Текст книги "Песнь третья, О Троне и Дороге в неивестность"

Автор книги: Тиа Атрейдес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

– Ваше Высочество, право, не стоит переживать. Их бы все равно казнили.

Регентша удивленно повернулась к Хиллу.

– Согласитесь, убить их на месте было гораздо милосерднее, чем подвергать суду. Тем более, баронет не стал бы скрывать, по чьему приказу напал на офицера, – продолжил он. Мягко, вкрадчиво и совсем немножко подпустив в голос Тени.

– Я не понимаю, какого офицера вы имеете в виду. Но вы только что признались, что убили их! – в голосе Ристаны сквозило торжество.

– А разве я отрицал? Упаси Светлая! Конечно, я, Ваше Высочество. В порядке самообороны и в полном соответствии уставу и закону. Кстати, вы не знаете, почему они ссылались на ваш приказ?

– Ерунда.

– Ну почему же. Это так просто доказать. Любому магу Разума это вполне по силам, вот хоть бы и маркизу Дукристу. Думаю, мой непосредственный начальник даст согласие.

Хилл наслаждался растерянным взглядом Регентши и довольным – Шу. А заодно удивлялся, неужели любимая и об этом знала, когда так торопила Эрке подписать приказ задним числом? Похоже на то, слишком она спокойна для подобной новости.

– Так как, Ваше Высочество? Не пора ли обратиться к правосудию?

– Вы наглец и шут!

– Сожалею, Ваше Высочество, но должности придворного шута за мной не числится. Только лейтенантское звание.

– Этого не может быть! Я знаю, кто вы на самом деле!

– Ну так скажите это вслух, Ваше Высочество. Чтобы все слышали. – Наступая на Регентшу, он краем глаза косил на возлюбленную, отмечая её реакцию на представление. Принцесса сохраняла серьезный вид, но под этим видом... ради искорок смеха в её глазах он готов был хоть на голове ходить, а не только Её Великолепие запугивать.

– Да, дорогая. Скажите! Я просто умираю от любопытства, – вмешалась Шу. Похоже, не поучаствовать в развлечении было просто выше её сил.

– Так кто же я на самом деле, Ваше Высочество? – не удержавшись, Хилл почти мурлыкнул, ласково глядя на Ристану.

– Ученик ремесленника. Простолюдин. Грязь, – выплюнула она. Сказать правду она так и не решилась, справедливо опасаясь настороженных ушей собственных фрейлин.

– Как пошло, дорогая. Вам документы предъявить? Или капитана Ахшеддина желаете спросить?

– Предъявить. Непременно.

– Вот, прошу.

Эффектно взмахнув рукой и вызвав маленький вихрь, Шу выудила из воздуха гербовый лист, украшенный разноцветными печатями и витиеватыми подписями. В листе Хилл опознал тот самый документ, что вчера Его Величество сооружал на пару с герцогом Дарнишем.

Вцепившись в пергамент, Ристана изучала его, чуть ли не пробуя на зуб. Но так и не нашла, к чему бы придраться. Ещё бы! Таких записных буквоедов, как юный монарх и его будущий тесть, поискать. При составлении документа они подстраховались со всех сторон, даже вместо двух положенных подписей заверяющих подлинность, сделали три – сам Дарниш, полковник Дуклийон и капитан Ахшеддин.

– Красивая бумажка, – прощебетала Шу, выхватывая у сестры документ. – В архив!

Документ исчез в клубах тумана. Сердитая Регентша поджала губы, так и не найдя повода оспорить увиденное. Раз монарх поставил дату на два месяца раньше, то и дворянство, и звание, и все сопутствующие права – надежно защищали его от любых возможных обвинений.

– Так вы настаиваете на трибунале, Ваше Высочество? Я подчинюсь вашему справедливому решению.

Хилл исполнил куртуазный придворный поклон.

– Не стоит, лейтенант. Баронет получил по заслугам.

– Разумеется. Он не сумел исполнить ваш приказ.

– Не было никакого приказа! Забудьте эту ерунду – он сам напал на вас.

– Как скажете, Ваше Высочество.

– Конечно, дорогая. Ты не возражаешь, если мы продолжим на путь? – голос Шу мог служить образцом вежливости и эталоном смертельного содержания яда.

