Текст книги "Мечта"

Автор книги: В. Виджани

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Я нашла надежное убежище, ежедневно запихивая туда все свое существо, с каждым разом увеличивая время пребывания там. Интернет стал моим наркотиком, «сладкой вкусняшкой», которую я, как ребенок, хватаю и мгновенно проглатываю. Сеть всасывает меня, и я все чаще ловлю себя на мысли, что не хочу обратно.

Интернет – мир глухонемых, где смеются и плачут танцующими пальцами. Я прихожу сюда на исповедь, получить прощение или подарить его другому, такому же жалкому существу, как и я. Я ищу понимания, а не сочувствия. Последнее всегда напоминает чувства родственников умершего, которые лицемерно плачут на поминках, с трудом выдавливая слезы. А что, разве здесь кого-то волнует чужая боль?..

@

Он продолжал изучать меня. Я ощущаю его присутствие, даже когда его нет в Сети. Он говорит о грустных вещах с иронией, дарит оптимизм, заставляя улыбаться. Господи, каким бредом все это звучит!.. Но остановиться нет сил.

Мы встречались все чаще. При любой возможности. При любых обстоятельствах. Искали и находили любой повод, чтобы зайти в Сеть и написать друг другу несколько ничего не значащих слов или обменяться впечатлениями. Если он опаздывал хотя бы на одно сообщение или звонок, я чувствовала себя ребенком, незаслуженно брошенным родителями.

Ночью я задавала себе одни и те же вопросы: «Почему ты так страшно опоздал? Почему так поздно появился в моей жизни?!»

@

Его долго не было, и я уселась рисовать. В конце дня у меня получился целый альбом комиксов в манере Обри Бёрдслея. Страшно депрессивных, отбирающих всякую надежду на просветление.

– Похоже, подавленное настроение нынешней графики Дарецкой, некогда жизнерадостной оптимистки, в скором времени станет ее фирменным стилем, – проворковал знакомый голосок.

Я отмахнулась от нее, не желая вступать в пустой спор. Пришлось добавить цвет. Но это не помогло. Закон контрапункта сработал безукоризненно. Противопоставление чистого насыщенного акрила и сюжетного декаданса только усугубило и без того тоскливое настроение изображений. Пальцы выстукивали текст, а на экране появлялись расписанные в лучших традициях граффити вокзальные здания, похожие на преисподнюю, веревочные мосты, на которых, свесив ножки, плакали шуты в золоченых одеждах. Последний лист получился наиболее выразительным – одинокая зеленая кошка брела между рельсами в узкий оранжевый тоннель. В конечном счете мои комиксы улеглись в блог. Через несколько минут серия «ужастиков» была «зацелована» многочисленными лайками.

Маргарита))) (23:44)

…привычные фразы растрепаны ветром, расплывчаты клятвы в последних скандалах, в газетных обертках мусолят подтексты о слабостях сильных и крови на шпагах… уходит в огарки холодных рассветов неспетая сага о тех, кто не вместе… безжизненно бледное прошлое лето связало венок незабудок из мести… и белят пришедшие зимы страницы о верности цели и тех, кто был рядом… чужое бессилье расписано в лицах, и снова, куда ни посмотришь, пустыня…

и больше не вычерпать слов из конвертов, судьбой не подарена фора на встречу… случайные люди и крайние даты – фрагменты надежды, которой все меньше… счастливый билетик, выданный богом, всего лишь рисунок на сером асфальте…

колотят колеса вокзальные рельсы, и вслед им мурлычат облезлые кошки…

@

Марго шарилась по закоулкам сайта и искала, искала… Она, конечно, нашла его. И конечно же в комментариях длинной скучной статьи, кажется посвященной психологии страха. Вырвав из контекста словосочетание «силовые структуры» и «межрегиональная конференция», я понеслась в комментарии. Он беседовал с какой-то мымрой, с аватарки которой взирала на мир великовозрастная Лолита.

