Текст книги "Медуза"

Автор книги: Томас Тимайер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

Глава 5

Еще не рассвело, когда члены группы с заспанными лицами собрались вокруг скульптурного изображения Медузы. Судя по их виду, Малкольм и Альберт ощущали на себе все прелести утреннего похмелья. Григорий и Ирэн пару раз как бы невзначай коснулись друг друга. Ханну это ничуть не удивило. Она с первых минут подозревала, что у них роман. Не исключено, что и сегодняшнюю ночь они провели вместе. Патрик переминался с ноги на ногу, потирая озябшие руки. Крис уставился на небо, с явным нетерпением дожидаясь появления первых лучей солнца. Все напряженно молчали. Ханна ясно чувствовала скованность, охватившую группу. Крис вчера отделался лишь намеками, так ничего, по сути, и не сказав. Что ожидало их? Предстояло сниматься с места? Но с какой стати? И куда?

Ханна подняла голову вверх. Первые лучи солнца коснулись скал, казалось, в ущелье изливаются золотые воды.

– Ну вот. Теперь смотрите во все глаза!

Отойдя от скульптуры, Крис прошел до завершающей ущелье скалы и там остановился. Положив ладони на камень, ободряюще улыбнулся Ханне. Солнечный свет с поразительной быстротой приближался к его ладоням. Ханна, затаив дыхание, уже хотела было подойти к нему, но Крис, угадав ее намерение, жестом остановил ее. Тем временем лучи солнца коснулись его ладоней, и свет, будто живое существо, продолжал ползти вверх мимо Ханны. Ей вдруг захотелось подставить руки теплым, ласковым лучам, как вдруг она заметила нечто неожиданное. И не только она.

– На стене какие-то знаки! – воскликнула Ирэн. – Видите? Вон там! Я вижу точки, линии.

– Да, да, верно, а вон там их еще больше.

Ханна подбежала к Крису и прижалась ладонями к скале. Крис не мог удержаться от улыбки. Солнце освещало все новые и новые участки скалы, открывая на всеобщее обозрение массу таинственных знаков. Проведя по ним пальцем, Ханна убедилась, что они едва ощутимы. А при обычном освещении и вовсе незаметны для глаза.

– Вот для чего я и собрал вас здесь ни свет ни заря, – признался Крис. – Показать эти полустершиеся от времени значки. Я сам обнаружил их только два дня назад. Они становятся видимыми, только если освещены падающими под малым углом лучами света. Помните, я еще экспериментировал с фонариком три дня назад, – добавил он.

– Но что обозначают эти знаки? – недоумевал Малкольм. Валлиец, присев на корточки, вглядывался в символы на камне.

– Карта звездного неба, – пояснил Крис. – Ты уселся как раз напротив Ориона. Он хорошо различим над астрономическим горизонтом, представленным внизу. Справа от Ориона – Альдебаран, за ним созвездие Тельца. Чуть выше – Овен с Плеядами, за ним следуют Рыбы. Слева от тебя Близнецы, а в них Кастор и Поллукс, под ними Малые Псы, затем Рак, Лев и так далее. Я тут скачал по Сети наши нынешние карты звездного неба и сравнил с этими. Все в точности совпадает. Нет, есть, конечно, и отличия, но они объясняются смещением звезд. Как-никак этой карте несколько тысяч лет.

Наступившая тишина стала почти осязаемой. Люди осознавали услышанное. То, о чем сказал Крис, настолько ошеломляло, что никто из присутствующих не осмелился бы дать ему сейчас оценку. Только теперь Ханне стал понятен смысл выражения «смятение мыслей». Ей стоило невероятных усилий сохранять хладнокровие. Если информация Криса верна, целый пласт древнейшей истории окажется фикцией. Сама идея о том, что еще тринадцать тысяч лет назад люди обладали подробной и достоверной звездной картой, представлялась абсурдной настолько, что никто не воспринял бы ее всерьез. Первые астрономические наблюдения приписывались шумерам и народам периода мегалита, жившим за три тысячелетия до Рождества Христова. И пока обитатели Европы возводили из каменных блоков исполинские обсерватории Стоунхенджа и Карнака, их современники на Ближнем Востоке украшали клинописные дощечки картами звездного неба. До тех пор нечто, отдаленно напоминающее расположение звезд, встречалось лишь в виде отдельных орнаментальных добавлений на плитах захоронений. Но разве подобные свидетельства могут служить доказательством систематических наблюдений небесной сферы?

