняла. Я не обижен, я удивлен, – пояснил Псих. – Что с тобой происходит? Ты таких детских проколов уже лет триста не допускала.

Лицо Гуа стало чуть менее напряженным.

– Устала я, Псих. Кто бы знал, как я смертельно устала, – доверительно сказала она. – Чем дальше вы уходите на запад, тем жестче сопротивляется Система.

– Я ничего подобного не заметил, – удивился Псих. – Скорее, наоборот, нам даже чуть легче стало.

– Ты всерьез думаешь, что вашим путешествием проект и ограничивается? – саркастически хмыкнула прекрасная кураторша. – Да, это его важнейшая часть, но это только верхушка айсберга. Ты, я думаю, сам догадываешься, сколько сил и средств вкладывается как в обеспечение вашего продвижения, так и в подготовку к вашему возвращению. Вот именно эти составляющие и были в последние месяцы главным объектом внимания системы. Причем лупила она по ним наотмашь, и чуть было не обвалила весь проект. Мы со Штанским едва-едва удержали и не дали рухнуть всей конструкции. Но только мы с ним и знаем, чего это стоило. Я реально чуть не сдохла от усталости и перенапряжения. Но в целом – отбились. Пара второстепенных проектов все-таки рухнула без возможности восстановления, но в сравнении с общей угрозой это практически чистая победа. Но ты же знаешь эту суку-систему. Мы-то отбились, но вот теперь, похоже, ваш черед настал.

Псих мгновенно вскинулся, как охотничий пес, сделавший стойку.

– Впереди все настолько серьезно?

– Более чем, – кивнула куратор проекта. – Эти трое вождей с их бандами демонов – самый серьезный противник из тех, что вам встречались. Серьезней Красного Ребенка и Князя. Я поэтому и лично сорвалась предупредить. Ну и, как выяснилось, накосячила в суете. Хотела как лучше, а получилось как всегда. Теперь, если честно, я уже не уверена, что вы пройдете в Уфу. Потому что я помочь ничем не смогу.

Псих задумался.

– Информацией хотя бы поделишься? – поинтересовался он.

– Нет, – отрезала Гуа. – Что могла – сказала, дальше сам копай. Я и так про краешку прошла. А тебя об одном прошу – будь осторожнее, не лезь на рожон, как обычно. Поверь – на кону реально судьба проекта. Сейчас у нас пик противостояния, и если мы в итоге Систему продавим – дальше легче будет.

Она пару раз щелкнула пальцами, опять чертыхнулась и быстро сказала.

– Все, время вышло. Псих, не забудь – осторожно, по шажочку. Теперь все на тебе. Обо мне остальным не трепись.

И исчезла в появившемся овале портала.

Псих с минуту постоял, подумал, потом озадаченно почесал затылок и побрел к своим товарищам.

Вернувшись, он был немногословен:

– Времени нет объяснять. Новости не очень хорошие. Тот, охраняешь Босса. Жир, охраняешь Драка. Посматривайте вокруг. Затихаритесь и внимательно посматривайте. Я за «языком».

И растворился между деревьев.

Минут через двадцать обезьян начал подозревать Гуа в паникерстве. Он подошел уже почти к самому Иглино, но все еще не встретил ни одного демона. Что было практически невозможно – если бы в селе действительно обреталось то количество демонов, которым пугала его Гуа, эта анархическая вольница давно уже клубилась бы вокруг села, как пчелы вокруг горшка с медом.

Но никого не было.

А потом Психу просто повезло.

Дозорного, сидевшего в чащобе в стеллс-режиме, он заметил практически случайно, зацепил самым краешком глаза. И немудрено – спрятался дозорный очень грамотно, вел себя профессионально и экипирован был дорого-богато, даже в камуфляж облачился, который демоны только в качестве трофея и могли получить.

Все это в совокупности заставляло как минимум насторожиться. Псих и встревожился.

Он сначала замер, а потом, убедившись, что дозорный его не заметил, провел ладонью перед лицом и превратился в собако-демона в таком же камуфляже, как у дозорного.

