Текст книги "Призрачный мост Матиара (СИ)"
Автор книги: Татьяна Кадуцкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 34 страниц)
Глава 23
Полина Виттур от дверей наблюдала за девушкой. Даниэль сидела в кресле неподалёку от горящего камина и читала. Вернее, держала книгу в руках. Судя по отрешённому взгляду, мысленно девушка была где-то далеко. Волчица по-женски жалела её, сама хорошо помнила, каково это: расстаться с любимым, жить с гнетущим ощущением потери, причём по собственной вине. Когда каждый прожитый день – ещё один шаг между тобой и дорогим человеком. Чёрная опустила голову. Она и рада бы помочь Даниэль, да только как?
Внимание оборотницы привлекли тихие шаги. Женщина посмотрела на Родика Гилмора:
– Вы уже вернулись?
– Да. Рейн остался на улице, ему позвонил Гаруальд.
В этот момент мужчина заметил поникшую девушку в гостиной и тихонько ругнулся. Полина вздохнула:
– Бедная! Жалко её! Лачев по-прежнему молчит.
Волк неопределённо повёл плечами.
– Паршивая ситуация! И Данька вроде по совести поступила, и он…
– Что?.. Королевский совет до сих пор требует крови Лачева?
– Симир Олсен, – уточнил бета и отвернулся.
Оборотни не говорили Даниэль о последних событиях в Аврее-Десетре. Неожиданно для всех Королевский совет потребовал реформировать Тайную канцелярию. Прикрываясь красивыми фразами о модернизации и усовершенствовании системы, высокородные лорды пытались урезать полномочия главного ткача и добиться подчинения Тайной канцелярии Совету. И лишь немногие знали, почему именно сейчас советники во главе с Симиром Олсеном, отцом Анре Олсена, набросились на Горация Лачева. Полина не сдержалась:
– Это как же любить надо, чтобы после того, что сделала Даниэль, просто отпустить её и взять всё на себя?! Другой прибил бы на месте!
Гилмор понурился:
– Как ЛЮБИТЬ?.. По-настоящему, Поля. Когда, даже ненавидя, не можешь причинить вред.
– А ведь ты тоже любишь эту девочку… Иначе, чем маг, но любишь, – волчица посмотрела на бету. – Я не помню, чтобы ты так кого-нибудь опекал.
Оборотень даже не спорил с первой частью её утверждения.
– Она ещё маленькая… Волчонок, которого забрали из родительского логова и принесли в собачью будку, вынуждая приспосабливаться и выживать. Так нельзя!
Полина, скрестив руки на груди, с улыбкой поглядывала на мужчину.
– Странно видеть тебя таким.
– Каким?
– Не знаю, как объяснить… Сейчас всё по-другому… – женщина осеклась, перехватив напряжённый взгляд Родика, потом почти шёпотом договорила: – Твоя забота об этих девочках настолько органична, что я не воспринимаю вас по отдельности, понимаешь?
– Поля, ты сводня! Даже не мечтай! – Гилмор щёлкнул её по носу. – Мне не нужна семья!
Волк ушёл, а Чёрная волчица задумчиво поглядывала ему вслед:
– Не нужна?.. Как же!!! … Хочешь ты того или нет, а семья у тебя уже есть!
Даниэль торопливо сбежала по ступенькам и толкнула высокие тяжёлые двери. Сегодняшний день выдался солнечным и тёплым, по меркам Зари, и после обеда она захотела на улицу. Девушка долго гуляла по двору и вокруг замка, не обращая внимания на лёгкий морозец, разглядывала растения, умудрявшиеся расти и даже плодоносить в таких немыслимых условиях. Сделав несколько шагов, она потрясённо замерла, разглядывая ровный ряд белоснежных стволиков с тонкими, словно стеклянными, веточками. Даниэль узнала макхубу – дерево, ставшее негласным символом снежного края. Ярко-красные ягоды красиво смотрелись на посеребрённых инеем ветвях. Девушка слышала про коварное свойство макхубы, но несколько штучек всё же бросила себе в рот. Покатала на языке, чувствуя, как лопается ягодка и вытекает сок. И из горла вырвался стон удовольствия! Было очень-очень вкусно! Даниэль никогда в жизни не пробовала ничего подобного. Раздавила следующую ягодку, и снова рот обволокло кисловатым вкусом с лёгким ванильным оттенком. Рука сама собой потянулась к ветке, усыпанной ягодами.
