Текст книги "Первые цивилизации"

Автор книги: Вадим Массон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)

Сходная культура была распространена и в бассейне р. Хабур, где важным центром было поселение Телль-Брак (Ма11отоап, 1947). Первоначально простой поселок халафских земледельцев во второй половине IV тыс. до н. э. увеличивается в несколько раз и занимает площадь почти в 50 га, вероятно становясь центром городского типа. Как и другие месопотамские поселения, он имел культовый комплекс, в который входил «Храм священного ока», повторяющий принцип трехчастной планировки и имеющий размеры 30X25 м. Его интерьер украшал наборный фриз из сланца и известняка с золотой опояской, закрепленной серебряными гвоздями с золотой шляпкой. В плане храма, равно как и в типах печатей, заметно ощущается южное влияние. В частности, отделка внешних стен раскрашенными глиняными конусами и каменными розетками явно указывает на воздействие урукских архитектурных канонов.

Этап, соответствующий Джемдет-Насру, А. Л. Перкинс предложила назвать ниневийским по характерной керамике из слоя Ниневия V, на котором представлена темная роспись по светлому фону, варьирующая разнообразные геометрические и зооморфные мотивы. На Тепе-Гавра этому времени соответствует Гавра VIII, где керамика уже в большинстве своем изготовлена с помощью гончарного круга. В слое Гавра VII появляются цилиндрические печати стиля Джемдет-Наср. Судя по имеющимся материалам, социально-экономические процессы в Северной Месопотамии и в III тыс. до н. э. также протекают более замедленными темпами по сравнению с югом. Существует предположение, что сводчатые гробницы, обнаруженные в Ниневии в слоях середины III тыс. до н. э. (ТЪошрзоп, Ма11отоап, 1933, р. 78 – 80), можно относить к числу «царских», хотя они были ограблены в глубокой древности. Однако местные памятники письменности пока отсутствуют, что не позволяет уверенно судить о степени развития классового общества и государства.

Древние культуры Восточного Средиземноморья и Малой Азии

Ближайшими соседями месопотамского очага первых цивилизаций являются области Восточного Средиземноморья и Малой Азии, где в полной мере ощущается влияние этого высокоразвитого центра.

Восточное Средиземноморье включает в свой состав Сирию, Ливан и Палестину и распадается на две неодинаковые зоны. Первая – узкий пояс побережья с мягким средиземноморским климатом, плодородными почвами и удобными морскими стоянками. Вторая зона – обширные пространства плоскогорий с резким континентальным климатом, с пустынями и полупустынями и оазисами в долинах небольших внутренних бассейнов рек. Таковы, например, бассейн р. Иордан, впадающей в Мертвое море, и долина р. Оронт, проходящая через Сирию в меридиональном направлении с юга на север. Археологические работы в этих областях ведутся давно и особенно многочислен материал, характеризующий археологию Палестины (работы Ж. Перро, К. Кеньон, Я. Ядина и др.). Для Сирии и Ливана опорными являются расположенные на побережье и систематически раскапываемые памятники Библ (работы М. Дёнана и др.) и Рас-Шамра, древний Угарит (работы К. М. Шефера и др.). Для Северной Сирии важное значение имели широкие исследования экспедиции, возглавлявшейся Р. Брейдвудом (комплексы Амука; рис. 24).

