Текст книги "Люби ее или потеряй ее (ЛП)"

Автор книги: Тесса Бейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

– Я боюсь сказать "да".

Доминик сомкнул зубы вокруг кружева, скрывающего ее сиськи, оттягивая его от ее тела все дальше и дальше, пока материал не начал рваться. Только когда он превратилась в безвольную тряпку, он отпустил ее. Рози издала тихое восклицание, ее спина выгнулась дугой, приглашая его пососать ее сиськи – Доминик уже планировал подчиниться. Она превратилась в бесстыдную маленькую искательницу внимания, ее киска становилась все более и более скользкой вокруг его члена, чем дольше он лизал ее соски, втягивая их глубоко в рот и перекатывая на языке.

Только когда она всхлипывала, произнося его имя, Доминик взял ее за задницу обеими руками и прислонил к холодильнику.

– Время для этого предварительного просмотра. – Он откинул бедра назад, вытащив свой член на несколько дюймов из ее влажного, теплого тела, прежде чем погрузиться глубоко. И снова он поймал крик Рози своим ртом. – Молчи, – прорычал он, сжимая в ладонях упругую плоть ее ягодиц. – Не говори больше ни слова, если только ты не хочешь сказать мне, что вернешься домой.

– Я… – Она судорожно втянула воздух. – Я..

Доминик набросился на нее. Может быть, он не хотел слышать "нет". Или, черт возьми, может быть, он просто больше не мог лишать свое тело ее совершенства. Какова бы ни была причина, он трахал ее, как животное, прижав к холодильнику, раскачивая основание прибора, заглушая ее крики своим ртом. Ее бедра держались так долго, как только могли, за его взбрыкивающие бедра, затем потеряли контроль, толкаясь вокруг него с каждым диким движением. Он чувствовал, как кровь стекает по его спине, благодаря ее ногтям, но свидетельство ее удовольствия только изогнуло его губы против ее рта.

Голова Рози моталась влево, вправо, ногти царапали его грудь. – Я кончаю, – захныкала она, шлепок его плоти, входящей в ее киску, почти заглушил ее голос. – Я… я снова кончу. Да. О Боже. Доминик.

Холодильник застонал и покачнулся от силы еще одного толчка, прежде чем Доминик прекратил все движения. Не обращая внимания на ее отчаянные протесты, он отпустил правую половину ее ягодиц и обхватил ладонями ее затылок. Он столкнул их лбы друг с другом.

– Моя. Скажи мне, что я принесу домой то, что принадлежит мне. – Он протолкнул свой член глубоко и глубоко, заставив ее вскрикнуть. – Это твое. Вот что ты получаешь за то, что принадлежишь мне. И мое… – Он оборвал себя, чтобы собраться с мыслями, но это было невозможно. – Мое сердце. Ты тоже это понимаешь. Все это. Я умоляю тебя забрать его обратно, пока он не перестал работать. Ты – мой дом. Мне нужно, чтобы ты была со мной, Рози. Пожалуйста.

– Я пыталась сказать тебе… – Она задыхалась, ее руки скользили по его плечам, по изгибу шеи, чтобы обхватить его лицо. – Я уже планировала вернуться домой.

Доминик не мог дышать. – Действительно?

– Да. – Она поцеловала его так нежно, с таким доверием, что у него закружилась голова. – Какую часть фразы "ты заставляешь меня чувствовать себя живой и защищенной" ты не понял? Какую часть ‘Я люблю тебя’ ты не понял? Я возвращаюсь домой.

– Боже, я тоже тебя люблю, – выдохнул он ей в шею. Облегчение освободило его. Движимый первобытной потребностью доставить удовольствие теперь, когда груз свалился с его плеч, Доминик наклонил свой член и глубоко вонзил его, терзая ее клитор с каждым грубым, обдуманным толчком. Они оба посмотрели вниз, наблюдая за сексуальным трением, происходящим между их телами, их дыхание участилось. Рози почти сразу же снова начала напрягаться, ее уютная влажная киска пульсировала, пульсировала, сжималась. С гортанным стоном он ускорил темп, его удовлетворение ускорилось от того, что он наблюдал, как ее упругие сиськи подпрыгивают в вырезе блузки, наблюдая, как ее красивые глаза слепнут.

