Текст книги "Мореплаватели солнечного восхода"

Автор книги: Те Ранги Хироа

Однако, несмотря на полное довольство, военные вожди беспокоились о том, останется ли их рыба-остров неподвижной. Поскольку она некогда приплыла с Гаваи'и, она могла отправиться и в более далекие плавания. Воин Тафа'и предложил перерезать жилы рыбы, чтобы она больше не двигалась. Несколько воинов, имена которых олицетворяют различные состояния океана, начали рубить землю каменными теслами, но безуспешно. Тогда Тафа'и воззвал к помощи богов неба, моря, и луны; но ни один из них не откликнулся на его мольбы. Тафа'и поплыл за помощью к королю Марере-нуи на остров Тупуа'и (Южные острова). Король осведомился, кто из богов помогал закрепить остров, на что Тафа'и отвечал: «Никто! Таити-манахуне держится без помощи богов». После некоторого размышления король вручил Тафа'и каменное тесло по имени «Те-па-хуру-нуи-ма-те-ваи-тау», с помощью которого жилы рыбы были, наконец, успешно перерублены. Вначале горная цепь шла вдоль всего Таити, но волшебное тесло разрубило ее таким образом, что возник перешеек, называющийся Таравао. Он связывает теперь Таиарапу, голову рыбы, с ее туловищем. Горло рыбы было перерезано, и с тех пор остров стал неподвижным.

Наконец, наступило время, когда на Таити при помощи западных ветров перенеслись боги. Они явились сюда из Опоа на Гаваи'и, а люди в ужасе разбежались по пещерам и глубоким горным ущельям. В те времена запасы пищи у людей были не многим больше, чем у птиц. Первоначально боги обосновались на Мо'ореа, но позднее захватили Таутира на Таити и стали вести себя, как деспотические правители. Боги потребовали вначале головы всех воинов, и люди в страхе бежали с острова, где остались только одни птицы. Позднее люди умолили богов не губить их. Постепенно боги расселились по всему Великому Таити, и люди, не испытывая больше страха перед ними, возвратились к своим очагам. В честь богов были воздвигнуты храмы, и возникла новая вера.

Подробно излагая мифы и предания, я хочу передать своеобразие таитянского представления о событиях, которые произошли так давно, что покрылись налетом сверхъестественного.

Если к художественному творчеству народа подойти критически, то можно восстановить основной ход событий, скрытых в тумане прошедших веков.

Из мифа о происхождении Таити ясно, что жрецы на Опоа донимали народ суровыми религиозными запретами. Рассказ о том, что табу молчания было наложено даже на петухов и собак, что ограничениям подвергались и свиньи и люди, что затихали даже ветры и море, указывает на тираническое правление. Протест девушки Тере-хе может быть истолкован как мятеж манахуне, восставших против этих ограничений. Имя Тере-хе в переводе значит «Уплывающая вдаль из-за своего греха». Давая своим героям подобные имена, полинезийцы тем самым облегчали себе запоминание событий. Гибель девушки и бешенство морского угря, в которого вселился ее дух, указывают на расправу и последовавшее за ней восстание.

В результате восстания некоторая часть воинственных манахуне, поклонявшихся богу Ту, отправилась в лодках на поиски новой родины. Более поздние сказители-историки подчеркнули связь бога Ту с манахуне, предоставив этому божеству направлять движение рыбы. Однако позже они похитили Ту у манахуне и вернули его на Опоа, оставив мятежников без богов.

Отделившаяся от Гаваи'и рыба символизирует манахунскую флотилию, которая привезла на Таити первых переселенцев. Поэтому первоначальным названием Таити было Таити-манахуне, что означает Таити, где живет народ манахуне. Боги, которые, по преданию, проникли на Таити, были воинами, находившимися под управлением жрецов из Опоа.

Вначале они обосновались на ближайшем острове Мо'ореа, а затем – на самом Таити в области Таутира. Требование богов выдать головы манахунских воинов указывает на массовое истребление манахуне и их покорение. Мир с «богами» был заключен после того, как побежденные подчинились власти победителей и заимствовали их религию.

