Текст книги "Взгляд с окраины рая (СИ)"

Автор книги: Вад Капустин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

– Неизвестный? – саркастически переспросил Флорн. Седов даже не знал, что ингри может говорить с такой горькой издевкой. – Что за чушь! Убийца известен – это всегда один из Хранителей, один из нас. Поэтому так трудно найти служителей, готовых взвалить на себя непосильную ношу.

– То есть, – посланник был окончательно озадачен. – Ты хочешь сказать, что ребенка убил Ссейри?

– Именно эту жертву принесла Источнику Мейсси, – вмешался в разговор молодой Хранитель. – Но мне тоже приходилось такое делать.

Увидев озадаченность и отвращение на лице землянина, Ссейри объяснил:

– В убийстве виноват тот, кто нарушил запрет. Источник заставляет народ химер платить за каждый проступок.

– И если не принести жертву, то будет хуже? – попытался угадать Седов, но не угадал.

– Если бы мы могли не приносить жертв! – с горечью сказала Мейсси и отвернулась, чтобы скрыть скорбную гримасу. Ссейри успокаивающе погладил ее по плечу.

– Источник – истинный хозяин всех жителей планеты, – объяснил Флорн. – Обычно он спит, но нарушение запретов вызывает пробуждение. Проснувшись, Хозяин захватывает разум ближайшего ингри – это всегда Хранитель, – и самой желанной жертвы, которых он призывает к себе. Никто не может сопротивляться Источнику, и только послушание утихомиривает его. Но часто нарушение столь велико, что безумие охватывает слишком многих. Тогда жрецы принимают зов и сами выбирают искупителя, как сейчас. Беда в том, что порой никто не может понять, чем вызван гнев. Но в этот раз...

– А если не будет Хранителей? – Валерий по-прежнему не мог смотреть на девушку, оказавшуюся одержимой Источником убийцей.

– А если не будет специально подготовленных Хранителей и жрецов, умеющих ограничивать власть Хозяина над собой, то может начаться массовая резня, ведь они тоже чувствуют зов, – устало объяснил сенатор. – И улицы будут усеяны трупами. Мы дорого платим за ошибку, совершенную предками. Счастье еще, что Хранители у нас пока есть. Пойдемте отсюда. Совет должен собраться через час и выяснить причины гнева Хозяина.

– Источник находится здесь, в парке? – поинтересовался Седов. – И вход туда запрещен?

– На самом деле, – сказал Флорн, задумавшись, как будто перебирая в памяти заученные наизусть страницы правил. – Я не помню такого запрета. В книге табу ничего не сказано о приближении к Источнику. Однако кто же в здравом уме решится на такое? Если он, конечно, не находящийся под контролем разгневанного Хозяина Хранитель? Поэтому и запрета нет.

– А если я, например, решусь подойти к Источнику, – осторожно начал Седов. – Будет ли это нарушением законов Иссхры и будете ли вы возражать, сенатор Флорн?

– Ты хочешь расстаться с жизнью? – удивился Ссейри. – Если более легкие способы покончить с собой.

Валерию послышалась ирония в голосе приятеля, но он не отозвался, продолжая вопросительно смотреть на Флорна.

– Зачем тебе это? – устало спросил тот. На темно-золотистой сейчас чешуе между глаз пролегла глубокая морщинка – признак неизбывного горя. – Мы не хотели бы приносить нашего спасителя в жертву.

– Скажем так, – медленно начал Валерий, пытаясь подобрать нужные слова, чтобы убедить собеседника. – У меня есть основания надеяться, что я смогу подойти к Источнику и остаться в живых. Больше того, попробовать договориться. Так вот... Если мне удастся достичь соглашения о мире с Хозяином Иссхры, согласится ли Совет сенаторов отпустить моих друзей?

– Запрета на посещение Источника нет, – холодно повторил Флорн. – Но в своей гибели ты будешь виноват сам. Ведь даже если ты уцелеешь после встречи, то можешь вернуться назад безумным убийцей, и значит, Совету придется принять предупредительные меры для твоего уничтожения. И как нам станет известно об успехе? Твои доводы должны быть очень убедительными.

