Текст книги "Предначертанная Грону (СИ)"
Автор книги: В. Ланкастер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
Он шевельнулся первым, потому что не мог оставаться неподвижным. Ему почти ничего не стоило сдвинуть челюсть, наклонить голову так, чтобы полностью накрыть своими губами ее рот и предложить ей кончик своего языка, но он все еще боялся, что это может сбить ее с толку, что он переступит границы дозволенного и она отвергнет его, что он берет на себя слишком многое и показывает, что не знает своего места, что оно ему не нравится, за исключением тех случаев, когда он лежал под ней, обнимал ее и находился рядом.
Меж тем Рут подняла руки, чтобы зажать в ладонях его подбородок, наклонила голову и захватила его язык в плен, не спеша забравшись к нему на колени. Его руки метнулись к ее бедрам, чтобы помочь ей устроиться на нем, и снова он был поражен тем, насколько маленькой она была. Его мужской орган моментально подготовился ко встрече с ней, и Грон подумал, не стоит ли пока прикрыть его хвостом. Но напомнил себе, что это она виновница того, что с ним происходило. Его тело отвечало ей так, как она его учила.
Рут, казалось, не возражала, опустившись на него так, что его член уперся в ее лоно. Он вздрогнул от этого ощущения, но она была каким-то образом прикрыта, ее отделяла от него ткань. Почему? Ему это не нравилось, он хотел чувствовать ее. Но она, по-видимому, не придавала этому значения, потому что прижималась к нему и терлась о него всем телом.
Его хвост потянулся вверх и обвился вокруг ее руки, цепляясь за ее кожу везде, где только мог. Рут скользнула руками по его шее, запустив пальцы в его мех и щелкнув большими пальцами по его соскам, после чего стала исследовать мышцы на его боках, где была только кожа. Тихо застонав, она отстранилась. Какое-то мгновение она изучала его, а Грон ждал, надеясь и страшась ее решения, молясь, чтобы она все еще видела в нем то, что заставило ее выбрать его.
Ее рука легла ему на плечо и мягко толкнула, и он с благодарностью откинулся на спину. Они спаривались сегодня утром, но он знал, что им это необходимо. Он нуждался в этом, чтобы быть прощенным, полезным, желанным. Ему нужно было знать, что все, что между ними произошло, уже позади. Что ничего не изменилось, и он все еще принадлежал ей.
Но Рут не оседлала его бедра, как он ожидал. Приподнявшись на локтях, он наблюдал за тем, как она отодвигается все дальше и дальше вниз по его телу, став на колени между его ног. Она провела кончиками пальцев вверх по его бедру, пока нежно не погладила его возбужденную плоть. Она наблюдала за его реакцией, а он наблюдал за ней, ожидая, что она направит его в свое тело. Вместо этого Рут наклонилась вперед и открыла свой рот, затем провела языком по головке его члена.
Ох.
Он вспомнил. Она уже делала это раньше, в пещере. Это была проверка. Она испытывала его. Ее доверие к нему еще не восстановилось, но она предоставляла ему шанс доказать, что он достоин посеять в нее свое семя.
Грон застонал, но лег, приготовившись к пытке. Он прижал руки к своей голове и запустил пальцы в гриву. Будет трудно, но он справится.
Рут крепко держала его член рукой и лизала головку, ее язык был восхитительно влажным, и Грон выдохнул на грани очередного стона. Он направил хвост к своему рту, чтобы укусить его и таким образом взять над собой контроль, прежде чем вспомнил, что его Королева не позволяла ему делать это. Его хвост с глухим стуком шлепнулся на площадку рядом с ним, а сам он прогнулся в спине, когда Рут накрыла его своим ртом, даря ощущение влажного жара и плотного всасывающего давления, пытаясь доставить ему удовольствие и довести до преждевременного семяизвержения. Она сжала его плоть в кулачке и несколько раз провела по ней вверх и вниз, пока из него не вырвался низкий грудной рокот.
