Текст книги "Дети Судного Дня (СИ)"

Автор книги: Тимофей Ермолаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Глава 33. Не последняя

– Привет! – сказал Би-Джей. Вампы кивнули. Они стояли около здания Университета, построенного сотню лет назад в псевдороманском стиле. Би-Джей был одет с иголочки, в новом костюме из немнущейся и нервущейся ткани, в шёлковой рубашке с красочным галстуком, а на ногах у него блестели ярко начищенные туфли. Своё любимое пальто Би-Джей держал в руках. Вампы с удивлением смотрели на него, а когда мимо процокала на каблучках длинноногая девушка (казалось, что кроме ног у неё вообще ничего нет), и Би-Джей совсем не обратил на неё внимания, они догадались, что произошло нечто чрезвычайное.

– Ты куда-то уезжаешь? – спросил Энди.

– Да, – счастливо засмеялся Би-Джей, – я уезжаю в столицу. Меня завербовали на работу.

Энди вопросительно изогнул бровь, на время даже забыв о дымящейся в руке сигарете.

– Я буду работать в секретной правительственной лаборатории. Мои занятия прогом оказались не так уж бесполезными.

Энди вспомнил, что сам собирался как-то начать изучать прог, и с горечью покачал головой. Алексу жутко захотелось выругаться и только данное им обещание следить за своей речью сдержало его.

– Со всей Республики собрали шестнадцать лучших проггеров, и я почему-то оказался в их числе. Представляете?

– Так что, ты больше не будешь…? – Алекс показал жестами то, чем Би-Джей занимался, едва покинув стены школы, а именно – обнажением обычно сокрытых частей тела перед теми представителями человечества, у которых эти части отсутствуют.

Би-Джей уверенно покачал отрицательно головой:

– Нет, меня предупредили, чтобы я, наконец, остепенился. Мне будут платить миллиард, и тут есть, чем рисковать.

– В год?

– В неделю, – скромно заметил Би-Джей. – Со мной также поедет малыш Орсон, он-то и повезёт основную цель нашей будущей работы – новый микропроцессор, созданный у нас в Университете, что само по себе очень удивительно.

Вампам почему-то их собственные миллиарды, заработанные тремя убийствами, показались очень маленькими. Энди подумал: «Если бы Тайтус был рядом, никуда бы вы не поехали. Лежали бы вы тогда вдвоём в придорожной канаве и остывали бы потихоньку».

– Кстати, где Тайтус? – как бы угадав мысли вампа, всполошился Би-Джей. – Он – единственный человек, с которым я учился с первого класса и до сегодняшнего дня. Я хочу с ним выпить на брудершафт.

– Ты считаешь дига человеком? – хмыкнул Энди.

Би-Джей непонимающе вытаращил глаза.

– Диги – превосходные парни, – уверенно сказал он.

– Ну-ну, – Энди усмехнулся. Это ж надо сморозить такую глупость.

– Так или иначе, я благодарен Тайтусу за всё, что он сделал, и за всё, что он не сделал, хотя могло бы быть и наоборот. Передайте ему… хотя не надо. Ну, до свидания!

Би-Джей (в глазах у него стояли слёзы) энергично обнял каждого вампа, долго тряс им руки на прощание и удалился.

– В первый раз вижу счастливого человека, – глядя вслед товарищу, сказал Энди, и в голосе его слышались завистливые нотки. – Наверное, он получил кое-какой задаток, что так приоделся.

Алекс не отозвался.

– Жаль, что Тайтус в тюрьме, – впервые пожалел о содеянном Энди. Сигарета обожгла ему пальцы, он с громким ругательством выронил окурок. – Его задание оказалось проваленным, демон всё-таки вылетел из бутылки…

Они замолчали.

– Что ты сказал? – внезапно очнулся Алекс.

– А что я сказал?

– Ну, ты что-то сказал…

– Когда?? – Энди был по-настоящему удивлён.

– Только вот, минуту назад. Что-то про бутылку.

– Про бутылку??? Какую бутылку?

– Про бутылку с дерь… – Алекс прикусил язык и разозлился. – Откуда я знаю, о какой бутылке ты говорил!

– Не помню, – пробормотал Энди.

По улице пробежала толпа смоукеров самого различного возраста, они размахивали чадящими факелами. Один из них споткнулся и упал прямо в ядовитый дезинфицирующий раствор, насыпанный вдоль дороги санитарными службами, но быстро поднялся и, облепленный белыми хлопьями, побежал дальше.

