Текст книги "Песнь третья, О Троне и Дороге в неивестность"

Автор книги: Тиа Атрейдес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Правда, можно было ещё попытаться раздобыть какую-нибудь его вещь. Что-нибудь, что он держал в руках достаточно долго. Например, какую-нибудь одежду.

Рональд на миг пожалел, что не сообразил сразу сказать Ристане, чтобы та добыла в башне Шу хоть что-нибудь. Но уже было поздно – Регентша как раз возвращалась к себе. Так ничего толком и не выяснив, разумеется. Приходилось снова ждать. Ждать неизвестно сколько, пока Её Сумрачное Высочество не соизволит отлучиться, чтобы заслать какого-нибудь слугу к ней в покои за добычей.

Отлучаться принцесса вовсе не собиралась. До позднего вечера она просидела в своих покоях, пытаясь вникнуть в мудреный трактат, посвященный магии искусства, но так и не поняв ни слова. Её не хотелось никого ни видеть, ни слышать. Только на несколько минут Шу вернулась к жизни, когда на закате вернулся гвардеец и доложил о выполнении задания. Как принцесса и велела, он в порту нашел корабль, сегодня же отходящий вниз по течению, в Найриссу, и дальше, к островам. Ему повезло – он поднялся на борт перед самым отплытием, и даже сумел снять маленькую, но отдельную каюту. Для того чтобы Тигренка, убегающего в Найриссу, запомнили, гвардеец поругался с парой портовых грузчиков и местным стражем порядка. На самом же корабле он вскоре заперся в каюте, предварительно попросив себя не беспокоить до прибытия в следующий город, оставил на подвесной койке камзол-приманку и сбежал через узкий иллюминатор, едва шхуна покинула пределы Суарда. Вплавь добираться до берега ему не особенно понравилось, как и идти через половину города в одной рубашке и мокрым, но раз уж это нужно Её Высочеству, гвардеец был готов и к большим свершениям. Там паче, что принцесса не поскупилась тут же по возвращении его наградить дюжиной империалов.

Выпроводив охранника, Шу снова велела никого больше к ней не пускать. Бродить по комнатам подобно привидению ей надоело ещё быстрее, чем читать тупую замороченную книгу, в сон не тянуло, ничего делать не хотелось... принцесса раньше не представляла себе, что время может тянуться так долго и бессмысленно.

Ночь застала её в кабинете, сидящей на окне и бездумно наблюдающей за падающими листьями каштана. Она так и уснула на кушетке, не желая идти в холодную, одинокую постель.

***

Радужные надежды виконта не спешили оправдываться. Не смотря на все его ухищрения, леди Дарниш пока даже и не намекнула на то, что не против стать его супругой. После вчерашнего бала он было обрадовался – весь вечер она танцевала только с ним, кокетничала и не отрывала от него глаз. Его не смутил холодный прием, оказанный её семьей. Он и не рассчитывал, что вдруг понравится герцогу, который все ещё не оставлял попыток выдать дочь за Его Величество. Но вот холодность самой Таис настораживала. На секунду в голову Мориса закралась крамольная мысль о том, не использовала ли его девица на балу, чтобы заставить бывшего жениха ревновать, но тут же была с позором изгнана. Не может оказаться девочка, не достигшая четырнадцати лет, столь искушенной и коварной. Она бы непременно себя выдала. Смотрела бы не на него, а на короля, и все время вертелась бы вокруг него, и вообще, делала бы все напоказ. Но Таис вчера и не пыталась приблизиться к Его Величеству ни разу, кроме как во время торжественного выхода к гостям. Так это делали все собравшиеся, он и сам проталкивался сквозь толпу что было сил, лишь бы попасться на глаза монарху. Традиция, как никак. Зато потом леди и не смотрела в сторону короля, всецело увлеченная Морисом. Уж он-то мог отличить неподдельный восторг в её глазах от пошлого притворства. За свою жизнь Морис этого самого притворства на видался столько, что хватило бы на всю труппу Королевского Театра, и ещё бы осталось.

