Текст книги "Альма 2. Точка бифуркации (СИ)"

Автор книги: Тимофей Бермешев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

– Да...

– Вот и отлично. Ты убивал не воинов, а убийц. Надеюсь, тебе не нужно объяснять, чем один отличается от другого?

– Воин не тот, кто отнимает жизнь, – помолчав, все-таки ответил я, – а тот, кто готов отдать свою, ради того, чтобы жили другие. Так говорил мой дед.

– Хм... мудрый у тебя был дедушка. Не то, что мой.

– А что твой? – невольно заинтересовался я, ерзая на разогретом жарой сиденье.

– Круг интересов моего деда сводился исключительно к гулящим женщинами и кружке старого доброго эля, – пустился в воспоминания Стен, – помню как-то раз, он так надрался, что не смог сбежать от разъяренного мужа своей очередной любовницы. Да и куда бежать в его-то возрасте? Только и хватило прыти, чтобы выпасть в окно, прямо под ноги дружкам Фрога.

– Его что, убили? – ужаснулся я.

– Да какое там, – отмахнулся он, – старый хрыч, пользуясь своим преклонным возрастом, решил покаяться и объявил всем, лежа прямо в грязи, что если ему дадут перед расправой выпить, то он сам расскажет обо всех своих похождениях, не таясь и не стесняясь.

– И те люди его не побили?

– Да кто ж им после этого позволит? Когда такой человек как мой дед, решает рассказать о своей жизни без утайки, то мало кто решится пропустить такое шоу. А ему было, что рассказать, уж поверь мне.

– И чем вся закончилось?

– Он выпил почти целый бурдюк вина и рассказал как он что делал и с кем. Рассказ затянулся надолго. Честно говоря, удивлен был даже я, который знал его лучше всего – все-таки одна семья как-никак. Если описывать вкратце, то в нашей деревне его внимания сумел избежать только крупнорогатый скот, да и то, как мне думается, не полностью... При этом он так активно живописал и смеялся, что под конец не выдержал и помер, словив грудную жабу.

– Чего словив??

– Инфаркт, бестолочь, – вздохнул подросток, – тогда это так называлось.

– Интересный у тебя был дедушка...

– Не то слово. Многие вообще удивлялись, как он умудрился дожить до столь преклонных лет.

– С таким образом жизни?

– С такой страстью к чужим женам.

В машине снова наступила тишина. Череда дач снова сменилась густым лесом, бегущим по обе стороны дороги, а мы все молчали. В жизни каждого человека наступает тот момент, когда эмоциональная усталость достигает апогея. И вроде бы ты еще здоров и в полном порядке, но что-то давит на тебя сверху. Давит так, что даже ворочать языком уже просто нет сил. Слова застревают в горле, и единственного чего хочется – растечься по мягкому дивану, не думая ни о чем.

Кто-то в такие моменты ложится спать, кто-то наоборот пытается встряхнуть себя клубами, вечеринками или острыми ощущениями. Я же предпочитал просто в это состояние не попадать, прекрасно понимая, что пребывать в нем могу долго, но толку вот с этого не будет ни на грамм. Не зря кто-то из мудрецов сказал, что уныние – один из самых страшных смертных грехов.

– Сколько тебе лет? – неожиданно спросил я Стена, что-то жизнерадостно мурлыкающего себе под нос.

– Много, – улыбнулся он.

– Не ответишь?

– Нет.

– Почему? Такая большая тайна?

– Просто не вижу в этом смысла, – пожал плечами он, – не люблю ворошить прошлое.

– Бывает, что прошлое с успехом начинает ворошить нас.

– Бывает, – согласно кивнул он, не отвлекаясь от дороги, – и последние события – достойный тому пример.

– Ты про...

– Да. Позавчера была необычная ночь, – пустился в воспоминания он, – говорят, что в такие ночи, былые легенды оживают, становясь явью... Хотя некоторым из них, лучше бы оставаться в забвении навечно...

– Ты снова решил говорить загадками?