Так жрецы и ученые на Опоа, связав воедино разрозненные свидетельства и мифы, составили своего рода Книгу бытия новой родины и ее океанских соседей. Вожди, возглавлявшие первые походы, были позднее обожествлены и с течением времени превратились в верховных богов: Та'ароа, Ту, Тане, Ро'о и других. В качестве богов они принимали участие в сотворении небесного свода, земли и живых существ на земле и под водой. С помощью генеалогий человек породнился с богами, и это не противоречит истине, потому что сами предки полинезийцев были обожествлены потомками. Наряду с людьми, превращенными в богов и полубогов, к пантеону были причислены также некоторые олицетворенные явления природы и отвлеченные понятия, например Атеа (Пространство), Папа (Сотворение земли), Те Туму (Источник, Причина), Фа'ахоту (Начало мироздания).

Заклинатели домашних духов постепенно превратились в могущественных жрецов, которые создали соответствующие обряды и пышный ритуал. Под их влиянием развилась храмовая архитектура. Простейший тип храма представляет собой свободное пространство перед каменным столбом. Позднее стали сооружать возвышенную каменную площадку, перед которой расстилался вымощенный или усыпанный гравием двор. В Опоа был воздвигнут большой храм («марае») Тапутапу-атеа, посвященный новому богу Оро, сыну Та'ароа. Слава об этом храме разнеслась далеко. Новые храмы воздвигались также и на островах Общества, причем, чтобы повысить их престиж, привозились камни из Тапутапу-атеа и вставлялись в новые здания. Такая закваска обеспечивала насыщение всего строения «мана» (божественной силой).

Многие годы я лелеял надежду совершить паломничество в Тапутапу-атеа. Из маорийских преданий мне было известно, что часть моих предков происходила из Ра'иатеа. Я чувствовал, что наше богословие в значительной степени исходит из Опоа и его главного святилища. К счастью, в 1929 г. во время экспедиции музея Бишопа на острова Кука я очутился на северном атолле Тонгарева (Пенрин). Ближайший обратный путь к моей базе на Раротонге проходил через острова Общества.

Пока дымил наш пароход, направляясь на юго-восток, я не мог не ощутить тех огромных изменений, которые принесли с собой прошедшие столетия. Мы находились на борту закованного в броню британского военного судна. Оно шло по компасу; и луной и солнцем наблюдали при помощи точных приборов; положение судна заносили на карту, на которой были тщательно обозначены все острова. Можно было с абсолютной точностью отмечать, сколько миль мы проходим за день; мы даже знали точно час нашего прибытия в Ра'иатеа. А столетия тому назад поэтому же пути плыли манахунские пионеры, плыли в деревянных лодках, сработанных орудиями из раковин, под парусами из циновок или на веслах, плыли без компаса, без секстанта, без карты, но с непоколебимой верой, что где-нибудь они пристанут к земле.

«Порапора с бесшумными веслами» круто вздымалась перед нами из моря – великолепное зрелище для того, кто хотя бы лишь месяц провел на атолловых островах. На глазах вырастали Таха'а и Ра'иатеа, а за ними виднелся Хуахине. Здесь перед нами в Гнилом море и море Луны предстал великий остров, с которого началась история полинезийцев. Мы достигли Ра'иатеа, древней Гаваи'и и, пройдя по широкому проливу, усеянному множеством рифов, и глубокой лагуне, причалили у древней Уту-роа. Капитан должен был сойти на берег, чтобы сделать официальный визит местным властям, и я высадился вместе с ним. Мне хотелось при первом же шаге на берегу с благоговением поднять немного священной земли Гаваи'и, но осуществить это было совершенно невозможно, ибо мы причалили к современной пристани, окруженной деревянными постройками. В своем воображении я воскрешал древний дух Гаваи'и – родины земель. Но эти мечты были безжалостно разбиты видом современной французской торговой деревушки. Все здесь преобразилось.

Знакомый голос прервал мое меланхолическое раздумье. Предо мной, приветливо улыбаясь, стоял Эмори, сотрудник музея Бишопа. Он должен был руководить экспедицией на архипелаг Туамоту, для которой на Таити был сооружен моторный баркас. Постройка судна была завершена, и его испытывали в плавании между Таити и Ра'иатеа. Шлюп был назван в честь древней полинезийской ладьи «Махина-и-те-пуа» (Волна, которая, набегает на нас и разбивается в клочья пены, подобные цветам). Эмори было известно, когда я должен прибыть на Ра'иатеа, и он сообщил мне: «Я прибыл сюда, чтобы испытать лодку и взять вас с собой в Тапутапу-атеа».

