Текст книги "Взгляд с окраины рая (СИ)"

Автор книги: Вад Капустин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Глава 5

Лица и маски

"Язык дан для того, чтобы скрывать свои мысли,

не только человеку"

Какой-то фроггский Талейран

Посланцев Земли на Хасте разместили в небольшом отеле для гуманоидных рас. Номер был стандартным, без особого комфорта, но с линией доставки и утилизатором. За три часа между прибытием и приемом у губернатора Валерий успел только торопливо проглотить безвкусную белковую смесь, которую синтезатор выдавал за пищу для гуманоидов, – он не собирался травиться фроггскими деликатесами на банкете, – и просмотреть материалы на материальных носителях. В папке Богомолова обнаружился всего один бумажный листок, на котором древними чернилами (!) было написано всего несколько слов: Я был бессмертным.. Бумагу уничтожь!

Валерий выбросил папку в утилизатор, пообещав себе обдумать неожиданную новость попозже – сейчас ему было не до загадок Богомолова. За папкой последовали все материалы по делу фроггсов. Их электронные копии, зашифрованные и запароленные, оставались только в коммуникаторе. Седов не тешил себя иллюзиями: опытному взломщику любой расы работы там было на пару микроциклов, – однако в реальную угрозу не верил. Снять коммуникатор можно было только с бессознательного тела, а посещение дипломатического банкета у губернатора казалось делом вполне безобидным. С другой стороны, случись с ним что-то, и в нападении обвинят корсов, тогда как опасность, если верить изученным материалам, исходила совершенно с другой стороны – от мирных и доброжелательных посредников фроггсов.

Земным дипломатам устроили роскошный прием и не менее роскошный банкет в резиденции губернатора. Впрочем, корсы, прибывшие чуть позже, могли его отнести и на свой счет – дипломатическая публика на банкете была самой разномастной: веганцы, теджи, герлейцы, дельги, кошки с Иллирны, несколько землян, посол – корсини. Фроггсы составляли большинство присутствующих, но отнюдь не подавляющее. Валерия даже поприветствовали двое борнов, причем совершенно ему не знакомых – что само по себе показалось подозрительным, учитывая обстоятельства его последнего общения с альтаирцами. Или он просто становился законченным параноиком? М'раугов Седов среди гостей не заметил и не огорчился. В зале и без них нашлось, на что посмотреть.

Дворец уютно расположился в одной из редких долин гористой планеты. Он был построен уже при нынешнем губернаторе. Просторный приемный зал с малахитовыми колоннами и драгоценными паучьими ковриками, изделиями флусков с Гуэрги, на мраморном полу, отличался от обычных приземистых фроггских "бункеров" высокими потолками и ярким, хоть и непривычным взгляду землянина, фиолетово-розовым освещением. Мрачное великолепие интерьера оживляли многочисленные движущиеся картины на стенах, выполненные в суперсовременной технике "аниме", и живописные мозаичные столики с яркими, действительно живыми цветами, растущими букетиками прямо из центра каменного узора. Все было оформлено настолько стильно, что даже казалось немного китчевым. Создатель архитектурного шедевра явно не поскупился на услуги хорошего дизайнера.

В дальнем углу помещения за бамбуковой ширмой находился обязательный для фроггских жилищ бассейн. Время от времени туда уходили освежиться аборигены – для них в приемной было слишком сухо. В противоположном конце зала виднелось несколько инкрустированных драгоценными металлами каменных дверей, за которыми, по всей вероятности, прятались удобства для всех других категорий гостей – заметив на одной из них стилизованные под арабскую вязь золотые буквы "М" и "Ж", Седов не сдержал ироничной улыбки, потом отвлекся на звучавшие рядом бессвязные диалоги.

– Да что вы говорите, переговоры?

– А нам-то это зачем? Я уже слышал, к Верховному обращался кто-то из ашшуров...

– В самом деле? Попробуйте хумсу, вкусно необыкновенно

– Представляете, исчезли, и они так и не сумели замять скандал!

– Поговаривают о новом после Земли.

– Земля? Никогда не слышал. Где это?

–....Координационный совет...

– Серьезное обвинение...