– Да, детка, – захныкала она, прижимая средний палец к своему клитору и потирая быстрыми кругами, стенки ее влагалища набухали и почти не оставляли ему места для толчка. – Да.

В ту секунду, когда она сломалась, Доминик тоже потерял самообладание. Он с рычанием навалился на нее, зажав ее между собой и холодильником, раскачивая прибор, пока он изливал свою сперму в тело своей жены. В женщину, которую он любил до неузнаваемости. Ее крики, выкрикивающие его имя, были пойманы в ловушку его ладонью, Доминик издавал свои собственные рычания удовольствия в ее шею, волна за волной блаженства затягивала его все глубже, так глубоко влюбленный в эту женщину, что он не был уверен, что его голова когда-нибудь постигнет масштабы.

Эта любовь только усилилась, когда она поцеловала его мягкими, улыбающимися губами и сказала: – Пойдем домой.

И только несколько минут спустя, когда они рука об руку вышли из будущего ресторана Рози, Доминик вспомнил, как он сделал это возможным… и крошечная лента страха скользнула в его желудок. Не обращая на это внимания, он подхватил Рози на руки и понес ее всю дорогу до своего грузовика. Впереди ничего, кроме голубого неба.

Глава двадцать третья

Рози не могла перестать улыбаться уже неделю

Целый ряд старых привычек начал проявляться. Во-первых, она снова начала петь в душе, и Доминику доставляло огромное удовольствие дразнить ее по этому поводу.

Идя по супермаркету, Рози обмахивалась веером, думая о том, как Доминик дразнил ее. После особенно громкого пения в душе он поймал ее на пути в спальню в полотенце, швырнул на середину кровати и сорвал махровое полотенце прямо с нее. Прижав ее к матрасу своей давно потерянной улыбкой – по которой она так скучала, даже не осознавая этого, – он поцеловал середину ее мягкого после душа живота и вернулся к ее губам.

И они целовались. Они провели все утро, целуясь, как подростки, смеясь, постанывая и лаская друг друга, пока Стивен не позвонил, чтобы узнать, почему Доминик не на рабочем месте. Рози не смогла сдержать смех при виде Доминика, раскрасневшегося и возбужденного, пытающегося составить связные предложения по телефону… и все это с эрекцией под углом девяносто градусов.

Лучше не думать о безумном быстром ударе о входную дверь, который последовал за этим. Или как он все еще был достаточно тверд, чтобы развернуть ее и доставить ей второй оргазм, все время повторяя “Я люблю тебя” на ухо.

Да, лучше не думать об этом на публике. Рози прерывисто выдохнула и продолжила идти по проходу.

Это было не только физически, эта блестящая новая власть, которую ее муж имел над ней. Там, где до этого, она могла услышать ворчание в качестве приветствия, он начал комментировать все подряд. Его вклад варьировался от ненужного – эти помидоры выглядят спелыми… думаю, сегодня я надену свою зеленую толстовку с капюшоном… порезался во время бритья – до идеального и милого. Маленькие знаки, чтобы дать Рози понять, что он всегда думает о ней и уделяет ей внимание.

Надень шарф, милая девочка, сейчас холодно. Я так счастлив, когда слышу, как твоя машина подъезжает к дому.

Ты не поверишь, что произошло сегодня на работе…

Его голоса так долго не было, и, получив его, она почувствовала, что к ней вернулась часть ее самой. Она не могла дождаться, когда услышит это снова. Каждое утро, каждый вечер. Как будто мысли о Доминике заставили его появиться, что-то заставило ее остановиться, когда она потянулась за банкой нарезанных кубиками помидоров. Знакомый запах.

Точнее, запах ее мужа.

Прежде чем она смогла полностью развернуться, чтобы найти источник, две сильные руки обхватили ее за талию, пара любимых губ прошлась по задней части шеи.

– Доминик, – вздохнула она, поворачиваясь и заключая его в объятия. – Что ты здесь делаешь?

