Текст книги "Индульгенция 3. Без права на смерть (СИ)"

Автор книги: Тимур Машуков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– Отодрал?

– Было дело. Злой был, пар надо было выпустить, а тут она… Кстати, не знаю, откуда я знаю, но у нас гости. И кажется, сейчас будет драка.

И в такт моим словам сильные удары, сотрясшие ворота, бесцеремонно нарушили нашу идиллию…

Глава 20

Глава 20

– БАМ! БАМ! БАМ!!! – сотрясались створки ворот от внешних ударов. Кажется, незваные гости их собирались сломать, а я такого не люблю. Потом еще плати за восстановление.

– Что за лев этот тигр, что так бесстрашно долбится ко мне? – задал я риторический вопрос, после чего, хрустнув шеей, отправился к воротам.

Танька двинулась следом – эту хлебом не корми, дай подраться. К тому же алкоголь напрочь отключил остатки тормозов у меня, а у нее их с рождения не было.

Подхожу, делаю паузу и резко открываю дверь. Мудак с уже занесенным кулаком промахивается, летит вперед, я чуть сдвигаюсь в строну, отвешиваю ему поджопник для ускорения и… Здравствуй, земля, блудный сын вернулся с пастью, полной травы!

– Раздоров!!! – рычит еще один незнакомец, белобрысый, облаченный в идиотскую мантию с завитушкой на плече.

– Именно так, незнакомый мне идиот в дебильной одежде.

– Я глава дисциплинарного комитета Роман Рюрикович!!! – шаг вперед, и он оказывается внутри.

Двое его любовников протискиваются следом… Третий все так же лежит на траве и думает о прекрасном. Или нет – кажется, он потерял сознание от счастья, увидев такую красоту.

– Тань, это он меня, типа, напугать хочет или чувство собственного величия чешет?

– Ой, не знаю, Видар. Наверное, пугает, окаянный. Или мстит за откусанные пальцы.

– Точняк. Мстишь гад прикрываясь должностью?!!!

– Запрещено без спроса хозяина входить на территорию дома класса Идеал, – появился Гиви. – Поэтому пошел в жопу, светляк.

– Я глава дисциплинарного комитета и могу бывать, где захочу и когда захочу, если вижу нарушение.

– Ты даже свой член не увидишь, если захочешь. Или пришел попросить, чтобы мы помогли его найти? Где ты тут увидел нарушение, болезный?

– Вы напали на двоих наших сотрудников и подлежите наказанию.

– Роман, дружище. Давай не будем нагнетать, – Рюриковича аж перекосило от моего панибратского обращения. – Твоя же светлая морда прекрасно знает, меня нельзя пока трогать под страхом лишения головы, благодаря именно вам и вашей подставе. Так что иди с миром, пока я не решил, что ты нарушаешь закон империи, и не вызвал Темный приказ, откуда тебя папочка не вытащит.

– К тебе претензий нет, – скрипнул зубами он. – Мои люди сказали, что на них напал Трупкипанидзе.

– А почему они тогда еще живые? –возмутился друг. – Если бы это был я, то не оставил бы их в живых. Не вздумай больше подобного вслух ляпнуть – мне репутация слишком дорога. И свидетели есть?

– Я им верю, и этого достаточно.

– Для чего достаточно, болезный? – Гиви чуть слезу не пустил, от жалости к нему. – Для того, чтобы ворваться без приглашения в Идеал? Ты знаешь, что дом этого класса неприкасаем? Максимум, что ты мог сделать в этой ситуации, это послать запрос ко мне на браслет или вежливо – я повторяю для тупых по имени Роман – вежливо постучаться. Ты ведь знаешь, что каждое твое слово сейчас фиксирует артефакт памяти, расположенный на воротах. Ты же знаешь, что Видар может обратиться с жалобой на этот произвол, и это будет тот редкий случай, когда академия отреагирует на нарушение. Потому как с этого она имеет деньги, и если студенты не будут себя чувствовать в подобных домах максимально защищенными, то кто будет их снимать? Упырева потеряет деньги и репутацию. А ты яйца, несмотря на твою родословную. Я понятно тебе объяснил ситуацию или повторить? Не ручаюсь, что смогу это сделать слово в слово, но могу рискнуть.