– Ты… ты самый жестокий негодяй, какого свет не видывал! – прокричала я в мембрану, позабыв о приличиях. – Где ты был? Черт тебя побери, где ты был двое суток?!

– Привет… – хмыкнул он. – Ты ругаешься, словно стала моей законной женой. Я так понимаю, это у тебя истерика?

Слова пропали вместе с запалом.

– Я испугалась, Андрюша, решила, что ты пропал и я не смогу найти тебя.

– Знаешь, в последние два дня что-то изменилось. Пока только на уровне полутона… не могу понять, что именно.

– Ты… Ты ничего не понимаешь… – сдерживая слезы, прошелестела я. – Когда тебя отнимут… у меня случится удушье, и я опять умру. Я не могу терять.

– Мне иногда кажется, что ты меня не слышишь. Или не хочешь слышать.

– Это ты ничего не понимаешь!

– Ты можешь помолчать минуту? – Страх испарился. – Я же не вещь! Меня нельзя отнять!

– У меня всегда всех забирают, – всхлипнула я.

– Нет. Я сам уйду. Когда нечего будет сказать, или почувствую тебя чужой, или… если уйдешь ты.

– Я не уйду и никому тебя не отдам… я отчаянная! Ты мне нужен! Правда… очень.

– Видишь, и от меня какая-то польза.

– Что за польза? Женщины, когда злятся, стареют, а я не хочу стареть – в этом я не оригинальна…

– Послушай, Ева, у меня в личке огонек горит только для тебя. – Он улыбнулся. – И еще, у меня есть реальная жизнь, и она частенько требует моего присутствия.

– То есть как это «реальная жизнь»? – опешила я, почувствовав себя преданной.

– Вот сейчас договорю с тобой и схожу за сигаретами. Я еще не научился курить виртуальные. Представь себе, у меня не хватает силы воли бросить курить. – Он вздохнул. – Я слабак. Тебе стало легче от такого глотка реальности?

Комната расплылась, и я полетела в другое измерение. Для этого не нужны зеркала и совсем не обязательны флакончики с волшебным зельем. Нужно просто любить – вдохновенно, отдаваясь своей любви без остатка.

ГЛАВА 20
Страсти-мордасти

У него начинались последние выходные в этом месяце. Впереди маячили отчетный период с горами бумаг и установка нового оборудования. А это значит – новые люди, за которыми нужен глаз да глаз. Он знал и любил свое дело, давно освоив его на практике. Жаль, на отца оставалось совсем мало времени. Но он максимально старался восполнять свое отсутствие.

Сегодня они собирались за город, на дачу, которую он присмотрел еще летом. Устроят рыбалку с обязательной ухой на костре, накупаются вволю и, если отец будет в силах, съездят в соседний лесок за ягодами.

@

Андрей вывез из подъезда коляску с отцом и направился к машине. Привычно взяв отца на руки, аккуратно пересадил на переднее сиденье. Осталось сходить домой за компами и… прощай, цивилизация.

– Андрюш, а пакеты с едой взял? – волновался отец. – В синем – мои снадобья.

– Взял, пап. Сейчас буки принесу, и поедем. – Он направился к подъезду.

– Форточку в моей комнате закрой! – напомнил отец.

Не успел он подойти к подъезду, как в окне первого этажа появилась тетя Надя. В предчувствии предстоящего допроса он приветственно помахал ей рукой.

– Куда намылились? – бодро поинтересовалась соседка.

– За город. Так что звони, если что, – улыбнулся Андрей.

Взяв все необходимое, он вернулся к машине. Около передней двери верхом на мяче сидел Матвей и о чем-то беседовал с батей.

– Да уж… Скукотища у нас тут, дядь Володь, – услышал Андрей. – А вы куда собрались?

– В деревню они едут, – ответила за отца Надежда Васильевна.

– Кла-а-ассно!