Жители Ра'иатеа собрались в Утуроа на национальный французский праздник – день падения Бастилии. Вечером многочисленные группы деревенских жителей соревновались друг с другом в пении и постановках исторических преданий и легенд. Одна из них была посвящена рождению небольшого созвездия Пипири-ма (звезды-близнецы в созвездии Скорпиона). В этой легенде рассказывалось о том, как эгоистичный рыбак и его жена съели весь улов рыбы, а двух детей отправили спать без ужина. Голодные дети убежали на высокую гору. Родители догнали их и, пока дети стояли на вершине горы, упрашивали вернуться домой. Но дети отказались. Когда отец с матерью взобрались за ними на вершину, дети прыгнули прямо на небо и превратились а созвездие Пипири-ма. Актеры точно следовали легенде. Перед горящим листом кокосовой пальмы, изображавшим костер для приготовления пищи, сидели довольно тучный мужчина и его жена. Двое детей лежали на земле и поглядывали сквозь пальцы на своих родителей, которые жестами изображали, что они едят рыбу. Наконец, родители улеглись спать, а оба ребенка осторожно пробрались к высокому шесту, который стоял на переднем плане. Он изображал собой легендарную гору. У подножья горы находились два стула, прикрепленные к вершине шеста при помощи каната и системы блоков. Проснувшись, родители испустили пронзительный вопль и бросились преследовать детей. Когда они приблизились к «горе», дети были подтянуты на стульях и очутились на «небе». Тучный отец, обхватив подножье шеста, умолял детей вернуться. Тогда дети зажгли карманные электрические фонарики и с явным удовольствием ослепили их лучами обращенные кверху глаза раскаявшегося отца. Пучки света современных электрических фонариков изображали мигающие лучи созвездия Пипири-ма.

На следующее утро мы переплыли залив и посетили опустевшее Опоа. Старики и старухи, которые могли хотя бы в некоторой степени передать торжественное религиозное настроение древних жителей, были все еще на празднестве в Утуроа. Тапу-тапу-атеа расположен на плоском широком мысу, окаймленном с обеих сторон живописными заливами. Дворик перед храмом порос сорной травой, но алтарь («аху») длиной в 141 фут и шириной в 25 футов еще сохранял следы былого величия. Каменная площадка была некогда обнесена стеной из плит кораллового известняка, врытых в землю. Пространство внутри ограды было заполнено камнями. Когда-то между ними были раскиданы или собраны грудами в тайниках черепа. Так было до тех пор, пока жителям не пришлось прятать их в других местах, чтобы уберечь от жадных лап чужеземных грабителей. Некоторые плиты возвышались над землей на 12 футов. Часть из них упала и обнажила внутренний ряд более низких стенных плит. Это показывает, что большая площадка была выстроена вокруг меньшей и над ней. Так разрушение позволяло мысленно восстановить ход развития храма в прошлом. Древний храм Феоро превратился сначала в Ваи'отаха, а под конец, по размерам и по значению, – в общеплеменной марае Тапутапу-атеа. Вблизи храма находился вертикальный каменный столб, доходивший до 9, футов. Его называли «Белой скалой церемонии посвящения» (Те Папа-теа-иаруеа). Здесь над главой царского рода Опоа совершалась церемония посвящения. Опоясанный повязкой из красных перьев, он восседал на почетном деревянном кресле. Часть посвятительного обряда заключалась в том, что его поднимали на вершину столба. У самого берега, находилось другое марае. Здесь привезенные а лодках люди, предназначенные в жертву богам, лежали в ожидании своей очереди, чтобы принять страшное участие в обрядах храма Тапутапу-атеа.

Мы сфотографировали безмолвные камни и безжизненные скалы. Я совершил паломничество к Тапутапу-атеа, но безмолвные мертвецы ничего не поведали о себе. Мне было горько до слез. Я испытывал глубочайшее сожаление, но о чем именно – не знал и сам. Сожалел ли я о том, что не бьют большие храмовые барабаны и не раздаются крики толпы, когда возносят короля? Сожалел ли я о человеческих жертвоприношениях, совершенных в давние времена? Нет, я не сожалел ни о чем в частности, но о чем-то общем, что было скрыто за всем этим, я сожалел о жизнеспособном духе и о божественной отваге, царивших в древние времена, безмолвным символом которых был Тапутапу-атеа. Я сожалел о том, что мы, полинезийцы, потеряли и чего не можем найти; чего мы жаждем, но не можем возродить. Основа, породившая этот дух, безвозвратно исчезла Холодные ветры забвения гуляют над Опоа. Чужими сорня хами порос заброшенный двор, и камни упали со священного алтаря Тапутапу-атеа. Уже давно боги покинули святилище. Чтобы подавить охватившее меня волнение, я сказал резко, по-американски: «Пошли!»