– Нет, просто задумался, – вздохнул он и дальше уже совершенно нормально продолжил, – в ту ночь я отдыхал за городом. Шашлыки, рыбалка, пол-ящика водки и хорошая компания, что может быть лучше для вдумчивого и неторопливого отдыха на природе? Только снаряд из РПГ, выпущенный с двухсот метров, прямо в костер, вокруг которого мы сидели. Весьма удачный ориентир, особенно ночью, ты не находишь?

Олег и Бард погибли сразу, остальные были тяжело ранены. Первым пришел в себя Кирюха, в момент взрыва он находился дальше всех от костра – собирал палатку. Его же первого и убили, вышедшие из леса фигуры с мечами. С мечами, Дима! Представляешь?! Я столько стали в руках не видел со времен битвы при... а да, что там говорить... Я смотрел как он умирает. Смотрел, как ему отрубают голову, разбивая ее затем ударом сапога в кашу. И ничего не мог поделать. Меня зацепило сильнее всех. Думаю, он и сам это понимал, давая нам время придти в себя. Понимал, что если не он, то мы останемся лежать там все.

Стен тяжело вздохнул, впервые за последнее время, утратив свою обычную жизнерадостность.

– Дальше был бой. Трое вооруженных ружьями и одной "Сайгой" людей, против пятерых, оставшихся в живых мечников. Сверхсила и скорость была у всех. Пули их не брали, а попасть в голову в такую быструю и опытную мишень – шансов мало. Ну а спустя пару минут, в живых на той поляне остался только я один... И знаешь, о чем я подумал тогда, стоя с двумя окровавленными мечами над телами своих друзей? Почему я, проживший и повидавший на своем веку так много, ни разу не встречал этих тварей? Почему густая кровь убийц, все еще стекала с моих рук на траву, а их тела уже давно рассыпались прахом? Почему я снова остался жив, когда все остальные уже отправились в забвение... В то мгновение я впервые за все это время прозрел. Все те странные совпадения, слухи, случайности, что происходили с людьми в жизни... все встало на свои места. Ты веришь в страшные сказки, друг мой?

– Теперь да, – прошептал я.

– А знаешь, какое самое опасное заблуждение в этом мире? – спросил он, и сам же ответил, – Думать, что знаешь все. Одна из сильнейших боевых и разведывательных организаций в мире. Доступ к абсолютно секретной информации. Причастность к новейшим разработкам и тайнам науки. Но на деле ты просто знаешь чуть больше, чем обычные люди. И забываешь, что чуть больше – это еще далеко не все.

В машине на мгновение снова повисло молчание.

– Тех, кого невозможно купить ни деньгами, ни похотью, ни властью, всегда брали именно этим. Я знал это и все равно попался. Как глупо... Впрочем, не я один.

– Но почему? – сглотнув комок в горле, пробормотал я, – если выходит так, что нас выращивали и собирали по всему миру, то какой смысл потом убивать?

– Вопрос на миллион долларов, – хмыкнул Стен, сворачивая с трассы на грунтовую дорогу, притаившуюся между деревьями, – может кому-то помешали, а может быть решили столь радикальным способом закрыть проект. Кто знает. Но мы думаем, что, скорее всего, это дело рук совсем других структур. Если нас выращивали в противовес тем, кто нас совсем недавно пытался убить, то сам понимаешь. В любом случае эти люди знают слишком много. А мы не знаем ничего. В том числе и то, как глубоко их разведка проникла в нашу.

– А почему ты думаешь, что есть какое-то деление? Вдруг у них там вообще одно на всех тайное правительство и все прочее.

– Было бы так, нас бы давно уже просто перерезали, а не выращивали на закрытых базах, – буркнул он,– да и просто посмотри на политику в мире. Если и есть такая организация, то в ней просто не может быть единства.

– Почему? Наоборот все логично. Стравливай государства муравьишек, имитируй и поддерживай их борьбу за власть, за ресурсы и все будет пучком.

– Возможно. А возможно и нет. У нас слишком мало информации. Мы знаем очень мало. Именно поэтому Митров отказался выходить на связь с командованием в Москве. Слишком уж все неоднозначно. А главный приоритет был всегда один – выжить любой ценой.