– Ты пойдешь с нами, – Роман уже понял, что нарвался, но отступить не мог из боязни потерять лицо.

– Ох, дурачок, – вздохнул Гиви. – Нас еще не приняли официально в студенты – мы тут как бы гости еще два дня. И на это время я могу и посылаю в жопу и тебя, и твой дисциплинарный комитет. К тому же ты, идиот, пришел к темным, чтобы что-то доказывать темным, без представителя твоего гребанного комитета темным сотрудником. То есть, вы все светляки и прав не имеете. Видар, гони этого утырка, не знающего законов академии, и пошли пить дальше.

– Хватайте его! – окончательно утратив самообладание, взвизгнул Роман. – С Упыревой я сам вопрос решу!!!

Двое дураков, видимо, ничего не поняв, кинулись ко мне, а я…

– Володенька, скажи мне, ты умеешь летать?

– Чего⁈

Я уже давно чувствовал давление на портал со стороны мира Пургена. Этот гад, чувствуя, что проход ко мне вот-вот может открыться, давил на него с той стороны рогами. Потом давление резко спало, и я понял, что пора явить этому миру своего… Нет, не так – его кошмар.

Треск, и из прорехи в пространстве вылетает Пурген и на полном ходу сносит Романа ударом рогов. Внезапный и стремительный полет светлого через забор с последующей встречей со стеной другого дома – это было эпично.

К тому же Ромчик не сдержал эмоций, громко заматерился, а после так резко ударился, что откусил себе часть языка. Жесть и хохот, слезы, катания по земле и удивленная морда козла.

До него только сейчас дошло, что он ударил не того, огляделся и медленно пошел на меня.

– Изыди, Сатана, на-на на-на на-на, -замахал я на него рукой. – Я вообще-то твою козлиную шкуру спасал.

– Бек, – не поверил мне он.

– Тут ты в безопасности и можешь творить теперь, что хочешь…

– Мек? – его поступь стала медленней, но взгляд более недоверчивым.

– Реально. Но если что, мы друг друга не знаем. И я не скажу тебе, что ботанический сад, где выращивают всякие редкие растения, находится с другой стороны академии, рядом со стеной. Только вот беда – вот эти вот могут тебя туда не пустить.

– Ме-е-е-е-е!!! – заорал Пурген, принявший окончательно решение. А после локомотив козлячьей злости прошелся по опешившим парням из дисциплинарного комитета и, махнув на прощанье хвостом, скрылся среди деревьев. Подняв эфиром стонущие тушки, я выкинул их за ворота и снова закрыл.

– Это и есть твой питомец? – Настя была слегка растеряна.

– Все мужики – козлы, – вынесла свое авторитетное мнение Танька.

– Это не питомец – это Пурген. Злобный козлище из другого мира. Меня хозяином не считает, делает что хочет. При виде экзотических фруктов теряет волю и сон, а хозяева теряют фрукты. В совершенстве владеет искусством диверсий и ночных засад, а так же краж со взломом. Характер злобный и крайне злопамятный. Из стихий земля, из слабостей козы меньше его размером. Стихийное бедствие, из-за которого будет страдать вся академия. Если поймают – я его не знаю и в первый раз вижу. Как-то так.

– А ты не мог призвать, ну, я не знаю – единорога, например, или дракона?

– Так я и хотел какую-нибудь экзотику, а призвался этот. Сколько я от него натерпелся – ни один платок не выдержит моих слез. Однако, есть от него и польза.

– Это какая?

– Пока его ловить будут, к нам будет меньше внимания. К тому же с ним можно договориться – главное заинтересовать. Ладно, я уже стремительно протрезвел, и мне это не нравится.

– Да!!! Мы же еще не сделали фото у пруда, внутри пруда и за во-о-он тем живописным деревом.

– Да? – в голосе Насти прозвучало сомнение.

– Да!!! Но надо сначала выпить, -просек Гиви фишку. С трезвой Темниковой у него даже призрачных шансов не было.

– А эти… Они точно не вернутся? – она с сомнением посмотрела на запертую калитку.

– Да куда им, – Гиви раздулся от важности. – Этот дурак столько правил академии нарушил, что месяц разгребать будет.

