Текст книги "Академия сумрака. Пыльца лесных фей (СИ)"
Автор книги: Тиро Томое
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)
Глава 24
Не болтай зря на Болотах
Эхо подхватило рёв и понесло по Болотам. С деревьев посыпался снег. Растревоженная живность стремительно улепётывала подальше от поляны, сминая по пути кусты, сугробы и друг друга. Из темноты доносились испуганные писки, скрежет, шипение, топот.
Морда наоралась, захлопнула пасть, повертелась в стороны и заметила нас. Глаза дружно моргнули. Морда разинула пасть и нежно курлыкнула.
– И всё? – разочарованно протянул Сел, оборачиваясь, – да я её…
Он только шевельнулся, но я схватила его за рукав и зло прошипела:
– Сел, прикуси язык! Хватит уже трепаться! Стой на месте!
По поляне пополз туман. Редкий, как волосы на голове плешивого. Морда молча поглядывала на нас, подмигивая сотней глаз. Секунды тянулись медленно.
– Ждите, – я сжала ручку ножа, – это первая голова. Пустая. Болванка зубастая. Если напасть сейчас, то мы только подставимся, а вреда поглотителю не нанесём. Нам надо дождаться, когда щупальца вылезут, они покажут границы поглотителя и можно будет понять, как выбраться с его территории.
– Сколько всего? – коротко спросил лорд Нейс.
– Не знаю, если повезёт и попадётся мелкий, то всего пять обманок и главная башка с животом, руками и щупальцами. Чтобы вырубить поглотителя, бить надо в мягкий живот, но это не так просто. Отбиваться придётся от всего, что вылезет.
– А если не повезёт?
– Тогда больше пяти обманок. Сильно больше, – закончила я.
И как ответ на мои слова, на поляне вспухло сразу с десяток уродливых волдырей.
– Не повезло, – угрюмо констатировал Селтан.
Директор вдруг весело усмехнулся.
– Рэйна, – рука лорда Нейса легла мне на плечо, – как только покажутся щупальца, ты хватаешь свою риани и медленно начинаешь отходить к границе поляны. Мы вас прикроем. В бой не вступаешь.
– Ясно, – кивнула я, сосредоточенно вглядываясь в молочные полосы тумана на поляне.
Волдыри пульсировали, но раскрываться не спешили, словно ждали чего-то. Туман становился всё гуще, он крался к ногам, шевелился, как живой. Эта молочная пелена могла говорить только об одном – поглотитель тут не один.
– Демонова задница…
– Что ещё?
– У нас проблемы, – шепнула я за спину, чувствуя, как ужас закрадывается в душу, – с ним паразиты. Гули. Надеюсь, что… – я нервно сглотнула, страшась произнести, то, о чём подумала, – надеюсь, что без альгулей.
Лорд Нейс заскрежетал зубами.
– Мрачный Сын Ветра, помоги нам, – выдохнул Сел.
Окончание его молитвы потонуло в атакующем визге гулей. Одновременно вскрылись все нарывы, выпуская на свободу многоглазые морды, заходящиеся в рёве. В десяти шагах от нас взметнулся фонтан из жидкой грязи. Он с силой хлестанул вверх, забрызгав нас грязными каплями, и резко хлынул вниз, растекаясь где-то под молочной пеленой тумана, из которого медленно поднималась основа ловушки.
Поглотитель был ужасен и, одновременно, смешон собственной несуразностью. Круглая лысая голова с одним глазом и безгубой пастью, держалась на тонкой, гибкой шее. Широкие мускулистые плечи, четыре руки атлета с сильными пальцами и острыми загнутыми когтями, но гладкое, дебелое брюхо, похожее на раздувшийся мыльный пузырь.
Поглотитель глянул на нас, мерзко хихикнул, вывалил длинный язык, поднял над головой руки и оглушительно хлопнул в ладоши.
Я успела выхватить взглядом, как взметнулись щупальца, очертив границу, но на поляну хлынули паразиты, отрезая нам путь к спасению.
Гули – болотная нечисть – неслись, разинув рты. С частокола острых клыков капала розовая пена. Гули так торопились первыми добраться до добычи, что раздирали острыми когтями мертвенно-синюю плоть собственных собратьев, попавшихся на пути. Разглядеть среди них их более опасных родичей – альгулей – не получалось. Слишком кучно неслась прожорливая нечисть, оголодавшая за время спячки.