– Слышь, Матвей, ты, кажись, со мной не здоровался, – урезонила мальчика соседка.

– Да я с вами уже пять раз сегодня виделся! – возмутился тот. – И вообще, я дядю Володю спрашиваю, а не вас!

– Не хами, а!

– Да хватит тебе, Надя, парня учить, что ты в самом деле? – вступился за мальчика отец.

– Профилактика, Володь, еще никому не мешала.

– Здравствуйте, Надежда Васильевна, – пробубнил Матвей.

– То-то мне, – удовлетворенно заметила соседка и скрылась в проеме окна.

– Достает тебя? – посочувствовал парню Андрей и поворошил русые вихры. – Стричься тебе пора. Соскользнув с мяча, Матвей закричал:

– Ну, дядь Андрей, так нечестно! Я почти рекорд побил!

– Какой?

– По сидению на мяче! – рассмеялся мальчик. – А вы надолго, да? Там речка есть?

– На выходные. И речка там есть, и лес, и даже коровы.

Мальчик вздохнул:

– Красиво, наверное.

Пристегнув отца, Андрей сел за руль:

– Ну, поехали мы. Не хулигань тут.

– Да ладно…

Выезжая со двора, Андрей размышлял о том, что, в сущности, Нинке, матери мальца, ничего не стоит вывезти его в деревню. Сама киснет в городе и ребенка лишает полезного отдыха.

– Андрюш, давай возьмем его, – вдруг попросил отец.

– Я тоже подумал об этом. Хотел тебя спросить.

Андрей дал задний ход и посигналил.

Отбросив мяч, Матвей подбежал к машине.

– Мать дома? – строго спросил Андрей.

– И дома и нет. В компе сидит. А что?

– Поедешь с нами?

– Я? – опешил Матвей. – Вы это мне, дядь Андрей?

– Нет, Надежде Васильевне!

Мальчик сорвался с места и побежал за мячом. Схватив его, вернулся к машине, открыл дверь и плюхнулся на заднее сиденье.

– Ой, я щас, – опомнился он и быстро пристегнулся. – Всё! Готово!

– Нет, не все, – улыбнулся Андрей. – Ты забыл спросить у мамы разрешение на поездку.

Мальчик вздохнул и с явной неохотой расстегнул ремень безопасности:

– Можно я тут мячик оставлю? Посторожите?

– Оставляй, – рассмеялся отец. – Не беспокойся, без тебя не уедем.

Парнишка метнулся в подъезд. Буквально через минуту на балкон выскочила Нинка.

– Андрей! – крикнула она. – Башкой за него отвечаешь! Понял?!

– Само собой, Нин! Послезавтра вечером верну!

@

Они свернули с трассы и выехали на проселочную дорогу, которая петляла по кромке леса.

– Дядь Володь, а там много народу живет?

– Где? – не понял отец.

– Ну, там, куда мы едем. Там ребята есть?

– Наверное, есть. Не знаю, Матвей. Я так же, как и ты, еду туда в первый раз.

– Ой, смотрите, ни фига себе – белка! Живая! – закричал мальчик.

Отец высунулся в окно:

– Где? Не вижу.

– Да вон же… на дереве! Смотрите, смотрите… Дядя Володя, а тут можно заблудиться?

– Конечно. Это же заповедный лес. Тут водятся лисы и волки. А что ты знаешь про лес?

– Я? – Мальчик задумался. – Ну… в лесу растут деревья, а еще лес может быть разным. В разных лесах водятся разные животные. А из деревьев делают бревна и бумагу…

– Маловато ты знаешь, – усмехнулся Андрей, а отец продолжил:

– Ты прав, мой друг, леса бывают разные. Есть хвойные, есть лиственные, есть смешанные, саксауловые… есть леса-сады – они произрастают на Кавказе. Спроси у дяди Андрея. Он служил там и наверняка видел.