Как мы видели выше, в Восточном Средиземноморье рано происходит переход к земледелию и скотоводству, и здесь открыты эталонные памятники, отражающие это важнейшее событие в жизни общества (Иерихон, Бейда и др.). В дальнейшем, однако, темпы прогресса замедляются. Ограниченная база местного земледелия, географическая разобщенность отдельных районов не благоприятствовали быстрому сложению крупных и высокоразвитых культурных общностей. Постепенно все большую роль начинают играть связи с цивилизациями Египта и Шумера, импортировавшими отсюда знаменитый ливанский кедр, а также, видимо, вино и оливковое масло. Поэтому неудивительно, что, когда в местном обществе формируется культура городского типа, ряд ее форм оказывается заимствованным у высокоразвитых соседей. Постепенный прогресс местной земледельческо-скотоводческой экономики и установление торговых связей с соседними странами – эти две линии определяли развитие местного общества в VI – III тыс. до н. э. Западные исследователи склонны преувеличивать значение миграции, особенно в истории Палестины, когда чуть ли не каждый новый период рассматривается как полный разрыв со старыми традициями и приход иммигрантов (Albright, 1960; Kenyon, 1960а; Anati, 1963). Однако археологические материалы достаточно убедительно свидетельствуют о сохранении определенной преемственности в культуре оседлых земледельческих поселений Палестины VI – III тыс. до н. э. К тому же усиление культурных связей далеко не всегда связано именно с переселениями.

В VI тыс. до н. э. почти по всей территории Сирии и Ливана была распространена раннеземледельческая культура, за которой утвердилось наименование сиро¬киликийского неолита (Массон, 1964б, с. 89 – 92). Ее характерным признаком является серо-черная или желтоватая лепная керамика с лощеной поверхностью и с несложным орнаментом в виде насечек под венчиком, сделанных раковиной или просто ногтем. В глину подмешивался песок, а при изготовлении крупных форм рубленая солома. Эта культура была распространена также на юго-востоке Малой Азии (Мерсин), и на этом большом пространстве выделяются локальные варианты. Так, в Северной Сирии имеется орнаментированная красная керамика, чего нет в Мерсине (Braidwood R. J. a. L. S., 1960; Массон, 1961). Некоторые отличия характерны для керамики южных районов (Таббат эль-Хамма и другие памятники). Основой хозяйства было земледелие с возделыванием ячменя и пшеницы и скотоводство – известны кости коз, овец, крупного рогатого скота, а также свиньи. Остатки небольших поселений сиро-киликийского неолита обнаружены в нижних слоях Библа и Рас-Шамры (Рас-Шамра V, 2—3), а также в Хамме на Оронте и в Амуке на севере (комплекс Амук В). Дома в Библе небольшие, прямоугольные в плане, иногда возводились на каменном фундаменте (Dunand, 1939). Полы их часто окрашены в белый цвет, что явно продолжает древнюю традицию заботы об интерьере жилища, представленную еще в докерамическом Иерихоне. На территории поселения располагались могилы, в которые усопшие помещались в скорченной позе. Набор орудий труда еще чисто неолитический: костяные шилья, каменные топоры, кремневые вкладыши серпов с зубчатым краем. Это было конкретное проявление нового образа жизни и соответственно нового культурного комплекса, сложившегося с переходом к экономике производства пищи. Правда, глиняную посуду ранних земледельцев Месопотамии украшали нарядные узоры, тогда как носители культуры сиро¬киликийского неолита довольствовались более скромными сервизами.

Вместе с тем с течением времени заметно начинает ощущаться воздействие культурных комплексов Месопотамии как носителей стандартов и эталонов своей эпохи. Месопотамское воздействие становится особенно заметным в V тыс. до н. э. в северных областях (Массон, 1964б, с. 404 – 408; Mellaart, 1966, р. 15 – 20). Оно было связано с влиянием халафской культуры Северной Месопотамии, ярко проявляющемся в комплексе Амук С. При раскопках встречаются обломки привозных сосудов халафской культуры, что подтверждено и микроскопическим анализом состава глины. Местные гончары также начинают украшать свои изделия расписными узорами, подражающими импортным образцам. Эти комплексы с расписной керамикой лучше представлены в северных областях, но известны также на среднем Оронте (Хамма L). Халафское влияние отмечено в Рас-Шамре IV. Южнее, как например в Библе, сохраняются местные традиции изготовления темнолощеной нерасписной керамики. К IV тыс. халафское влияние сменяет сильное воздействие убейдской культуры Месопотамии. Анализ мотивов расписной керамики позволяет исследователям ставить вопрос о наличии местного, локального варианта, названного Северо-Западным Убейдом (Амук Д—Е). В это время широко распространяются медные изделия – кинжалы, дротики, проколки, булавки. Таким образом, спектр производств раннеземледельческих общин расширяется – в их число прочно входят металлургия и металлообработка. Пока трудно судить о механизме халафского и убейдского влияния в Северной Сирии. Возможно, имело место проникновение сюда каких-то групп населения или налицо последствие активного развития обмена и торговли. Во всяком случае, именно по этим районам пролегали традиционные торговые пути месопотамской цивилизации, получавшей из Малой Азии руду, а из Сирии знаменитый ливанский кедр, поход за которым отразился в эпосе о Гильгамеше.