– Алло, боец! – подойдя поближе, крикнул он в сторону кустов. – А ну вылазь оттуда! Что замаскировался – хвалю, но я в эти колючки не полезу. Как обстановка, докладывай! И давай активней, активней, мне еще кучу других постов проверять.

Однако дозорный оказался не робкого десятка. Выбравшись из своих тугаев, он с нелюбезным видом поинтересовался, наставив копье на Психа:

– А ты вообще кто такой?

– Я проверяющий, не видишь, что ли? – не моргнув глазом отрекомендовался Псих.

– Что-то я тебя раньше не видел, – сказал боец и посмотрел на обезьяна очень подозрительно.

– Конечно не видел, – не стал отрицать обезьян. – Мы же с тобой из разных подразделений. Новое распоряжение старших – перекрестная проверка, каждое подразделение проверяет другое, причем даже не соседнее. Чтобы исключить коррупцию, кумовство и покрывание своих. Как сказали старшие: «Особая обстановка предполагает особые обстоятельства проверки».

И внутренне сам себе поаплодировал – как он ловко выкрутился.

– Пайдзу предъяви, – потребовал караульный.

«Эге, а дело-то плохо, – подумал Псих. – Попробуем взять на горло».

– Алло, боец, я не понял! – зарычал он. – Вы тут совсем обурели что ли? Ты че такой дерзкий⁈ Ты вообще с кем базлаешь, зелень? На кого хвост поднимаешь, ишак шелудивый? Сгною, сцуко, ты у меня кровавыми слезьми умоешься за борзость свою! Сидит тут в кустах, как гнида в волосах, сам не пойми что за хрен с горы, и дерзит еще! Ты сам кто такой? С какого района? А ну доложись по форме проверяющему и пайдзу предъяви к осмотру! Может, ты диверсант засланный? Нашего часового убил, тело в кустах спрятал, сам форму его напялил и сидишь здесь, оборону нашу изучаешь!

Он выхватил посох, отвел его назад и жестко сказал:

– Доклад и пайдзу, боец. Считаю до трех. Раз, два…

Не дожидаясь слова «три», часовой нехотя вскинул руку к виску и нехотя сказал:

– Боец Нахаҡлыҡ. По приказу начальника караула осуществляю скрытое наблюдение в рамках усиленного дозора.

Псих ответно откозырял и скомандовал.

– Пайдзу.

Боец на секунду замялся, но все-таки предъявил пайдзу. Это была обычная дощечка, сплошь покрытая растительным орнаментом и двумя полосками внизу.

– Вольно, боец, – разрешил Псих, незаметно выдернув у себя волосок и превратив его в точно такую же дощечку, но с тремя полосками. – По уставу проверяющий обязан предъявить часовому пайдзу, вот, ознакомьтесь.

Нахаҡлыҡ изучил предъявленную дощечку, заметно повеселел и опять откозырял Психу.

– Принято, товарищ сержант. Извините, что наехал. Вас надолго к нам прикомандировали?

Псих пожал плечами.

– Сказали – пока на месяц, а там видно будет. А почем усиленный дозор? Мне просто ничего толком не объяснили, сразу по прибытии на обход постов отправили. А до этого я на западе был, на дальнем кордоне. Там мы вообще, как медведи в лесу сидели, никого не видели, ничего не слышали. Что вообще происходит, из-за чего весь этот шухер?

– Так ведь это… – дозорный, похоже, сменил гнев на милость и даже разулыбался. Он явно любил почесать языком. – Начкар сказал – «в связи с возможным прибытием группы Психа». А проще говоря – какого-то сурового перца ждут, разведгруппа доложила – они этим маршрутом движутся, то есть по любому через нас пройти должны. Вернее, как раз наоборот – пройти не должны. Там реально жестко – все трое паханов рогом уперлись, что эти монахи в Уфу не прорвались, их почему-то всерьез закусило. Шухер начался – я никогда такого не видел, офицеров всех дрючат круглосуточно, ну а они, соответственно – нас. Все на ушах стоят, во все стороны пырятся, в общем – муха не пролетит. Тем более, что нас особо предупредили, что у этого Психа минимизация, он и в муху превратиться может.

– Гонят, – буркнул Псих. – Не бывает никакой минимизации. Все, до кого я не докапывался, сознавались, что про эту минимизацию только слышали, своими глазами никто не видел.