– И все-таки я рискну. Договорились? – Валерию хотелось добавить, что долгое ожидание ответов и бесконечные переговоры ему поднадоели, а дома с нетерпением ждут жена и сыновья, но он смолчал: истинная причина его поступка лежала у входа в сверкающие ворота парка. Жестокое безумие, требовавшее смерти детей, следовало остановить любой ценой.

– Если ты действительно добьешься успеха, согласен. А пока нам нужно искать преступника, пытавшегося взломать ..., – Флорн не стал договаривать, развернулся и направился к капле, сопровождаемый Хранителями.

Седов молча посмотрел им вслед, потом начал подготовку. Ему не нужно было даже возвращаться на корабль. Активировав защитное поле комбинезона, Посланник лег на холодные плиты каменной дорожки, ведущей к входу в парк, представил себе прутья сверкающей решетки и настроился на энергатор. Потом связался по мыслеречи с друзьями – сразу со всеми: с Андреем, Квантом и Т'хаком – и попытался передать сразу весь блок информации последнего получаса.

– Опять во что-то вляпался, – констатировал м'рауг. – Частица, ты тоже думаешь, что Источник – это кто-то живой?

– Еще какой живой, – сверкнул белым огоньком Квант. – Я даже отсюда чувствую его биополе. Очень высокий класс. Как минимум, уровень "R" или "S". Если он держит в страхе расу уровня "К" в течение пары миллионов условных циклов, значит, это кто-то из бессмертных. Предтеча? Фарх? Сайн?

– Что у тебя из оружия? – практично поинтересовался Денисов.

– У меня силовик, связь с энергатором, ну и, понятно, могучий интеллект, – с усмешкой ответил Седов. – Не с бластером же идти к сайну? Оружие дипломата – слова.

– Думаешь заболтать насмерть? Как когда-то меня? – ответная усмешка м'рауга в мыслеобразе чуть кольнула болью контакта – Валерий невольно отметил, что только у Т'хака получалось ухмыляться в мыслеречи.

– Ага, – с деланой беспечностью ответил он. – С тобой же получилось. Ну, и не совсем насмерть. По крайней мере, надо сначала выяснить, что же такого преступного сотворили химеры миллион циклов назад. И где, в конце концов, прячется этот бессмертный.

– Смело, – картинки в мыслеречи м'рауга стали темнее и четче. – Ты понимаешь, что даже против сайна никто из нас, да и все мы, вместе взятые, ничего не стоим? Не говоря уже о Предтечах. Конечно, мы будем в контакте, и попытаемся вытащить тебя, если что, но....

– На самом деле, я очень рассчитываю на то, что преступления древних химер не имеют ко мне никакого отношения, – объяснил Валерий. – А кроме того, мне уже приходилось иметь дело с безумным сверхразумом. Меня смущают человеческие жертвы – не могут понять, кому и зачем это нужно...

– Скорее всего, окажется, что к жертвам Источник не имеет прямого отношения. Слишком уж похоже на какой-то примитивный культ, который у местных срабатывает под действием его излучения, – мрачно отозвался Андрей. – А вот то, что именно бессмертный запер нас с ребятами в ловушке, теперь стопроцентно ясно. Не хочу хвастаться, но мою команду слабачки уровня "К" удержать бы не смогли.

– Слабачки? Уровня "К"? – Валерий невольно улыбнулся. – Ты не забыл, что Земля едва достигла уровня "F"?

– Не забыл, – Андрей шутки не принял. – Но какое отношение моя команда имеет к Земле? И уж если на то пошло, то и твоя? Кстати, если уж в ловушке нас держит бессмертный, значит, все разговоры химер о запретном – просто болтовня, чтобы скрыть собственное бессилие. Они просто не могли отпустить нас на свободу.