– Не стоит этого делать, Даниэль.
Девушка испуганно дёрнулась и, поскользнувшись, шлёпнулась на попу. Отряхивая руки от снега, удивлённо смотрела на Владия Арлага. Волк стоял в нескольких шагах от неё и с улыбкой наблюдал за происходящим. Потом подошёл и помог подняться.
– Макхуба весьма коварна. Конечно, от десяти ягод тебе плохо не станет, но если съешь больше – намучаешься.
Девушка сглотнула, пытаясь вытащить пальцы из горячей руки оборотня. А волк заметил раздавленные ягоды и стал осторожно вытирать снегом ладошку Даниэль.
– …О-о-о! Я помню как Полина обожралась макхубы после своего приезда сюда! – к ним уже спешил Сварн.
Следом нехотя тянулся и Нарсий Зервас. Даниэль благодарно глянула на подошедших мужчин: находиться наедине с Арлагом было очень тяжело. А волки весело переговаривались, вспоминая события семилетней давности. Каминский хохотал:
– … Да она чуть не подралась с ларком (мелкая птица, похожая на воробья – Прим. авт.) за ягоды! И отобрала-таки у бедной птички!
– Кто бы сомневался! Это ж Полина! Зато как потом у неё прихватил живот! – покачал головой Арлаг.
– Угу! – кивнул Сварн. – Хорошо, что Ансур успел лекарство сразу дать…
Даниэль слушала их и потихонечку отодвигалась от Рыжего волка всё дальше и дальше. Украдкой глянула на него и обмерла, перехватив понимающий насмешливый взгляд. Рядом грустно вздохнул Нарсий:
– Я бы тоже чего-нибудь пожевал.
– Да когда ты уже наешься?! Проглот! – возмутился Каминский, а потом посмотрел на притихшую девушку: – Слушайте, а давайте рванём в город! Тренировка уже закончена. Дел важных нет. Может потусуем в клубе, отметим знакомство?.. Я мелкую возьму, чтобы Даньке веселее было. А?!..
Девушка собиралась отказаться. Честное слово! Не было настроения ходить по ночным клубам и развлекаться! Но тут она заметила, как Владий отрицательно качает головой.
– Рейн с Полиной и Родиком летят в Мубонгу. Я должен быть дома, – пояснил бета свой отказ.
Это что же получается, если Виттуров и Гилмора не будет, то в замке останутся только она, мама и… Рыжий волк?! Даниэль запаниковала: провести вечер с этим странным оборотнем наедине ей хотелось меньше всего. Мама не в счёт: она теперь вся в работе и каждый вечер просиживает в ноутбуке, придумывая проект рекламного баннера. Запереться в своей комнате? А если бета сам в гости зайдёт?..
Когда Каминский вопросительно посмотрел на девушку, та согласно кивнула, поинтересовавшись:
– А кто это «мелкая»?
Сварн открыл было рот, но его перебил обычно молчаливый Зервас:
– Эта языкастая пакость, которая сначала говорит, а потом думает… или вообще не думает. Такая функция в ней просто не предусмотрена производителями!
Каминский широко заулыбался, но в глазах мелькнул предостерегающий огонёк:
– Ний, Агате всего семнадцать. Дыхнёшь в её сторону чуть сильнее – и я тебе оторву… хвост, понял? – и Серый посмотрел на девушку. – Дань, не слушай его! Моя сестрёнка – милейшее и абсолютно безобидное создание! Вы подружитесь!..
Идея с ночным клубом всем в замке ожидаемо пришлась по душе. Полина даже затащила девушку в магазин, чтобы купить наряд. А Родик Гилмор внимательно посмотрел на Каминского и предупредил:
– Головой отвечаешь.
– Понял! – Сварн кивнул, прекрасно зная, что в их случае это не пустая угроза.
