Текст книги "Куда идем мы… (СИ)"

Автор книги: Вадим Нестеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Как и в любой объект, обладающий разумом, пусть даже условным, в Систему встроен инстинкт самосохранения. Она защищается от уничтожения – как умеет.

Свин громко выматерился, сплюнул и сел прямо на траву.

– Как там пацан говорил? – после паузы сказал он. – Умеете вы мотивировать. Вдохновляете на подвиги – аж глаза гореть начинают. Блеском смертельного ужаса.

Он сокрушенно покрутил головой:

– Мало нам было демонов – банды и группировки против двух бойцов, не в обиду пацану будет сказано. На, получай еще один сюрприз! – он посмотрел снизу-вверх на товарищей и с искренним интересом спросил – Вы вообще понимаете, что бодаться с Системой – так себе перспектива? Однажды она просто даст нам нерешаемый квест и отправит на перерождение.

– А вот это – мимо! – заверил кабана Псих. – Такого не может быть. Да, Система защищается всеми возможными способами, но она не может выйти за рамки заложенных в нее правил. Одно из системообразующих правил звучит так: нерешаемых квестов не бывает. Если тебе Система выдала квест – у него есть решение. Надо только его найти.

– А вот увидишь, все будет по-моему. – сказал свиноид-пессимист. – Когда жить захочешь – на все болт забьешь. И на все правила – тоже. Может быть не сразу, но ближе к Москве, где-нибудь в Чебоксарах – нас тупо сольют, просто забив на любые правила. Вот увидишь.

– Посмотрим. – дипломатично сказал Псих. – Пока что меня радует хотя бы тот факт, что до Чебоксар ты намерен идти с нами.

– Да куда я от вас денусь? – безнадежно махнул рукой свин. – Все равно влип в это дело по самый пятачок. Теперь уже какой смысл соскакивать? Все равно уже прокаженный. Посягал на Систему? Посягал. Н-н-н-н-а!!!

– Вот поэтому, – хмыкнул Псих. – Сейчас товарищ посягавший вылезет все-таки из штанов, и попрется на дно реки, благо подводное плавание у него, думаю, до капа прокачено.

И, упреждая возражения, продолжил:

– Я думаю, ты уже сам понимаешь, что это самый напрашивающийся вариант. Квест с переправой нам по любому делать надо, а ты – единственно возможная кандидатура.

– Да он меня замочит. – очень спокойно сказал свин. – Не потому, что я в памперс напрудил, а объективно. Поверь, у меня хороший опыт драк с водянками у них дома – шансов в одно рыло завалить его в реке просто нет.

– Так кто же тебя просит его заваливать? – удивился Псих. – Тебе его с лежки поднять надо. Просто у тебя больше всех шансов выманить его на берег и не отправиться при этом на перерождение. А уж на берегу мы его встретим.

– Это другое дело! – обрадовался Жир. – Это можно и попробовать.

И он принялся расстегивать штаны.

Глава двадцать шестая. Архаринский район

(где находится выход из безвыходной ситуации)

Где-то в Архаринском секторе

Амурской локации

49°55′ с. ш. 129°56′ в. д.

Сжав в руке грабли, Жир без единого всплеска исчез в реке. Он плыл под водой, внимательно озираясь вокруг, чтобы не пропустить лежку усатого демона.

Но тот сам нашел его. Неожиданно за спиной свинтуса раздался голос:

– Уходи отсюда. Это мое место.

Свин резко обернулся, опасаясь удара, но усатый демон никакой агрессии не проявлял. Он молча и безо всякого интереса смотрел на него.

– Это мое место. – повторил он. – Уходи.

Подумав, свин предпочел войне дипломатию.

– Мы с удовольствием уйдем. Нам нужно на тот берег. Пропусти, и мы уйдем.

Демон немного подумал и кивнул:

– Уходите.

Но не успел свин облегченно выдохнуть, как тот добавил:

– Одного мне на еду оставляйте и уходите. Это справедливые условия.

Свин с интересом посмотрел на жителя реки, перехватив поудобнее грабли:

– А ты не офигел ли?

– А что мне есть? – удивился тот. – Воздух? Ил? Воду? Я большой, мне много надо. Только зверя не надо оставляй – он тоже большой, но невкусный. Разумные питательнее и полезнее. Гораздо питательнее и полезнее. Зверя не надо. Он неразумный.