– А говорили, что академии плевать…

– Верно, – кивнул он. – В основном, да. Но есть те, что незыблемы. Если бы он заявился в общагу, на многое можно было бы закрыть глаза. Но он приперся в Идеал – хозяин и его гости, пока они находятся на его территории, неприкосновенны. И чтобы сюда попасть без разрешения, нужна официальная бумага, подписанная лично ректором. К тому же Видар еще и сам по себе находится под защитой закона, что древней академии. Он в принципе сейчас может выдвинуть против Романа обвинения, и того могут даже казнить, если сочтут их оправданными. Причем казнят сами светлые. Но он этого делать не будет.

– Это еще почему? Не замечала за ним особой гуманности.

– Потому что убивать всех братьев своей потенциальной жены – не самая хорошая идея.

– В смысле, всех?!!!

– Ну, раз ты ничего пока не знаешь, так и оставайся в неведении. Прости, это не моя тайна – тут все на государственном уровне решается, волей императоров.

– Ничего не понимаю.

– Забей, – это уже вмешался я. – Гиви прав. Пусть живет – пока. Думаю, в течении пары дней все станет ясно.

– Вы меня совсем запутали.

– А значит, надо выпить, для ясности ума!!! – нелогично заорал друг. – Мы трезвые, а значит, праздник не задался. Наливай, Видар, и пусть небо содрогнется…

* * *

– Сдохнуть. Хочу сдохнуть… – прохрипел я, с трудом открыв глаза.

– Попить, а потом можно и сдохнуть, – вторил мне голос.

Вялая попытка шевельнуть рукой, чтобы понять, кто это рядом со мной лежит, не привела ни к чему – рука шевелиться категорически отказывалась. Затекла наверное.

Так, правая вроде свободна, и на ней родовой перстень, в котором точно есть вода. Пытаюсь сконцентрироваться на нем, чтобы достать. С первого раза не получается, со второго тоже. Зато с третьего – вот она… Зар-раза! Бутылка появилась, дразня желанным содержимым, но выскользнула из ослабевших пальцев, покатилась по кровати и, судя по звуку, упала на пол.

– Хреновая попытка. Давай еще, -прохрипел тот же голос.

Я собрался, волю в кулак, прикрыть глаза, потому как все вертелось и отчаянно тошнило. Цап, бутылка зажата в руке. Осторожно, чтобы не упустить, тащу ее в пасть. Она закрыта, но зубы в помощь.

Секунда, и вот уже живительная влага полилась в рот, и я чуть не подавился крышкой, которую забыл выплюнуть. Зато мир сразу заиграл новыми красками, и желание помереть куда-то испарилось.

Потом я почувствовал движение – по мне кто-то полз. Бутылка из моей руки перекочевала в чужую, и послышались судорожные глотки.

Но мне было мало, поэтому появилась еще одна. Половину мне, половину собрату по несчастью. Правда, собрат вдруг оказался скорей сестрой – это я точно почуял, когда голые сиськи прижались к моей, опять же голой груди. А вот теперь уже интересно.

Открываю глаза, надеясь, что карусель прошла – рядом Танька. Лохматая, отекшая, лежит, сопит и тяжело дышит.

– Напомни мне в следующий раз больше трех бутылок вина Гиви не пить, – ее голос все меньше походил на скрип несмазанного колеса.

– Так ты его с водкой мешала, потому так плохо. Но вот почему так плохо мне?

– Потому что ты тоже… мешал.

– А, точно! – голову прострелило воспоминаниями. – Типа, мы новый коктейль «Мертвое утро» создали.

– Ага. Кажется, получилось. Такой дохлой я себя очень давно не чувствовала.

Силы стремительно возвращались, регенерация заработала, настроение стало подниматься. Чуть напрягшись, я удобно устроился на подушке, не забыв подтянуть наверх слабую подругу.

– Если я расслаблена, то это не значит, что не смогу зарядить в нос, если будешь лапать, – пригрозила она.

– И в мыслях не было, – открестился я.

– А что тогда так приподняло одеяло?

– Это нормальный утренний стояк у мальчиков.

– Поверю на слово. Я на ночь еще ни с кем не оставалась, – поерзав, она удобно устроилась рядом, чуть прижавшись ко мне. А то, что одеяло сползло и я вижу ее голой, ее совершенно не смущало. Комплексы и Танька вещи в принципе не совместимые. Ну, и мы помним про доверие, да?

– Я у тебя первый получается, – чуть улыбнулся я.