Новые изменения в Северной Сирии происходят в середине IV тыс. до н. э. В это время исчезает расписная керамика, ее заменяет посуда, покрытая красным ангобом и превосходно залощенная (Амук F). Изготовлялась также посуда желтоватого цвета. Значительные изменения происходят в формах этих изделий – распространяются сосуды с ручками, в частности одноручные кувшины. Предполагается, что некоторые из них подражают формам металлических сосудов (Braidwood R. J. a. L. S., 1960).

Рис. 24. Амук. Комплексы A—F.

Новая культура складывается в Библе (комплекс Б) около 3600—3200 г. до н. э., где жизнь возобновилась после некоторого запустения. Поселение в это время занимало площадь около 3 га и было хорошо организовано, в частности, улицы были вымощены булыжником (Drower, Bottero, 1968). В могильнике раскопано около 1800 погребений, причем усопшие помещались в большие кувшины с ребристой поверхностью. К концу периода начинается изготовление керамики с помощью гончарного круга. Месопотамское направление культурных связей сохраняется: на глиняных сосудах есть оттиски штампов, напоминающих северомесопотамские печати стиля Гавры (время Урука V в Месопотамии). Разнообразны металлические изделия. Медные кинжалы имеют небольшое осевое ребро, украшения изготовлялись из меди, золота и серебра, причем последнее, скорее всего, малоазийского происхождения.

Все эти данные свидетельствуют о прогрессивном развитии ремесел. В последней трети IV тыс. до н. э. мастера-керамисты начинают использовать гончарный круг и специальные обжигательные горны. Кузнецы обрабатывают не только медь, но также золото и серебро, а к концу IV тыс. до н. э. появляется и бронза. Из металла изготавливаются помимо орудий и оружия сложные по форме изделия – сосуды и статуэтки. Определенные изменения происходят и в земледелии, где помимо зерновых культур возделываются также оливковое дерево и виноград. Это поликультурное земледелие образовывало эффективную систему производства продуктов питания как основы всей экономики. Специализация домашних промыслов в свою очередь вела к отделению ремесла от земледелия, к обособлению новой важной части технологического способа производства. Этот процесс протекал в системе внешних связей и воздействий. Развивается сухопутная торговля с Месопотамией и морская, главным образом через Библ, с Египтом. Недаром, как мы видели, на местной посуде встречаются отпечатки цилиндрических печатей месопотамского облика, а ряд форм сосудов явно восходит к месопотамским прототипам.

Прогресс земледелия и ремесел, развитие торговли привели к формированию в III тыс. до н. э. в Сирии и Ливане поселений городского типа. Таков, например, Библ, который около 3000 г. до н. э. становится благоустроенным поселением, обнесенным каменной стеной, с улицами, вымощенными булыжником и достаточно широкими для проезда повозок. Появляются монументальные постройки – храмы на каменном фундаменте, число которых на протяжении III тыс. до н. э. увеличивается. В одном из храмов богини Баалат найдены вазы с египетскими надписями. Целый ряд бытовых изделий – топоры, ножи, бусы, сосуды также, вероятно, являются египетскими по происхождению. В Египет помимо древесины, видимо, вывозились вино и оливковое масло. Глиняная тара от этих товаров встречена при раскопках ряда египетских памятников (Kantor, 1942; Ward, 1963). Размеры мастерских для изготовления оливкового масла, обнаруженных в Рас-Шамре, указывают на то, что в них производилась товарная продукция. Происходящие изменения охватили не только крупные центры морской торговли. В Аллалахе в слоях конца IV– первой трети III тыс. до н. э. раскопаны остатки небольшого храма, возведенного на платформе и, очевидно, бывшего центром этого городка.

