Текст книги "Люби ее или потеряй ее (ЛП)"
Автор книги: Тесса Бейли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
Люби ее или потеряй ее
Глава первая
«Рози Вега: худший кошмар покупателя универмага»
Вот что должно было быть написано на ее бейджике с именем, а не «КОНСУЛЬТАНТ ПО КОСМЕТИКЕ». Ведь чтоб получить этот титул, кто-то должен был сначала проконсультироваться с ней, верно? Проблема была в том, что никто никогда не просил, чтобы его побрызгали духами. На самом деле, все что нужно было, это просто пару пшиков. Почему клиенты не позволяют ей сделать так, чтобы они хорошо пахли? Было ли это слишком большой просьбой?
Рози подошла к стойке продавца на своих высоких каблуках, наблюдая за своим руководителем Мартой, прежде чем, небрежно прислонившись к стеклу, издать тихий стон, когда давление на пальцы ног и лодыжки уменьшилось. Можно было бы предположить, что Рози служила в армии, а не работала продавщицей парфюмерии в торговом центре.
Если бы ее поймали на незапланированном перерыве, ей не сократили бы зарплату или что-то в таком роде. Марта творила свое зло коварными способами. Она просто выбрала бы более дерьмово пахнущие духи, чтоб заставить нас продавать их завтра.
Рози перегнулась через прилавок и посмотрела на часы на кассе: 21:29. Осталось чуть больше получаса, она устала стоять на ногах с трех часов. Единственные покупатели, оставшиеся в Haskel's, покупали подарки на день рождения в последнюю минуту или покупали импровизированную одежду для собеседования. Так поздно в торговом центре почти не было клиентов, но она должна была оставаться до самого конца. На случай, если кто-то захочет пахнуть бегониями и сандаловым деревом прямо перед сном.
Вдруг воздух пронзил визг и двое детей с гигантскими крендельками в руках ворвались в магазин. Их мать бежала за ними с несколькими сумками в каждой руке. Рози удалось отпрыгнуть с их пути, но ноги одного ребенка запутались в ногах другого, и они растянулись на полу. Оба кренделька покатились, как перекати-поле, в витрину Dior, которая накренилась, закачалась и упала на бок. Флаконы упали на пол с отвратительным грохотом, ароматы нескольких духов объединились в то, что можно было назвать только "слишком много хорошего".
– Убей меня сейчас, – завопила мать в потолок, поворачивая налитые кровью глаза к Рози. – Помоги нам. Пожалуйста.
Оба ребенка разразились громкими слезами, но ни один из них не сделал ни малейшего движения, чтобы подняться с пола.
Прибор обратной связи пронзительно завизжал в системе управления универмагом. ”Услуги по уборке косметических средств". Акустическая система издала рябь статических помех, заставив всех заткнуть уши, что Рози могла сделать только одним пальцем, так как она все еще держала в руках флакон духов.
– Принесите швабру – сонно закончил мужчина из динамика.
Рози на мгновение прикусила нижнюю губу, затем отложила свой аромат, совершив тем самым смертный грех в глазах своего руководителя. “ Не бездельничай, всегда бери с собой флакон духов”. Эти слова были на мемориальной доске в комнате отдыха сотрудников размером 72 шрифта. Однако отчаянные времена требовали отчаянных мер, и, имея свободные руки, Рози могла наклониться, чтобы помочь детям встать на ноги, в то время как их мать сетовала на то, что она больше не курит. В магазин зашел подросток, волоча за собой швабру, в его наушниках гремела музыка. Рози проводила детей к их матери, отмахиваясь от ее благодарности, зная, что ей нужно найти свой флакон, прежде чем…
– Я вижу, что у тебя в руках ничего нет – протянула Марта, поднимаясь из-за стеклянного прилавка, как вампир на закате. – Как нам заинтересовать клиента?
Она притворилась, что обыскивает пространство вокруг меня.
– Возможно, наши духи появится из воздуха.
Улыбнувшись на месте, Рози снова подняла бутылку и встряхнула ее.
– Вооружена и готова, Марта.
– О! Вот они – она неторопливо ушла, чтобы терроризировать кого-то еще, но не раньше, чем крикнула Рози через плечо:
– Завтра ты продаешь Le Squirt Bon Bon.
Рози стиснула зубы и показала большой палец своему начальнику.
– Не могу дождаться!