Глава VIII. СЕРДЦЕ ПОЛИНЕЗИИ

 
Они заплывали на восток до Мангаревы,
На юг до островов длиннохвостых попугаев,
На запад до Самоа
И на север до пылающего Ваихи…
 

(Таитянская легенда)

Матерь земли Гаваи'и стала ядром полинезийского мира. Отважные мореплаватели провели свои суда за неведомые горизонты в самое сердце Тихого океана. За это-то потомки оказали им высшую почесть, превратив древних мореходов в богов. Из мифологии и исторических преданий жрецы Опоа сплели свою богословскую ткань. Отцом богов считался Атеа (Пространство) или Те Туму (Источник), матерью – Папа (Основание земли) или Фа'ахоту (Начало мироздания). И детям были отведены особые сферы деятельности. Тане получил в свое ведение лес и ремесло, Ту – войну, Ро'о – мирную жизнь и сельское хозяйство, Та'ароа – мореходство и рыболовство, Ра'а – погоду. Однако наибольшим почитанием пользовался, несомненно, Тане. Ему приписывалось сотворение из земли первой женщины и порождение первых человеческих существ. С течением времени на некоторых островах архипелага Общества стало распространяться почитание других богов. Более поздние переселенцы, проникшие на своих ладьях за незнакомые горизонты в отдаленные уголки Полинезии, разнесли повсюду единообразное почитание отца – Неба, матери – Земли и их божественных детей, которые ведали различными явлениями природы и общественной жизни. На окраинах Полинезии, однако, сохранились основы древней религии, с которыми позднее ознакомились по следующие поколения.

^{Схема расселения из Центральной Полинезии}

Уже после того, как древняя религия распространилась даже на отдаленных островах, опоанские жрецы провозгласили Та'ароа верховным божеством. Его объявили творцом всех вещей, создателем не только своих божественных братьев и смертных людей, но даже и явлений природы. Поскольку самые знатные вожди и их советники-жрецы вели свою родословную непосредственно от Та'ароа, то невольно приходит в голову, что здесь именно и кроется причина особого почитания этого божества. Культ Та'ароа проник на некоторые соседние острова архипелага Кука я Туамоту и, вероятно, на Мангареву, но дальше не распространился. На далекой Новой Зеландии и Гавайских островах Та'ароз сохранил свою первоначальную роль.

Между тем опоанские жрецы продолжали усложнять религию и сотворили сына Та'ароа по имени Оро. Этот новый бог был провозглашен верховным божеством большого храма Тапутапу-атеа. Та'ароа был вынужден отступить перед своим сыном и перестал принимать непосредственное участие в мирских делах. Чтобы распространить новый культ на Таити, хитрые опоанские жрецы образовали Союз странствующих актеров Ариои.[36]36
  Даваемое автором объяснение происхождения союза 'Ариои, конечно, односторонне упрощено и спорно. Вполне возможно, что этот союз содействовал распространению культа новых богов, особенно Оpo, и что который избрал 'Оро своим божеством-покровителем. Некоторые исследователи считали, что эта своеобразная организация являлась тайным обществом, вроде тайных союзов Меланезии. В действительности 'Ариои отнюдь не был тайной организацией: представления происходили под открытым небом или в общественных зданиях, куда допускали как мужчин, так и женщин.'Возможно, что 'Ариои представлял собой организацию, направленную на ограничение рождаемости, поскольку женщины – члены союза – давали обет не иметь детей, а те из них, которые уже были матерьми, должны были умертвить свое потомство. Известно, однако, что в Европе актриса также не может позволить себе роскоши иметь детей, когда ей нужно выполнять подписанный контракт. Возможно, что и к таитянской актрисе относились с неодобрением, если она не могла из-за детей своевременно появиться на сцене. Поэтому, если все предохранительные меры оказывались тщетными, актриса вынуждена была убивать своего новорожденного ребенка.


