Текст книги "Очень не просто (СИ)"

Автор книги: Тимофей Григорьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

– Так вот тебе правда – я готов абсолютно на все, чтобы отомстить.

От избытка эмоций человек не мог стоять на месте и стал лихорадочно бегать вокруг меня вдоль границы защитного полога.

– Пойми, год назад у меня было все – семья, родня, близкие, подданные, земля, наконец! Мы, Бруки, заслуженно гордились собой и достижениями наших предков – все наше достояние досталось нам с большим трудом, деды и прадеды собирали страну по кусочку, отстаивая ее интересы в многочисленных сражениях, и с орками в том числе. Берегли своих людей, стараясь не дать им погибнуть понапрасну и что в результате?!

Кенос побелел от бешенства, пальцы так сильно сжались в кулак, как будто держали горло врага, дыхание сбилось и напоминало хрип раненого зверя.

– Все, все, ради чего мои предки проливали кровь и пот, предано мнимыми друзьями. Продано за пару меди и пущено на ветер достояние многих поколений! И я позволил этому случиться, в своей глупости не замечая туч, собравшихся над головой. Даже тогда, когда умирали жена и дети, я, идиот, все искал выгоды в каких-то торговых соглашениях вместо того, чтобы вернуться в Брукинию и умереть со своей семьей!

Человек закрыл лицо ладонями, стараясь остаться наедине со своим горем. Я не мешал ему, с такими вещами надо справляться самому, ничье сочувствие не может облегчить состояние тому, кто искренне горюет и считает себя виноватым. Мужчине надо было выплеснуть свои мысли и страхи наружу, чтобы они не разъели его изнутри.

Конечно, я жалел этого человека, лишившегося всего, кроме двух последних своих детей, но понять всю глубину его печали был не в состоянии, так как мои потери, к счастью, не были так же велики. Я просто оставался нейтральным слушателем, давая возможность страдальцу говорить с самим собой.

– А ведь все это можно было предвидеть! Правящая Пятерка готовила падение Брукинии не одно десятилетие, а мы, как глухие слепцы, в своей гордыне ничего не замечали. "Королевская династия", "не дадим попрать память предков", "мы имеем все права на престол"! – Кенос уже кричал, явно кого-то цитируя, яростно потрясая кулаками. – Где? Где теперь эта династия?! Кого сажать на трон?

Брук вытер лицо и постарался взять себя в руки. Прилагая огромные усилия, человек принял спокойный вид и продолжил свой рассказ.

– С самого начала это присоединение к Чедану было фатальной ошибкой моей семьи. Моему предку, королю Брукинии, тоже, кстати, Кеносу – человек горько усмехнулся этому совпадению. – досталась в наследство страна, только пережившая тяжелую войну с орками, потом пара лет засухи, лесные пожары, нашествие грызунов… и народ стал голодать, а потом умирать. Молодой король был в отчаянии и тут соседний Чедан предложил свою помощь деньгами и продовольствием, в обмен на статус независимой страны. В договоре объединения особо оговаривались права королевской семьи Бруков, нас обещали сделать равноправными властителями с Правящей Пятеркой и порукой тому послужили свадьбы пяти сестер Кеноса Второго с сыновьями лучших семей Чедана. Предок считал, что должен поступиться своими монаршими правами, ради спасения населения страны. Предкам бы насторожиться, когда все пять невест из нашей семьи так и умерли бездетными. Но каждодневная рутина казалась важнее стратегических планов, и через пару столетий оказалось, что про королевские права Бруков старательно забыли и наши претензии на выбор короля вызывали искреннее недоумение среди правящей пятерки. От нашего семейства старательно отстранялись, старались не давать разворачивать деловые и родственные связи на территории остального Чедана, дошло до того, что нас даже не допустили до Круга Крови*, но Бруки старательно на все закрывали глаза.

Человек тяжело вздохнул.

– Сейчас, глядя на сложившуюся ситуацию со стороны, я удивляюсь нашей близорукости, было множество признаков надвигающейся катастрофы, но никто ничего не видел. Никто и не хотел видеть возникающие проблемы, положение семьи казалось нерушимым, и мы расслабились, чувствуя себя в безопасности. Пока нас не пришли убивать…

Занятый тяжелыми воспоминаниями, мужчина опять стал ходить вокруг меня. Сперва я пытался следить за ним, но скоро мне надоело крутиться вокруг своей оси, и я просто стоял, позволяя человеку поступать, как ему удобно. Брук постепенно успокаивался, и в его рассуждениях стало проскакивать рациональное зерно.

– Как говорили мне оставшиеся верными люди, в Брукинии вымерли не все, некоторым удалось остаться в живых, возможно…

Тут он с такой надеждой взглянул на меня, что мне пришлось рассказать ему правду.

– Нет, никаких шансов.

– Ты уверен? Может быть, кто-то ушел в леса и там пережил эпидемию? Могли многие успеть уехать в Чедан или за границу, так не бывает, что бы во время болезни не выжил никто. И потом, после того, как войска закрыли доступ на зараженные территории, там могло все измениться, просто власти не хотят делиться такими сведениями с соседями.

Не хотелось лишать человека последней надежды, но и оставлять его в плену иллюзий было опасно, так как он не смог бы тогда трезво оценить сложившееся положение и свои перспективы. Я взглянул ему в глаза и жестко произнес.

– Кенос, в твоей стране не осталось из местных ни одного нормального жителя. Никого. Я сам недавно был в Брукинии, нам удалось спасти несколько человек, но они были заражены, и шаманам с трудом удалось оставить им жизнь. Женщины, дети и старики погибли в первую неделю эпидемии, мужчины сошли с ума и стали разносчиками заразы.

– Так, значит, мой старший сын, возможно, где-то прячется, надо его найти и вылечить, ты мне поможешь?

Брук опустился на колени и схватил меня за руку.

– Я верю, что ты можешь все! В лагере о тебе говорят, что твой дар неимоверно велик и никто не знает его границ, так неужели ты дашь погибнуть остаткам моего народа!? Тысяча оставшихся в живых дадут возможность со временем возродить страну. Помоги нам! Помоги мне, как отца, я тебя умоляю! Ты же тоже человек, властитель, ты еще не забыл про долг перед семьей и родиной, так помоги же нам!

И тут мое терпение кончилось, во мне поднялась такая злоба, что я наклонился и прошипел ему в лицо.

– Спасать выживших, говоришь? Это не тех, что в своем безумии пришли в пограничные орочьи поселки и собственноручно вырезали женщин и детей? У нас десятки опустевших поселений, тысячи погибших, а ты требуешь моей помощи? Кому? На плечах твоих соотечественников на клановые земли ворвались чеданские войска и если бы не наша сила, то и здесь не осталось бы живых.

– Но, но…

Человек в изумлении пытался что-то возразить, но пришло мое время говорить.

– Возродить династию и народ, да? У вас была тысяча лет, чтобы либо добиться независимости от Чедана, либо заставить Правящую Пятерку считаться с собой, а вы? Чем были заняты Бруки все это время? Занимались мышиной возней мелких интриг на своих землях, совершенно не задумываясь о будущем, так кто же виноват, что это будущее вам не понравилось?

Я с силой отпихнул от себя человека и продолжил.

– В отличие от тебя я был в Брукинии и видел, в каком она состоянии, рассказать? Города полны гниющими трупами погибших, пока были живые, они пытались похоронить родственников, а теперь это делать некому. Военные отряды чеданцев грабят мертвых, не утруждая себя погребением усопших, мало того, они отлавливают выживших и убивают, так как король объявил о всеобщей гибели населения и свидетели обратного ему не нужны. Вдоль границ по оврагам лежат тела тысяч беженцев, пытавшихся спастись от болезни, их ликвидацией занимались пограничные отряды. Как тебе ситуация? Все еще уверен в необходимости помощи?

Человек молчал.

– Но это еще не все, летом ваши мертвецы встанут и сами пойдут убивать!

Брук в немом ужасе уставился на меня, не веря в мои слова.

– Да, орки не поленились согреть несколько человеческих трупов и убедились в этом. Ты хотел мести? Будет тебе месть – сотни тысяч мертвецов начнут бродить по Брукинии и Чедану, убивая все живое, доволен?

– Но как такое стало возможным? Никакие маги не в состоянии наложить такое проклятие на целую страну. Ты просто ошибся…

Я горько усмехнулся.

– Если бы ты знал, как бы я хотел ошибаться и считать эту историю просто страшной сказкой на ночь…

– И что же теперь делать, Эчеррин?

Глава 19

Сидели мы у затопленного пепелища тайного поселения целую неделю – пока нашли все трупы, сожгли их, стали съезжаться родственники за вещами убитых – с правом наследования в кланах все очень серьезно. Старейшины все это время вели себя подозрительно тихо, постоянно совещаясь в отдельной юрте и лишь многочисленные курьеры, степенно заходящие туда и вылетающие, как пробка из бутылки, говорили об очень напряженной работе Тайного Совета. Все мы чего-то ждали, народ затих, справедливо опасаясь грядущих перемен… и дождались.

Девятое утро после нападения встретило нас громкими криками командиров, поднимающих бойцов. Звезды только начали тускнеть, ожидая прихода солнца, а наш лагерь уже напоминал разворошенный муравейник – все паковали шатры и вещи, дирижабли опустили на землю и загружали в них все, что нельзя было увезти на лошадях. Зимним сумеречным утром караван отправился в сторону границы, к нам подселили полтора десятка бойцов из охраны Совета, под предлогом обеспечения моей безопасности, но я не питал иллюзий – старейшины хотели быть уверены в моей лояльности. С нами находился и Брук, человеку пора было отрабатывать чудесное спасение (детей еще раньше отправили в столицу Небесной Змеи, под крылышко отцовского клана).

Так как мой дирижабль был совсем небольшой, разместились мы все чуть ли не на головах друг у друга, но все равно нам было лучше, чем пассажирам огромных транспортников – там орки чувствовали себя зернышками в полном мешке, а ведь лететь еще двое суток. В моей личной каюте, рассчитанной только на меня, любимого, теперь ютились мы втроем – я, дед и Кенос. Спать будем по очереди, но лучше плохо лететь, чем хорошо идти. Конные отряды тот же путь преодолеют только через две недели.

– Дед, а почему мы летим так рано? Времени до весны достаточно, Совет же не планирует провести вторжение прямо сейчас?

– Эчеррин, неужели я должен объяснять тебе такие элементарные вещи? – Торрин не терял время даром и опять принялся учить меня. – С твоей точки зрения, как должны кланы отреагировать на нападение магов Че?

Я задумался. Действительно, оставить такую наглую выходку без внимания орки никак не могли, следовательно, надо было что-то предпринять, но что? Чемен XXIII усиленно набирал людей для предстоящей войны, к тому же новый "король" Саррана тоже прислал пару полков и все войска сосредотачивались в приграничных областях. Чедан был крупным государством, и Брукиния составляла не более шестой части всей территории, так что с нами граничили не только зараженные земли. На месте чеданцев я бы поставил на зимовку войска в обжитой местности, так как там было кому кормить и обслуживать военные части. Брукиния после эпидемии представляла собой жалкое зрелище, и там надо было издалека привозить все необходимое. Разумнее всего поставить только пограничников, а военные отряды подтянуть уже ко времени начала боевых действий.

– Получается, что мы отправляемся именно в Брукинию, там меньше риск нарваться на крупные отряды. – Дед согласно кивнул. – А зачем? Мы там недавно были, и я не вижу смысла тащиться туда такой большой компанией. Все, что было необходимо, мы уже узнали, а за размещением войск следят разведчики кланов. Не вижу смысла в этом походе, к тому же зачем рисковать членами Совета, любая неожиданность может обезглавить кланы перед самой войной.

– С одной стороны ты прав, – Торрин с удовольствием вступил в дискуссию. – Но ты не учитываешь несколько моментов. Во-первых, на зараженных землях не так много народу, чтобы представлять для нас серьезную опасность, все-таки везем с собой более трех тысяч элитных бойцов. Во-вторых, мы только что уничтожили шестьдесят храмовников, это пятая часть их общего количества и половина тех, кто подчинялся непосредственно Чемену XXIII. До сих пор такие потери маги несли только во время полномасштабных войн, а не мелких стычек с орками. Значит, сейчас жрецы срочно ищут им замену, мобилизуют выпускников храмовых школ, проводят переформирование отрядов, куда поступают необстрелянные новички, следовательно, общий уровень боеспособности значительно снижается.

Вот об организационной стороне вопроса я совершенно не задумывался – как скажется ночной бой на остальных людях, радуясь своей удаче (а такой результат столкновения можно было объяснить только огромной удачей и помощью богов, слишком велика была разница между возможностями двух отрядов магов Че и одного меня), людские проблемы уже не волновали. А ведь действительно, пропажа двух отрядов должна была насторожить жрецов Че и короля Чедана, точнее, очень сильно обеспокоить, так как мало кто мог убить быстро и качественно такое количество магов.

– Представляю, как ворочается в постели, мучаясь от страха и бессонницы Давуил Чемен, – мы с дедом понимающе переглянулись. – Ведь если орки могут не особо затрудняясь проделать такое с далеко не безобидными храмовниками, то какие еще сюрпризы они преподнесут во время будущей войны?

Шаман улыбнулся, согласный с моими выводами, и продолжил.

– В третьих, у нас появился прекрасный предлог нанести соседям ответный "визит". Не узнав точно наши новые возможности, люди в драку не полезут, возможно, даже отложат начало войны на некоторое время, чего мы, собственно, и добиваемся. Боевые действия должны начаться в удобное для нас время, а не тогда, когда это вздумается Чедану.

Тут я вспомнил еще кое-что.

– А эльфы?

– Что эльфы?

– Если за всей историей с эпидемией стоят длинноухие, то они точно не останутся в стороне и заходят выяснить подробности из первых рук.

Дед равнодушно пожал плечами.

– Пусть выясняют. Мы встретим их шпионов с распростертыми объятиями, нам есть, что сказать друг другу.

Я представил дедовскую "беседу" с эльфами и рассмеялся.

– Думаю, общение с тобой никто из них не переживет.

– Ну, почему же? – шаман тонко улыбнулся, поддерживая мою шутку. – Мы ж не звери, кто-нибудь, да останется, на островах даже для ушастых всегда найдется работа.

Тут Торрин внимательно посмотрел на меня и сказал.

– Мы летим не только для того, чтобы напомнить людям о своей силе, нам надо внимательно исследовать зараженные земли прямо на месте и в этом деле все надежды возлагаются на тебя. Совет очень обеспокоен тем, что следы некоторых заклинаний может видеть только комплексный маг. Лучше заранее узнать о возможных осложнениях, чтобы оставалось время принять ответные меры.

Значит, небольшой рейд в глубину вражеской территории задуман в познавательных целях. Однако!

* * *

– Господин, господин, ли[3]3
  ли – почтительное обращение к дворянке, применяется почти на всех человеческих землях, к мужчинам, соответственно – ла. Непременная часть дворянского имени – Кенос ла Брук, Нанила ли Брук. Исключением из правила стали члены правящих семей Чедана, они считают, что сама фамилия свидетельствует об их благородном происхождении, поэтому говорят – Давуил Чемен.


[Закрыть] Яна пропала!

Встревоженный крик служанки застал принца в кабинете во время кропотливой работы над документами. Гонор в расстройстве хлопнул ладонью по столу – ведь только дела стали налаживаться, а тут такое! Он попытался найти девушку через браслет, но хваленая братцем вещица не справилась с заданием, как будто объекта поиска не было в природе. Проклятая безделушка! А ведь раньше прекрасно работала.

– А что мои люди?

– Бросились искать, сели на коней и за ворота!

Странно, почему братья не доложили ему о случившемся, ведь через браслет они могли переговариваться ментально. Нехорошее предчувствие оправдалось, когда и с телохранителями связаться не удалось. Гонор понял, что остался без охраны, это очень ему не понравилось. Он приказал служанке, все еще стоявшей у дверей.

– Ты, иди и срочно позови сюда Зима и генерала ла Дова, поняла?

Та стала подобострастно кланяться, бормоча о том, что прямо сейчас, сию минуту она обязательно…

– Иди, дура!

Служанка задом толкнула дверь и вывалилась в коридор. Вскоре раздался шум шагов, к нему бежало несколько больше народу, чем было вызвано. В кабинет тут же вломился Зим, схватившийся за эфес меча и лихорадочно выискивающий взглядом врагов, за ним явился десяток бойцов из охраны замка, и только когда они встали у стен, степенно вошел генерал ла Дов.

Надо сказать, что Гонор был очень доволен тем, что на место главы штаба армии дядя предложил ла Дова. Еще очень крепкий в свои семьдесят, генерал был легендарной личностью.

Либерия – бедная страна, и значительную часть дохода государство получало, заключая контракты на поставку военных специалистов. Дворянские сыновья в большинстве своем поступали в военные школы в десятилетнем возрасте и к восемнадцати годам получали офицерский патент. Король и его кабинет заключали контракты на службу своих подданных в других странах. Либерийцы пользовались заслуженной репутации предельно честных исполнителей и наниматель, как бы ни сложились обстоятельства, был уверен, что они будут защищать его интересы до конца. В Либерии признавали звания, присвоенные офицерам в армиях других стран, поэтому количество генералов в местной армии превышало в разы численность таких же офицеров у соседей. Чужие военные тоже были довольны – либерийцы выполняли всю черную работу, с ними расплачивались и они уезжали, а местные с удовольствием пользовались лаврами победителей, новыми должностями и поместьями. Основным пунктом контракта, помимо абсолютной верности нанимателю, было обязательное условие возвращения на родину, так как либерийские короли не собирались раздать своих лучших людей и остаться без защиты. Либерийские военные контракты стоили дорого, но они многократно окупались.

Генерал ла Дов действительно был очень известным и влиятельным в определенных кругах человеком. Карьера Дотана была блестящей, особенно прославил офицера случай почти тридцатилетней давности, когда полк под его руководством (тогда еще простого полковника) смог уничтожить Цвет Эльфов, этим преломив ход войны между эльфами и Сарраном. Тогда ему и присвоили звание генерала, и имя полководца было у всех на устах. Правда, из-за угрозы эльфийской мести ему пришлось вернуться на родину и заняться делами своей страны.

Через несколько лет старшая дочь ла Дова Даина, вышла замуж за Арчиба Второго (по большой любви, что редкость среди монархов). Молодая королева, внешне очень похожая на своего отца, сразу заняла достойное место во дворце, доказав завистникам, что смелость и решительность – фамильная черта семейства ла Дов. Народ ее обожал, а после рождения Максума, наследника престола, популярность королевы достигла заоблачных высот. Когда заговорщики предприняли попытку похищения годовалого кронпринца, предварительно перебив охрану, молодая мать собственноручно заколола кинжалом одного из убийц, подтвердив всеобщее мнение, что у семейства Дов тяжелая рука.

Так как генерал являлся в известной степени родственником Гонора, то принц был спокоен за подготовку своих войск, оставалась лишь мелочь – дать задачу наемникам и оплатить их услуги. Деньги у него были (спасибо брату), а вот определением ближайших задач и занимался Гонор, когда ему сообщили о пропаже Яны.

Надо отметить, что после замужества девица не доставляла никаких хлопот, была послушна и мила, правда, если при ней не критиковали обожаемого супруга. После первого замечания Свету, сделанному в присутствии жены, принц с удивлением выслушал сумбурный монолог в защиту мужа, прерываемый рыданиями и вытиранием соплей, и пришел к выводу, что намного проще передавать поручения новобрачному через его братьев. С тех пор никаких споров и конфликтов в их компании не возникало и вдруг такое – исчезновение из замка Яны, потом странное поведение братьев, бросившихся неизвестно куда искать пропавшую особу без разрешения своего принца, и упорно молчащий браслет, хотя брат обещал, что тот будет работать вечно. Эти события выглядели звеньями одной цепи, постепенно смыкающейся на его шее. Пора было принимать меры.

– Господин ла Дов, я вызвал вас, чтобы сообщить о пропаже моих людей.

– Подробнее…

Гонор приказал выйти Зиму и охране в коридор, в кабинете он остался с генералом наедине – лишние знания посторонним ни к чему. Когда принц описал сложившуюся ситуацию ла Дову, то сразу сделал свои выводы.

– Надо вызывать магов. – Генерал не любил долгих разговоров и предпочитал конкретное решение проблемы. – Сами мы ничего не можем сделать, лишь проследить, что бы под морок или зов не попал кто-нибудь еще, особенно вы.

Вот даже как… А ведь Гонор был уверен, что амулеты брата очень мощные, и чувствовал себя в безопасности. Все в этом мире относительно, а уверенность в личной неприкосновенности – самое фатальное из заблуждений. Получается, замок подвергся магической атаке и никто этого не заметил, амулеты перестали работать, жрецы не почувствовали применения чужой силы – если так будет продолжаться и дальше, то все здешние обитатели закончат свои дни с перерезанными глотками в собственных постелях. Осталось только затаиться и ожидать прибытия магов, если они успеют…

– Ваш дядя предвидел нечто подобное, поэтому в ближайшем городе несколько жрецов Че проводят проверку храмовой школы и в любой момент могут перейти в наше распоряжение.

– А как же те двое, что живут здесь вторую неделю, маги Эль, они что, совсем не занимаются своими обязанностями? Они первые должны были поднять тревогу…

Генерал вышел из кабинета, и принц услышал его распоряжения по поиску магов и объявлению тревоги в замке. Гонор же отправился на чердак – там, под самой крышей, жил невзрачный человечек, которого сюда привез Сирус Сантийский, глава Тайной стражи Либерии. Принц подозревал, что у тайного поселенца есть сильный амулет для отвода глаз, так как сам с трудом замечал присутствие человечка, когда надо было с ним общаться. Стражник жил не один, вместе с ним прибыла клетка с синирами, специально выведенными птицами-вестниками, одна из них и понадобилась срочно Гонору. Пташки были под стать своему хозяину – серенькие, маленькие (любую можно было спрятать в ладонях), совершенно не заметные. Стоили птички баснословно дорого, ценились за скорость полета, выносливость и устойчивость к ментальному зову. Их не приучали летать в определенное место, а давали мысленный образ адресата и текст послания. Как уж синиры находили нужного человека, никто точно не знал, но не было еще случая не выполнения поручения. Конечно, ухаживать за птицами мог только человек с Даром и владеющий ментальными техниками. Голос у синиров был на редкость громкий и пронзительный и не заметить птицу, когда она хотела привлечь внимание, было невозможно. Так как такой дорогой способ сообщения не применяли по хорошим поводам, то в народе было даже пожелание "чтоб тебе синир прокричал", т. е. пусть у тебя случится горе или неприятность. Не думал Гонор, что придется воспользоваться услугами воздушной почты так скоро.

Человечек достал из клетки одну птицу и протянул ее принцу. Гонор держал вестника на вытянутых руках, чтобы синир хорошо видел его лицо (его бесили послания, когда птица передавала образ огромного прыщавого носа или кривых зубов), четко представил себе Арчиба Второго, и продиктовал послание.

– Магическое нападение, срочно пришли жрецов… – подумал и добавил. – Прислужников Эль не надо.

Затем легонько дунул на птицу, это для нее было сигналом конца сообщения, поморщился, когда синир больно клюнул указательный палец правой руки, подождал, пока вестник слижет кровь, и выпустил его в полет из маленького чердачного окошка.

Ну вот, теперь придется доставать одну из бутылочек с "живой водой", которые ему дал Эчеррин (уж очень характерные ранки оставлял клюв этой птицы), так что незачем всем знать, что из замка ушло сообщение. Гонору еще повезло, что он пользовался услугами синиров достаточно редко, а то ведь у некоторых чиновников все пальцы были исклеваны. Пробовали давать птицам клевать другого человека, слугу или бойца, но тогда синир передавал последние услышанные им от подателя крови слова, но такая информация мало кого интересовала.

Просьба о помощи отправлена, ему осталось только ждать и надеяться, что Яна и телохранители останутся в живых. Спустившись вниз, Гонор у дверей своего кабинета обнаружил целую толпу так называемых гостей, представителей местного дворянства, которые слетелись в замок после известия о гибели барона, в надежде ухватить себе кусочек из его наследства. Они жили тут почти месяц, вводя принца в немалые расходы, но ссориться и выгонять нахалов Гонор считал преждевременным – пока у него не было на руках документов на опекунство малолетнего барона Залесского (хотя согласие дяди ему передали на словах).

– Ваше высочество!

Баронесса ли Обрин, мамаша двух великовозрастных сынков и страшной дочери на выданье (светские слухи – бездонный источник информации), в возмущении колыхала своим богатым бюстом прямо перед Гонором.

– Почему нам запретили покидать замок? Наши дети остались дома в одиночестве и мы им нужны!

Высказавшись, баронесса схватила за руку своего супруга, который с безмятежным любопытством разглядывал окружающих, и собралась продолжить свою речь, но тут на помощь принцу пришел генерал ла Дов.

– Госпожа Обрин, – обращение, как к какой-нибудь торговке, уже само говорило о раздражении офицера. – Вы здесь находитесь уже две недели, за это время ваши дети либо нашли пропитание самостоятельно, либо покинули этот мир.

Пока женщина подбирала слова для достойного ответа, генерал взял инициативу в свои руки.

– Молчать! – Ла Дов обвел присутствующих тяжелым взглядом, и гордое местное дворянство стало съеживаться и отводить глаза. – Замок на военном положении, мужчины поступают в распоряжение коменданта, женщины не покидают своих комнат. Бродящие без дела по территории будут арестованы и помещены в камеры до выяснения обстоятельств. Разойтись!

Без намека на малейшее несогласие, гости тихонько удалились по своим комнатам. Гонор даже слегка позавидовал репутации генерала и его опыту многочисленных военных компаний – сам бы он так быстро справиться с ситуацией не мог.

– Ваше высочество, вы уже связались с дядей?

Все то он знает! Хотя, Гонор был уверен, что у ла Дова гораздо больше возможностей для общения с королем – отец жены все-таки. Принц утвердительно кивнул и показал поврежденный палец.

– Хорошо, с этим разобрались.

Тем временем они вошли в кабинет и плотно закрыли дверь.

– Магов Эль найти не удалось, они без проблем могли пройти мимо стражи, просто отведя глаза. Не ожидал. Сюда отправили людей, в лояльности которых никто не сомневался…. Что могло заставить их пойти на предательство?

Тут он пристально посмотрел на принца и спросил.

– Гонор, вы ничего не хотите мне сказать?