Никто никогда не продавал бутылку Le Squirt. Пахло так, как будто кто-то проснулся с похмелья, ввалился на кухню, не почистив зубы, съел кекс, а затем вдохнул в бутылку и поставил ее на полки.
Она размышляла о том, разумно ли платить уборщику, чтобы он прятал каждую бутылку Le Squirt – прекрасная идея! – когда звук шагов, приближающихся к Рози, заставил ее выпрямить спину, как по команде. Она оттолкнула стакан и держала наготове свой флакон с духами и улыбка растянула ее рот. Мужчина завернул за угол и ее выражение лица немного смягчилось, а руки опустились. Даже если бы он купил аромат в подарок своей жене, чувак определенно не захотел бы возвращаться домой, пахнущий женскими духами. Рози предполагала, что мужчина пройдет мимо, но он остановился у прилавка через проход, на мгновение заглянув в стеклянную витрину. Затем он выпрямился и послал ей теплую улыбку.
– Привет.
Он засунул руки в карманы, и Рози выполнила свой обычный “контроль клиентов”. Хорошие часы. Сшитый на заказ костюм. Потенциал для увеличения продаж, если она сможет убедить очевидного бизнесмена в том, что подарочная коробка с тремя ароматами просто необходима его даме.
– Разве они не должны были уже отпустить тебя домой?
Он с ней разговаривал? Странно. На этаже отдела косметики большинство людей проходили мимо Рози, как будто она была неодушевленным предметом. Как небольшое раздражение, которого они должны были успешно избегать в течение 3–7 секунд, если только им не нужны были ответы на вопросы или помощь в споре со своими детьми. У нее возникло желание оглянуться через плечо, чтобы убедиться, что мужчина не обращается к кому-то позади нее. Может быть, Марта вернулась, чтобы убедиться, что она готова к очередному распылению духов.
– Эм… – Рози старалась не показывать, что переминается с ноги на ногу, перенося боль между ступнями. – Наверное, усталым нет покоя. торговый центр закрывается в десять, так что…
Разговаривать с этим мужчиной было странно. Она не говорила даже со своим мужем, Домиником, ни о чем действительно важном в течении многих лет. И, тем более не говорила с тем, кому не было достаточно наплевать, чтобы спросить, почему она терроризировала людей флаконом духов в половине десятого. Кто-то спрашивал о ней, замечал ее, она была важна для кого-то.
На долю секунды Рози позволила себе оценить мужчину. Если быть объективной, он был симпатичным. У него был виден небольшой живот, но она это не осуждала. Обе руки его засунуты в карманы и она не могла посмотреть носит ли он обручальное кольцо. Однако интуиция подсказывала ей, что он разведен. Может быть, даже недавно. Было что-то в том, как он шел, словно намереваясь направиться прямо к выходу. Это подсказало Рози, что сейчас он только притворяется, что интересуется флаконами с духами. Его напряженные плечи и неестественная светская беседа наводили на мысль, что он действительно остановился, чтобы поговорить с ней, и ему было не слишком комфортно это делать.
– Ты давно здесь работаешь?
Этот человек интересовался ею. Рози поняла это, когда заметила, что ее собственное обручальное кольцо спрятано за флаконом духов. Незаметно она прижала бутылку к груди и позволила золотому кольцу подмигнуть ему. Свет в его глазах почти сразу потускнел. Рози была верна Доминику со средней школы, и это не изменится в ближайшее время, но она позволила себе женское удовлетворение от осознания того, что мужчина нашел ее привлекательной. Позволяла ли она это простое удовольствие кому-нибудь, кроме Доминика? Нет, она так не думала. И за годы, прошедшие с тех пор, как Доминик вернулся из-за границы, она тоже не получила от него этого легкого, игристого чувства. Все, что было между ними, было темным, похотливым, сбивающим с толку и… настолько далеким от курса, что она не была уверена, что их брак когда-нибудь снова укажет правильное направление.
Может быть, это было глупо, позволить этому незнакомцу флиртовать, чтобы все воплотилось в перспективе, но это было именно то, что произошло в скучный вечер вторника, который должен был быть таким же, как и любой другой. Внезапно Рози почувствовала, что она не просто стояла на своем обычном месте под фальшивой хрустальной люстрой, пока из динамиков звучала скучная фортепианная музыка. Она стояла в чистилище. Чья это была жизнь?
Не ее.