[Закрыть]

Союз 'Ариои был могущественным средством пропаганды нового культа и вербовки его сторонников. О его деятельности можно судить по аналогии с деятельностью некоторых позднейших маорийских сект, которые обычно специализировались на лечении внушением или травами. Для всех этих сект характерна вера в мана (магическую силу), которой обладал их глава, якобы общавшийся с умершими предками. Глава секты и его последователи, среди которых были хорошие певцы и танцоры, странствовали от поселка к поселку. Они лечили больных и вербовали сторонников, при этом их угощали и вознаграждали за услуги. Представления, устраиваемые членами секты, помогали вербовать паству лучше, чем все иные способы пропаганды. Подобно маорийским организациям, союз 'Ариои правильно учитывал особенности полинезийской психологии.

Но не так-то легко оказалось обратить жителей Таити в новую веру: они упорствовали в приверженности к своему богу Тане. Между 'Оро и Тане разгорелась жестокая война. В конце концов Оро одолел Тане и был окончательно признан как верховное божество на всех островах Общества. На Таити был построев храм, который стал главным религиозным центром для почитателей нового божества. В честь храма на Опоа он был тоже назван Тапутапу-атеа. Тот факт, что 'Оро неизвестен на (жрецы этих богов извлекали пользу из деятельности союза. Но исторические корни его гораздо глубже. Союз 'Ариои, несомненно, связан генетически с известными «мужскими» (или «тайными») союзами. Происхождение и расцвет последних относятся к более ранней стадии общественного развития, к эпохе ломки общественного строя при цереходе от материнского к отцовскому роду и началу распада первобытнообщинного уклада Мужские союзы сохранились до наших дней на некоторых островах соседней Меланезии. Деятельность союза 'Ариои (Ареои) не раз описывалась европейскими путешественниками и исследователями: Куком, Дюмон-Дюрвиллем и др.) окраинах Полинезии даже в качестве сына Та'ароа, свидетельствуете том, что этот бог был создан в более поздние времена. Интересно отметить, что жители острова Раротонга имели весьма смутное представление о том, что происходило в Опоа. Когда в 1823 г. миссионер Джон Вилльямс прибыл к ним с Ра'иатеа, его спросили, все ли еще Коро ('Оро) властвует над этим островом. Некоторые верные почитатели Тане, отказавшиеся признать 'Оро, покинули некогда Таити и заселили окраинные острова архипелага Кука. Так нетерпимость в вопросах веры сыграла свою роль в заселении новых земель не только на Атлантическом, но и на Тихом океане.

Однако оставим жрецов, строивших козни на суше, и вернемся к соленым морским брызгам. Вслед за обожествленными предками были созданы полубоги. К их числу относятся уже упоминавшиеся Мауи и Ру. Мы уже встречались с Мауи раньше и встретимся с ним опять на различных морских путях, которые расходятся из Центральной Полинезии. Возможно, что Ру – мореплаватель и Ру, подпиравший небо, является одним и тем же лицом. В таитянских преданиях и заклинаниях он выступает в роли отважного мореплавателя, который направил свое судно «Те Апори» к подветренным островам архипелага Общества. Согласно преданию, сестра героя Хина взобралась на колеблющийся над пенящимися волнами высокий нос судна и стала всматриваться в распростертый горизонт. Чувствуя, что земля уже близко, Ру пропел своему судну:

 
Я веду тебя,
Я влеку тебя к земле,
О мое судно,
Те Апори.
 

Смотревшая вперед Хина воскликнула: «О Ру, что это за земля поднимается над горизонтом?» Ру ответил: это Мауруа, которая будет отныне великой навеки» (Мауруа, или Маупити, – маленький остров, расположенный к западу от Вавау, или Пора-пора).

Вскоре Хина заметила еще один остров, а Ру пропел:

 
Это Порапора; пусть он называется отныне
Порапора великий перворожденный.
Порапора с флотом, нападающим с двух сторон,
Порапора с тихими бесшумными веслами,
Порапора с розовыми листьями,
Порапора – сокрушитель кораблей.
 

Порапора был первым вулканическим островом, который предстал перед полинезийцами, плывшими на юго-восток от островов Гильберта, за что он получил название «перворожденный». В более поздние времена жители Порапора предпринимали морские набеги на соседние острова. Они совершали нападения в тихие ночи и чтобы заглушить удары своих весел, обертывали их в древесную кору. Во времена Ру этот остров носил древнее название Вавау. Очевидно, желая приукрасить свое произведение, поэт сделал этого древнего героя свидетелем событий, происшедших фактически намного позднее.