– Доброе утро, друзья мои! – обдала их возбуждающим ароматом Софи.

– Софи, почему смоукеры так бушуют? – спросил Энди.

– Как вы не знаете? Удивительно! – закатила глаза девушка. – Цены на сигареты повышены в два раза, вот почему.

– А-а, – протянул Алекс. – А что ты узнала про Тайтуса?

– Его повезли в Главное управление, там он был допрошен полковником Лангом. Увы, это всё: после дознания Тайтуса отправили в камеру повышенной безопасности.

Из Университета вышел один из младших преподавателей, имени которого никто из студентов не знал.

– Чего вы тут стоите? – он радостно оскалился, показав гнилые зубы. – Профессор Юрайя уехал в столицу, так что лекции не будет. Эй, подождите, у кого-нибудь есть сигарета?

* * *

Энди и Алекс стояли возле шумящего и пенящегося моря, Софи примостилась на камешке неподалёку. Энди опять закурил, в очередной раз пообещав себе бросить это вредное занятие.

– Не хочешь искупаться, Энди? – игриво прищурился Алекс.

– Чтобы потом кожа облезла со всего тела? Нет уж, спасибо.

– Смоукеры теперь так просто не успокоятся, – сказал Алекс. Энди присел и отправил в плавание пустую пачку из-под сигарет.

– Эй, ребята, вы случайно не Эйнджел и Шоу? – крикнул кто-то с дамбы.

– Да, это они, – отозвалась Софи. «Дура!» – одновременно подумали вампы, даже не представляя себе, что девушка сделала это нарочно. С насыпи на мёртвый пляж спустились два стража закона, у одного из них был разрядник, у другого – станнер.

– Да, это мы, – признался Энди.

– Нет, это не мы, – в то же время сказал Алекс.

Синекасочники были молодые высокие ребята с тёмными волосами и глазами. Энди по их необычному произношению решил, что те родом из восточных областей Республики, там до сих пор упорно говорили на каком-то архаическом диалекте, вамп знал на нём несколько ругательств. Лицо одного синекасочника было украшено пышными усами, а второй как-то застенчиво спросил:

– Курить есть?

– Нет, – Энди показал глазами на удаляющуюся от берега сигаретную коробку.

– В чём дело? – озабоченно нахмурил брови Алекс.

– Вы не обижайтесь, ребята, но мы должны арестовать вас, – извиняющимся тоном заявил усатый синекасочник. – Позвольте надеть вам наручники.

Разрядник не был включён в боевой режим, но станнер можно было привести в действие простым нажатием кнопки. Браслеты засверкали под лучами солнца, но вампы не спешили совать в них руки. Покачивая полными бёдрами, приблизилась Софи.

– Извините, друзья мои, но мы, похоже, больше с вами не увидимся, – проворковала она.

– Ты дура, Софи, – Энди презрительно сплюнул на чёрный песок, но она оскорбительно засмеялась.

– Нам нужно спешить, – сказал усатый синекасочник и замолчал навсегда: толстая металлическая стрела засела в его черепной коробке. Тело медленно погрузилось в ядовитые, красно-жёлто-зелёные волны.

– Potseluy mia v zad[8]8
  Нецензурная брань.


[Закрыть]! – выругался его напарник, прощаясь с жизнью; догадка Энди подтвердилась.

– Энди, лучше брось разрядник в воду, и подальше, – послышался голос из-за дамбы; это был Джадж, и его мрачная физиономия не предвещала ничего хорошего, кроме смерти от арбалетной стрелы.

Энди, подхвативший разрядник усатого стража порядка, серьёзно задумался над словами крысника, но Джадж щёлкнул механизмом арбалета и крикнул:

– И не вздумай, Энди. Вы не такие уж и крутые, как я думал. Я запросто проследил за вами от вашей хибары. Тем более, этот разрядник пока отключён, и в нём могут отсутствовать энергетические батареи. Или сыграем в игру «Кто быстрее»?

Энди сглотнул. Судя по весу разрядника, аккумуляторы были на месте, но были ли они в рабочем состоянии? Решив не рисковать, вамп медленно, чтобы не быть проткнутым насквозь стрелой, размахнулся и выкинул оружие в море. Станнер находился под телом второго грязнокасочника, и о нём можно было пока забыть.

