Текст книги "Небесные Дьяволы (ЛП)"

Автор книги: Уильям Кори Дитц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 26 страниц)

Уильям Дитц
StarCraft
Небесные Дьяволы

Глава первая

«Силы Конфедерации столкнулись с необходимостью постоянного противодействия рейдерским налетам келморийцев, атаки которых происходят повсеместно в трех из пяти оспариваемых территорий сектора Копрулу. В связи с чем затраты на военные нужды пришлось увеличить и, к сожалению, в ущерб другим отраслям экономики. Государственная поддержка сельского хозяйства упала до рекордной за последние годы отметки. Тяжелее всего приходится собственникам фермерских хозяйств. Число обанкротившихся фермеров на аграрных планетах Конфедерации продолжает стремительно расти».

Макс Шпеер, вечерний репортаж на СНВ, ноябрь, 2487 год.

Планета Шайло, Конфедерация Людей

Недавно выплывший из-за горизонта огненный диск солнца безжалостно слепил глаза. Раскаленный воздух дрожал над извилистой вереницей грузовиков с цистернами, исчезавшей за вершиной холма. Прищурившись, Джим Рейнор глянул поверх зеркальных очков на затор из машин, после чего поставил бензовоз на «ручник». Заглушив двигатель, парень откинулся в кресле. За проведенный в пробке час он выучил все царапины и пятна грязи на кузове впереди стоящего грузовика.

Рейнор чуть высунулся из открытого окна кабины и окинул взглядом знакомый пейзаж. Покатые холмы сельхозугодий были выжжены засухой, что продолжалась уже больше месяца. При этом самая горячая пора была еще впереди. А затем, после короткого «бабьего лета», словно молот ударит зима. Все кругом покроет толстый слой снега.

«Ее дыхание то обжигает, то превращает в сосульку, – любил приговаривать отец Рейнора, – с какого бока ни глянь, Шайло та еще сучка».

Непоседливому парню восемнадцати лет от роду было непросто привыкнуть к выматывающей тягомотине заторов. Первые полтора месяца после введения системы талонов на выдачу веспена дались Джиму с трудом, но он не жаловался. Его родителям и без того хватало забот.

Непрекращающаяся Война Гильдий вытягивала из родной планеты все ресурсы. По словам отца Рейнора, из большинства других планет тоже. В результате фермерам – таким, как родителям Джима – пришлось столкнуться с нормированием топлива, городским жителям – с нехваткой продовольствия, а с повышением налогов приходилось справляться и тем и другим. Но гражданские покорно сносили все тяготы, зная, что их лишения – это залог безопасности от нападок Кел-Морийского Синдиката.

Смартфон Рейнора на приборной панели подал сигнал, и на его экране появилось лицо Тома Омера. Парень сидел за рулем отцовского грузовика-платформы в трех машинах позади Джима.

– Зацени, – произнес Омер. Изображение друга исчезло, а над пассажирским сиденьем в кабине у Джима появилась голограмма. Она состояла из плавающих кусочков – по меньшей мере сотни – которые в собранном виде представляли собой трехмерное изображение. Том где-то достал его, разделил на части в смартфоне, перемешал и отправил приятелю.

– Время пошло, – сказал Омер. – Вперед!

Кусочки мозаики были маленькими, самые крупные – не больше пары сантиметров в длину, и совершенно разных форм и размеров. Но Рейнор быстро приметил сочетающиеся по цвету части, аккуратно выбрал их, и совместил друг с другом быстрыми движениями указательного пальца. Пару раз он ошибся, но быстро поправил мозаику, и вскоре перед ним начало проявляться изображение Анны Харпер в форме чирлидера.

– Неплохо, – с одобрением произнес Джим.

– Скажешь тоже, неплохо. Моя будущая жена, между прочим, – отозвался Омер. – Жаль, конечно, что она и знать обо мне не знает.

– Ей-богу, ты ничего не теряешь! Эта Анна сто пудов не больше чем пустышка.

– Пустышка? – воскликнул Омер. – Знаешь Джим, вот только ты мог такое ляпнуть. Ладно, твое время – четыре… не, шесть минут. Неплохо для какого-то водилы… Чем меня удивишь?