Седов с интересом ловил обрывки разговоров на разных языках, присматриваясь к говорящим. "Серьезное обвинение"? Случайная реплика неизвестного гостя, встревоженность в эмофоне собеседника. Сам говорящий был закрыт от прослушивания мощным блоком. В пестрой толпе участников диалога разглядеть не удалось. Короткий разговор напомнил о задании Херха – к счастью, Валерий уже успел просмотреть полученные от КС материалы.

Обвинения, действительно, были серьезными: фроггсов, высокую и миролюбивую расу обвиняли ни много ни мало в использовании разумных существ низшего уровня А-В для добычи смертельно опасных веществ, необходимых фроггсам для повышения собственного цивилизационного уровня. Речь шла о многолетней эксплуатации, повлекшей гибель множества несчастных жертв. И это при активном содействии тлалоков.

Из документов явствовало, что обвинителями выступали ящеры. Однако в материалах, полученных Седовым, отсутствовала всякая конкретика – как будто все точные данные оттуда преднамеренно выбросили. Название эксплуатируемой расы, планеты ее обитания, характер смертельно опасных веществ, место и способы их добычи, хотя бы приблизительное количество погибших, и, наконец, смысл вмешательства тлалоков – всего этого в документах не было.

Валерий никогда особо не интересовался делами фроггсов – ну разве что за исключением навязанного ему стажера-аспиранта. Его сфера – проблемы разумных невысокого уровня, разрешение военных конфликтов, переговоры о протекторате. Репутация фроггсов как миролюбивых посредников подразумевала сотрудничество в решении этих проблем, но никак не их создание. Еще более нелепым казалось обвинение в адрес тлалоков. Высокоразумные растения уровня J, постоянные члены Координационного совета галактического сообщества, гуманисты и пацифисты – и вдруг пособники и соучастники массовых убийств? В это трудно было поверить.

Особую пикантность делу придавало то, что сами обвинители доброй славой не пользовались. Обвини кто-нибудь ашшуров в массовых убийствах разумных низшей расы, в возможности этого мало кто усомнился бы. Да и особого вреда репутации агрессивных ящеров такие упреки бы не принесли – несмотря на сравнительно высокий уровень цивилизации, воинственная Империя Ашры особым авторитетом в галактическом совете не пользовалась и никаких иных рас под своим протекторатом не имела. Однако для фроггсов и тлалоков дело обстояло иначе.

И Седову, невзирая на личные симпатии и антипатии, предстояло изучить дело и, возможно, выступить с обвинениями против тех, кто совсем недавно казался ему образцовым представителем содружества. Но до этого было еще очень далеко. Сначала надо было хотя бы понять, о чем вообще идет речь. И принять меры предосторожности.

Теснившиеся вокруг столиков с напитками и закусками гости общались, не вслушиваясь в официальную приветственную речь хозяина, стоявшего на небольшом возвышении в центре зала. Губернатор, Степан Корнилов, получивший планету за заслуги в годы альтаирской бойни в пожизненное владение, оставался гуманоидом только по внешнему виду. Владыка Хасты вел себя как истинный фроггс, был холоден и церемонен, носил непременную парадную маску и безупречно говорил по-фроггски, причем на сложнейшем местном диалекте, который считался совершенно недоступным землянам.

Валерий, так и не сумевший освоить несколько гортанных поскрипываний и придыханий и потому вынужденный обходиться более мягкой столичной речью, прислушивался к выступлению губернатора с уважением и завистью.

Покончив с приветствиями, Корнилов даже ухитрился пофлиртовать со старушкой Нееттерхафс, от которой любой рядовой землянин шарахнулся бы в сторону в совершенном ужасе. Хотя, разумеется, ни военспец Лаврентьев, ни сам Седов, прекрасно знавший фроггшу еще по работе в Координационном совете, на такую глупость способны не были.

Жаба, после перелета с облегчением сменившая гуманоидную маску на обычную фроггскую, официальную, сочла себя обязанной взять шефство над землянами, навязчиво следуя за ними между мозаичными столиками и не давая Седову возможности приблизиться к гипотетическому малютинскому связному.

– Обратите внимание на эту картину – портрет самого адмирала Ясмаха. Она считается шедевром великого мастера Иссты, нашего знаменитого художника. Кстати, фаршированные лойсты с Унсефта сегодня замечательно вкусны, истинный деликатес, рекомендую. Кажется, для землян они не ядовиты, – самозабвенно щелкала жаба, не замечая, как мало интересуют подопечных картины губернаторского дворца и безусловно несъедобные для землян фроггские деликатесы.