Несколько мгновений они покачивались в ярко освещенном проходе. – Я взять обед подольше. Из тех, что длится до утра понедельника, – хрипло сказал он, водя кругами по ее спине. – Я скучал по тебе.

– Я тоже скучала по тебе.

Их губы встретились в поцелуе. Тихо, она могла слышать, как их сердца бьются в унисон.

– Я начал думать, как… – Он замолчал, чтобы потереться губами о ее висок. – Мы никогда не ходили на это свидание. Брось эти продукты и позволь мне отвезти тебя куда-нибудь.

Если бы он попросил ее спуститься по веревке с Эвереста, она бы согласилась. – Куда?

Было ли это в ее голове, или на его скулах действительно появился румянец?

Засунув язык за щеку, он на мгновение уставился поверх ее плеча, прежде чем его взгляд вернулся к ней. – Я подумал, что мы могли бы покататься на коньках. Ты в деле?

Рози была уверена, что ее ноги не касаются земли. Доминик повел ее кататься на коньках на их первое официальное свидание, и символизм этого не ускользнул от нее. Вот они здесь, по сути, заново учатся быть вместе. И по внезапной серьезности на лице Доминика, когда он поцеловал ее в лоб, она поняла, что он тоже подумал об этом. Боже, она любила этого мужчину.

– Я за.

Обычно "Ринкс" начинал работать ближе к зиме, но на прошлой неделе было не по сезону холодно, поэтому небольшой ледяной каток в гавани, был открыт для посетителей. Поскольку был будний день, дети были в школе, и, таким образом, Доминик и Рози оказались практически единственными, кто там был. Холодный, свежий ветер обжигал ее щеки и поднимал завитки волос, когда она выскользнула на лед. Она оглянулась и увидела, что Доминик проталкивается за ней, точно так же, как он делал все остальное. Небрежно, умело. Мужественный во всех начинаниях. Учитывая его рост и массу, если бы кто-нибудь дал ему в руки хоккейную клюшку, он был бы похож на звезду НХЛ.

– Мы уже много лет не катались на коньках. – Она пошатнулась и выпрямилась. – Как ты смеешь так хорошо выглядеть, при этом?

Фыркнув, он обхватил Рози за талию и прижал к себе. – Я хорошо выгляжу? Милая девочка, я просто благодарил Бога, что я здесь единственный мужчина. – Он покачал головой. – Господи, ты самая красивая женщина на земле.

– Спасибо, – прошептала она, сглатывая сквозь настоящую вспышку жара. – В прошлый раз мой отец был здесь и наблюдал за нами, помнишь?

– Помню ли я? – сухо ответил он. – Я невинно пытался удержать тебя в вертикальном положении, а он подумал, что я пытаюсь пощупать тебя.

– Невинно. – Она приподняла бровь. – Ну конечно.

Он подмигнул. – Прекрати. Я был идеальным джентльменом.

Рози напевала, позволяя Доминику кружить ее по льду. – Мой отец целый год называл тебя Осьминогом.

Голова Доминика откинулась назад от смеха. – Он это сделал, не так ли?

– Да. И это было хорошо заслужено. – Они катались возле воды, и звуки были такими успокаивающими. Ветер, лезвия на льду, голос ее мужа. – Он опасался тебя вплоть до дня снежной бури.

Он вздрогнул и крепче прижал ее к себе. – Не напоминай мне.

Она проигнорировала его грубую просьбу. – На втором курсе, не так ли? Они рано закрыли школу из-за метели, и я так и не добралась домой. Снег был слишком густым, чтобы разглядеть руку перед лицом. Мне пришлось переждать в аптеке, но линии электропередачи были отключены, так что я не могла никому позвонить. – Рози остановила его у стены катка и прижалась к его теплу. – Ты искал меня несколько часов. Чуть не довел себя до переохлаждения.

– Тем не менее, я нашел тебя, не так ли? – тихо сказал Доминик, обнимая ее за щеки и наклоняясь к ней для поцелуя. – Я бы все еще искал, если бы не нашел. Я бы искал вечно. Ты знаешь это, не так ли?