– Ну, не знаю, – развел руками Нахаҡлыҡ. – За что купил, за то и продаю. Не знаю, умеет он превращаться или нет, но даже мухой он не пролетит. Вот это сто пудов, зуб даю. Я в Иглино седьмой год уже – ни разу такого не видел.

– Ну да, – покивал Псих. – По ходу, и нас с кордона из-за этой байды сняли. Я так понял, что с запада практически всех пацанов сняли и на восток перекинули – этого Психа встречать. Интересно, что это боссы так завелись? У них какие-то старые личные терки типа?

– Вот уж чего не знаю, того не знаю, – хмыкнул дозорный. – Что там боссы думают – это только боссы и знают. Но пацаны болтают, что тут не в мести дело. Тут дела серьезнее – все сверху идет.

Он сделал многозначительное лицо и ткнул пальцев вверх.

– В смысле? – якобы затупил Псих.

– В смысле – это по линии связей боссов с Верхними Планами идет, – снисходительно пояснил Нахаҡлыҡ. – Пацаны говорят – боссов очень серьезные люди попросили. Вообще по верхней планке серьезные. И Кондор к нам по их же просьбе подтянулся. Ты же в курсе, что третий босс не иглинский? У него в Дорогино база.

– Ну уж про это-то я в курсе, – притворно обиделся Псих, уже изучивший карту и потому знавший, что Дорогино находится западнее, между Иглино и Уфой. – Я же все-таки на западном кордоне служил, как раз неподалеку от Дорогино. Мы там всем и затаривались всегда.

– У Тимофеича? – радостно поинтересовался дозорный.

– Ну а у кого еще? – дипломатично ответил Псих.

– Это точно, у Сурена одни лохи втариваются. У него хотя и дешевле, но реальная тошниловка. – авторитетно заявил Нахаҡлыҡ. – Ладно, не сердись, я же не знал, что ты, можно сказать, дорогинский.

– Да не дорогинский я, просто служил рядом, – отрекся Псих. – Так что, Кондор уже все, с концами в Иглино перебрался? Не, он конечно и раньше постоянно с вашими двумя боссами какие-то темы мутил, но все-таки всегда наособицу был. А теперь типа все? Слияния и поглощания произошли?

– Да я фиг его знает, – чистосердечно признался часовой. – Но, честно говоря, не думаю. Не тот демон Кондор, чтобы под кого-нибудь ложится. Не такое у него воспитание. Да и с Выхухолью у него, говорят, терки. Они друг друга терпят, но не более того. Если бы не Черный Лев – давно бы друг другу в горло вцепились.

И часовой покачал головой.

– Так что думаю, это временно все. Пока заказ не выполнят и этого обезьяна не кончат.

– А его кончать будут? – поинтересовался Псих. – Или за пленного больше дадут?

– Это ты его, что ли, в плен брать собрался? – дозорный не выдержал, и заржал. – Братан, ты без обид только. Ты, конечно, старше меня по званию и все дела, но ты, блин, сказанул… Где мы с тобой, и где Псих? И тебя, и меня, и даже офицеров наших любой из боссов одним пальцем придавит и не заметит – как таракана. Так?

– Ну допустим, – театрально набычился Псих. – И чо?

– А то, – мягко сказал часовой, явно не желая портить отношения с новым приятелем, – что Психа, по слухам, они валить все втроем собираются. По одному даже и не планируют дергаться – только толпой. Вот ты и суди сам – где ты и где Псих. И реально ли тебе его в плен взять.

– Понятно, – вздохнул Псих и встал, понимая, что дальнейшие расспросы уже вызовут подозрения. – Ладно, земляк, спасибо тебе, что расклады здешние засветил. Чуть обживусь – простава с меня. А сейчас пойду я. Мне еще дохрена постов инспектировать.

– Давай, удачи тебе! – Нахаҡлыҡ пожал руку новому «сослуживцу» и отправился в свои насиженные кусты.

А вот Псих нового товарища обманул и проверять другие посты не пошел.

Вместо этого он, отойдя на приличное расстояние, принял облик Нахаҡлыҡ, изменил пайцу на только что виденную и быстрым шагом направился в сторону села Иглино.