Обнаруженное здесь доказывало как раз обратное. Это была подробная и достоверная карта звездного неба, созданная много тысячелетий назад.

– Сенсационная находка! – нарушила молчание Ханна. – Но для чего она служит? Если Стоунхендж, а нам доподлинно известно, что Стоунхендж – обсерватория… если то место служило для предсказания времени солнечных затмений и смен времен года, то с чем мы сталкиваемся здесь? Точное расположение отдельных каменных блоков Стоунхенджа в зависимости от мест захода и восхода солнца в дни летнего и зимнего солнцестояния, а также Луны в моменты склонения позволяет нам сделать именно такой вывод. Но здесь, здесь…

– Да, здесь мы имеем дело с явлением совершенно иного характера, – пояснил Крис. – Мне представляется, что это своего рода указатель. И должен признать, не из простых. Скульптура служит для обозначения отбрасываемыми ею тенями, в зависимости от конкретного месяца и дня года, той или иной точки на стене скалы, где нанесены созвездия. Если посмотреть на эту стену в определенный час ночи, можно получить направление, где расположено нужное место. А если измерения производятся из двух различных мест, то получишь самые точные данные. Сложно, не правда ли? – Крис улыбнулся собравшимся, словно ожидая от них комментариев. – Можно исходить и из того, что этих колонн должно быть больше. Посредством обычной триангуляции древний человек мог точно отметить искомое место. Впрочем, поскольку нам неизвестны остальные места расположения этих колонн, как неизвестно и то, в какой день и в какое время суток нужно производить считывание, мы в тупике. Не говоря уж о том, что за истекшие тринадцать тысячелетий и солнце могло изменить местоположение настолько, что наши измерения в любом случае содержали бы погрешность. Наверняка есть еще одно место подобной духовной значимости, поскольку древним не было смысла возводить одно-единственное.

Ирэн скептически взглянула на Криса:

– Как ты мог прийти к столь безумному выводу? Лично для меня это всего лишь карта звездного неба.

– Ты забываешь о значках на цоколе скульптуры. Я не смог прочесть все, но и этого хватило, чтобы понять, для чего возводилось это сооружение.

– Что? Ты все-таки расшифровал знаки? – вмешался Альберт, нервно поправляя очки. – Как тебе удалось?

Крис вернулся к цоколю:

– Вот, взгляните. Мысль, высказанная Ирэн о том, что это иероглифы, и сыграла решающую роль. Первоначально и древнеегипетское письмо воспринималось как основанное на картинках, зрительных образах. И так считалось довольно долго, пока не додумались до того, что это все же на самом деле буквы, или, точнее, фонетические значки. Исходя из данной теории, я сменил тактику: если представить, что эти символы отражают образы, тогда надпись обретает смысл. Не следует забывать, что мы имеем дело с народом, проявившим незаурядные художественные способности. Что художнику ближе по духу? Конечно же, язык образов!

– То есть новый язык? – Ирэн выдохнула. – Вот так сенсация! Мы непременно должны включить это в наш фильм.

– И получится комедия древних времен, – сквозь зубы процедил Малкольм. – Ты все это в одиночку раскопал? Надо же! Мне всегда казалось, твой хлеб – климатология.

Хотя Ханне и не понравился тон, каким было сделано замечание, но в целом Малкольм прав – Крис что-то скрывал от них. Она не могла отделаться от чувства, что он знает куда больше.

Крис пожал плечами:

– В общем-то все не так уж и трудно. Просто лингвистика всегда была моим хобби. Здесь же мы имеем дело с довольно примитивным языком. Стоит найти первый элемент головоломки, и он здорово упростит все остальное.