– Верно. Теперь давайте к делу, – вмешался Т'хак. – Если я правильно понял, самое страшное в нашем звере – запредельный ментальный контроль. Предположим простейшее: его попытки вступить в контакт слишком сильно бьют собеседника по мозгам. А значит, главное – во время переговоров спасти тебя от безумия. Пожалуй, я возьму это на себя – мы, м'рауги, хоть и получили всего лишь класс "М", но в ментальной защите мало кто может с нами сравниться.

– Отлично, – Седова обрадовало, что разговор, наконец, перешел к конкретике. – Ты что скажешь, Квант?

– Я буду на связи, – сверкнул энергон. – И если что, за мной энергия матери-солнца.

– Спасибо.

– А мы с ребятами попробуем все же взломать защиту ловушки. Кто-то тут попытался нам помочь, не особо успешно, но, видимо, спровоцировал Хозяина, – добавил Денисов. – Так что, ты только отвлеки зверюгу. Кыш уже кое-что придумал, и стоит Источнику хоть чуть ослабить внимание, мы постараемся вырваться и прийти тебе на помощь.

– Вот только силой вмешиваться не надо, – возразил Валерий. – Я же сказал, что попробую договориться. Ментальная поддержка и распыление сил противника – то, что нужно. Лучше после побега сразу уходите в портал. Удачи! Ну, и я пошел!

– Ладно, – уступил Денисов. – Остаемся в контакте.

– Остаемся в контакте, – подтвердили остальные двое.

Седов осторожно приподнялся с каменных плит. Весь мысленный разговор длился не больше двух-трех минут, и далеко в небе еще можно было увидеть белую каплю транспортника, на котором от Источника удалялись Флорн с Хранителями. Валерий остался у парка совершенно один.

Посланник медленно пошел по дорожке к входу. К его удивлению, ворота никак не отреагировали на пришельца – белый прямоугольник, судорожно вспыхивавший при появлении хранителей, остался равнодушным к наглому землянину. Валерий огляделся. Он сам не знал, что ожидал увидеть. Наверное, огромный столб белого пламени или струящиеся потоки газа, бьющие из провала в земле.

Ничего подобного, по крайней мере, поблизости не наблюдалось. Прямо у входа теснились кряжистые, похожие на дубы деревья, на которых совершенно непривычно смотрелись широкие блестящие листья, более уместные на каком-нибудь фикусе. Деревья были густо оплетены лианами, и заросли казались совершенно непроходимыми. Впрочем, прямо от входа, вглубь парка вела широкая дорожка, словно приглашавшая незваного гостя к доброжелательному хозяину.

"Заходи, красотка, в гости, – мухе говорил паук", – вспомнилась Валерию фраза из сказки, на которую годовалый Костик почему-то всегда реагировал счастливым смехом.

Воспоминание вызвало у посланника улыбку, и он решительно ступил на тропу. Идти пришлось довольно долго. Седов, занятый активацией психоблоков, набирал на комме кодовые слова, и, наверное, даже не заметил бы слабенького мерцания барьера, если бы не предупреждающий окрик Кванта: "Стой!".

Валерий рефлекторно остановился – впереди, окруженный блестящей энергетической завесой, находился источник. Нет, Источник. Теперь Седов уже чувствовал присутствие чуждого разума, пока еще фоновое и ничуть не угрожающее. "Все-таки фарх!", – с сожалением подумал посланник. До последней минуты его не покидала надежда, что бессмертный окажется сайном – Валерий предпочитал знакомое и меньшее зло. Но Хозяин Химеры обозначил свое присутствие именно источником – бьющим из ямки ключом слегка желтоватой воды, образующим в глиняной выемке неглубокое озерцо, противоестественность которого выдавало только слабоватое мерцание энергетического глазка над водой. А значит, землянину придется иметь дело с природником. Хорошо еще, хоть не Предтеча!