– Ты думаешь, нас предали?

– Сомнений быть не может, – отрезал Стен, – слишком много факторов указывает на это. Нас знали, как убивать. Нас знали, где убивать. У нападающих была полная информация по нашему месторасположению. На базе, по рассказам выживших, они вообще ориентировались, как у себя дома. И если ты вспомнишь, кто пришел за нами, то ты не станешь обвинять его в излишней осторожности. Именно поэтому мы решили выждать.

– Вампиры...

– Да. Легенды оказались на редкость живучими.

– Кто еще из наших остался?

– Я и все мои братья, хвала богам. Севера расстреляли с пистолета в его же собственной квартире, но он выжил и сумел вывести семью. Куда именно – не сказал, да мы и не спрашивали. Чем меньше людей об этом знает, тем меньше шансов, что информация попадет ни в те руки. Пытки и плен еще никто не отменял. Группы охотников, прикрывающих мертвую зону больше нет. Из нее остался я один. Тебя подловили за городом, а Митрова застрелили на выходе с работы. Слышал, же уже про штурм здания? Громкое будет дельце...

– Но ведь он же сейчас с нами?

– Да, – кивнул подросток, – но с ним вообще странное дело. Пуля разнесла голову с двухсот метров. Снайпер бил с соседней крыши. Я сам видел, как утром выносили тело. Выжить он не мог никак. Но в ту же ночь, буквально через полчаса после его смерти, в ближайшем морге вдруг очнулся совершенно мертвый до этого труп безымянного бомжа. Довел до обморока дежурного врача, спер у него одежду и, сделав пару звонков, смылся из больницы. Его ты и видел сегодня за столом. Как у него так получилось Митров и сам понять не может. Он просто очнулся на холодном железном столе и первое что увидел, как над ним заносят скальпель. Естественно он испугался и перехватил руку доктора. Что было дальше – ты знаешь. Потом с ним, конечно, поработали Духобор и Алиса, но докопаться до сути так и не смогли, а сам он никаких новых сил в себе не чувствует.

Еще двое погибли на даче за городом. Ты о них не слышал. Старички, муж и жена. Ветераны. Ушли на пенсию несколько лет назад. Одаренными в полной мере они не были, но... обладали редким даром, усиливавшимся в разы, когда они были рядом. Погибли геройски, в бою, забрав с собой почти два десятка наемников и тварей.

Первая база вырезана подчистую. Артемьев, его коллеги и охрана убиты. Единственный кто уцелел – Альцман. Он гостил в это время у леших.

– Так ведь и там...

– Да. Та база тоже стерта с лица земли. Успели спастись лишь немногие, кто был в нижних лабораториях вблизи подземного хода. Про него нападающие не знали, хотя, думаю, и догадывались о его существовании. Хорошо еще, что "семейные" в это время уехали с детьми в отпуск, остальным повезло меньше... Из двухсот сотрудников и персонала в живых остались только двенадцать человек. Алиса, Владимир, Духобор, Игнат и Архип. Они успели эвакуировать с собой еще пятерых сотрудников во главе с Альцманом. Ну, а про Шамана ты уже и так знаешь. Святослав и Семен умудрились прорваться сквозь оцепление, и ушли через лес. После этого база была взорвана. Не уверен, что мы сумели хоть кого-то положить таким образом – работали против нас далеко не дилетанты. Они знали что бывает, когда на захваченном военном объекте остается слишком мало людей, а ситуация безвыходная. Ну, вот пожалуй и все.

Митров связался с выжившими по спец.связи и собрал нас. У тебя, я так понимаю, её с собой не было. Поэтому мне пришлось дежурить у тебя под окнами, в надежде на то, что ты все-таки появишься. И я рад, что не ошибся.

– Подожди, а как же Антоха? Он выжил?

– На момент нападения он был в командировке в Норильске, – вздохнув, ответил парень, – пропал без вести. Ремизов тоже не вернулся из поездки. Связь не работает, телефоны недоступны. Мы не знаем что с ними и живы ли они вообще.