Ирэн удивленно взметнула вверх брови:

– Все это, без сомнения, очень интересно, но я до сих пор не могу взять в толк, куда сие открытие нас заведет. Если я верно понимаю тебя, Крис, если исходить из твоей гипотезы, то всем нам не сегодня-завтра придется перебраться отсюда в другое место?

– А вот сейчас послушайте самое интересное.

Крис опустился на корточки у камня и с сияющими глазами попросил присутствующих приглядеться к надписям на каменном цоколе.

– Я сделал цифровые снимки, причем при разном освещении. Это дало мне возможность понять, который из значков картинка, а который нет. Полученные данные я по спутнику перегнал одному своему приятелю из Хьюстонского университета, и тот подверг их цифровой обработке и удалил царапины, неровности, следы эрозии, мешавшие восприятию. И вот что получилось.

С этими словами Крис выложил на песок распечатанные на принтере копии. Ка них были изображены фрагменты цоколя, ко такие четкие, какими они, вероятно, были в момент их творения много тысячелетий назад. Создавалось впечатление, что перед тобой гравюра – настолько точно были воспроизведены все детали.

Ханна убедилась, что символы куда аккуратнее и точнее, чем ей показалось на первый взгляд. Она вспомнила о своем выступлении в первый день прибытия группы и уже не сомневалась: древние были не только гениальными живописцами. Им случилось именно здесь, на этом самом месте стать свидетелями события, перевернувшего их дальнейшую жизнь.

И все же пока оставалось неясным, как эти постоянно множившиеся открытия помогут им в будущем. О чем Ханна и заявила напрямик. Слова ее встретили одобрительным гулом.

Крис огорченно покачал головой:

– Чуточку терпения. Я и об этом скажу, но позже. Сейчас пока о другом… То, что мне удалось перевести, звучит примерно так: «…благословенно будь создание, одарившее нас водой, мы безгранично тебе благодарны». Далее идет фрагмент, в котором я так и не смог разобраться, и вот еще: «…сиянием небесным твой поцелуй оплодотворил землю…» И еще: «…и ты будешь возлежать в Горах Тьмы, в шкатулке из черного стекла, там место твоего вечного покоя».

– Витиеватый стиль. И смысл не сразу уловишь, – прокомментировал Альберт. – Я лично ни слова не понял.

– Вначале и я тоже, – ответил Крис. – Но потом до меня дошло, что язык образов употреблен в прямом смысле. Возьмите хотя бы этот значок. На нем нечто напоминающее антилопу. Но он отличается от символа, служащего для обозначения антилопы. Или вот эту пальму. Она представлена здесь настолько точно, что хоть в учебник ботаники помещай. Выписаны все детали. А теперь присмотритесь к этому много раз повторяющемуся значку, который обозначает гору. Мне представляется, что он здесь служит не для обозначения гор вообще, а вполне конкретной горы, выглядевшей в те времена именно так. Исходя из этого, я пришел к выводу, что форма горы вряд ли изменилась за минувшие тысячелетия, поскольку здесь эрозии нет и не было. Взяв в качестве предпосылки, что горный район находится не очень далеко, я попытался приблизительно ограничить район поиска. Имея на руках два параметра – форму и примерный район местонахождения, – мой хьюстонский приятель снова загрузил свой компьютер, введя упомянутые данные в геоморфологическую программу. Кроме этого, он воспользовался и данными, полученными со спутникового лазерного высотомера. И программа выдала результат. Вот он, смотрите. Гора расположена здесь.

Крис разложил карту западной части Сахары.

Ханна наморщила лоб:

– Адрар-Тамгак? Это же в горах Айр.

– Именно там. Эти «Горы Тьмы» расположены в пятистах километрах к югу отсюда. Они вулканического происхождения. Основание вулкана, подстилающий слой состоит из базальтовых магматических вкраплений. Именно они и названы в тексте «шкатулками из черного стекла», как мне кажется. И наша Медуза изготовлена из базальта, а базальт, как известно…

– …черного цвета, – закончила за него Ирэн. Она схватилась за голову. – Я уже ничегошеньки не понимаю. Эта история – сплошная фантастика. Разве такое возможно?