– Эй, ты! – Джадж помахал тринадцатидюймовым лезвием.

– Я?! – на Софи было жалко смотреть, по лицу её текли слёзы и сопли.

– Да, ты! Возьми с песка наручники и сцепи этих двоих вампов друг с другом! – распорядился Джадж.

Софи, всхлипывая, выполнила приказ, не замечая подмигиваний Энди.

– А теперь иди сюда. И быстро! – Джадж спрыгнул вниз, подняв кучу песка, и поманил к себе Софи. Когда девушка приблизилась, он немилосердно двинул ей в височную область головы. Софи упала, как мешок с картошкой.

– За что, Джадж?! – завопил Алекс, когда Джадж подошёл к ним ближе, не опуская, однако, арбалета. Тело убитого грязнокасочника покачивалось на волнах и билось головой о ногу Энди.

– Вы украли мой бинокль, – Джадж был мрачен, как никогда.

– С чего ты взял, что в этом виноваты мы? – спокойно спросил Энди, пока Алекс лихорадочно вспоминал события той ночи, когда они устроили в Университете небольшой пожарчик.

– Я узнал об этом от своего кота. Тимоти сообщил мне, что это были вампы, то есть вы.

– Джадж, но это же смешно: какому-то блохастому коту ты веришь больше, чем нам, своим лучшим друзьям! – чуть ли не рыдал Алекс.

Джадж угрюмо молчал. Энди под прицелом арбалета достал из кармана новую пачку сигарет с развратной картинкой на коробке и глубоко, от души закурил, ведь это могла быть последняя сигарета в его жизни.

– Тимоти – хороший кот, – глаза Джаджа постепенно наливались кровью и от этого становилось всё страшнее. – Это был бинокль фирмы «Кейс» с пятидесятикратным увеличением, с просветлённой оптикой. Его купил ещё мой дед… Merde![9]9
  Дерьмо! (фр.)


[Закрыть]

– Джадж, Джадж, мы подарим тебе новый бинокль, ещё лучше старого, – пытался найти выход из положения Алекс. Палец крысника на спусковом крючке дрогнул.

– Джадж, у тебя за спиной Чистильщик! – Алекс пустился на хитрость, но Джадж лишь покачал головой и страшно улыбнулся. Нормальный человек вряд ли смог бы так искривить рот, крысник же улыбался только подобным образом.

Энди сделал глубокую затяжку, закрыл глаза и с ледяным спокойствием (если бы на нём в эту минуту были чёрные очки, он был бы неотличим от дига) произнёс:

– Джадж, я скажу тебе правду: бинокль взял Алекс.

Алекс от возмущения сначала чуть не проглотил язык, но в следующее мгновение взорвался:

– Жалкий лжец! Джадж, поверь мне: это сделал Энди.

Гнусная улыбка змеилась на губах крысника.

– Я всё равно убью вас обоих, – совершенно обыденно, как будто приглашая их на совместный обед, уведомил Джадж. – А потом, – он взглянул на сверкающее острое лезвие, – я позабавлюсь с вашей подружкой.

Вампы лихорадочно обшаривали глазами окрестности пляжа, но безрезультатно. Как раз в это время в центре города произошла стычка между озлобленными, вооружёнными камнями и палками смоукерами и защищающими законопослушных торговцев стражами порядка. Вскоре небольшой инцидент перерос в кровавую бойню: нормики хватали похожих на мутантов людей, мальчишки били все окна без разбору, смоукеры и другие, кто посообразительней, разворовывали прилавки, трайкеры давили всех подряд, набежавшие сектанты-скатописты радостно разбрасывали по сторонам какую-то вонючую гадость, вампы без лишних стеснений сосали кровь у подвернувшихся им под руку прохожих, крысники проворно пускали стрелы куда ни попадя, Чистильщики махали белоснежным знаменем, пока оно наконец не окрасилось в багровый цвет. В общем, начался самый настоящий конец света, и над всем этим насмешливо сияла единственным глазом комета; её уже было видно даже днём.

Джадж зажал в зубах запасную стрелу и невнятно провозгласил:

– Презренные вампы, узрите Смерть во всём её великолепии!