– Не буду вас задерживать.

– Всегда к вашим услугам, Ваше Высочество, – Хилл поклонился ещё раз.

– Было приятно пообщаться, дорогая.

Он подал руку возлюбленной и со всей возможной торжественностью повел её дальше по коридорам, по дороге оделив смущенных и растерянных фрейлин Ристаны лучезарной улыбкой. Тонкие пальчики в его ладони дарили неземное наслаждение – доверие, любовь, нежность... Шу сияла, поглядывала на него из-под ресниц и улыбалась. Первое испытание придворной жизнью Хилл, похоже, прошел.

***

Уже второе сердце остывало среди начертанных огнем знаков, а боль и не собиралась утихать. Пятеро новых рабов, оставшихся из семи, купленных ранним утром, тщетно прятались по углам. Их ужас немного согревал трясущегося в лихорадке Темного, но принести ему истинное удовлетворение не смогла бы смерь и пяти дюжин рабов. Рональду требовались два совершенно определенных человека, чтобы почувствовать себя хорошо. Даже великолепно – но только когда оба сердца окажутся на своем месте, на алтаре Хисса. Но пока оба были вне пределов досягаемости, приходилось довольствоваться жалкой подделкой.

Следующая пара жертв, выдернутая из ненадежного убежища между книжными шкафами, с воем и слезами цепляясь за мебель, брела к Придворному Магу. Он нарочно не стал лишать каторжников сознания и воли, управляя лишь направлением их движения, чтобы насладиться отчаянием и безнадежностью. Уложив одного из них на серый камень, магистр руками второго защелкнул оковы, удерживающие тело жертвы в неподвижности, и снял управляющий контур.

Мужчина закричал и забился, обдирая запястья и лодыжки о черную сталь браслетов.

Отшвырнув пока не нужного второго раба в сторону, Рональд взял в руки ритуальный нож, кривясь и шипя от боли.

Медленно и осторожно он начертил напротив сердца жертвы нужный знак, тщательно пропел заклинание и вскрыл грудину, открывая бьющийся комок. Бережно отложив нож в сторону, маг погрузил обе руки в красное нутро, обхватил живое сердце и замер, еле шевеля губами. Боль уходила, медленно и неохотно, растворяясь в жизненной силе молодого мужчины. Отнимаемая энергия текла, шипела и трещала, преобразуясь в родную стихию огня, сжигая вопящее тело жертвы. Медленно, неторопливо, тщательно, не теряя ни единой крупицы драгоценного бальзама жизни, магистр восстанавливал поврежденные пламенем Хисса руки.

С последним хрипом умирающего существа, больше всего напоминающего обгорелое бревно, Придворный маг вынул руки из развороченной грудной клетки, сжимая дымящийся кусок плоти. Готовый к следующей порции подношений серый алтарь ждал, разгоняя дневной свет четырьмя рваными лепестками Темного пламени. Приняв жертву, огни на миг окрасились алым и фиолетовым, по комнате пронесся порыв ледяного ветра и отозвался жалобным звяканьем колб и ретор на столе.

Завершив уже третий круг, Рональд недовольно разглядывал свои руки. Все ещё покрытые черной запекшейся коркой, они уже не сочились гноем и сукровицей, и каждое шевеление пальцев не отзывалось пронизывающей болью по всему телу. В некоторых местах под отстающей коростой даже проглянула новая розовая кожа. Маг тяжело вздохнул и принялся за четвертого раба – похоже, божество сегодня удовлетворится дважды двойной порцией душ.

Действительно, к окончанию последнего жертвоприношения лихорадка спала и рукам вернулась нормальная чувствительность. Ну, почти нормальная. И почти нормальный цвет – когда впитались последние капли крови, вместо ожидаемого нежно-розового цвета взгляду Рональда предстала зеленовато бледная кожа, напоминающая вчерашний труп. Все дальнейшие манипуляции с зельями, мазями, притираниями и компрессами никаких результатов не принесли, разве что украсив тыльную сторону левой ладони уродливым пятном – голубоватым и шелушащимся.