Следует полагать, что одновременно шел процесс усложнения социальной структуры общества. Во всяком случае в Библе открыты крупные жилые строения, трактуемые как жилища знатных горожан («дома купцов»). Богатая могила вождя или жреца, датируемая серединой III тыс. до н. э., обнаружена в Телль-Барсибе. Кроме бронзовых сосудов и разнообразного оружия в ней найдено поистине огромное количество глиняных сосудов – 1045 (Thureau-Danjn, Dunand, 1936). К началу II тыс. до н. э. относятся богатые гробницы Библа, видимо принадлежащие правителям города. В Аллалахе в XXVIII – XXIV вв. до н. э. рядом с храмом появляется здание с колоннадой, трактуемое как дворец правителя (Вулли, 1986). Происходит дифференциация образа жизни, и возвышающийся над общиной лидер 100

спешит материально закрепить свой новый социальный статус. К концу III тыс. до н. э. аллалахский дворец увеличивается в размерах, причем в нем появляются кирпичные своды, явно заимствованные из месопотамской архитектуры. В этом же слое найдена печать с клинописной надписью, а в XVIII в. до н. э. появляются клинописные таблички из архива местного царька. Развитие поселения городского типа завершается сложением небольших местных городов-государств (Вулли, 1986).

Ярким образцом такого развития является городище Телль-Мардих, расположенное между Алеппо и Хаммой и отождествляемое с древней Эблой (Древняя Эбла, 1985). К XXIV—XXIII вв. до н. э. это был типичный город-государство, оставивший богатейший клинописный архив. Клинопись следует шумерской системе, но приспособлена к местному языку, принадлежавшему к числу протоханаанейских. Сохранился даже шумерско-эблаитский силлабарий. Так древние культурные связи, начавшиеся с распространения в Сирии расписных сосудов месопотамских типов, завершились восприятием клинописной системы письма. Пройдя закономерные этапы развития, свойственные раннеземледельческой эпохе, общины Сирии и Ливана достигли уровня цивилизации, используя ряд стандартов и эталонов, выработанных к этому времени передовыми центрами.

Замедленные темпы прогресса и своего рода периферийность характерны для раннеземледельческих культур Палестины, хотя при переходе к производящей экономике здесь имел место культурный скачок, ярко проявившийся в архитектуре Иерихона. Засушливый климат, малоплодородные почвы, ограниченное число осадков не способствовали производительным успехам оседлоземледельческих общин. Узкий пояс побережья вообще долгое время оставался неосвоенным оседлой культурой, и лишь в долине Иордана и у Мертвого моря теснились поселки земледельцев и скотоводов (Anati, 1963; Kenyon, 1960а). Неолитические культуры VI – V тыс. до н. э. мало чем отличались по уровню развития от докерамического Иерихона, кое в чем ему даже уступая. В самом Иерихоне комфортабельные глинобитные дома VII тыс. до н. э. сменяют полуземляночные жилища, хотя традиции сырцового строительства и не были полностью забыты (Иерихон IX). Единственным новшеством было появление грубой глиняной посуды, покрытой несложными расписными узорами, преимущественно силуэтными треугольниками и зигзагами. Традиции расписной керамики сохраняются в Иерихоне VIII. Керамика этого типа, найденная в нижних слоях ряда поселений долины Иордана, свидетельствует, что это было время ее широкого освоения. Дома строились из сырцового кирпича и имели как прямоугольный, так и овальный план; сохраняются местами и полуземлянки. Каменные орудия грубы, наконечники стрел отсутствуют. Комплексы этого типа, которые часто именуют также Шуна, существуют до начала IV тыс. до н. э. включительно.