Рейнор покопался в памяти смартфона и усмехнулся – он нашел фото Омера в костюме клоуна, сделанное еще в шестом классе.

– Такая красотка, ты мигом свою Анну забудешь, – улыбаясь, сказал он. Затем пропустил изображение через приложение для нарезки на фрагменты и отправил Тому. – Даю тебе полчаса. И тебе пригодится каждая секунда.

Омер взялся за дело. В кабине повисла тишина.

Джим вновь уставился на дорогу, но мыслями витал где-то далеко. Надвигались выпускные экзамены, и он все чаще и чаще размышлял о будущем. Всю жизнь он провел на ферме, и пусть даже им принадлежала не самая лучшая земля, однажды она достанется ему – если только родителям не придется продать ее, чтобы заплатить непомерно высокие налоги.

Джим подумал, что если он не пожалеет сил и поможет семье выкарабкаться из этой ямы, а Конфедерация победит в войне, то все наладится… Тогда он сможет сосредоточиться на собственных интересах! Там уж видно будет, каких именно. Только вот дефицит горючего не способствовал осуществлению столь радужных планов: урожай зависел от машин, а они в свою очередь – от топлива, которого семья Рейнора получала так мало, что о прибыли можно вообще забыть. Так что перспективы на будущее были неутешительными.

Тишина взорвалась глухим кашлем сотен грузовиков. Рейнор вернулся из грез в настоящее. Джим повернул ключ, завел двигатель, воткнул передачу. Грузовик проехал метров тридцать, затем вновь последовала вынужденная остановка. Рейнор выключил зажигание, чтобы не тратить топливо понапрасну. Снова потянулось томительное ожидание.

– Очень смешно, – сказал Том, закончив складывать мозаику. – Вот знаешь, хакну-ка я твой смарт и удалю эту фотку.

Рейнор рассмеялся.

– Пожалуй, тогда я нашлепаю копий. Тут ведь не угадаешь, когда может пригодиться небольшой компромат на друга.

– Здорово Джим! Ты как, еще тут? – раздался голос из вмонтированного над головой Рейнора динамика.

Джим потянулся за микрофоном.

– Привет, Фрэнк. Да, мне еще ползти и ползти.

Фрэнк Карвер был партнером Джима по команде Центрвильских дерби-гонок – зрелищного вида спорта, популярного в не столь благородных частях сектора Копрулу, очень схожего с гонками на уничтожение, в которых принимали участие их предки. Машины строились и состязались с двойной целью: победить в гонке и уничтожить автомобили противника. С началом войны соревнования практически сошли на нет, из-за нехватки топлива и комплектующих запчастей.

– Угу, как и мне. Сегодняшняя пробка бьет все рекорды. Вечером в город поедешь? – спросил Фрэнк.

– Не-а, сегодня не смогу, – ответил Рейнор. – Нам еще пшеницу убирать.

Голос Омера затрещал, искаженный помехами.

– Чувствую, пока мы доедем до заправки, урожай уже сгниет на полях.

Стоящий перед Рейнором грузовик затарахтел, и из трубы вырвалось черное облако дыма.

– Эй, Омер, – вмешался в разговор чей-то молодой голос. – Я слыхал, ты в самом деле записался в десантные войска? Поверить не могу! Так что, выходит, у военных есть скамейка запасных? Поздравляю, чувак!

Раздался дружный хохот. Грузовики вновь дернулись.

– Очень смешно, – возмутился Том. – Когда я вернусь под трели победного марша, вы будете целовать мне сапоги за то что я спас ваши жалкие задницы!

Рейнор рассмеялся, но его улыбка быстро угасла. Несмотря на все, с чем столкнулась его семья, война до недавних пор казалась ему чем-то очень далеким. Но с того момента, как его одноклассники стали вербоваться на военную службу, Джим начал всерьез подумывать о вступлении в армию. Да, он слышал, о чем толковали в городе – что многие солдаты уже не вернутся домой с поля брани. Но Том был прав – может статься, он в итоге вернется домой героем, а Джим так и будет протирать штаны за рулем полудохлого робо-комбайна, проклиная бесконечную рутину, в которую превратилась его жизнь. В последние пару недель он, бывало, даже завидовал своему приятелю.

