Текст книги "Незнакомец из-за моря (ЛП)"

Автор книги: Уинстон Грэм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 26 страниц)

Глава шестая

I

К Роджеству Стивен Каррингтон стал полноправным членом общества Нампары, Меллина и Сола.

В тот день, глядя как этих двоих несут к дому по тропинке вдоль ручья – один явно мёртвый, второй едва живой – Демельза думала, что он слишком плох и уже не очнется. Она поспешила вперёд и велела Габби Мартин бежать за доктором Энисом. К счастью, Дуайт оказался поблизости и смог оказать первую помощь. Моряка отнесли наверх, раздели и потеплее укрыли одеялами, к ногам положили угольные грелки, растёрли спиртом руки и попытались влить в рот пару капель коньяка. Дуайт сказал, что утопленник едва дышит, и оставался с ним, пока дыхание не стабилизировалось. Потом он спустился вниз, выпил с Демельзой немного портвейна и, похлопывая её по руке, сказал, что вернётся утром, сразу после завтрака.

Однако к утру спасённый пришёл в себя и заговорил. После полудня он немного поел, выпил лимонада. А на следующий день встал с постели.

Стивен Каррингтон, джентльмен. Из Глостершира, где занимался судоходством и перевозкой грузов в Ирландию. Он вышел из Бристоля на барке, направлявшемся в Корк. В сильный шторм корабль лишился мачт и начал тонуть. Одна из лодок опрокинулась, Каррингтон вместе с товарищем и матросом-ласкаром [7]7
  Ласкар – матрос-индиец на европейских кораблях.


[Закрыть] оказался на спасательном плоту. Они дрейфовали несколько дней – или так ему казалось. Его товарищ умер.

Ласкар протянул почти так же долго, как Каррингтон, но до спасения чуть-чуть не дожил.

Выглядел Каррингтон молодо, Демельза не дала бы ему больше тридцати, а его акцент западных графств заметно отличался от корнуольского. Он оказался очень вынослив – Дуайт обнаружил два сломанных ребра, но вскоре больной как ни в чём не бывало уже ходил по дому и усадьбе. У него было широкое лицо, открытый лоб, а львиная грива и яркие синие глаза делали его просто красавцем. Так считали все молоденькие девушки. Так же думала и Клоуэнс. Ему отдали старую одежду Росса – от Джереми ничего не подошло. Он старался быть полезным в чём только мог, дружелюбным и весёлым. И всем нравился.

Гость не бедствовал – он держал деньги в поясе и предложил Демельзе две гинеи в качестве платы за пребывание. Она отказалась. Часть денег он потратил на угощение в пивных, чтобы установить добрые отношения с шахтёрами.

Прожив четверть века среди дворян, но так и не став одной из них (хотя иногда она получала удовольствие от их общества, восхищалась некоторыми поступками и старалась перенимать то, что ей нравилось), Демельза прекрасно их понимала и чувствовала. Гораздо больше, чем Росс, который мало на что обращал внимание. И она не могла понять, что из себя представляет Стивен Каррингтон.

За пару дней до Рождества он спросил, нельзя ли ему остаться до конца года.

– Доктор Энис сказал, что рёбра пока не совсем зажили, и я с огромным удовольствием прожил бы ещё несколько дней в таком прекрасном обществе.

– Мы проведём Рождество тихо, поскольку мой муж в отъезде, но вам будем очень рады.

Гость почесал в затылке.

– По правде говоря, миссис Полдарк, хотя моё тело почти здорово, это кораблекрушение стало серьёзной встряской для моей души – я был так близок к смерти. Поэтому я очень рад провести здесь немного времени, отдохнуть и восстановить силы. Я бесконечно вам благодарен.

Наступило Рождество – прием у Тренеглосов и ещё один у Поупов, а третий, масштабом поменьше, у Келлоу. Стивен Каррингтон посетил все. Демельза устраивала приём в прошлом году, но в этом не стала, поскольку Росс отсутствовал. Кэролайн Энис, как всегда импульсивная, сначала решила ничего не предпринимать, но внезапно пригласила гостей на проводы старого года.

– Мои дети слишком малы и вряд ли оценят что-либо кроме конфет и желе, так что уложим их спать и пустимся в разгул. Или будем есть овсяное печенье, если тебе так больше нравится.