…В самом походе в клуб не было ничего необычного: посидели, потанцевали, посмеялись. Даниэль даже на какое-то время забыла о гложущей тоске. Агата Каминская ей понравилась, да и с её братом общаться было очень легко. Молчун Зервас не особо мешал им: изредка включался в беседу, поддерживал все идеи Сварна и сопровождал девушек при необходимости. Его выдержке и терпению можно было только позавидовать. Наблюдая, как маленькая оборотница дразнит Нарсия, Даниэль поспорила бы со Сварном: кто к кому пристаёт. Вообще девушке было интересно всё, происходящее вокруг. Она с любопытством прислушивалась к разговорам зверолюдей, наблюдала за их привычками, манерой общаться. Даниэль никогда не видела столько оборотней в одном месте, причём молодых, таких же, как она. Одно дело – наблюдать за умудрённым жизнью Родиком Гилмором, когда они скрывались ото всех и оборотень сдерживал животную ипостась, и совсем другое – волчий молодняк, да ещё в привычных, «домашних» условиях.
А поздно вечером, когда они вернулись в Белый замок, их встречал Владий Арлаг:
– Как погуляли?
Каминский с нетрезво блестящими глазами отсалютовал бете:
– Отличненько! Жаль, что ты не смог пойти.
– Мне тоже жаль, – Владий стрельнул глазами в девушку. – А тебе, Дани, понравилось?
И опять её словно придавило к земле животной силой этого оборотня.
– Да, было весело.
Волк широко улыбнулся Даниэль, словно наслаждался её смущением и порозовевшими щеками.
– А чего все суетятся? – Каминский кивнул на слуг.
– Альфа задержался в дороге, встретил нашего вернероя (наместник альфы в других странах – Прим. авт.) в Эллари.
– Армеля Диора? – уточнил Каминский, мгновенно протрезвев.
– Да.
– Котс! Вот как чувствовал, что мне надо было с ними лететь, а не Аарона пускать.
Арлаг поспешил успокоить друга:
– Выдохни! Там всё нормально. Я так понял, что встреча больше личная, чем деловая, – бета вздохнул, кивая в сторону. – А Берт капризничает, не хочет без Полины идти спать. Николь битый час пытается успокоить его.
– Я пойду к ним, с вашего позволения!
Даниэль, воспользовавшись удобным моментом, сбежала из холла. Шла и кожей чувствовала взгляд Арлага. Не удержавшись, передёрнула плечами.
Бертольд сидел на краю кровати и болтал ногами. Николь терпеливо ждала, пока он дожуёт печенье. А мальчишка специально не торопился, по странной системе обгрызая ароматный кругляшок с орехами.
– Берт, пора спать, – ласково уговаривала женщина.
На что волчонок хмурился, вздыхал и продолжал жевать, тоскливо поглядывая на дверь.
– Дани! – заметил он девушку. – Вы прилетели?
– Да.
– И Сварн?
– И Сварн.
– И Ний?
– И Ний.
– А мама с папой? – и такая тоска в голосе.
Николь понимающе переглянулась с дочерью и погладила Бертольда по светлым волосам:
– Они уже близко-близко.
– Я подожду. Скажу маме «спокойной ночи» и тогда буду спать, – упрямился малыш, судя по осоловелым глазкам, изо всех сил стараясь не уснуть.
Даниэль присела рядом:
– А давай, пока мы ждём твоих родителей, я тебе почитаю сказку.
Мальчик дожевал печеньку и вприпрыжку побежал к полке. Вернувшись, протянул девушке большую книгу, а сам забрался в кровать. Даниэль внимательно разглядывала обложку:
– Где ты её взял?
– В нашей библиотеке. Папа принёс, – зевнул Бертольд. – Читай.
Девушка подождала, пока малыш устроится у неё под боком, и стала читать:
– «В далёком-далёком королевстве жили добрые люди и нелюди…»
Рука сама потянулась за карандашом и стала вырисовывать замысловатые закорючки на широких полях.