Одновременно с жителями оседлых поселков в долине Иордана и прилегающих районов обитали племена, не строившие прочных жилищ, оставившие комплексы типа Ярмук (Vaux, 1966b). На одном из поселений – Мунхата открыты овальные полуземлянки. Комплексы этого типа характеризуют каменные орудия – мотыги, топоры, тесла иногда с полированным краем, кремневые проколки, наконечники стрел, вкладыши серпов и грубая глиняная посуда с примесью в тесте рубленой соломы или толченого кварца. Поверхность сосудов заглажена, изредка наносился несложный орнамент. Скорее всего, ярмукцы были бродячими пастухами и охотниками, занимавшимися также рыболовством (находки грузил, сетей) и земледелием (вкладыши от серпов). Так неравномерность культурно-хозяйственного развития проявляется в рамках одного региона.

Значительный общий подъем культуры и прогресс целого ряда производств происходит в третьей четверти IV тыс. до н. э., что хорошо видно по памятникам типа Бершеба и Гассул (Mallon e. al., 1934). По существу комплекс Бершеба, представленный на поселении Телль-Гассул в трех нижних горизонтах, является ранним этапом гассульской культуры, а со слоя IV начинается классический Гассул (рис. 25).

Первоначально в этих памятниках существовали полуподземные жилища, но затем стали преобладать дома из сырцового кирпича. В районе Бершебы расположено шесть поселений, каждое из которых состояло из 15—20 небольших жилищ. Распространенные в засушливой зоне на юге Палестины поселения типа Бершеба вообще отличаются небольшими размерами. Налицо признаки производственной специализации отдельных общин – на поселении в Сафади отмечена концентрация производства по обработке слоновой кости и мягкого камня, а в Абу-Матара – металлургического производства. Из меди изготовляли топоры, булавы, иглы, проколки. Появление металлургии в развитом виде указывает на заимствование технологии, скорее всего, из более северных областей. Основными занятиями были земледелие с возделыванием пшеницы, ячменя, чечевицы и скотоводство. Разводили коз, овец и мелких коров. Несмотря на наличие металлургии, по-прежнему в ходу были серпы с кремневыми вкладышами. Наличие маслобоек и ситичек для процеживания молока указывает на развитие именно мясомолочного скотоводства. Некоторые исследователи полагают, что комплексы типа Бершебы оставлены населением, у которого скотоводство вообще играло большую роль по сравнению с земледелием (Vaux, 1966a).

Классический Гассул характеризуется разнообразной керамикой, некоторые сосуды, возможно, изготовлялись с помощью несложного гончарного круга, обеспечивающего медленное вращение. Среди разнообразных форм можно отметить удлиненные кувшины с двумя маленькими ручками посредине тулова, вазы на подставке и даже сосуды, сделанные в виде фигуры птицы.

Высокого уровня благосостояния достигли земледельческие общины долины Иордана и прилегающих областей, где, видимо, начали практиковаться какие-то виды искусственного орошения (Кинк, 1970). Здесь небольшие поселки классического Гассула состояли из сырцовых домов, рассчитанных на малую семью. Интерьер отличала многоцветная роспись, воспроизводящая геометрические орнаменты, фигуры людей и животных. Копией таких домов являлись терракотовые урны, в которые помещали кости усопших (Mastin, 1965). Наряду с оссуарным обрядом захоронения сохранялись и индивидуальные могилы обычного типа. В некрополе, расположенном около самого поселения Гассул, умершие лежат в индивидуальных каменных ящиках, цистах, в скорченном положении. На поселениях имелись небольшие святилища, открытые на целом ряде памятников (Энгеди, Меггидо XIX), причем в одном из них встречены человеческие фигурки из слоновой кости, скорее всего игравшие роль идольчиков (Сафади). Возможно, к числу богатств, накапливающихся в этих святилищах, бывших центрами раннеземледельческих общин, принадлежит клад из района Энгеди, найденный в пещере и завернутый в циновку (Bar Adoh, 1982). В его состав входило 630 медных изделий, в частности топоры, булавы и своеобразные скипетры с головами козлов. Последние не только являются показателем высокой степени профессионализма мастеров-металлургов, но и указывают на наличие лидеров особого общественного положения. Эти изделия явно принадлежат к числу престижных атрибутов лиц высокого социального ранга. Таким образом, постепенно сложение системы поливного земледелия обеспечивало культурный и технический прогресс, темпы и масштабы которого были, однако, лимитированы ограниченностью водных ресурсов. Тем не менее в IV тыс. до н. э. в раннеземледельческих общинах Палестины происходит развитие специализированных производств, усложняется социальная структура общества.