Так почему сегодня, когда он явился засвидетельствовать свое почтение и преподнес леди корзину превосходных лилий, она не выказала никакой радости? И не пригласила его к обеду? Может быть, герцог запретил ей? Но, если сведения Её Высочества верны, то самый надежный способ заставить леди чего-либо захотеть, это как раз строгий запрет. Маловероятно, что Его Светлость об этом не догадывается. Так в чем же дело?

Размышления виконта Туальграма не прибавляли ему хорошего настроения. Как бы ни был он уверен в собственной неотразимости, рисковать упустить свой последний шанс на богатое приданое он не мог. Её Высочество вполне ясно дала ему понять, что неудача в этом предприятии окажется для него фатальной. Не говоря уже о том, что у него не осталось ни гроша своих денег, как и возможности раздобыть кредит. Он и так всего неделю назад был должен чуть ли не половине столицы. Все, что у него имелось – полсотни империалов для пускания пыли в глаза будущей невесте. Конечно, Регентша обещала выдать ему ещё на нужды обольщения, и даже оплатить счет от портного, но снова унижаться и просить! Как же он это ненавидел!

Дурное настроение не мешало Морису по всем правилам тактики и стратегии вести осаду крепости по имени Таис. И, как уважающий себя военачальник, он не мог обойтись без шпиона в стане врага. Таковым имела все шансы стать одна из служанок леди. Та сама, что несколько минут назад покинула особняк через черный ход и, весело помахивая корзинкой, направлялась в сторону торговых кварталов.

Напустив на себя рассеянный вид, виконт догнал девушку в начале следующей улицы. Будто совершенно случайно наткнувшись на неё, он рассыпался в галантных извинениях.

– Ах, простите мою неловкость, сударыня! – он придерживал молоденькую служаночку под локоток, вроде как помогая сохранить равновесие. – Я вас не зашиб? Мне так неудобно! Вы не сердитесь?

– Ну что вы, сударь, – девушка с удивлением узнала в галантном незнакомце, налетевшем на неё и чуть не сбившем с ног, давешнего ухажера леди Дарниш.

– О, я вас узнал! Вы ведь служите у герцога?

– Да, сударь, – она кивнула, опуская глаза. Прикосновение красивого молодого человека было таким волнующим и приятным, что она чувствовала, как заливается краской.

– Ну, надо же! Какая неожиданность! Мир тесен, сударыня, вы не находите? – Морис пустил в ход все свое обаяние.

– Ах, простите, милорд, мне нужно скорее в лавку! Леди велела не задерживаться, – девушка попыталась осторожно высвободить локоток из мягкой, но крепкой хватки виконта.

– Что, леди строга?

– Негоже заставлять леди ждать, милорд.

– О, разумеется, – Туальграм улыбнулся так обольстительно, что юное сердечко зашлось от восторга. – Но вы ведь не откажете в небольшом одолжении, не правда ли, милочка?

Устоять перед галантным красавцем и золотым империалом милочка никак не смогла. Да и виконт выглядел таким влюбленным, когда расспрашивал её о леди Таис и её семье. Ведь она же не сделала ничего плохого, когда рассказала ему о том, что каждое утро её госпожа в сопровождении пары охранников выезжает кататься на лошади в городской парк? Вот повезло леди, такой красивый, богатый, с изысканными манерами поклонник! И так влюблен! Каждое слово о ней просто на лету ловит!

Расставшись с виконтом, служанка горестно вздохнула. Если бы за ней ухаживал столь блестящий кавалер, уж она бы не растерялась, вмиг выскочила бы за него замуж. Жаль, благородные господа не обращают внимания на таких, как она. Жена бы из ней получилась всяко лучше, чем из взбалмошной и упрямой леди.

Глава 3.

239 г. Третий день Осенних Гонок. Суард.

За окном снова шумел дождь, и чего-то не хватало. Протянутая наугад рука поймала лишь пустоту вместо привычного и родного тепла рядом. Открыв глаза, Хилл поморщился и помянул Хисса. Оказывается, просыпаться в собственной кровати и в гордом одиночестве вовсе не так приятно, как он раньше считал. Особенно после такого сна... всего чуть больше недели, и он успел привыкнуть. И хоть умом он и понимал, что остаться с Шу было равнозначно самоубийству, упрямое тело возмущалось и требовало своего.