– Да. – Она скользнула руками под его пальто и положила их ему на живот, засунув кончики пальцев за пояс. – Ты всегда будешь любить и защищать меня. Несмотря ни на что, я никогда не теряла веры в это. Ни на секунду.

Он издал какой-то звук и отстранился, казалось, собираясь с силами. – Хорошо.

Доминик опустился на одно колено и вытащил из кармана пальто коробочку с кольцами – и Рози чуть не упала в обморок.

– Рози Вега, выходи за меня снова. – Его голос обладал глубоким резонансом, который соперничал с силой воды, простиравшейся позади них. – Пожалуйста, дай мне шанс на этот раз добиться большего успеха. Я не хочу начинать все сначала – нет никакого способа сделать это, когда я уже целую тысячу лет люблю тебя. Я просто хочу начать сильнее. – Он открыл коробочку, чтобы показать обручальное кольцо ее матери, за исключением того, что отсутствующие камни были заменены. Руки Рози взлетели ко рту, и она начала дрожать, переполненная любовью к этому мужчине. Ее муж. – Черт возьми, мы знаем, что я могу быть эгоистичным, когда дело касается тебя, милая девочка. Я хочу, чтобы ты снова пообещала любить меня перед Богом. Я хочу закрепить это.

– У тебя есть, – прохрипела она, ее слова были приглушены ладонями. Она убрала руки от лица. – У тебя уже есть моя любовь, но я подарю ее тебе во второй раз. Да. Да, Доминик. Давай снова поженимся.

Он начал вставать как раз в тот момент, когда Рози наклонилась. Они столкнулись и упали на лед, Доминик подхватил ее на руки прежде, чем она успела удариться. Паническое выражение лица ее мужа вызвало у Рози приступ хихиканья, и, сделав несколько глубоких вдохов, Доминик присоединился к ней. Казалось, что прошло несколько часов, а их смех эхом разносился по катку, напоминая ей о прошлом и будущем. Напомнил ей о них.

У Рози было все. Ее родственная душа вернулась. Ее мечта сбылась. Казалось, что ничего не может пойти не так.

Рози повернулась в пируэте посреди гостиной, держа стопку белья. Были определенные преимущества в том, чтобы быть временно безработной. Этим утром она поспала допоздна и приняла ванну с пеной. После этого она встретила Бетани в торговом центре в Фармингдейле и нашла несколько идеальных вещей для Буэна Онда. Потертая шикарная люстра в центре столовой, винтажная доска для фирменных блюд, дверные ручки в испанском стиле для ванных комнат. Решения о мельчайших деталях вызвали бабочек у нее в животе, особенно зная, что Доминик, Стивен и Трэвис в свое свободное время, делали ремонт и перестраивали помещение ресторана под ее нужды.

Ранее на той неделе Доминик удивил Рози, пригласив ее в офис "Брик и Морти", где она сидела у него на коленях, пока Стивен составлял чертеж. Боже. Она никогда в жизни не чувствовала себя такой особенной – и с каждым днем все больше верила в то, что сможет управлять рестораном. Она могла бы это сделать. Ее походка отличалась от других. Ее голос был тверже, полон убежденности. Никто не делал ей никаких одолжений. Они действительно верили в ее мечту.

Рози прошла в спальню и бросила стопку белья на кровать, села рядом с ней и вздохнула, посмотрев на часы. Час до возвращения Доминика с работы. Он будет пыльным и грязным. Что, конечно, означало, что ей придется раздеть его догола в ванной и искупать беднягу. Такова была ее судьба по жизни.

Она внутренне взвизгнула и в тысячный раз за этот час посмотрела на свое новое обручальное кольцо. От этого предложения не будет никакого толку. Прошло несколько дней, а она все еще рисковала улететь на Луну каждый раз, когда думала об этом. Насколько ей повезло? Большинство людей не нашли свою вторую половинку в течение своей жизни. Она дважды нашла Доминика.

На кухне сработал таймер, и Рози пошла проверить свою Чипу. За последние несколько дней она поэкспериментировала с несколькими рецептами, решив составить короткое, со вкусом подобранное меню, и Доминик не жаловался. Он каждое утро ходил в спортзал, чтобы избавиться от еды, которой она кормила его на ночь. Когда она поцарапала татуированный пресс Доминика и упомянула, что любила бы его, даже если бы его живот не был сделан из рифленой стали, он усмехнулся.