Они делали и то, и другое. Комнаты в Киллуоррене были не слишком велики, и компания разместилась сразу в четырёх или пяти. В одной играли в кости, в другой плясали джигу под звуки скрипки, в третьей угощались блюдами из гуся, курятины и фазанов или шоколадным тортом со взбитыми сливками, в четвёртой рассказывали истории, устроившись у огня. А когда наступила полночь, грум позвонил в колокол на конюшне, свечи задули и с подобающими случаю визгом и криками вылавливали изюминки из большой плоской чаши с горящим бренди.

Когда веселье закончилось, Кэролайн поцеловала Дуайта и Демельзу и заговорила о Россе.

– И почему этот человек всё время где-то рыщет? Я его нежно люблю, но он испытывает наше терпение.

– Это у него в крови, – сказала Демельза. – Понятия не имею, почему. Насколько я знаю, другие Полдарки спокойно сидели дома большую часть жизни. Но он, похоже, слишком рано узнал вкус приключений да так и не смог от него избавиться.

– Как гражданское лицо, он вряд ли слишком рискует, – сказал Дуайт. – Он может вернуться в любой день.

– Именно это я себе и твержу, – ответила Демельза, расчувствовавшаяся от бренди, тепла очага и в особенности от добрых слов близких друзей.

– А где сейчас Верити? – спросила Кэролайн, понимая, какие вызвала эмоции, и стараясь хоть немного их унять.

– Дома. К ней приехала погостить приёмная дочь Эстер.

– И Эндрю там будет?

– Старший? О да. Он уже четыре года в отставке, это огромное облегчение для Верити.

Кэролайн стряхнула волосок с сюртука Дуайта.

– А этот молодой человек, которого Джереми выловил в море. Он его на удочку поймал? По-моему, мистер Каррингтон довольно симпатичный. Будь он одет получше и с модной стрижкой – прекрасно смотрелся бы в любом лондонском бальном зале.

– На нём одежда Росса.

– Ах да. У Росса есть такое свойство – дай ему волю, будет ходить в рванине. Дуайт такой же, только я ему не позволяю.

– Надо тебе попытаться и на Росса повлиять.

– Что ты, я не посмею! Надолго он здесь?

– Стивен? Точно не знаю.

– Возможно, Демельза, на следующей неделе мы уедем в Лондон.

– Как? Оба? Но ведь ты только в октябре вернулась! Ох уж эти поездки. Предпочитаю жить на одном месте.

– Небольшое неожиданное дело, – сказала Кэролайн. – Дуайт получил приглашение от пациента и подумывает принять его.

Демельза посмотрела на Дуайта, тот улыбнулся в ответ.

– Росс к тому времени вернётся, – сказал он.

– Скорее бы. Не то скоро от меня все друзья разбегутся.

– Почему бы тебе не поехать с нами в Лондон?

– А вдруг мы с Россом разминемся – он по одной дороге, я по другой. Нет уж, благодарю. Но всё равно спасибо.

Гости снова рассыпались по разным комнатам. В дверях Стивен Каррингтон сцепил мизинцы с Клоуэнс. Джереми шёл в паре с Мод Поуп. Слишком молоденькая миссис Поуп неохотно оставалась рядом со старым мужем, старательно пытаясь скрыть недовольство.

– Скажи мне, – начала Кэролайн, слегка коснувшись рукой в перчатке запястья Демельзы. – Скажи, а что ты намерена делать с Клоуэнс?

– С Клоуэнс? А что с ней не так? – удивилась Демельза.

– Всего лишь недуг, что нападает на всех нас в этом возрасте. Она взрослеет. Становится хорошенькой. Не такое уж необычное явление.

– И что я должна делать? Приставить к ней охрану?

– Не от всех. Знаешь, однажды эта проблема и меня достанет, но не раньше, чем лет через десять. У меня же поздние дети. И я тут особых сложностей не вижу. Повезу своих двух маленьких замарашек в Лондон, одену в шелка и посмотрю, есть ли поблизости достойные кандидаты. И говоря «достойный», я имею в виду не длину генеалогического древа джентльмена или белизну воротничка.

– Я рада, – сказала Демельза. – Да... а чего я хочу для Клоуэнс? Жизни с тем, кого она выберет, хоть вполовину такой же счастливой, как моя. Позволим ей выбирать, Кэролайн. Она должна сделать это сама.

– Как, надеюсь, сделают Софи и Мелора, когда придёт время. Если не я, то уж Дуайт будет на этом настаивать. Но важно, чтобы им было из кого выбирать. Я хочу, чтобы мои девочки относительно близко познакомились не менее чем с пятьюдесятью мужчинами, прежде чем бросить якорь. Но выбор Клоуэнс меня немного беспокоит, дорогая. Если мы не вмешаемся, ее выбор ограничится полудюжиной. Ты говоришь, её не заинтересовали балы и приёмы в Труро?