Второе утро подряд одно и то же. Пустая холодная комната, больные несчастные глаза в зеркале. И полнейшее нежелание находиться в собственном доме. Более того, комната, которую он считал своей последние три с лишним года, казалась чужой и неприветливой. Хотелось уйти отсюда, и никогда не возвращаться. Уйти не только из дома Клайвера, но и из Гильдии, и из родного Суарда. Забыть всю свою прошлую жизнь, уехать в какую-нибудь далекую незнакомую страну и начать все заново. И чтобы ничто и никто не напоминало о ней. Никаких дворцов, башен, магов и принцесс. Может быть, тогда он снова сможет поверить в то, что в его жизни есть какой-то смысл?

Быстро одевшись для дальнего пути и покидав в заплечный мешок самые необходимые вещи, Лунный Стриж тщательно собрал все, что оставалось в комнате его, включая простыни и подушку, и аккуратно сжег в камине, не забыв хорошенько поворошить пепел. Не осталось практически ничего, что напоминало бы о нем. И ничего, что могло бы магу дать возможность выйти на его след. Зачем он это делает, Хилл не задумывался – привычка доверять своим, казалось бы, необъяснимым порывам не раз выручала его и предотвращала неприятности. А сейчас он снова чувствовал, что за ним охотятся. Какого демона он пытается убежать от неизбежности? Об этом он тоже не хотел думать. Его вел инстинкт, а не разум, и он подсказывал – бежать, петлять и прятаться.

Чтобы не встречаться с маэстро и не объяснять ему свое очередное исчезновение, Хилл ушел личным запасным ходом – через балкон. И, подставляя лицо холодным струям, попытался определить направление. С этим оказалось трудно. Инстинкт определял опасность со всех сторон сразу. Тогда он решил действовать методом тыка, положась на везение. Улица Трубадуров, залитая водой, не показалась Хиллу достаточно привлекательной, и он направился через площадь Единорога в Старый Город. Несколько раз Лунный Стриж порывался свернуть в сторону порта, но почему-то при мысле о корабле ощущение опасности только усиливалось. Пару раз направлялся к северной части Суарда, Верхнему Городу. То же самое, особенно когда он думал о городских воротах и Имперском Тракте.

В результате он так и метался по городу, не желая себе признаваться, что тянет его обратно в Риль Суардис. Нет, возвращаться к Её Высочеству... что он ей скажет? Прости, любимая, я зря сбежал? Не хотел, чтобы ты меня запытала до смерти, как всех, что были до меня? И вообще, не приютишь ли ты наемного убийцу, на которого охотится непонятно кто? Да, кстати, охотится из-за того, что я тебя не убил, хотя должен был... и что она ответит на это? Что любая нормальная женщина на это ответит? Конечно, дорогой? Рада тебя видеть? Да она уже забыла о его существовании. Если бы хотела его вернуть, ничто бы ей не помешало – Хилл был совершенно уверен в том, что Шу достаточно просто подумать о нем, и она узнает, где он, как бы ни петлял и не прятался.

Остановился Лунный Стриж лишь незадолго до заката. Он устал, промок и вымотался, но так и не ушел из города. И незнакомая таверна на границе Старого и Нижнего города показалась ему ничуть не хуже и не лучше любого другого места. Здесь хотя бы не лило с потолка, и можно было немного передохнуть и перекусить.

За кружкой горячего невкусного чаю Хилл постепенно успокаивался. И все яснее понимал, что никуда убежать все равно не сможет. Не стоит обманывать самого себя – он не хочет никуда убегать. Единственное, что ему нужно, это снова увидеть Шу и понять раз и навсегда, что же такое послали ему двуличные боги, благословение или проклятие. Весь день, пока он бестолково бродил по улицам, он смотрел только в одну сторону, выглядывал между деревьями и домами только одно – её башню. Пусть даже он не нужен ей, пусть она поступит с ним, как с беглым рабом, пусть убьет его. Только не метаться и не сомневаться больше. Только не чувствовать сосущей пустоты на том месте, где недавно билось сердце.