Когда-то она была круглой отличницей. Студенткой.
Членом волейбольной команды средней школы Порт – Джефферсона, команда "Б", но не важно.
Она была начинающим шеф-поваром. Подождите. Неправильно. Рози и есть начинающий шеф-повар. Ей нужно было перестать думать об этом в прошедшем времени. Но это было что-то, что исчезло с давним желанием.
Рози поставила флакон духов Clinique на стойку и послала мужчине неуверенную улыбку.
– Как долго я здесь работаю? – она улыбнулась. – Слишком долго.
Мужчина рассмеялся, но казался благодарным за то, что она сняла напряжение с обручальным кольцом.
– Да, я могу понять. – Он потер затылок. – Ну, я думаю, мне пора идти.
Он замолчал, но не сделал ни малейшего движения на выход. Рози потребовалось время, чтобы понять, что он оценивает уровень ее интереса, несмотря на то, что она была замужем. Вздохнув, она кивнула.
– Приятного вечера.
Рози стояла там еще долго после того, как мужчина ушел, все еще находясь в ловушке этого ощущения выхода из тела. Действительно, чья это была жизнь? Через несколько минут она уволится с работы, которую ненавидела, и отправится домой. В болезненно тихий дом, где она будет кружить вокруг Доминика, как будто они могут загореться, если встретятся взглядами.
Когда все пошло не так? Она не знала. Но двадцать семь – это слишком молодой возраст, чтобы смириться, опустить руки и испытывать недовольство. Любой возраст был слишком молодым для этого. Но это было именно то, что она сделала. Профессионально!
– Думаю, с меня хватит, – прошептала она, слова поглотила музыка из лифтов, звуки вынимаемых купюр из кассовых ящиков и опускаемых ворот на входах в Haskel's. Точно так же ворота опускались вокруг сердца, которое разбивалось каждый раз, когда она проходила через гостиную и не получала даже “Привет, как дела?” или “ Я люблю тебя.”
Когда она в последний раз слышала эти слова из уст ее мужа?
Она даже не могла вспомнить.
Она даже не могла вспомнить!
Может быть, Доминик был причиной, по которой она не могла сделать шаг к третьему из ее стремлений. Его недостаток веры и поддержки, его полное отсутствие признания сдерживали ее. Она довольствовалась тем, что чахла в этом парфюмерном чистилище. Если бы у нее было больше смелости, она бы сказала Марте, куда ей засунуть бутылку Le Squirt Bon Bon. Но для этого не хватало храбрости. Это было бы слишком.
“Что с нами случилось? Мы любили так сильно. Раньше мы были командой”.
С пакетом, полным битого стекла, Рози перегнулась через прилавок и снова посмотрела на часы. 22:00. Она пережила еще один день. Ее брак – нет.
Глава вторая
Брак с Домиником был сложным. Если не сказать больше.
Рози загнала свою машину в гараж и заглушила двигатель, держа руки на руле, пока она глубоко дышала. Вдох, выдох. Его грузовик был припаркован у обочины возле их дома, так что Рози знала, что Доминик внутри, вероятно, уже потягивает пиво перед вечерними новостями. Сегодня была не только ночь, когда она скажет мужу, что все кончено. Это была их запланированная ночь, чтобы трахаться, как будто настал конец света.
Она протянула руку, взяла свою сумочку с пассажирского сиденья и, держа ее на коленях, рассматривала дверь, которая вела на их кухню, всего в нескольких футах от капота автомобиля. Она вошла бы в дом, как делала каждую ночь, сбросила бы каблуки и приготовила ужин. Ее собственный ужин. Доминик к этому времени, уже поел бы в одиночестве. Раздельное питание. Просто еще одна часть их брака, которая должна была означать конец.
С колотящимся сердцем Рози вышла из машины и поднялась по лестнице к кухонной двери. Она остановилась, положив руку на дверную ручку, предвкушение согревало ее кожу, несмотря на здравый смысл. Смыслу не было места в том, что происходило между Рози и Домиником раз в неделю, когда сексуальное напряжение между ними достигало предела, и они сдавались. Их брак мог быть холодным, но спальня – нет.
С тех пор, как Доминик лишил ее девственности в ночь ее семнадцатилетия, секс между ними становился все более и более взрывоопасным. Это изменилось, когда он вернулся из-за границы, чего-то важного не хватало. Что-то, что ей было нужно, чтобы чувствовать себя хорошо, а не просто утолить желание. Привязанность. Это лишило ее мужа тепла, заботы и поддержки, не оставив ничего, кроме брутально великолепного мужчины, который знал каждое грязное желание ее тела.