Снова раздалось восклицание Хины, и Ру, поэт-мореплаватель запел:

 
Это Гаваи'и; пусть его именем будет:
Гаваи'и, восходящий в несравненной славе,
Гаваи'и, всегда готовый защитить свою честь.
 

Покинем Ру на Гаваи'и и от полубогов перейдем к героям Появление героев относится к эпохе, когда Центральная Полинезия была уже окончательно заселена и жрецы Опоа плели первые узоры полинезийской теологии. Герои человечнее полубогов, ибо относятся к более позднему периоду; их уже не обожествляют, хотя и наделяют чудесной силой. К героям относятся мореходы, совершавшие дальние плавания за пределы Центральной Полинезии. Великие открыватели новых земель героического периода делятся на четыре поколения: Хема, Тафа'и, Вахиероа и Рата. Ограниченность места не позволяет нам рассмотреть более одного цикла. Выше, в связи со строительством лодок, мы уже упоминали о Рате. Здесь мы обратимся к таитянскому преданию о великом плавании Раты и о событиях, которые его вызвали.

В северной части Таити жил царь Туму-нуи. Его сестра Мамае-а-рохи вышла замуж за Вахиероа и родила от него сына по имени Рата. У Туму-нуи была дочь. Она вышла замуж за Ту-и-хи-ти, вождя далекой восточной земли Хити-ауререва. В положенный срок Ту-и-хити оснастил свое судно «Каре-роа» и вместе со своей женой возвратился на родину. Туму-нуи сильно затосковал по дочери и решил отправиться к ней, чтобы уговорить ее вернуться с мужем на Таити. Он построил большую ладью под названием «Матие-роа» и лодку «Матие-пото». Назначив временным правителем своего брата 'Иоре-роа, царь с отборной командой поплыл на восток.

Совершенно естественно, что древние мореплаватели рассказывали удивленно внимающим слушателям о многих трудностях, которые встречались на их пути. Позднее сказители олицетворяли различные препятствия и превращали их в чудовищ, наде ленных магической силой.

В далеких восточных морях насчитывалось восемь таких чудовищ: Пу'а-ту-тахи – Одинокий коралловый утес; Ахифа-ту-моана – Морское чудовище; 'Аре-мата-ророа – Длинная, волна; 'Аре-мата-попото – Короткая волна; Анае-мое-охо – Рыбья стая; Тупе-'и'о-аху – Зверь с огненной плотью; Юту' ха'амана-а Та'ароа – Журавль, наделенный магической силой Та'ароа; Пахуа-нуи-апи-та'а-и-те-ра'и – Гигантский моллюск[37]37
  Прообразом мифического Гигантского моллюска послужила три-дакна – род моллюсков класса и отряда пластинчатожаберных. Особенно выделяется самый крупный из них – гигантская тридакна (Tridacna gigas), створки раковины которой достигают более 1,5 м в длину; некоторые экземпляры весят до 250 кг. Раковина тридакны употребляется островитянами на разные поделки.


[Закрыть].

Все они встречаются в сказании о плавании Туму-нуи. Должным образом выполнив все обряды, которые должны были предохранить его от различных опасностей, царь обрел веру в свою силу. В течение дня он благополучно миновал Коралловый утес, Морское чудовище, Длинную волну и Короткую волну. Вняв его мольбам, боги усмирили этих чудовищ. Но в облачную ночь он въехал прямо в раскрытые створки раковины Гигантского моллюска. Большая ладья и лодка были проглочены чудовищем. Жители Таити узнали от богов о судьбе своего царя.

Регент 'Иоре-роа решил разыскать останки своего брата и для этого снарядил в плавание большую ладью под названием «Туму-нуи-мате» и лодку «Меи'а-роа». Регент набрал команду смельчаков и, сопутствуемый Вахиероа, отцом Раты, пустился в путь. Предварительно он принес в жертву своему богу свинью. Одно за другим встречались ему на пути Коралловый утес, Морское чудовище, Длинная волна, Короткая волна, Рыбья стая, Журавль Та'ароа и грозили поглотить ладью. 'Иоре-роа отвечал им, что принес в жертву свинью, и тем самым обезопасил себя от враждебной силы на воде и под водой. Тогда Коралловый утес и Морское чудовище пропустили его суда, Длинная и Короткая волны опустились под носом ладьи, Рыбья стая отошла в сторону. Журавль Та'ароа скрылся из виду. Однако Гигантский моллюск затянул корабль в свою зияющую пасть потому, что 'Иоре-роа слишком поздно крикнул ему, чтобы он посторонился. Между тем лодка «Меи'а-роа» отстала, и благодаря этому ее экипаж спасся и рассказал на Таити о случившемся несчастье.