Хилл уже достал серебряную монету, чтобы расплатиться за обед, и собрался отправиться прямиком в Закатную башню, как дверь распахнулась и на него набросилось с полдесятка солдат. То есть они попытались. Несмотря на вполне слаженные действия и неплохую выучку, Лунному Стрижу не потребовалось даже уходить в Тень, чтобы разметать их по углам. Остальные посетители таверны только и успели, что попрятаться за столами и подумать о том, что неплохо бы смотаться, как Хилл разделался с солдатами и оказался у двери. Но остановился, не дойдя до выхода каких-то двух шагов. За дверью его поджидал кто-то ещё, гораздо более опасный, чем стонущие и хватающиеся за переломанные конечности вояки.

***

До позднего вечера подходящей возможности, чтобы добыть что-нибудь из вещей Лунного Стрижа, Придворному Магу так и не представилось. Её Высочество торчала в своей башне, как гвоздями приколоченная, и утром тоже так и не собралась никуда отлучиться. Но это обстоятельство Рональда не смутило. Если не удалось проникнуть в покои принцессы, то уж в доме Хилла в городе наверняка что-то найдется. Хоть ему и не особо хотелось снова связываться с Гильдией Тени, но раз по-другому не получилось... что ж, Гильдии же хуже.

В давно знакомой замшелой конторе что-то изменилось. Не в обстановке, нет, – тот же запущенный склад всякой всячины, та же обшарпанная конторка и тот же однорукий Махшур за ней, – в самом воздухе. Настороженность и тревога вместо обычных уверенности и хищной готовности растерзать всех и вся встретили Рональда в обиталище Посвященных Хисса. Нерадостное приветствие Помощника Главы Гильдии прозвучало, как всегда, на грани вежливости и хамства, но вот дальше все пошло совсем не так. Начиная с того, что Мастера не оказалось на месте. Это старого-то паука, не отходящего от своей паутины ни на шаг без крайней необходимости. Но для целей магистра вполне подходил и его помощник.

Сегодняшнее дурное настроение Рональда не располагало к излишней утонченности манер, и потому Махшур вскоре позавидовал покойному Мастеру. Ему-то уже не придется чувствовать себя недоеденной козой в зубах голодного Тёмного. И не придется выкладывать всё, что знает и о чем только догадывается в призрачной надежде уцелеть хоть на этот раз.

Наивежливейше кланяясь на прощание Придворному Магу, он злорадно подумал о том, что Орис оказался гораздо умнее и дальновиднее, чем предполагал Исмарский Нырок. Сын Мастера отказался от борьбы за власть, но надежно избавился от сомнительного удовольствия общаться с Рональдом. И, если бы перед Махшуром стоял выбор – стать самому Главой Гильдии и регулярно вести переговоры с Темным, или же остаться рядовым исполнителем и никогда больше с Рональдом нее встречаться, – он бы определенно предпочел тихую и безопасную жизнь простого убийцы.

По дороге к площади Единорога Рональд размышлял над вытрясенной из Махшура информацией. Смерть Мастера при загадочных обстоятельствах для него никакой тайны не представляла, но заставляла всерьез задуматься. Что же на самом деле произошло между Шу и неудавшимся убийцей? Почему он спокойно разгуливает на свободе? Он сам решился убить Мастера, или это тоже происки Шу? Рональду не терпелось получить ответы ещё на дюжину-другую вопросов. Вот только попадется ему в руки гаденыш, и увлекательная беседа ему обеспечена. Все выложит. На коленях будет умолять спросить ещё что-нибудь! Идея сделать мальчишку послушным рабом нравилась Придворному Магу все больше и больше.