«Пора пощупать этих боссов за вымя» – решил он.

Глава сто пятнадцатая
С. Иглино

(в которой в плен попадает не тот, кто уже привык к этому)

с. Иглино

Иглинский сектор,

Башкирская локация

54°49′ с. ш. 56°24′ в. д.

Увиденное на подступах к селу Иглино Психу совершенно не понравилось. Все было сделано по уму, разведено грамотно и вообще оборону явно выстраивал матерый профессионал. Сам Псих бы лучше не сделал.

Хотя, если не кривить душой, Псих по любому бы сделал хуже, поскольку именно в этом вопросе профессионалом не являлся. Но оценить уровень мог, почему его настроение начало стремительно портиться.

Ближние подступы к селу прикрывал усиленный взвод демонов. Здесь уже прятаться не было никакой нужды, поэтому живописное воинство повысовывало свои некуртуазные головы и с большим интересом наблюдало за приближающимся к кордону Психом. Тот на всякий случай нашарил в кармане пайдзу, но предъявлять документ не потребовалось.

– Нахаҡлыҡ, морда пропойная, а ты чего свой пост бросил, да еще так нахально к нам прешься? – очень громко поинтересовалась самая неприятная рожа с удивительно кривыми зубами. – Сейчас тебя начальство на кукан-то и насадит!!! Вазелин дать?

Псих мгновенно придумал причину, побудившую его бросить пост, а, кроме того, решил еще и напакостить противнику по мелочи, запустив бациллу разложения в его стройные ряды. В конце концов, демоны всегда остаются демонами. Они могут быть свирепыми бойцами, мастерами единоборств, виртуозно владеть оружием и заклинаниями, дисциплина никогда не была сильной стороной демонов. Этим и решил воспользоваться паломник.

– Не насадит, – мрачно сказал он. – Никто меня ругать не будет. А то и наградят еще. Посмертно.

И, взглянув на вытянувшиеся рожи собеседников, пояснил:

– У меня, парни, важное и срочное донесение. Обязан максимально быстро доложить. Боссы сейчас где?

Один из демонов пожал плечами:

– Где всегда – в пещере, в центральном штабе. Что они там сидят, не пойму, там воняет. Там весь внешний контур засвинячили уже выше крыши.

– А нафига тебе боссы? – спросил другой солдат.

Псевдо-караульный поозирался и, шумно сглотнув, шепотом пояснил:

– Я этого Психа, которым нас третий день мозги выносят, видел. Он как раз на мой сектор вышел.

– Да ты че⁈ – ахнули все, и потребовали. – Давай, Нахаҡлыҡ, колись. Рассказывай, как он?

– Да я же, типа, тороплюсь… – замялся Псих. – Мне же типа срочно доложить надо…

– Нахаҡлыҡ, не делай мне нервы, – потребовал один, самый здоровый, с горбатым носом и глазами навыкате. – Ты же после доклада все равно в казарму вернешься. Вот и думай сам, что тебе лучше – сейчас на пять минут задержаться или месяц в госпитале кровью писать.

– Не, ну правда, Нахаҡлыҡ, да не псы ты! – мгновенно включил режим «доброго полицейского» мускулистый демон с козьими рогами. – Своим же пацанам рассказать – святое дело! Ты же нормальный мужик, Нахаҡлыҡ, а не какой-нибудь там офицерский стукач. Че ты ломаешься, как девка? Расскажи, да иди, докладывай. Никто и не узнает, что ты на пять минут притормозил, правильно я говорю, пацаны?

Сгрудившиеся демоны одобрительно загудели, а самый здоровый кивнул и авторитетно заявил.

– Козлина базу разложил. Для правильного пацана свои пацаны – это первое дело. А неправильных пацанов нам здесь не надо. И их у нас не будет! – подкрепив обещание свирепым взглядом в сторону псевдо-Нахаҡлыҡа, здоровяк почесал кудрявую голову и добавил. – И вообще, нет, понимаешь, уз святее товарищества, поэл?

И в подтверждение тезиса немедленно сморкнулся на землю, зажав одну ноздрю пальцем.