Длинное троллье проклятие так и просилось на язык, но маг поостерегся произносить его вслух. Слишком явно выказывать недовольство божеством чревато малоприятными последствиями, и, судя по состоянию рук, запас вежливых предупреждений у Темного Хисса закончился. А как будут выглядеть невежливые, Рональду проверять как-то не хотелось. И так понятно, что теперь уже придется приложить все усилия для скорейшего воплощения очередного плана по устранению Сумрачной не ради власти и прочих благ, а для сохранения в относительной неприкосновенности собственной души и тела. Ещё на некоторое время.

***

Ворвавшись в Рассветную Башню, полная негодования Ристана почувствовала неладное. В воздухе стоял отчетливый запах горелой плоти и страха, и холодно было, как в склепе. Открывший ей дверь незнакомый прислужник трясся и стучал зубами, не в состоянии даже подобающим образом приветствовать Регентшу. Но она не обратила внимания на столь явное предостережение.

– Рональд! Какого демона вы опять творите? – закричала принцесса прямо с порога. Её требовалось срочно сорвать на ком-нибудь злость, и наиболее подходящим кандидатом показался Придворный Маг. Именно он виноват в том, что такое прекрасное солнечное утро обернулось началом очередного ужасного дня.

– А, Ваше Высочество, – послышался сверху голос магистра.

Ристана непроизвольно вздрогнула. Уж очень хорошо этот голос сочетался с царящими в башне запахами – так мог бы говорить сам Темный Хисс, приди ему блажь пообщаться со смертными.

– И что вам надо?

Вид медленно спускающегося по ступеням Рональда соответствовал и голосу, и запахам, и общей гадостности сегодняшнего утра. Магистр походил на свежего голодного зомби. Бледный с прозеленью, с красными злыми глазами, явственно светящимися даже при солнечном свете, в окровавленной черной мантии со странными символами омерзительного вида...

– Приветствую... – Сказать 'доброе утро' у Ристаны язык не повернулся. Зато ноги сами чуть не понесли её поскорее прочь отсюда. Но упрямство не позволило ей отступить. – Отвратительный день, Рональд!

Придворный маг молча остановился в нескольких шагах от неё и уставился ей прямо в глаза, словно змея перед атакой. По коже тут же пробежала стая кусачих мурашек, но Ристана подавила пробуждающуюся дрожь.

– Какого демона вы позволили этому... этому скоту снова появиться во дворце? Вы же обещали! – При воспоминании об унижении на неё накатила ярость. – Вы маг или шарлатан? Который год вы не можете справиться с одной сопливой девчонкой! А теперь ещё и этот! Это вы виноваты! Вы притащили его сюда! Мало того, что ваш очередной гениальный план провалился ко всем демонам, они ещё и надо мной насмехаются! Немедленно, слышите, немедленно сделайте что-нибудь!

Прервавшись, чтобы перевести дыхание, Ристана взглянула на Придворного Мага. И осеклась, не успев начать по новой. Магистр выглядел страшно. Всегда лощеный, изыскано одетый, с безупречными манерами лорд в расцвете лет уступил место взъерошенному костлявому старику с демоническим пламенем в глазах. Никому, увидевшему магистра сейчас, и в голову бы не пришло усомниться в том, что он Темный. Как и не пришло бы в голову с ним спорить, ругаться, да и просто добровольно попадаться ему на глаза. Если до сего момента Её Высочество и тешила себя иллюзией, то теперь она совершенно ясно поняла, как к ней относится её ручной темный маг. Как к еде. Как к курице, несущей яйца, нужной и полезной до тех пор, пока продолжает нестись. И которую без раздумий отправят в суп в тот самый день, когда будет съедено последнее яйцо.

– Видите ли, Ваше Высочество, не только у вас сегодня отвратительный день, – голос Рональда напомнил скрип ножа по стеклу. – И не только день.

Ристана непроизвольно отшатнулась, едва магистр сделал шаг в её сторону. Ею овладел безотчетный страх, колени дрожали и подгибались, руки похолодели. Позабыв причину, по которой её понесло в логово к этому упырю, Ристана мечтала только о том, как бы поскорее сбежать, – но ноги не слушались. Собрав остатки воли, она попыталась стряхнуть с себя мерзкое наваждение, чем вызвала кривую ухмылку на бледном лице мага.