Я только и мог, что грязно выругаться. Друг с кем мы столько прошли на новой работе. Прошли с самого начала, с самой учебки. Успели даже повоевать, хотя это и была самая странная спец.операция из всех про которые я когда либо слышал. И вот он пропал. Возможно его уже нет в живых, а может и еще что похуже... Эх, Антоха... А ребята? Да, я не знал их так близко, виделся тоже редко, только на коротких дежурствах или совещаниях, но все-таки они все успели стать для меня почти что семьей. И вот их нет.

– Приехали! – отвлек меня от размышлений голос Стена.

Я огляделся, только сейчас сообразив, что мы уже находимся совершенно не на трассе. Небольшой дачный поселок, скрытый глубоко в лесу, встретил нас запахом тайги и влагой. Сейчас стало модно строить дома где-нибудь в уединении, для тех, кто хочет отдохнуть от шумной городской жизни. Впрочем, совершенно не в ущерб комфорту и безопасности.

Стен мягко повернул руль в сторону. Грунтовая дорога, спустя пятьсот метров, кончалась прочным асфальтовым покрытием и упиралась в высокий забор со шлагбаумом. Интересно, а закатать всю дорогу от трассы им денег не хватило? На въезде стоял мощный КПП с серьезными ребятами в форме охраны. Короткие автоматы, легкие бронежилеты и черные кепки на головах. Ехавший за нами джип, аккуратно вышел вперед и вырулил прямо к вышедшему из дежурки охраннику. Высунувшийся из окна Владимир показал документы и махнул рукой в нашу сторону. Шлагбаум стал подниматься.

Уже проезжая мимо, я отметил широкие дырки в асфальте с притаившимися в них длинными металлическими штырями на тот случай, если кто-то решит прорваться, просто снеся заграждение.

Дальше начинался уже сам поселок. Красивые двух-трех этажные дома европейского типа проплывали по обеим сторонам дороги. Но в отличие от своих зарубежных собратьев, они не ютились один к другому, экономя жизненное пространство, а вольготно раскинулись, каждый в центре своего участка. Такого высокого глухого забора как на въезде больше не было ни у кого. Наоборот, в массе превалировали низенькие белые штакетники, застенчиво выглядывающие из моря зелени. Куда ни кинь взгляд, везде аккуратные газонные лужайки, пушистые кусты и маленькие садики с цветочными клумбами. Причем, сделано все было настолько грамотно и со вкусом, что не смотрелось рукотворно. Казалось сама природа, решила расцвести так в этой местности, нежно обняв зеленью дома и постройки.

– Что это за место? – невольно спросил я.

– Дачный поселок, – пожал плечами подросток, выруливая за джипом на соседнюю улочку. Дальше ехать не пришлось, мы остановились напротив широкого двухэтажного дома со слегка заросшим садом и огромной летней верандой. Гаража в доме, на удивление не было. Вместо него, неподалеку от небольшой калиточки, ведущей к дому, было оборудовано специальное парковочное место с крытым навесом на три машины. То ли предыдущий владелец не любил, когда рядом воняет бензином, то ли просто тут напрочь отсутствуют воры. Хотя, да и откуда им тут взяться с такой-то охраной? По любой еще и обходы раз в несколько часов делаются, причем, как по внешнему так и по внутреннему периметру. Слыхал я про подобные поселки для "крутых", тут воровать себе дороже.

– И кто тут живет?

– Один местный барыга. У него еще своя строительная фирма и несколько дочерних предприятий.

– И он ээ... не будет против, если мы тут поживем? – удивленно вскинул брови я.

– Трудно быть против, когда тебе еще сидеть лет десять, – глуша мотор, отозвался Стен, – этот домик сдается в аренду для своих. Чистый воздух, охрана не задающая вопросов и полный набор удобств. Старина Толик делает деньги даже сидя на нарах.

– Эм...

– За конспирацию можешь не волноваться, – видя мои невысказанные вопросы, ухмыльнулся парень, – просто поверь мне. Ни я ни Митров не приехали бы туда, где был бы риск нашим с таким трудом спасенным жизням.