Алекс упал на колени, наручник глубоко врезался ему в запястье. Наверное, металл причинял боль и Энди, но белокурый вамп, опять закрыв глаза, флегматично докуривал сигарету. Больше он не произнёс ни слова, да ему и нечего было сказать. Алекс, взяв себя в руки, поклялся:

– Джадж, даю слово: я отомщу тебе даже на том свете! Будь уверен, я не успокоюсь, пока ты сам не пройдёшь через всё то дерьмо, что устроил нам!

Джадж ещё шире растянул губы в улыбке. Он не боялся угроз, но не потому, что считал их безосновательными, а потому, что чувство страха было чуждо его психике.

– Ave Satan![10]10
  Слава Сатане! (лат.)


[Закрыть] – Алекс поднялся, широко расставил ноги и, мучительно стиснув зубы, скомандовал:

– Стреляй, гад!

Джадж, никогда не испытывавший пустых сомнений (за редким исключением), поковырял в зубах ножом, сплюнул на раскалённый солнцем песок и взял арбалет наизготовку. Прицел остановился как раз посредине между Энди и Алексом…

Часть вторая. Суета сует

Предисловие

Весной 49 года Республику сотрясли мощные народные восстания. Поводом для них, по мнению историка Некера, послужило недовольство смоукеров (генетических курильщиков). После значтельного повышения цен на сигареты смоукеры, вооружившись камнями и палками, пошли выразить протест. К ним присоединились другие недовольные, начались грабежи, поджоги и беспорядки. Несколько дней улицы разных городов Республики полыхали огнём. Особенная жестокость проявлялась к тем, кто не был похож на других – мутантам, или нэнам. Были безжалостно перебиты все шаггеры, почти все диги, хайеры и вампы. (Как это ни парадоксально, но каратели, то есть, простите, истинные патриоты, особенно полюбили песню «Антидиг», призывающую истребить дигов и написанную никем иным, как вампом Эйнджелом). Так или иначе, Верховный Консулат дискредитировал себя, так как в отдельных регионах против безоружных людей было применено лучевое оружие, и власть взял в свои руки Генеральный Секретарь Службы Государственной Безопасности Биг-Таг, объявивший себя полномочным Диктатором. Биг-Таг пообещал в скором времени навести порядки и покарать тех, кого следует. В какой-то мере он выполнил своё обещание. В частности, был введён строжайший генетический контроль рождаемости. Нэны перестали пополнять измученное общество. Также была узаконена безвозмездная охота на мутантов («Истребим всех выродков к новому столетию!»). Судьба же двух вампов, начиная с установления Диктатуры Биг-Тага, покрыта мраком. Они появлялись в разных местах, порознь и вместе, их безуспешно за какие-то прегрешения искали власти, а также охотники за головами – Чистые Братья, но…

Глава 1. Костёр

Костёр весело трещал, с аппетитом поедая положенные в него сухие ветки и сучья, а стоило потревожить его трапезу палкой, как он сердито вскидывал в ночное небо целые снопы искр. Возле костра сидело двое, а вокруг них господствовала бесконечная ночь, полная своих особенных звуков. Звёзд почти не было видно, а лунный серп был так тонок, что его можно было не принимать во внимание. Костёр горел в самой глухой и непролазной части леса, но люди не боялись опасностей. Один из них, широкоплечий, светловолосый насадил на металлический прутик тушку какого-то мелкого животного и аккуратно поджаривал её на жарком огне; на лице его блуждала непонятная меланхолическая улыбка. Когда он повернулся на какой-то подозрительный шорох, осветился старый обезображивающий шрам, тянущийся от угла глаза до верхней части уха. Второй мужчина застыл в неподвижности, положив руки на колени. Он был немного моложе, с тёмными ершистыми волосами. Смуглый цвет кожи, печально опущенный нос и остекленевший взгляд веяли ощущением мрачности и полной безысходности. Иногда он поглядывал на мясо, приготавливаемое его другом, и тогда ему приходилось украдкой сглатывать слюну.

– Ну что, угостить тебя жарким? – тихо засмеялся крепыш, в огненных отсветах блеснули его не совсем обычного строения зубы: клыки верхней и нижней челюстей выделялись из общего ряда и имели поразительную для нормального человека длину и остроту.

– Нет, спасибо, – ответил второй, изо рта его предательски капнула слюна; зубы у него имели такие же особенности.

– Это будет стоить двести миллионов, – то ли шутя, то ли серьёзно сообщил первый.