Он пытался думать о других вещах, чтобы усмирить свое тело, но в мыслях была только Рут, ее губы и медленно лижущий язычок. Давление в его животе нарастало и требовало освобождения. Ее губы опустились ниже, и он застонал. Игнорировать эти ощущения, не поддаваться им – было безнадежным делом. Его Королеву невозможно было игнорировать, как и сопротивляться ей. Она всегда добивалась своего.
Его мышцы начали дрожать от усилия лежать неподвижно. Он поймал себя на мысли о том, что стонет в такт ее движениям. Грон хотел как-то остановить ее, но как только его пальцы коснулись ее головы, они погрузились в ее мягкую гриву, и длинные локоны обвились вокруг его рук, будто привязывая его к ней. Его бедра дернулись, когда он приблизился к пику наслаждения. Грон яростно хлестнул хвостом по площадке, надеясь испытать достаточное количество боли, чтобы на мгновение ослабить жидкий огонь в своей крови.
Он проигрывал битву за свой контроль и знал это. Он не мог перестать покачивать своими бедрами или подавить утробный рев, который вырвался из него, когда ее пальцы соскользнули на его мошонку. Он отчаянно цеплялся за мысль о том, что если сейчас он окажется недостойным ее, то все ночи, проведенные под ней, уйдут в прошлое. Она захочет не только любовника, но и будет искать самца для размножения, а затем этот самец займет место Грона, ложась у нее за спиной, а Грон будет спать один, приходя и уходя по желанию Рут.
Он не хотел этого, но терпеть то, что она сейчас проделывала с ним, было выше его сил. Она хотела, чтобы он кончил, не собираясь его отпускать до тех пор, пока не добьется своего. Борьба с ней была бы хуже поражения. Так что с душераздирающим стоном, впустую потратив свое семя, он излился ей в рот, обхватив ее голову руками и извиваясь на спине, виляя хвостом.
Грон наблюдал за тем, как Рут отстранилась от него и подошла к краю площадки, ее лишенное шкуры тело было необычайно гибким, гладким и красивым. Она убрала гриву с лица и, склонившись, выплюнула его нежеланное семя. Грон не стал дожидаться, когда она к нему вернется. Вместо этого он отвернулся, свернувшись калачиком на боку, подальше от нее, подтянул колени повыше и скрестил руки на груди. Он вдруг почувствовал ледяной холод. Он почувствовал его, когда Рут опустилась на колени позади него и положила руку ему на бок, но он не хотел смотреть на нее. Он не хотел видеть в ее глазах подтверждение своей неудачи.
Глава 16
Этой ночью Рут спала на спине позади Грона. Она не знала, что пошло не так. Ладно, она не хотела заниматься с ним полноценным сексом, когда опустилась на него. Она не чувствовала, что простила его, но хотела показать ему, что скоро простит. Она хотела дать ему понять, что все еще любит его, хочет его и не собирается с ним расставаться, даже если ей все еще больно от того, что он сделал.
Но как только он кончил, что заняло гораздо больше времени и усилий, чем ожидала Рут, Грон перекатился на бок, свернулся калачиком и проигнорировал ее. Может так будет всегда, когда он получит желаемое? Рут пыталась убедить себя, что причина в этом, или в том, что он заснул, из-за чего она разозлилась на него, но это было неправильно. Что-то подсказывало ей, что причина в другом. Она чувствовала, что чем-то обидела его, и ее это беспокоило.
Она попыталась заставить его ответить ей, но он даже не взглянул на нее, просто свернулся калачиком, словно ему было холодно или больно, поджав хвост и отвернувшись. Она не знала, что делать, поэтому просто взяла одеяло и легла за его спиной, чтобы попытаться заснуть. Она хотела накинуть одеяло на него, но поскольку они не лежали в обнимку, как обычно, то в силу своего небольшого размера оно не могло укрыть их обоих. Рут была уязвлена тем, как он отреагировал на ее навыки орального секса; они были не так уж плохи. Поэтому вместо того, чтобы накручивать себя она просто постаралась уснуть.