– Нахаҡлыҡ, не тяни, давай, давай, рассказывай! – потребовал Козлина. – А то действительно, опоздаешь в штаб, там тебя на кукан и наденут. Тебе оно надо?

– В общем, слушайте, – махнул рукой Псих. – Если коротко, пацаны, то мы в полной заднице. В лошадиной, а то и в бегемотской.

– Обоснуй! – потребовал здоровяк.

– Короче, Псих этот точно такой, как нам описывали – обезьян небольшого росточка, с золотым обручем на голове. Вот только нам сказать забыли, что он может. И я теперь понимаю, почему. Он, короче, разведку по ходу, делал. И тормознулся как раз на полянке перед моим постом. Дальше не пошел, и меня вроде не срисовал. И слава богу. Стоптал бы он меня, как лошадь – таракана. Не заметив.

– А чо так? – заинтересовался Козлина.

– А он свою палку железную достал и тренировку на этой поляне устроил. Рукопашный бой вперемешку с магией. Я пока за ним наблюдал – думал, поседею и весь свой завтрак в штаны отложу. Он вековые дубы с одного удара сносит, пацаны! И не лезвием, а стальной палкой! Он к концу тренировки все деревья буквально в опилки разбил, а потом эту древесную труху файерболлами спалил, как вороватый прапорщик – продсклад.

– Мда… Дела! – поскреб в затылке здоровяк.

– Да не то слово! – горячо поддержал его Псих. – Мы для него – трава, пацаны, об которую можно разве что дерьмо с ботинка вытереть! Боссы против него, может быть, еще и выстоят. Все втроем, и недолго. А нам ничего вообще не светит. Мы всей толпой его даже не поцарапаем.

Псих горестно хрюкнул, провел ладонью под носом и чуть не пустил слезу, но в последний момент решил, что это будет перебор.

– Мы все смертники, пацаны, – дрожащим голосом сказал он. – Боссы нас на убой здесь поставили. Это он сегодня на полянке остановился. А завтра он дальше по нашему сектору пойдет. Сначала меня как комара прихлопнет, а потом по любому на ваш кордон выйдет. Вот тогда-то вы меня и вспомните.

Он обвел сослуживцев горестным взглядом.

– Такие дела, пацаны. Больше мне вам сказать нечего. Прощайте.

И Псих, раздвинув двух демонов, прошел сквозь строй и не оглядываясь, обреченно пошел к селу.

– Дела… – посмотрев ему вслед, изрек здоровяк, и почесал в затылке.

– Может, гонит? – робко предположил кто-то.

– А смысл? – немедленно поинтересовался сосед. – Какой смысл ему гнать? Что он с этого поимеет?

– Короче! – решительно заявил здоровяк, и все выжидательно уставились на предводителя. – Короче, пацаны, вы как хотите, а я сваливаю. Чего ради я буду на перерождение отправляться? За какие такие милости? Прикиньте сами – что мы вообще с этой замуты поимеем, кроме геморроя.

– Офицер говорил – мясо монаха офигенно бустит… – робко напомнил какой-то плешивый демон с родимым пятном.

– Да ты, Михал Сергееич, реально что ли в сказки веришь? – взвился здоровяк. – Да ты сам своей тупой разрисованной башкой прикинь – сколько в том монахе съедобного? Ну килограмм пятьдесят, не больше. А нас здесь сколько собрали? А тебе скажу – почти восемь тысяч, это точно, у меня кум писарем в штабе. Вот и посчитай, кому сколько достанется – особенно с учетом того, что для хорошего буста надо сожрать неслабую пайку. Я тебе так скажу – больше половины сожрут боссы, офицерам тоже что-нибудь достанется, но уже так, по кусочку. Сержантам, жополизам, может быть понюхать дадут. А нам всем – во!

И здоровяк щедро отрубил ладонью руку, показав, что достанется рядовому составу.

– Убедил, красноречивый, – пискнул Михал Сергеевич. – Короче, я тоже сваливаю.

И как будто сигнал подал – по всему строю рассыпалось:

– И я!

– И я!

– Да нефиг тут делать!

– Забурели уже командиры. Бедных демонов на убой шлют!