– Ага. Гордись, развратник.

– А это… У нас ничего такого не было? А то я не помню.

– Не было. Наверное. Я раньше тебя вырубилась. Но, судя по состоянию, мы просто спали, потому как я четко ощущаю, когда потрахалась, а когда нет. Ты вообще помнишь, что вчера было-то?

– Помню, – прислушался я к себе. – Мы пили, потом Настя пошла к себе, а Гиви поперся ее провожать.

– На хрена? Не могла тут остаться? Потрахались бы с утра, и голова бы прошла.

– Не все в этом мире лечится сексом. Не мешай, я вспоминаю. А, да. Гиви объяснил систему. В общем, ей нельзя было у меня оставаться.

– Поясни.

– Да просто все. Право ночевать вне своего дома стоит баллов. Стандарт может бесплатно ночевать в общаге. Престиж – в Стандарте и общаге. Идеал – вообще где хочет, и тоже бесплатно. И наоборот – чтобы Стандарту заночевать в Престиже или Идеале, надо купить абонемент, которой стоит просто огромных денег. Иначе штраф такой, что до конца учебы не расплатишься.

– Погоди, а как же я?

– Где ночуют живущие в общаге, академии плевать. Хоть на улице, хоть в Идеале. Вы – люди второго сорта, -заржал я, но тут же заткнулся, потому как голову прострелило болью, а потом прострелило и ребра, от тычка острым кулачком Таньки.

– То есть, я у тебя могу находиться столько, сколько захочу?

– Я же сказал, мой дом – ваш дом. Только мужиков не води. А так, можешь выбрать себе любую комнату и заселяться.

– А если я захочу жить у тебя? –царапнула она коготками мою грудь.

– То ты нарушишь свои же собственные правила. В моей комнате можно жить только через постель. Оплата натурой.

– Злой ты. Впрочем, другая комната меня тоже устроит. Но потом – сейчас я хочу еще поваляться. – она посмотрела на академский браслет и зевнула. – Восемь утра – это ж вся жизнь впереди.

– Эй, ты куда полезла? – возмутился я, когда она приподняла одеяло. А с учетом того, что мы валялись голыми.

– Ну, твоя Навья так красочно тебя расписала, что я просто должна была это проверить. Не обманула. Стоит как столб.

– А нефиг ко мне тут голыми сиськами прижиматься – я ж не железный!

– Глядя на него, это вызывает сомнения. Впрочем, как лучшая твоя подруга, я могу тебе помочь, – ее рука проворно скользнула вниз и цепко схватила моего друга. А после начала плавно двигаться вверх-вниз.

– Эм… Ты чего творишь⁈ – напрягся я.

– Расслабься. Просто сбрасываю твое напряжение. А то еще немного, и набросишься на меня.

– Ну тогда ладно, – устроившись поудобней, я закрыл глаза. – Если по дружбе, то можно.

Сам не заметил, как стал поглаживать ее спину, а эта прям сосредоточилась на процессе.

– Чуть повернись, а то нечестно будет, если расслаблюсь только я, – шепнул я ей, и тут же под мою руку удобно легла ее попка.

Мои пальцы скользнули вниз, легкое движение и тихий стон удовольствия. Я не спешил, она тоже. Мне приятно, ей приятно.

– Чуть быстрей, – выдохнула она, наращивая темп рукой.

Я ускорился, играя с ней пальцами, скользкими от смазки.

– Д-д-д-да! – судорожно сжалась она, содрогнувшись телом.

– А-а-а-а! – напрягся я, чувствуя, что сейчас кончу.

И тут же мягкие губы накрыли член, и я взорвался, излившись ей в рот.

– Ох, ну ты дал, – довольно облизнулась она, откидываясь на подушку. Плетение очистки убрало мои следы с ее лица и губ. – Кончил так, будто год не трахался.

– Это я от неожиданности. Твои губы…

– Забудь. Просто не хотела, чтобы ты постель испачкал. К тому же в мужском семени сильного мага содержится часть его силы. И ты… очень сильный.

– Тань, не провоцируй меня своим невинно-похотливым личиком. Я ж не выдержу. Я ж тебя трахну, а потом ты на меня будешь обижаться. А если узнает Гиви, так вообще скандал будет. Тебе придется переспать еще и с ним, чтобы никто не был обижен.