– Те два или три, на которых она была – нет. Клоуэнс предпочитает скакать по берегу на своём Неро... Но Кэролайн, если ей чего-то и недостаёт, то лишь от нерешительности родителей. Росса эти приемы вообще не интересуют, и его частенько не бывает дома. А я... я никогда не считала себя беспокойной мамашей, таскающей дочь на все приёмы, балы и вечеринки. Кроме того, хоть я уже так давно миссис Росс Полдарк, у меня нет... самоуверенности или авторитета... По крайней мере, без Росса, – она нахмурившись смотрела на пылающий огонь. – Но даже если бы были – хотела бы я этого? Нет. Моя дочь – не корова на деревенской ярмарке с розовым бантиком на шее, ждущая предложений о покупке. Она заслуживает лучшего!

– Вот видишь, Кэролайн, – рассмеялся Дуайт.

– Не вижу ничего, кроме упрямого нежелания меня понять, – ответила его жена. – Разумеется, Полдарки не такие, как все. Нет-нет, никакой иронии. Никто не ждёт от вас с Россом обычного обхождения. Для вас это было бы дико. Тем не менее, дочерям – а если уж на то пошло, то и сыновьям – следует дать возможность посмотреть на экземпляры противоположного пола, прежде чем они сделают выбор. И поскольку понятно, что вы оба со мной не согласны, хочу лишь добавить – только широкий круг знакомств с местной молодёжью Оксфордшира дал мне возможность сразу же оценить безупречные достоинства доктора Эниса.

– Бездомного и бедного доктора, – вставил Дуайт. – Не думаю, Кэролайн, что хоть у одного из нас был расчёт или хотя бы глубокое понимание. Мы просто увидели друг друга и больше не хотели смотреть ни на кого другого.

– Тогда вспомни сама, как всё это случилось, – Демельза старалась держаться спокойно. – Конечно, лучше, когда наши дочери и сыновья встречаются с возможно большим числом сверстников. Но как узнать, что двадцать третий мужчина на твоем пути в чём-то лучше третьего? Если между тобой и третьим пробежала искра, все остальные ни к чему. И когда выбираешь только из шести... хуже ли это? Не уверена. Я видела лишь одного. Но я, должно быть, другая. И счастлива безмерно.

– Тебе повезло с Россом, – сказала Кэролайн. – Но счастье приходит разными путями.

– Можем об этом поспорить, – Демельза погладила руку подруги.

– Что ж, хорошо, когда старым друзьям есть о чём поспорить за двадцать минут до первого часа первого января нового 1811 года. Я хотела поднять тост «Смерть французам», как делала последние двадцать лет. Но давайте лучше выпьем за нас – и за наших отсутствующих друзей.

II

Начало января в Корнуолле выдалось прекрасным и спокойным, мягкая земля и воздух пропитались влагой, в воздухе не чувствовался холод. Жестокая ярость, на которую способны здешний климат и море, ненадолго утихла. Впрочем, солнце почти не показывалось из-за тяжёлых серых облаков, но днём стало немного светлее, не то что две недели назад.

В один из этих дней Стивен Каррингтон спросил Клоуэнс:

– Вы как-то говорили про дом, Тренвит – он стоит неподалёку и принадлежит вашему кузену. Где это?

– За Грамблером. Ну, знаете, за деревней. Отсюда мили четыре.

– Может быть, нам прогуляться туда? Вы говорили, дому больше двух сотен лет, а я интересуюсь старинными постройками.

Клоуэнс колебалась.

– Да, официально он принадлежит моему кузену Джеффри Чарльзу, но на самом деле за домом вместо него присматривает отчим, сэр Джордж Уорлегган, а он не любит гостей.

– Он там живёт?

– О нет. Там только два егеря, они обо всём заботятся. Но сэр Джордж недружелюбно относится к нашей семье, и мама запретила мне туда ходить.

Стивен провёл рукой по густым волосам.

– Что же, я испытываю огромное уважение к миссис Полдарк и восхищаюсь ею. Я был бы последним негодяем, если бы стал уговаривать вас не подчиняться. Кстати, она очень красивая женщина.

– Мама? Да, наверное...

– Разве вы не замечали? Возможно и нет, вы ведь так похожи на неё.