…Полина Виттур вбежала в замок и, ни на кого не глядя, сразу направилась в детскую. Белый альфа не спеша следовал за своей парой. Он знал, что жена очень переживает за сына, и, пока собственными глазами не увидит, что Бертольд в порядке, не успокоится. Поэтому меньше всего Рейнгольд ожидал услышать тихое насмешливое фырканье.
– Ничего себе!.. Стоило родителям отлучиться на выходные из дома – и сын тут же затащил в постель красивую девушку! Бабник малолетний!
Альфа бесшумно вошёл в детскую и стал рядом с женой:
– Что тут?
– Полюбуйся!
Белый волк хмыкнул, разглядывая открывшуюся картинку: на кровати спала Даниэль Бонье, прижимая к себе Берта. Малыш положил головку ей на грудь и сладко сопел, приоткрыв ротик.
– Нормальный мужик растёт, – заметил Рейнгольд.
– Кого-то мне он напоминает, – глубокомысленно изрекла Полина.
Оборотень улыбнулся уголком губ.
– Меня. Я правильно понял твой намёк?
– Угу! Иди поцелую в хвостик, мой ты догадливый!
– Полина! – альфа нахмурился. – Снова дурачишься?
– У меня сегодня игривое настроение.
– Я заметил. Мы с тобой позже поиграем, – волк окинул жену долгим предвкушающим взглядом и собрался уходить. – Разберёшься с этим сама, ладно?
– Конечно. Девочка тебя и так боится. Увидит спросонок – заикой станет.
– Ой, кто-то сегодня напросится! – сокрушённо вздохнул оборотень.
Мужчина уже уходил, когда его внимание привлекла раскрытая книга. Вроде бы ничего особенного, эти сказки он сам читал сыну, если бы не подчёркнутые слова и символы, нарисованные на полях.
– Что там? – Полина заглянула через плечо. – Руны?
– Да, руны, – машинально ответил Виттур, разглядывая рисунок, потом задумчиво посмотрел на спящую девушку и вышел из комнаты.
Книгу он забрал с собой.
* * *
Входить в кабинет Белого альфы было страшно. Коленки подгибались, ладони вспотели. Девушка даже голову поднять не смела, стояла перед мужчиной, как напроказившая школьница в ожидании наказания. Оборотень некоторое время молчал, потом кивнул на книгу, лежащую на столе.
– Даниэль, что это?
Девушка на негнущихся ногах подошла и узнала сказки, которые она читала Бертольду накануне.
– Это «Сказка про синий остров».
– А это? – Виттур указал дорогой, фирменной ручкой на символы.
Даниэль зажмурилась, понимая, почему её позвал альфа: она испортила старинную книгу. Девушка покаянно вздохнула и призналась:
– Это я написала. Простите меня, пожалуйста…
– Стоп! – отрезал Белый волк. – Я и так знаю, что это сделала ты! Я спрашиваю, ЧТО именно ты написала!
Девушка мгновенно забыла про страх и чувство вины. Она буквально впилась взглядом в небесно-голубые глаза оборотня. Неужели?..
– Это слова из сказки, записанные руническим алфавитом.
Виттур усмехнулся, с его перекошенным ртом это выглядело жутко.
– Я знаю руны, Даниэль. То, что написала ты, очень сильно похоже на тингог – язык Ледяных волков…
Альфа говорил и при этом не сводил с девушки пронизывающего взгляда. И он не увидел на её лице удивления! Рейнгольд на несколько мгновений замолчал, потом тихо сказал:
– …Но при всей схожести символов всё-таки это не тингог.
Даниэль не сводила с оборотня немигающего взгляда, уже зная его следующий вопрос. И она угадала!
– Это язык Жемчужных лис? – Виттур по-прежнему говорил тихо.
– Да.
– Родик рассказывал о твоём прадеде. Это он научил тебя?
– Да.
– Ты знаешь, почему у Жемчужных лис был свой особенный язык? – осторожно спросил альфа, боясь спугнуть удачу.
– Да.
Некоторое время они смотрели друг на друга. И, наконец, Виттур задал один коротенький вопрос:
– Это ты?
– Да.
Мужчина резко выдохнул и кивнул на разрисованную страницу:
– Тогда прочитай, что ты написала!
