Текст книги "Феникс по имени Рита (СИ)"
Автор книги: Тина Ворожея
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)
Феникс по имени Рита
Первая глава. Летающие вареники
Осень в этом году выдалась теплой, даже можно сказать жаркой. На календаре конец октября, а на градуснике плюс двадцать семь в тени. На кухне жарко. Вода на вареники уже закипела когда послышалась знакомая мелодия на телефоне. Муж очень любит тяжелый рок, вот и поставил себе любимую мелодию. Растяпа, телефон дома забыл, а сам поехал на речку машину помыть.
На ходу вытирая мокрые руки фартуком поспешила в гостиную, телефон мужа исходил протяжным завыванием бас гитары. На экране высветилось имя крупного заказчика. Этого звонка Сергей ждал вот уже неделю. Заказчик был серьезный, денежный, вот созрел наконец-то, а муж телефон дома как назло оставил!
Заметалась по дому не зная, что предпринять. Конечно самой ответить нельзя. Хорошо, что речка близко, огородами через луг минут пятнадцать бежать. Выключила кипящую воду, сняла фартук, одела удобные мокасины. Во дворе меня радостно встретила Линда. Огромная овчарка прыгала и носилась кругами в предвкушении, что возьму ее с собой на речку.
– Фу, Линда, не сейчас, вечером пойдем лягушек пугать! – смеясь сказала я ей, открывая заднюю калиточку.
Наша усадьба предпоследняя на улице. Рядом участок с недостроенным, огромным домом. У меня от него даже ключи имеются. Хозяин, Антон Николаевич, уехал за границу уже давно. Ключи мне доверил, вдруг покупатели объявятся. Но покупать дом не спешили, слишком он большой был, да задуман с претензией на замок, с башнями и другими излишествами. Через его заросший двор мы ходили на речку. В заборе имелся тайный лаз, через который на луг можно было быстро попасть. Вот и сейчас я доску отклонила и напрямую к речке побежала.
Хорошо то как! Мягкая, зеленая трава пружинит под ногами, пахнет душистой, луговой мятой, свежестью близкой воды. Вот тут через канавку перепрыгнуть, вот там через мосточек пробежаться. А за теми старыми ивами уже и речка наша виднеется. Громкая музыка отсюда слышна. Сереженька не любит тишины, за все совместные семнадцать лет брака усиленно местных лягушек и рыбу к тяжелому року приобщет. Прибавила шаг, решила мужа напугать, подкрасться из-за прибрежных кустов и внезапно глаза ему своими ладошками закрыть. Улыбнулась предвкушая как он обрадуется, закружит меня, упадем на зеленую траву и будем целоваться, а затем смотреть в синее небо с ленивыми облаками. Но вначале конечно телефон ему отдам, пусть перезвонит заказчику.
Все еще улыбаясь я выглянула на прибрежную полянку. Наш новенький джип сиял на солнце чистыми, мокрыми боками. Резиновые коврики дружно сушились на траве. Сергей тоже лежал на траве, только не сушился, а по всему видно получал удовольствие. Глаза полуприкрыты, мускулистая грудь под оранжевой футболкой дышит рвано, неровно, джинсы спущенны. Сверху усердно подружка дочери, Ирка прыгает. Гибкая точно лозинка, небольшие грудки дерзко как у козы в стороны смотрят. Выбеленные волосы длинными прядями упали на вспотевшее лицо. Трудится значит… Звуки бешенной гитары сливаются с хриплыми стонами.
Улыбка медленно сползла с моего лица, стою пригнувшись в кустах и пошевелиться не могу. Смотрю на них, глаз оторвать не могу, запоминая каждую мелочь. Хрупкий, девичий стан, обхватили сильные, такие знакомые мне руки мужа, поглаживают нежнно, а губы шепчут что-то неразборчиво, жарко.