Мне только и оставалось что кивнуть. А что тут скажешь? В моей ситуации особенно выбирать не приходилось. И если начальство говорит, что тут все пучком, то приходится тупо верить, потому как ни должного опыта в подобных заварушках, ни знаний у меня просто нет. С этими мыслями я потянулся, разминая затекшие за время дороги конечности, и вышел из машины.

Глава 3.

– Эх, хорошо-то как! – выбравшись из-за руля, закинул руки за голову Стен, – лепота!

– Займись лучше Шаманом, – мрачно посмотрел на его жизнерадостную физиономию, подошедший к нам Митров, – через час будет совещание.

– Да, капитан! – приложил руку к "пустой" голове подросток, – разрешите выполнять?

– Больше половины резерва не трать, – полковник не обратил на его кривляния никакого внимания и повернулся ко мне, – Дима, помоги выгрузить продукты и железо из джипа. Потом проходи в гостиную. За территорию дома пока не выходить – не создавай проблем дежурным.

Молча кивнув, я направился к машине. Владимир как раз начал выволакивать из нее спортивные сумки и пакеты с едой. Следом на землю полетели какие-то непонятные свертки из плотной мешковины.

– Он ввел тебя в курс дела? – заметив, что я подошел, спросил мастер.

– Да.

– Хорошо. Вечером зайди ко мне наверх, поговорим с глазу на глаз. Я обосновался на втором этаже, вторая спальня слева.

– О чем? – удивился я.

Владимир пристально посмотрел мне в глаза, но видя мое искреннее недоумение, только хмыкнул:

– Не бойся, ничего серьезного. Просто нужно обсудить кое-какие темы. А сейчас, на вот, держи, – мне в руки упала тяжеленная сумка.

– Что там? – крякнув от неожиданности и еле удержавшись на ногах, спросил я.

– Цинк патронов к автомату Калашникова, три подсумка с гранатами и кое-чего из взрывчатки, – пояснил учитель, снова закопавшись в открытый багажник, – неси домой и смотри не урони по дороге – шумиха нам не нужна.

Сглотнув комок в горле, я поудобнее перехватил ценный груз, и тяжело потопал по выложенной брусчаткой дорожке к дому. Юморист хренов. Еще бы под ноги мне ее кинул. Хотя, что я вообще знаю о юморе профессионалов? Каждый в своей сфере прикалывается как может. Физики плескают несведущим людям жидкий азот из кружки прямо в лицо, смеясь до колик, и глядя, как те с визгом разбегаются кто куда. Химики так вообще те еще затейники. Были бы нужные реактивы и должная фантазия. Да что там говорить, даже на моей кафедре в свое время было особым шиком налить в колбу вместо зеленого травителя для спец.сталей "Тархун" и потом выпить его на глазах у заведующего лабораторией, доведя того до полуобморочного состояния. Да, были времена...

На пороге дома я столкнулся нос к носу с Льетом. Высокий мужчина средних лет, с тонким аристократичным лицом, как всегда начисто лишенным любых эмоций, легонько кивнул и посторонился, пропуская меня внутрь. После июньского пекла попасть прихожую, снабженную климат-контролем было настоящим блаженством.

Внутри дом был под стать участку, такой же светлый и уютный. Бежевые тона, красивая отделка деревом, прямая монументальная лестница, ведущая на второй этаж. Длинный коридор с небольшой прихожей, заканчивался гостиной. Большая, просторная, с огромными, начинающимися от пола окнами и мягкими диванчиками, расположенными полукругом от телевизора, она так и манила своим комфортом. Вот уж где классно смотреть футбол большой компанией. Слева от нее начиналась кухня, отделенная от остального пространства импровизированной барной стойкой. А справа уходил вдаль коридор, ведущий в спальни и помещения для отдыха. Неплохо, я смотрю, тут мужичок в свое время устроился.

Аккуратно поставив сумку возле одного из диванчиков, я отправился за второй порцией. На кухне уже вовсю хлопотала Маша, разбирая сумки принесенные Владимиром. Мимо сновали ребята, спеша по своим, непонятным делам.