Валерий попытался припомнить все, что когда-либо слышал о фархах. Одна из древнейших высокоразвитых галактических рас, давно покинувшая метагалактику, представляла собой нечто вроде живых камней – жизнь на кремнеорганической основе. Для выхода в космос разумные камни не нуждались в кораблях и, научившись манипулировать гравитационными полями, покинули родные планеты и отправились в бесконечное путешествие по галактике, поглощая разнообразные излучения и частички межзвездного вещества, пространственной пыли, подобно китам, питающимся планктоном. Увеличиваясь, покрываясь многочисленными наростами и наслоениями, фархи продолжали свой путь, превращаясь в несущиеся в неизвестность планетоиды. Медленноживущие, представители каменной расы пользовались репутацией мудрецов и философов и, в отличие от сайнов, никакими безумствами в истории галактики не отметились.

Откуда же в созвездии Цефея в настоящее время взялся фарх, и как химерцам удалось превратить мирного каменного философа в кровожадного безумца? На эти вопросы Седову еще предстояло ответить. Но пока, дождавшись, когда Т'хак закончит возведение ментального щита, Валерий присел на траву у озерка и, вызвав образ ключа, попытался начать общение в мыслеречи.

Ответный удар был страшен. Землянин рухнул на траву, теряя мысли и образы, слова и имена. Быстро восстановить нарушенные психические процессы и цепочки помогло только вмешательство друзей.

– Здорово фарх тебе врубил. А ведь он, скорее всего, только сказал "Привет!", – глубокомысленно заметил насмешник Т'хак. – Что же ты не ответил?

– Не мог, – огрызнулся Валерий, окончательно приходя в себя. – Пытался вспомнить, как меня зовут.

– Точно. А если бы не мой щит, так до сих пор бы и не вспомнил, – хвастливо заявил м'рауг. – А может, и вообще бы никогда.

– Надо надеяться, это что-то вроде дружеского похлопыванья по плечу, как у древних людей, – откликнулся Денисов. – Когда рука была с кистенем и в металлической перчатке.

– Эрудиты! – возмутился Седов. – Что дальше-то делать? Второго такого привета мне не пережить.

– А ты полежи, Хиляк, отдохни, – дружелюбно мелькнул белым огоньком Квант. – Пусть фарх попробует взять инициативу на себя. Враждебности я не чувствую, а твое присутствие и уровень он уже засек.

– Согласен. Все равно ничего больше в голову не приходит, – Валерий вновь улегся на траву, прикрыл глаза и настроился на прием. Какое-то время ничего не происходило. Потом Седов почувствовал осторожное касание мыслеречи. Даже "шепот" невероятного существа казался подавляющим, но... вполне узнаваемым, и Валерий чуть ослабил защиту: фарх говорил не кодом, а образами, символами древнего языка энергонов, которые посланнику Галактического совета приходилось изучать когда-то давно, еще в детстве, для общения с Квантом.

И уже первый символ оказался вполне понятен:

– Здравствуй, говорящий! – в мыслеобразе засверкал яркий пульсар – символ говорящего, собеседника.

Седов невольно почувствовал себя польщенным: кому не хочется представлять себя огромной излучающей сигналы звездой?

Валерий сдублировал символ вопросом: – И ты – говорящий? – и с удивлением поймал ответную волну эмофона.

Фарх смеялся! Бессмертный разумный камень сохранил способность испытывать чувства, и Седову удалось его рассмешить, уподобив себе.

– Разумная песчинка, – крохотная пылинка и знак разума: символ Предтеч, пылинка, но разумная. – Чего ты хочешь?

Нестабильность – знак вопроса. С трудом, но понятно. Разговор оказался медленным и невероятно тяжелым, но Валерий не позволял себе нарушать концентрацию, стремясь освоиться с речью собеседника и, наконец, доискаться правды. Он сосредоточился на вопросе – нестабильность и знак черной дыры поглощения: хочу узнать, получить ответ.

Мыслеобраз вновь насмешил собеседника, но фарх ответил согласием: к черному провалу потянулась звездная пыль.

– Спрашивай, я отвечу, – сказал собеседник. Фарх.

Землянин перебрал варианты вопросов и, наконец, выбрал подходящий символ – Знак Предтеч в пустоте космоса:

– Где ты? Кто ты, разумный?

В эмофоне фарха появилась болезненная горькая нотка, и Седов с удивлением узнал в мыслеобразе планету Химер – такую, какой видел ее из космоса. Картинка удвоилась и ярко сверкнула, разворачиваясь знаком самоидентификации:

– Это я! Я – Исххра.