– Хм. А кто позавчера наловил рыбы, которую ты с удовольствием сожрал?

Светловолосый крепыш с интересом поглядывал в сторону товарища, видимо, ему доставляло удовольствие наблюдать, как у того с каждой минутой возрастает беспокойство.

– Если уж на то пошло, наш любезный друг, то не можешь ли ты припомнить, чьей удочкой ты целые сутки ловил этих головастиков, которых мы ели только из глубочайшего уважения к твоей личности?

– Удочка-то твоя, – согласился мрачный друг, – но когда ты её покупал, ты занял у меня три миллиона. Я хотел бы получить их сейчас обратно.

– Подожди, пока я съем этого превосходно прожаренного зверька. Тогда мы и поговорим, – крепыш облизал пальцы, плечи его тряслись от беззвучного смеха.

– А девять дней назад я угостил тебя кружкой пива, когда мы заглянули в деревню, – продолжала вспоминать мрачная личность.

– То было не пиво, а настоящая тёплая моча.

Тем не менее, когда дикий кот, насажанный на вертел, был готов, мужчина со шрамом поделился со своим младшим и очень мрачным товарищем, причём раздел производился по строгой справедливости.

– Ладно, отдашь три миллиона потом, – смилостивился кредитор, усиленно чавкая и обгладывая буквально каждую косточку. Ему было не так уж трудно быть щедрым: за вышеуказанную сумму нельзя было купить и спичечный коробок, разве только пустой.

После жаркого они достали большую флягу с самодельным вином и утолили жажду, прикладываясь по очереди прямо к горлышку.

Костёр догорал; жестокосердные люди перестали приносить ему в жертву дерево. Но это не очень пугало двух странников: глаза их, имевшие вертикальный зрачок, превосходно видели в кромешной темноте. Усталые люди улеглись, предварительно подстелив на землю свои одинаковые куртки из непромокающего, нервущегося, немнущегося материала; замёрзнуть они не боялись, так как было очень тепло.

Светловолосый крепыш залез в один из карманов и достал потрёпанную и очень пожелтевшую газетёнку. Зрачки раскрылись чуть ли не на весь глаз, и он мог спокойно начать читать:

– Новости медицины. Хирург-самоучка из города N в результате труднейшей трёхчасовой операции…

– О боже! Я слышал это уже раз сто, если не целую тысячу!

Крепыш удивлённо пожал плечами и спрятал газету. Они лежали на спинах и смотрели в тёмное небо с грозно застывшими в неподвижности грудами чёрных облаков. Каждый думал о чём-то о своём, безвозвратно ушедшем в прошлое, а может быть, о грядущем, полном несбыточных надежд…

Костёр, издав прощальный всхлип, потух.

– Спокойной ночи, Алекс, – сказал крепыш.

– Спокойной ночи, Энди, – отозвался мрачный Алекс.

Через несколько минут они крепко спали вокруг умершего костра.

Глава 2. Старые и новые знакомые

Деревня была совсем небольшой, она имела всего четыре улицы, попарно пересекающиеся друг с другом. Кто-то, наверное, человек с огромной силой фантазии, так и назвал их: Первая улица, Вторая, Третья и Четвёртая. На перекрёстке Второй и Третьей улиц грозно возвышался трёхногий зверь, терпеливо ждущий свою жертву – виселица. Ветер нежно обвевал одиноко покачивающуюся петлю. Посреди деревни стоял добротный деревянный дом с вывеской: «Гостиница», под нею висела табличка: «Есть свободные комнаты. Всегда в продаже свежее пиво». Но вампы и не взглянули на надписи, а сразу вошли внутрь, спасаясь от смертельно раскалённого воздуха. Хозяин гостиницы сидел на стуле, закинув ноги в дырявых сапогах на относительно чистый стол, и глубокомысленно рассматривал фотографию голой женщины в весьма интересном ракурсе. Хозяин был толст, как жирная свинья, а волосы на голове и заплывших щеках мелко курчавились, прямо как у глупого барана. Иногда он почему-то заходился смехом, отчего отвратительный живот желеобразно трясся, а иногда он непринуждённо засовывал указательный палец правой руки в одну из ноздрей, вытаскивая после оттуда… нет, хватит об этом.

– Пиво! – потребовал Энди. – Четыре кружки!

Алекс порылся в карманах, но нашёл лишь пару грязных носков и приятно холодящее руку гладкое тело виброножа.