Рейнор потянулся, чтобы стереть пот с лица, и его рука коснулась… щетины на щеке! Он вытянул шею, чтобы разглядеть свое отражение в боковом зеркале. Многие годы Джим мечтал о такой же как у отца бороде, и вот, наконец-то она начала расти. Он внимательно изучил сначала одну сторону своего загорелого лица, а затем другую, и вдруг внезапный рев мощного мотора вырвал его из процесса созерцания.

– Джим, живее! – закричал из коммуникатора Омер.

Рейнор глянул в правое зеркало и увидел большой тупоносый бензовоз, подошедший впритирку к нему. Он собирался пролезть перед Джимом, нагло вклинившись в очередь. На двери «наливника» было написано: «ПЕРЕВОЗКИ ХАРНАКА».

Рейнор мгновенно нажал на газ и двинулся вперед, чтобы сократить разрыв, но опоздал: водитель грузовика бесцеремонно втиснулся перед ним и остановился. Джиму и всем кто сзади пришлось резко дать по тормозам, и через несколько секунд сзади раздался пронзительный скрежет металла.

– Твою мать! – прорычал Рейнор, присоединяясь к общим громогласным ругательствам, которыми взорвались динамики кабины. Его терпение, дошедшее за последний час до предела, лопнуло, и в кровь хлынул адреналин. В мгновение ока Джим заглушил двигатель, рванул ручник и выпрыгнул из кабины. Ботинки глухо ударили о горячий асфальт. Рейнор быстро пошел вдоль цистерны впереди стоящей машины. Остальные водители также спешили к месту аварии.

– Тащи сюда этого сукина сына! – завопил один из приятелей Рейнора. Собравшаяся толпа поддержала его одобряющими возгласами. Один из местных фермеров попытался опередить Джима, но последний отодвинул его и добрался до двери бензовоза. Кровь Рейнора кипела огнем. Он уже был готов распахнуть дверь и вытащить нахального ублюдка за шиворот, как внезапно она открылась сама.

Рыжеволосый юнец, одетый в рваные шорты и футболку, глумливо ухмыляясь и жуя жвачку, спрыгнул на подножку грузовика. Рейнор тотчас узнал в нем звезду Бронсонвильской команды дерби-гонок. В ту же секунду нахлынули воспоминания о том безумном матче, когда Харнак на повороте намеренно перевернул свой автомобиль на крышу машины Рейнора, едва не обезглавив его. Толпу охватил неистовый восторг, а Харнак тотчас стал легендой.

– Какого черта ты творишь! – проорал Рейнор, пытаясь перекричать ревущую из кабины музыку. – За тобой косяк, парень!

– За мной косяк? А ты ни че не попутал?

– Под дурака что ли косишь? Ты мне за каждую царапину на кузове заплатишь!

– Без проблем, деревня. Плачу свежим дерьмищем. Подставляй руки.

Ослепленный яростью Джим схватился за тощие ноги Харнака, пытаясь стянуть его вниз, но юнец крепко держался за дверь. В свою очередь Харнак попытался пнуть Джима в лицо, но он успел отпрыгнуть назад. Тогда Харнак прыгнул следом за Джимом, явно намереваясь приземлиться сопернику на голову и крепко припечатать к земле.

Однако Рейнор был начеку и вовремя отскочил в сторону, с удовольствием отметив, что противник неловко растянулся на дороге.

– Наваляй ему! – выкрикнул кто-то, но Джим покачал головой. Он решил подождать, пока Харнак поднимется на ноги.

Харнак вовсе не дурак подраться, признал Рейнор, когда тот вскочил с асфальта с поднятыми кулаками. На лбу и правой руке парнишки виднелась кровь, но он ничуть не выглядел напуганным – скорее наоборот.

– Давай, сосунок, – бросил он Рейнору. – Чем еще сможешь похвастать, помимо смазливой мордашки?!

– Ей-богу, ты как пятилетний. – Джим поднял руки, удерживая их перед собой так, как учил отец. Парни кружили друг вокруг друга, выжидая момента.

– Давай Джим! Дай ему в бубен! – выкрикнул из толпы Омер. – Вломи ему!