– Но волнуйтесь так, дорогая. Вы же мне доверяете?

Боги! И как она могла доверять этому?! Где были её глаза? Он же не поморщившись, принесет и её в жертву Темному Хиссу, если посчитает выгодным! Почему она не слушала мужа? Ведь он предупреждал, что платить за помощь Темного придется намного дороже, чем оно того стоит...

– Конечно, доверяете... мы с вами слишком тесно связаны, дорогая.

Рональд изобразил нечто, долженствующее сойти за вежливую улыбку. Ристану передернуло от отвращения.

– Рональд, мне надо... я пойду, – она изо всех сил старалась, чтобы голос не походил на жалобный писк, но, похоже, тщетно.

– Конечно, дорогая. И не стоит вмешиваться. – Глаза мага полыхнули Тьмой и холодом. – Я все сделаю сам. Как надо.

– Да, разумеется, магистр...

Ей даже думать не хотелось о том, что же он сделает сам, и ещё меньше – в этом хоть как-то участвовать. Контроль над телом постепенно возвращался, и Регентша начала потихоньку пятиться к дверям. Ей уже было безразлично, как выглядит отступление. О королевском достоинстве Ристана сейчас заботилась в самую последнюю очередь – унести бы поскорее ноги.

– Мне вскоре понадобится некоторая сумма на нужды лаборатории, около тысячи. Надеюсь, у вас не возникнет с этим проблем? – голосу Рональда возвращалась прежняя бархатная мягкость.

– Что вы, магистр! Послезавтра вас устроит? – Ристана уже нащупала за спиной дверь, но так и не смогла оторвать взгляда от изменяющейся на глазах маски, что долгое время принимала за лицо мага. Настоящий Рональд проглянул всего на несколько мгновений, но их хватило, чтобы обеспечить Ристане дюжину бессонных ночей. – Ещё что-нибудь, магистр?

– Пока все, Ваше Высочество. Вы так добры. – Прежняя светская улыбочка мага выглядела в сочетании с пустыми ледяными глазами до невозможности жутко и противно.

– До свидания, Рональд.

Ристана поспешно выскочила и захлопнула за собой дверь. Подумаешь, тысяча империалов! Да хоть десять! Вот если бы ещё никогда больше его не видеть, и не вспоминать... да пусть этот мальчишка вместе с троном катится в Ургаш! Уехать бы в бабкино поместье не севере, отдохнуть месяцев несколько. И чтобы за это время Рональда демоны забрали!

Её Высочество возвращалась к себе в покои, не замечая странных взглядов слуг и придворных. Вообще ничего не замечая. Младшая сестричка вместе со своим любовником, недавно взывавшие непреодолимое желание убить обоих особо мучительным образом, вдруг показались ей удивительно милыми и симпатичными. И почему это раньше она не замечала, что и братик у неё умница и очаровательный мальчик? Наверное, сравнивать было не с чем.

Глава 11.

Ширхаб! Десять ширхабов! Снова эти сны... ну сколько можно!

Он раздраженно стукнул кулаком по подушке и вскочил с горячей разворошенной постели.

Какого тролля лысого это заклинание действует само по себе? Старый пень Фруве, шарлатан склеротический! Ему бы так... третью ночь подряд спать невозможно. Надо было, конечно, проверить заранее, но кто же знал, что оно так быстро понадобится? И что за гоблин толкнул под руку, наложить именно его? Мог бы спокойно обойтись старым, проверенным зеркалом.

Ясная ночь за окном лукаво подмигивала по-осеннему яркими огоньками звезд, не проявляя ни малейшего сочувствия. Щербатая луна словно скалилась ехидно: кого ты пытаешься обмануть, Дайм Дукрист? Взялся опекать деток неразумных, терпи. Будто не догадывался, чем они по ночам заниматься будут.

– Догадываться-то догадывался, но что это троллье заклинание будет действовать ещё и так?!

– А ты уверен, что виновато заклинание, а не твое собственное любопытство? – не отставала луна.

– Я не уверен, что ещё не сошел с ума! – ответил Дайм, захлопнув окно и повернувшись к нему спиной.