Слабые попытки хозяина музыкальной лавки вызвали у Рональда брезгливую ухмылку. Он не стал тратить на него ни секунды, просто отшвырнув с дороги мановением руки. Лунного Стрижа дома не оказалось, но маг и так знал, где его комната. Сопровождаемый грохотом и жалобными стонами свалившихся прямо на маэстро инструментов, Рональд пинком вышиб заднюю дверь в лавке, взлетел по лестнице на второй этаж, без малейшего промедления нашел нужную комнату... вокруг него уже свистел и клокотал жаркий багровый вихрь, опаляя и коверкая жалкое жилище ремесленника. Хлипкая дверка слетела с петель и рассыпалась щепками ещё до того, как Рональд успел до неё дотронуться.

Пусто. Ни единой вещи. Ни единой нитки. Ни единого волоска. С трудом сдержав порыв немедленно разнести по камешку весь дом, Рональд несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь. Не может быть, чтобы негодный мальчишка предусмотрел все, ничего не позабыл. Сровнять хибару с землей можно будет и немного погодя, а сейчас – искать! В каждом закоулочке, хоть что-нибудь.

Рональд обшарил и обнюхал все – кровать, комод, стол... заглянул в зеркало, вдруг оно сохранило отпечаток ауры жильца? Ничего. Даже ни единого стула, на котором гаденыш сидел. Только изрядная кучка остывшего пепла в камине. В тщетной надежде найти хоть какой-нибудь недогоревший обрывок магистр разворошил пепел, все же родная стихия огня должна как-то ему помочь! Ничего.

Ярость, обуявшая Придворного Мага, вспыхнула множеством крохотных раскаленных искр, зажигая в комнате пожар. О, с каким бы удовольствием он сейчас спалил бы половину ненавистного города! Но позволить эмоциям взять верх над рассудком он не мог. Слишком дорого обойдется ему дивное зрелище полыхающей столицы. И вместе с холодной ясностью рассудка к Рональду вернулся огненный жар, оставив уродливые обгорелые проплешины на стенах и мебели. Сладкий запах горелого дерева, лака и конского волоса рисовал перед мысленным взором мага приятные картины того, что он сделает с юрким гаденышем, когда поймает.

Распространяя физически ощутимые волны ненависти, Рональд вернулся в полуразгромленную лавку. Единственный её обитатель до сих пор сидел на полу в уголке и горестно вздыхал над какой-то деревяшкой. При виде Его Ужасного Темнейшества он ощутимо вздрогнул и сделал попытку вскочить и убежать. Неудачную, разумеется.

У Придворного Мага возникло стойкое ощущение, что над ним просто издеваются. Все скопом, начиная с ненавистного мальчишки, нагло пудрящего ему мозги, и заканчивая гнусной мокрой погодой. Если и было на свете что-то, что Рональд ненавидел больше Её Высочества Шу, так это дождь. Полное отсутствие у глупого старикашки сведений не только о местонахождении Лунного Стрижа, как и вещей, на которых остался бы его след, но и о том, появлялся ли он сегодня ночью у себя дома, совершенно вывело его из себя. Настолько, что даже довольно неприятная смерть музыкантишки не улучшила его настроения. Что там пара воплей и стонов! У ничтожного человечка оказалось слишком слабое сердце, и он помер до того, как Рональд приступил к развлечению всерьез. Того, что кто-то заинтересуется внезапным пожаром в лавке музыкальных инструментов и свяжет обугленный труп её владельца с Придворным Магом, он не опасался. Кому какое дело до этакой мелочи? Лунному Стрижу? Жаль, не прибежал спасать дорого наставника, сильно бы облегчил Рональду жизнь.

Повторное явление ещё более злого Придворного Мага заставило Махшура всерьез пожалеть, что он не внял увещеваниям матери и не пошел по стопам дяди и двоюродных братьев. Был бы сейчас преуспевающим похоронных дел мастером, никакого тебе шума, никаких недовольных клиентов... мир и тишина. Милейшие все же люди покойники! И если не удастся как-то умаслить ворвавшееся в контору стихийное бедствие, по недоразумению, или же из извращенного чувства юмора напялившее на себя личину румяного толстенького торговца коврами, то клиентом дядюшки в ближайшее же время станет он сам, уважаемый Временный Исполняющий Обязанности Главы Гильдии Тени. И никакая скидка для родственников его уже не порадует.