Рейнор понял, что будет нелегко, когда Харнак провел серию быстрых ударов и отбросил его назад. Он решил не церемониться с гадом и заехал Харнаку в левую скулу. И тут же получил в ответ кулаком в живот.

Джим слышал, как все вокруг что-то кричат, в большинстве своем, кажется, болеют за него, но голоса сливались в неразборчивый рев. К этому времени первая волна гнева прошла, и его разум прояснился. «Думай, – сказал Джим себе, – найди слабое место, вмажь пару раз как следует и конец истории».

Харнак пошел вперед и попытался нанести несколько ударов, от которых Рейнор легко увернулся. Он отклонился еще от одного удара, как вдруг кто-то от души зарядил ему по затылку. Какого черта? Он немедленно развернулся, чтобы встретиться лицом к лицу с новым противником, но обнаружил вместо него раскаленный металл. Под напором Харнака он дошел до собственного грузовика и треснулся о боковое зеркало! Джим быстро глянул назад, чтобы не потерять из виду противника.

Как только Рейнор снова повернулся к Харнаку, тот сверкнул ликующей улыбкой и обрушил на него новую волну ударов. Большую часть Джим смог блокировать запястьями и предплечьями, и улучив подходящий момент, скользнул в сторону, прижав подбородок к груди.

– Иди сюда! – выкрикнул рыжеволосый парень. – Иди сюда и дерись, ты, дерьмовоз хренов!

Рейнор увидел, что Харнак прищурился, и понял, что солнце светит врагу в глаза. Джим немного сместился, так, чтобы Харнака ослепило ярким светом, принял стойку и нанес быстрый удар. Харнак заметил движение, поднял руки для защиты, но открыл при этом корпус. Рейнор тут же ударил его правой в живот и следом еще дважды для острастки. Что-что, а Джим был достаточно крупного телосложения, с детства приученный к тяжелому ручному труду, поэтому каждый его удар обладал силой свайного молота.

У Харнака перехватило дыхание. Из горла вырвался тихий хрип. Он упал на землю, держась обеими руками за живот, и его вырвало. Местные фермеры встретили победу земляка радостным ликованием. Подошли несколько взрослых, чтобы вытащить Харнака из толпы подростков, которые собрались вокруг поверженного задиры и самозабвенно крыли того матом.

Рейнор направился к своему грузовику – ему хотелось скорее залезть в кабину и закрыть дверь, чтобы никто не заметил, как его потрясывает после драки, но тут некстати вмешался Омер.

– Хороший бой, мужик, – сказал Том и пожал Джиму руку. – Было круто.

Рейнор неразборчиво выругался, а затем сплюнул розовую слюну на пылающую жаром пыльную дорогу. Несколько приятелей Джима подбежали, чтобы поздравить его. Только после того, как каждый дал парню по звонкому «пять» и похлопал по спине, все, счастливо улыбаясь, обернулись, чтобы лицезреть заключительный акт представления.

В грузовик Харнака залез один из фермеров. Когда он нажал на газ, из обеих труб вырвались клубы черного дыма, и грузовик отполз на обочину. Двое крепких парней, придерживая Харнака с обеих сторон, довели его до машины и предложили дождаться конца очереди, либо отправляться домой. Он выбрал второй вариант.

Пока Харнак, с трудом держась на ногах, пытался забраться в свой «наливник», друзья Рейнора заливались язвительным смехом и подбадривали побитого парня отборными ругательствами. Отчаянно сигналя, Харнак нажал на газ и рванул с места. Он проехал по обочине, затем, заметив брешь, протиснулся между двумя грузовиками и вывернул на встречную полосу, вызвав новые гудки в свой адрес. Выехав на правую полосу, Харнак направился на север, в Бронсонвиль, показав всем на прощание средний палец.

Очередь внезапно двинулась вперед, и все бросились к своим грузовикам. Вернувшись в кабину и сократив разрыв перед собой, Рейнор взглянул на себя в зеркало. Только сейчас он понял, что Харнак подбил ему левый глаз. Глаз уже посинел, и грозил скоро заплыть целиком. Джим выругался. От матери фингал скрыть не удастся, и наличие которого вряд ли ее обрадует.