Ещё два дня... целых два дня... надо же было пообещать вернуться именно к маскараду! Или плюнуть, и наведаться к ней завтра с утра? Или все же дать им ещё немного времени?

Устав от бесплодных метаний, Дайм быстро оделся и спустился вниз, в общий зал. Дым, гам и запах пригорелой рыбы... гадость страшная, но все лучше, чем полночи пялиться в потолок, слыша шепот и стоны, чувствуя жар и негу таких близких и недосягаемых... возлюбленных? Как же, мечтать не вредно. Нужен им третий в постели, как же.

Кувшин почти приличного вина добросовестно пытался скрасить маркизу одиночество, но терпел позорное поражение. Красного оставалось едва на донце, а настроение так и было – убить бы кого, да не поможет.

Хлопнула дверь, галдеж компании ближе дверям притих. Мазнув равнодушным взглядом по вошедшему, Дайм уставился на пустеющий кувшин. И снова глянул в сторону входа, повнимательнее. Что-то знакомое почудилось в молодом мужчине, направившемся к стойке. Походка? Да, наверное. На первый взгляд совершенно обыкновенные, движения юноши выдавали опытного бойца. Но было ещё что-то... ширхаб! Ну конечно! Именно с ним Лунный Стриж пьянствовал на крыше ратуши!

Подобострастный и несколько испуганный вид трактирщика подтвердил предположение. Как и обрывки разговора, расслышанные сквозь пьяный шум. Несостоявшийся Мастер Тени искал пропавшего друга, но владелец таверны только отрицательно покачал головой и убрал руки подальше от положенной на прилавок монеты.

Призывающий уже развернулся, собираясь покинуть негостеприимное заведение, когда Дайм тихо окликнул его по имени.

Не подав вида, что встревожен, Орис подошел к столу и молча уселся напротив. Пару минут, что потребовались трактирщику на доставку ещё одного кувшина – заметно лучшего качества – и холодного окорока, мужчины изучали друг друга.

В названном брате Хилла не чувствовалось магии, только Тень, сейчас упрятанная глубоко и надежно. Но все равно он отличался от всех гильдийцев, встреченных когда-либо Даймом. Орис казался слишком живым для Посвященного Хисса, слишком человечным. Его душа все ещё была при нем, хоть и осененная прикосновением Темного. И ещё было в нем нечто созвучное, понятное... убийца, умеющий любить.

Дайм улыбнулся про себя – покойный Мастер Тени недооценил собственного сына. Или наоборот, именно этого и хотел, всячески подталкивая мальчиков друг к другу? В любом случае, желая того, или нет, белобрысый менестрель надежно встал между Орисом и Темным божеством.

– За здоровье короля, – подняв кружку, кивнул новому знакомому Дайм.

– За здоровье короля.

Едва пригубив вино, он отставил сосуд и улыбнулся. Похоже, побочный эффект заклинания Фруве не так уж и плох.

– Что, ни слуху, ни духу? – осведомился Дайм.

Орис молча поднял на него глаза, сохраняя равнодушный вид. Но маркиза буквально окатило его надеждой и нетерпением – и клочками воспоминаний и эмоций. Смех, солнце, радость... прикосновение золотого шелка к коже... синяя вода, звуки гитары... тепло живого тела, запах травы и металла... юркая птица над берегом... страх... надо же, как все серьезно.

– Жив Стриж, жив. Ничего ему не сделается.

– И что вам надо?

– Познакомиться.

– Вы и так меня знаете.

– Знаю, – ухмыльнулся Дайм. Его забавлял контраст между безупречной сдержанностью снаружи и половодьем эмоций внутри юноши. Не будь Дайм магом, не догадался бы, что этот человек с холодными глазами готов вот прямо сейчас броситься хоть в башню к колдунье выручать друга. Или любимого? Пожалуй, и то и другое. Но больше – брата.

Орис молчал в ожидании. Дайм не торопился. Туманный план складывался на ходу, обещая в случае успеха немалые проценты. Мастер Тени, сохранивший душу... сильная фигура, если распорядиться с умом.

– Дукрист. Приятно познакомиться.

– Маркиз? Польщен, – кивнул Орис.