– Дядь Андрей… это как, сад и лес одновременно? Машина свернула на ухабистую сельскую дорогу, и в открытые окна ворвался свежий воздух.

– На самом деле это фруктовые сады, только очень запущенные. Когда я там служил, шла война и до садов никому не было дела.

Взглянув на сына, отец решил сменить тему:

– А знаешь, Матвей, о чем может рассказать самый обыкновенный пень?

– Не-ет.

– Например, каким было лето. Если годичные кольца широкие, то лето стояло теплое и влажное, а в холодное лето кольца узкие. Так-то вот.

– Ух ты! – Парнишка высунулся в окно, а Андрей на всякий случай включил радио – ему не хотелось говорить.

@

Вскоре они въехали в небольшую деревеньку и остановились у симпатичного домика с фиолетовыми ставнями.

– Всё, приехали! Сейчас будем испытывать пандус для дяди Володи.

Андрей вытащил из багажника инвалидное кресло, бережно пересадил отца и занялся пакетами. Старик самостоятельно заехал на крыльцо, потом развернулся и вернулся к машине:

– Спасибо, сынок, очень удобно. Пойдем, Матвей, сад смотреть.

– А где же коровы? – спросил мальчик. – А на речку, дядь Володь? Давайте сперва на речку? А?

– Вещи разложим, а потом можно и на речку. На вот, держи. – Андрей протянул ему пакет.

– Дядь Андрей, а можно я потом по улице пройдусь?

– Ну почему же нет? С пацанами местными познакомишься… Только долго не шляйся. Дядя Володя отдохнет, и через часок на речку пойдем.

@

Разобравшись с вещами, он устроился за столом во дворе и раскрыл ноутбук. На работе все было спокойно – новенький охранник обходил помещения, проверяя замки на дверях кабинетов. Андрей удовлетворенно кивнул и включил скайп.

Ева ответила не сразу. Волнуясь, сослалась на срочную работу, которую делала на стационарном компе.

– Прости, не сразу услышала. Сижу в наушниках, слушаю Арве. Под его необыкновенную трубу создаю свой подземный мир.

На ней была открытая черная майка, пожалуй, даже слишком открытая. Он заметил кружево нижнего белья и чуть запоздал с ответом:

– Жаль, что в твоем имени только три буквы. Хочется, чтобы оно звучало подольше.

– А ты попробуй другие варианты. – Почувствовав его взгляд, девушка покраснела и поправила сползающую бретельку.

– В смысле – Аполлинария?

– В смысле – найди производные от моего имени, уменьшительно-ласкательные.

– И чем тебе Аполлинария не понравилась? «Богиня солнца», между прочим. Уменьшать я пробовал, но из двух букв еще хуже выходит, а «Евочка» звучит как «дурочка»… – Он изобразил наивную улыбку.

– Вечно ты все испортишь… Обезьяна!

– Ты же знаешь… это единственный мой талант. Не обижайся.

– А что это у тебя за спиной?

– Это… – Он оглянулся. – Как бы тебе сказать… это шедевр сельского деревянного зодчества… вероятно, начала или середины прошлого века.

– Что? – Она заерзала, пытаясь разглядеть деревянную коробку.

– Это нужник, он же сортир, он же клозет. Еще это сооружение называют «туалет».

– Фу!!! – Она расхохоталась. – А ты где вообще?

– Вообще я в деревне! Есть такие в России места… даже не знаю, как тебе понятней объяснить…

На стол со всему маху прыгнул большой зеленый кузнечик.

– Ты когда-нибудь живого кузнечика видела? – Он ловко поймал кузнечика и поднес к камере.

Ева отпрянула от экрана.

– Извини, я вспомнила, – быстро заговорила она, – прости, пожалуйста, мне нужно бежать… в студию. Я напишу… потом.

Она поспешно отключилась, и Андрей остался сидеть в недоумении. Вот уж не ожидал, что простое зеленое насекомое произведет на нее такой эффект.