Одной загадкой осталось меньше, но до полного понимания было еще очень далеко. То, что планета химер оказалась живым фархом, на котором каким-то невероятным образом возникла высокоразумная жизнь, не объясняло происходящего на планете сейчас. И Валерий, поколебавшись, все-таки решился задать следующий вопрос, транслируя собеседнику образ химерца – того, которого знал лучше других, Флорна.

Ответная волна ненависти в эмофоне фарха чуть не заставила землянина вновь потерять сознание. Седов был готов к чему-то в этом роде, но удар оказался настолько силен, что понадобилось не меньше получаса, чтобы восстановить щиты. Но первое, что он воспринял в мыслеречи, было извинение.

– Извини, – транслировал фарх: удаляющаяся от пылинки планета. – Я не хотел тебя обидеть. Давно не говорил, – мертвая звезда, символ молчания. Потом – невероятная цифра: два миллиона галактических циклов!

Фарх ни с кем не общался в течение почти миллиарда лет? Трудно поверить. И Седов рискнул повторить вопрос, снова послав собеседнику образ химерца. А как же жители планеты?

Ответ был уничижительным:

– Мерзкие букашки не умеют говорить. Только кусать и защищаться. Плохо защищаться. И не понимают! Мои слова лишают их разума.

Образ отвратительных, неизвестных Валерию насекомых, живущих на поверхности одушевленного существа, заставил вспомнить прочитанное в какой-то древней книге сравнение: как блохи на собаке.

Для фарха населявшие его поверхность существа были досадной помехой, и, пытаясь избавиться от обузы, он стремился к контакту, невольно превращая химер в безумцев. Валерию многое стало ясно – значит, прохождение Иссхры сквозь нестабильность было очередной попыткой фарха сбежать и избавиться от докучливых "блох". Но почему так жестоко? И откуда взялись многочисленные запреты и ритуальные убийства? Какое преступление совершили предки современных химер?

– Ты слишком их ненавидишь, – объяснил Валерий и задал главный вопрос:

– Что они сделали, и могу ли я помочь?

Ответ однозначно воспринимался как утвердительный – в сознании фарха быстро замелькали картинки прошлого.

Седов, привычный к скоростной мыслеречи, сразу выделил главное – белые прутья сверкающей решетки энергатора, слабенького, совсем не такого, как Кахта, но все же – древним химерцам удалось как-то раздобыть оружие предтеч и использовать его против собственной планеты, решившей вырваться на свободу.

Артефакт, использованный аборигенами как блокатор (неужели среди них-таки нашелся умелец забивать гвозди электронным микроскопом?!), лишил фарха гравитационной чувствительности, обездвижив и надолго привязав к неяркой желтой звезде.

Однако игрушка Древних обернулась против новых хозяев, связав их жизнь многочисленными запретами, непонятными уже и им самим. Сейчас, когда химерцы хотели и могли бы, наконец, покинуть ожесточившуюся планету, они оказались привязаны к фарху нерушимыми узами. И продолжали погибать, становясь жертвами недопонимания.

Ведомые зовом Источника, "преступники" пытались нарушить запрет и пробраться к блокатору, но, слишком слабые, чтобы справиться с артефактом, терпели неудачу и погибали, вызывая гнев Хозяина Иссхры, в свою очередь, привлекавший к Источнику обезумевших от его удара, направленных жрецами чувствительных менталистов. Они становились жертвами Хранителей, тоже пострадавших от ментальной атаки. Оставшись в живых, отравленный ненавистью фарха химерец превращался в кровавого убийцу. Для фарха гибель несчастных ничего не значила – он утихал, отчаявшись, наткнувшись на очередной барьер непонимания.

Но... – в трансляции мыслеобразов мелькнула долгая черная полоса – пауза, затем светлый всплеск эмофона и новая картинка. Валерий с трудом узнал команду Андрея такой, какой ее видел Иссхра, и понял безграничную радость фарха: на планете появился чужак, способный изменять настройку энергатора, оператор, но, увы, не владеющий мыслеречью. И задержать его надо было любой ценой. Так спасители оказались в ловушке. А потом, наконец, появился Валерий, говорящий...