Болванки заухали-захохотали, а потом стали пропадать под слоем тумана, чтобы после выскочить вновь, но уже гораздо ближе к нам.
Невидимые щупальца поглотителя, скрытые за плотным строем гулей, хлестали воздух где-то совсем недалеко.
Поглотитель, возвышающийся в центре этого бедлама, звонко и ритмично хлопал в ладоши, заходясь в истеричном хохоте.
В небе медленно занимался серый рассвет, делающий только хуже. Тьма под деревьями сгущалась, концентрировалась и словно присоединялась к нападающей нечисти.
– Тонга, твоя цель брюхо твари, – громко, чтобы перекрыть шум нападающей орды, приказал лорд Нейс, – любой ценой.
– Понял, – лениво протянул Селтан, словно ему приказали прогуляться до цветущего сада по безопасной дорожке в солнечный день.
– Рэй, хватай риани. Держись за мной, – последовал второй приказ.
Я молча подчинилась. Обхватила одной рукой бесчувственную Ласку, которая сильно потеряла в размерах и весе, прижала к себе. Перехватила костяную ручку ножа, так, чтобы большой палец лёг точно на клеймо, и приготовилась отступать за лордом Нейсом.
– Абулия!! – во всю мощь лёгких завопил Селтан бессмысленное теперь заклинание и врезался в гущу ревущих гулей.
Свистнула сталь.
Меч Селтана пропел смертельную песню, врезаясь в первого гуля. В стороны брызнула гнилая жижа, которая заменяла нечисти кровь. Гуль взвыл и свалился кулем под ноги. Сел подпрыгнул, закрутился в воздухе, набирая инерцию. Снова свистнул меч. Едва заметный глазу бросок, уклонение, укол, рассечение, брызги гнилой жижи – ещё пара гулей выбыло из строя. Тонга уверенно пробивал себе коридор к поглотителю сквозь мертвенно-бледные тела голодных гулей.
Риган Нейс скинул плащ егеря, обмотал его вокруг левой руки, так, что часть плаща свисала свободно. В правой руке он крутил свой странный меч – небесно-голубого цвета, с кривым лезвием. В дол клинка были помещены прозрачные шарики, которые свободно перекатывались по жёлобу, стукались и звенели, усиливая песню голубой стали. Меч замелькал в воздухе с такой скоростью, что постепенно утратил собственные очертания, превращаясь в поющее колесо смерти.
Волна гулей нахлынула, но взметнулся зелёный плащ и лорд Нейс, член ордена Бешеных, затанцевал изящный танец молчаливой гибели. Меч уже не пел, со свистом рассекая мертвенно-синюю плоть нечисти. Движения лорда-ардала размазывались в воздухе. Он мелькал как призрак среди нападающей нечисти, оставляя после себя только пустоту. Голубой меч вспыхивал яркой молнией, но никак не мог утолить жажду, потому что чёрная гниль никого не сможет напитать.
Я крепко прижимала к себе бесчувственную Ласку, и отслеживала зубастые болванки, которые продолжали ухать, скрываясь и проявляясь в тумане. Одна уже пару раз выскакивала в опасной близости, но тут же пряталась, заслышав свист меча. Забив на гулей, которые всё равно не могли прорваться сквозь яростную атаку лорда Нейса, я попыталась просчитать путь зубастых болванок.
Двигались они по двойной траектории. Вперёд – вперёд – остановка. Два раза назад. Остановка. Три раза вперёд. Получается, что с каждым разом болванка приближалась на один шаг к нам.
Не отрывая взгляда от глазастых морд, расстегнула крючки куртки, и осторожно положила Ласку за пазуху. Это было совсем не сложно. Риани всё продолжала уменьшаться, теряя магическую энергию. Сейчас она уже стала размером с ладонь взрослого мужчины, превратившись в сову-сплюшку. Убедилась, что с Лаской всё будет нормально и она не выпадет во время боя, застегнула крючки, подтянула ремни. Выпрямилась, становясь в боевую стойку. Досчитала до трёх и нажала на пятиконечную звезду, клеймо моего рода, выбитое на костяной ручке ножа.
Лезвие ножа распалось на секции, скреплённые между собой тонкой цепочкой и мастерством горных троллей.
Отвела руку назад, примерилась, отсчитывая путь болванки.