– Я же говорил тебе, милая девочка, – протянул он, толкая ее на диван и расстегивая молнию на брюках, проводя языком по нижней губе. – Я не собираюсь размякать, когда у меня дома есть десятка.

Час спустя ей пришлось прикладывать Неоспорин к царапинам на его спине. То же самое он проделал с ссадинами от ковра на ее коленях.

У них был уникальный брак.

– Не променяла бы это, – пробормотала она, вынимая чипсы из духовки, вынимая их из формы и ставя рулеты со вкусом сыра на решетку для охлаждения. Она достала из ящика нож, отрезала маленький кусочек от одной булочки, отправила его в рот – и победно вскинула руки. Они были идеальны.

Освоив один из пунктов своего меню, Рози внезапно захотелось взглянуть на план ресторана. Просто чтобы напомнить себе, что это происходит. Это реально.

Доминик оставил большой свернутый план на кухонном шкафу, и теперь она достала его с помощью табуретки. Отодвинув в сторону подставку для салфеток и несколько купюр, она развернула чертеж – и остановилась.

– Что это? – пробормотала Рози, водя пальцем по склону крыши. Это больше походило на чертеж дома. Эта теория подкреплялась напечатанным адресом внизу страницы. Он располагался в Порт-Джефферсоне. Вместо того, чтобы взять план ресторана из офиса Стивена, они, должно быть, схватили план для одного из его ремонтов.

Рози уже собиралась свернуть бумагу обратно, когда заметила имя Доминика в самом низу, рядом со своим собственным. Домовладельцы.

Она дважды проверила адрес, уверенная, что никогда там не была.

Что это?

Странный сдвиг произошел у нее под ногами. Как будто она мчалась по движущейся дорожке в аэропорту, а потом наступила прямо в патоку. Уже больше недели все продвигалось вперед такими быстрыми темпами. Может быть, она отчаянно нуждалась в легком счастье. Немного позитива. Потому что она на самом деле не задумывалась о том, как это сделать.

Как она могла владеть рестораном?

Как Доминик мог заменить камни в кольце ее матери?

Строительные материалы казались дорогими, но она предположила, что они остались от ремонта. Или… пожертвований.

Рози проглотила растущий комок в горле. Она запомнила адрес на схеме и, как зомби, направилась к своей машине. Может быть, страх, щекочущий ее внутренности, был необоснованным, но что-то подсказывало ей пойти посмотреть дом. Поэтому она вытащила ключи от машины из сумочки, села в свою "Хонду" и поехала…

Глава двадцать четвертая

К огда Доминик приехал домой, и машины Рози еще не было, его накрыло разочарование. Она, вероятно, спустилась в ресторан, чтобы проверить, как идут дела, и ему нужно привыкнуть приходить домой с работы и не находить ее там. Это был не первый раз с тех пор, как она вернулась, когда он возвращался в пустой дом. И хотя он всегда считал минуты, пока она не скрылась за дверью, Доминик обнаружил, что ждать свою жену не так сложно, как он думал. Всякий раз, когда у него возникало желание вернуться в свой грузовик, поехать в город и отвезти ее домой, он вспоминал ее лицо, когда она стала владелицей собственного ресторана. Он подумал о свете, который танцевал в ее глазах каждый раз, когда она говорила «Буэна Онда». Рози достигла того, чего хотела всю свою

жизнь. Он беспокоился, что будет возмущен тем, что ресторан отнимает у нее время, но обнаружил, что чувствует себя… счастливчиком. Чертовски повезло. Он бы вернул любовь всей своей жизни и вручил ей ключи к ее мечте. Между ними восстанавливалось доверие, и она не могла оторваться от него.