– Уверен, вы скоро увидитесь, Мастер.

Юноша едва ощутимо вздрогнул.

– Я не Мастер.

– Пока. Волю отца следует уважать, не так ли?

– Разумеется.

Догадливость будущего Мастера Тени радовала. Ни единого лишнего вопроса, ни единого сомнения. Безусловная верность – и готовность за жизнь Хилла расплатиться собственной душой и всем, чем угодно. Что ж, в этом Дайм его вполне понимал. И даже сочувствовал. Орису достанется дружба и братство, но не более – любовь юного Светлого отдана целиком и полностью, вместе с жизнью и свободой.

***

– Да нет же! – Шу хихикнула. – Что ты мудришь! Это же совсем просто. Смотри.

Она медленно повела кистью, пуская к тарелке тоненькую сиреневую ниточку и поднимая её в воздух.

– Ну, давай ещё раз.

Сосредоточившись на чашке, Хилл повторил её движение. Чашка подлетела почти к потолку и со звоном раскололась, не долетев до полу и разбрызгав чай во все стороны. Поморщившись, он оглядел последствия свих упражнений, больше напоминающие следы драки дюжины пьяных гоблинов, и за следующей потянулся традиционным способом – рукой. Но чашка отпрыгнула.

– Так не честно! Я есть хочу!

– Так кто мешает?

В ответ на попытку Хилла добыть себе хоть что-то съедобное все блюда, чашки, тарелки – вплоть до солонки – дружно взлетели в воздух и закружились над столом. Запеченные с травами куропатки танцевали прямо перед ним особенно нагло, распространяя умопомрачительный запах.

– Не выйдет, милый, – еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, Шу прижала его к стулу, не давая подпрыгнуть и поймать завлекательную птичку. – Сам напросился, Тигренок.

– Вместо обеда? Ты уже час меня мурыжишь...

– Я тебя? А не наоборот?

– Шу, сколько можно?

– Сколько нужно. Спорим, ты Мастеру таких умильных глазок вместо учебы не строил?

В очередной раз убедившись, что получить обед в обход условий не удастся, Хилл скорбно вздохнул и попытался снова. Сосредоточиться, накинуть на тарелку петлю, потянуть... почти получилось, но уже пойманная дичь ускользнула под ехидное хихиканье вредной девчонки.

Ах так... Хиллом овладел азарт. Не задумываясь больше о правильных движениях, не глядя на собственные перепутанные магические нити, он позвал к себе самую поджаристую птичку с ближайшего блюда. Как звал иногда лошадей или собак. Куропатка послушно порхнула на единственную неподвижно стоящую перед ним тарелку. Пустую, разумеется. Не дожидаясь, пока любимая утащит из-под носа законную добычу, он вцепился в хрустящую корочку зубами и зарычал от удовольствия.

Всего через несколько минут, ополовинив вторую птичку, – так же легко перелетевшую на положенное место, – Хилл поднял глаза на принцессу. Шу сияла гордостью и довольством, занятая общением с замысловатым рыбным салатом. Встретив его взгляд, она улыбнулась так радостно, будто ему удалось не жаренную куропатку поймать, а живого дракона.

Пожалуй, теперь её методика обучения уже не казалась такой зверской. Мастер бы не стал дожидаться, пока у него получится, а обедал себе спокойно. Ещё и комментировал бы, да нахваливал деликатесы, для стимуляции учебного процесса. А Шу целый час терпела, голодная.

Графин с соком послушался не хуже птичек, поднявшись над столом и аккуратно наклонившись над бокалом.

– Желаете соку, Ваше Высочество? – Бокал мягко опустился на стол перед Шу.

– Благодарю вас, милорд, – она церемонно кивнула в ответ и одарила его улыбкой, способной завести корабли на рифы. От этой её улыбки Хиллу тут же захотелось сделать что-нибудь этакое, героическое. Например, принести ей корзину цветов и голову Придворного Мага в коробочке. С головой, конечно, придется немного подождать, а вот цветы... на клумбе под окнами башни очень даже милые саламандровы язычки цветут.