Рис. 25. Комплекс Гассул.

Около 3200 г. до н. э. в Палестине появляются комплексы типа Ездрелон, где распространена серолощеная посуда (Меггидо VII – V). Она появляется сначала на севере Палестины, а затем и в долине Иордана, где, правда, в ряде мест сохраняются и гассулские традиции. Появление Ездрелона исследователи склонны связывать с распространением волны пришельцев, принесших будто бы и новый вид погребальных сооружений – коллективные гробницы. Появление последних, однако, могло быть связано и с процессами общественного развития – усилением роли таких коллективов, как большесемейная община. В ряде отношений керамика Ездрелона развивает формы гассулских сосудов. Во всяком случае не приходится говорить о какой-то резкой смене традиций; общее хозяйственное и культурное развитие оседлых общин Палестины продолжалось.

Следующий большой период в истории Палестины именуется временем ранней бронзы (3100 – 2200 гг. до н. э.). Он характеризуется развитием различных ремесленных производств и укрепленных поселений, превращающихся постепенно в протогородские или раннегородские центры. Уже на этапе ранняя бронза I появляются двухъярусные гончарные горны, а затем входит в употребление и гончарный круг, использующийся при изготовлении сосудов небольших размеров и верхних частей крупных кувшинов. Серолощеная керамика исчезает, и ее сменяет красноангобированная посуда, иногда подвергавшаяся лощению. Характерными формами являются небольшие кубки, сосуды со сливами, крупные кувшины с небольшими ручками. Металлурги имеют дело не только с медью, но также с бронзой, золотом и серебром. Известны даже сосуды, изготовленные из серебра, а целая группа лощеной керамики середины III тыс. до н. э. не без основания считается подражающей металлическим прототипам. Металлические вещи составляли целые клады. В один из таких кладов входило 35 предметов, включая как орудия (топоры, тесла, ножи, серп), так и оружие (кинжалы, копья, булавы). Сам металл, скорее всего, поступал из Малой Азии. Производство металлических вещей, видимо, было налажено в каждом крупном центре. Так, в Меггидо найдена литейная форма для топора. Известны также золотые бусы. Все это позволяет говорить о развитии специализированных ремесел как особого, важного сектора технологического способа производства.