Честно говоря, не было ни черта, на что можно было бы обижаться. За исключением, может быть, времени, которое потребовалось, чтобы раздеть их обоих. Его жена снова улыбалась ему. Смеялась. Они начали говорить о своих днях на работе, планах на отпуск, размышлять о мирских вещах и вести глубокие разговоры до поздней ночи. Прошлой ночью Рози часами лежала, растянувшись у него на груди, пока он водил кончиками пальцев вверх и вниз по ее позвоночнику, слушая, как она вспоминает прошлое, рассказывает ему о настоящем, рисует картину будущего. Он никогда в жизни не был так доволен. Так почему же он не мог уснуть? Их растущая связь была подобна бетону, заливаемому на потрескавшийся фундамент. Неважно, сколько раз Доминик говорил себе, что она никогда не узнает о

доме. Не важно, сколько раз он убеждал себя, что поступил правильно, сон так и не пришел.

Он проснулся глубокой ночью с испариной на лбу, только что оправившись от кошмара, в котором Рози снова уходила. Только в кошмаре он не мог найти ее.

Я должен был рассказать ей о доме.

Но теперь было уже слишком поздно. Он не сожалел о продаже дома, чтобы отдать Рози ее ресторан, но он не мог не пожелать, чтобы у нее была возможность увидеть это.

Сожаление съедало внутренности Доминика, когда он вошел в дом. Кокосовый аромат Рози витал в воздухе, и он сделал глубокий вдох, безмолвно моля своего создателя, чтобы ему никогда больше не пришлось входить в свой дом без присутствия Рози, которое окутывало его и успокаивало его кровь. Она была для Доминика домом, и это никогда, никогда не изменится.

Он прошел прямо мимо чертежа, который лежал открытым на столе, и остановился, отрицание разрывало его вены. Его окружение расплывалось по краям и уменьшалось, пока у него не появилось туннельное зрение, его учащенное дыхание царапало барабанные перепонки. Он не хотел оборачиваться. Не хотел смотреть. Но, судя по быстрому взгляду, который он бросил на план, когда проходил мимо… это было не для Буэна Онда. Нет, этот план был свернут и лежал на приборной панели его грузовика. Он просмотрел его менее получаса назад, передавая Трэвису по телефону площадь бара. Лед сковал позвоночник Доминика, когда он повернулся и подтвердились его худшие опасения. Рози видела это. Она была здесь, смотрела на это. Один из выброшенных чертежей их дома. Неужели она… ушла туда? Это было плохо. Это это было хуже, чем плохо. Он купил и продал дом без ведома своей жены. Одно это было непростительно. Но они ходили на терапию, чтобы научиться быть честными друг с другом. Это сработало. За исключением одной вещи. Этот секрет, который он хранил, вместо того, чтобы признаться. И теперь это может испортить его. Он может снова потерять свою жену.

– Нет. Нет, Господи, – выдохнул Доминик, хватая ключи и выбегая за дверь. Его руки сильно дрожали, когда он открыл дверь со стороны водителя и ворвался внутрь, завел двигатель и выехал с подъездной дорожки. Он знал маршрут наизусть, но ничто не казалось знакомым, когда он столкнулся с потерей Рози.

– Почему я не сказал ей? Почему я не сказал ей?

Как только он въехал на подъездную дорожку, его сердце упало в желудок, а пальцы на руле превратились в лед.

Рози сидела на крыльце дома. Разве не было главной изюминкой то, что она выглядела идеально в окружении старого, увитого плющом кирпичного крыльца? Он так много раз представлял ее перед домом, но его воображение не отдавало этому должного. Они наблюдали друг за другом через лобовое стекло.

Выйди и извинись.

Это то, что он должен сделать. Это был единственный вариант. Но он был таким праведным, злясь на себя за то, что испортил лучшую часть своей жизни – снова – он чувствовал, как гнев скручивается в животе, как гремучая змея.

Доминик распахнул дверь грузовика и выбрался наружу, его отвращение к самому себе заставило его произнести неправильные слова вместо извинений.

– Я продал его, чтобы заплатить за ресторан, Рози. Это то, чего ты хотела.

– Нет. – Она стояла, сжав кулаки по бокам. – Нет, не веди себя так, будто я имею какое-то отношение к этому процессу принятия решений. Я даже не знала, что у нас есть дом.