– Где? Где этот мальчишка? Я вас спрашиваю? Это ваш человек, или как? Он исчез у вас из-под самого носа, а вы и не чешетесь! Почему его ещё вчера не скрутили и не доставили мне?! – шипение незваного гостя, уверенного в своем безраздельном праве хозяина, замораживало кровь не хуже грохота горной лавины. – Ну? Бегом! Мне нужна его вещь! Любая! Что-то, чего он касался!

Не в силах произнести ни слова, Махшур судорожно соображал, где и что он может раздобыть прямо сейчас. Говорить взбешенному магу, что Хилл уже несколько лет не жил здесь и не оставлял ничего – вернейший способ навлечь на себя такие неприятности, что встреча с Хиссом по сравнению с ними покажется прогулкой по розовому саду. Кивая и всячески показывая готовность немедленно сделать все, что только пожелает Его Темнейшество, неудавшийся гробовщик бросился в комнату Мастера. Последняя надежда – вдруг Лунный Стриж все же оставил там след?

Явный страх много о себе понимающего мошенника успокоительно действовал на Придворного Мага. Вот как нужно встречать дорого гостя! С трепетом и ужасом! Пожалуй, он даже пока помилует этих растяп, гордо именующихся Гильдией Тени. Ещё пригодятся.

С опаской и надеждой глядя на буквально принюхивающегося Придворного Мага, Махшур вспоминал давно забытые молитвы Светлой. То ли спешно сочиненные молитвы помогли, то ли Лунный Стриж оказался не таким уж предусмотрительным, но когда магистр, торжествуя, вцепился в простой деревянный табурет, старый пират впервые решился вздохнуть полной грудью. И посочувствовал Хиллу – то, что отражалось в багрово светящихся глазах Ужасного и Беспощадного, предрекало мальчику долгие и тщетные мечты о смерти.

– Демонов мальчишка! – после нескольких мгновений сосредоточенно-отрешенное выражение на лице мага сменилось маской ярости. – Мне нужен корабль, маленький и легкий. И четыре человека, умеющих драться и выполнять приказы.

От неожиданности требования Махшур не сразу среагировал, чем разозлил мага ещё больше.

–Ну? Быстро! – всего два шага в его сторону, и старый опытный убийца чуть не свалился с ног от пронизывающего до костей животного ужаса.

– Разумеется! Сейчас! – пользуясь представившейся возможность, Махшур выскочил из комнаты Мастера со всей возможной прытью. Первые же попавшиеся ему на глаза члены Гильдии, хоть немного смахивающие на вояк, удостоились чести сопровождать Придворного Мага. В приказном порядке. Ни один из них и слова против не посмел сказать, видя невменяемые глаза сшибающего все на своем пути Помощника Мастера.

Никогда раньше Махшуру не приходилось скакать по городу настолько быстро. Он даже не разобрался толком, все ли случайно встреченные по дороге к порту пешеходы успели благополучно увернуться от копыт Рональдова коня. Он лишь надеялся, что волна ужаса, идущего от мага, смела людей на несколько мгновений раньше, чем они оказались затоптаны. Лошадям повезло меньше. Тяжело дышашие, с пеной у окровавленных удил, с бешено вращающимися глазами, они еле держались на ногах после демонической скачки. Но обращать внимание на такие несущественные подробности времени не было. Они остановились у самого причала, где, к радости Махшура, обнаружился один из принадлежащих Гильдии небольших шлюпов, замаскированный под рыбацкий, но на самом деле быстроходный и хорошо оснащенный для нужд контрабандистов. Буквально слетев с седел вслед за Рональдом, все пятеро гильдейцев взбежали по опущенным сходням на борт, игнорируя гневные вопли шкипера, доносящиеся от груды тюков на берегу. Когда тот подбежал к своему судну, швартовы уже были обрублены, и шлюп, скрипя и возмущаясь невежливым обращением, отчаливал. Немного успокоился неудачливый контрабандист только когда увидел на борту самого господина Махшура.