Рейнор подъехал к топливной станции через двадцать минут. Знакомые водители встретили его кивками и улыбками. Похоже, бросив вызов Харнаку, он заработал у них немалое уважение. Осознавать это было чертовски приятно.

Джим наполнил бензовоз наполовину – больше его семье не полагалось – и вывел машину на обратный маршрут. Прикинув в уме, он решил, что этого топлива должно хватить, чтобы собрать если не весь урожай, то по крайней мере большую его часть. Все же лучше, чем ничего.

Глава вторая

«Нет, конечно, пушки у нас побольше будут. К тому же их на порядок больше. Проблема-то в другом – рук на весь этот чертов арсенал банально не хватает. Нам нужно больше солдат, и нужны они нам еще вчера. Да пускай у тебя стволов в сотню раз больше, чем у врага – толку от них, если все они пылятся на складе?»

Капрал Фаддей Тимсон, форт Бриквелл, Шайло, февраль, 2488 год

Планета Шайло, Конфедерация Людей

Утро и без того выдалось жарким, а к полудню в поле припекало, как в аду. Рейнор вел огромный комбайн СРК-410 к южной окраине поля, обливаясь потом на жаре в сорок градусов. Когда-то, когда Джима еще и в планах не было, робокомбайн мог работать самостоятельно, но к тому моменту, когда семья Рейноров купила этот драндулет, его система навигации давным-давно сдохла. Вот поэтому сейчас Джиму приходилось трястись за рулем старого тарантаса на солнцепеке и широкими полосами жать посевы тритикале.

Доехав до границы поля, Рейнор развернул СРК-410 в обратном направлении. Внезапно его внимание привлекло облако пыли, приближающееся с севера. Джим попытался рассмотреть, что там такое, но лобовое стекло было слишком грязным и у него ничего не получилось. Тогда парень высунул голову из кабины. Левый глаз Джима полностью заплыл и дьявольски болел после недавних подвигов, так что вторая попытка рассмотреть источник пылевых завихрений также не увенчалась успехом. Все, что ему удалось понять – к полю движется вовсе не пылевая буря, а какая-то техника.

«Что за черт?.. Соседи что ли? Вряд ли… Они давно собрали урожай, так что нафига им выводить в поле комбайн? Странно».

Джим вернулся в кабину и, продолжая краем глаза следить за облаком пыли, направил комбайн к речке. Проехав примерно половину поля, он выглянул снова. То, что он увидел, удивило и обеспокоило его – приближающаяся машина оказалась конфедератским «Голиафом».

Как и любой другой ребенок на Шайло, Джим видел по телевизору эти трехметровые шагающие машины: как они охраняют штаб-квартиру Совета на Тарсонисе, маршируют на парадах или несут гибель врагам Конфедерации, извергая ураганный огонь из курсовых и прочих орудий.

Но «Голиаф», шагающий по сельской местности – это что-то новенькое. Внезапно Джим ощутил приступ страха – за последние несколько лет налоги на собственность возросли до невероятных размеров и уже нескольких фермеров вышвырнули с их земли. Не для того ли послан сюда «Голиаф»? Чтобы взять под контроль отцовскую ферму? Возможно, конечно. Но где тогда отряд десантников, обычно сопровождающий такие машины? Тогда в чем же дело?

Джим снял микрофон с крепления, собираясь предупредить отца о появлении «Голиафа», когда голос Трейса Рейнора раздался из динамиков:

– Вижу, Джим… Уже подъезжаю.

Джим оглянулся и почувствовал облегчение, увидев столб пыли, поднятый потрепанным грузовичком отца. Джиму легко давались школьные предметы, он мог заставить работать любую фермерскую технику, но оставалась еще целая куча такого, к чему он не знал как подступиться. Разговоры с властями в эту кучу тоже входили.

Но его все же раздирало любопытство. Как только ярко раскрашенная машина, подняв тучу брызг, пересекла речушку и направилась в поле, Рейнор остановил робокомбайн и заглушил мотор, не желая попусту тратить горючее. Шагающая машина приближалась. Закрепленные на антеннах флаги полоскались по ветру, а из хрипящих динамиков «Голиафа» до Джима донесся гимн Конфедерации.