Предупреждающе прикусив нижнюю губу, Рози открыла дверь и шагнула через порог в дом. Знакомые звуки новостей достигли ее ушей. Рядом с тостером уже стояла пустая пивная бутылка.
Обвинения висели в воздухе. “ Ты опоздала. Я ждал”. Ирония судьбы в том, что мужчина, который так мало знал о ней как о женщине, так пристально следил за ее расписанием. Достаточно было знать, что обычно она входила в дом в 22:15, а сейчас было 22:22. Рози сбросила туфли на высоких каблуках и выпустила тихий вздох облегчения в потолок.
Прежде чем она смогла остановить себя, она сунула ноги в кроссовки для бега, нейлоновые лосины и все такое, ее сердце начало громко стучать в ушах. Все. Я сделаю это. Я больше не могу терпеть недостаток любви, когда раньше ее было так много. Теперь их связь было так слаба, и не было ничего, что могло бы укрепить ее.
Несмотря на то, что ее желудок урчал, требуя чего-нибудь поесть, Рози обошла холодильник, слегка ступив в гостиную. Достаточно, чтобы она могла разглядеть профиль своего мужа в мерцающем свете телевизора. Сегодня была ночь, когда она получит облегчение, и ее либидо хорошо это знало. Липкая, сладкая потребность скользнула вниз живота, превращая ее конечности в жидкость. Да, Доминик был великолепным мужчиной. Даже несмотря на то, что он медленно, очень медленно разбивал ее сердце, оставляя его обмякшим и задыхающающимся в груди. Нельзя было отрицать, как ее тело отреагировало на его вид. Ее муж сидел на диване без рубашки, наклонившись вперед и зажав руки между коленями. Татуировки покрывали его мускулистые плечи, темные чернила на коричневой коже, включая флаг Пуэрто-Рико с одной звездой, который она лизала слишком много раз, которых не сосчитать. Его голова была обрита наголо, на шее висел крест подаренный Доминику на выпускном в средней школе его отцом.
Мужчина из Бронкса, воспитанный католиком. Традиции, честь, уважение. Эти качества укоренились в нем, когда он рос, но от них остался только скелет. Он все предусмотрел. Изо дня в день работал на стройке, никогда не опаздывал с оплатой счетов и не откладывал ремонт чего-либо по дому. В глубине души она знала, что Доминик был верен. У нее не было ни единого сомнения. Он мог бы быть идеальным мужем. Если бы только он уделил ей время.
Он был готов уделить ей время сегодня ночью. Это стало очевидным из-за отсутствия на нем рубашки и носков, а когда он откинулся назад, она знала, что верхняя пуговица его джинсов будет расстегнута. На кофейном столике стояла полная бутылка пива перед ним.
Прошло несколько минут, он не сделал ни малейшего движения, чтобы прикоснуться к ней. Он знал, что она была там, и не встал, чтобы поприветствовать ее. Даже не поздоровался. Просто сидел там, как король, ожидая, когда его королева заберется и поскачет, чтобы они могли снова запустить часы. Еще одна неделя молчания. Еще одна ночь жесткого секса. Цикл, который никогда не закончится.
Если только она не сломает его.
Обычно Рози начала бы раздеваться по дороге в спальню, но она повернулась на носках и вернулась на кухню. Она открыла шкафчик над раковиной и достала свою записную книжку. Она положила ее на поверхность и уставилась, прежде чем снова поднять руку и пролистать документы. Счета, финансовые отчеты, вещи, которые она не была уверена, что нужны ей, но, безусловно, понадобятся. Там была папка с их свидетельством о браке и документами на дом. Все это прилагалось к ней. Как бы Доминик ни относился к ней как к декорации, он никогда не подаст на развод.
Это должна быть она.
– Что ты делаешь?
Его голос вызвал мурашки, которые поднимались по ее позвоночнику, как плющ. Эндорфины устремились под верхний слой кожи и ее тело умоляло об облегчении, которое ее муж выдавал как наказание. Но когда Рози повернулась к нему лицом, она напомнила себе, какой потерянной и одинокой она чувствовала себя в Haskell этой ночью. Как она стала чужой в своей собственной жизни? Ей надоело ждать, когда старый Доминик вернется и оживит ее. Где мужчина, который раньше разделял ее мечты, делал их своими? Он ушел.