Эти родные, шепчучие нежности губы мужа и вывели меня из оцепенения. Ползком, ползком выбралась я на дорожку и пригибаясь поспешила назад, очень боялась, что телефон зазвонит некстати. Вихрем промчалась через мосток, промахнулась и намочила ногу перепрыгивая канавку. А в глазах дерзкие, белые грудки Ирки стоят и руки моего мужа нежно сжимающие загорелое, золотистое тело. Как же так, я ее с детства у себя в доме привечаю. Она на три года старше моей дочери, но они подружки не разлей вода. У Ирки семья не очень благополучная, всегда ее подкармливала когда ее мать в запои уходила. Да она почти, что жила у нас наверное с класса десятого. Она, девочка ласковая, тихая… Ох, что делать то дальше, что делать? Мои мысли метались растревоженным роем пчел.
Во дворе меня встретила радостная Линда, но обеспокоенно заскулила заглядывая мне в глаза.
– Сейчас, Линда, сейчас водички тебе налью, – я открыла дворовый кран и налила в собачью миску холодной воды.
Ватными, слабами ногами прошла в дом, положила телефон мужа на прежнее место. Села в кухне за стол рассматривая красиво вылепленные, с затейливо загнутыми краями вареники. Сидела смотрела на них и не понимала, что дальше делать.
Из раздумий меня вырвал телефонный звонок. Подпрыгнула испугавшись, но затем вспомнила, что муж позвонить не может, его телефон то дома лежит. Да и не до звонков ему, он наверное и имя свое не помнит сейчас…
На экране высветилось " Доченька".
– Да, Юленька? – ответила я.
– Мам, ты вареники сварила? Мы с Ирой придем скоро, – капризным голоском проговорила дочь.
Меня словно током дернуло при этом имени" Ира", странно все это.
– А вы где сейчас с ней? – вопрос задала и дыхание затаила, сердце булькнуло и замерло от волнения.
– Мы с ней сейчас в парке гуляем, скоро уже дома будем. Ты сметанку охлади пожалуйста, Ирка холодную любит! – скороговоркой, виновато пробубнила дочь и отключила вызов.
А мне вдруг смешно стало, значит моя Юлька, моя доченька покрывает свою подружку и своего папочку? Стало быть ей известно об отношениях Сергея с этой тихоней? А ты глупая домашняя гусыня сиди дома, лепи вареники да еще и сметанку остужай как Ирка любит? Веселая злость захватила меня. Одним махом резко смела со стола злосчастные вареники на пол. Один из них отлетел очень далеко и застрял в букете бордовых хризантем. Почему то это показалось мне очень смешным, засмеялась закрывая рот руками, чувствуя, что не могу остановиться. Заметалась по огромной кухне, понимая, что меня накрыла самая настоящая истерика. Смех выворачивал душу, я беспомощно взмахивала руками и продолжала смеяться. Наконец-то догадалась открыть кран и плеснуть холодной водой себе в лицо. Дыхание перехватило, я еле отдышалась и жадно, залпом выпила стакан холодной воды из под крана. Прислушалась к себе, смех отступил. Обессиленно присела на стул, но тут же вскочила.
Я знаю, что делать дальше! У меня в соседней области есть квартира, от тетки Зои осталась. Сейчас ключ от нее найду, вещи соберу, паспорт возьму и на вокзал отправлюсь. В поезд сяду и через сутки в родной городок приеду. Пересижу там, успокоюсь, на кладбище к тетке схожу. Не смогу я сейчас со своими родными предателями сталкиваться, так смотри и в психушку угодить можно.
Приняв решение я побежала наверх собирать вещи. Когда с сумкой в маленькую калиточку на соседний участок шмыгнула, возле ворот с улицы послышался шум подъежающей машины. Линда услышав знакомый звук, радостно виляя хвостом кинулась встречать хозяина. Дрожащими руками я открыла дверь соседского дома, хорошо, что замок не заржавел и поддался легко. Зашла в пыльный, просторный холл и замерла прислушиваясь к звукам с моего двора. Чихая от пыли пробралась по шаткой лестнице на третий этаж в башенку. Из ее окна наше подворье как на ладони видно. Осторожно приоткрыла окно. Из дома выскочил испуганный Сергей.