– Что⁈ Ты опять готов? – она изумлённо посмотрела на мой моментально вставший член. – Ты что за зверь такой, а, Раздоров⁈ Это вызов, да? Мое личное испытание? Моя кара? Что ж, мы еще посмотрим, кто кого. Сегодня, друг мой, ты встанешь с пустыми баками, не будь я Татьяна Темноводная! Можешь трогать меня всю, но секса не будет. Работают руки и губы. И это… тебе хана!

После этого она рывком переместилась вниз, и пошла жара…

Глава 21

Глава 21

– Я тебя люблю как друга и ненавижу как любовника! У меня онемела челюсть и рука болит, – пожаловалась тяжело дышащая Танька. – А еще ты заставил меня кончить не знаю сколько раз – и теперь я разбита и унижена. Я привыкла доминировать, я привыкла держать все под контролем, но ты…

– Может, вкусный завтрак поднимет тебе настроение?

– Спасибо, я натурального белка объелась, – лениво похлопала она себя по животу. – И эта диета мне не нравится. Откуда столько сил, я не понимаю⁈ Или ты жульничал и пользовался магией? Хотя, я ничего такого и не почувствовала, но кто тебя знает…

– Да ни в жизнь!!! Все натуральное, и это… воздержание. Почти два дня секса не было, и вот результат.

– Ты страшный, – вздохнув, она прижалась ко мне. – Я с тобой больше одна в постель не лягу. Да, мы друзья, и все такое… Но ты ж монстр и пахнешь возбуждающе. А твои пальцы… М-м-м, – задумчиво провела она руками по обнажённой груди. – И знаешь что?

– Что? – шепнул я.

– Я себе никогда не прощу, если не почувствую твой член внутри себя. Лежи и получай удовольствие, гад.

– Но мы же… м-м-м, – замычал я, когда ее губы накрыли мои.

Впрочем, инициатива сразу перешла ко мне, стоило ей почувствовать мой напор. Всегда властная и даже жесткая Танька вдруг стала как испуганный котенок, что доверчиво жмется к гладящей ее руке.

Поэтому я молча стал покрывать благодарными поцелуями красивое тело моей преданной подружки. Она тоже попыталась в ответ ласкать меня, но эти попытки были решительно мной пресечены. И ей не оставалось ничего другого, кроме как принимать мои ласки.

Я был практически полностью уверен, что эрогенные зоны моей необычной подружки ничем особо не отличаются от тех, что имеют все остальные представительницы прекрасного пола. Оставалось только проверить это на практике. Поэтому следующие минут сорок были полностью посвящены тщательному изучению тайных местечек Танькиного тела, от ласк которых она улетает сильнее всего.

Меня удивило, что она не особо сильно возбуждалась от ласк своих очень симпатичных сисек.

Да, ей были приятны мои нежности с этими её прелестями, но улета в стратосферу наслаждения не наблюдалось. Зато я с чувством глубокого удовлетворения обнаружил, как сильно завелась Танька от нежных поцелуев и прикосновений к её ушкам и шее. На спинке между лопатками у нее была ярко выраженная эрогенная зона, которая носит в народе красивое название «кошачье место». Она едва не начала мурлыкать от удовольствия, когда почувствовала мои нежные прикосновения в этом месте.

Также огромное удовольствие с её стороны вызвали ласки её подколенных ямочек на стройных ножках. Я сам наслаждался этим несказанным удовольствием, лаская маленькие ножки моей подруги. И по-моему, ей это нравилось не менее, чем мне. Она у меня умница и старается не калечить свои маленькие ножки тридцать четвертого размера тесной и неудобной обувью. Поэтому там нет и малейшего намека на мозоли, а пяточки розовым цветом напоминали ножки младенцев.

Могу сказать, что к концу моего тщательного изучения эрогенных зон моей подружки я знал практически все. А Танька почти погрузилась в прострацию грез, вызванных моими ласками. И пора была уже переходить к финальной части.