Три царских брата 'Иоре-пото, 'Иоре-муму и 'Иоре-вава один за другим снаряжали суда и отправлялись в плавание, пытаясь отомстить за гибель царя, регента и их команд. Все они были также поглощены Гигантским моллюском. Так малолетний Рата стал царем Таити, а правление царством перешло в руки его матери Маемае-а-рохи. Она приказала своим подданным: «Возделывайте землю, разводите растения, пусть люди будут крепкими, пусть их потомство заменит тех, кто спит на морских дорогах». Пока страна богатела, Рата превратился в юношу огромного роста. Тогда царица решила, что настала пора отказаться от царствования и передать власть сыну. Чтобы отпраздновать принятие власти молодым царем, были устроены пир и охота на диких кабанов. Мать царя уговаривала сына ни в коем случае не вмешиваться в состязание между двумя партиями, каждая из которых представляла по два округа из четырех округов царства. Но, несмотря на предостережения, Рата ринулся в гущу охотников на стороне одной из партий. Он сшибал всех противников из другой партии, которые попадались ему на пути, а сила его была настолько велика, что поверженные либо были убиты, либо получили тяжелые ранения. Праздник кончился трагедией. Мать горько упрекала Рату за убийство подданных и, несмотря на его раскаяние и слезы, решила отправиться со своей сестрой на отдаленную землю Хити-ау-ререва, чтобы навестить племянницу. «Тахири-а-вароваро-и-те-ра'и», большая двойная лодка, была спущена на воду и отправилась в плавание мимо длинной цепи атоллов архипелага Туамоту. По-видимому, команда выбрала такое направление, где не было морских чудовищ, и лодка благополучно достигла Хити-ау-реревы.

Рата так глубоко раскаивался в своем проступке, что вернул себе расположение соплеменников. Он решил достать из чрева Гигантского моллюска кости погибших. Ремесленники доложили Рате, что лучшие деревья на равнине уже срублены для постройки судов его предшественников и что подходящий строевой лес он может найти только в горах. Нехватка строевого леса привела Рату во владения эльфов, к лесистым холмам и скалам, окутанным горным туманом. В главе IV мы уже описали приключения Раты в стране эльфов.

Постройкой судна для Раты руководили выдающиеся мастера Туои-папапапа и Феуфеу. Когда строительство было закончено, мастера посвятили бечеву Та'ароа, и бог ниспослал проливной дождь, чтобы судно могло хлебнуть воды, как полагалось по обряду. Ладья получила название «Ва'а-и-ама». Горный ветер перенес судно по воздуху вместе с находившимися на его борту эльфами и осторожно опустил его на поверхность моря. Мечты об обещанном судне не давали Рате спать; он рано проснулся и спустился к берегу. Восходящее солнце перебросило великолепную радугу через облака, и под самой серединой дуги появилось волшебное судно в полном снаряжении, с невидимой командой на борту. Оно гордо вошло в лагуну, где опустило паруса, бросило якорь и стало ждать на борт своего земного владельца.

Располагая таким судном, можно было не сомневаться в успехе. Рата составил команду из отборных воинов и, прежде чем пуститься в путь, совершил необходимые жертвоприношения, возложив рыбу и кораллы на алтарь богов, населявших землю; затем в океанские волны были заброшены длинные ленты из лубяной ткани, чтобы умилостивить морских богов. Немедленно появились большие акулы и передали о благоволении морской стихии. За рулевое весло сел искусный кормчий по имени Хоа-пахи, что означает друг корабля. Качества кормчего вполне соответствовали его удачному прозвищу, и благодаря его умению судно благополучно обходило предательские рифы и преодолевало вздымающиеся волны. Все шло благополучно до тех пор, пока рулевой не воскликнул: «Смотрите, вот он, Гигантский моллюск!» Перед мореплавателями предстало ужасное зрелище. Верхняя створка раковины поднималась дугой высоко над горизонтом; нижняя была погружена в воду. Над нижней створкой и поверхностью покрытого рябью моря раскачивался багровый отросток громадного моллюска. Он злорадно ожидал приближения ладьи. Но Рата и его вооруженная команда гордо и бесстрашно стояли на носу корабля. Морская дорога привела их к конечной цели.