– Три…два…
Резко выбросила руку вперёд. Звенящая плеть взметнулась вверх, закрутилась петлёй, но тут же выпрямилась и устремилась к цели. Конец металлической плети – бывший кончик ножа, острый как клык тахронга – угодило точно в темечко болванки.
Дёрнула костяную ручку и снова бросок, пока зубастые болванки не опомнились и не изменили траекторию движения. Плеть метнулась и вонзила свой единственный зуб в висок следующей болванки.
– Один…– закончила я, нажимая на звезду.
Плеть взвилась в воздух, складываясь на глазах. Через секунду у меня в руках снова был обычный нож.
Раненные болванки ещё несколько мгновений растерянно моргали, но внезапно взорвались, как переспевший арбуз. В воздухе понесло болотным газом. Оставшиеся болванки зашлись испуганным визгом и разом спрятались в густой пелене тумана.
Поглотитель взвыл, как раненный вепрь.
Зато ржать перестал и хлопать в ладоши. А главное, отвлёкся от подбирающегося к нему Селтана. Большего мне и не нужно было.
Поглотитель вдруг начал расти. Он закрутил одноглазой башкой, выискивая того, кто взорвал его обманки. И наткнулся на мой наглый взгляд.
– Эй! Чудило! Я тут, – нагло проорала я, даже не надеясь, что он меня услышит, а потом сложила из пальцев оскорбление-заклятие, которым каджуны запечатывали логово уничтоженных поглотителей.
Я знала, что мне ничего не грозит. Относительно конечно. Сам поглотитель не может покинуть то место из которого вылез. Он способен направить ко мне болванки и даже паразитов, но сам может только орать и хлопать в ладоши, творя свою чёрную волошбу.
Сдвинуться он не в состоянии, потому что вся поляна это его основа. Суть, если можно так сказать. Под нами, прямо в глубине чёрной земли, протекали каналы-связки, которые собирали магию из любого магического существа и отдавали её хозяину, торчащему в центре поляны. Так корни, расползающиеся в стороны, питают ствол и крону дерева.
Поглотитель щёлкнул пастью, медленно поднял руки и звонко хлопнул в ладоши. Его единственный глаз смотрел точно на меня.
Я злорадно усмехнулась, повторила жест-заклятие и снова нажала на пятиконечную звезду, превращая свой нож в опасную плеть.
Надо ещё немного отвлечь тварь. Тонга, если судить по разлетающимся кускам мёртвой плоти, уже совсем близко. Главное, перетянуть внимание поглотителя. Позволить Селтану подобраться к дебелому брюху…
Я терпеливо ждала нападения болванок, раскачивая плеть и готовясь к броску.
Густой туман зашевелился. Поглотитель снова хлопнул в ладоши и нагло захохотал.
Из тумана, откликаясь на призыв хозяина, показались головы.
Но совсем не те, что я ожидала.
Вместо болванок из-под земли полезли альгули.
– Демонова задница, – прошептала я, раскручивая плеть, – доигралась…
Склизкие, как клопсы в месяц невест, сизые, как нос запойного гнома, альгули поднимались в полный рост, показывая себя во всей красе. Поджарые тела, лишённые шеи, украшали две головы – одна с вечной улыбкой смерти, вторая сплошь поросшая диким волосом. Первая голова весело посматривала по сторонам, вторая – жадно хлюпала хоботком присоской, втягивая воздух и запах живых.
Полностью проявившиеся альгули определили цели, опустились на трёхпалые руки, опёрлись на единственную ногу с огромной ступнёй. На спинах нечисти раскрылись острые костяные гребни с капельками трупного яда на кончике каждого острия.
Над поляной, перекрывая и хохот поглотителя, и визг напирающих гулей, и шум боя, понёсся свист, предвещающий атаку альгулей и их ручных тварей-симбиотов.
– Только не это. Только не призыв… – простонала я и наотмашь хлестанула плетью.
Хлыст понёсся, разрезая воздух, вцепился в склизкую плоть ближайшего альгуля, отсекая обе головы твари. Я резко дёрнула оружие на себя, одновременно нажав на звезду, а потом прыгнула в сторону, опустилась на колени, и снова выпустила плеть, хлестнув в то место, где только что стояла.
Попала.
Две серебристые костяные птицы как раз проявились, чтобы воткнуть в меня свои острые, как пики, когти, но столкнулись с пустотой, а плеть разнесла магических помощников альгулей в прах.