– У меня нет денег, Энди.

– Я плачу за тебя, – Энди сделал широкий жест рукой, но, увидев, как просиял Алекс, поспешно добавил:

– Будешь мне должен 120 миллионов.

Хозяин с трудом поднял своё жирное тело, наполнил две кружки из бочки и спрятал деньги в стол, служащий ему кассой.

Алекс потерзался сомнениями, с вожделением ощупывая пенящуюся кружку, и всё-таки не удержался, взял её в руку.

Вампы потягивали пиво и посматривали на хозяина, тот, навалившись грудью на прилавок, в свою очередь, пытливо рассматривал их, словно видел впервые.

– Какие новости, Какус? – спросил, наконец-то, Алекс.

Хозяин как будто ждал этого вопроса и сразу ответил:

– Неделю назад здесь был Джадж, так, во всяком случае, он назвал себя. Он искал вас.

– Не знаю никакого Джаджа, – нахмурился Энди, сейчас ему стало не до смеха.

– Я, конечно, не сую нос не в свои дела, но этот Джадж довольно точно описал вас, – хозяин провёл пальцем от глаза к уху, – и он назвал ваши полные имена.

Алекс тоже помрачнел, но радость вспыхнула на его лице, когда хозяин уважительно заметил:

– Мне очень нравится ваша «Милая крошка», Алекс Шоу. У вас очень своеобразный стиль, не чета всем эти бумагомаракам.

Какус повернулся к светловолосому Энди.

– А вы действительно Эндрю Эйнджел? Это вы сочинили «Антидиг кодекс»?

Энди молчал. Хозяин, то ли одобряя, то ли осуждая, продолжал:

– Говорят, что именно из-за вашей песенки так называемые «друзья народа» перебили почти всех дигов. И крэдов заодно, этих безобидных недоумков.

– Кроме тех дигов, которые перешли на сторону Биг-Тага, – тихо сказал Энди, устремив светлый взгляд куда-то вдаль.

– Не только эти диги уцелели, – загадочно улыбнулся хозяин.

– Кроме трёх Биг-Таговских приспешников, все диги сдохли, как собаки, – упрямо сказал Энди.

– Уж лучше бы вы писали в журналы для мужчин, – рассуждал вслух Какус. – Я ухахатывался над твоими строчками, Энди Эйнджел. А ещё лучше – сочинил бы «Антивампа», это принесло бы больше пользы[11]11
  К слову сказать, «Антидига» с удовольствием распевали Чистые Братья и Синие Каски. Они, правда, непринужденно заменяли некоторые слова другими, например, вместо «диг» они пели «нэн» (мутант, ненормальный) или даже «вамп». Таким образом, «Антидиг» автоматически становился «Гимном Норме».


[Закрыть].

– Энди, успокойся, – на всякий случай сказал Алекс.

– Я спокоен. Мне просто не нравится, когда мне указывают, о чём можно писать, а о чём нельзя. И я знаю что говорю. Сыграл ли тут роль мой «Антидиг» или нет, но этих заносчивых свиней больше не существует.

Хозяин захохотал, колыхая пузом, и разлил пиво на пол.

– Ты ошибаешься, Энди.

Энди Эйнджел яростно стукнул кружкой по стойке, осколки керамики разлетелись во все стороны.

– Дигов больше нет! – прорычал он, добавив неразборчивое ругательство.

Сверху послышались неторопливые шаги, кто-то спускался с лестницы, этот кто-то фальшиво напевал: «Сегодня ночью мне нужна твоя любовь».

– Кто это? – Энди сделал шаг в сторону двери, но хозяин успокаивающе помахал рукой.

Показались ноги в чёрных ботинках, причём эти ноги ступали по ступенькам весьма нетвёрдо. Вампы с интересом наблюдали за появлением светлых брюк, расстёгнутых в самом интересном месте; пряжка ремня покачивалась из стороны в сторону. На спускавшемся была чёрная рубашка с длинными рукавами, на груди болталась серебряная пуля на цепочке. Энди и Алекс замерли, увидев лицо постояльца гостиницы, его непрозрачные очки, трёхдневную щетину на подбородке и щеках, спутанные волосы, стоявшие чуть ли не дыбом.

– Тайтус! – заорал что есть силы Энди.

Мужчина покачнулся, икнул, почесал под мышкой и глупо улыбнулся, чем совершенно потряс взиравших на него вампов.