Заходов пришлось сделать еще три. Сумки, сумки, сумки... По большей части в них лежали оружие и аппаратура. Интересно, где ее столько сумели достать? Ну, допустим, часть успели уволочь с базы на себе – это понятно. Но остальное? Дома у себя такой арсенал хранили? За все это время я успел насчитать шестнадцать автоматов, два пулемета, десяток СР-1 и даже один "Иверт". Про кучу патронов к ним и приборы вообще молчу. Назначение некоторых я знал не понаслышке. Обычные датчики слежения, видеокамеры, тепловизоры, куча проводов и креплений к ним и прочее. Остальное – темный лес. Спрашивать о непонятках тоже смысла не было, все настолько суетились, занимаясь своими делами, что отвлекать людей от работы было бы глупо.

– Ты там уже все? – кивнул в сторону улицы, проходящий, мимо меня на Митров.

– Да, – кивнул я в ответ, таща в комнату очередной мешковатый сверток.

– Ну, отдохни тогда пока. Через час общий сбор. Можешь занять себе одну из спален на верху, там еще остались свободные комнаты.

Кивнув ему еще раз, я выпросил у Маши бутылку холодной минералки из запасов и отправился наверх. Жара и вправду утомляла. Больше даже не физически, а морально. Висящий в небе солнечный утюг, давил на голову не хуже своего чугунного тезки. Синоптики передавали, что скоро сорокоградусная жара уйдет, сменившись на этих выходных дождиком, но им мало кто верил. В наше время, любая бабка с радикулитом, заткнет такого "предсказателя" за пояс и точнее все спрогнозирует.

Лестница, ведущая на второй этаж, заканчивалась маленькой площадкой с двумя коридорами по бокам и большущим туалетом, соединенным с ванной комнатой. Как я и предполагал, тут находились хозяйские спальни и пара комнат для гостей. Первые апартаменты, в которые я заглянул, оказались заняты. Алиса лежала, уткнувшись лицом в подушку, не раздевшись и не подавая никаких признаков жизни, кроме редкого дыхания. И вправду умаялась, бедолага... Тихонько прикрыв за собой дверь я вышел из комнаты. В двух соседних никого не было, но уже лежали чьи-то вещи, а вот в четвертой мне повезло больше. Небольшая уютная спаленка с огромной кроватью, шкафом и тумбочкой в углу, встретила приятным полумраком. Все красиво, аккуратно и максимально просто. Никаких личных вещей по углам, украшений и прочих признаков того, что здесь кто-то обитает. Сразу видно, комната использовалась исключительно для приема гостей. Пыли, на удивление, тоже не было. Интересно, а кто тут вообще убирается? Не ребята же успели вылизать весь особняк за такое короткое время. Их конечно много и дури хватит, но мне кажется это не то занятие, на которое они бы стали тратить время в такой ситуации.

Бросив кепку на тумбочку, и обозначив, тем самым, свои претензии на жилищное пространство, я подошел к кровати и отдернул шторы. Окно тут выходило на сад, густо разросшийся на заднем дворе дома, и если лежать на кровати, ноги почти упирались в подоконник. Не знаю, кто придумал такое вот расположение, но мне оно очень нравилось. Скинув обувь я, по примеру Алисы, упал на кровать прямо в одежде и закинул руки за голову. Хорошо-то как! Лежишь себе и смотришь в окно на зелень. В такие минуты не верится ни во что плохое. Кажется, что его просто не может существовать в таком прекрасном и наполненном солнцем мире.

Мысли начали уплывать куда-то в сторону, образы становились все хаотичнее и ярче. Я уже начал медленно проваливаться в сон, когда из него меня вдруг резко выдернул насмешливый голос откуда-то из угла:

– Вообще-то это комната уже занята. Но, признаться, я не против хорошей компании.

Вздрогнув, я открыл глаза и огляделся. Никого. И что это за прикол? А если астральным зрением... ага, какой-то комок жизни притаился в углу за шкафом. Вот только его размеры, больше напоминали кошку, чем человека. Домовой? Не похоже. У них совершенно другая аура.