А Козлина пообещал:

– А я еще в пятую роту забегу, надо братана предупредить.

– О, тема! – поднял палец здоровяк. – Чем больше народу по тапках вдарит, тем меньше вероятность быть пойманным.

Если бы Псих услышал эти слова – он бы порадовался.

Но Псих уже ничего не слышал – он пробирался по селу к штабу.

Вход в пещеру он нашел быстро, да и странно было бы его не найти – все встречные демоны шли или туда, или оттуда.

Из пещеры действительно ощутимо пованивало, а когда фальшивый караульный зашел внутрь, стало понятно – почему. Словосочетание «засрали до потолка» было очень лестным описанием того непотребства, которое устроили уфимские демоны во внешнем контуре пещеры.

На дне пещеры груды черепов

Пугали дырами глазниц незрячих,

Мерцанием оскаленных зубов,

Костей там было, что деревьев в чаще,

Шел от гниющих трупов дух смердящий,

Вздымавшийся до самых облаков.

Людские волосы, как войлок настоящий,

Свились в непроницаемый покров,

Качались остовы, и свет лился мертвящий

От обнаженных белых костяков.

Забравшийся в пещеру, по колено

Увяз бы в жиже мерзостного тлена,

Запутался б средь связок и мотков

Жил, вытянутых из людей, безвинно убиенных…

Там горы трупов и кровавые моря;

В котлах, на сковородках необъятных

Людское мясо жарят бесенята,

Летит зловещий дым, костры трещат, горя,

Хохочут демоны, живых людей моря,

Безжалостно кромсая плоть живую,

Ее с костей соскабливая и свежуя.

Здесь ему, наконец, заступили дорогу два мощных лося.

– Пайдзу! – коротко велел один из них и протянул руку.

– Вот, – Псих протянул стражнику требуемое.

Тот внимательно посмотрел на дощечку, потом на ее носителя, удовлетворенно кивнул и дружелюбно поинтересовался.

– Чо приперся?

– Срочное донесение боссам! – откозырял Псих. – Дозорный Нахаҡлыҡ. На мой пост сегодня вышел Псих. Согласно приказу – активных действий не предпринимал, наблюдал, после ухода противника сразу же выдвинулся на доклад.

– Вольно, – кивнул сразу посерьезневший стражник и зычно заорал. – Косолапик!!! Косолапик, мать твою, срочно сюда!

Буквально через пару секунд прибежал запыхавшихся демон еще более внушительных габаритов – мелкий Псих даже в образе Нахаҡлыҡа в буквальном смысле дышал ему в пупок.

– Этого мелкого, – стражник пренебрежительно кивнул на Психа, -срочно сопроводишь на доклад к боссам. Секретарю скажешь – приоритет А. Запомнил?

Великан торопливо, но не очень уверенно кивнул. Стражник с сомнением посмотрел на него, потом махнул рукой.

– Ладно. Главное – доставь чудака до секретаря, там они уже сами разберутся. Все, выполнять!

Косолапик гулко сглотнул, кивнул, и вдруг, схватив за грудки Психа, перекинул его через плечо, после чего стартанул так, как будто бежал стометровку.

Бегал Косолапик замечательно, но исключительно по прямой. Мысль оббежать возникшее препятствие, похоже, просто не приходила ему в голову, поэтому те несчастные, которым не посчастливилось оказаться у него на пути, просто разлетались в стороны, как кегли в боулинге.

Не прошло и минуты, как они уже выбежали из внешнего контура и оказались во внутреннем пространстве пещеры.

Здесь все было до другому. Командный пункт был, похоже, в прямом смысле слова вылизан. По крайней мере, вися вниз головой, Псих не увидел на полу даже пылинки.

Но долго ему наблюдать не дали. Вскоре он уже стоял перед секретарем, а еще через пару минут – перед тремя боссами.

Психу достаточно было одного брошенного взгляда, чтобы сразу понять: каждый из этих троих – страшный противник.

«Ни хрена ж себе, – подумал обезьян. – Это где же они таких монстров выкопали? Таких перцев и в Верхних Планах еще поискать надо, а тут сразу трое на заштатной планете, в селе Иглино… Похоже, Гуа меня не пугала, а, наоборот – не хотела расстраивать».