– Вы ошиблись, простите. Меня зовут Люпен. Эй, Какус, ты не видел мой чёртов «Юнипак»?

– Это не он, – Алекс повернулся к кружке.

– Как не он? – закричал Энди. – Тайтус, говнюк, не зли меня!

С исказившимся лицом белокурый вамп кинулся к Люпену, но тот в этот момент утратил способность находиться в вертикальном положении и повис на вампе.

– Меня зовут Люпен, – повторил мужчина, дыша алкоголем в лицо Энди. – Я диг.

– Не может этого быть, – вамп сделал рукой быстрое движение, чёрные очки ракетообразно подлетели вверх и со всей силой врезались в потолок. Люпен оттолкнулся и восстановил прямохождение. В глазах его не было зрачков, одни белки.

– Это не диг, – хихикнул Алекс, втихомолку поменяв свою опустевшую кружку на недопитую своим товарищем. – Просто он напился до такой степени.

Люпен опять икнул и начал застёгивать штаны. Хозяин поднял чудом уцелевшие очки и подал их владельцу.

– Прошу прощения, – сказал самозванный (как считали вампы) диг. – Если хотите, можете остаться здесь. За мой счёт. Эй, Какус, добрый хозяин, пришли мне вина в комнату.

Повернувшись спиной, Люпен с разгона врезался в стену, но всё-таки сумел найти ступеньки и начал подниматься по скрипучей лестнице. Энди вдруг встрепенулся и чётко сказал ему вслед:

– Эй, ты, Люпен! Сколько будет 13 в седьмой степени?

– 19020971, – Люпен даже не оглянулся, и вскоре хлопнула дверь в его комнату.

– Да, это не Тайтус, – кивнул головой Энди, запоздало подумав, что проверить ответ без калькулятора невозможно. – Но всё же очень похож на него…

– Я дам вам комнату номер два, на первом этаже, – хозяин присел на своё исходное место. – Если нужен калькулятор – посмотрите в моём столе. А хотите – можете проваливать. Я предпочёл бы последнее.

– Мы останемся, – быстро сказал Алекс. – Когда у вас обед?

– В три часа. Постельное бельё я принесу вечером, если вы к тому времени не смоетесь. Если вы уже забыли нашу первую встречу, то я напомню вам, что в нашем городе всего одна молодая девушка, моя падчерица, и я люблю её всем сердцем…

Вампы мерзко заулыбались, но Какус уже не обращал на них внимания.

– Мы пойдём погуляем, – сказал Алекс.

– В лесу остались наши вещи, – добавил Энди.

Через десять минут они были в нужном месте, где солнечный луч даже не мог пробиться через густую листву высоких деревьев, стоящих, как безмолвные стражи.

– Странно, – Энди склонился над своими пожитками. – Алекс, зачем ты трогал мою сумку?

– Я ничего не трогал, – почесал за ухом Алекс.

– Я возмущён твоей бесстыжей ложью.

– Не буду тебя убеждать, Энди, но я и не прикасался к твоей дерьмовой сумке.

– Алекс…

Прозвучал короткий сильный щелчок. Прямо над головой мрачного Алекса в дерево встряла тяжёлая стрела.

– Вот и Джадж здесь, – Алекс улыбался, как сумасшедший.

* * *

У вампов был отличный повод для веселья: стрела Джаджа глубоко засела в плоти дерева, а это значило многое – если бы крысник хотел их убить, он просто сделал бы это. Лишить жизни кого-нибудь для него было легче, чем поковырять пальцем в носу.

Алекс извлёк из ствола стальную стрелу и помахал ею над головой. Энди задумчиво потрогал старый шрам. Вампы услышали лёгкий шорох листьев, и вскоре ухмыляющийся крысник предстал их взору.

Джадж был немного ниже Энди, с густыми чёрными волосами, с каким-то неизменным извращённо-жестоким выражением лица. Одежда его также имела преимущественно тёмные, если не абсолютно чёрные, оттенки. Его широкую грудь охватывали специальные кожаные ремни, к которым спереди крепились два небольших метательных ножа, а сзади – смертоносный арбалет и колчан со стрелами. У широкого поясного ремня висело ещё два ножа, острых, как бритва (лезвие одного из них имело тринадцать дюймов в длину), и пушистый кошачий хвост, оберегаемый Джаджем, как зеница ока. На широкой шее крысника, на короткой цепочке тусклым пятном выделялась заботливо отполированная кость какого-то животного, наверное, его амулет.