Малкольм, в котором услышанное тоже пробудило инстинкт охотника, задумчиво постукивал пальцем по карте:

– Горы эти относятся к территории Нигера. Люди, вы представляете себе, с какими бюрократическими дебрями связана поездка туда? Наверное, нам в первую голову надо будет ехать в Агадез – оформить там разрешение на проведение экспедиции. Естественно, при условии, что мы получим деньги от НГО. – Малкольм расхохотался. – Кто нам там поверит! Никто не купится на эту сказочку. Честно говоря, я и сам в нее мало верю. Все это чепуха, иллюзии. По-моему, надо поскорее заканчивать наши дела здесь, и домой.

Ханна искоса взглянула на Ирэн:

– Ты тоже так считаешь? В конце концов, тебе решать. Ты – руководитель группы. И к твоему мнению НГО прислушается.

Ирэн возбужденно ходила туда-сюда.

– Вот уж не знаю. Даже если мы здесь, в Тассили-Анджер, и наберем достаточно материала для сенсационного доклада… Да, мы пару дней вполне можем поработать здесь, доснять кое-что, потом отыскать еще интересные места, где тоже обнаружим что-нибудь любопытное, заснимем… Уж на полчаса экранного времени материала как-нибудь наберем. Или же… – Все вопросительно смотрели на руководительницу группы. – Или мы направим запрос о предоставлении нам дополнительных средств для экспедиции в Нигер. – Не выдержав, она широко улыбнулась. – Я понимаю, что поездка туда – не курорт. Страна живет в условиях необъявленной гражданской войны. Я совсем недавно разговаривала на эту тему с одним из моих коллег. Повстанцы-туареги сражаются против африканского режима, население живет в ужасающей нищете. Но честно говоря, меня мало вдохновляет мысль о том, что кто-то опередит нас. Если вы не против, я тут же сажусь на телефон и буду говорить с Вашингтоном. И я не верю, что НГО не клюнет на то, что я им выдам. Как считаете, может, все-таки стоит попытаться?

Все энергично закивали, стараясь не выдать охватившего их волнения. Но его невозможно было скрыть – глаза участников группы лихорадочно заблестели. То был азарт первооткрывателей.

Даже Ханна, не имея иллюзий насчет неизбежного в подобных экспедициях риска, не могла скрыть восторга. Разгадка ждала решения. Речь шла о сенсационном открытии. А она ведь всегда об этом мечтала.

– Значит, так, дорогие друзья, – обратилась она к членам группы. – Лучше начать подготовку загодя. Если Ирэн удастся протолкнуть нашу идею, работы будет невпроворот.

Группа потянулась в лагерь. Кто-то возбужденно переговаривался, а шедший чуть поодаль Альберт насвистывал мотивчик собственного сочинения.

Ханна дождалась, пока Крис уложит отпечатки в сумку. Он был единственным, кто сохранял хладнокровие в данной ситуации, не участвуя в проявлениях всеобщего восторга.

– Что-нибудь не так? – полюбопытствовала Ханна.

– Нет, все идет наилучшим образом. Просто надо было сделать еще парочку снимков. Кто знает, когда выпадет случай попасть сюда еще раз.

– Вижу, ты настроен не очень-то оптимистично. Разумеется, мы вернемся сюда. Поверь мне, эта история принесет нам с тобой известность. Мне – потому что я обнаружила это место, тебе – потому что ты сумел разгадать загадку Медузы.

– Разгадать? – Крис грустно рассмеялся. – Напротив, мне сейчас кажется, что мы как раз отдалились от разгадки. Что мы знаем? Да сущую ерунду, шастаем по верхам проблемы. Есть и еще кое-что, о чем я предпочел не говорить остальным.

– Что же?

– На скале изображено несколько звезд, о существовании которых те, кто создавал Медузу, просто не могли знать.

– Что? – спросила Ханна, чувствуя, как холодеет от необъяснимого страха.