Снова нажала на звезду, убирая плеть, перекатилась в сторону, присела и резко подпрыгнула, направив острие ножа под ноги, нажала звезду. Плеть со свистом понеслась вниз и воткнулась в улыбающуюся голову альгуля, который вылезал из-под густого тумана. Нажала на звезду, приземляясь точно на кривые плечи твари, придавливая хлюпающий хоботок каблуком тяжёлого ботинка. Ударом кулака вогнала нож в башку, навсегда стирая улыбку с лица первой головы. Снова нажатие на звезду, прыжок – резкое движение рукой. И оторванная голова полетела в сторону ещё двух костянок, возникших совсем близко от того места, где я только что была.
Задерживаться на одном месте было нельзя, поэтому хлестанула плетью наотмашь, ни в кого конкретно не целясь. Бросилась вперёд, резко опускаясь на колени и отдаваясь инерции. Проехала несколько шагов, раскручивая плеть над головой. В стороны полетели осколки костянок. Нажала на звезду, превращая плеть в нож, вогнала острие в плоский живот несущегося на меня альгуля. Дёрнула ручку, но поняла, что крепко застряла.
Альгуль взвыл, махнул трёхпалой лапой, метясь мне в лицо. Я успела отклониться. Когти просвистели в паре пальцев от моих глаз, я нажала на звезду и снова дёрнула ручку, заваливаясь на бок.
Но маневр не удался. В бок прилетел сильный удар, отбросивший меня на пару шагов. Я задохнулась, но нож не выпустила, а сейчас с облегчением слушала, как звенит цепь, выдираясь из склизкой плоти твари. Удар альгуля помог мне выдернуть застрявшее лезвие. Наощупь нажала на звезду, собирая секции, и ткнула наугад.
Нож вошёл легко, на лицо закапала гнилая жижа, заливая глаза, норовя проникнуть в рот. Отплёвываясь, пнула обеими ногами заваливающуюся тушу альгуля. Перекатилась в сторону, вскочила на ноги и почувствовала, как меня подхватила сильная рука. Ноги повисли в воздухе.
Над ухом прозвучал сердитый голос Ригана Нейса:
– Будь за мной!
Толчок и рука исчезла, а под ногами появилась опора. Я вытерла лицо рукавом куртки, нажала на звезду, распуская лезвие ножа, и решительно шагнула вперёд:
– Я буду с тобой!
Свистнула плеть, сметая пару костяных птиц, несущихся в спину снежному лорду. Он снова танцевал танец погибели, но двигался гораздо медленней. Сразу двое альгулей напали на лорда, он легко их обошёл – в стороны полетели головы и куски гнили. Северный лорд переместился, напоследок махнув мечом – сразу несколько костянок превратились в прах.
Мы все устали, без магии невозможно вернуть силы. А толпам наступающей нечисти нет конца…
Зажмурилась и снова отпрыгнула, замахнулась плетью, послала её на нападающего гуля, который вдруг ощутил в себе прилив храбрости. Секции звякнули, отсекая лапу паразита. Отпрыгнула, занесла руку назад и резко выбросила вперёд, целясь в брюхо твари. Промазала! Плеть скользнула по плечу визжащего гуля и бессильно упала.
Нажала на звезду, отпрыгнула в сторону и почувствовала, как устало всё тело, как горят огнём ноги, как ноет спина и ушибленный бок. Рука налилась свинцом, но я снова выпустила плеть, раскрутила её над головой и запустила вперёд. Наудачу…
Поляна под ногами дрогнула. Ещё раз…и снова…
Я не удержалась и упала на колени. Земля шла дрожью. Визг нападающих тварей замолк, но послышался хрип – тяжёлый удушливый, который сменился внезапным воем.
«Сел добрался до поглотителя!» – наконец дошло до меня. Я подняла голову.
Поглотитель стремительно уменьшался, опадал, как срубленное дерево. В стороны от него летели ошмётки грязи, валил чёрный дым. В разных частях поляны взрывались болванки, добавляя красок этому утру.
В моё тело, сметая усталость, хлынула вернувшаяся магия.
– Да! Клопсы склизкие, теперь вам конец, – прошептала я, поднимаясь на ноги.
Но я даже выпрямиться не успела, как возле меня нарисовался Риган Нейс. Он так глянул, что я обратно присела, не решаясь лезть на рожон и даже нож сунула в ножны на поясе.