– Думаю, совсем не похожа – волосы другого цвета, широкая кость, и форма лица не такая...

– Нет-нет, вы меня не поняли. Я хотел сказать, что миссис Полдарк – красивая женщина, которая совсем этим не гордится, меньше всех, кого я встречал. После стольких лет она всё ещё немного удивляется, когда при виде неё глаза мужчины загораются от восхищения. Я хотел сказать, что в этом вы похожи на неё. Вы так же... не сознаёте своей красоты.

– Если вы намеревались сделать комплимент, – сказала Клоуэнс, – тогда я вам очень признательна.

– Чем больше стараюсь выбраться, тем глубже тону, – улыбнулся Стивен. – Позвольте мне повторить – конечно же, я не хотел бы подталкивать вас нарушить запрет матери. Следует ли мне спросить у неё разрешения, чтобы пойти туда? Вместе со мной вам ничего не грозит.

– Мне и без вас ничего не грозит, – сказала Клоуэнс. Но вам незачем спрашивать маму. Если желаете, я провожу вас к воротам, и если они открыты, можем дойти до поворота дороги, откуда виден фасад дома.

Было уже около одиннадцати, впервые за несколько дней облака рассеялись, приоткрыв солнечный диск, тусклый, как монетка в шесть шиллингов на грязном полу.

Она пошли вдоль утесов. Клоуэнс понимала: если идти через долину мимо шахты, их наверняка увидят сортировщицы руды и начнут болтать. Там часто ходили раньше, пока Уорлегган не поставил заборы, и хотя ограды давно повалили или растащили, этой дорогой пользовались гораздо реже, чем когда-то. Большая часть её заросла дроком, а кусок утеса обвалился.

Море сегодня выглядело скучным, плоским и серым, как оловянная тарелка. Даже чайки умолкли. Всё вокруг затихло, будто в ожидании.

– Отец говорил как-то, что здесь был проход в Тренвит, о котором никто, кроме него, не знал, – заговорила Клоуэнс. – Он играл здесь с кузеном – с тем, что погиб на шахте.

– Он сказал, где?

– Где-то по этой дороге – через тоннель старой шахты. Он идёт под кухонными постройками и выходит наружу у колодца во дворе. Лет двенадцать назад, когда Джордж Уорлегган жил со своей женой в Тренвите, он запретил моему отцу входить в дом, и папа устроил ему парочку неприятных сюрпризов.

– И что тогда случилось?

– Думаю, дело у них доходило до драки, и не раз.

– Это тогда ваш отец получил свой шрам?

– А как вы узнали о шраме?

Стивен протянул руку, чтобы помочь ей перебраться через большой камень.

– Тот рисунок Джереми, это ведь ваш отец, да?

Клоуэнс легко взобралась вслед за ним, отвергнув протянутую руку.

– Папа воевал в Америке, ещё до женитьбы. Вот откуда шрам.

– И у Бена Картера есть похожий.

– Да... Вроде того. Почему вы заговорили об этом?

Стивен ответил не сразу. Он смотрел на море, где под гладкой поверхностью в сторону утёса шла тонкая линия внезапно появившейся волны.

– Бен Картер без ума от вас, так ведь?

Клоуэнс не отвела взгляд.

– Да, похоже, что так.

– А вы?

– Что вы хотите узнать? – едва заметно улыбнулась Клоуэнс. Что – я?

– Я имел в виду – есть ли у вас подобный интерес к нему?

– Есть или нет – разве я обязана вам в этом признаваться?

– Да... мне не следовало спрашивать. Разумеется...

Они подошли к каким-то полусгнившим опорам – это было всё, что осталось от когда-то крепкой ограды Джорджа.

– А чьи там овцы? – спросил Стивен, когда они вышли на первое поле. – Здесь усадьба Уорлеггана?

– Нет, овцы, должно быть, Уилла Нэнфана или Неда Ботрелла. Они арендуют эти поля у сэра Джорджа.

– Вон те овечки – у них скоро будут ягнята. Знаете, мне случалось помогать с окотом на ферме.

– Ого, я не знала.

– Не раз помогал фермеру управиться с ягнятами.

– У вас...

– Да. Ферма возле Страуда.

Они пошли дальше.

– Как только появляются ягнята, овец уводят с этих полей, – сказала Клоуэнс. – Почему?

– Их могут схватить чайки.

– Как, вот эти чайки?

– Нет, другие, с чёрными спинками. Они большие, как гуси. Могут напасть на ягнят даже возле деревни.