Для начала я впился долгим поцелуем в желанные губы девушки. И наши языки стали сплетаться в любовной игре. Она явно наслаждалась поцелуем, не открывая глаз. Возможно, она представляла себе, что целуется не со мной, а с каким-нибудь другим красавцем. И честно скажу, что меня это не особенно заботило. Мои руки путешествовали по восхитительному телу подружки, все чаще забираясь в самые интимные местечки. Наконец я оторвался от губ ненаглядной и, раздвинув милые ножки, начал целовать внутренние поверхности бедер. Тане эти ласки, видимо, тоже были желанны, так как она подняла согнутые в коленках ножки вверх и гостеприимно развела их ещё сильнее в стороны.

Я поудобнее устроился между ними, раздвинул пошире нежные губы главной её женственности и стал нежно целовать, не пропуская ни одного миллиметра нежнейшей кожи. И она, очевидно, получала от этого огромное удовольствие. Это чувствовалось по тому, как вздрагивало и чуть двигалось её тело.

Ее как будто пронзало молнией, она выгнула своё тело, почти встав на мостик, когда я стал мощно сосать её клитор, желая сделать нестерпимой эту ласку. И в тоже время мои пальцы активно ласкали тайную пещерку девушки. Я уже чувствовал легкую пульсацию волшебной норки и видел, как одновременно с этим сжимается звездочка второй дырочки моей подружки.

Мои пальцы вошли глубже в пещерку Тани. Наверное, ей было немного больно от того, что её дырочка довольно сильно растянулась. Но это была сладкая, желанная боль. И девушке хотелось, чтобы она продолжалась, так как она даже старалась посильнее надеться разгоряченной плотью на мою руку. Мои пальцы нащупали мускулистую шейку матки девушки и стали нежно ласкать прикосновениями подушечек пальцев.

Похоже, она была уже сильно возбуждена. Я лег между её милых ножек и стал аккуратно входить в нее. Очень надеялся, что моей красотке будет хотя бы чуть-чуть приятно от совокупления со мной. Она лежала на спинке по-прежнему с закрытыми глазами и, по-моему, была полностью сосредоточена на собственных ощущениях.

Какая все же несказанная прелесть понемногу входить в женственность любимой подружки! Я просто физически ощущал нежность стенок влагалища девушки, ласково обнимающих мой член. Моя эрекция была настолько мощной, что, казалось, достигала прочности металла. Мне хотелось наслаждаться ею как можно более полно. Головка моего члена стала ударять по шейке матки девушки, и она вскрикнула. Я постарался больше не причинять ей боли, ударяя в шейку матки.

– Еще! Еще! Еще! – Танькин голос был искажен похотью. – Засунь мне палец в жопу, милый! Блядь, как же ты хорош!!!

Я повиновался и погрузил указательный палец в нежное тепло моей перевозбужденной подруги. Пусть вас не пугает вульгарность некоторых выражений, которые вполне допустимы во время совокупления. Они даже значительно увеличивают состояние возбуждения и похоти, придавая дополнительную прелесть половому акту.

Лежа на боку, я с наслаждением насаживал Таньку на свой член, от ударов которого сотрясалось все её тело, а соблазнительные сиськи девушки очень чувственно мелькали перед моими глазами. Через тонкую перегородку мой палец чувствовал движение моего члена во влагалище моей подруги.

Наконец я почувствовал, что нахожусь на грани, и вот-вот мой оргазм заставит меня оросить спермой матку моей Таньки. Но мне никак не хотелось кончать ей внутрь. Нет. Я как похотливый кобель, хотел пометить ее. Чтобы мой запах навсегда въелся в ее кожу.

Поэтому я с каким-то звериным рычанием вырвал свой член из сладких глубин ее влагалища и стал заливать семенем все, что попадало струям спермы на пути. Видимо, мои яйца накопили много семени. Поэтому досталось и животику, и грудям. Несколько капель долетело до лица и волос. Сам не ожидал, что после стольких раз во мне еще осталось так много. Это было остро, но удовольствие – запредельное…

– Сука. Нет, ну какая же я блядь, – Танька обессиленно лежала рядом и тяжело дышала. – Сорвалась!!! Видар, – ее рука нашла мою и крепко сжала ее. – Если об этом кто-нибудь когда-нибудь узнает, я тебя прокляну! Серьёзно! Возненавижу и даже смотреть в твою сторону не буду.

– Я могила, – жест закрытой молнии возле рта.

– Тогда ладно, – она сладко потянулась. – Но ты крут, чтоб мне члена во рту не держать. Давно у меня такого не было. Хотя, дай-ка подумать… Вообще никогда. Понимаю твою Навью и немного даже завидую.