– Как я тебе в новом обличье? – горько усмехнулись из угла, – Немного непривычно, правда?

Помотав головой, я вернул зрение в норму и догадался привстать с кровати, заглянув за шкаф. В темном углу стояла большая пятилитровая бутылка со срезанным горлышком, доверху заполненная формалином (ну или в чем там хранят... такое), а в ней, улыбаясь мне своей белозубой улыбкой, плавала... голова Шамана. Сбоку к бутылке была примотана скотчем какая-то пластиковая коробочка с динамиком, от которой шли провода к виску и горлу этого страшного пособия кунсткамеры. Из-за скотча, часть лица выглядела слегка мутновато, но его эмоции все же, можно было разобрать без труда.

– Прямо голова профессора Доуэля, – со смешком раздалось из динамика. К поверхности жидкости при этом устремились редкие пузырьки воздуха, – как тебе?

– Ээ... – еле выдавил я из себя, сглатывая враз пересохшим горлом и отупело уставившись на банку.

– Я давно хотел поблагодарить тебя за свое спасение, – тем временем невозмутимо продолжил Шаман слегка скрипучим механическим голосом, – если бы не ты, меня бы уже давно не было на этом свете. Спасибо.

– Не за что, – чисто на автомате ответил я и, немного опомнившись, ляпнул, – э... как ты себя чувствуешь?

– Чудесно! – разразился динамик хриплым булькающим смехом. Лицо при этом исказилось улыбкой, пузырьки воздуха устремились к поверхности с удвоенной силой, – разве не видно?

– Ну...

– Не парься, – отсмеявшись, продолжил обрубок человека, – благодаря тебе я жив, а остальное... отрастет стараниями Алисы и ребят. Куда ж оно денется. Сам-то ты как?

– Да я... ну... это, – жаловаться на жизнь человеку, у которого от тела осталась одна только голова, да и та сейчас плавающая в дешевой пластиковой бутылке из под минералки, было как минимум неловко. Шаман, видно поняв мое смущение, только усмехнулся, и предложил рассказать все, как есть. Чего заморачиваться, если нам всем крепко досталось от жизни за последнее время?

Сев прямо на пол и облокотившись спиной о край кровати, я по второму кругу повторил свою историю.

– А само письмо-то сохранилось от Аркаши? – Поинтересовался оперативник, – Или ты его на месте уничтожил?

Хлопнув себя по лбу, я полез в карман. И почему я не отдал ребятам его раньше? Упомянул вскользь и все. Ну, ладно я был еще слегка не в себе после случившегося, можно понять, но матерые оперативники? Неужели все были так поражены моей историей и существованием девочки, способной возвращать жизнь, что забыли о такой существенной детали? Шок, конечно, шоком, но профессионализм и внимание к мелочам у них в крови. Странно...

Комочек бумаги нашелся почти сразу. Помятый, слегка порванный и так заляпанный засохшей кровью, что часть текста уже невозможно было прочитать. Впрочем, неважно, я прекрасно помнил все то, что там было написано. Такое иди -попробуй забудь...

– Мда... не повезло, – протянул Шаман, глядя на мои неуклюжие попытки аккуратно развернуть засохшую бумажку, – лучше оставь это дело Борисычу. Он по молодости лет, еще задолго до тех пор как возглавить наш отдел, криминалистом подрабатывал. Знает, что в таких случаях делать.

Кивнув, я оставил свои попытки, снова убрав записку в карман. Неожиданно сильно захотелось есть. Говорят, такое бывает после сильного стресса. Сходив в низ, я выпросил у девчонок пару бутербродов, достал из морозилки бутылку минералки и снова вернулся наверх. Работа в доме по-прежнему кипела. Люди бегали по коридорам, что-то носили, что-то собирали и монтировали. От меня никто ничего не требовал, да и я, последовав давней армейской традиции: "подальше от начальства, поближе к кухне", решил не мешаться лишний раз под ногами. Тем более, что скоро ожидался общий сбор. Там все и выяснится.