– А то, что звезды эти открыты лишь несколько лет назад, да и то при помощи самых современных радиотелескопов.

– Такого просто не может быть, – прошептала Ханна. – Ты не ошибаешься?

Крис покачал головой:

– Уверен на сто процентов. Я, наверное, миллион раз перепроверил. Никаких сомнений быть не может. Откровенно говоря, меня в дрожь бросает при мысли о том, что может ожидать нас в Айре.

Ханна, невольно бросив взгляд на каменное изваяние, кивнула. Она не сомневалась, что Крис прав.

Глава 6

Две недели спустя…

В мареве клонившегося к вечеру дня колонна внезапно, словно ниоткуда, вынырнула из-за полированных круглых гранитных блоков стены, окружавшей оазис Иферуан. Машина за машиной выползали из жаровни пустыни, оставляя ей на память длиннющий пыльный хвост. Наконец они достигли цели. Добрались!

Ханна предпочитала не вспоминать прошедшие несколько дней, вылившиеся в бесконечную пытку переезда через пески. Выехав из Тассили-Анджер, они направились по ведущей на юг дороге, а скорее, тропе в песках, к Ассамакке – единственному пункту пересечения границы между Алжиром и Нигером. Миновав его, поехали дальше в юго-западном направлении, в Арлит, бывший центр добычи урана. Иллюзии о грядущем великом богатстве, некогда захватившие этот город, поблекли так же быстро, как и фасад здания префектуры, где их группе предстояло получить разрешение следовать в Агадис. Заодно был получен урок поведения в этой стране. В Нигере шагу ступить нельзя без всякого рода разрешений и допусков. Любое отклонение от маршрута, даже отход на пару шагов от машины, чтобы справить нужду, грозит крупным штрафом. Здесь на тебя смотрят исключительно как на владельца густо исписанных, с десятками печатей и штемпелей бумажек. Подобные формальности были для Ханны в новинку, они вызывали недоумение, пугали и раздражали.

Наконец они добрались до Агадиса – самого крупного населенного пункта на севере Нигера, где располагалась и Верховная префектура Северного департамента. Ханна и Абду следовали во главе колонны, поскольку располагали опытом передвижения по дорогам Сахары. Матово-желтая «тойота» смотрелась довольно убого рядом со сверкающими хромом и лаком «хаммерами», хотя зарекомендовала себя с наилучшей стороны в единоборстве с суперджипами. И не только потому, что благодаря мизерному весу реже увязала в песках, но и потому, что привлекала куда меньше внимания. «Хаммеры» же лишили покоя жителей Агадиса, сбегавшихся взглянуть на невиданные автомобили. Приходилось круглыми сутками охранять машины, поскольку существовала вполне реальная опасность их угона. Когда наконец группа получила долгожданное разрешение на продолжение экспедиции и, кроме того, грузовик с запасом продовольствия и в придачу вооруженную охрану, Ханне, измученной бюрократическими проволочками, предстоящий переезд через пески казался теперь чуть ли не райским блаженством. Она успела отвыкнуть от суеты больших городов. Но откровенно говоря, разве можно считать дыру вроде Агадиса городом, и тем более большим? Торговый квартал, или по-местному казбах, состоял из нагромождения глинобитных домишек, над которыми возвышался несуразной формы минарет мечети. В окружении сотен финиковых пальм городишко этот уподоблялся островку в безбрежном песчаном море.

Ханна бросила рассеянный взгляд в зеркало заднего вида. Грузовик, новый член их колонны, переваливаясь с боку на бок, бодро пробирался вперед в облаках песка.