– А чего завидовать-то? Тань, мы же взрослые люди – захочешь повторить, я готов. Ты красива и желанна – так в чем проблема? Конечно же, об этом никто не узнает.

– Да, придется повторить. Я ж теперь остальных с тобой все время сравнивать буду и, боюсь, сравнение будет не в их пользу. Впрочем, хватит об этом – мне жутко стыдно, и все такое. Еще раз повторю – это ни хрена не значит. Мы друзья и не более. А это был секс по дружбе.

– Все как раньше, – кивнул я, чуть сжав ее ладонь.

– Вот и ладно, – заметно повеселела она. – И кто тут обещал накормить даму вкусным завтраком?

– Это я запросто. Кстати, надо бы Гиви написать, пусть тащит свою волосатую жопу сюда. А ты, если что, только что пришла на запах свежей выпечки. Ночевала у себя и тебе не понравилось.

– Звучит правдоподобно. Звони этому муденю, а я в душ.

Но Гиви успел первым. Сначала вместо звука знакомого голоса послышался хрип, сменившийся стоном и тихим матом.

– Ви-и-идар, ты там живой?

– Бодр, свеж и готов на подвиги.

– Я тебя ненавижу! Хр-р-р… Надеюсь, хотя бы Таньке сейчас так же плохо, как и мне.

– Не надейся. Она уже с утра приперлась, довольная. Гоняет чай и уничтожает мою выпечку.

– Я ненавижу вас обоих!!!

– Дуй к нам, полечим.

– Ща. Приду в себя и приползу. Если увидишь рядом с воротами валяющееся тело, помоги ему достойно уйти в последний путь, -после этого он сбросил соединение.

Прикинув время, я тоже решил освежиться.

Забыл, что в душе Танька, но вышло нормально. Я потер ей спинку, она мне. Все в рамках приличия. Ну, полапал, конечно, не без этого – фигурка у нее нереально красивая.

– Пока мы наедине, делай что хочешь, – шепнула она, тяжело дыша. – Но на людях все, как обычно.

Черт, вот опять! Я развернул ее и резко вошел сзади. Она не сопротивлялась – наоборот, выгнулась по-кошачьи и стала подмахивать, вопя от удовольствия.

Мои руки порхали по ее телу, а губы жадно терзали ее, доводя до оргазма. Тормозов не было. Мы темные – у нас другое отношение к сексу. Похотливые звуки смешались со звуками льющейся воды. Она отдавалась как в последний раз, а я просто наслаждался процессом.

Конечно же, мы задержались, и потом пришлось по-быстрому приводить себя в порядок и делать вид, что мы уже давно сидим за столом.

Гиви приполз минут через пятнадцать и являл собой ходячий труп – отекшая морда, синяки под глазами, трясущиеся руки. Но чашка с горячим чаем быстро вернула румянец на его рожу. Даже зубами стучать от холода перестал.

– Мы будем звать тебя не Лич, а Трупик. Это кличка тебе больше идет, – с усмешкой заявила Танька.

– Я буду звать тебя Стерва, потому что в тебе ни фига нет сострадания. Мало того, что вчера пили какую-то бурду, смешав благородный напиток со всякими ядами, так и потом ничего не обломилось. – грустно отозвался он.

– Настя не дала? – понимающе усмехнулся я.

– Ага. Дошли до ее дома. Я такой – желал бы посмотреть, как у тебя все устроено. Особенно спальню. Куртуазно так, с намеком. А она– в сети посмотришь, – и закрыла перед носом калитку, зараза. Представляешь?!!!

– Так тебе и надо. Не хрен к чужим невестам яйца подкатывать, -съязвила Танька.

– Так Видару же похер! Если что, он бы мне сказал. А раз молчит, значит, можно. Но теперь я сомневаюсь – если она по пьяни не дала, то по трезвому точно фиг чего обломится. Бедный я, несчастный… Может, хоть ты…

– Даже не думай. Мои принципы незыблемы, – еле заметно стрельнула она в мою сторону глазками. – Уверена, что ты быстро найдешь себе тут подружку и даже не одну.

– Твои слова, да Кощею в уши. А то скоро на все, что движется, кидаться буду. И вообще, с чего вы-то такие с утра бодрые?