Несмотря на холодный октябрьский воздух, по спине Доминика струился пот.

– Это должно было быть сделано. Если бы я рассказал тебе о доме, ты бы не позволил мне его продать.

– Мы никогда не узнаем, не так ли? – Она прервалась на рыдания, оглядываясь вокруг. – Это прекрасно. Будь ты проклят, Доминик.

Он сделал шаг вперед, желая утешить ее, но она подняла дрожащую руку. – Как долго он принадлежит нам?

Он сжал челюсти и не ответил.

– Скажи мне.

– Год, – прохрипел он, не в силах смотреть на нее. – Может быть, немного дольше.

Звук недоверия от Рози заставил его оглянуться и увидеть полноценное предательство на ее прекрасном лице. С таким же успехом она могла воткнуть отвертку ему в грудь.

– Рози, с тех пор, как мы были детьми, я только хотел дать тебе все, но только когда я вырос, я понял, насколько… это невозможно. У меня были свои руки и моя трудовая этика. И это все. – Он не мог достаточно наполнить легкие. Ему нужно было обнять ее, но он не мог. – Когда меня направили и я встретил этих людей… Боже, Рози, какие планы они строили. Места, где они были, места, куда они пойдут. До тех пор я не понимал, насколько простой может быть эта жизнь. Насколько неадекватной для такого невероятного человека, как ты. Я узнал только один способ справиться с этими страхами, и я последовал этому примеру. Опусти голову, надорвись. Зарабатывай. Мне потребовалось четыре года, чтобы откладывать деньги, пока я не смог позволить себе этот дом, и к

тому времени я так долго опускал голову, что забыл поднять глаза и увидеть, что тебе нужно что-то еще. Ресторан, да. Но и меня тоже. Ты нуждалась во мне. Твоя любовь была бы достаточно сильной, чтобы преодолеть все, если бы я не закрылся от тебя – закрыл все. Но сейчас я здесь. Просто прости меня за это. Пожалуйста.

Казалось, целую вечность Доминик стоял там, пока Рози переваривала его слова. Они пришли к этому слишком поздно, это было очевидно.

Ее глаза остекленели от боли, тыльная сторона руки прижата к груди.

– Даже если бы ты рассказал мне о доме сегодня утром… Я думаю, я бы поняла. Мы могли бы поговорить об этом. Но зная, что ты собираешься скрывать это от меня навсегда…

– Мне жаль, – сказал он отрывисто, извинение было похоже на последний спасательный круг. – Я только что вернул тебя, Рози. Я не хотел напоминать тебе, почему ты ушла.

Она сделала несколько вдохов с закрытыми глазами.

– Мне нужно немного времени.

Его охватила паника. – Нет.

– Ты должен позволить мне переварить это, – взорвалась Рози – Черт возьми, я так зла на тебя.

– Я знаю. Давай просто сядем и поговорим об этом.

– Такое чувство, что последние несколько недель теперь испорчены. Все это время мы якобы делали успехи, но это было не так. Не совсем.

Доминик уронил голову на руки, впившись большими пальцами в глазницы.

– Я, блядь, этого не понимаю. Я не понимаю, как мы можем так сильно любить друг друга… – Он ударил себя кулаком в грудь. – Посмотри на меня. Я люблю тебя. Мне жаль.

Она повернулась по кругу и посмотрела на дом, прежде чем, спотыкаясь, уйти, остановившись перед ним, язык ее тела предупреждал его не прикасаться к ней.

– Я тоже тебя люблю, – прошептала она. —Мне жаль, что ты жил с достаточной неуверенностью, что ты скрывал от меня что-то настолько важное. Это, должно быть, было тяжело. – Она открыла рот, а затем закрыла его, ее глаза касались всего, кроме него. – Я – я просто не знаю, смогу ли я справиться с этим.

Он мог только стоять парализованный, когда его жена ушла. Снова.