Эффект превзошел все ожидания. В распахнутое окно влетели не только оранжевые цветочки – похоже, все, что росли в королевском парке, – но и охапки оранжевых листьев, изрядное количество свежих апельсинов, спелой морковки с ботвой и оранжевая шляпка, украшенная шелковыми цветами. И вся эта роскошь плавно и изящно свалилась на голову растерянной принцессе. Ну, почти. Хилл все же успел отвести в сторону большую часть морковки и апельсинов, рассыпавшихся по полу вокруг Шу. Но и цветов вполне хватило, чтобы завалить её наподобие стога сена. Примерно по ушки. Шляпка, видимо, из врожденной вредности, приземлилась ей прямо на макушку, но задом наперед и наискосок, завершая композицию.

Зрелище было необыкновенное. Импровизированная клумба, окруженная дарами садов и огородов, с дикой шляпкой наверху и круглыми, как чашки, ошарашенными сиреневыми глазами, замерла на миг в шатком равновесии. А потом повалилась на пол вместе со стулом, хохоча и размахивая руками и ногами.

Шу так и продолжала смеяться, когда Хилл поднял её на руки. Шляпка, к счастью, свалилась сразу, но цветы отставать не желали. Настырные саламандровы язычки запутались в волосах, в складках рубашки, завалились за кружевной ворот.

– О боги! Хилл! – Шу смеялась, обхватив его за шею и пряча лицо на плече. – Ты... Ты... о боги!

– Прости, – он смеялся с ней заодно. – Морковка сама, правда!

– Тигренок!

– Тебя апельсином не зашибло?

– Какой ты смешной... – она подняла голову и взглянула на него.

– Я люблю тебя, – шепнул Хилл, ловя её губы. Сладкие, пахнущие апельсином и цветами, открывшиеся навстречу.

Встревоженный подозрительным выплеском магии Эрке явился в дивно неподходящий момент. Увиденная картина долго ещё заставляла его то смущенно ухмыляться, то мечтательно жмуриться, то откровенно хохотать.

Огромная куча морковки, апельсинов и цветов – все ярко оранжевое и отчаянно пахнущее соответственно цветами, апельсинами и морковкой, – и поверх всего этого увлеченно предающаяся любви парочка. Настолько увлеченно, что ни Её Высочество, ни лорд Артхольм даже не заметили влетевшего в гостиную капитана. Не говоря уже о том, чтобы обратить внимание на гневные, растерянные и испуганные вопли садовников и парковых служителей под окнами, среди которых особенно пронзительно причитал один женский голосок, тоскующий по любимой шляпке.

Убедившись, что если кто и пострадал от уроков магии Её Высочества, так это королевский повар, лишившийся морковки, капитан Ахшеддин почел свой долг выполненным. Он удалился, тихонько прикрыв за собой дверь и строго велев охране у покоев принцессы никого и ни под каким видом не пускать.

***

Распрощавшись с будущим Мастером Тени, – а по всему выходило, что из будущего он станет действительным довольно скоро, – Дайм отправился в порт.

В Найриссу он так и не съездил, оставшись поблизости от Шу. Конечно, обманывать любимую некрасиво, но и оставлять её на произвол судьбы и Придворного Мага он не собирался, что бы там кому ни говорил. Если бы в последний момент не вмешался капитан Ахшеддин, Рональду бы все равно не удалось заполучить Лунного Стрижа. Никакие обещания не стоят того, чтобы потерять Шу – и Тигренка.

Встреча с Орисом оказалась из тех случайностей, что должны произойти рано или поздно. Раз Нынешний Мастер Тени Суарда считает Лунного Стрижа для себя опасным, то становится опасен сам. А позволять вмешиваться в свои планы чьим-то страхам и амбициям Дайм не намеревался. Слишком сложная система недостаточно надежна, и Гильдия Тени не тот враг, которого стоит иметь за спиной. Да и прибрать давнишняя его мечта – прибрать наемных убийц к рукам – с помощью Хилла и Ориса приобретала ощутимые шансы на осуществление.