@

У калитки мялся Матвей, явно пытавшийся скрыть расплывающийся под глазом синяк. Над забором торчала чья-то белобрысая макушка.

– Та-а-ак… – Андрей постарался принять строгий вид.

– Это… как его… Дядь Андрей, я за мячом пришел…

– А ну стоять, боец! Ко мне!

Матвей неохотно подошел и, опустив голову, стал ждать нагоняя. За забором раздалось сопение, макушка исчезла.

– Это что такое? Ты же ушел десять минут назад!

– А чё? Я познакомился.

– Эй, абориген! – Андрей свистнул белобрысому. – Иди-ка сюда.

– Это Колька, – уточнил Матвей, – в пятом доме живет. Внук бабы Нюры, у которой клубника здоровенная. Он к ней на каникулы приехал. Вообще он в городе живет, за хлебозаводом.

Калитка приоткрылась, и во двор зашел худощавый паренек, ровесник Матвея. Под опухшим носом засохла кровь.

– Здрасьте.

– Здрасьте, страсти-мордасти. На кухне умывальник. Приведите себя в порядок. Только не шуметь!

Дети наперегонки бросились в дом.

@

Когда жара спала, они всей гурьбой пошли на реку. Матвей вез коляску, болтая с отцом о прелестях деревенской жизни. Колька шел рядом с Андреем, рассказывая о местных жителях. Деревенская идиллия умиротворяла высшим вселенским порядком, и Андрей на несколько часов забыл о работе и существовании той, о ком думал теперь постоянно.

Время на речке пролетело незаметно. Сначала он не знал, как держаться с мальчишками, а потом, вспомнив себя в их возрасте, расслабился. Все втроем они ныряли, кидались друг в друга мокрым песком, прыгали «бомбочкой» и соревновались, кто дольше просидит под водой.

В какой-то момент, вылезая из воды, Андрей вновь поймал на себе задумчивый взгляд отца.

ГЛАВА 21
Между небом и землей

Дома Матвей выпил стакан теплого парного молока и уснул прямо за столом. Андрей раздел мальчика, переложил на кровать с огромными подушками и кружевным подзором, заботливо укрыл цветастым ватным одеялом и на цыпочках вышел.

С рассветом он хотел пойти с ребятами на рыбалку, но Матвей договорился с новоиспеченным дружком отправиться в старый колхозный сад, где «осенью яблок завались, а сейчас можно соорудить вот такой шалаш»; с собой они собирались прихватить какую-то Наташку, «девчонку на сто процентов». Отец тоже отказался от рыбалки. Он начал шахматную онлайн-партию, обещавшую затянуться до утра.

Летов помог ему лечь и вышел на улицу. В саду стояла звенящая тишина, нарушаемая жужжанием комаров. Вдруг, перепутав день с ночью, пронзительно заорал соседский петух; ему ответили собаки, срывая глотки. Под эту какофонию звуков Андрей присел на скамейку и закурил.

Ему нравилось здесь. Он подумывал даже прикупить тут домик, разбить сад, и чтобы обязательно была беседка… и бегающие дети вокруг. Мечта…

Он снова вспомнил о Еве. Хотел бы он видеть ее хозяйкой этого дома? Да, пожалуй… Но в то, что именно так и будет, он не верил. К чему вообще их общение? Они разные. Слишком. Да, он увлекся, как мальчишка, но это ничего не меняет… Он не сможет сделать ее счастливой. В замешательстве он закурил вторую сигарету. Во рту горчило. А может, он что-то неправильно понимает? А может, и понимать нечего? Все идет своим чередом, и пусть идет… Сегодня им хорошо вместе, а завтра… завтра наступит завтра.

Достав телефон, он набрал знакомый номер:

– Привет, красавица! Не спишь?

– Нееет, – обрадовалась Ева, – время еще детское. А ты почему по телефону звонишь? – Голос у нее был приятный и мелодичный. Она всегда искренне радовалась его звонкам.