Даниэль повернула книгу так, чтобы символы выстроились по горизонтали и прочитала:
– «Эй, эльф! Старый эльф! Ты видишь этот колокол? Бери его! Громче звени! Зови всех! Собирай на великую Ассу!» – девушка перевела дух и пожала плечами: – Странный текст. Может быть, я ошиблась?.. Ведь эльфы не любят колокольный звон, а здесь эльф звенит в колокол… даже не в колокол, а в маленький колокольчик, – поправилась она, разглядывая текст в книге.
Виттур сидел задумавшийся, положив подбородок на сцепленные пальцы. Потом перевёл свой странный взгляд на притихшую девушку:
– Спасибо. Это было… весьма познавательно. Иди, Даниэль, и ничего не бойся. Не в моих интересах распространятся о том, кто ты.
– А Родик? Ему вы скажите?
– Если возникнет необходимость.
Девушка поверила обещанию Рейнгольда Виттура. Когда-то прадед говорил маленькой Даниэль, что она поймёт, кому стоит знать о её тайне, а кому лучше и дальше считать её обычной полукровкой.
А через несколько дней девушка забыла об этой истории. Все мысли были про переезд. Вместе с матерью они перебрались в Меокхо эа Лехалимонг – главный город Зари. Домик был хоть и двухэтажный, но небольшой. На втором этаже только три спальни и одна общая ванная, а внизу гостиная, кухня, совмещённая со столовой, и маленький кабинет для Николь. Дворик рядом с домом был укрыт снегом, зато на подоконниках цвели комнатные растения, напоминая о тёплой родине. Даниэль, затаив дыхание, прохаживалась по деревянному полу, улыбаясь, когда слышала тихий скрип половиц. Ей почему-то казалось, что так и должно быть в настоящем доме. А ещё радовал маленький камин с весёлой трескотнёй поленьев. И кухня, с которой долетали вкусные запахи. И мама, готовящая праздничный ужин и что-то напевающая при этом. Девушка огляделась по сторонам и улыбнулась:
– Дома!.. Я дома!..
Глава 24
Даниэль с матерью поселились в квартале, где жили в основном люди. Николь быстро познакомилась с соседями, которые весьма дружелюбно встретили новосёлов. Не последнюю роль в этом сыграло внимание волков к приезжим. Уже на следующий день жители соседних домов видели, как Николь в своём дворике обнимается с главной волчицей стаи и с одним из бет. А когда вечером в дом Бонье заявились ученики альфы, женщины могли больше не опасаться за свою безопасность. Вряд ли кто-то осмелился бы навредить им. Да и не было ни у кого желания обижать новых жильцов. Соседи в скором времени убедились, что мать и дочь – вежливые, спокойные люди, и охотно общались с ними, даже набивались в друзья.
Однажды, гуляя со Сварном, Даниэль призналась:
– Стоит тебе или Нарсию появиться – и все соседи начинают копошиться во дворах.
Каминский криво усмехнулся, лёгким кивком отвечая на приветствие парня, живущего напротив. Тот с азартом расчищал дорожку от снега и, не таясь, подглядывал за парочкой.
– Мы популярные! – полушутя-полусерьёзно ответил оборотень.
– Вы влиятельные, люди при власти… точнее нелюди, – поправила девушка. – У нас в Аврее так на магов смотрят: заискивающе и в полуприсяде.
– А ты, оказывается, и ехидной можешь быть! – Сварн искоса глянул на Даниэль.
Та отвела глаза, а мужчина нахмурился:
– Не сравнивай нас с магами. Мы смотрим на вас, людей, по-другому: как на младших, которых надо опекать. У ведьм так же. И у эльфов. Вампиры… Ну, у них свой резон, гастрономический, – усмехнулся оборотень и уже куда серьёзнее продолжил: – А вот маги – совсем другое дело. Волшебники – это те же люди, которым просто повезло, которые оказались удачливее других и родились с особыми способностями. Обычная семья, где родился маг, – радуется, устраивает праздник. И если вдруг у родителей-колдунов появляется ребёнок без дара… – волк скривился, – мне жаль несчастную кроху. Поверь, лучше ему умереть в младенчестве.