Изменения, происходившие в экономике и обществе, вели к формированию нового типа поселений с развитыми функциями убежища, ремесленных и политических центров. Поселения этого времени частично существуют на старых местах (Иерихон, Меггидо), частью возникают заново (Лахиш, Аи). Все они укреплены стенами, которые усилены овальными или прямоугольными башнями. В этих городках, обычно отличающихся небольшими размерами (2 – 4 га), сосредоточивалась деятельность многочисленных ремесленников. Наличие укреплений и прогрессирующее развитие фортификации являются в Палестине характерными чертами эпохи ранней бронзы. Так, в Фаре раскопана стена, укрепленная башнями и сложенная из камня и сырцового кирпича. Полукруглые башни имеются на поселении Телль-Арад, стена Меггидо в слое XVIII имела толщину 4.5 м, а затем была увеличена до 8-метровой толщины. Особое внимание уделялось укреплению ворот. Обычно в целях обороны они делались небольшой ширины. Так, ворота Фары достигали ширины всего 4 м, что было достаточно для проезда колесных повозок. По обеим сторонам эти ворота фланкированы башнями. В городках наряду со святилищами появляются крупные строения, представлявшие собой жилища знатных горожан или резиденции местных правителей. Центральный зал такой резиденции в Аи имел размеры 20X6.5 м, а его перекрытие поддерживалось четырьмя колоннами. Таким образом, налицо появление памятников монументальной архитектуры. В пределах городских стен, а нередко и вне территории городков располагались погребения. Как правило, это большие коллективные гробницы. В слое Иерихон III в каждой такой гробнице помещалось от 50 до 90 усопших, а в одной даже почти 300. В состав погребального инвентаря входила та же посуда, которая употреблялась в повседневной жизни, за исключением кухонных котлов и больших сосудов для хранения припасов. Представлены также различного рода украшения, подвески и амулеты и много реже металлическое оружие.

В эпоху ранней бронзы Палестина осуществляла культурные связи с двумя очагами древневосточных цивилизаций – Месопотамией и Египтом. Контакты с Месопотамией, судя по всему, были не прямыми, а через посредство северосирийских центров. Во всяком случае северосирийская керамика оказывала заметное воздействие на керамические типы, изготовлявшиеся палестинскими гончарами. Отпечатки цилиндров, выполненных в стиле Джемдет-Наср, найдены на керамике в Меггидо, Иерихоне и в других центрах (Francfort, 1939, р. 223– 227; Porada, 1965b, p. 158). Подражали этим объектам, изобретенным в Месопотамии, и костяные цилиндры местного изготовления с несложным нарезным линейным орнаментом. В Иерихоне в слое II обнаружена голова быка из слоновой кости, видимо бывшая частью трона. По стилю она явно принадлежит к числу предметов месопотамского импорта. Не менее активными были связи с Египтом, хотя некоторые исследователи склонны преуменьшать их значение. Египетская каменная палетка найдена в Иерихоне, а каменные сосуды в могильниках в Аи. Образцы палестинской

керамики попадали и в Египет, где они встречаются в гробницах царей и в могилах знати. Возможно, они служили тарой для каких-то продуктов, поступавших в виде дани или другим путем. В эпоху ранней бронзы помимо зерновых культур в Палестине возделывались также олива и виноград и экспортируемым продуктом вполне могло быть местное вино.

Формирование раннеклассового общества и городской культуры, происходившее в среде палестинских общин в период ранней бронзы, было осложнено исторической ситуацией. Вполне возможно, что походы фараонов были одной из причин, заставлявших население городков обзаводиться мощными укреплениями. Предполагается, что в пору первой династии мог быть установлен египетский контроль над Южной Палестиной. Политическое давление со стороны Египта и сопровождавшие его походы могли быть причиной запустения ряда центров в конце заключительной фазы раннебронзового века. Так, социально-экономическое развитие местного общества переплеталось с военно¬политической ситуацией. В конце III—первой половине II тыс. до н. э. эти процессы получают дальнейшее развитие. Крупнейшее поселение в долине Иордана – Хазор занимает площадь почти в 50 га и, возможно, является своего рода столичным центром. Дворцы и святилища увеличиваются в размерах, и последние с полным основанием можно именовать храмами (Kenyon, 1966). Весьма внушительно выглядят дома знати, известные по раскопкам в Телль-Бейт-Мирсиме и в других местах. Скорее всего, перед нами уже классовое общество и местная цивилизация, в культурном облике которой органически сочетались местные традиции раннеземледельческой эпохи и инновации, частично сформировавшиеся на основе селекционного заимствования эталонов в первичных очагах цивилизации.