Когда корабль проскальзывал через край нижней створки, багровый отросток вытянулся вперед, подобно чудовищным щупальцам, и присосался к краям судна. Верхняя створка со сверкающей внутренней поверхностью и пилообразным краем, похожим на огромные зубы, стала грозно опускаться на судно. Но прежде чем раковина сомкнулась, Рата и его воины одновременно ударили копьями под багровый отросток вдоль внутренней поверхности нижней створки и перервали большую мышцу, которая скрепляла верхнюю и нижнюю створки. Огромная верхняя створка, вздымавшаяся над мачтой судна, неподвижно и бессильно замерла в воздухе.

Тело Гигантского моллюска было разрезано и в его недрах найдены непереваренные кости Туму-нуи и последовавших за ним братьев, а также тела матери Раты и сопровождавших ее моряков. Всего несколько часов тому назад, возвращаясь с Хити-ау-ререва на Таити, они были проглочены Гигантским моллюском. Тела были еще теплыми, и жрецы с помощью бога Та'ароа вернули их к жизни. Так между бессильными створками Гигантского моллюска повстречались живые и мертвые. Кости погибших и тела возвращенных к жизни были перенесены на стоявший поодаль корабль Раты. Воины своими копьями сдвинули огромного двухстворчатого моллюска с его коралловой подпорки. Чудовище, издав булькающий звук, опустилось на дно океана. Никогда уже больше не будет оно угрожать путешественникам, бороздящим восточные моря.

Рата возвратился на Таити. Он вернул народу царицу, передал кости мертвых плачущим родственникам, а сам отправился в плавание, чтобы освободить пути мореходов от поджидавших их врагов. Рата убил Морское чудовище, обитавшее на Коралловом утесе, после чего и сам Коралловый утес стал безвреден. Затем Рата убил Зверя с огненной плотью и уничтожил Рыбью стаю. Журавль Та'ароа был опасен только для злых людей; поэтому он ласково приветствовал Рату, пролетев над судном, и скрылся в тихой лагуне. Больше его никто и никогда не встречал. Длинная волна и Короткая волна остались главными препятствиями на великих океанских путях и поныне подвергают испытанию искусство мореплавателей.

Чтобы истолковать легенду, возвратимся на сушу и отметим изменения, которые произошли в социальной организации. В полинезийском обществе семья управлялась старшим мужчиной, а наследовал ему старший сын. По мере того как семья превращалась в более широкую родственную группу, старейшина становился вождем. Власть вождя росла вместе с величением численности населения, подчинявшегося ему в мирное и военное время. Разросшаяся семейная группа развилась в племя[38]38
  Автор придерживается «патриархальной» теории социального развития, согласно которой первоначальной формой общества была якобы патриархальная семья; разрастаясь, она превращалась в род, потом в племя и т. д. Марксистская наука давно отбросила эту ложную теорию (см. Ф. Энгельс, Происхождение семьи, частной собственности и государства).


[Закрыть] Для повышения престижа вождю стало необходимо вести свое происхождение от древнего рода. О вождях и племенных предках складывались исторические предания; устанавливались социальные церемонии. Правящий в Опоа род претендовал на старшинство над всеми остальными родами архипелага Общества, и его притязания были удовлетворены. Членов этого рода стали почитать как богов. По требованию вождей, человеческими жертвоприношениями богу 'Оро отмечались рождение наследника и различные периоды его юности, до тех пор пока его не облачали в почетный пояс из красных перьев в храме Тану апу-атеа. Красные перья длиннохвостых попугаев стали знаком отличия верховных вождей и богов. С течением времени изображения богов из дерева стали делать только жрецы, которые наряжали фигуры, затейливо оплетая их лыком кокосовой пальмы. Богов обвешивали шнурами из кокосовых волокон, к концам которых были прикреплены красные перья. Подобное изображение великого 'Оро хранится в Британском музее. Этот великолепный образец полинезийского мастерства умер духовно, потому что уже давно пропали красные перья, которые были символом божественности 'Оро. Члены царской семьи на Порапора носили пояса из желтых перьев. Это означало, что по происхождению они уступают царскому дому на Ра'иатеа.