– Борюсь с интернет-зависимостью.

– А я хотела бы увидеть тебя и пожелать спокойной ночи. Она не лгала – так не лгут. Андрей был уверен.

– Я утром на рыбалку. Пойдешь со мной?

– Пойду. А как? – Ева замерла, и ему показалось, что он слышит ее пульс.

Сомнений не было: она ждет реального приглашения, и стоит только сказать… А что сказать? Откажись от всего, что тебе дорого, к чему ты так упорно стремилась, брось все и приезжай? Вот так, прямо в лоб?

– Сейчас я тебя научу, – сказал он шутливо. – Слушай внимательно, можешь даже законспектировать. Надеваешь сапоги высокие, ну, по самые эти, поняла, короче, плащ, шляпу, берешь удочку и… копаешь червей.

– Где копаю? – опешила она.

– Где? Под асфальтом, наверное. Ладно, я сам накопаю. На рассвете выходим. Собственно, все. Нет… погоди… Бутерброды приготовь. Пока!

@

Он встал, как положено, на заре. Собрал удочки, взял ноутбук, термос, пару бутербродов и вышел из дому. С червяками вышло недоразумение. Накопать их с вечера он поленился, поэтому пришлось лезть через соседский забор, уповая на крепкий сон хозяина и не заряженное солью ружье.

В пятом часу он уже сидел на мостике, пытаясь насадить червяка на крючок.

– Червяк отчаянно сопротивляется, – на всякий случай уточнил Андрей, глядя в ноутбук, – а я совсем сноровку потерял. Непорядок!

На лице девушки светилась улыбка.

– Тебе видно? – спросил Андрей.

– Да! Что, не получается?

– Крутится, гад. От смеха, наверное. Он твою шляпку увидел и теперь никак успокоиться не может. – На Еве была смешная соломенная шляпка с нелепой розочкой на полях.

– Тебе не нравится моя шляпа? – удивилась она. – Это же Филипп Трейси!

– Дедушкина, что ли?

Ева громко рассмеялась и стала рассказывать о неизвестном ему модельере.

– Да нравится мне твоя шляпа… нравится необыкновенно, – перебил он ее. – Хочу такую же.

Она снова засмеялась.

Едва он сделал заброс, поплавок сразу запрыгал по поверхности воды.

– Клюет!!! – Глаза ее округлились. – Андрюша, смотри, клюет, черт возьми!

– Тихо, тихо… не пугай рыбу. Вижу!

Он подсек – на крючке болталась крошечная рыбешка.

– Ой, какая маленькая! – От умиления Ева готова была расплакаться.

– А так?

Андрей поднес рыбку к глазку камеры.

– О, огромная! Слушай, отпусти ее, пожалуйста. Может, она желание исполнит.

– Тогда ты тоже загадывай. Мы же вместе ловим.

Он аккуратно снял рыбку с крючка. Желание… что его загадывать, если он думает только об одном. Он наклонился и выпустил рыбку в воду. Та на мгновение замерла, словно не веря в свое счастье, и серебристой молнией метнулась в ближайшие водоросли.

– А как эта речка называется? – спросила Ева.

Андрей поскреб подбородок и с ужасом обнаружил, что забыл побриться. Интересно, заметила ли она?

– Понимаешь, название этого водоема уходит корнями в Петровские времена. Местные старожилы рассказывают, будто бы речка тогда была полноводной и кишела всякой рыбой, не то что сейчас. Ну так вот, на этом самом месте Петр захотел переправиться на другой берег и потребовал найти брод. Кстати, брод этот перед тобой. Ты там не спишь? – Он наклонился к монитору. Девушка улыбнулась:

– Рассказывай дальше!

– А дело было по весне. Вода еще холодная. Карета достигла середины реки и застряла намертво. Пришлось государю скинуть башмаки с чулками и топать на противоположный берег пешком. В этот самый момент с его уст слетел эпитет, который и лег в основу почти поэтического названия.