– Нет, ну ни фига себе! – прозвучала где-то в мыслекоде реплика Денисова. – Ты оказался прав, дип!

Сверкнул электрическим блеском взломанный барьер, и фарх излучил волну разочарования и ожесточения – команда Андрея вырвалась на волю, уйдя порталом из зоны досягаемости живой планеты. Во власти фарха остался только Седов.

И Источник ответил ударом: жидкость в озерце резко взметнулась вверх, обрастая клейкими щупальцами, клешнями и псевдоподиями, охватывающими тело Посланника.

Валерий ощутил усиление потока энергии, подпитывающей защиту силового поля комбинезона: его надежно подстраховывал Квант. Энергии солнечника хватило бы и для противостояния бессмертному.

Впрочем, давления липучих захватов посланник не ощущал: встревоженный фарх всего лишь стремился удержать рядом единственную надежду на освобождение. И сразу же после нападения начал говорить. Просить о помощи, об освобождении от жестоких уз. О своей мечте – счастливом полете среди звезд в черно-бархатном бездорожье галактики.

Посланника не удивили ни просьба, ни ультиматум. Образ свободно летящей в космическом пространстве планеты вызвал в сознании Валерия совсем другие картинки: исчезающая атмосфера, взрывающиеся вулканы, рушащиеся дома, миллионы золотистых тел, падающих с неба. Мертвые тела на искореженных улицах Иссхры. Даже созданная ингри для защиты в нестабильности оболочка не смогла бы спасти их от гравитационного удара.

Освобождение фарха означало гибель всех жителей Химеры. Убийство фарха, превращение планеты в бездушный камень – жестокий, но тоже возможный вариант – означало бы долгое безмятежное существование и процветание молодой перспективной цивилизации. Но никто – ни сам Валерий, ни члены его команды – не могли и помыслить о собственной причастности к гибели единственного оставшегося в метагалактике представителя расы уровня "R". Оставить все как есть? Тогда зачем же Сообщество, само того не подозревая, прислало на Химеру своего Посланника?

– Я могу и освободить тебя, и убить, но не знаю, что делать, – честно признался Седов.

– Я тоже могу убить, – мыслеобраз фарха прозвучал угрозой, но Посланник только грустно улыбнулся в реале.

– Не можешь, – объяснил он, перечеркивая картинку изломанного человеческого тела образом освобожденной планеты. – Я твоя единственная надежда. Должен быть другой выход. Я его не вижу, поскольку мало знаю о фархах, и даже о химерцах. Нужно подумать. Может быть, ты что-то предложишь?

Воцарилось тяжелое молчание. Валерий отвлекшись, связался с друзьями, которые яростно заспорили, перебирая и отбрасывая варианты, и даже позабыл о заданном фарху вопросе. Вмешательство Источника в разговор оказалось неожиданным.

Хотя, в общем-то, нелепо было бы удивляться тому, что существо запредельного уровня разумности сумеет перехватить чужую беседу на мыслеречи. Пожалуй, вступить в символьный разговор сумел бы и сам Валерий. Если бы, конечно, серьезно поставил перед собой такую цель. Но вопрос живой планеты оказался совершенно оригинальным:

– Что вы знаете о размножении фархов? – спросил Источник.

– Абсолютно ничего, – честно ответил Т'хак с обычным эмофоном насмешки. – До твоего вопроса я вообще не подозревал, что бессмертные могут размножаться. Зачем? Думаю, мои друзья вряд ли знают больше. Может быть, Квант?

– Нет, – прерывисто сверкнул энергон – тоже смеется, понял Валерий. – Размножение других рас для квантов неразрешимая загадка. Нас порождает единая великая мать-солнце.

Седов поймал себя на мысли о том, что тоже не знает, как размножаются, например, м'рауги. Зачем бы посланнику могла понадобиться такая информация? Но фарх был совершенно серьезен, и его слова прозвучали вариантом решения.