– Я Темноводная, мой недогадливый друг. И любая жидкость, несущая в себе яд, легко нами усваивается. А Видар из рода мастеров проклятий. А алкоголь – это яд, почти проклятье, имеющее физическую форму. На него всякая гадость тоже плохо действует. А вот ты – трупик. У вас на все мертвое иммунитет, а алкоголь живой. Значит, и эффект сильней.

– Такое себе объяснение, как по мне…

– Ну, еще я выпила литр воды. Думала, что сдохну.

– А вот в это поверю. Видар?

– Почти то же самое. Глаза минут пять разлепить не мог.

– Ладно. Считайте, я вас перестал ненавидеть, – после чего он, видимо, окончательно придя в себя, накинулся на еду.

Ну да, организмы одаренных сильны, да и регенерация работала вовсю, выводя токсины. Каждый из нас имел природную защиту от всякого – просто ей надо было дать время, чтобы поработать.

– Чем займемся? – Танька эротично слизывала крем с пирожного так, что мы оба залипли на это зрелище.

– А это… эту… В библиотеку пойдем, в общем, – нашел в себе силы на ответ Гиви.

– Ты сейчас так красиво ругнулся или правду говоришь?

– Чтоб ты знала, библиотека – это такое место, где хранятся знания, и сидят всякие умные красотки.

– Тогда тебе точно туда не надо. Ищи место, где тусуются глупые.

– Это я и так знаю, – отмахнулся он. – Но надо книги всякие получить. А потом предлагаю сходить и посмотреть, что здесь и где находится. И главное, выяснить места, куда не добивают следящие артефакты.

– А вот это уже интересно, – согласно кивнул я. – Тогда переоденусь по-быстрому, и пойдем.

– Настю звать будем?

– Не. Она же как рыба-прилипала. Придет в себя, сама нас найдет. Пока сами все разнюхаем. Да и Пургена поискать надо, не нравится мне это затишье.

– Думаешь, уже начал действовать?

– Да кто ж его знает. Но подозреваю, что пока присматривается. Он маг земли, поэтому спрятаться, сами понимаете, может так, что никто не найдет. Я его чувствую, но в отдалении. Где-то на другой стороне академии ошивается. Все, я убежал.

Я заскочил к себе, скинул домашнюю одежду, переоделся в форму. Ношенное засунул в бытовой артефакт очистки – он и постирает все, и высушит, и погладит. Посмотрел на себя в зеркало – улыбнулся отражению. Утро отлично началось, посмотрим, что покажет день.

Явился я к друзьям уже при полном параде – красавчик же, хоть и рожа дюже мрачная. Но это нормально – мы ж не светлые, чтобы постоянно улыбаться, как идиоты, фальшивыми улыбками. Ага, они даже людей режут с благостным выражением лица. Буе, сейчас меня стошнит!

– А этот, как его там… Рюрикович. Он к нам опять полезет? – спросила Танька.

– Определенно, – с энтузиазмом кивнул Гиви. – Я бы очень расстроился, если бы он этого не сделал. Отмудохать главу дисциплинарного комитета – это же лучшая запись в резюме Мранных. Да к нам после этого все самые отмороженные обиженки потянутся! Причем не всякие там неудачники, а бунтари против системы. Так что наша цель – мы против всех!

А вот это мне знакомо и близко по духу. Бунт, бессмысленный и беспощадный, у меня в крови. А если он еще и имеет смысл, то жизнь начинает играть новыми красками. К тому же к Рюриковичам у меня отдельный счет, и жаль, что плату возьму не я. Хотя, кто сказал, что я не могу тоже поучаствовать, играя на своем поле? К тому же этот гавнюк своим вчерашним опрометчивым поступком сам развязал мне руки, ноги и магию. Пусть трепещет свет – тьма идет!!!

– Видар, сделай лицо попроще, а то я тебя уже бояться начинаю, – стукнула меня кулачком Танька.

– Вот чую, он что-то задумал. Прям жопой ощущаю. Надеюсь, это будет весело? – с надеждой посмотрел на меня Гиви.

– Дружище, ты ж меня знаешь. Мы рождены, чтобы нагнуть этот мир! И начнем с академии. От нас будут рыдать, от нас будут шарахаться, нас будут боготворить. А теперь погнали – зло само себя не совершит.