– Он разумный. – зачем-то сказал Жир. – Просто в животной форме.

– Животной форме – нет. Нет животной форме. Нет. Молодого оставьте. Молодой – хороший. Ты – плохой. Ты старый и жесткий. Даже мясные закуски – нет. Только приправа. На приправу сгодишься.

– Сейчас ты на приправу сгодишься! – в ярости заорал Жир и, размахивая граблями, кинулся на демона.

Началась драка, которая сначала велась под водой, затем противники выскочили на поверхность и принялись биться прямо на глади воды, прыгая по волнам.

Жир, сдерживая напор водянки, неспешно отходил к берегу, а затаившийся в кустах Псих уже напрягся.

На сей раз все должно было пройти как по маслу – по разработанному совместно плану обезьян должен был не бегать к месту драки, а телепортироваться между демоном и рекой, заблокировав таким образом возможность бегства.

До берега оставалось 50 метров… 25… 10… 5…

Когда противники уже дрались на мелководье, речной демон неожиданно остановился, разорвал дистанцию и сказал:

– Все. Дальше нельзя. Слишком опасно. Второй придет. Волосатая рожа. Волосатая рожа – плохой. С пятаком – тоже плохой. Хочешь драться – давай драться на реке. Можно в реке. На берег нельзя. Слишком опасно. Опасно. Очень опасно.

Свин тоже остановился, не зная, что дальше делать. Усатый демон подождал еще пару секунд, понял, что продолжения драки не последует и, пожав плечами, нырнул в воду.

Тут же, впрочем, вынырнул и показал палец.

Но не средний, как можно было предположить, а указательный.

– Один. – напомнил он. – Один остается – трое уходят. Только не зверь. Разумный один. Один разумный. Это справедливо. Это правильно. Я даже сам перевезу, у меня плот есть. Хороший плот. Никто не утонет. Многие приходят – одного разумного платят, остальные реку переплывают, и дальше идут. Меня все знают. Я не обманываю. Я честный. И справедливый. Всех не ем. Только одного. Это справедливо.

Он повернулся к свину, который так и стоял на мелководье как оплеванный.

– Хочешь драться – приходи. В реке и на реке драться можно. На берегу – нельзя. Ты хорошо дерешься, с тобой драться полезно. Я много нового узнал. С двумя драться не буду. Это опасно. Очень опасно. Слишком опасно.

Он еще немного постоял на воде, не дождался никакой реакции на свои слова, пожал плечами и ушел в глубину.

Свин тоже пожал плечами, горестно вздохнул и, волоча за собой грабли, пошел на берег.

– Что делать будем? – прямо спросил он, когда вся четверка собралась вместе.

Псих пожал плечами:

– Он, конечно, долбанутый какой-то, но при этом – не дурак. Давай исходить из того, что на берег он не выйдет и близко к опасной зоне не подойдет. Ты видел где он остановился? Еще бы буквально два-три метра к берегу, и я бы рискнул телепортироваться. Но он остановился как раз на черте гарантированного бегства. То есть он видит границы возможного и очень четко их сечет. Мне кажется, еще раз свина в реку засылать смысла нет – не похож этот демон на азартного парамошу, не поведется он.

Он посмотрел на Жира и поинтересовался:

– Ты бы, кстати, оделся, что ли. Или так и будешь в одних полосатых семейных труселях разгуливать? Шварценеггер ты наш разжиревший.

Жир замечание проигнорировал, задав вместо этого вопрос.

– А, может, нам того… Сбегать к ближайшему населенному пункту и добыть там себе какого-нибудь разумного? В качестве платы на проезд?

– Совсем сбрендил? – подал голос Четвертый. – Если мы невинной душой себе проход купим, с меня сразу же «Святость» слетит. Моментом.

– Давай виноватую поймаем! – тут же развил чужую идею обезьян. – Можно к пещере соболевской прыгнуть, там отловить кого-нибудь подушегубистее, из тех, кто себе карму на сто лет вперед испортил. Не, реально, давай мы с Жиром быстренько метнемся? Хотя нет, Жир лучше тебя охранять останется.

– Никуда вы не метнетесь! – рассердился Четвертый. – Какая разница – хороший он или плохой? Проблема в том, что нельзя монахам чужой жизнью за свое удобство расплачиваться.