Сейчас на жестоком лице Джаджа читалась открытая радость (нужно было только привыкнуть к кровожадному оскалу зубов и безумно горящим глазам). На шее крысника, из-под воротника и до самого подбородка просматривались старые, но хорошо зарубцевавшиеся шрамы. Похоже, кто-то несколько лет назад пытался отгрызть голову Джаджа от тела.

– Привет, Джадж, – Алекс протянул ему стрелу, остриём к себе. Энди лишь кивнул головой и потрогал пальцем свой собственный шрам.

– Bon jour[12]12
  Добрый день (фр.).


[Закрыть], кровососы, – возвращённая стрела была помещена в колчан, а Джадж взял в руки тринадцатидюймовый нож и небрежно стал им поигрывать. – Вообще-то я целился тебе в лоб, Алекс. Но судьба – непредсказуемая штука.

Слова Джаджа немало порадовали Алекса – Джадж промахивался очень редко.

– Всё-таки в другой раз лучше целься в Энди, – Алекс решил подстраховаться. – У него лоб шире.

Джадж внимательно выслушал совет, он плохо понимал шутки. Вампы собрали вещи и готовы были тронуться в обратный путь.

– Где вы собираетесь остановиться?

– У старины Какуса.

– Хм. Вы разжились деньгами?

– Все расходы будут оплачены не нами, – похвастался Алекс.

Джадж задумчиво потёр подбородок.

– Какус – это такой жирный дядька с жопой вместо рожи?

Вампы неопределённо пожали плечами.

– И какой же дурак согласился уплатить ваш счёт?

– Тайтус, – ответил Энди.

– Диг Люпен, – сказал Алекс.

Энди возмутился тупости Алекса, но вместо того, чтобы наброситься на друга с кулаками, он просто-напросто зажмурил глаза и…

Огромное сухое дерево с ужасным скрежетом, сопровождавшим вытаскивание корней из глубин земли, начало падать с ускорением. Алекс успел лишь посмотреть вверх, сказать «ой!» и почувствовать, как чёрные, без листьев, ветки проламывают его череп, сминают рёбра, протыкают лёгкие и сердце, в общем, приводят его хрупкий организм в непригодное для функционирования состояние. Джадж, увидев такое потрясающее зрелище, закатил глаза и тоже упал. Один только Энди сохранял полнейшее спокойствие. Он сплюнул, вытащил пачку сигарет и медленно закурил, наблюдая окровавленные останки своего лучшего друга… На лице вампа сияла умиротворённо-блаженная улыбка…

– Ты чего скалишься?

Энди открыл глаза. Дерево непоколебимо торчало из земли, оно упало лишь в разыгравшемся воображении вампа. Полная пачка сигарет существовала тоже в воображении, но никак не в действительности, а курить вампу хотелось смертельно.

– Ты опять что-то представлял? – спросил Алекс, попутно изучая стрелку компаса.

Энди не ответил. В последнее время такие фантасмагории возникали в его голове слишком часто, но вамп был рад им. Во-первых, они давали его мозгу необходимую порцию нервной разрядки, а во-вторых, как думал Энди в самой глубине души, все великие люди были в большей или меньшей степени сумасшедшими.

* * *

Когда вампы и Джадж вновь предстали в заведении Какуса, тот беседовал с каким-то постояльцем в военной форме цвета хаки. Небритое создание с нашивками лейтенанта процеживало сквозь зубы содержимое стакана и неторопливо переговаривалось с Какусом. При появлении посторонних они сразу же прекратили дискуссию, буквально на полуслове, видимо, разговор шёл о политике. Вампы, увидев лейтенанта, тоже замерли у входа, впившись глазами в военного, но офицер скучающе скользнул по ним взглядом, глотком осушил стакан и удалился наверх по лестнице. Видимо, он был один, без солдат, и вампы успокоились. Какус, заметив их замешательство, сказал:

– Это лейтенант Хантер. Во всяком случае, так написано в бумажках, которые он мне демонстрировал.

– Он один в деревне? – спросил Алекс, на всякий случай выглянув в окно. Всё было чисто.

– В городе, – поправил его Какус. – Наш Кайф имеет статус города.