В Агадисе им сообщили, что передвигаться по горам Айр без вооруженной охраны равносильно самоубийству. Вот уже десять лет, как этот регион контролируется вооруженными формированиями туарегов, сражающихся против правительственных войск Нигера, и там главенствует право сильнейшего. Ответ властей был прост и понятен: отказываясь от вооруженного эскорта, вы автоматически теряете право на получение разрешения. Ханна, предвидевшая примерно такой исход, особо не возмущалась, а вот Ирэн была вне себя, когда ей назвали сумму, в которую экспедиции обошлись бы продовольствие плюс охрана. Губернатору Бену Джамару, прекрасно сохранившемуся, несмотря на свои шестьдесят лет, страшно хотелось знать, что намеревается искать в Айре столь представительная экспедиция во главе с самой Ирэн Клермонт. Ханна и Абду объяснили ему, правда, ни словом не упомянув об истинной цели экспедиции. Переговоры с губернатором затянулись на два дня. В конце концов Джамар, который и так пошел на невиданную жертву, ввязавшись в спор с двумя особами женского пола, согласился урезать первоначальную сумму ровно вдвое. И вообще, всяческим разногласиям пришел конец, стоило только Ирэн сыграть на тщеславии старика – она предложила ему позировать для нескольких снимков, уверив губернатора, что они непременно войдут в готовящийся к изданию фотоальбом.

Удачное завершение переговоров решили спрыснуть крепчайшей финиковой водкой. Затем были сделаны снимки, данное событие также обмыли как полагается. После чего обеих дам пришлось препровождать к грузовику. Но Ханна вмиг пришла в себя, стоило ей увидеть, что за охрану им выделили. Четырнадцать солдат, вооруженных автоматами Калашникова, противотанковыми гранатометами и тяжелым пулеметом. Вся эта орава с комфортом устроилась между ящиками с провиантом и мешками с рисом. Возглавлял группу Мано Исса, коренастый туарег из племени кель-аджер, на него же были возложены функции проводника и консультанта экспедиции. Для туарега Мано явно не вышел ростом, зато сей недостаток с лихвой компенсировался надменностью. Подчиненные, уроженцы высокогорного плато Айр, беспрекословно повиновались ему. Как ни мечтала Ханна отправиться в путь без столь внушительного воинского кортежа, она враз переменила мнение, стоило экспедиции столкнуться с первым военным блокпостом. Нет, Айр явно не походил на Тассили-Анджер. Здесь властвовали иные законы и порядки.

– Слава Богу, успели, – облегченно вздохнула Ханна.

Ее хлопчатобумажная рубашка прилипла к телу. Восемь часов пекла были пределом даже для нее, привычной к условиям пустыни. Сквозь тонированные стекла «хаммеров» трудно было разобрать, каково приходится остальным участникам экспедиции, но Ханна не сомневалась, что и им ничуть не легче от этой жарищи. К тому же, едва отъехав от Агадиса, они, во избежание перегрева двигателей, вынуждены были отключить кондиционеры.

Только Мано Исса и его подчиненным-туарегам все передряги были нипочем. Они как ни в чем не бывало смеялись, перешучивались, невзирая на жуткий раскаленный ветер и пылищу. Нет, все же здесь надо родиться и вырасти – сколько бы ты здесь ни прожил, привыкнуть к пустыне невозможно. Загоняя свою «тойоту» в тень глинобитных построек, Ханна вспомнила о своем учителе и наставнике Теодоре Моно, который некогда сказал, что европейцу никогда не понять и не полюбить пустыню, как туарегу. И эти слова принадлежали человеку, который не мыслил жизни без пустыни, во всяком случае, другого такого одержимого Сахарой Ханна не знала.

– Ханна! – К ней нагнулся Абду. – Что с тобой? Все хорошо?

– Да, да, извини, пожалуйста, – пробормотала она в ответ. – Просто задумалась. Все дело в этой чертовой жаре. От нее точно мозг плавится.

Кивнув, Абду показал вперед, в марево:

– Остановись, а то там впереди кто-то машет. Я сейчас сбегаю посмотрю.

Абду, выбравшись из машины, направился к незнакомцу. И тут же в салон ворвался пустынный самум, принесший с собой песок и тонкую, словно пудра, пыль, припорошившую приборную доску и сиденья. Ханна, чертыхнувшись, дотянулась до дверцы и захлопнула ее. Она видела, как Мано Исса, соскочив с грузовика, подошел к Абду и незнакомцу. Все трое стали о чем-то переговариваться, причем, как могла видеть Ханна, разговор шел явно на повышенных тонах. Остановивший их колонну военный упорно показывал куда-то на запад. Вскоре вернулся Абду.