– Господи, сколько условностей у этих монахов… – проворчал Псих.

– «У нас, монахов», ты хотел сказать? – переспросил Четвертый, отличавшийся хорошим слухом.

– Да, да. Вот именно. – на голубом глазу подтвердил Псих. потом вздохнул и добавил. – Ладно, раз больше никаких идей ни у кого нет, сидите здесь и ждите меня.

– А ты куда? – спросил юноша.

– К Гуа, конечно. – ответил Псих. – Прошлый раз визит к ней решил проблему. Может, она и в этот раз поможет?

И подвесил фиолетовый портал.

Неизвестно где в Верхних Планах

На сей раз, для разнообразия, Псих застал Гуа на кухне. Но не в фартуке у плиты, а за столом с чашечкой кофе.

Человек привыкает ко всему, и куратор, увидев портал и выпадающую из него обезьяну, уже даже не вздрогнула.

– Может, нам с тобой уже съехаться, блохастый? – задумчиво спросила она, разглядывая гостя поверх чашки. – У меня такое впечатление, что ты околачиваешься в этой квартире больше чем я. Или нет, у меня появилась идея получше. Давай я просто подарю тебе эту хату, и ты будешь сюда ходить без меня?

– Мне нельзя владеть недвижимостью в Верхних Планах, я лишен гражданства, и ты это знаешь. – просветил ее Псих. – Кофе нальешь?

– Тебе нельзя употреблять тонизирующие напитки, – сказала Гуа, но к плите все-таки пошла. – Иначе какой ты монах?

– Хреновый. – сказал Псих. – И ты это тоже знаешь.

– Знаю. – кивнула куратор. – Тебе повезло, джезва еще горячая.

– Можно подумать, у тебя были бы проблемы подогреть. – хмыкнул Псих. – Видел я, как ты прыгнувшего на тебя с мечом берсерка за время полета до хрустящей корочки запекала, а тут какая-то турка.

– Фу таким быть! – оскорбилась Гуа. – Подогретый кофе – это не кофе, а помои. Держи.

И она поставила перед Психов чашечку костяного фарфора с темно-коричневым, практически черным напитком.

– Благодарствую. – сказал Псих, смешно, по-обезьяньи, сложил губы трубочкой и подул на чашку.

– Волосатый и усатый хай в Бурее со странным посохом – твоя закладка?

– Вы все-таки ушли с Транссиба. Может, и правильно. – Гуа медленно покачала головой. – Нет, не моя. Но я знаю, о ком ты. С этой академкой на Рикорда я, похоже, всех земных хаев Дальнего Востока уже знаю лучше, чем бывших мужей. Мы этого усача разрабатывали, хотели на контракт взять. Не получилось.

– Давай подробнее. – Псих заметно помрачнел. – Почему не договорились? Я тебя знаю, ты всегда хорошие условия предлагаешь. Жадный? Неуправляемый? Тупой?

– Ни то, ни другое, ни третье. – покачала головой Гуа. – Он… Он странный. Для начала – он сом. Ну, перекинувшийся сом. Речная рыба такая.

– Я знаю сомов. – успокоил ее Псих. – Дальше.

– Рыбы все странные, и людям всегда нелегко с ними договариваться.

– Не только людям – другим демонам тоже. – заверил ее Псих.

– Может быть. – согласилась Гуа. – Но он считается странным даже среди самих рыб. Если бы он был человеком, его бы, наверное, назвали аутистом. Вот, это будет, наверное, точнее всего. Он странный, он весь в себе, в его голове идут какие-то непредсказуемые процессы. У него очень странная логика, его невозможно предсказать. Он совершенно не социализирован, даже среди рыб у него нет ни друзей, ни приятелей. При этом он совсем не слабоумный, скорее наоборот – у него невероятное интуитивное понимание происходящих процессов. Чего стоит один тот факт, что у него никогда не было учителя. Все, чего он добился, он добился сам, самоучкой. А добился он немалого, и в Верхние Планы ушел очень рано для демона. Но при этом не перестал быть дико странным чело… Существом. Ты знаешь, за что его низвергли с Верхних Планов?

– Я и о его существовании понятия не имел до сегодняшнего дня, а ты про такие детали…

– Он вазу разбил.