Территория Малой Азии по сравнению с Палестиной отличается разнообразием природных условий. Занятая в основном обширным Малоазиатским нагорьем она подразделяется на ряд менее значительных физико-географических областей: нагорье Внутренней Анатолии, окраинные горы – Понтийские на севере и Тавр на юге, прибрежные районы с влажным морским климатом. Повсеместно часто изрезанные горные хребты чередуются с узкими впадинами. Все это создавало определенную географическую и вытекающую из нее культурную разобщенность, что сказалось на разнообразии одновременно существовавших древних культур.

Исследование памятников Малой Азии стояло у истоков важного периода в формировании археологии как науки, получившей широкое признание, – это были знаменитые раскопки Трои, начатые Г. Шлиманом и продолжающиеся уже более столетия. Постепенно широкие разведки и раскопки со все совершенствующейся методикой охватывали все большую часть страны. Как и повсюду, особую роль приобретали масштабные исследования многослойных памятников. Для юго-востока, древней Киликии это раскопки Мерсина под руководством Дж. Гарстанг, для юго-запада – раскопки Бейче-султана (работы С. Ллойда). Значительный материал дало открытие богатых гробниц эпохи бронзы в Аладжа-Хююке. Значение, выходящее за пределы Малой Азии, приобрели открытия Дж. Мелларта на Хаджиларе и Чатал-Хююке.

Раннеземледельческие культуры южных областей Малой Азии в конце VI и в V тыс. до н. э. в определенной мере продолжают блестящие традиции Чатал-Хююка. Типичным памятником в этом отношении является многослойное поселение Хаджилар (рис. 26), где сочетаются такие характерные черты раннеземледельческого комплекса, как прочные глинобитные дома, нарядная расписная керамика и богатый набор мелкой терракотовой скульптуры (Mellaart, 1970). В Хаджиларе выделено девять слоев, рисующих постепенную эволюцию культуры во второй половине VI—начале V тыс. до н. э. Хотя есть данные о знакомстве с медью, большинство орудий еще полностью продолжает неолитические традиции. Таковы, в частности, серпы с рукояткой из изогнутого рога и кремневыми вкладышами. Распространены во всех слоях полированные топоры. По соображениям условной типологии Дж. Мелларт слои V – I предлагает именовать ранним халколитом (энеолитом), тогда как более ранние напластования (слои IX – VI) он относит к позднему неолиту.

В целом перед нами устойчивый, благоустроенный быт, связанный с новым образом жизни. Во всех слоях Хаджилара существуют прямоугольные дома, строившиеся из квадратного сырцового кирпича на каменных фундаментах. Поселение Хаджилар II имело и обводную стену. Керамика, начиная с самых нижних слоев, хорошего качества, с прекрасным лощением. В нижних слоях это преимущественно светлая и серая керамика, а со слоя VII появляется краснолощеная посуда, господствующая уже в слое V. Изготовлялись художественно оформленные сосуды в виде фигуры покоящегося оленя или в форме человеческой головы. Нередки налепы в форме бычьих рогов (букрании), голов быков и медведей. Живо выполнены фигурки обнаженных женщин, встречающиеся почти в каждом доме, – видимо, это был наиболее популярный образ у ранних земледельцев. Со слоя V входит в широкое употребление расписная керамика с геометрическими мотивами, выполненная красным по кремовому фону, а позднее белым по красному. Терракоты верхних слоев часто покрыты красным ангобом, иногда и раскрашены. Они изображают женщин в самых различных позах – стоящих, лежащих, сидящих с подогнутыми ногами, стоящих на коленях. В виде женской фигуры изготовлялись и сосуды, причем глаза иногда инкрустировались вставками из блестящего обсидиана. Этот подъем прикладного искусства был характерной чертой раннеземледельческой эпохи, открывшей новые перспективы для творческого потенциала. Уравновешенная ритмика геометрической орнаментации сосудов, заполнявших каждый дом, создавала атмосферу устойчивости и надежности. Под полом одного здания, определяемого исследователями как святилище, обнаружено несколько могил, в которые были помещены женщины с детьми.