Но долго размышлять ему не дали.

– Боец, это ты Психа встретил? – неожиданно мягким и вкрадчивым голосом спросил седой хай, сидевший в центре. В звериной ипостаси он явно был кем-то из кошачьих, поэтому говорил, как будто вкрадчиво мурлыкал.

– Я, – кивнул Псих.

– Ну рассказывай, – мурлыкнул седой.

– Ну это… – изобразил растерянность Псих, но потом якобы быстро взял себя в руки и завел привычную пластинку:

– Короче, почтенные боссы, Псих этот точно такой же, как нам начальство описывало – обезьянка небольшого роста с золотым обру…

На этом доклад закончился.

Сначала Псих почувствовал магический импульс, посланный в него, но ничего не успел сделать. Демон-птица, сидевший слева, по-кошачьи прыгнул прямо из-за стола и гигантским прыжком преодолел несколько метров, разделявших докладчика и боссов. Вопреки традициям, он схватил Психа не за горло, и даже не за грудки, а за запястья.

Так, держась за руки, как влюбленные и финале фильма, птица и обезьян с матюгами рухнули на пол.

К чести двух оставшихся боссов – они замешкались не более чем на секунду. Вскоре, перескочив через длинный стол, они уже присоединились к внезапной схватке в партере.

– Конечности! Конечности ему блокируйте! – визжал демон-птица. Не дайте посох вытащить! Посохом он нас сразу отоварит!

– Так ты же ему держишь руки! – затупил правый босс, с хоботом.

– Дебил, у обезьян четыре руки! – седой кошак, оказывается, мог не только мурлыкать, но и рычать. Он уже рухнул на пол и заламывал левую ногу Психа на болевой.

Псих дрался молча. Ну как – дрался… Пытался не дать растащить себя в позу морской звезды. Без особого, впрочем, успеха. Соперники были как минимум равны ему, а один против троих при равенстве сил – расклад откровенно хреновый.

– Каких обезьян? – продолжал допытываться носатый.

– Да Псих это, Выхухоль, не тупи! – прорычал Лев. – Кондор с него личину сбил, пока ты рожей торговал. Кинь лучше ему путы на ноги, пока я их фиксирую. Да что ты кидаешь? Магические путы кидай! Его и магические не удержат, но с ними он хотя бы пару минут провозится.

Так оно и получилось. Через пару минут Псих валялся на полу, спеленатый магическим путами как муха в паутине, причем носатый, искупая свой конфуз при задержании, постоянно накидывал новые, обновляя чары.

– Ну, здравствуй, Псих, – седой встал, отряхнул колени, и посмотрел на обезьяна сверху вниз. – Давно не виделись.

Псих вгляделся в лицо кошачьего, усмехнулся и ответил.

– Да, Барсик, давненько. Ты сильно изменился, но немудрено. Сколько там с того нашего рейда в систему Медузы прошло? Лет триста пятьдесят, не меньше. Я еще гадал – куда ж ты делся? Ни слуху, ни духу, а ведь какие надежды подавал!

– Меня зовут Черный Лев, Псих, – внушительно сказал седой. – Запомни – Черный Лев. А что до того, куда я делся… Ты же в курсе, что по-настоящему сильные бойцы мордой в СМИ не торгуют и в открытых источниках не светятся.

– Так-то оно так, – невозмутимо согласился Псих, – но при этом друг про друга по-настоящему сильные бойцы всегда все знают. Нас не так много, рынок узкий. А ты тупо исчез.

– В бизнесе есть и наглухо закрытые сферы, откуда даже звуков не доносится, – хмыкнул кошак. – У них тоже есть потребности в хороших бойцах. Или существование таких сфер новость для тебя?

– Это куда вход рубль, а выход – сто? – откровенно заржал Псих. – Как-то дешево ты себя оценил, Барсик. Ну вообще я с пониманием, твои резоны и впрямь – не бином Ньютона. Там у тебя конкурентов не будет, там ты с гарантией – самый крутой. Потому что никто из уважающих себя профи туда не пойдет. Можно панувать без проблем.

Седой посмотрел на Психа с нехорошим прищуром. Очень нехорошим.