– Лол, что?

– Вазу разбил.

– А за это уже изгоняют?

– Смотря как разбил и у кого. Он служил в личной охране одного владетельного герцога. Стоял себе на часах у двери в бальном зале, стоял, а потом пошел и разбил своим чаньчжанем древнюю вазу зашкаливающей стоимости.

– Чем, прости, разбил?

– Чаньчжанем. Егооружие называется не «странный посох» а чаньчжань. Это китайское холодное оружие, в просторечье – «лопата монаха». Странствующие монахи в смутные времена часто путешествовали с лопатами, чтобы хоронить непогребенные тела. Лопатами же отбивались от зверей или лихих людей. Потом на другой конец рукоятки приделали полумесяц – чтобы можно было удерживать на расстоянии злобных собак, отталкивая их полумесяцем. В итоге появилось древковое холодное оружие чаньчжань.

– Да и пес с ним! – отмахнулся Псих. – Лопата так лопата. Все равно против лома нет приема. Вазу-то он зачем разбил?

– Никогда не угадаешь. Сказал, что она нарушала гармонию. Платить штраф отказался, обозвал герцога идиотом за то, что тот не видит очевидных вещей. Ну, тот, конечно, обиделся и оторвался по полной. Пришил ему вандализм, причинение материального ущерба в особо крупном размере, уничтожение особо ценных предметов искусства, демонстративное неповиновение, оскорбление и чуть ли не попытку бунта. Суд у герцога, разумеется, был карманным – и полетел наш борец за гармонию на малую родину белым лебедем.

– Да… В жизни, как обычно, нет гармонии…

– В музыке только гармония есть. Господи, какого только мусора в моей голове не валяется. Откуда я эту дурацкую песню помню? Кстати, Псих, всегда хотела у тебя спросить – откуда у тебя-то этот ворох цитат, которыми ты сыплешь? Ладно мы со Штанским – еду, еду, еду, еду я, юность комсомольская моя. А у тебя откуда?

– А ты не помнишь? – хмыкнул Псих.

– Честно, не помню. – довольно искренне сказала Гуа.

– Я ведь единственным демоном в отряде был. Все остальные – люди. Вы постоянно все эти «совсем пацаки оборзели» и «пасть порву, моргалы выколю» в речь вставляли, а я только ушами хлопал. Вроде бы и русский знаю, но по факту – нет. Туземцем я себя тогда почувствовал, а это обидно – чувствовать себя туземцем. Ну да ты мой тогдашний гонор помнишь.

– Его забудешь! – хихикнула Гуа.

– Ну, в общем, вы в учебке ночами дрыхли, а я «Бриллиантовую руку» смотрел, «Мастера и Маргариту» читал, да «Сектор Газа» слушал. Ничего, превзошел эту науку за несколько лет. Не так уж много произведений в культурный код записано оказалось. К тому же память у меня была фотографической, я практически дословно все запоминал.

– Слушай, а с Генкой вы тогда не об этом постоянно шептались?

– Ну а о чем же еще? Шелепин меня и консультировал – что мне посмотреть и что почитать. Он один из вас тогда со мной на равных держался. Я, может, и пацана вашего в Москву вести согласился только потому, что тот свою «Святость» от Генки унаследовал. Долги надо отдавать, особенно посмертные.

– Интересные дела выясняются. А я, дура, все удивлялась тогда – почему ты так легко согласился? На свое обаяние грешила.

– Не напрашивайся на комплименты, тебе это не идет. – прервал ее Псих.

– Все-таки ты сволочь, Псих. – обиделась Гуа. – Пошел вон отсюда!

– Еще пару вопросов уточню и уйду. Давай не смешивать сегодняшние дела и наши с тобой скелеты в шкафу. Почему вы с сомом не договорились?

– Понятия не имею. – честно призналась Гуа. – Я его вообще не поняла. Он меня выслушал с каменным лицом, сказал: «Нет. Это не правильно». Развернулся и ушел на дно. И – да, имей в виду, он своих решений не меняет. У него какой-то пунктик. Я не знаю, какими изгибами логики он приходит к тому или иному решению, но итоговый результат пересмотру не подлежит.

– Плохо. Второй вопрос – как нам его пройти?

– Система квестом к нему привязала?