Теперь они увидели серые дымовые трубы скрытого за склоном Тренвита.

– Вот, – Клоуэнс остановилась. – Там ваш дом.

– Но это не парадный вход, скорее задний.

– Да. Я передумала.

Несколько секунд они смотрели молча.

– Вы великолепно ездите на той вороной лошади.

– Неро? Он мой старый друг.

– Каждое утро. По этому берегу. Несётесь, как ветер. Удивляюсь, как вы не боитесь споткнуться о какую-нибудь выбоину.

– Неро никогда не спотыкается.

– Да, должен сказать, зрелище прекрасное.

– Папа называет это моим моционом.

– И что это значит?

– Точно не знаю. Нахватался разных новых слов в Лондоне.

Они помолчали.

– Ни одна труба не дымит, – сказал Стивен.

– Я же вам говорила, Харри – смотрители – живут в сторожке.

– Могу я попросить вас об услуге? – спросил он.

– Смотря о чём.

– Мне хотелось бы осмотреть дом. Не могли бы вы остаться здесь и подождать меня минут десять?

Клоуэнс была настроена решительно.

– Нет. Но если хотите, я пойду с вами.

– А что скажет миссис Полдарк?

– Пожалуй, ей незачем об этом знать.

Ill

Они вошли в Тренвит-хаус. На двери не оказалось ни замка, ни засова. Воздух внутри был сырой и затхлый. Древесная зола из невычищенного очага рассыпалась по каменным плитам огромного зала и толстым слоем лежала на столе. Стивен залюбовался высоким окном с сотнями мозаичных стёкол. Они прошли в зимнюю гостиную, также меблированную. Паутины там оказалось меньше, как будто Харри старались держать в чистоте хоть одну комнату.

– Где теперь ваш кузен? – спросил Стивен.

– В армии, воюет в Португалии.

– И когда война закончится – если он выживет – это его наследство... Ей-богу, везёт же некоторым!

Клоуэнс сбросила плащ. Под ним оказалось бледно-жёлтое платье, лишь оттенком отличавшееся от цвета её волос. Она уселась в кресло и вытащила колючку, вонзившуюся в открытую туфельку.

– А у вас есть... у вас не было наследного имения?

– Нет... Ничего нет. Мисс Клоуэнс...

– Да?

– Возможно, вы поняли... вы могли догадаться, почему я взял на себя смелость полюбопытствовать о ваших чувствах к Бену Картеру.

– Поняла ли я?

– Я на это надеялся. Вы мне очень нравитесь, мисс Клоуэнс.

Она не отводила глаз от решётки из лучей зимнего солнца, падающих сквозь окно на вытертый ковёр. На стенах ещё оставалась пара картин.

– Вы... вы меня услышали? – спросил он.

– Да, услышала.

– То, что я говорил вашей матери – неправда, – сказал он.

– О чём?

– Раз уж я открыл вам свои чувства, мне не следует прятаться под покровом лжи. Я должен сказать вам правду. Я говорил миссис Полдарк, что был в Бристоле по делам, что мой корабль – заметьте, мой корабль – разбился в шторм и затонул, что мой приятель, я и Бади Халим оказались на плоту, где нас и подобрал Джереми. Так вот, всё это неправда.

Неправда?

– Да. Это не мой корабль, у меня не было в нём доли. Я шёл из Бристоля, это верно, но, понимаете, как простой матрос, хотя благодаря Элвинам, моим благодетелям, я получил неплохое образование. «Бесподобный» не вёз груз в Ирландию и не попадал в шторм. Никакого шторма не было. Наш корабль – приватир, снаряжённый в Бристоле полудюжиной коммерсантов, а я был канониром на борту. Мы шли за добычей к побережью Франции. Нам удалось кое-что взять, но прежде чем мы успели уйти, за нами погнались два военных корабля французов – вроде шлюпов, только поменьше... Нам случалось удирать от многих боевых кораблей. Прежде. От этих не вышло. Они догнали нас и потопили возле Силли. Уничтожили корабль и не пощадили никого.

Клоуэнс поправила пряжку на туфельке.

– Зачем же вы рассказали моей маме другую историю?

Стивен пожал плечами.

– Я не особенно горжусь своим занятием. Хотел казаться кем-то значимым, произвести лучшее впечатление. Что тоже не предмет для гордости, не так ли? Думаю, это был импульсивный порыв при первой встрече. А потом мне, конечно, пришлось придерживаться этой истории... – он бросил на неё взгляд. – Мне так жаль, Клоуэнс. Я не хотел вам лгать.