Рейнор дождался, когда подъедет отец и, глотнув прохладной воды из валяющегося на полу термоса, вылез из душной кабины. Пшеница была срезана под корень, и ботинки парня утонули в клубах пыли, когда он спрыгнул на землю. «Голиаф» к этому времени уже остановился метрах в пятнадцати от робокомбайна. Джим вошел в вытянутую тень бронемашины и почувствовал едва различимую вибрацию, передающуюся земле от тяжелых опор шагохода. В воздухе висел тяжелый резкий аромат, в котором Джим узнал запах озона.

«Голиаф» был оборудован яйцеобразной кабиной пилота, с пустующими креплениями для двух ракетных установок кассетного типа, и выдвижными погрузочными вилами вместо автопушек, какие Джим помнил по видеороликам. Однако бронированный корпус и мощные ноги шагохода сохранили свой первозданный вид.

За исключением темно-синей кабины, машина была выкрашена в красный цвет. На бронированных боках виднелся номер части, а кокпит под лобовым стеклом украшали четыре силуэта транспортников и один силуэт штурмовика «Адская гончая» (келморийский эквивалент истребителя «Мстителя» Конфедерации). «Голиаф» выглядел относительно чистым, если не считать тонкого слоя пыли. Флаги, что гордо развевались пару минут назад, теперь висели неподвижно, словно их боевой задор иссяк.

Старый грузовик рыкнул в последний раз, и его двигатель заглох. Дверь машины открылась, и отец Джима выпрыгнул наружу. Без капли жира в теле, с копной седых волос, аккуратно подстриженной бородой, и рельефным обветренным лицом, Рейнор-старший выглядел сурово. Его карие глаза пылали гневом. Он подошел и встал рядом сыном.

– Сначала эти ублюдки накрутили налоги так, что мы едва сводим концы с концами, а теперь еще прислали этот драндулет на потраву наших посевов! А что ж нас не пристрелить тогда сразу, чтоб не мучились?

Джим разделял негодование отца, но сомневался, что произносить вслух такие вещи разумно. Ведь «Голиаф» вполне может быть оборудован внешними микрофонами. Звук жужжащих сервомоторов оборвал размышления парня. Джим увидел, как над нарисованной на корпусе оскаленной пастью откидывается крышка кокпита, демонстрируя спрятанную внутри кабину. Одетый в униформу десантных войск пилот «Голиафа» высунулся из кабины и поприветствовал фермеров.

– Бог в помощь, народ! – прогремел его голос из спаренных динамиков. – Меня зовут Фарли… комендор-сержант Фарли… Секунду, я сейчас спущусь.

Солдат дал голосовую команду, и массивный рог для погрузки поднялся в верхнее положение. Фарли встал на него, после чего рог плавно вернулся в исходное положение. Как только пилот «Голиафа» спустился на землю, сервомоторы заскрипели, и шагоход замер в позе, напоминающей строевую стойку «вольно».

– Вы, я так понимаю, Трейс Рейнор? А это должно быть ваш сын Джим, доблестный представитель выпуска 2488 года? – поинтересовался десантник и шагнул вперед, чтобы пожать руку фермерам. – Далеко пойдете, молодой человек.

– Спасибо, – поблагодарил Джим, отвечая на рукопожатие.

Энергичность и сила хватки Фарли впечатлили его, но в облике солдата Джим заметил нечто необычное. Сержант выглядел слишком молодым для своих лет, а его челюсть при разговоре двигалась как-то странно. С другой стороны, никакой странности тут не было. Джим был наслышан о том, что врачи Конфедерации могут «выращивать» для людей новые лица. Так что, возможно, Фарли когда-то получил жуткие ранения, из-за чего после и приобрел моложавую внешность. Как бы там ни было на самом деле, Джим пришел к выводу, что это круто.

Летняя униформа сержанта слегка помялась. Впрочем, тут не было ничего удивительного, учитывая тесноту кабины «Голиафа». На левой стороне груди Фарли в два ряда висели медали. Блестящий ремень стягивал талию, а начищенные до зеркального блеска ботинки буквально сияли. Контраст с Трейсом и Джимом Рейнорами был просто разителен – на фоне Фарли оба фермера выглядели какими-то неряхами.