– Рита, Рита! – звал он меня и его голос испуганно дрожал. Собака металась рядом с ним повизгивая. Но муж отмахнулся от нее.
– Не сейчас, Линда!
Он бросился на улицу, послышался звук заработавшего мотора и машина отъехала от двора.
Я закрыла окно и спустилась в просторный холл. Вот и славно все получилось, вот и славно. Теперь и на вокзал можно отправляться.
Вторая глава. На вокзале ворон не ловят
Я заметила ее сразу же как только вошла в полупустое здание вокзала. Она сидела бочком на самом краешке неудобного, вокзального кресла словно в любой момент была готова вспорхнуть и улететь подобно большой птице. Глаза незнакомки с интересом уставились на меня пристально рассматривая. Зацепившись за ее взгляд я тоже успела разглядеть эту женщину и пораженно охнуть про себя. Мы были очень похожи. Одного роста и одной комплекции. Светло-русые волосы гладко зачесаны назад. Толстая коса сытой змеей покоилась на высокой, пышной груди. Заметив ответный интерес, незнакомка быстро склонилась к раскрытому, пестрому журналу на своих коленях.
Очередь в кассу была небольшой и двигалась довольно быстро. Когда я получив свой билет развернулась, то почти нос к носу столкнулась с незнакомкой. Она почему то смущенно отпрянула от меня. Неразборчиво пробормотав извинения, женщина опустив глаза быстро отошла от меня. Пожав плечами я отправилась на перрон, времени было мало, скоро прибывал мой поезд.
Кругленькая словно колобок, словоохотливая проводница проверила мой билет и паспорт. Мило улыбаясь ярко накрашенными губами, объявила, что поезд будет стоять еще десять минут и отвернулась к следующему пассажиру. Вагон был плацкартный и полупустой. Мое место нашлось быстро. Я сидела словно на иголках, идея уехать уже не казалась мне удачной. Пока не поздно, пока стоит поезд можно еще вернуться домой и поговорить с дочерью и мужем. Я положила паспорт и телефон в глубокий карман бирюзовой курточки. Она уже давно не застегивалась на мне но я ее любила за цвет и удобные карманы. В вагоне было душно и курточку я не стала одевать, а повесила на правую руку. Левой подхватила сумку и кинулась к выходу.
– Недолго прохлаждайтесь, поезд скоро отправляется! – крикнула мне в след кругленькая проводница.
Спустившись с подножки на асфальт перрона я лихорадочно решала ехать мне или не ехать. Вдруг сильный толчок в спину заставил меня споткнуться, я крепко вцепилась в ручки своей сумки. Наверное этот мгновенный рефлекс выработался благодаря не одному поколению моих прародительниц и передался на генном уровне. Но как оказалось, надо было беречь не сумку. Бирюзовая курточка резко скользнула по руке. Обернувшись я увидела как женщина прижав к себе мою курточку, удаляется по перрону в безлюдную сторону от вокзала. Русая коса скользит и подпрыгивает за ее спиной от быстрого бега.
Первой мне пришла в голову мысль, что нужно догнать мерзавку. Я уже было ринулась за нею вслед, но тут вагон моего поезда дернулся, на подножку выкатилась колобком проводница.
– Руку давай! Останешся! – требовательно крикнула она.
Я машинально, повинуясь ее напору, протянула свою руку. Сильный, резкий рывок и вот я стою в тамбуре набирающего ход поезда. Сердце отчаянно колотится, во рту сухо как в пустыне.
– Ну, что застыла? В вагон проходи! – весело улыбнулась мне девушка. Она уже убрала подножку и закрыла дверь.
Поезд сильно покачивало. Пошатываясь, цепляясь за поручни я дошла к своему месту. Села и бесцельно уставилась в окно. Мимо проплывали последние строения станции. Не знала радоваться или нет, что все решилось само собой. Ну подумаешь, через пару дней вернусь. Деньги у меня есть, паспорт тоже… Паспорт! Я сорвалась с места, ну тут же рухнула обратно. Медленно осознавая случившуюся катастрофу. Только сейчас вспомнив о том, что паспорт и телефон остались в глубоком, удобном кармане бирюзовой курточки.