– Что ты такое говоришь? – возмутилась девушка.
Каминский утвердительно кивнул, а в серо-зелёных глазах не было и намёка на шутку.
– Поверь мне, малыш! Я долго жил одиночкой и путешествовал по разным странам: Аврея-Десетра, Ласанга, Кхитл-э-ленге, Линахенг – и видел такое, что волки со своей жестокостью – невинные зайки рядом с магами. Хорошо, что вы с Николь решили остаться здесь. Вам тут будет лучше.
Даниэль согласно кивнула. Она уже чувствовала разницу. Да, волков боялись! И сами оборотни обращали на людей мало внимания, но в их взглядах не было пренебрежения. Так же, как дома, в Аврее-Десетре, обычные люди чувствовали свою слабость и уязвимость и отступали перед сильными волками. Сами! Оборотни этого не требовали. Даниэль не раз видела, как в магазинах волчицы спокойно ждали своей очереди вместе с людьми, не фыркали и не устраивали скандалов. А тот же Каминский, как так и надо, помогал незнакомому старичку, заблудившемуся с непривычки в большом городе, лично отвёз его домой и передал в руки взволнованных родственников. Маги же требовали почтения, одёргивали людей, запугивали и угрожали.
Вообще, благодаря Сварну, Даниэль очень много узнала о зверолюдях. Не скупых учебных данных, а тех мелочей, которые делают чужаков своими. Каминский был прекрасным рассказчиком, он не надоедал ненужными подробностями и нравоучениями и не смеялся, если она задавала глупые вопросы. Общаться с Нарсием было сложнее, потому что Белый оказался молчуном и обычно большую часть прогулки шёл, опустив голову и пиная льдинки. Зервас любил приходить в гости к обеду или к ужину. И вот за столом он оживал, с завидным аппетитом уминал приготовленную еду и щедро хвалил хозяйку. Сварн на это закатывал глаза:
– Обжора!
– Я расту! – традиционно отбрехивался Нарсий.
– Вширь?! – тут же добавлял Каминский под смешки Даниэль и Николь.
Такие прогулки и совместные ужины очень нравились девушке, было в них что-то своё, домашнее. Порой вместе с учениками альфы приходил второй бета стаи – Владий Арлаг. Правда, зачем, Даниэль не понимала. Если со Сварном они могли часами болтать обо всём на свете, то Арлаг чаще всего молчал, бессловесной тенью следую за ними. Серый волк только рукой махал на это:
– Не парься! Он бета, постоянно общается с кучей волков и не только. А с нами Владий отдыхает. Понимаешь? Он любит гулять. Он же Рыжий по крови, а им только направление дай – и всё! Ищи свищи ветра в поле! – мужчина улыбнулся. – Другие видят Арлага с нами, думают, что он занят, и не пристают с вопросами и просьбами. Мы для него ширма.
Даниэль согласно кивала, но в душе были сомнения. И после очередной такой прогулки, когда девушка несколько раз перехватывала карий взгляд беты, она спросила у Каминского:
– Сварн, тебе не кажется, что Владий какой-то странный?
Они как по команде обернулись вслед убегающему волку. Мощными прыжками зверь буквально взрывал белый покров, взметая снежные брызги! Под рыжей шерстью перекатывались крепкие, тренированные мышцы. Каждое движение было выверенное, даже совершенное!
Агата восхищённо вздохнула, любуясь оборотнем, а потом выдала:
– Да влюбился он в тебя, Дани!
– Позёр! – хохотнул Сварн, наблюдая, как волк, скрылся за углом, и только тогда повернулся к оторопевшей девушке: – Нет, не думаю, что он влюбился. Ты, Данька, конечно, красотка, но человек.
– И что в этом плохого?
– Да ничего! Вот только вряд ли нормальный волк захочет тебя в пару, потому что ты не сможешь родить ему сильное потомство.
– Полукровки! – шепнула Даниэль.