– Сегодня мной заинтересовался мужчина.
Рози понятия не имела, откуда взялись эти слова Они были незапланированными. Однако, как только они слетели с ее губ, ее решимость уйти увеличилась в десять раз. “ Правильно, муж. Я крутая. Та, которую ты слишком долго принимал как должное”.
Доминик замер от ее заявления. В дверном проеме между кухней и гостиной он, казалось, расширился, его мускулистая грудь поднималась и опускалась, как будто он запыхался.
– Извини что, Рози?
– Ты слышал, что я сказал. Мужчина. Был заинтересован. Во мне. – Она приподняла бедро, чувствуя себя более похожей на себя прежнюю, чем за последние годы. – Сегодня вечером.
Напряженная тишина повисла между ними.
– Если кто-то прикоснулся к тебе, – медленно произнес он, делая шаг на кухню и наполняя ее, как сотню воздушных шариков, – то он пожалеет об этом.
– Не было никаких прикосновений. Только интерес, – сказала Рози. – И знаешь что? Это было так приятно. То, что кто-то посмотрел на меня и… увидел меня. Что сделал усилие.
На его челюсти дрогнул мускул.
– Я сидел здесь, ожидая, когда ты вернешься домой.
– То, что мы делаем, не требует усилий. Больше нет. – Он поднял бровь, глядя на нее, как бы говоря, “Ты уверена в этом?”. И ее гнев усилился.
– Это хорошо. Мы оба знаем, что это хорошо. Но…
Ее голос угрожал сорваться, поэтому она остановилась, чтобы прочистить горло.
– Это просто пустой секс. В этом больше ничего нет.
Его верхняя губа скривилась.
– И ты думаешь, что это не будет пусто с каким-то гребаным парнем, которого ты только что встретила? С каким-то парнем, который проявил интерес?
– Я говорю, что все будет по-прежнему, – прошептала она, прежде чем она смогла остановить правду. Она больше не будет держать это в себе. С каждым признанием, которое она делала, становилось легче. Стало невозможно молчать обо всем, что причиняло ей боль. Годами.
– Секс не будет таким хорошим. Может быть, ни с кем другим никогда не будет так хорошо, и, может быть, именно поэтому я… я думала, что есть надежда! Я не знаю, Доминик. Но быть с незнакомцем будет то же самое, что и с тобой. В том смысле, что потом я тоже буду чувствовать, что ничего не значу.
Казалось, он перестал дышать, его кожа побледнела.
– Рози.
– Что?
Прежде чем она даже закончила вопрос, она развернулась и начала запихивать свою записную книжку и документы в сумочку. У нее покалывало затылок, и она знала, что Доминик приближается. “Не позволяй ему прикасаться к тебе, или ты потеряешь контроль”. Ее чувство самосохранения сработало, и она повернулась, избегая его на пути через гостиную, по коридору в заднюю спальню. Полная ошибка – подойти к кровати, когда ее тело непроизвольно настроено на контакт. Во вторник вечером они сдались. Как по часам. Рози собралась с силами, чтобы противостоять слабости своей плоти, вытащила из шкафа чемодан и бросила его открытым на кровать.
“Черт возьми. Я делаю это!”
– Какого черта ты делаешь? – Ее муж он стоял в дверном проеме спальни, его вздымающаяся обнаженная грудь была подчеркнута лунным светом, проникающим через окно. – Ты не… ты уходишь?
Сдавленный смех вырвался из уст Рози.
– Ты действительно так удивлен?
– Да! – крикнул он. – Положи чертов чемодан!
– Нет!
В этот момент он понял, что она говорит серьезно. Это была не драка. Это был последний бой. Даже драки были редкими, не так ли? Для одного не хватило страсти. Нет, если только он не был внутри нее.
Рози направилась к комоду, готовая одним движением руки опустошить ящик с нижним бельем, но что-то привлекло ее внимание. Газета, выглядывающая из-под матраса.
В течение последнего месяца она обводила объявления в местной газете о ресторанных пространствах. Она знала через Джорджи, что Доминик нашел ее тайник. Он рассказал об этом своим приятелям на стройке, но не потрудился поговорить об этом с ней.