Ей не очень-то повезло. Все казалось ей странным без поддержки Грона. В лесу было слишком шумно, а площадка в том месте, где она лежала, была бугристой и располагалась слишком высоко, на опасном расстоянии от земли. Воздух был слишком плотным, и она чувствовала вокруг себя других Гэндри, словно они были маяками, не дающими ей уснуть. Это был не ее дом. Это была не ее кровать, не ее квартира и даже не ее планета. Это было не их с Гроном гнездышко, это было просто нелюдимое странное место, где она была единственной инопланетянкой.
Ей безумно хотелось протянуть руку к Грону, просто легонько прикоснуться кончиками пальцев к его спине. Она полагала, что он, вероятно, уже спит и ничего не заметит, но не смогла решиться. Что, если он зол на нее? Что, если минет в его культуре считался грехом? Она не хотела давить на него, вывести из себя или вынудить отправить ее спать в другое место. Она решила дождаться утра, чтобы попытаться понять, что случилось.
Должно быть, в конце концов она заснула, потому что проснулась разбуженная пробудившимся рядом с ней Гроном, просто поймав на себе его взгляд, когда он встал, не успев отойти. Несмотря на усталость, изнеможение и сонливость, на сухость в глазах и во рту, на затекшие мышцы, Рут поднялась следом за ним, пытаясь понять, в каком он настроении и о чем думает.
Грон метался из стороны в сторону, словно площадка была для него слишком мала, а может он пытался отыскать взглядом все, что угодно, лишь бы не смотреть на нее. В конечном итоге он схватил одну из кокосовых штуковин и вскрыл ее своим большим клыком, после чего осушил. Рут не могла не смотреть на его тело, на точеные мускулы, которые были видны там, где их не покрывал темный мех. Он был прекрасен для нее, становясь все привлекательнее с каждым днем, даже при то, что не был человеком.
Он допил напиток и отшвырнул опустошенный кокос к стволу дерева, не дав ей ни единого повода предположить, будто что-то не так. Он казался взбудораженным, все еще расхаживая вполсилы, но не то чтобы намеренно раздражая ее или сердясь. Рут просто наблюдала, не пытаясь спрятаться, но и не приближаясь к нему, и наконец он набрался смелости подойти к ней, опустив глаза. Будь он человеком, Рут ожидала бы от него какой-нибудь речи, но, разумеется, в этом не было смысла.
Вместо этого он повернулся и предложил ей забраться к нему на спину. Ну, конечно. Если она хотела слезть с дерева, он был единственный способом, благодаря которому она могла это сделать. Очень мило с его стороны, что он ее не бросил, но рано или поздно ей потребуется веревка, если в их отношениях продолжат возникать проблемы. Она схватила его за плечи и обхватила бедрами за талию, не чувствуя себя при этом счастливой. Он направился к краю навесной площадки, и она закрыла глаза на головокружительный спуск к земле. Грон определенно двигался быстрее лифта, правда, это была не такая плавная поездка.
Оказавшись на земле, он помог ей слезть с него, возможно, больше ради себя, нежели ради нее, и пошел прочь. Не взирая на ее короткий шаг, он не сбросил скорость, поэтому она побежала за ним и взяла его за руку. С нее было достаточно всего этого. Рут заглянула ему в лицо, когда он повернулся, пораженный ее прикосновением. Она держала его за руку, как своего любимого, и, не прибегая к словам, постаралась донести до него в каком мучительном состоянии смятения пребывала. Она провела другой рукой по гладкой коже внутренней стороны его предплечья, шагнув ближе, чтобы прижаться к нему, будто хотела удержать рядом с собой.
Грон смотрел на нее сверху вниз с нечитаемым выражением на лице, но не тем, что указывало на гнев, и его хвост дернулся, что она посчитала хорошим знаком, ведь со вчерашнего вечера он был абсолютно неподвижен. Грон протянул другую руку и нежно провел большим пальцем по ее щеке, но все равно выглядел грустным, будто прощался. Рут вцепилась в него крепче и прильнула щекой к его руке. Он опустил ту руку, которой ласкал ее щеку, и мягко потянул за собой, показывая, что хочет идти дальше, а не вырваться из ее хватки.