Лаврентьев, которому в конечном итоге удалось ускользнуть, рванулся пообщаться с главой корской делегации, а Седов, смирившийся со своей участью, вымученно улыбался и кивал, стараясь не выдать нетерпения, – он очень надеялся выполнить задание Малютина до начала переговоров и вручения верительных грамот. А ведь ему еще предстояло серьезное расследование, в котором связной мог оказать немаленькое содействие.

– Да что вы говорите? А где же сам адмирал? – вежливо поинтересовался он. – Хотелось бы познакомиться лично.

– К несчастью, в данный момент Учитель удалился в изгнание, – маска жабы изобразила приличествующее случаю сожалению. – Адмирал Ясмах, как известно, склонен к поступкам, вызывающим гнев вышестоящих.

Валерий невольно улыбнулся – анекдоты о необычных поступках адмирала немало веселили в свое время молодых дипломатов. Чего только стоила история времен Конфликта с отбором военных гвардейцев для похода к планете Смерти. Ясмах тогда выбрал офицеров из самых безобразных курсантов: – "Погибнут, не жаль, а вернутся с победой, так сумеют добиться внимания прекрасных дам. Отличный стимул", – объяснял адмирал. И ведь не ошибся! Его гвардейцы сражались отчаянно, как корсы. Впрочем, Седов знал истинную подоплеку событий. История, как всегда, исказила события, приписывая главным героям поступки и высказывания стоявших за кадром.

– Портрет не случайно оказался на Хасте, – пояснила жаба, неправильно истолковав интерес землянина. – Адмирал Ясмах был когда-то учителем губернатора.

Валерий кивнул, продолжая внимательно изучать пеструю публику. Изначально посланник был уверен, что земным агентом окажется сам легендарный Корнилов. В дипломатической академии история восхождения загадочного губернатора Хасты давно стала притчей во языцех. Но узнав из материалов генерала пароль, Валерий понял, что ошибся. Работал на Малютина кто-то из фроггсов.

Вообще игра в шпионов позабавила бы Седова, если бы не воспоминание о щепотке серого пепла, оставшегося в кабинете Богомолова. Впрочем, в гибель Иоанна, вопреки всей очевидности, Седов поверить не мог. Это возвращало к загадочной фразе. Что значит "был бессмертным"? Иоанн Богомолов был бессмертным? Был и перестал? Как это вообще возможно? Впрочем, сейчас ломать голову над этой загадкой Седов не мог.

Внимание советника привлек немолодой фроггс, старший офицер очень высокого ранга в какой-то гуманоидной маске – кажется, это в его эмофоне Валерий уловил тревогу в случайно подслушанном диалоге. Седов пригляделся к нефритовой булавке на форменном плаще, пытаясь освежить в памяти фроггскую табель о рангах.

– Ох, совершенно забыла! Давайте же я вас официально представлю! – спохватилась, наконец, фроггша, заметив, что земной военспец и посол корсини бурно обсуждают что-то с губернатором и незнакомым Седову гуманоидом, по всей вероятности, представителем одной из земных колоний. Валерий не сомневался в том, что Лаврентьев, по роду занятий часто навещавший Хасту, давно и хорошо знает Корнилова. Зато представление его, новоиспеченного посла, вменялось в обязанности рассеянной фроггской дипломатке.

– Ничего страшного. Вы мне лучше расскажите немного о гостях. Кто эти офицеры, вон там, рядом с корсини? – Седову показалось, что он нашел идеальный способ узнать о нужном ему субъекте, не выдавая своего неожиданного интереса. Он не ошибся. Нееттерхафс, обрадовавшись возможности оправдаться, начала сразу же с офицера с нефритовой застежкой.

– Наблюдатели? Ну, в центре это же сам знаменитый супер-кард Луттьерхарфс, – как это по-русски? – да, ближняя рука Верховного Владыки! Не сомневаюсь, что имя его отлично известно землянам, – жизнерадостно сообщила жаба. – А рядом его бывший адъютант, прим-кард Ифтырах. Он сейчас представляет Альфу-Центавра. О, и супер-кард Истимхасс здесь, – она указала на крупного фроггса в причудливой парадной маске инсектоида. – Представитель Третьего Верховного Владыки, его ближайший помощник. И он как раз и будет курировать мирные переговоры. Хотя землян, если честно, – она перешла на шепот, – слегка недолюбливает.