Продолжение второй главы. Разбудите меня пожалуйста!!!
В родной город я попала на следующий день ближе к обеду. Старый вокзал из потемневшего от времени, красного кирпича держался молодцом. Он словно говорил проходящим поездам и людям глазеющим на него из окон вагонов – « Я еще крепкий, старик! Стою уже больше трех столетий и простою еще столько же, а вы всего лишь мгновения, пыль пролетающая мимо!» Я улыбнулась ему и почтительно кивнула, как доброму, дорогому другу.
Дребезжащий, задыхающийся словно асматик со стажем автобус, довез меня до знакомого проспекта. Вышла из его теплого нутра и зябко вздрогнула. Погода стремительно портилась. Еще вчера по летнему жаркое солнце, вдруг решило одуматься и вспомнить о том, что собственно и зима не за горами. Без куртки в одном легком свитерке мне было действительно очень холодно. Рассматривать произошедшие за время моего отсутсвия перемены было некогда, начинающийся дождик подгонял меня не хуже палки.
Пытаясь согреться я почти бегом добежала к знакомому с детства дому. Остановилась под большим навесом, столкнувшись с непредвиденным препятствием. Добротная, железная дверь подъезда моей попытки открыть ее не поддалась и явно требовала от меня пароля. Я принялась нажимать на кнопки замка, наивно надеясь угадать код.
– Ты, что тут творишь дамочка? Кто такая и к кому пришла? – за спиной раздался смутно знакомый голос.
Подскочив на месте от неожиданности, резко обернулась назад и увидела знакомое лицо ничуть не постаревшей соседки тети Любы, а ведь она была подругой и ровесницей моей тетушки. Белесые брови тщательно нарисованные черным карандашом, хмурятся грозно. Бледно-голубые глаза смотрят с прищуром, недоверчиво.
Я с облегчением ринулась к ней распахнув руки.
– Тетя Люба, как же я тебе рада!
Женщина резво отскочила от меня, а затем приглядевшись сама кинулась меня обнимать.
– Ритка, девонька моя! Что так долго носа не показывала?
Под причитания и строгие наказы тети Любы, обрадованной моим внезапным приездом, мы поднялись на второй этаж. Обитая коричневым дермантином дверь нашей квартиры, бедной сироткой выглядела на фоне новеньких, железных дверей соседних квартир. Пока я ее открывала немного дрожащей рукой, соседка поднимаясь на свой третий этаж, строго приказывала мне:
– Ритка, ты немного осмотрись и подымайся ко мне. Небось, голодная с дороги, сейчас чайник поставлю и обед разогрею. Жду тебя через двадцать минут! – голос как всегда повелительно-командирский. Сколько себя помню всегда такой был. Тете Любе, надо шашку в руки и полком командовать, вот там то она на своем месте была!
Квартира встретила меня затхлым, пыльным воздухом. Не разуваясь прошла по всем комнатам, все было на своих местах и если бы не слой пыли, то можно было представить, что я только вернулась из школы. Тетя Зоя строго смотрела на меня с черно-белого портрета. Точно так же она смотрела на меня всякий раз, когда я совершала малюсенький проступок.
– Рита, ты должна быть примерной девочкой! – ее холодный тон и скрипучий голос до сих пор мне слышится.
Старая дева, она была придирчивой и строгой моей воспитательницей. Но я на нее не в обиде, все же тетка Зоя вырастила меня после смерти родителей, дала образование, выдала замуж, оставила мне эту квартиру.
Мои воспоминания прервал громкий стук, затем дверь распахнулась и тетя Люба шагнула в прихожую.
– Ну и пылищи то за десять лет накопилось! Рита бери свои вещи и пойдем ко мне, все равно здесь не умыться не сварить ничего нельзя. Вода и газ ведь опломбированны!