Они шли, как считала Рут, по центру деревни, хотя на самом деле она не знала наверняка, так как еще не все видела. Именно здесь они ужинали в тот вечер, когда прибыли сюда. Они были не первыми, кто проснулся этим утром. Рут заметила несколько представителей племени наблюдавших за ней, когда она проходила мимо них с Гроном, от чего прижалась к нему ближе. Наверно, для них она выглядела нелепо, Бог свидетель, она не была похожа ни на Альфу, ни на мать Грона. Может они рассчитывали, что она будет расхаживать с самодовольным видом и топать ногами, но она просто хотела держать Грона за руку. Было здорово не ежиться от страха и не прятаться, но и подавлять окружающих своим авторитетом – не в ее стиле. Ей достаточно быть партнером Грона, равным ему во всем.
Помяни дьявола, он и появится. Чуть поодаль Рут заметила Грасту, наполовину скрытую за деревьями, но явно лишь с намеком на уединенность. Поначалу Рут не могла понять, чем именно занималась самка, пока ее взгляд не смог отделить ее фигуру от фигуры самца рядом с ней, и все остальное встало на свои места. Рут напряглась и попыталась удержать челюсть от удара об землю, когда узнала мужчину с ужина, того самого, без ожерелья, который сидел рядом с дочерью Грасты. Сейчас он стоял на коленях, уткнувшись лицом в промежность Грасты, и выражение ее лица не оставляло никаких иллюзий относительно того, что он там делал.
Рут почувствовала, как краснеет, и отвернулась, повернувшись к Грону в надежде, что он двинулся дальше, но это было все равно, что врезаться в дерево. Она подняла взгляд и обнаружила, что он тоже наблюдал за Грастой, прищурившись, чтобы лучше все рассмотреть в предрассветных потемках, и в раздумьях, нахмурив лоб. У Рут отвисла челюсть, и она с негодованием потянула его за руку, чтобы отвлечь внимание от этого зрелища. Но он, похоже, даже этого не заметил.
– Эй! – одернула его Рут. Он мог злиться на нее по той или иной причине, но он все еще был ее парнем, а она – его девушкой, а значит он не должен был наблюдать за тем, как другая женщина занимается сексом!
Она снова потянула его за руку, и на этот раз он посмотрел на нее с высоты своего роста с явной пытливостью во взгляде, после чего снова глянул на Грасту. Рут уперлась обеими руками в его бок и толкнула, пытаясь сдвинуть с места, но это было бесполезно. Она почувствовала, как он напрягся, чтобы противостоять ее усилиям, он словно был высечен из камня, за исключением того, что она, наверно, смогла бы опрокинуть каменную статую. Как бы там ни было, ее ноги заскользили по опавшей листве, покрывавшей землю, вновь напомнив ей о его силе и о том, каким, должно быть, осторожным он бывал с ней.
В тот момент, когда она собиралась дать ему увесистый пинок под зад за его вуайеристические наклонности, он перераспределил свой вес и позволил сдвинуть себя с места, в процессе схватив ее за руку. Она вскрикнула, едва не упав на него, настолько он оказался близко к ней. Грон посмотрел на нее так, что ей стало неловко, потому что она практически прочитала мысли, пришедшие ему в голову. Она была рада тому, что он, по крайней мере, не был возбужден этим зрелищем.
Затем Грон повернулся и потащил ее прочь. Она поплелась за ним, стараясь не думать о том, куда он ведет ее с такой решимостью, в то время как от этой мысли внизу ее живота разливалось тепло.
Глава 17
У Грона был план.
Иметь план было приятно.
Всю ночь он чувствовал себя ужасно: несчастным и потерянным. Отвергнутым. Бесполезным. Но теперь у него был план, и план был прост: вернуть ее расположение. Рут хотела, чтобы он был ее любовником? Ладно. Он проявит себя так хорошо, что она снова примет его как свою пару, снова позволит ему кончить в нее, снова позволит ему строить и налаживать их совместную жизнь. «Она не будет нуждаться в другом, не захочет другого», – подумал он. Затем ему пришлось напомнить себе, что он хотел, чтобы она Связала другого самца, что ей это необходимо.