– Я сам, – коротко бросил он.
В его глазах разлилась глубокая тьма. Риган сорвал с себя остатки рубашки, дёрнул головой, откидывая спутанные волосы со лба, и сложил из пальцев знак.
– Территория Сумрака, – прошелестело в воздухе.
И на считанные секунды всю поляну заполнил сумрак – густой, вязкий, ощутимый. Взревел ветер, захрустели деревья. И всё кончилось.
Сумрак исчез так же, как и пришёл.
На поляне вповалку лежали мёртвые туши паразитов. Недалеко от меня, согнувшись и опёршись руками в собственные колени, стоял Селтан. По его виску стекала кровь.
И посреди всего этого кладбища, там, где ещё недавно веселился поглотитель, возвышался Риган Нейс с голубым мечом в руках. Спокойный и безмятежный. К его глазам медленно возвращался цвет.
Я благоговейно смотрела на своего северного лорда. Ходить в Сумрак могут многие, но не все. Только тот, кто является наследником старой крови, может договориться и открыть двери в Сумрак, но за это придётся заплатить.
Призвать Сумрак в реальность, но не дать ему расползтись по миру, могут только единицы. Их никогда не бывает больше пяти в одно время. Сумрак подчиняется им, слушается их, верно служит им, как любимая охотничья собака. Сумеречные охотники, так зовут избранных и сильнейших магов, сумевших обуздать территорию Сумрака.
И я стала свидетелем сумеречной охоты.
Теперь мне стало совершенно понятно, почему Ласка так относилась к Ригану Нейсу. Он действительно способен защитить даже от самого Мрачного Сына Ветра, если тот вдруг решит обратить на меня внимание.
– Ласка! – опомнилась я, нырнула за пазуху.
Риани не изменилась. Она всё так же оставалась маленькой сплюшкой, едва заметно дышала и не открывала глаз.
– Риган! – завопила я, – с ней что-то не так! Магия не возвращается!
Лорд мгновенно оказался рядом. Я протянула ему дрожащие ладони, на которых лежала маленькая белая совка. По моим щекам потекли слёзы.
– Нам к Аэлу надо…Риган…к Аэлу, – я всхлипнула, – она погибает! Я не понимаю, почему так?
– Уйти с Болот через портал можно?
Я кивнула. Слёзы застилали взгляд.
– Отсюда можно. Сейчас ещё можно. Поглотитель мёртв, значит, в это место ещё не вернулась магия Болот. Несколько дней будет возвращаться, – я снова всхлипнула и прижала бездыханную тушку риани к себе.
– Тонга, жив?
– Да, лорд-ардал, – хрипло ответил Селтан.
– Уходим.
Взметнулась снежная буря. Риган помог мне подняться и мы шагнули в портал, а вышли ровно перед ступенями аптеки.
Я бегом поднялась по ступеням, пнула дверь и влетела в аптеку.
– Аэл!!!
Каджун стоял за стойкой и что-то внимательно взвешивал на весах. Рука его дрогнула, чаша весов взлетела в воздух, звякнула об пол и покатилась под прилавок.
– Рэй! Ну, нельзя же так…
Он замолчал, разглядывая вошедших следом Селтана и Ригана Нейса. Перевёл взгляд на меня.
– Рэйна, что происходит?
– Аэл, – губы дрожали, слёзы хлынули с новой силой, – Аэл…
Говорить я не могла, просто протянула ладони, в которых лежала безжизненная риани.
Глава 25
Тише мыши, кот на крыше
Золотисто-розовая сфера чуть слышно гудела, оберегая неподвижное тело маленькой совки. Диагностика Аэла показала, что риани сейчас на самой границе жизни. Утеки из неё чуть больше магии и всё, волшебное создание бы просто рассеялось на Болотах, чтобы когда-нибудь снова возродиться, но уже у другого хозяина.
Слёз больше не было. Всё моё тело охватило странное равнодушное оцепенение, но разум наоборот оставался необычайно ясным, чётко воспринимающим всё происходящее вокруг. Напряжённый слух ловил каждый звук, каждое шебуршание ветра за стеной. Я сидела на чистеньком диванчике каджуна, сжавшись в комок – грязный, воняющий Болотами и дохлыми гулями безучастный комок боли. Сидела, крепко закрыв глаза, чтобы не видеть зависшую в воздухе Ласку, упакованную в лечебную магию каджуна.