Способ кораблевождения Придворного Мага заставил привычного ко всяким неожиданностям Помощника Главы Гильдии признать, что есть ещё многое на свете, чего он не видел, и о чем даже не подозревал. Магистр плевал на все правила, на погоду и на ветер, на течение и на румпель. Не очень даже понятно было, зачем ему сам шлюп – с тем же успехом он мог идти по реке на крестьянской повозке. Он не удосужился приказать поднять парус. Зачем, если они и так неслись по волнам с немыслимой скоростью? Ни один самый быстрый Имперский фрегат под всеми парусами и при попутном ветре не смог бы догнать маленький шлюп. Но что-то подсказывало Махшуру, что надежды шкипера получить свое судно обратно если и оправдаются, то не так, как тому бы хотелось. Вряд ли шлюпу повезет больше, чем лошадям – уже удаляясь от берега, он заметил, как лошади падали прямо на причал.

За два с лишним часа безумной гонки по реке Придворный Маг не произнес ни слова. Как, впрочем, и никто из сопровождающих его. Махшур только догадывался, что где-то вниз по течению Вали-Эр им предстоит догнать корабль, на котором уплыл из столицы Лунный Стриж. Это казалось ему несколько странным – всего лишь прошлым вечером тот вовсе не походил на человека, готового драпать из Суарда без оглядки. Да и способ... на лошади по Имперскому Тракту до Найриссы добираться вдвое быстрее. Но с магистром он своими сомнениями не подлился. Дурных нет, добровольно нарываться. Раз Рональд считает, что Хилл на корабле, кто такой Махшур, чтобы с ним спорить? Не самоубийца точно.

Его сомнения оправдались. На торговой шхуне обнаружился брошенный на койку камзол и открытый иллюминатор. И никто с самого отхода из Суарда пассажира не видел. Капитан клялся и божился, что вчера за два часа до заката к нему на борт поднялся молодой человек с синими глазами и длинными светлыми волосами, с небольшим заплечным мешком и клинком на поясе. Даже предъявил золотой империал, которым тот расплатился. Взяв монету в руки, Придворный Маг выдал такую тираду, что даже матросы, опасливо прислушивавшиеся с безопасного расстояния к беседе капитана со странными гостями, одобрительно защелкали языками. Но тут же их прикусили, когда магистр швырнул сгусток расплавленного металла, в который превратилась монета, на палубу. Если бы не расторопность юнги, выплеснувшего на занявшиеся доски ведро воды, пожар на судне был бы обеспечен, несмотря на мерзкий мелкий дождик.

Возвращались в Суард так же молча и быстро. Рональд стоял на носу шлюпа, всем своим видом демонстрируя злость и нетерпение. Остальные же пассажиры жались к корме и старательно делали вид, что их тут вовсе нет. Только за несколько минут до того, как шлюп с жалобным скрипом ткнулся в причал, маг, не глядя в сторону Махшура, отдал приказ – ещё дюжину человек с арбалетами в его полное распоряжение. И разослать по всему городу людей на поиски Лунного Стрижа. Так, на всякий случай.

Так как Рональд не уточнил, что ему нужны именно гильдейцы, Махшур быстро рекрутировал дюжину портовых охранников, благо арбалеты у них имелись, как и желание заработать по паре империалов на нос. И снова началась гонка, но на сей раз бегом по городу. Придворный Маг явно знал, куда идти. Он несся по улицам, пугая прохожих бешенным взглядом, словно гончая по свежему следу. И ни один из запыхавшихся вояк не посмел отстать, пусть даже на шаг.