– Доминик, ты знаешь, как трудно было обвести эти объявления? Она зажала край газеты между пальцами и вытащила ее из под матраса, покачивая ею в воздухе, чтобы он мог видеть.
– Ты знаешь, как трудно было позволить себе поверить, даже на секунду, что я могу осуществить свою мечту, которая была у меня с тех пор, как мы были детьми? Действительно тяжело. Потому что я даже в себя больше не верю. Я забыла, каково это. Мечтать. Хотеть чего-то для себя. И ты видел это. Ты знал, что они были там, что я снова начала надеяться… – Ее голос упал до шепота. – И ты до сих пор ничего не сказал?
У Доминика хватило такта выглядеть пристыженным и покраснеть.
Раздраженная до предела его отсутствием реакции, она позволила газете упасть на пол.
– Я тебя больше не люблю.
Воздух вырвался из него с ужасным, раненым звуком.
Сочувствие терзало ее изнутри, но она упорно игнорировала его. Было так много всего, что она хотела сказать. Она хотела перебрать последние несколько лет и выплеснуть на него каждую частичку своей боли.
Рассказать ему, как ей было больно, когда он закрылся от нее, перестал с ней общаться. Как она чувствовала себя неудачницей, когда не могла достучаться до него, хотя они делили постель, дом, жизнь. Но, должно быть, какая-то часть Рози любила то, чем они были раньше, потому что она физически не могла заставить его страдать еще больше. “ Просто покончи с этим.”
– Я иду к Бетани.
Он обогнул кровать в ее направлении.
– Нет.
Рози отодвинулась, почти сразу же упершись спиной в стену их маленькой спальни.
– Не пытайся остановить меня.
Его тело сильно прижало ее к стене, и их стоны слились воедино, женственные, наложенные поверх грубых. Боже, его запах. Он изменился со временем. Созрел. Перешел от легкого и пряного к мужскому и земному. Она ненавидела то, как ее бедра подгибались, ее трусики становились влажными, ее женственность готовилась, сжималась, жаждала наполнения.
– Доминик, – прошептала она, ее слова прозвучали приглушенно, когда он наклонился и прижал их рты друг к другу.
Но он не поцеловал ее. Он никогда этого не делал больше. Нет, если только он не был внутри нее.
– Шшш, милая. У меня есть ты. Я знаю, что тебе нужно.
Его пальцы прошлись по внешней стороне ее бедер, исчезая под рабочей юбкой и цепляясь за пояс ее трусиков. Он наблюдал за ней из-под тяжелых век, когда начал опускать их.
– Моя жена хочет трахнуться экстра жестко сегодня вечером? – Он поймал нижнюю часть ее подбородка своими острыми зубами. – Это то, что ты получишь в любом случае. Тебе не нужно было устраивать шоу.
Тело Рози было предателем, которое ни на секунду не переставало жаждать Доминика. Он знал каждую кнопку, на которую нужно нажать, хотела ли она быстро или медленно, когда менять позы. Как грязные разговоры заводили ее. Когда ей нужен был сильный шлепок по заднице или медленная, затянувшаяся серия ударов и трений, которая оставляла его потным и покрытым следами когтей. Он мог бы нашептывать ей грязные словечки, говорить на его языке, заставить ее течь, как ручей. Заставить ее кричать, заставить ее дрожать, заставить ее умолять. Его средний палец скользнул в расщелину ее лона, его губы раздвинулись в рычании, когда он обнаружил, что она промокла.
– Я весь день напряженно ждал этого.
“Жду этого. Не жду тебя.”
И все же, когда она должна была остановить его, ее голос прозвучал как мольба.
– Доминик.
Его имя закончилось хныканьем, когда он засунул в нее средний палец, скручивая его, задевая ее клитор большим пальцем, в погоне за ее точкой G. И он нашел ее, нашел без промедления и потер, выгнув спину Рози.
– Да! Вот так, сладкая девочка. Ты собираешься кончить прямо сейчас, не так ли?
Он посмотрел вниз, откинулся назад, чтобы посмотреть, как его палец входит и выходит из нее, но что-то заставило его на секунду замереть. А затем он поднял ее ногу свободной левой рукой, положив ее колено себе на бедро. Тепло его прикосновения достигло ее лодыжки, ниже.
– Сними эту обувь сейчас же.
– Заставь меня.