Я послушно взяла свою сумку, закрыла дверь на ключ и поднялась вслед за соседкой на третий этаж. В ее квартире вкусно пахло борщем и котлетами.
– Вот держи, сначала в ванную иди, обмойся с дороги, я тебе и воду уже нагрела, – тетя Люба вручила мне чистое, банное полотенце.
Мне ничего не оставалось как достав из своей сумки сменное белье и халат скрыться за белой дверью ванной комнаты.
Борщ у тети Любы был очень вкусный, но у меня совсем не было аппетита, словно огромная заслонка перекрыла мне горло и даже маленький кусочек хлеба не хотел туда проходить. Соседка посмотрела на меня понимающе, поднялась и через минуту поставила с громким стуком на стол бутылку водки.
– Вот, давай по рюмке выпьем, за встречу так сказать. А потом расскажешь, что там у тебя произошло. Вина не предлагаю. Вино разум затуманивает и на лирический лад настраивает, его лучше в другой ситуации пить, а водка она язык развязывает и веселит на первых двух рюмках. Но нам с тобой больше и не надо, очень коварная эта штука! Ты Ритка, смотри помни это всегда!
Действительно после первой рюмки у меня проснулся аппетит, а после второй я рассказала тете Любе и про речку и про Ирку с Сергеем на зеленой травке. Упоминула про доченьку Юльку. Промолчала только про кражу на вокзале.
Соседка внимательно меня слушала. Нарисованные брови хмурились, голубые глаза смотрели на меня неодобрительно. Узловатые пальцы с аккуратным маникюром и многочисленными золотыми перстнями времен советского союза, нетерпеливо постукивали по белоснежной столешнице. Тетя Люба всю жизнь проработала завмагом самого крупного в городе гастронома и до сих пор нежно любила свои украшения.
– Ох и глупая ты Рита, ох и глупая! На вокзал она помчалась, разобраться на месте сил и совести у нее не хватило! Надо было сразу же в волосенки белые вцепиться и повыдергать их к чертовой матери! И дочку к ответу призвать, а то ишь ты, покрывает она подружку и папашку кобеля! Хотя конечно дочь твоя и не виновата может быть… Мало ли, что ей подруженька наплела… Вот ведь в тихом омуте, сама знаешь, что водится… Твоя тетка Зоя из той же породы была. По молодости таких дров наломала, стольким людям жизнь испортила, что и подумать страшно. А тебя в строгости решила держать. Воспитывала тебя, да перековывала на свой лад. Вот и выросла ты безответной и покладистой. Тебе же умереть легче, чем скандал на людях закатить! – тетя Люба сердито хлопнула по столу нарядной словно новогодняя елка рукой. – Я вот, что тебе еще скажу, ты долго тут не засиживайся. Завтра на могилку к Зое съездим и ты домой возвращайся, нечего молодой шлюшке фору давать.
На следующее утро я стояла перед раскрытым платяным шкафом и мучительно выбирала, что мне надеть из теткиных вещей. Очень трудно было выбрать между серым пальто с легка побитым молью плечом и коричневой курткой которая была мне безнадежно мала. Когда то я считала тетю Зою толстухой, а теперь сама не могла втиснуться в ее куртку… Обреченно вздохнув я выбрала серое пальто, его свободный покрой позволял не только застегнуться но и надеть свитер. Сегодня на улице было очень зябко, теплая осень резко повернула в холодную зиму.
Мы съездили с соседкой на кладбище, постояли молча перед могилой моей тетки Зои. Вернувшись я почувствовала такую усталость, что решила прилечь перед обедом и заснула. Проснулась внезапно словно из проруби вынырнула, воздуха не хватало, а на душе такая тоска была, стискивающая клещами сердце, что я потерла левую сторону груди. В комнате было темно, значит тетя Люба меня не стала будить. Прислушалась, из ее спальни раздавалось бодрое похрапывание. Я тихонечко пробралась на кухню и включив свет посмотрела на круглые часы, они показывали пять часов утра.