Р ози сидела на парковке перед офисом Арми, пытаясь настроиться на то, чтобы зайти внутрь. Или уезжай. Или думай здраво. Казалось, ее разум не мог удержать ни одной мысли дольше, чем на несколько секунд, прежде чем она улетела, как стая испуганных птиц. Прямо посередине

ее сознания был разделитель, как мысленный список "за" / "против". С одной стороны, все плохое осталось позади. Страдая в тишине, прежде чем она ушла от Доминика. Чувство отсутствия поддержки. Каждый день, когда она ходит в универмаг, ее мечта становится все дальше и дальше

недосягаемой. Другая сторона ее мозга хранила весь прогресс, которого они достигли. Не говоря уже обо всех откровениях, которые у нее были с тех пор, как они с Домиником воссоединились. Ее муж не игнорировал ее все эти годы. Она была его центром притяжения, как и всегда.

Это ошибка… Да, она узнала это сегодня на собственном горьком опыте.

Дом.

Он купил ей чертов секретный дом. Кто это сделал? Рози потянулась, чтобы помассировать пульсирующую боль в центре ее лба. Там, в "тайном доме", был момент, когда ей захотелось броситься в объятия Доминика и сказать ему, что дом прекрасен. Что он смешной, романтичный, сложный мужчина, и она любит его, несмотря на это. Но когда она сидела на крыльце, наблюдая за его приближением, она услышала голос терапевта.

Я боюсь, что ваш брак не спасти.

Мог бы у них быть успешный союз, если бы он скрывал от нее такие вещи? После всего, через что они прошли за последние несколько недель, если он все еще не мог быть честным, на что они надеялись, что он откроется в будущем? Она была так уверена, что они поставили все на карту, но оказалось, что она даже не знала, где была линия. Ей просто нужно было с кем-то поговорить. Ее друзья были удивительным выбором, но честно? Рози было почти неловко рассказывать им о секретном доме. Как ее могли так долго держать в неведении? И вот она здесь. Ей не только нужно было выговориться, но она хотела знать, почему Арми не думал, что ее брак с Домиником можно спасти. Что он видел?

Беспокойство перевернулось в ее животе, когда она вылезла из "Хонды". Она закрыла дверь со стороны водителя и несколько секунд стояла там, замеряя дыхание и теребя ремешок сумочки. Арми определенно был открыт для бизнеса – она чувствовала запах марихуаны, доносящийся из-под двери здания. Когда она вошла внутрь, она обнаружила его в позе для медитации в центре его приемной.

– Эм…

Его глаза приоткрылись.

– Миссис Вега – Улыбка зажглась на его лице. —Привет.

– Привет! – Рози сделала все возможное, чтобы смягчить свой слишком резкий тон. – Я знаю, что у нас больше не запланировано никаких встреч, но я надеялась, что мы могли бы поговорить несколько минут.

Арми поднялся на ноги, не без некоторого усилия, и засунул конец косяка в карман рубашки, захлопнув его.

– Доминик не с тобой?

–Нет.

Он изучал выражение ее лица.

– Я понимаю, – сказал он, кивнув – Пойдем в мой кабинет. Что-нибудь выпьешь?

– Текилу, пожалуйста.

Его смех почти заставил ее улыбнуться.

– Ты не из тех, кто приходит на сеанс спонтанной терапии. – Он откинулся на передний край своего стола. – Почему бы тебе не рассказать мне, что случилось?

Рози упала на кушетку и уставилась на терапевта, хотя на самом деле не видела его. Видения цветочных клумб, патио и причала, уходящего в звук, проносились перед ее глазами, как слайд-шоу.

– В прошлый раз, когда мы были здесь, ты сказал, что наш брак не сработает… – Она выдохнула. – Ну, я думаю, мы тебе не поверили, потому что… услышав твое мнение, казалось, это только сблизило нас

Доминик рассказал мне о своей неуверенности, и он действительно прошел через это, поддержав мою мечту об открытии ресторана. Он даже сделал предложение во второй раз.

Арми только положил руки на живот и кивнул. – Продолжай.

Рози с трудом сглотнула.

– Все это время он что-то скрывал от меня. Я случайно узнала, что он купил нам новый дом на деньги, которые откладывал с тех пор, как вернулся из Афганистана. Он купил его год назад – и никогда не говорил мне.

Арми присвистнул сквозь зубы.

– О боже.