– Да. В союзе с человеком у волка рождаются полукровки – слабые, без второй ипостаси, никому ненужные бедолаги, – невесело усмехнулся оборотень и признался: – Я в жизни не свяжусь с человеческой женщиной… Я имею в виду действительно серьёзные отношения. Так, потра… погулять недельку-другую – пожалуйста! Но семья – только с волчицей!
– А разве не бывает, чтобы волк влюбился в человека?
– Бывает. Но обычно такая пара уходит жить к людям. В стае им туго придётся. Связать себя с человеком – это проявить малодушие и слабость.
– А волки признают только силу, – договорила девушка.
Слушать Каминского было неприятно, но ничего нового он не сказал. Это и так было хорошо известно Даниэль. Только, когда рассуждаешь о жизни оборотней, сидя за школьной партой, и когда видишь это воочию, впечатления сильно меняются.
Ещё одним частым гостем в доме Бонье был Родик Гилмор. И его, как никого другого, ждала Даниэль. Ей хотелось делиться с ним новостями, видеть его одобрительный взгляд, его советов ждала девушка. Когда приходил Родик, появлялось ощущение, что все дома. В свой последний визит оборотень принёс папку с документами.
– Ты зачислена на филологический факультет Элларийского университета. Поздравляю!
– Спасибо!
Николь улыбнулась, наблюдая за оживившейся дочерью, и повернулась к волку.
– Даже боюсь спрашивать, чего тебе это стоило.
– Правильно: не спрашивай, – ответил волк, с улыбкой поглядывая на девушку.
В последнее время Даниэль постоянно грустила, поэтому ему было вдвойне приятно порадовать её. А женщина заметила, как Гилмор принюхивается, и предложила:
– Оставайся с нами на ужин!
Мужчина просиял:
– С удовольствием! Обожаю твою стряпню и Данькину.
Вообще Родик заходил к ним часто. И, как стала подозревать Даниэль, не только ради неё. Мужчина подолгу разговаривал с Николь. Взаимная симпатия была на лицо. Но от дальнейшего шага что-то держало и одного, и другого. Причину такого поведения своей мамы девушка понимала: слишком свежи были в памяти принудительные отношения с мэром Верты. Но вот что с Гилмором? Себя в качестве помехи Даниэль даже не рассматривала. Род знал, кого она любит, да и их отношения с самого начала отличались от отношений с Егором, который Гораций. Если рядом с Лачевым просыпалось её женское естество, а в голове появлялись шальные желания и мысли, то рядом с Родом было спокойно и легко. А вот во взглядах Гилмора на Николь порой проскальзывал огонёк и откровенный интерес. Зная характер волка, Даниэль не лезла, понимая, что он не скажет ни слова, пока сам не решит, что делать.
* * *
Дни пробегали за днями в привычной суете и каждодневных заботах. Оставалось совсем немного до конца лета. Кажется, недавно они перебрались в новый дом, и вот пришла пора Даниэль собираться в университет. Только лететь предстояло не в Виридию, а в столицу Эллари-Зари, город Тинг-Тигнав. И все эти дни её новые друзья и близкие делали вид, что всё в порядке, что ничего особенного не произошло. А Даниэль сгорала заживо! От бессилия! От невозможности объясниться с Горацием! От того, что её беду никто не считал бедой! Словно все знали, что так и будет. Даниэль не понимала, в чём её вина. Она спасла Рода от нелепой, бессмысленной смерти! Это было правильно! Так кричала и продолжала кричать каждая клеточка её души. Но за это она лишилась любимого человека. Гораций выгнал её, обвинив в предательстве! А спасённый Родик не понимал её терзаний, говоря:
– Всё так, как должно быть! Всё правильно!
Даниэль в столь юном возрасте ещё не понимала, что «правильно» у каждого своё, что жизненные истины далеко не такие прочные и твёрдые, как ей казалось, что она живёт в мире двойных стандартов и многоликих людей.
Однажды девушка не удержалась и набросилась с обвинениями на мать.
– Зачем вы с отцом воспитали меня такой дурой?.. Правильной дурой! Я поступила по совести, так как вы учили, а сейчас мне плохо!