– Это постовой. Тут неподалеку форт. И он настаивает, чтобы мы следовали за ним.

– Он хоть объяснил, что ему от нас нужно?

Абду кивнул.

– Он обязан представить нас своему коменданту и проверить, все ли у нас в порядке с документами.

– Ну как же! Как же без документов! Естественно, он должен их проверить! – ворчала Ханна. – И как я могла забыть, где мы? Ладно, остается лишь надеяться, что этим проблемы и ограничатся. Бог мой, как же мне хочется завалиться и проспать без задних ног часов десять.

Незнакомый военный вместе с Мано Иссой вышагивали впереди колонны, направляясь к форту. Машины черепашьим темпом ползли за ними. Инородными телами из-за акаций поднимались купола долговременных огневых точек. Судя по белизне и гладкой поверхности бетона, сооружение недавно подновили. Да, в этих странах военные денег на себя не жалеют, а мирное население пусть прозябает в нищете, вновь заключила Ханна. Не прошло и минуты, как тяжелые металлические ворота отъехали в сторону, и постовой жестом велел всем остановиться, вылезти из машин и следовать за ним.

– Ну, раз надо, значит, последуем, – фыркнула Ханна и, открыв боковое отделение, извлекла оттуда целую пачку бумаг. – Аудиенция у их высочества. Ничего не попишешь.

Подтягивались и остальные машины, останавливаясь у ее «тойоты», из них, кряхтя и кашляя, выкарабкивались члены экспедиции. Вид у телевизионщиков был жалкий – жара доконала всех. Даже Ирэн, человек бывалый и стойкий, и та, судя по ее виду, была на пределе сил. Отряхиваясь, все проклинали жару и песок. Крис, направляясь к Ханне, обстоятельно высморкался.

– Ну и куда теперь? – осведомился он. – Позволят нам остаться здесь или нет?

– А вот это мы сейчас и выясним, – ответила она. – Не знаю, что за человек местный комендант, но в любом случае не следует заставлять его ждать. Так что надо идти. Кто со мной?

Почти все члены группы изъявили желание встретиться с комендантом.

– Несколько человек пусть останутся присмотреть за машинами. Включая и наш так называемый эскорт. У меня нет никакого желания видеть, как эти военные станут тягаться по части полномочий. С нами пойдет только Мано Исса. Вроде его тут знают. А со мной пусть пойдут Ирэн, Крис, Малкольм и Абду. Возражений нет?

Возражений не было, и делегация направилась во внутренний двор форта. Солдаты недоверчиво взирали на прибывших. Ханна обратила внимание, что это были не туареги, а чернокожие африканцы.

Доставивший их сюда солдат указал на пристройку со сверкающей на солнце крышей из гофрированной жести. Постучав, он распахнул перед ними дверь. Ханна, собрав в кулак решимость, храбро вошла.

Первое, что бросилось ей в глаза, был несуразно большой вентилятор под потолком, лениво гонявший раскаленный воздух. Под ним восседал тщедушного вида лысый военный с сигаретой во рту. Представитель белой расы, не без удивления заключила Ханна. Он был одет в безукоризненно подогнанную форму. На лице сильнее всего выделялись нос и живые, умные глаза.

– Ах, так вот как выглядит экспедиция, о которой мне сообщили из Агадиса. Bonjour, mesdames et messieurs! Прошу простить, что не вышел встретить вас, но как видите – работа!

Пока Ханна ломала голову над тем, что за работа так захватила коменданта этого у черта на куличках форта, сам комендант вскочил из-за стола и, притушив в пепельнице окурок сигареты, протянул руку:

– Франсуа Филипп Дюран, командующий Северным легионом Нигера. Я бывший офицер Иностранного легиона, так что пусть вас не удивляет присутствие здесь европейца. Полковник Дюран, если пожелаете обращаться ко мне по званию.

Произнеся последнюю фразу, Дюран красноречиво постучал по погонам.