«Хорошо, – поправил он себя, – она никогда не отдаст предпочтение другому». Он всегда будет ее фаворитом, они будут вместе до самой его смерти. Она всегда будет спать в его объятиях. Она всегда будет выкрикивать его имя. Другие ее самцы просто должны будут принять этот факт. Он никому не позволит занять его место. Они слишком много пережили вместе. У кого еще была такая же история, как у них? Они были предначертаны друг другу судьбой. Его похитили и отдали этой Королеве в каком-то странном месте, они выжили с ней и отпраздновали начало новой жизни посреди мертвого леса без единого живого существа, чудесным образом снова оказавшись возле его дома. Они могут стать легендой. Другим этого не понять.
Она не принадлежала его виду и родом не из этих мест, но они были вместе, и теперь он полностью принадлежал ей. Что это, как не судьба? Он знал, что она явилась откуда-то издалека. Ее язык совсем не походил на его. Что, если она из мира духов? Неужели она выбрала его? Призвала его из родного дома? Или их выбрала друг для друга какая-то высшая сила? Это не имело значения. Дело было сделано, ничего этого не изменит.
Но прежде всего ему нужно было преуспеть в роли любовника, о которой он ничего не знал. Рут приняла его в себя в первую же ночь его прайминга, она не заставляла его как-то проявлять себя. У него не было соперников среди других самцов, и она нуждалась в его защите, но сейчас, здесь, поскольку они гостили в его племени, все было по-другому. Сейчас она могла смотреть на других самцов, но Грон заставит ее передумать. Он проявит себя, и она снова посмотрит на него.
Он видел, как любовник Грасты доставлял ей удовольствие. Он знал, что Рут тоже это видела. Грон многое повидал в своей жизни, но, будучи необузданным самцом, он мало обращал на это внимания и быстро забывал. Он видел своих родителей вместе, видел Грасту и ее самцов. Теперь пришло время вспомнить, что он видел и чему у них научился, и самый быстрый способ сделать это – спросить.
Связанные самцы составляли в племени меньшинство, но он знал двоих, которые могли бы ему помочь. Его отцы.
Их было довольно легко найти, ему не пришлось далеко ходить. У его родителей не было причин менять свои привычки в их возрасте. Больше не было никаких сражений или патрулирования, поскольку управление племенем входило в обязанности Грасты. У Грилы не было детей после Мруина, а он был достаточно взрослым, большую часть времени держась подальше от родителей. Теперь, она не была альфой, а значит, у нее больше не будет детей, поэтому она, Грисс и Бру в основном проводили дни недалеко от своей площадки, предаваясь неторопливым и приятным занятиям, время от времени наказывая Мруина или Крану за то, что кто-нибудь из них подходил слишком близко.
Он добрался до основания дерева, на котором располагалась их площадка, но не увидел их. Наверно, они все еще спали, потому что никто из них не крутился поблизости.
– Отцы! – позвал он, но ответа не получил. Он отпустил руку Рут и забрался на нижнюю ветку, попрыгав на ней немного, чтобы всколыхнуть листву, в то же время выжидательно глядя на площадку своих родителей.
Через несколько долгих мгновений он услышал, как его мать прорычала:
– Грисс, иди и останови того, кто это делает.
Грон перестал волновать листья и стал ждать. Наконец из-за края площадки показалось суровое и седеющее лицо отца. Он не удивился увиденному и исчез, судя по вибрации дерева, снова устроившись рядом со своей парой.
– Это наш сын, – услышал Грон его ворчание.
– Какой именно?
– Средний.
Грила громко вздохнула.
– Его Королева с ним?
– Да.
– Чего ты хочешь? – внезапно выкрикнула она, распугав всех лесных тварей.