Мне вдруг очень захотелось домой, просто срочно надо было попасть туда. Я принялась лихорадочно собирать свою сумку. Нашла черный карандаш которым тетя Люба, рисовала себе брови и быстро написала ей записку. Одела серое пальто и тихо защелкнула за собой дверь гостеприимной соседки.
Через час ходьбы пешком я уже была на автовокзале и взяла билет на пригородный автобус. Когда то будучи студенткой я таким путем добиралась до места учебы в целях экономии денег. Пересаживаясь на несколько автобусов и три электрички можно было беспроблемно доехать до моего города. Конечно этот путь требовал нервов и выдержки, но мне сейчас выбирать не приходилось.
На следующий день часов в двенадцать, я уже подходила к своему дому. Еще издалека меня насторожила толпа людей собравшаяся возле него. Почему то пересохло в горле, а ноги стали слабыми. Я старалась идти быстро, но как будто брела в плотной воде.
Наконец то я добралась до толпы соседей и остановилась пораженная услышанным разговором.
– Как жалко, Риту! Совсем же молодая была, еще жить и жить… И как это она на вокзале оказалась?
– Ох, молчи Семеновна, говорят она сама под поезд бросилась, Если бы не паспорт и телефон опознать трудно было бы… Сергей по косе русой только и признал! Уж как он убивается горемычный, как убивается! – торопливый шепоток соседки сочувствующе запинался.
Толпа заволновалась и придвинулась ближе к центру событий. Я бегала позади людей пытаясь их растолкать, но они твердо стояли на занятых позициях. Наконец то я догадалась стать на лавочку, что бы поверх голов увидеть как из калитки вышел Сергей, поддерживая заплаканную Юльку в траурном платке. Муж почернел лицом, небритый, с запавшими глазами он сейчас совсем не походил на щеголеватого красавчика. Я хотела закричать, что все это не правда, вот она я – живая! Но тут следом за ними выскочила Ирка, тоже в черном платке, она деловито раздавала указания и по хозяйски закрыла на ключ нашу калитку. Слова застряли у меня в горле. А затем момент был упущен и все события завертелись с бешенной скоростью. Я опомнилась когда траурный кортеж скрылся за поворотом. Люди медленно стали расходиться. Никто не обратил внимания на женщину, что сгорбившись сидела на лавочке в старом, сером пальто.
Медленно передвигая ноги я зашла в свой двор через тайную калиточку. Линда радостно подвывая кинулась мне навстречу. Ведь собаке не важно во что одета ее хозяйка, собака видит сердцем. Устало погладила ее по жесткой, густой шерсти.
– Тебя опять забыли покормить и воды не налили? – спросила повизгующую радостно, Линду.
Открыла дом и с опаской зашла. Первое, что бросилось в глаза было большое зеркало в прихожей закрытое черным. Устало сдернула тяжелую ткань, отшвырнула ее от себя словно ядовитую змею.
Прошла на кухню и достала из шкафа большой пакет с собачьим кормом. Щедро насыпала его в миску жадно чавкающей Линде. Налила ей свежей воды. И застыла не зная, что делать дальше. Дождаться когда вернутся Юля и Сергей? Так с ними в довесок вернется и Ирка… Конечно дело не в ней, я Юльку напугаю сильно. Ожившая мать дожидается свою семью на кухне… Очень смешно если бы не было так безумно и ужасно…
Приняв решение я засуетилась, ведь мне нужно было успеть, а времени не так уж и много осталось.
Достала две сумки и принялась складывать в них свою зимнюю одежду. Теплые сапоги и ботинки на меху, пуховый свитер и шапки с шарфами. Все заталкивалось в спешке. Подумала и добавила к пуховику норковую шубу. Зачем и сама не знала. Деньги хранились у нас в шкатулке, открыв ее поразилась как мало их осталось. Вздохнула и взяла половину, ровно сорок тысяч рублей.
Когда довольно объемные сумки были дотащены мной в пыльный холл соседского дома, я застыла возле окна в башенке на третьем этаже, дожидаясь возвращения Сергея и Юли. От того, что я увижу зависело все мое дальнейшее поведение.