– Да ты все придумал, – безапелляционно заявила прекрасная фея в смешной шляпке.

– Мне эту историю вчера вечером рассказал Николай, местный житель, можно сказать, старожил, и, заметь, он не употребляет крепкие напитки, так что соврать не мог. А что касается названия… – Андрей развернул ноутбук так, чтобы в камеру попала синяя табличка, на которой было выведено «Ухбля».

Ева покраснела и залилась смехом. Вот тебе на… Марго в открытых комментариях не раз припечатывала острым словцом разбуянившегося гостя, а тут – смущение… Не ожидал!

– Так какое желание ты загадал? – полюбопытствовала Ева.

– Не скажу, а то не исполнится. – Он начал насаживать на крючок нового червяка.

– Андрюш, а ты где червяков взял?

– У соседа накопал. У него во дворе здоровенная навозная куча.

– Что? В навозной куче? – На ее лице появилась брезгливая гримаса.

– Ну а что? Я ж потом руки помыл. Могу еще раз помыть. – Андрей поболтал в воде руками и вытер их о шорты. – Слушай, ты в Италии была? – вдруг спросил он.

– Конечно! – Она произнесла это таким тоном, словно Италия находилась на соседней улице.

– А Давида видела?

– Какого именно?

– Дядю моего! – Он заглянул в камеру. – Давид этот стоит во Флоренции, в Академии изящных искусств. Такой белый и голый.

– Голый? – На ее лице опять мелькнуло брезгливое выражение. – Ты… о работе Микеланджело?

– Ага. Так вот. Отец запрещал Микеланджело мыться. Причину не помню. Короче, тот соскребал с себя грязь скребком или руками. Вот так. – Андрей энергично почесал рукой коленку. – А потом этими же руками он ваял свои шедевры.

– Ты шутишь?! – Ева страшно удивилась. – Я не в курсе таких подробностей. Удивительно!

– Не шучу.

– Я думала… что знаю тебя, а оказывается, не знаю совсем.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну… понимаешь, я вижу и чувствую тебя, как композицию, целиком. А как только пытаюсь рассмотреть более мелкие детали, сразу появляется знак вопроса… поэтому я начинаю фантазировать, представлять. Это легко…

Пора было менять тему. Только что они болтали по-свойски, ни о чем, и вдруг на тебе – появились вопросы, на которые нет ответа.

– Хочешь, головастика покажу? – сказал он.

– Нет уж, уволь, – запротестовала Ева, – название слишком подозрительное.

– Ну и зря. Это же тварь божья. Ты таких, наверное, не видела.

– Андрюш, а ты в Москве был? – еле слышно спросила она.

Он почувствовал, как голос ее предательски дрогнул.

– В Москве? – дурашливо переспросил он. – А где это?

– Прекрати!

– Ну, правда. Это за Уралом? Ты, случайно, не Хозяйка Медной горы? – Он снова попытался шутить, но девчонка была настроена серьезно.

– Я отключусь…

– Был пару раз.

– А по каким улицам ходил?

– Аэропорт – Центр – Аэропорт. Встречался со своим армейским другом.

– Так ты вообще ничего не видел?! – Казалось, изумлению ее не было предела. – Музеи, выставки? А театры?

– Да, я тундра! Кстати, возможно, я скоро появлюсь в ваших краях. – Он тут же пожалел о сказанном и быстро добавил: – Но это еще не точно.

– А ты мне сообщишь о своем приезде? Я хочу… я покажу тебе мою Москву.

Поплавок неподвижно висел между небом и землей. В прозрачной воде колыхались темные водоросли, играя пузырьками воздуха. Большая стрекоза спланировала на поплавок, и от него разбежались круги. Ева блаженно улыбнулась. Какое-то время она смотрела на стрекозу, потом глаза ее непроизвольно закрылись.

– Мою Москву… – печально повторил он.