– Грила… Я сплю… – жалобно заскулил Бру. Грон мог себе представить, как другой его отец повернулся к своей Королеве и зарылся лицом в ее шкуру, одной рукой приобняв ее за талию, пытаясь продлить их сон.
Его родителей было не так трудно разбудить, когда он был ребенком. Они всегда мгновенно просыпались при малейшем звуке и бросались к нему, чтобы схватить за хвост, когда он пытался улизнуть от них. Похоже, теперь они наверстывали упущенное. До того, как он встретил Рут, он всегда оставлял их наедине, как необузданный самец, не представляя для них особого интереса. Он очень любил своих родителей, но все свободное время проводил с Тройи или с кем-нибудь из своих собратьев, неСвязанных соплеменников.
Раньше они были просто его родителями. Теперь он оказался в той же ситуации, что и они, у них был многолетний жизненный опыт, поэтому он нуждался в их совете.
– Мне нужно поговорить с отцами! – снова крикнул Грон.
– О чем? – фыркнула Грила.
Грон замешкался.
– Это касается только самцов.
Грила раскатисто рассмеялась, издав звук, который он слышал не часто.
– Только самцов?! И что же это может быть? Ты ведь понимаешь, что у меня два супруга и три сына, так? Я вырастила тебя. У тебя нет ничего такого, что стало бы для меня сюрпризом!
Хвост Грона от смущения взъерошился и обвился вокруг его лодыжки. В этот момент он был рад, что Рут не говорит на его языке.
– Мама, пожалуйста. Я просто хочу поговорить со своими отцами, – заартачился он.
Грила чересчур громко выдохнула, дав понять, что она потакает ему, затем послышалось шебуршание и недовольное ворчание, когда она растолкала своих самцов, окончательно их разбудив.
– Идите, вы оба, займитесь проблемами вашего сына.
– Можно подумать он когда-нибудь повзрослеет и нас оставят в покое, – буркнул Грисс.
– Нам повезло, что мы все еще нужны, – с сарказмом добавил Бру.
Грисс появился на краю площадки и спрыгнул вниз, Бру последовал за ним. Они оба уставились на Рут, которая разрывалась между ними, то кидая настороженные взгляды на них, то обеспокоенные взгляды на Грона, прежде чем сосредоточить внимание на их сыне.
– Ну и что стряслось? – спросил Грисс, как только они оказались на земле.
Грон отвел их от основания дерева, опасаясь, что их подслушают. Дело в том, что его смущала не сама тема, а причина, таящаяся за ней. Он не хотел, чтобы кто-нибудь узнал, что он потерял свое место супруга Рут и был понижен до любовника, особенно Крану, который не стал бы терять ни секунды на попытки убедить Рут, что он заслуживает то почетное положение, которое потерял его брат.
– Мне нужен ваш совет, отцы. Я… боюсь, что потеряю расположение Рут, наскучу ей и она будет искать других. Что я могу сделать, чтобы угодить ей? Вы должны мне сказать, – тихо протараторил он, боясь, что его подслушают.
Грисс и Бру переглянулись.
– Это будет ее решение, сынок. Королева должна искать других самцов. Ты не можешь рассчитывать, что она будет только с тобой до конца своих дней, – ответил ему Грисс.
– Да, да, я знаю это, но не вижу причин, по которым могу потерять свое положение. Мне ведь позволено бороться за то, чтобы… не быть отвергнутым.
Бру посмотрел на Рут.
– Это необоснованный страх или за ним кроется какая-то причина? – спросил он.
Грон не смог встретиться с ним взглядом.
– Кое-что случилось, – признался он. – Теперь я переживаю, что если я не удовлетворю ее, то она… откажется от меня.
– Она не может отвергнуть тебя после того, как Связала Узами, – в ужасе начал Грисс. – Это было бы…
– Она не такая, как Граста, или Мать. Я не могу предугадать ее действий. Я не знаю, о чем она думает и понимает ли наши обычаи. Я знаю только, что… теперь все по-другому. Я не могу объяснить. Просто подскажите мне, как я могу ей лучше всего угодить. Почему Мама выбрала вас в супруги и родила от вас детей?