– Рад познакомиться с вами и приветствовать в оазисе Иферуан.

Ханна изумилась. Она никак не ожидала встретиться в таком захудалом месте с человеком безукоризненных манер и стала поспешно представлять остальных членов экспедиции. Каждый из них удостоился рукопожатия полковника. Затем Дюран приступил к изучению бумаг. Основательность, с которой полковник штудировал их, была воистину педантичной. Тем временем Ханна огляделась. На книжных полках, кроме обычных детективов низкого пошиба, она, к величайшему своему удивлению, обнаружила и произведения классики мировой литературы: «Старик и море», «Преступление и наказание», «Сто лет одиночества», «Ярмарка тщеславия», «В поисках утраченного времени». И еще зачитанный до дыр томик – «Цена страха» Арно. Не сумев сдержать изумления, Ханна покачала головой. Что забыл в оазисе Айра человек, которого интересует подобная литература?

Казалось, миновала вечность, прежде чем Дюран оторвался от пролистывания документов и приветливо улыбнулся Ханне.

– Bon! – заключил он. – Документы в порядке.

Рассортировав полагавшиеся ему экземпляры, Дюран уложил их в потрепанную папку, а оставшиеся вернул Ханне.

– Смотрите, не дай Бог потеряете. Более чем вероятно, что патрули в Тамгаке затребуют их у вас. В последние годы в этом районе очень неспокойно. Туареги под предводительством Ибрагима Хассада заключили мощный союз, который доставляет нам массу неприятностей. Они намереваются создать собственное государство. Идея абсурдная изначально, мы в зародыше задавим ее. – Полковник сделал многозначительный жест рукой, будто прихлопывает ладонью муху. – Разрешите полюбопытствовать, что такого можно обнаружить в этой части мира, раз даже само Национальное географическое общество снаряжает сюда экспедицию?

Ханна, убедившись, что этому человеку в отличие от губернатора Агадиса сложно будет пустить пыль в глаза, решила действовать в открытую:

– Мы прибыли сюда прямиком из Тассили-Анджер, если, конечно, не считать крюк длиной в тысячу километров.

Полковник рассмеялся:

– Как я понимаю, вы имеете в виду путь через Арлит и Агадис. Так сказать, в Африку через Японию. Все верно, крюк приличный, но здесь по-другому и не бывает. Тут европейская прямота не в ходу. И чиновник должен ведь что-то поиметь, ему тоже хочется кусочек пожирнее. Но мы отвлеклись, прошу вас, продолжайте.

– Около полугода назад я обнаружила весьма любопытные наскальные изображения, совершенно в ином свете трактующие историю развития человечества. НГО сочло их столь интересными, что отправило сюда экспедицию. Прибывшая группа рассчитывала создать фильм о находке. В ходе съемок мы натолкнулись на новые детали, заставившие нас перенести поиски сюда. С вашего позволения, мы и хотим заняться этим.

– Новые детали, говорите? Не хотелось бы разочаровывать вас, но в этих горах ровным счетом ничего нет. Так что сенсаций ожидать не приходится. Я пятнадцать лет в этой стране и знаю Айр как свои пять пальцев. Уверяю вас, открывать здесь нечего. Тем более в Адрар-Тамгаке. Все-таки за полтора десятка лет, согласитесь, можно составить представление о районе боевых действий. Я осмотрел все доисторические наскальные изображения, неплохо осведомлен и по части геологии района. Все здесь давным-давно открыто и задокументировано, и, поверьте, это ни в какое сравнение не идет с тем, что удалось обнаружить в Тассили-Анджер, пусть мое мнение – мнение дилетанта.

Несмотря на дружелюбный тон, у рта полковника Дюрана пролегли две жесткие складки, словно он предлагал Ханне говорить ему правду, и ничего, кроме правды.

Ханна решила говорить без утайки. В конце концов, они и сами с определенностью не могут сказать, обнаружат ли они здесь то, что ищут, или же нет. Достав из висевшей на плече сумки распечатки изображений, она выложила их на стол: