Текст книги "Заря джедаев: В пустоту"

Автор книги: Тим Леббон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Нельзя было с уверенностью сказать, побывали ли здесь Дал и «звездочёты». Как только корабль вошёл в атмосферу Нокса, следопыт поняла, что летит наугад.

Картина разрушения оказалась ещё страшнее, чем Ланори могла себе представить.

Ланори помнила отдельные моменты войны с Тиранкой. Тогда ей было только тринадцать, но она никогда не забудет, как родители покидали дом, пряча за фальшивыми улыбками страх, что их дети могли стать сиротами. Ланори просматривала голограммы и слышала различные рассказы, но истинное понимание войны пришло к ней через всё, что она увидела и прочла уже после окончания вторжения. В разгар военных событий было легко запутаться. Правда всегда всплывает позже.

Ланори знала, что харизматичная королева-тиранка Хадия сумела объединить криминальных баронов Чикагу под своим твёрдым началом, а затем попыталась распространить влияние на оставшиеся Колонизированные миры. Удивительно, но множество планет поддержали Хадию – она пообещала безопасность, богатства, и свободу от вмешательства дже’дайи. Жестокая кампания Хадии, построенная на отрицании Великой Силы и на очернении всех, кто следовал и прислушивался к Силе, продлилась недолго. Дже’дайи поклялись противостоять каждому нападению, и защищать всех, кто не пожелал подчиниться Хадии.

После периода ложной войны – стороны встречались лишь в нескольких мелких стычках в космосе и на спутниках Калимара – Хадия привела войну на сам Тайтон. Втайне от противника она создала гигантскую армию, прекрасно экипированную и тяжеловооружённую, застав дже’дайи врасплох. Вторжение носило массовый характер и местами походило на резню. Все бились до последнего. Но на стороне дже’дайи сражалась сама Сила – всё, что Тиранка так ненавидела, встало против неё. Переломный момент войны вылился в самую ужасную катастрофу. После смерти Хадии на Калете и поражения её армии, дже’дайи ещё долго считали погибших. Сотни тысяч тайтонцев. Войска Хадии потеряли в десять раз больше, многих серьёзно ранили. Раны долго не заживали – и до сих пор, через десять лет, остались шрамы.

Сейчас перед Ланори предстала одна из таких ран.

Ланори знала: дже’дайи бомбили и промышленные комплексы на Ноксе, причиной чему послужил тот факт снабжения войска Хадии оружием со стороны жителей городов; девушка видела голоизображения происходящего. Но голограммы – всегда взгляд со стороны, а воображение Ланори в те времена было ограничено малым жизненным опытом. Ничто не могло подготовить её к нынешней суровой правде. Было поразительно в этот момент осознавать, насколько действенной могла быть военная атака дже’дайи, ведь несмотря на уже виденное Ланори, она никогда не была вовлечена в полномасштабную войну.

Она даже не знала, как назывались руины, мимо которых пролетала. «Миротворец» быстро проскочил дальше, но уровень разрушений ошеломлял. Город раскинулся примерно на восемь километров в ширину, но сейчас от защитного купола осталась лишь малая часть. Развалины внутри представляли собой обугленную, расплавленную массу с озерцами сочившихся ядом вод. Обломки разрушенных зданий свирепо уставились в небо.

Когда развалины остались позади, Ланори вздохнула с облегчением. Даже загрязнённый и отравленный пейзаж был приятнее взгляду. Немногое росло здесь, и если тут и жили какие-либо существа, способные дышать столь омерзительным воздухом, они предпочитали скрываться.

Вдали за правым бортом, словно шрам на поверхности, проплыло ещё одно поселение. Каждый шрам может рассказать историю, – подумала Ланори. История этого города, должно быть, ужасна. Часть построек уцелела, искореженная и смятая ударами реактивных снарядов. Равнины вокруг были усеяны обломками зданий. Взрывы, прикончившие это поселение, выглядели, наверное, просто потрясающе.

Ланори почувствовала, как её волной окутывает отвращение, и вместе с этим девушке пришло ощущение безнадежности. Великая Сила предлагает так много, но всё равно есть потребность в войне, боли и смерти. Тысячи мирных людей могли бы сейчас жить своей жизнью, но одно ядовитое семя отравило их всех. Сколько миллионов погибших из армии Тиранки были бы живы сейчас, если бы не Хадия? Скорее всего, большинство. Некоторые, возможно, скрывали бы неприязнь и смутное недоверие к дже’дайи. Может быть, даже ненависть. Но если бы не явилась Хадия, с её харизмой и целеустремлённостью, все эти настроения так и остались бы нечёткими, неопределёнными, скрытыми. Хадия заставила их выйти из тени, и поэтому, на её руках – кровь миллионов жертв и с той, и с другой стороны.

– Видя всё это, я, наконец, начинаю понимать, – произнёс Тре. В его голосе было столько горя и искренности. Столько не-Тре Саны. Ланори это понравилось.

Она развернула «Миротворец» и вывела «Зеленолесье» на экран сканера. Там кипела жизнь – корабли садились и взлетали, а громоздкий наземный транспорт передвигался рядом с огромным куполом. Но Ланори больше волновали суда поблизости. Если на станции было что-то вроде официальных военных или оборонительных сил, спонсируемых крупными промышленными конгломератами, они совсем скоро засекут «Миротворец».

Нельзя раскрывать факт своего прибытия на планету. Это жизненно важно, поскольку Дал и его «звездочёты» не задержатся с ответом, едва узнают, куда и когда она прилетела. Здесь гораздо опаснее, чем на Калимаре, а там они не очень-то осторожничали.

Когда до станции осталось двадцать шесть километров, два небольших патрульных корабля впереди поднялись в воздух и быстро направились к поселению.

Ланори отреагировала мгновенно, перехватив сигналы их коммуникационных устройств и заблокировав передачу. Сама она услышала лишь несколько панических слов…

– Зеленолесье-четыре? Зеленолесье-четыре? Как слышно? Тут дже’дайи, тип корабля – «Миротворец». Должно быть, та самая! Мы заманим её сюда, но дальше я пас. Лучше оставим это импульсным пушкам станции…

…пока связь не прервалась.

– Звучит дружелюбно, – подметил Тре.

Ланори проигнорировала его и провела рукой по панели управления, включив оружейную систему. Стекло рубки накрылось светящейся, голубой сетчатой проекцией. Два патрульных корабля были помечены красным, и строчки данных слева сообщали о готовности «Миротворца». Три полоски быстро превратились из белых в зелёные – цель захвачена, плазменные ракеты и лазерные пушки готовы.

– Ты что, серьёзно? – осведомился Тре.

– Я не собираюсь начинать войну, – ответила Ланори. – Сам же слышал – они ждали меня. Наверное, Дал предупредил их, налгал о причинах моего прибытия. Если станция «Зеленолесье» узнает, что я здесь, то войны не избежать.

Ланори откинулась на спинку кресла и почувствовала, как Сила течёт сквозь тело, щекоча нервные окончания и обостряя восприятие. Она слегка наклонила рукоять влево и спустила курок. Один из кораблей взорвался в облаке огня и дыма.

Второй патрульный предпринял манёвр уклонения, завертевшись во все стороны и пытаясь подлететь к противнику с тыла. Но, несмотря на быстроту, эти маленькие атмосферные корабли не были предназначены для столь сложных манёвров. Ланори последовала за ним, и когда корабль достиг высшей точки параболы и замедлился из-за затраченных усилий, она выстрелила из лазерных пушек. Патрульный потерял правое крыло, и судно начало долгий вращательный спуск к земле.

Ланори подлетела к нему и прикончила бедолагу. Нет нужды, чтобы пилот мучился дольше, чем следует.

Она глубоко вздохнула и на мгновение подумала о людях, которых только что убила – об их любимых и друзьях, о семьях и историях. Дже’дайи обучали сочувствовать всем, кого они были вынуждены поранить или убить, но Ланори никогда не приписывала эти мысли Силе. Обычная мягкосердечность.

– Прекрасный выстрел! – воскликнул Тре. Он несколько раз похлопал, и его лекку сплелись над головой в поздравительном объятии.

– Я только что убила двух человек, – констатировала Ланори.

– Но у тебя же не было выбора!

– От этого не легче. Мы скоро приземлимся. Часть северного сектора «Зеленолесья» разбомбили во время войны. Оттуда мы сможем пробраться внутрь.

– Хочешь сказать, мы приземлимся снаружи купола?

– Думаешь, они пустят «Миротворец» в один из посадочных доков?

Тре замолчал, и Ланори направила корабль к куполу.

«Миротворец» совершил посадку и с тихим гулом заглушил двигатели. Корпус корабля принялся остывать. Обычно Ланори нравилась эта часть долгого полёта – она представляла, как «Миротворец» вздыхает, удовлетворённый проделанной работой, и затихает, в любой момент готовый вновь завести моторы. Но сейчас до конца путешествия ещё далеко.

Чтобы спрятать свой меч, Ланори облачилась в длинную широкую накидку – в ней дже’дайи-следопыт ощущала себя монахом даи-бенду.

– Готов? – спросила она.

– Честно? – вопросом на вопрос ответил Тре Сана. – Несмотря ни на что, я лучше останусь на корабле.

– Пошли, Тре. Ты же сказал, что на моём корабле воняет. – Ланори ухмыльнулась и ввела код, открывающий люк корабля.

Со свистом и гулом люк распахнулся, открыв выход на пандус корабля. Атмосфера нормализовалась, вызвав миниатюрные воздушные вихри, но Ланори была готова поклясться, что даже за дыхательной маской ощущает тошнотворную атмосферу вокруг. И всё равно без токсичного воздуха было достаточно одного вида.

Сойдя с корабля, они оказались внутри облака плавучего желтоватого дыма. Тре старался не отставать. На его лице болталась неправильно закреплённая дыхательная маска, которую Ланори нашла для спутника. На самом деле, устройство было предназначено для людей, а не тви’леков, но пока сойдёт. Ланори не собиралась оставаться снаружи дольше, чем потребуется.

Девушка оставила корабль на склоне, спрятав его под нависающим выступом скалы. Тень укрывала судно, однако внимательному наблюдателю не составило бы труда обнаружить «Миротворец». Если бы не спешка, Ланори замаскировала бы корабль – пылью или даже потрёпанными ползучими растениями, видневшимися повсюду. Но сейчас нельзя терять ни минуты. Ланори очень тщательно следила за временем – она знала, что каждую секунду Дал всё ближе подходит к исполнению своего безумного плана.

Она отправила сигнал на корабль, запечатав его, и обернулась, чтобы посмотреть, как поднимается трап. Перед тем, как люк закрылся, она успела бросить взгляд на Стального Холга. Конечно, дроид будет защищать корабль любой ценой, но Ланори всё равно чувствовала беспокойство. В настолько враждебной среде она никогда не пребывала.

Станция «Зеленолесье» кривой линией виднелась в тумане. Тре подтвердил, что сейчас на Ноксе наступает рассвет – на горизонте за куполом расплывался Тайтос. Атмосфера была так загрязнена токсичными отходами – результатами тысячелетних работ по добыче и производству – что теперь Нокс словно отвергал своё солнце.

Ланори использовала Силу, пытаясь почуять опасность. Рядом она обнаружила несколько жизненных форм, но их было немного, и среди них не имелось разумных. Всё оставалось в порядке, но Ланори не теряла бдительности. Её осторожность и внимательность сейчас были обострены до предела, и она не намеревалась ничего менять до самого отлёта.

– Тут весьма уютно, – глухо сказал Тре – маска мешала ему говорить.

– Лучше молчи, – посоветовала следопыт. – У масок ограниченный запас. Не трать его попусту.

К куполу они направились через безжизненную пустошь. Говорят, раньше Нокс изобиловал зеленью, и, несмотря на гораздо более тёплый климат по сравнению с тайтонским, на третьей планете системы когда-то росли обширные леса деревьев-гигантов с широкими листьями, поглощавшими весь жар солнца, а внизу, под кронами деревьев, существовала сложная экосистема. Ходили слухи, будто на одном острове Нокса жило больше видов птиц и животных, чем на всём Тайтоне. Но колонизаторы-поселенцы быстро обнаружили обильные залежи металлов и нескончаемые запасы дерева. Они построили огромные плавильни, способные перерабатывать и очищать девяносто процентов всех известных в системе металлов. Через тысячу лет большинство лесов превратились в пепел, а вместе с лесами исчезли и обитавшие там животные. Поселенцы обобрали планету до нитки, но в ту эпоху система для них оставалась ещё чем-то новым и загадочным. Приведённые сюда То Йорами, они отчаянно старались создать себе новый дом. Пока дже’дайи искали свой собственный путь на Тайтоне, поселенцы Нокса руководствовались шкурными желаниями и жадностью. Ужасно было признавать это, но Нокс спасти уже не получится.

Всё, что осталось, отчаянно цеплялось за жизнь. Уровень мутаций вырос, и, очутись здесь кто-либо из далёкого прошлого, он бы не узнал ни одного растения или животного.

Деревья исчезли вовсе – вместо них росли лишь низкие, ползучие кустарники. Их узкие листья фильтровали истощённый воздух, добывая углекислый газ, а корни глубоко вросли в землю в поисках питательных веществ. Повсюду шныряли маленькие ящерки. На пыльной земле Ланори заметила змеиный след, но самой змеи не разглядела. Наверное, решила Ланори, они держатся как можно дальше от поверхности: живут там, внизу, где воздух не может убить их, а дожди – расплавить.

Уже на полпути к станции «Зеленолесье» кожа Ланори начала чесаться и жечь в незащищённых местах.

Они подходили всё ближе и ближе, и здания постепенно появлялись из тумана. Теперь можно было оценить уровень разрушений. Словно громадная нога ступила на хрупкий купол, искривив плавный полукруг внутрь, уменьшив площадь покрытия на одну десятую и заклеймив руины шероховатой чернотой. Чуть ближе Ланори поняла: чернота – слой искореженного металла и расплавленных панелей. Повреждённые строения поддерживались огромными подпорками из серого камня и толстыми, грубо сделанными стойками. Работы по восстановлению велись небрежно и неаккуратно, но на станции занимались не строительством, не сооружением конструкций, а изучением технологий. Военных технологий.

Ланори подняла ладонь и остановилась перед озером тошнотворно-желтоватого оттенка. Теперь «Зеленолесье» занимало половину их поля зрения – на таком расстоянии уже следует начать беспокоиться о страже или о дроидах-стражниках.

– Хочу домой, – глухо пробормотал Тре.

– Мы уже скоро будем внутри купола, – ответила Ланори. – А он огромен.

Конечно, она знала, насколько велики бывают эти города – она уже видела руины, а за время, проведённое в Падаван Кеше, успела посмотреть множество голоизображений. Но с такого расстояния Ланори, наконец, осознала истинный размер станции. Краткие общие сведения, приобретённые за время на пути сюда, не шли ни в какое сравнение с реальностью.

И всё же было сложно принять факт наличия целого города под одним колоссальным куполом. Больше восьми километров в диаметре, купол начинался у земли, а затем, искривляясь изящной параболой, пропадал из виду, поддерживаемый изнутри гигантской башней. Там, в башне, располагалась штаб-квартира городского правящего совета: коммерсанты и другая элита. Внизу, от основания башни, в каждом направлении отходили дороги, каналы, заводы, жилые блоки и парки развлечений, вместе составлявшие огромный промышленный город. Бесчисленные дымовые трубы испещряли купол, и каждая уносила вредные вещества наружу.

– Мысль о том, что мы проникнем туда, не очень-то утешает, – сказал Тре. – Просто постучимся в одни из этих ворот?

– Нет. Мы проскользнём внутрь.

– Через Шрам, – вставил Тре.

– Откуда ты знаешь это название?

Тре пожал плечами.

– По-моему, все знают.

Всё сильнее и сильнее не доверяя Тре Сане, Ланори направилась к повреждённому участку купола.

* * *

Несмотря на прошедшие почти двадцать лет с момента бомбёжки, вокруг всё ещё были разбросаны камни и фрагменты стен. Выжившие обитатели купола заделали разлом и запечатали вскрывшуюся секцию, но никто не потрудился убрать руины. Похоже, всё лежавшее за границами «Зеленолесья» не имело для них никакого значения.

На поверхности купола были расположены оборонительные посты. Ланори заметила турели и плазменные минометы, гнездившиеся в выемках конструкции, но, скорее всего, они управлялись дистанционно. Она слышала о стычках между промышленными городами – иногда из-за ресурсов или бизнеса, иногда по другим причинам – но сейчас станция «Зеленолесье» была изолирована от окружающего мира руинами, и войны не намечалось.

– Тут мы поднимемся вверх, – сказала Ланори, показывая на тропинку среди развалин. – Надеюсь, внутри есть воздушные шлюзы.

– Прекрасно, – ответил Тре. – Давай побыстрее. Кожа уже горит, а лекку – зудят.

Они вскарабкались по шероховатой куче развалин, что составляли обломки скал, искорёженные остатки строительного материала и разрушенные, наполовину расплавившиеся матовые куски оболочки купола. Прозрачный материал был толщиной с рост Ланори, а разбросанные вокруг фрагменты иногда достигали тридцати метров в ширину.

Вскоре они пересекли границу заграждений вокруг разрушенной секции купола, и подъём стал сложнее – обломки были разбросаны хаотично, обрушившиеся здания смешивались с расплавившимися камнями и зазубренными кусками деформированного материала. Тут и там виднелись небольшие озёрца, покрытые таким густым слоем пыли и пепла, что их можно было принять за твёрдую землю. Ланори пришлось вытаскивать Тре из одной такой лужи. Теперь он постоянно дрожал, до нитки вымокнув в тухлой воде.

– Вон там, – Ланори, наконец, указала на край расплавленного купола и металла.

– Что «там»?

– Воздушный шлюз. – Ланори воспользовалась Силой, но никого не почувствовала. – Не думаю, что он охраняется. Пошли.

Шлюз появился из тумана лишь тогда, когда до него оставалось меньше десяти шагов. Ланори подняла руку и попыталась отодвинуть дверь в сторону. Напрягшись от усилий, она сконцентрировалась, и дверь, наконец, повиновалась, издав жалобный скрип. Да, пользовались ей нечасто.

Ланори знала, что сейчас Тре смотрит на неё со смесью восхищения и страха перед способностями дже’дайи, но не подала виду.

Послышалось шипение воздуха, и они вошли внутрь. Ланори закрыла дверь, после чего давление пришло в норму. Зажглось несколько маленьких огоньков, воздух очистился, и какой-то механизм опрыскал всё вокруг. Дезинфекция завершилась, и, движением ладони, Ланори открыла внутреннюю дверь.

Она была готова к сражению. Если бы за дверью находилась охрана, тут же бы градом посыпались вопросы. Ланори собиралась затронуть разумы караульных и ненадолго сбить их с толку. Девущка не желала никого убивать без особой на то необходимости. Но если убийство позволит Ланори подобраться к Далу ещё на один шаг, то сомнений у неё не будет.

И не только подобраться, но и остановить его, конечно. Задание поручили ей. Иногда приходилось напоминать себе, что это не просто поиски давно потерянного брата.

Но за стеной – ни стражи, ни каких бы то ни было следов надзора за входом. Обветшавший коридор с мигающими огоньками довёл их от воздушного шлюза до следующей двери.

Они сняли дыхательные маски, и Ланори спрятала их за отошедшей панелью на потолке.

– Должно быть, это всё построили уже после бомбардировки, – предположил Тре. – Слышал, будто совет «Зеленолесья» одобрил убийство одного дже’дайи за каждую сотню поселенцев, погибших во время нападения.

Ланори знала о серии ликвидаций, продолжавшихся два или три года после войны с Тиранкой. Следопытов заманивали в ловушки и убивали, нападали на посланников. Такое случалось даже на Тайтоне.

– Здесь они потеряли около двух тысяч, – продолжил Тре.

– Да у тебя просто недюжинные познания об этой дыре, – заметила Ланори. – Есть тут твои какие-то деловые интересы, о которых мне следует знать?

– Никаких интересов.

– Но ты же вёл здесь дела.

– Только по необходимости.

Ланори резко обернулась.

– Тогда, тви’лек, окажи услугу. Позволь мне заниматься своими делами без всяких напоминаний о прошлом.

Тре улыбнулся, извиняясь, и кивнул.

– Пошли, – сказала Ланори. – Мы теряем время.

Они пробирались по сети грубо отстроенных, заброшенных коридоров. Ланори оставалась начеку, но меч, спрятанный под плащом, придавал ей уверенности.

Дышать становилось всё тяжелее. Запах гари, раскалённого металла и чего-то сладкого наполняли воздух. Пересекая просторную, неприметную комнату, Ланори услышала шум города.

Пройдя по короткому коридору за комнатой, они оказались вне ремонтной зоны, на склоне холма внутри купола. Перед ними открылся страшный, поражающий воображение вид на станцию «Зеленолесье».

– Ого, – где-то позади выдохнул Тре, и Ланори сразу поняла, что он ни разу здесь не был. Она сама едва сдержалась от восклицания.

В паре стандартных километров от них высилась огромная центральная башня, на которую опирались изящные «рёбра» купольной конструкции. Тёмный фасад башни испещряли бесчисленные огоньки, которые Ланори сочла окнами, и большие пространства, судя по всему – стыковочные бухты для небольших кораблей, сновавших повсюду в ограниченном пространстве. Ещё дальше, примерно в восьми стандартных километрах, теряясь в дымке, угадывалась стена.

Здания заполонили всю поверхность под куполом. Везде были протянуты дороги, и немногочисленные открытые места, скорее всего, когда-то бывшие парками, теперь использовались как свалки отживших своё механизмов или беспорядочных куч ненужных запасных частей. На свалках полыхал огонь, и дым от пожаров отводился передвижными очистителями воздуха – летающими аппаратами с винтами из длинных гибких трубок.

Кое-где, пронизывая купол, возвышались прочные дымовые трубы. Сотни этих труб светились неоновыми огнями. Казалось, их цвет не имел значения – зелёные, голубые, красные, жёлтые, ярко-белые – вся верхняя часть купола была ослепительно, и, пожалуй, красиво освещена. Вид поразил Ланори, и на мгновение она ощутила, как забилось сердце.

Но истинное назначение этого места стало ясным, когда дже’дайи присмотрелась к ближним зданиям, дорогам и хранилищам, достав миниатюрный, но мощный телескоп из небольшого кармашка пояса, что следопыт носила под одеждой, и приставив прибор к правому глазу.

У подножия склона, где они стояли, находилась обширная парковка с военными машинами. Громоздкие транспортники перевозившили тяжёлое вооружение и большие колеса со спицами, другие – небольшие и быстрые, создавались больше для диверсий, нежели для лобовой атаки. На корпусах вторых машин находилось несколько луковицеобразных отсеков с отверстиями, скрывавшими быстронадуваемые шары, которые применялись для скоростного подъема судна. Какие-то транспортники передвигались на колёсах, какие-то – на сегментированных гусеницах, а некоторые были оборудованы репульсорами, что давали возможность летать над землёй, правда, невысоко.

Ещё дальше начинались фабрики.

– Неспокойное место, – охарактеризовал обстановку Тре. Его высокий испуганный голос дрожал. – А какова причина? То есть, зачем всё это? Выглядит, будто они готовятся к войне.

– Причина всегда есть, – ответила Ланори. – У некоторых из криминальных баронов Чикагу постоянная нехватка техники. Калимару тоже нужны ресурсы. Да и на Ска-Гора есть места, о которых даже дже’дайи знают немного. Кое-кто предпочитает всегда быть готовым к войне.

Заводы бурлили и ревели, грохотали и сотрясались. В воздухе висела серая дымка, даже несмотря на выпускаемые бесчисленными вентиляционными трубами пар и на ядовитые газы, вызванные этим беспрерывным, тяжёлым производством. Вдоль широких магистралей локомотивы катили по путям высокие вагоны, заполненные сырьём или готовым оборудованием. В трёх километрах от места, где они стояли, один поезд прошёл в туннель, который вёл наружу, за купол. Казалось, станция «Зеленолесье», отрезанная от цивилизации в результате войны, по-прежнему весьма активно участвует в экономических процессах.

Дроны технической поддержки гудели в воздухе, и Ланори заметила, насколько огромное количество строительных работ здесь ведётся. Некоторые здания были расширены или отремонтированы, в то время как другие – снесены вовсе, а материалы с них – собраны и отложены в сторону для постройки новых зданий. Шум от этой работы создавал постоянный фоновый гул, и даже отсюда девушка разглядела, по меньшей мере, пять мест, где основное производство шло полным ходом. Но хотя зрелище и захватывало дух, ум следопыта уже работал над решением насущных проблем. Станция «Зеленолесье» занимала почти сорок квадратных километров со всеми промышленными зданиями, жилыми помещениями, складами, космопортами и другими застроенными территориями. Так или иначе, Дал и его «звёздочеты» уже здесь, и задача по их поиску казалась трудновыполнимой.

– Лепестки кольцедревника, – произнёс вдруг Тре. Он глубоко вдохнул.

– Что?

– Разве ты не чувствуешь его запах в воздухе? На фоне всех остальных присутствует и запах лепестков кольцедревника. Они, наверное, накачивают его во внутреннюю атмосферу, чтобы преодолеть зловоние. Это вечноцветущий калимарский кустарник. Красивый.

– А ты любишь цветы, – бесстрастно констатировала Ланори.

– Все их любят.

Тре становился для неё ещё большей загадкой. У Ланори возникло внезапное желание спросить его об истории становления, о семье и связях – выудить из него всю правду, иными словами.

– Ты знаешь местных, – произнесла она. – Ты вёл здесь дела.

– Как уже говорил, сам я тут никогда раньше не был.

– Но ты и не отрицаешь насчёт дел.

Тре, казалось, был в замешательстве. Его лекку тревожно всколыхнулись, затем Тре вспомнил, что Ланори может читать по ним, и восстановил контроль. Но его лицо пылало, и, как Ланори заметила, скорее стыдом, чем гневом.

– Что? – спросила она.

– Те, с кем я здесь работал… не очень хорошие ребята.

– От них этого и не ожидалось.

Тре взглянул в никуда и отсутствующе кивнул, как бы отвечая сам себе. Затем нахмурился и посмотрел на Ланори, похоже, приняв решение.

– Не суди меня, – начал он.

Девушка удивлённо приподняла бровь. Тре не был похож на того, кого волнует чужое мнение.

– Я имел в виду, что сведу тебя кое с кем, если найду его. Но он… весьма неприятный тип.

– Даже по сравнению с тобой? – спросила Ланори, сразу же пожалев об этом. Тре не заслуживал такой аттестации.

– По сравнению с ним я – ангел космический.^[8] Он же – настоящий мерзавец. И независимо от его действий не суди обо мне по нему.

– Не буду, – пообещала Ланори. – Но почему ты считаешь, что он поможет?

– А зачем ещё ты меня сюда притащила? – на губах Тре вновь заиграла самодовольная улыбка, и Ланори с удивлением поняла, что рада этому.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. ПУСТОТА.

Гордость – опасное потворство.

Ла-Ми, мастер храма Став Кеш. 10670 год после прибытия То Йоров.

Они проводят ещё четырнадцать дней в Став Кеше. Иногда Дала забирают для приватных занятий, что беспокоит Ланори. Она хочет быть рядом, присматривать за ним. Когда он далеко, она не чувствует брата. Ланори пыталась, но он словно отгораживается стеной. Лишь слабые разумом всегда уязвимы к способностям дже’дайи, а Дал – далеко не слабак. У него ушли годы, чтобы научиться блокировать ментальные прикосновения сестры.

Мастер Кин’аде продолжает тренировки с Ланори и остальными, но с Далом занимается мастер храма Тейв. Вечером, когда Дал возвращается в комнату, Ланори спрашивает, где тот был и что делал.

– Тренировки с оружием, – отвечает Дал. – Они видят мои воинские таланты, и потому Тейв лично обучает меня.

Но Ланори понимает, что даже сам Дал этому не верит. Когда группе объясняют, как использовать Силу в качестве оружия, Дала держат подальше от всех. Возможно, они опасаются, что он снова не сможет сдержаться, начнёт стрелять и случайно поранит кого-то.

Но что хуже, возможно, им кажется, будто Дал сделал это нарочно.

В последний день мастер Кин’аде и мастер Тейв собирают всех учащихся в Великом зале. Это место, выдолбленное глубоко внутри горы, стало почти легендарным среди дже’дайи-странников на протяжении столетий. По слухам, больше двух веков назад тринадцать Песчаных убийц напали в этом зале на мастера Вор’дана. Он убил их всех. Иногда, при правильном ветре, одинокие песчинки всё еще шуршат и трутся о древние камни.

Сейчас в Зале прохладно и тихо, ряд факелов освещает пространство. Всё замерло в спокойном ожидании. Странники выстроились вдоль стены. Тейв и Кин’аде стоят вместе, шёпотом переговариваясь и ожидая чего-то.

«Чего же?» – жаждет узнать Ланори. Она бросает взор в сторону близнецов-катаров, те оборачиваются, улыбаясь. Между ними особая связь, намного глубже, чем обыкновенная связь с Силой, и это тревожит Ланори. Она поворачивается и смотрит на Дала. Расслабленный и спокойный, брат разглядывает зал – гобелены и старинное оружие, висящее на крючках и покоящееся на витринах по периметру. Он ловит её взгляд и ухмыляется.

– Мастер Кин’аде, – начинает было Ланори, но женщина-забрак предостерегающе поднимает ладонь.

Кто-то приближается. Ланори чувствует это, чувствует в потоке Силы. Через секунду в дверном проеме появляется тень. Входит мастер храма Ла-Ми и уверенно направляется прямо к ученикам. Остальные мастера склоняются в лёгком поклоне. Ла-Ми останавливается и окидывает каждого странника полным мудрости взглядом. Постепенно очередь доходит и до Ланори, и она чувствует на себе всю силу глаз мастера храма. «Иногда любви недостаточно», – сказал ей Ла-Ми, но сегодня – никакого особого послания. Он подходит к Далу и затем, переглянувшись с мастерами Кин’аде и Тейвом, произносит лишь одно слово:

– Сражайтесь.

Оба мастера сохраняют полный контроль над ситуацией. Когда удар Силы переполнен энергией, Тейв вмешивается и поглощает часть его мощи. Когда серия сильных выпадов несётся по полу к вуки, Кин’аде выхватывает их из воздуха и рассеивает без малейших усилий.

Ланори избегает сражения с братом как можно дольше. Но вот они уже стоят рядом, и, взглянув на Дала, Ланори понимает, насколько же ему всё это нравится.

– Без обид, – произносит Дал. Он выполняет неуклюжий, но сильный приём, и следующие события надолго врезаются в память Ланори. Странница позволяет противнику ударить себя.

Она спотыкается, скользит по каменному полу, ударяясь локтями, спиной и бедрами. Используя Силу, останавливается в сантиметре от стены. Ланори поднимается, и Дал вновь атакует.

Она уклоняется, проскальзывает мимо брата, и, пока он разворачивается, наносит удар кулаком, опрокидывая противника, прижимает лодыжки к полу и садится на него, готовя кулак для очередного удара.

– Мне не нужна Сила, чтобы победить тебя, братик, – улыбается Ланори. Она старается разрядить ситуацию, напомнить об их родстве. Но глаза Дала горят злобой.

Он бьёт Ланори в висок и та опрокидывается в сторону, больше от неожиданности, чем от боли. Ещё удар по рёбрам, следующий – в живот. Она откатывается от Дала, но тот вездесущ, и тут у неё возникает мысль: почему бы не использовать Силу? Сентиментальность не даёт?