– Да.

– Что он требует?

– Одного из нас. Кроме лося.

– Плохо. Не знаю. У меня совсем нет идей. Сама влезть, как в прошлый затык, сразу скажу – не смогу. Мы и так на грани дикого штрафа. За слишком плотный контроль и постоянное вмешательство. Кстати, постарайся ко мне какое-то время не ходить, ОК? Ничего личного, просто Система давит.

– Хорошо, я понял. – кивнул Псих. – Сами будем думать. Прорвемся. Ладно, я пошел. Счастливо тебе. И спасибо тебе.

В воздухе повис портал.

– И тебе спасибо. – вдруг сказала Гуа.

– За что? – искренне удивился Псих.

– За то, что так и не спросил про мой разрыв со Штанским. Еще немного, и я поверю, что случилось чудо и ты познал деликатность.

– Не дождетесь! – отрезал Псих и прыгнул в портал.

Где-то в Архаринском секторе

Амурской локации

49°55′ с. ш. 129°56′ в. д.

– Ну что?

– Что она сказала?

Четвертый и Жир накинулись на вернувшегося Психа.

– Все тухло. – отмахнулся Псих – Пустышку вытянул. Ну, не совсем пустышку – какую-то инфу она нам дала, но в целом к решению мы так ни на шаг и не приблизились.

И он коротко пересказал все, что услышал от Гуа.

– Мда… – резюмировал свин. – И что мы теперь делать будем?

– Не знаю. – развел руками обезьян. – У меня, как у Гуа – нет идей.

– У меня есть. – вдруг сказал Четвертый, встал и пошел к реке.

– Ты куда? – подскочил Жир.

– К нему. – просто ответил Четвертый. – К тому, кто сидит в реке.

– Совсем двинулся? Он тебя сожрет. Он у меня именно тебя выторговывал на ужин.

– Погоди. – взял свина за плечо Псих. – Пусть идет. Мы с тобой неподалеку постоим, подстрахуем. Если что – отобьем.

Четвертый зашел в море по колено и позвал:

– Я хочу поговорить. Можешь выйти?

Наверное, минут пять ничего не происходило, а потом огромная фигура демона выскочила из воды совсем рядом с Четвертым – буквально в полутора метрах.

Свин, охнув, кинулся было вперед, но Псих вновь удержал его:

– Не дергайся. Все равно не успеем.

Действительно, демон мог в любую секунду схватить монаха и исчезнуть с ним в глубине. Но он остановился в шаге и внимательно изучал своего собеседника. Они странно смотрелись рядом – огромный перекаченный демон с ожерельем из черепов на могучей груди и тонкий хрупкий юноша в монашеском одеянии.

– Что ты хотел мне сказать? – пробасил демон.

Четвертому явно было очень страшно, но он держался. Только голос предательски подрагивал:

– Ты хотел забрать кого-нибудь из нас. У меня другое предложение – давай мы заберем тебя.

– Куда? – спросил тот, кто сидит в реке.

– В путешествие.

– Я согласен. – в ту же секунду ответил демон.

– И ты даже не спросишь меня – куда идем мы?

– Я сижу на дне реки в иле и ем людей. Вы делаете что-то хуже?

– Ну… Нет. Но мы идем в Москву. Это очень далекий, очень трудный и очень опасный путь.

– Это очень хорошо. – радостно кивнул демон. – Я люблю драться. А этот, с пятаком, пусть научит меня новым приемам. Тогда я смогу драться еще лучше. Я его тоже научу, пусть он не обижается. Он неплох, но в воде ведет себя как ребенок. Я покажу. Это просто. А волосатая рожа умеет драться?

– Умеет. – непроизвольно улыбнулся бледный, как стена, Четвертый. – Не умею только я один.

– Я научу. – пообещал демон.

– Мне нельзя. – объяснил монах. – У меня «Святость». Слышал про такую?

– Слышал. – кивнул тот, кто сидел в реке. – Не видел. Только слышал.

И с какой-то горечью повторил:

– Только слышал.

– Теперь будешь видеть. – пообещал Четвертый. – Только, если ты пойдешь с нами, тебе придется изменить класс на монаха.

– Это тоже хорошо. – после паузы решил демон. – Сперва я буду слабее, но потом сильнее. Короткий – минус, долгий – плюс. Знаешь почему?