Доминик просунул свои бедра между ее раздвинутыми, обхватил ее руками и прижал к стене. Толстый выступ его эрекции прижался к ее сердцевине, жестко, заставив ее выкрикнуть его имя сквозь стиснутые зубы.
– Сними их, – прохрипел он, вращая, вращая, вращая бедрами и глядя ей прямо в глаза. – Ты остаешься!
– Я ухожу, – выдохнула она, запрокинув голову. – Прими это.
– К черту это, – его открытый рот скользил по ее декольте, его горячие, быстрые выдохи превращали ее соски в тугие точки под шелковой блузкой. – Ты мне нужна!
Доминик просунул руку между их телами и расстегнул молнию на джинсах. Этот звук в почти полной темноте произвел эффект ледяного водопада, обрушившегося на голову Рози.
Он успел сказать, что она ему нужна. Но он не получит удовольствия от ее тела, когда сам не дает ничего, кроме их запланированного физического контакта. Она была больше, чем чьим-то еженедельным удовлетворением. Собрав всю силу воли, которую она хранила в себе, Рози уперлась обеими руками в плечи Доминика и оттолкнула его, ее ноги приземлились на землю долю секунды спустя.
Он стоял в паре футов от нее, слишком близко, несколько дюймов его возбуждения виднелись из-за пояса его расстегнутых джинсов. У нее не было выбора, кроме как признать, насколько захватывающим был ее муж, в последний раз. Он был мускулистым воином с резной гранитной линией подбородка, и учитывая пару бутылок пива, которые он выпивал каждую ночь, ни одно из последствий этого порока не отразилось на его теле. Если бы она не знала его лучше, то подумала бы, что он поддерживал безжалостную физическую форму ради нее.
“Да, точно. Он даже не сказал доброе утро.”
– Не прикасайся ко мне снова. – Она быстро вернула трусики на место, игнорируя трепет в животе, когда он отслеживал ее движения горящими глазами. – Как ты смеешь называть это шоу?
Она пнула упавшую газету со своего пути и на ватных ногах двинулась обратно к чемодану.
– Я приду за остальными своими вещами позже.
Он подошел к ней, паника начала закрадываться в его обычно стоическое выражение лица. На краткий миг их взгляды встретились, и она увидела его. Доминика, который поклялся любить ее до самой смерти. Клялся в этом, пока его голос не охрип. Она увидела мужчину, который баловал ее улыбкой, когда она настояла, чтобы они встретились на выпускном. Мужчина, который попросил ее выйти за него замуж в тот день, когда они закончили среднюю школу, стоя на коленях на футбольном поле со скромным кольцом, зажатым между пальцами, и их светлое будущее было прямо в его глазах.
А потом он исчез в мгновение ока, как дверь, которая захлопнулась, скрывая все его эмоции. Она хорошо знала этого человека. Слишком хорошо.
– Тогда иди. Никто тебя не останавливает.
Должно быть, был один крошечный стежок, удерживающий ее сердце вместе, не давая ему полностью разбиться. Но его слова истрепали и сломали ее, заставив ее пошатнуться, горячая влага давила на веки. Вслепую она собрала одежду из ящика и отключила зарядное устройство от своего мобильного телефона, схватив баночку с масляным кремом Curlsmith Curl Conditioning и ночной головной платок. Все отправилось в чемодан, и она застегнула его с тошнотворной решительностью.
Прохладный осенний воздух коснулся влажных щек Рози, когда она вошла в гараж, и она поняла, что так и не закрыла дверь. Это упростило ситуацию, не так ли? Она бросила свой чемодан в багажник и забралась на водительское сиденье, из ее рта вырвался еле слышный вздох. “Боже мой, я ухожу от Доминика. Боже мой, я только что рассталась со своим браком.”
Она почти доехала задним ходом до конца подъездной дорожки, когда в гараже появился Доминик, все еще без рубашки и более красивый, чем любой мужчина имел право быть. В свете фар сверкнул крест на его шее. И она заметила, что он сжимает газету, которую она прятала под матрасом. Серьезно? Он хотел поговорить сейчас?
“Слишком поздно.”
– Рози! – Ее сердце сжалось, когда он выкрикнул ее имя.
Второй раз, шагая к машине. Нет. Больше нет.
Она больше не могла этого выносить. Прежде чем она успела передумать, она резко развернула машину и понеслась по жилой улице, а голос Доминик гремел сквозь пыль, которую она оставляла позади.