Несколько раз – я слышала его шаги – в комнатушку заглядывал Аэл. Замирал на пороге неподвижно, горестно вздыхал и возвращался к остальным.
В большой комнате шёл напряжённый разговор. Временами я переставала прислушиваться к речам, отдавая предпочтение гуляющему за стенами ветру, но, стоило прозвучать моему имени, и я снова возвращалась. Жадно вслушивалась, надеясь уловить хорошие новости, но…
– Лорд Нейс, – задумчиво говорил Аэл, – поглотители не обитают так близко к Ранду. Им тут не место. Чудо, что Рэйна вообще успела сообразить, что за тварь вам попалась на пути. Она только раз его видела, да и то издалека. Мы тогда облавой на поглотителей ходили. Расплодились, понимаешь, гады. Все пути перекрыли. Вот, на очередной вылазке она с нами и была. Хотя, разумеется, всю теорию она на отлично усвоила.
– А где место? – жёстко спрашивал Риган.
– Далеко отсюда. В глубине Болот. Там, где родовые земли каджунов.
Молчание. Долгое, утомительное.
– Аэл, – это уже Селтан, – возможно перенести поглотителя с одного места в другое?
– Хмм, – протяжное раздумье в голосе, легкие шаги Аэла, и ответ, – в принципе возможно всё. Если магический потенциал позволит, то можно отделить семя поглотителя, прорастить его, а потом высадить в другом месте. Растёт поглотитель быстро – где-то в течение суток достигает взрослого размера, а если добавить толчок в виде мощного магического импульса, то вполне возможно вырастить его до больших размеров и в более короткий срок. Я понимаю ход твоей мысли, Сел. Ты считаешь, что ловушка была приготовлена именно для вас и под вас. Теоретически, возможно. Но! Я не понимаю, как на Болотах можно свести пути так, чтобы именно вы попали в приготовленную ловушку. Это не равнина, Сел. Это Великие Болота – они сами путают дороги, но не позволяют этого делать другим!
Я представила, как каджун жестикулирует, отчаянно пытаясь объяснить тайны Болот простым обывателям.
– Если это не обычный маг, и даже не носитель старой крови, – снова жёсткий голос Ригана, – а, к примеру, демон?
Что-то грохнуло, разлетелось звонкими осколками. Кажется, Аэл снова разбил чашку.
– Демон⁈ – невообразимое удивление в голосе каджуна, – так-так-так…хмм…ага, а если…О-о!
– Значит, да?
Ответа Аэла я не услышала, кажется, он ограничился кивком. Зато Сел заговорил.
– Лорд-ардал, снова крыса?
– Похоже на то, – послышался ледяной голос Ригана, – ещё одна.
«Крыс травить надо» – почему-то мелькнуло в голове, и я снова отвлеклась на шум ветра.
Не знаю, сколько я так просидела. Бездумно, не шевелясь, слушая плачь вьюги. Очнулась от тихого, ласкового голоса Ригана.
– Ты спишь?
Я покачала головой, не открывая глаз. Скрипнул диван, сминаясь под тяжестью северного лорда. Тёплая рука легла мне на щеку.
– Открой, глаза, маленькая моя, – ласковый шёпот прозвучал совсем рядом.
– Не хочу, – хриплым шёпотом ответила я.
Тяжёлый вздох, мягкие поглаживания по лицу.
– Рэйна, я отнесу тебя к себе. Не хочу оставлять одну.
Я просто кивнула. Мне было всё равно.
Снова скрип дивана, сильные руки подхватили меня, загудела снежная буря, холодом обдали колючие снежинки.
– Вот мы и дома, – прошептал Риган, прикасаясь губами к моему лбу.
Теперь я решилась открыть глаза. Риган смотрел на меня и взгляд его был наполнен мукой. Вот и ещё одна сторона истинности – он сейчас чувствует всю боль, всю выжигающую пустоту в моей душе. Всю мою горькую вину за случившееся.
– Прости, – прошептала я.
– За что?
– За всё…
Больше ничего не смогла сказать.
– Маленькая моя, – прошептал Риган, – давай мы тебя сейчас искупаем, переоденем и уложим спать. Аэл дал мне капли. Ты выпьешь их и уснёшь крепким сном. Посиди пока здесь.