– Нет. – честно признался Четвертый.

– Моя лопата – она хорошая. Как грабли того, что с пятаком, только лучше. Легендарка, да? Легендарка. Она для всех, но для монахов ей быть лучше всего. Я не знаю, как сказать.

– Это называется – «классовые бонусы». – опять улыбнулся Четвертый.

– Да! – заволновался демон. – Да! Классовые бонусы. Классовые бонусы. Я бы давно дал классовые бонусы, чтобы сделать ей приятно. Она хорошая. Лопата хорошая. Но я не знаю, как стать монахом. Я не умею стать монахом.

– Я помогу. – пообещал юноша. – Пойдем на берег, у меня там есть пилюля. Ты ее выпьешь, и станешь монахом. Только тебе еще придется принять квест. Что ты пойдешь вместе с нами в Москву.

– Пойду! – взволнованный демон закивал так, что чуть голова не отвалилась. – В Москву! В Москву! Куда идем мы? Куда идем мы?

* * *

Последнюю пуговицу с рясы тот, кто сидел в реке, сожрал с плохо скрываемым азартом.

Потом он попросил выбрить ему тонзуру – где-то он слышал, что монахи ходят именно так. Убедить его не удалось, он разволновался и бесконечно повторял: «Лысина сверху! Лысина сверху!». В общем, в данный момент Четвертый насухую брил ему макушку кинжалом Жира, а тот, что с пятаком и волосатая морда внимательно наблюдали за процессом.

– Что-то у нас колхоз какой-то. – неожиданно сказал Жир. – Грабли, лопата и лом. Сельскохозяйственный инвентарь.

– Лопата хорошая! – напомнил клиент цирюльника.

– Да хорошая, хорошая, я не спорю. – успокоил его свин.

– Я когда-то мультик смотрел – вдруг сказал Псих. – Про то, что от улыбки хмурый день светлей. Вернее, он был не про улыбку, а про говорящего енота и Того, Кто Сидит В Пруду.

И вот что я тебе хочу сказать, Босс – без тебя я бы этот мультик не вспомнил. Я отвык улыбаться людям. Иногда даже ты, в свои шестнадцать, можешь меня, четырехсотлетнего, чему-то научить.

Он повернулся к новообращенному монаху, улыбнулся и сказал:

– Я буду звать тебя Тот.

Сияющий выбритой макушкой новый концессионер посмотрел на обезьяна, тоже улыбнулся в ответ и согласно кивнул.

В это время на полянке открылся портал, из которого на землю изящно спрыгнула взволнованная Гуа.

– О! Баба. – восхитился свин.

– Это не баба. – поправил его Псих. – Это куратор.

– Куратор чего? – заинтересовался свин.

– Фотовыставки. – меланхолично ответил обезьян. – Под названием «Их разыскивает милиция».

– Вас всех здесь перебить, что ли? – с полуоборота завелась Гуа.

– Нагнетает? – с надеждой спросил свин.

– Нет. Может. – разбил надежды Псих и повернулся к неожиданной гостье. – Ну и как понимать этот визит? Сама же говорила – Система давит.

– Да никак! – неожиданно покраснела куратор. – Просто из-за вас дергалась. Боялась, что что-нибудь накосячите и все засохатите. Ну вот и прыгнула.

– Ну и зря прыгнула. – Псих лег на спину и стал смотреть в небо.

– Может, и зря. – не стала спорить Гуа. – Но умение совершать глупости – единственное, что позволяет нам до сих пор оставаться людьми. И ты это знаешь лучше меня. Потому и дури творишь больше.

– Зря приперлась. – повторил Псих. – У нас все хорошо. У нас полный комплект. Закрывай вакансию.

– Да уже вижу. Охмурили ксендзы Козлевича. А я, как дура, все ноги сбила. Думала, хоть одного нормального в вашу компанию найду.

– Это вряд ли. – пожал плечами Псих. – Медведя помнишь? Вот у него была нормальная реакция нормального человека на подобное предложение – лучше сдохну, чем с вами пойду.

– Куда идем мы? Куда идем мы?

– О, Господи! Какое-то шапито на выезде. Да идите вы уже куда-нибудь!

И они ушли.

На Запад.

Но это – уже совсем другая история.

Конец

* * *