– Да что вы! Очень жаль, – действительно, жаль, но как раз переговоры в данный момент не слишком волновали Валерия.

Услышав имя офицера, он сначала решил, что стал жертвой закрученной многоходовой интриги или роковой ошибки. Имя суперкарда Луттьерхарфса единственное фигурировало в прочитанном им докладе, причем, в качестве главного обвиняемого, организатора и вдохновителя преступления. Трудно было поверить, что чиновник такого ранга мог бы выдать себя неосторожным словом. Но это в том случае, если он был виноват. А если нет? Увы, Валерий не мог подойти к фроггскому дипломату и попросить объяснений, не раскрывая деталей своего истинного задания.

Или, может, обратиться прямо к Корнилову? Но нет. Вряд ли губернатор захочет портить отношения с фроггсами ради посланца давно забытой и нелюбимой родины. Да и не исключено, что и сам он замешан в истории с исчезновением и гибелью неведомых дикарей.

Валерий не мог отказаться от попытки контакта – стоило хотя бы подойти поближе, а уже потом решать, имеет ли смысл произносить кодовую фразу. К счастью, она была не настолько одиозной, чтобы немедленно скомпрометировать землянина, а успех сулил серьезную поддержку в будущем.

Занятый своими мыслями, Седов не заметил, как жаба приблизилась к окружающей губернатора группе и, неожиданно ловко проскользнув среди гостей, подвела землянина к хозяину.

– Новый посол Земли на Фрогге, Валерий Седов, – достаточно громко, чтобы быть услышанной почти во всем зале, объявила она и уже намного тише, пошутила. – Как говорят у нас на Земле, прошу любить и жаловаться!

Ритуал представления отличался от традиционных фроггских церемоний, однако и хозяин Хасты был всего лишь временным наместником, а не одним из Верховных Владык Фрогги, которым следовало вручать верительные документы.

Седов вежливо поклонился, ожидая реакции губернатора, и не удивился, когда тот, приподняв маску, демократично протянул для пожатия руку.

– Степан Игнатьевич, – неожиданно по-русски представился он. – Надеюсь, сработаемся.

– Не сомневаюсь, – Валерий кивнул и отошел к стоявшему рядом с супер-кардом Лаврентьеву, пытаясь уловить реакцию гипотетического преступника.

Фроггские наблюдатели на появление земного посла никак не отреагировали, но жест губернатора неожиданно скопировал беседовавший с Лавреньевым земной колонист. Вблизи было хорошо заметно, что лицо мужчины, покрытое темным неровным загаром, усеивают многочисленные мелкие шрамы.

– Филиппов, Игорь, – представился колонист. – Наслышан о вас. Приятно познакомиться.

Наслышан, откуда? Наверное, военспец постарался. Валерий крепко пожал протянутую руку, стараясь скрыть растерянность – его внезапно обдало холодком ментоскана. Сканированием занимался сильный менталист, и жертвой его мог бы легко стать молодой дипломат или безопасник, но никак не опытный переводчик мыслеречи, и уж тем более, не выпускник Детской планеты. Валерий осторожно высвободил руку и посмотрел прямо в глаза Филиппова. Тот ответил удивленным взглядом.

Не он, – понял Валерий. – Даже не подозревает. Но тогда кто, почему? Напрашивался далеко не один вариант объяснений: менталист либо не знал истинной силы земного посла, потому что не ознакомился своевременно с фактами его биографии, или слишком уж был уверен в себе. А может, и просто хотел припугнуть землянина, надеясь, что в панике тот заспешит и наделает глупостей.

– Простите мне мое любопытство, – не выдержав, Седов обратился к Луттьерхарфсу. – Ваша маска, она что-то означает? Это ведь маска землянина? Вы бывали на Земле? Как вам у нас понравилось?

Условная фраза была сказана.

– О нет, – супер-кард ответил неожиданно любезно. – Это всего лишь маска квайра – они стали очень модными в последнем цикле. А на Земле я бывал когда-то, разумеется, осталась масса впечатлений.

Ничего похожего на условный ответ, и Седов, расслабившись, перевел дыхание.