Грисс и Бру призадумались и снова обменялись взглядами, что выходило у них спонтанно, благодаря проведенным вместе десятилетиям.
– Твоя мать поначалу выбрала меня Стражником, потому что я был в самом расцвете сил, крупным и хорошим бойцом. Я мог легко запугать других и был сильнее большинства. Думаю, что ей это нравилось во мне. Я всегда защищал ее, ставил ее безопасность превыше всего каждый день своей жизни, – поведал ему Грисс. – Твоя мать была юной Королевой, когда Связала меня. Она была свирепой, но неопытной, неуверенной в себе. Она нуждалась в супруге, и я был очевидным выбором. В те давние времена я стал ее воином. Полагаю, я стал ее опорой и поддержкой. Помог обрести баланс. Взамен она предложила мне жизнь.
– Когда твоя мать Связала меня, – начал Бру. – Мне кажется, ей было скучно. Я был беззаботным молодым самцом и имел репутацию весельчака.
Грисс рыкнул в знак согласия.
– Я помню, – сказал он, махнув хвостом.
– Думаю, твоя мать хотела развлечься, хотела самца, который мог бы ее развеселить. Она взяла меня как свою пару. Тогда нас было меньше, племена были небольшие, но мы справлялись и были счастливы. Ты должен помнить. Это было незадолго до твоего рождения, – с нежностью закончил Бру, сжав плечо сына.
– У нас был третий брат, супруг твоей матери, но он умер, когда ты был еще маленьким, после него Грила больше никого не взяла, – сказал Грисс. На мгновение Отцы Прайма разделили минуту молчания, вспоминая прошлое. – Нам очень повезло, Грон, что мы можем служить твоей матери и делить ее только между собой. Если Грут хочет взять себе еще одного супруга, ты должен позволить ей это. Он поможет тебе заботиться о ней и станет твоим другом.
Грон взглянул на Рут, которая с тревогой наблюдала за ним. Он знал, что его отцы были правы, но что-то подсказывало ему, что они не понимают. Они оба были прекрасными отцами, любили друг друга и относились друг к другу с равным уважением. Наверно, он смог бы это принять, если бы его будущий брат, супруг его пары, был самцом, который ему нравился, но не в случае с Крану или любым другим самцом, подобным ему, высокомерным и задиристым.
– Ты не должен ревновать или считать ее своей собственностью, Грон. Всегда помни свое место. Королевы презирают это в своих самцах, и тогда она тебя отвергнет, – произнес Грисс.
Бру в сочувствии потянулся к нему.
– Мы не хотим, чтобы это случилось с тобой, Грон. Возможно, тебе не нравится то, что мы говорим, но тебе гораздо меньше понравится быть отвергнутым.
Грон не хотел верить в то, что Рут может отвергнуть его, взять других, а его бросить. Она никогда не проявляла жестокость. Любая другая Королева в праве была рассвирепеть, если бы один из ее самцов начал предъявлять требования, но Рут была другой. Внутренний голос предупреждал его быть осторожным, но он ему не верил. Он знал ее как никто другой. Она заботилась о нем, была нежна с ним. Она держала его за руку.
– Пожалуйста, просто дайте мне совет. Скажите мне, как ублажить ее. Я видел Грасту с ее любовником, он стоял перед ней на коленях, думаю, он использовал свой рот, чтобы доставить ей удовольствие. Как мне это сделать?
Грисс и Бру снова переглянулись.
– Почему тебя волнует то, что делает любовник Грасты? – спросил Бру.
– Грон… Это честь быть Связанным Узами, в любой роли… – тихо успокоил его Грисс.
Было очевидно, что они заподозрили причину паники Грона, и он стыдливо поджал хвост, опустив глаза, не в силах встретиться с ними взглядом.
Рут сократила расстояние между ними и осторожно взяла его за руку, снова погладив по плечу.
– Она все еще цепляется за тебя, – заметил Грисс.
– Я – всё, что у нее сейчас есть.
– По-моему, она видит, что ты расстроен, – добавил Бру.