– Я рада это слышать.

Она поднялась, попробовала наступить на ногу. Потом подошла к окну, хмуро глядя на заросли бурьяна во дворе.

– Я рада, – повторила она.

Он приблизился к ней сзади, положил руку на плечо. Волосы спадали ей на лицо, и он поцеловал щёку там, куда упала непослушная прядь, развернул Клоуэнс к себе и поцеловал в губы. На минуту они застыли, прижавшись друг к другу, потом она тихонько отстранилась.

– Это было прекрасно, – сказал он.

– Да, – просто согласилась Клоуэнс.

Он рассмеялся, снова обнял её и улыбнулся, когда они поцеловались, но скоро улыбка исчезла. Он легко, но откровенно провёл руками по её платью, жадно касаясь бёдер, талии, рук, груди – как завоеватель, исследующий загадочную и прекрасную землю, которую намерен покорить.

Она высвободилась и сказала:

– Думаю, нам пора домой.

– Но до обеда ещё два часа.

– Меня не волнует обед.

– Да. Меня тоже...

Он осторожно, двумя пальцами, сдвинул глубокий вырез платья, поцеловал плечо, нежную кожу шеи. Клоуэнс глубоко вздохнула. Ткань под его рукой скользнула немного ниже, чуть приоткрыв грудь. Он стал целовать её.

Руки Стивена опять коснулись платья, но Клоуэнс осторожно дотронулась пальцами до его щеки, мягко оттолкнула.

– Довольно.

Стивен отпустил её, удовлетворённый успехом, но боясь, что зашёл слишком быстро и далеко.

– Прости, если я тебя оскорбил.

– Не оскорбил.

– Я так рад это слышать.

Клоуэнс поправила платье на плече и вздрогнула, внезапно ощутив холод старого дома. Она взяла плащ, Стивен помог накинуть его, снова поцеловал её в шею.

Она отстранилась.

– Что там такое?

Они прислушались.

– Должно быть, крыса, – сказал он. – Они быстро осваиваются в таких заброшенных домах.

– Я не хотела бы встретиться с Харри. Меня они тронуть не посмеют, но с чужаком могут обойтись грубо.

– Пусть только попробуют... Клоуэнс...

– Да?

– Мы можем снова сюда прийти?

– Сомневаюсь.

Они пошли назад, в зал.

Стивен открыл входную дверь, выглянул наружу.

– Почему?

– На то много причин.

Они вышли из дома. Щёлкнул тяжёлый засов на двери.

– Когда я надоем миссис Полдарк, – заговорил Стивен, – должно быть, это случится скоро – я, пожалуй, ненадолго остановлюсь в деревне, может, попытаюсь найти работу. Мне незачем возвращаться домой. Матери всё равно, а отца я никогда не знал, хотя, как ни странно, они состояли в законном браке. Отец погиб в море. Я счастлив оказаться здесь, на твёрдой земле, среди таких... таких приятных людей, – он провёл языком по губам.

– Ты не сможешь нас всех съесть, – сказала Клоуэнс.

– Ты угадала мои желания, – засмеялся он.

Вокруг по-прежнему не было ни души, только длинные бледные тени двигались вслед за ними через поля.

Они опять поднялись на утёс. Вдалеке, в туманном море, виднелась рыбачья лодка.

– Давай немного побудем здесь, – предложила она.

– Зачем?

– Просто так.

Клоуэнс знала, что пережитые недавно эмоции еще заметны на её лице, и ей не хотелось возвращаться в Нампару, пока это не пройдёт.

– А тебе хотелось бы, чтобы я уехал или остался?

– Так много вопросов, Стивен... слишком много. Могу ли и я спросить?

– Разумеется!

– Сколько девушек ждёт тебя в Бристоле?

Он засмеялся, польщённый вопросом.

– Ну что мне сказать на это, Клоуэнс? Девушки есть, вернее, были – мне ведь двадцать восемь. Серьёзные отношения были только с одной, но это закончилось пять лет назад. Только одна девушка имела для меня значение – до сих пор.

Клоуэнс прямо и открыто посмотрела на него.

– Это правда, Стивен?

– Ты же знаешь, что да. Дорогая моя, прекрасная. Любимая. Я не стал бы... не смог бы тебе лгать.

Она отвернулась, понимая, что чувства, с которыми она старалась справиться, снова возвращаются.

– Не будешь ли ты так добр пойти вперёд, Стивен? А я пойду вслед за тобой... чуть позади...