– Ты, серый, – образ размытой тени м'рауга – по-своему прав, – ответил Иссхра. – На самом деле бессмертные не нуждаются в размножении. Однако, бывают случаи, когда и фарх оказывается в безвыходном положении – как сейчас я. Давно уже никому из древнейших не приходилось решаться на крайние меры, но я помню, что строение нашего организма предусматривает и такой необычный способ побега. Фарх способен отпочковать детеныша – неразумное крохотное существо – и переместить в него свою личность неизменной и полностью.

– У меня два вопроса, – сразу же отозвался Валерий.– Насколько велико это крохотное существо, и почему ты не прибег к этому способу раньше?

– Ответ на второй вопрос очевиден, – вмешался Т'хак. – Гравиблокатор не выпустил бы из зоны воздействия даже детеныша фарха. Я прав?

– Да, – Источник ответил на удивление лаконично и точно, передавая в образах символы чисел. – Детеныши могут быть разными, но минимальный размер – вас ведь интересует именно то, каким участком планеты придется пожертвовать для почкования? – таков: масса.... – последовал поток непонятных данных, который для недоумевающего землянина преобразовал и вывел в мыслеобраз сердобольный Квант.

Получалось немало: масса – примерно один и пять на десять в двадцать третьей степени килограммов, приблизительно десятая часть всей массы Химеры, радиус – около тысячи двухсот километров, плотность – шесть и тридцать четыре сотых грамма на сантиметр в кубе, меньше средней. Зато газовая оболочка нужна была максимально разреженная, то есть, атмосфера почти не пострадает.

– Можно и вообще без нее, – подтвердил внимательно следивший за разговором фарх: маленькая планетка на картинке небрежно отряхнула с себя тонкий шлейф газовой оболочки. – Ну что?

– Десятая часть планеты, немало, – задумчиво протянул Валерий, уже подсознательно одобривший предложенный вариант.

– Лучше потерять десятую часть, чем все, – отозвался м'рауг, тоже закончивший расчеты. И добавил: – Заодно и от комплексов своих избавятся, всяких там запретов и ритуальных убийств, тоже немало. Можно чем-то для этого и пожертвовать, – в голосе Т'хака прозвучало откровенное пренебрежение, и Валерий, несмотря на симпатию к золотистым летунам, поймал себя на схожих чувствах.

В патовой ситуации на планете была и вина хозяев, запутавшихся в нагромождении страхов и нелепых правил вместо поиска рациональных решений. Хотя выбор у них, пожалуй, не отличался разнообразием – ведь Источнику так и не удалось узнать, кем был оператор, воспользовавшийся контактом с Артефактом, чтобы превратить фарха в пленника желтой звезды. Уж точно это сделали не ингри, практически не способные к мыслеречи!

Впрочем, запутанные перипетии истории Иссхры уже не интересовали Посланника. Моральная сторона вопроса и поиск виновников станут проблемой контактеров, которых позже пришлет на Иссхру Галактический Совет. Для команды Седова настало время конкретных решений.

– Будем консультироваться со здешним начальством? – для проформы поинтересовался Валерий.

– Соскучился по любимой работе, трудоголик? Хочешь еще три месяца вести переговоры с неизвестным исходом? – отозвался Т'хак и единолично принял решение: – Обойдутся. Активируем энергатор и отправим предупреждение, что нужно ожидать катаклизмов. А если действовать осторожно, то и особых потрясений не будет: населения мало, на южном полюсе есть удобная, совершенно пустынная зона, которую легко можно отделить. Хотя придется поработать, стабилизируя орбиту, но дело знакомое. Тебе ведь все равно, откуда почковаться, старик? – фамильярно обратился он к фарху.

– Все равно, лишь бы побыстрее, – нетерпеливо откликнулся Источник. Словно подтверждая ответ, липкие путы, облепившие землянина, обтекли, превращаясь в жидкость и струйками возвращаясь в озеро.