Пока же маркиза Длинные Уши – Дайм никому бы не признался, что это прозвище не только его веселит, но и льстит самолюбию – ждала ещё одна важная встреча. Тревожные новости из Полуденной Марки требовали его внимания, и весьма настоятельно. К счастью, герцог Дарниш отличался на диво здравым и практичным подходом к делам, не обращая ни малейшего внимания на общественное мнение и предрассудки. А это самое мнение настрого запрещало любому 'человеку чести' оказывать содействие тайным службам сверх необходимого. Самого-то Дукриста терпели в свете только из необходимости, после того, как он доходчиво объяснил особо твердолобым приверженцам традиций несовместимость их взглядов с жизнью. В самом прямом смысле слова – четырех совершенно традиционных дуэлей и грамотной подачи последующих слухов более чем хватило. Отчасти благодаря специфической дружбе герцога с покойным Мардуком, отчасти значительному совпадению интересов, вся разветвленная шпионская сеть Дарниша работала лично на Дайма Дукриста – не путать с Имперской Тайной Канцелярией.

До прихода корабля из Найриссы, и, соответственно, встречи с агентом, оставалось не меньше двух часов. И эти часы Дайму невыносимо хотелось посвятить не вечным заботам о благе – отечества или Дайма Дукриста, неважно – а отдыху и расслаблению. И, может быть, ещё разок заглянуть в Закатную Башню. Увидеть Шу счастливой уже немало.

Способ обучения Светлого мага тонким физическим воздействиям, придуманный принцессой, Дайма изрядно повеселил. А способности Хилла – порадовали. Шу, разумеется, забыла сказать юноше самую малость. Всего-то, что подобного уровня мастерства маги-ученики достигают года через два серьезного обучения, и только при незаурядных способностях.

Правда, никто пока не пробовал обучать магии Посвященного Хисса. Может, потому, что среди них и магов-то почти не бывает? Как такой сильный маг оказался на пороге храма Хисса, для Дайма до сих пор оставалось загадкой. И когда-нибудь он эту загадку намеревался разгадать. Вполне может статься, что Шу была не так уж далека от истины, представляя Тигренка принцем далекой северной страны – магический дар, да ещё столь редкого сочетания стихий, среди простолюдинов практически не встречается. Разве что вместе со значительной долей благородной крови. Но это интересное дело подождет более подходящего времени.

За размышлениями время пролетело незаметно. Увидев, как шхуна заходит к причалу, Дайм надел камзол и с некоторым сожалением покинул уютную плоскую крышу пакгауза.

Беседа с помощником шкипера заняла почти час. Поднявшись на борт вместе с грузчиками – под видом такого же работяги – Дайм заперся с агентом в его каюте и под кувшинчик контрабандного хаттайского сливового нагрузился информацией к размышлению.

Покидал шхуну маркиз тяжело отдуваясь и утирая трудовой пот со лба. Пожалуй, работа грузчика показалась бы в сравнении с только что оконченной дружеской беседой легкой прогулкой при луне. Зато Дайм был уверен в том, что увидел и услышал все, что за полтора месяца плавания видел и слышал любопытный пройдоха и плут, помощник шкипера. Голова трещала отнюдь не от выпитого вина, и единственное, что требовалось Дайму прямо сейчас, так это тихое, спокойное место, где можно будет да завтрашнего утра запереться наедине с ворохом сведений, впечатлений, запахов и ощущений, и привести все это богатство в порядок. А завтра, выкинув шелуху и разложив добытые перлы по полочкам, уже обдумать как следует, как же Полуденная Марка собирается выиграть войну.

Глава 12.

Сквозь ветви старого граба в саду Тейсинов был отлично виден парадный подъезд. Кареты, лакей, грумы – и наряженные в шелка и бархат благородные господа. Хоть Орис и не особо надеялся увидеть друга среди съехавшейся на прием публики, но добросовестно просидел на суку полтора часа. И терпение было вознаграждено. Да так, что он чуть не свалился прямо на ухоженную клумбу у подъездной дорожки.

В гости к барону пожаловал король. Как и положено, карету с гербами сопровождали две дюжины гвардейцев, и встречали Его Величество с помпезной торжественностью. На ступенях выстроились слуги барона, сам хозяин ожидал высокого гостя у дверей. Четырех высоких гостей, как оказалось. Его Величество, Её Высочество, лейтенант Дуклийон, лорд Артхольм.