Он опустил меня в кресло перед камином, а сам вышел из комнаты. Я молча начала расстёгивать крючки на куртке валура. Стянула её, машинально вытащила из карманов склянки с росой, расставила их на низеньком столике. Расстегнула двойной ремень на штанах, сняла ножны и положила их на стол, расшнуровала тяжёлые ботинки с налипшими кусками болотной грязи. Скинула ботинки и тёплые носки, а потом стянула пропитанные слизью и грязью штаны. Последним в кучу грязной экипировки полетел волглый от моего пота свитер.
К возвращению Ригана на мне осталась только майка, утратившая свой белоснежный цвет, и трусики.
– Ты уже готова? Молодец, – похвалил он меня, подхватывая на руки, – давай остальное снимем в ванне.
Я прижалась к его груди и замерла, вслушиваясь в мерное биение сердца. Риган шёл медленно, словно боялся побеспокоить меня.
– Сейчас будем купаться, маленькая моя, – прошептал он, распахивая ногой дверь в белоснежную ванную комнату, пахнувшую цветущей вишней.
Он осторожно опустил меня в ванну, наполненную горячей водой и ароматной розовой пеной.
Риган осторожно расплёл мою косу, вынул из волос веточки и сухие листья.
– Не бойся, – хрипло прошептал он, пристально глядя в мои глаза, – я не причиню тебе вреда. Подними руки, нужно снять грязное бельё.
Покорно подчинилась. Риган наклонился, опустил руки в воду, пальцами подхватил край майки и потянул наверх. Мокрая ткань полетела на пол. Риган снова погрузил руки в воду. Его пальцы скользнули по моей талии, легли на живот и медленно опустились ниже, замерев на тонкой границе мокрых трусиков.
– Помоги мне, – удивительно спокойным голосом попросил Риган, подцепляя кончиками пальцев мокрую ткань.
Я качнула бёдрами навстречу его рукам. Трусики соскользнули. Пальцы Ригана потянули их вниз – по бёдрам, к коленям, ниже и через секунду мокрые трусики полетели вслед за майкой.
– Закрой глаза, – очередной спокойный приказ-просьба.
Закрыла, отдаваясь во власть северного лорда. Зашумела вода и на голову полились упругие струйки.
– Не слишком горячая?
Я мотнула головой.
– Хорошо, – ласково сказал Риган, – сейчас волосы мыть будем, не открывай глаза. Не хочу, чтобы пена попала.
Сильно запахло горькой мятой, лимоном, согретой на солнце полынью. Сильные пальцы нежно массировали мою бедовую голову, втирая шампунь в спутанные волосы.
– Синяя камнеломка, – угадала я знакомый аромат, – растение северных Пределов.
– Точно, – по голосу я поняла, что Риган улыбается, – у нас её добавляют в шампуни. А сейчас не болтай, мыло в рот попадёт.
Снова упругие горячие струи воды полились на голову, смывая грязную пену. Риган осторожно приподнял моё лицо за подбородок, убрал волосы, налипшие на лоб, тщательно смыл пену.
– Можешь открыть глаза, – прошептал он, легонько проводя пальцем по моим губам.
Я замерла, ожидая продолжения, но руки исчезли, перестала шуметь вода. Открыла глаза. Риган, как ни в чём не бывало, сминал в руках пористую губку для купания, из неё сочилась мыльная пена. На меня он не смотрел.
– Когда-нибудь, я покажу тебе, как растёт камнеломка, – тихо произнёс Риган и перевёл взгляд на меня, – это чудесное растение. Хрупкое и нежное, но невероятно сильное, оно выбирает самые северные, самые холодные склоны скал.
Риган погрузил губку в воду, дождался, пока та напитается мыльной влагой.
– Камнеломка, – продолжил он, – ловит самый маленький луч солнца, пробивается сквозь щели, вынося на свет единственный бутон.
Губка опустилась на плечи, заскользила по спине, разминая уставшие мышцы. Я расслабилась, убаюканная тихим голосом лорда-ардала и ласковыми поглаживаниями.