На планетах, подобных Шайло, к вербовщикам привыкли уже давно, но они никогда еще не наматывали круги на «голиафах». Это могло служить верным признаком приближения войны. Хоть представители Конфедерации и уверяли, что дела идут просто блестяще, война шла уже не один год. Планы вербовки росли столь же стремительно, как и налоги. Поэтому вполне логичным было то, что молодежь, такая, как Том Омер и Джим Рейнор, попадала под прицел вербовщиков сразу же после окончания школы.

Осознав, что никто не собирается отбирать у него землю, по крайней мере, не сию минуту, Трейс Рейнор позволил себе немного перевести дух.

– Рад знакомству, сержант, – проворчал он. – Но я был бы признателен, если вы не станете топтать мою пшеницу, когда пойдете обратно.

– Не волнуйтесь, сэр – понимающе ответил Фарли. – Обратно к дороге я пойду вдоль реки.

– Благодарю вас, – невозмутимо обронил Трейс Рейнор.

– Никаких проблем, – ответил Фарли и перевел взгляд на юношу. – А у тебя приличный фингал, сынок. Интересно, другой парень так же разукрашен?

Джим надеялся, что за черными очками синяка не будет видно, но Фарли, вероятно, все-таки заметил его край.

– Его украшения по-круче моего будут, это точно, – с кривой ухмылкой подтвердил Джим.

Трейс учил сына быть скромным, но не в его правилах было допускать кривотолки, если кто-либо действительно отличился.

– В очереди за топливом была пробка, и какой-то паршивец пытался вклиниться в колонну. Джим научил его хорошим манерам, – с гордостью сообщил он.

Фарли кивнул.

– Молодец, парень. Нужно уметь постоять за себя. Итак, ты закончил школу… Уже определился с планами на будущее?

– Еще нет, – глядя в глаза сержанту, честно признался Джим. Ощущая себя так, словно заглянул в жерла двух пушек, он пожал плечами и добавил: – Скорее всего, буду у отца работать.

После этих слов Джим ощутил укол вины за отсутствие энтузиазма в голосе но, подняв глаза, встретился с сочувственным взглядом отца. У него закралось подозрение, что Трейсу прекрасно известно о недовольстве своего отпрыска относительно подобной перспективы.

Фарли кивнул, соглашаясь.

– Понятно. Уверен, твои родители ценят это. Разумеется, есть и другие способы протянуть им руку помощи. Взять, например, вербовочный бонус. Правительство выплачивает большую сумму каждому, кто записывается в армию! Солидный куш, который снимет почти все заботы об имеющихся счетах!

Вербовочный бонус? Это заинтересовало Джима. Толстая пачка денег решила бы все проблемы родителей, их фермы. И, возможно, определила бы и его будущее. Не поэтому ли Том завербовался? Ведь у Омеров дела шли еще хуже, чем у его стариков.

Он уже хотел спросить у сержанта, насколько велик этот самый бонус, но увидел, как отец нахмурился и едва заметно качнул головой, призывая держать рот на замке.

Если Фарли и заметил этот обмен жестами, то ничем этого не показал. Он обернулся и указал рукой на «Голиаф».

– Кроме того, подумай об обучении, – сказал он. – Ты сможешь стать пилотом «Голиафа», осадного танка или «Мстителя». Сам-то я человек приземленный, поэтому предпочитаю пехоту. Что, между прочим, дает возможность носить новенькие скафандры. А с этим, сынок, ничто сравниться не может… Как только ты надеваешь такую малютку, сразу понимаешь – пришло время составлять списки надранных задниц! Ну-ка, давай, становись на вилы, и я дам тебе заглянуть одним глазком в кабину.

Только когда Джим вместе с вербовщиком уже поднимались наверх, парень понял, как умело отец оказался исключен из разговора.

Поднявшись над землей примерно на три метра, Джим Рейнор заглянул в отлично оборудованную кабину «Голиафа».