– Только без глупостей, – жестко предупредил Валерий. – Типа – все мое несу с собой. Сейчас я настроюсь на энергатор и сниму воздействие химерского артефакта для того, чтобы дать тебе возможность отпочковаться и переместиться в детеныша. При малейшем намеке на бегство автоматически сработает полная блокировка, и ты превратишься в большую кучу бездвижного и бездумного камня. Понял? – наверное, мыслеобраз неразумной мертвой планеты оказался достаточно убедительным.

В ответной реплике Источника мелькнул непонятный Седову выразительный символ – перечеркнутый черной дырой знак размножения Предтеч. Валерий мог бы поклясться, что это ругательство, причем достаточно крепкое. Фарх его послал куда-то очень далеко.

До сих пор Седов и не подозревал, что в мыслеречи можно материться. Но отвечать не стал – в конце концов, фарха можно было понять: оказаться в плену на миллионы лет в зависимости от ничтожных букашек, получивших от тебя пищу, тепло и разум, но неспособных ответить благодарностью, а потом еще выслушивать угрозы и замечания от наглых освободителей – для сверхразумного это было уже слишком. Зато у Посланника появилась уверенность, что неожиданностей удастся избежать. Да и ему самому, в первую очередь, следовало покинуть надоевшую планету – все дела Седова на Иссхре были завершены.

К Источнику за Валерием друзья отправили флайер с пилотом – Иском. Настройка на энергатор прошла штатно, и уже в полете, Седов, обращаясь к артефакту, попросил:

– Сделай все, что нужно, друг. Пусть эта история закончится хорошо.

Ему показалось, что в ответ пришла волна дружеского тепла – опасная игрушка Предтеч поддерживала своего оператора. А значит, он принял правильное решение.

М'рауг и Квант, обмениваясь азартными репликами, внимательно наблюдали за работой артефакта и реакциями фарха, подстраховывая события, а Седов, связавшись по комму с Флорном, в нескольких словах объяснил происходящее, не вдаваясь в детали:

– Мне удалось договориться с Источником, и получить обещание о снятии запретов, – сказал он. – Однако планету в течение ближайших часов могут ожидать серьезные катаклизмы. Надеюсь, вы успеете активировать купола, чтобы избежать потери атмосферы и сильных землетрясений. Отнеситесь к этому серьезно. К сожалению, срочные дела заставляют меня покинуть Иссхру, и я не смогу проследить за всеми последствиями. Удачи!

Седов отключился, но успел заметить, как сенатор нажал сигнал всеобщего оповещения и мобилизации службы спасения. Планета пережила достаточно потрясений, чтобы легкомысленно относиться к подобным предупреждениям.

И даже не глядя, Седов знал, что где-то на Химере, среди кряжистых "фикусов", уже погас энергетический глазок и перестал бить источник. И, несмотря на всю нелогичность испытываемых чувств, немного сожалел об этом.

Усевшись перед экраном визора в каюте медленно удаляющейся от дзетты Цефея космической яхты, Посланник устало наблюдал, как от сотрясающегося овального шара уже неразумной планеты отделяется одушевленный каменный детеныш фарха и, счастливый, устремляется в бесконечное путешествие по бесконечному звездному пространству. Домой. Счастливого пути!

Пора отправляться домой. Туда, где тебя давно и с нетерпением ждут, – подумал Седов, проваливаясь в долгожданный спокойный сон.

Глава вторая

От старости вы не умрете!

Все приборы врут,

Все, кто с нами – умрут.

(Смысловые галлюцинации)

Черемишину удалось загнать Охотника в Пятно и почти достать его вездеходку деструктором, прежде чем тот успел выбросить купол. Купол упал хитро – обе машины зависли в силовой ловушке. Пат. Охотник мог снять барьер, но не хотел, опасаясь кваркового удара. Черемишин из-под купола сбежать не мог, и оружие применить не решался – это было бы просто самоубийством. Он бросил взгляд на экран. На темной стороне планетоида царила вечная ночь, но никто не назвал бы ее черной. Гирлянды незнакомых созвездий ярко пылали в красном сиянии Пятна, холодные, как души бессмертных.