– Квайра? – удивленно переспросил он, внезапно сообразив, что именно к этой расе могли относиться погибшие на Фрогге нелегальные эмигранты. Хорошо, что он, в спешке работая с документами, все же успел просмотреть прилагавшийся к делу видеоряд – маска была очень похожа на изображения погибших по вине фроггсов туземцев.

– Так вы не в курсе? – высший офицер с удовольствием поддержал разговор. – Это обитатели Анкста, одной из наших колоний. Раса, очень близкая фроггсам, но на много уровней ниже – класс А или почти В. Ученые говорят, что наши предки выглядели совершенно так же. Трудно поверить, – с легким пренебрежением добавил он. – Кто-то даже выдвинул гипотезу о том, что фроггсы и квайры произошли от общих прародителей, расселившихся когда-то в нашем секторе галактики, одичавших, а потом избравших разные пути развития, – судя по тону, офицер не испытывал к теориям ученых ни малейшего доверия.

– Весьма любопытно. И что же означает ваша маска? – поинтересовался Седов.

– Ничего особенного. Причуды моды. Кстати, вы ведь впервые на Хасте? – поинтересовался Луттьерхарфс. – Не хотите попробовать райха? Совершенно непередаваемые ощущения.

Он взял со столика два бокала с ярко-желтой дымящейся жидкостью и протянул один землянину.

– Давайте выпьем за знакомство, – предложил он. – Мне нравится этот старинный земной обычай.

– Так пьют только алкоголь, – задумчиво разглядывая парящую жидкость, ответил Валерий. Отрава? Или она опасна только для землян? Вряд ли фроггский наблюдатель, даже самого высокого ранга, стал бы травить земного посла в присутствии губернатора Хасты.

Седов поднес стакан к губам, потом отстранил, пристально разглядывая жидкость в бокале.

– Пожалуй, я тоже с вами выпью, – Филиппов схватил еще один стакан с дымящейся жидкостью, демонстративно поднял вверх, салютуя Валерию, – За знакомство! – и сделал длинный глоток. Оба – Седов и фроггский наблюдатель, внимательно проводили сосуд глазами. Затем супер-кард перевел взгляд на Валерия. Тот улыбнулся уголками губ, продолжая следить за реакцией колониста.

Филиппов еще раз отхлебнул из бокала, фроггс последовал его примеру, и Седов, наконец, решился – вряд ли на тело метаморфа подействует даже смертельный яд. Вкус напитка показался ему просто божественным. И алкоголя там было вполне достаточно. В голове сразу же слегка зашумело.

– Давненько я не пил хорошего райха, – причмокнул языком колонист, допивая напиток. – Но, кажется, вкус его изменился с тех давних пор. Пожалуй, слегка горчит. Да и запах немного другой, – он пристально посмотрел в глаза фроггса, а Седов с ужасом понял свою ошибку – райх действовал не на тело, а на сознание. И его организм не воспринимал сильнейший наркотик, как яд, и потому не защищал хозяина.

– Ничего страшного, просто местная рецептура, – ободряюще сказал супер-кард. И, обернувшись к Валерию, с улыбкой произнес малютинскую условную фразу:

– Знаете, на Земле мне больше всего понравился Альтаирский проспект.

Не обращая внимания на собеседников, колонист повертел опустевший бокал в грубых коротких пальцах, поднес к лицу, принюхиваясь, потом поднял на фроггса слегка расфокусированный взгляд и с пьяным вызовом сказал:

– А ведь я знаю, чем пахнет твой райх. Кто-то туда добавил чистый хнейр. Решил нас отравить, гад?

Седов пошатнулся. Это был полный провал.

Никто в зале, кроме Нееттерхафс, не обратил особого внимания на двух гуманоидов, которые, слегка пошатываясь, направились к выходу в сопровождении фроггских офицеров, занятых неспешной беседой.

– Вы уверены, господин, что поступили правильно? – спросил у отравителя Ифтырах.

– Если все, что мне наговорили об этом парне, правда, он справится, – холодно ответил супер-кард. – Ну, а если нет, то тем более не жаль.

– Ну а второй? – настойчиво продолжал адъютант. – Он ведь...

– Не нужно лишних имен, – оборвал его начальник. – За него хорошо заплатили. – И, растянув лягушечью маску в саркастической ухмылке, добавил:

– Зато об исходе корских переговоров можно больше не беспокоиться.