Шаман встретил мое появление с едой явно неодобрительно. Вздохнул динамиком, и попросил покормить его тоже. У меня морально сразу опустились руки. Такое чувство бывает у людей, когда их просят сделать что-то непривычное. То, чего они еще не делали, не знают как правильно и боятся сделать что-то не так. Например, впервые взять на руки маленького ребенка, поставить укол или поухаживать за инвалидом. Для кого-то это неловкость, смешанная с жалостью и легкой брезгливостью, в которой они не признаются даже сами себе. Для меня же это было, скорее страхом ошибки и неловкостью. Да блин, как вообще можно кормить человека, у которого нет пищеварительной системы?

Но на деле, все оказалось намного проще. Еще в незапамятные времена, был изготовлен специальный порошок, для питания тканей и органов через поверхность кожи. Помимо комплекса весьма полезных для организма свойств он, растворяясь в воде, помогал еще и дополнительно насыщать такни кислородом. Хоть убейте, но я не понимал принципа его действия. Из меня и раньше был никудышный химик, чего уж требовать теперь? Хрен пойми, зачем его разрабатывали. То ли для каких-то подводных спец.операций, то ли это остатки космической СГЖ – системы глубокого жизнеобеспечения при длительном нахождении в космосе. Говорят, там что-то такое было в советское время, основанное на контакте с кожей и конденсацией влаги на ее поверхности. Но подробностей Шаман и сам не знал. "Работает – не трогай" – этот девиз не потерял своей актуальности со временем. Поэтому мне оставалось только облегченно вздохнуть и поинтересоваться, где этот самый порошок находится.

– Там, – оперативник кивнул в сторону подоконника.

Подойдя поближе к окну, я и вправду обнаружил за занавеской невзрачную коричневую коробочку без этикетки. Сквозь оторванный верх были видны мелкие красноватые гранулы, так сильно похожие на корм для рыбок, что я невольно улыбнулся.

– Из чего он сделан? – спросил я, покатав на руке пару твердых шариков.

– Без понятия, – попыталась пожать несуществующими плечами голова, – но самочувствие они улучшают довольно неплохо.

– И сколько сыпать?

– Пару столовых ложек на глазок отмерь, – пояснил он, – но не переборщи, а то я в эйфорию улетать не хочу. Сегодня мне понадобятся чистые мозги.

Кивнув, я подошел к пластиковой бутылке и, присев на корточки, принялся понемножку сыпать красноватую массу внутрь, стараясь распределить как можно более равномерно. Спустя некоторое время, лицо Шамана приняло довольное выражение. Он даже высунул язык, поймав пару шариков и с явным удовольствием, растер их о небо.

Все это так напомнило мне кадры из "Футурамы" – сериала, в свое время, практически обогнавшего по популярности "Симпсонов", что я невольно расхохотался. Там тоже, головы прошлых президентов и выдающихся деятелей хранились в узких банках, и их кормили специальным кормом, похожим на рыбий. При этом они столь забавно прыгали и ловили его ртом, что аналогия ситуации была практически полной.

Сотрясаясь от очередного приступа безудержного смеха, я не удержался, и упал плечом на шкаф. При этом случайно дрогнувшая рука, ударилась о край банки, сыпанув внутрь едва ли не треть пачки за раз. Шаман от неожиданности икнул, выпучил глаза, булькнул динамиком что-то матерное и привалился к стенке, вывалив язык на бок. Смех отрезало как рукой. Порошок растворялся почти мгновенно, а сыпанул я его... ой, блиииин!

– Эй, ты чего?! – отбросив пачку в сторону, я схватил бутылку обеими руками и легонько встряхнул. Внутри меня все похолодело.

Голова вяло бултыхнулась внутри, а на лице оперативника разлилась блаженная улыбка. Он был без сознания, но явно живой. Аура и активность мозга это явственно доказывали.

– Ну и что мы тут делаем? – в комнату вошла чем-то явно довольная Алиса. Однако, стоило ей увидеть балдеющего в своей банке Шамана и меня рядом с ним на полу, с пачкой "корма" в руках, как ее хорошее настроение мигом улетучилось.