– И всегда в эти дни возвращаются морозы. Три дня, взятые взаймы – так их называют в северных Пределах. Три дня, которые дарит месяц невест своему предшественнику, – губка скользнула на шею, прошлась по ключицам, спустилась к груди. Голос Ригана дрогнул, но тут же снова стал спокойным, – но камнеломка стойко выдерживает непогоду. Как только мороз окончательно отступает, она распускает свой единственный бутон. И в один момент скалы становятся небесно-синими, как весеннее небо, – Риган загадочно улыбнулся, – её синие цветы будут прекрасно смотреться в твоих волосах.
Я попыталась вспомнить, с чем ещё связаны цветы камнеломки, с каким-то старым обычаем…но не смогла. Руки Ригана, его ласковые касания не позволяли мне сосредоточится, постоянно отвлекая от мыслей. Губка нежно прошлась по груди, опустилась на живот, скользнула вверх и сместилась на рёбра. Я зашипела от внезапно появившейся боли.
– Что случилось, Рэйна? – встревожился Риган, убирая руку.
– Больно, – пожаловалась я, – гуль туда саданул.
Губы лорда плотно сжались, на скулах заходили желваки.
– Давай посмотрим, – хмуро предложил он.
– Мне нужно встать? – тихо ответила я.
Риган окинул меня взглядом, нахмурился.
– Думаю, можно сделать это позже. Когда на тебе будет больше одежды.
Дальше он действовал быстро, но очень осторожно. Губка ласково скользила по моему телу, отмывая грязь и усталость. Иногда я ощущала на коже горячие пальцы Ригана, таяла под этими касаниями, медленно возвращалась к жизни, но лорд ни разу не перешёл границ, не позволил себе ничего, кроме лёгких, бережных поглаживаний. Недолгих, как поцелуй зимнего солнца.
– Тебя надо ополоснуть, – Риган отложил губку в сторону, – встань. Обещаю, смотреть не буду.
Поражаясь собственной смелости, я опёрлась руками в борта ванны и медленно поднялась, выпрямляясь в полный рост. Розовая пена прикрыла меня своим воздушным покрывалом от взгляда, который бросил на меня Риган, не удержавшись.
Легкая улыбка скользнула по его губам, когда он поднялся на ноги, вслед за мной.
– Если будет слишком горячо, то скажи, – шепнул он, включая воду.
Вода потекла по телу, смывая пену и оставляя меня совсем беззащитной. С губ Ригана сорвался тихий хриплый стон.
– Тебе лучше закончить самой… полотенце здесь. Позови, как справишься, – он резко развернулся и вышел из ванной комнаты, громко захлопнув дверь.
Я стояла под водой и смотрела на закрытую дверь. Вслед за грязно-розовой пеной с меня сходило безразличное оцепенение, которое прочно захватило всё моё существо в аптеке Аэла. Внутри меня разгорался стыд – ещё ни перед одним мужчиной я не стояла обнажённой. Но стыд медленно сдавался, затмеваемый новым чувством, новым ощущением, которого я совершенно не понимала.
– Рэйна, всё в порядке? – послышалось из-за двери, – помощь нужна?
– Нет, всё хорошо, – ответила я, торопливо смывая остатки мыла, хватая полотенце и заворачиваясь в него, – заходи.
Риган вошёл моментально. Улыбнулся, протягивая руки.
– Выглядишь гораздо лучше, – он подхватил меня, – теперь переодеваться, пить лекарства и спать.
Лёгкий поцелуй в лоб и Риган снова очень осторожно, словно в его руках хрустальная статуэтка, понёс меня в спальню.
Опустил на кровать.
– Прости меня, но я немного похозяйничал, – он виновато улыбнулся и протянул мне мои собственные вещи, – в твоём шкафу. Нет времени ходить по магазинам.
Я кивнула, взяла предложенную одежду и молча уставилась на Ригана.
– Понял, ты переодевайся. Я оставлю тебя на пару минут. Мне тоже не мешает принять душ.
Я дождалась, пока он возьмёт что-то в шкафу, выйдет и прикроет за собой дверь. Вытерлась, замотала волосы полотенцем. Натянула бельё, свободную футболку и широкие мягкие штаны, которые мне заменяли пижаму в холодное время года. Просушила волосы полотенцем, а потом подошла к большому зеркалу, которое стояло в углу. Приподняла футболку. Справа, прямо на рёбрах, расцветал большой синяк. Экипировка валуров спасла мне жизнь. Если бы не крепкая куртка из толстой кожи, обложенная семью заклятиями, то гуль продрал бы не только мышцы. Рёбра бы легко сломались под лапой болотной твари.