Их цель оказалась довольно близко. Задрипанная таверна в Старом Городе. За дюжину шагов до неё Рональд остановился, сделав знак спутникам замереть. В двери таверны как раз входил человек, которого Махшур точно не ожидал тут увидеть. И с которым ему не хотелось встречаться почти так же сильно, как с самим Придворным Магом. Похоже, что и Придворного Мага эта встреча не обрадовала совершенно. Подозвав к себе Махшура, он распорядился рассредоточить людей по ближайшим закоулкам между домами и быть готовыми по его знаку стрелять. После этих слов Рональда подозрение Помощника Главы Гильдии в том, что этот день может оказаться для него последним, переросло в уверенность. Если его людям действительно придется стрелять в того, кто только что вошел в таверну, проще и приятней будет самому повеситься. Или зарезаться – и лучше до того, как маг подаст сигнал.

***

Время близилось к полудню, а Её Высочество так и не подавала признаков жизни. Из её покоев слуги вынесли нетронутый завтрак, и сама Шу не выходила, не смотря на то, что вчера обещала брату вместе с ним отправиться на конную прогулку. Его Величеству не особо нравилась идея подставляться под дождь, но ради того, чтобы немножко развлечь сестренку, он бы и в речку вместе с конем нырнул.

Ждать, пока Шу соизволит явиться народу, и волноваться можно было сколько угодно долго, но Кей не привык сидеть сложа руки. И, если Её Высочество не желает выходить сама – что ж, не думает же она, что её оставят в покое и позволят вдосталь упиваться страданиями? Король уже собрался было сам наведаться к сестричке, но его остановила Балуста. Пожертвовать собой и сунуться в логово василиска: 'Это вам не на мантикора охотиться, Ваше Величество! С девушкой в слезах сладить куда как труднее!' – вызвалась она. Согласившись с неотразимым доводом, все трое мужчин – Кей, Зак и Эрке – остались нервно мерить шагами королевские покои, ждать доклада лазутчика и строить планы по спасению Её Высочества от самой себя.

Баль обнаружила принцессу в кабинете, свернувшейся в клубок на кушетке и не реагирующей ни на что. Похоже было, что она провела так всю ночь.

– Шу? – нет ответа. – Шу, ты же не спишь! Вставай! – молчание. Баль подошла поближе.

– Уже полдень скоро, Шу! – из спутанной черной гривы на миг блеснул один покрасневший глаз и тут же скрылся из виду под натянутой до ушей мохнатой шкурой.

– Давай, милая, вылезай.

– Оставь меня, – сиплый голос из-под мехового покрывала прозвучал так жалобно, что Балуста совсем забеспокоилась. Одно дело подозревать, а совсем другое – увидеть собственными глазами, как никогда не сдающаяся Шу превратилась в несчастно скулящего потерянного щенка

– Ну, довольно. Пора вылезать, – Баль присела на край кушетки и потянула покрывало на себя.

– Уйди! Пожалуйста, – врывав из рук подруги спасительную шкуру, она завернулась ещё плотней и отвернулась.

– Шу, ну что с тобой? – эльфийка осторожно погладила съежившуюся тоненькую фигурку, и почувствовала, как тихонько вздрагивают плечики под мехом.

– Шу, девочка моя, хватит лить слезы, – в ответ принцесса только тоненько всхлипнула.

Шепча всякую успокоительную ерунду, Балуста гладила подругу по голове, по спине, ожидая, пока та хоть немного выплачется. Вскоре всхлипы перешли в сердитое сопение, и Шу, так и не выпутавшись из шкуры, уткнулась носом ей в бок.

– Все? Потоп окончен? – Баль ласково перебирала взъерошенные черные пряди. – Вставать будем?

– Угу, будем, – старательно отворачиваясь и пряча от подруги заплаканную физиономию, она вскочила и метнулась в ванную. Через несколько минут фырканья и шипения оттуда показалось нечто, уже более напоминающее принцессу Шу.

– Баль, не смотри на меня так, будто я сейчас помру!

– Точно? Передумала уже?

– Передумала.

– Тогда не мешало бы чего-нибудь съесть.

– Не хочу я завтракать.

– Завтракать? И не предлагаю. Уже обедать пора.

– И обедать не хочу.

– Ну, извини, подруга, крови невинных младенцев не принесла!

– Баль, перестань.

– Сама перестань! Ведешь себя, как дите малое!