Грон не ответил. Этот разговор не стоил спора о том, любит ли Рут его так же сильно, как он ее, или нет.
Бру вздохнул.
– Мы с Гриссом едва ли способны дать тебе совет, как угодить твоей Королеве. Как ты уже говорил, она не похожа на Грасту или Грилу. Ты знаком с ее телом, а мы нет. Просто дай ей понять, что хочешь её удовлетворить. Не торопись и не спеши. Игнорируй свои собственные чувства и задействуй все свое тело, чтобы подарить ей наслаждение. Будь изобретателен. Не желай больше того, что можешь получить, Грон.
Грон был разочарован. Он хотел узнать о каком-то особом трюке или технике, которая обязательно сработает. Говорить ему о том, чтобы он любил ее и был внимателен к ней, было бесполезно, он и так делал это все время.
– Хорошо, я буду иметь это в виду, Отцы, спасибо, – сказал он.
– А теперь мы можем вернуться к себе и поспать? – спросил Бру.
– Грила сейчас уже встанет, – напомнил ему Грисс, и они обменялись коротким гулом недовольства из-за того, что пропустили утреннее пробуждение вместе с ней.
Так или иначе, они направились к своему дереву, а Грон взял Рут за руку и повел ее прочь из деревни, к тому месту, которое он выбрал для их нового дома.
Глава 18
Они ели на ходу. Грон с радостью отметил, что Рут запомнила то, что он показывал ей накануне, и по большей части сама выбирала себе еду. Он проткнул для нее пару водяных плодов, и она даже иногда разговаривала, как обычно, когда они были одни. Атмосфера была комфортной и дружелюбной, словно ничего не произошло, но Грон не был счастлив. Он никогда не будет счастлив как любовник, неважно честь это или нет. Он должен быть ее фаворитом. Она должна заботиться о нем.
Идти пешком туда, куда он намеревался, было намного дольше, чем добираться по ветвям, но Грон решил, что так будет лучше. Их отношениям ничего не угрожало, когда они были наедине, и никто из его семьи или племени не лез ему в голову. Долгий путь предоставил им возможность вернуться к прежним ничем не омраченным отношениям. Лес, который его племя называло домом, был плодородным, солнечным и наполненным жизнью. Все вокруг утопало в зелени, птицы пели, а мелкие млекопитающие рылись в подлеске в поисках пищи. Было тепло на солнце и прохладно в тени, а непринужденная болтовня Рут заполняла дистанцию, образовавшуюся между ними. Идеально.
Через некоторое время Рут поняла, что они оставили деревню племени позади, поэтому она все время оглядывалась через плечо, как будто желала убедиться, что они удаляются от деревни все дальше и дальше. Однако, она не очень долго об этом переживала. Грон был воодушевлен ее доверием к нему.
Наконец они добрались до участка, который он выбрал; по его мнению, это было замечательное место. Накануне он закрепил основной каркас навесной площадки, достаточно высоко, чтобы обезопасить их от Пожирателя, но в то же время низко, чтобы Рут чувствовала себя более комфортно. Ему потребуется меньше суток, чтобы сплести прилегающие ветви таким образом, что она сможет свободно карабкаться вверх и спускаться вниз без его помощи, если захочет. С площадки открывался вид на небольшую поляну, как с пьедестала Королевы. Там было достаточно места для детей, если они захотят поиграть, или небольшого племени, если они пожелают устроить пир. В лесу было вдоволь еды и водяных плодов, вот только он еще не решил, какое место для купания подойдет ей лучше всего.
Он указал ей на полусооруженную им площадку, и она почти сразу поняла его, оскалив зубы и выглядя взволнованной. Она не переставая болтала, вертела головой и хлопала в ладоши, издавая странные звуки. Его мех распушился от гордости за доставленное ей удовольствие, и он подал ей знак оставаться на месте, после чего взобрался наверх и продолжил свою работу. Ему нужно было сплести еще несколько веток, но самым трудным было закрепить листья так, чтобы они лежали ровным пластом, устойчиво и прочно.