– Видишь ту люльку? – сказал Фарли, показывая вниз. – Как только пристегнешься, с тебя станется только шагать куда захочешь, а машина будет двигаться вместе с тобой. Сигнал с датчиков поступает в бортовой компьютер, который отдает машине команду подражать твоим движениям. Конечно, потребуется немного практики, чтобы все это освоить, ну и будет чуток посложнее, когда в тебя стреляют, ну и что с того? Ты можешь стрелять в ответ! Эта малютка теперь на пенсии, – продолжал Фарли, – но пилоты, которые ей управляли, записали на свой счет много подтвержденных убийств. И я имею в виду не только пехоту. Речь идет о технике: танках, «стервятниках», «гончих». Так что эта крошка заслужила спокойную старость.

Джим наклонился и заглянул в кабину. Внутри он увидел потертую люльку пилота и изогнутую полумесяцем панель управления. В кабине витал смешанный запах пота, машинного масла и сигарного дыма. Вид и запахи помогали представить, каково это – пристегнуться и шагать через изрытое воронками поле брани, плечом к плечу с бравыми товарищами.

«Круто…» – подумал Джим. – «Но мать с отцом меня никогда не отпустят».

Не перебивая, он слушал словоизлияния Фарли и вежливо кивал. Тем временем «Голиаф» опустил их обратно на землю. На этом визит сержанта подошел к концу. Вскоре Фарли вернулся в кабину и направил машину к реке. На прощание он передал по громкоговорителю:

– Сынок, запомни девиз десантных войск: «За семью, друзей и Конфедерацию!» Люди рассчитывают на тебя.

Из-за тяжелой поступи «Голиафа» в воздух снова поднялись облака пыли. Когда шагоход вышел на дорогу, Трейс Рейнор сплюнул, целясь в ближайший камень, и коротко подытожил:

– Ублюдки.

Не сказав больше ни слова, фермер забрался в грузовик, завел его и тронулся с места. Через полминуты он уже ехал по грунтовой дороге, ведущей к дому. Солнце стояло высоко в небе, работы предстояло еще много, а драгоценное время было потрачено.

Джим провожал «Голиаф» взглядом, пока тот не скрылся вдали. У него неожиданно появилось много пищи для размышлений.

* * *

Когда Джим Рейнор припарковал робокомбайн, – солнце красным пятнышком висело на западе. Парень прошел через пыльную автостоянку к дому и спустился по пандусу вниз. Как и большинство домов на Шайло, дом на восемьдесят процентов находился под землей, для защиты помещений как от жаркого лета, так и от снежной зимы. Верхний этаж купола защищала похожая на веко полупрозрачная мембрана, которая днем поглощала солнечный свет, накапливаемый в ячейках питания фермы, а ночью открывалась. В это время Джим любил откинуться спиной на кушетку и смотреть на звезды.

Но это могло подождать. Сначала нужно принять ультразвуковой душ, переодеться в чистое и сходить на кухню, где мать готовит обед. Кэрол Рейнор слыла красивой женщиной, несмотря на то, что в ее черных как смоль волосах уже белели седые пряди, а вокруг зеленых глаз появилась сеточка морщинок. Умом бог ее тоже не обделил – Кэрол даже получила грант на обучение в аграрном училище в Смитсоне. Мать Джима была, как любил говорить Трейс – «мозгами семейства».

Кэрол следила за всеми новейшими разработками в области технологий сельского хозяйства и постоянно выискивала способы улучшения финансового благополучия семьи. Именно она вела переговоры с кредиторами – у Трейса для этого не хватало выдержки. Кроме всего прочего Кэрол была первоклассным поваром. Благодаря тщательно возделываемому огороду и стабильным поставкам мяса от местных фермеров у семьи Рейноров всегда было что поесть. А уж в этом Джим был большой мастак.

– Привет, мам! – Джим прошел на кухню и поцеловал стоящую у плиты мать в щеку. – Что у нас на обед? Я есть хочу.

Кэрол обернулась и открыла рот для приветствия, но осеклась.

– Что с твоим глазом?

– Ничего страшного, – уклончиво ответил Джим. – Я просто подрался.

– Просто подрался? – холодно переспросила Кэрол. – Ты же знаешь, как я отношусь к дракам. Мы поговорим об этом за обедом. Лед к синяку приложи.