– Не кричи на мать! – рявкнул Родик, как раз вошедший в дом и услышавший обвинения Даниэль.
Девушка бросила на него размытый от слёз взгляд и убежала к себе. Николь тяжело опустилась на диван и закрыла лицо руками:
– Я плохая мать…
Оборотень присел рядом:
– Не говори ерунды!.. Данька сейчас как раненый зверёк. Ей больно, вот она и рычит на всех, ещё и кусается.
– Я пойду к ней.
– Нет. Позволь мне поговорить с Даней?
Николь долго смотрела на мужчину, видела его неподдельную тревогу за дочь. И согласно кивнула.
Родик, постучав, вошёл в тёмную комнату. Девушка сидела за столом, бессмысленно глядя перед собой. Она не повернулась на шум, точно заранее знала, кто придёт.
– Неужели можно вычеркнуть любимого человека из жизни так легко?! Я же знаю, что он любит меня!
Гилмор присел на стул рядом.
– Девочка моя, какая же ты ещё… девочка! Что есть любовь, когда на кону амбиции, карьера, статус и вес в стране, в политике?! … Лачев не случайный человек в ТК. Таких готовят годами. А в его случае всё совпало: и выбор короля, и собственное желание. В его распланированной жизни всё шло по часам, пока не появилась ты. Слабая девчонка ещё и с примесью звериной крови.
Девушка упрямо качнула головой и повторила.
– Но он любит меня!
– Даня, если любовь мешает, приносит проблемы, её можно загнать под кожу, в такую глубину собственной души, что и не вспомнишь. Ты ждёшь, что Лачев пожертвует абсолютно всем, ради тебя?! Карьерой? Положением в обществе? Жизнью, в конце концов? Правда?!.. Ха-ха-ха! – смеялся Гилмор. – Ну, ладно, если бы ты бездумно следовала за ткачом! Стала бы зверушкой на поводке – красивой живой игрушкой, – и мужчина резко оборвал смех. – Но ты пошла наперекор! Ты помогла его врагу! Ты подставила его!.. Какая любовь, Даня?
– Наша… Моя… Я же люблю…
Родик устало потёр лицо ладонями:
– Не ищи в жизни справедливость, Даня. Её нет. Это только в сказках добро всегда побеждает. В жизни чаще всего бывает наоборот, как бы обидно ни было. Никому нет дела до твоих мотивов, желаний и проблем. Большинство думает о себе и о собственном комфорте. Разве нет? Лачев выгнал тебя, едва ты сделала то, что не вписывалось в его систему ценностей, сделала не так, как ему хотелось. Так подумай, дочка, разве эта любовь? Готова ты жить по указке Лачева, заглядывать ему в рот, как дрессированный пёсик? Даня, ты имеешь право БЫТЬ! Быть такой, какой создала тебя природа. И я уверен, что найдётся тот, кто оценит твою доброту и благородство. Но если ты станешь расчётливой сучкой, только чтобы Лачев милостиво тебе улыбнулся, я буду глубоко разочарован.
– Вот и ты ставишь мне условия, – горько усмехнулась девушка. – Тебе не даёт покоя мысль, что я люблю некроманта?
– Мне не даёт покоя мысль, что ты страдаешь из-за того, кто этого не ценит! – повысил голос волк.
– Я извинюсь перед мамой, – помолчав, сказала Даниэль. – Я сорвалась.
– Хорошо. Она переживает за тебя.
– Послезавтра я улетаю в университет.
Гилмор одобрительно хмыкнул:
– Давно пора. Учись, знакомься с ребятами своего возраста, – он тяжело вздохнул. – Время всё поставит на свои места!
– Это точно. Время поставит, – девушка смахнула выступившие слёзы и невесело пошутила: – А упирающихся грубо впихнёт!..
Тем же вечером, чтобы немного развеяться, Даниэль пошла на прогулку с Нарсием и Сварном. Девушка догадывалась, что это Родик послал их, но лица парней были такие довольные и счастливые (Ещё бы! Вместо тренировки отправиться развлекаться!), что она не стала отказываться. Но то, что случилось в ночном клубе, заставило Даниэль по-новому взглянуть на своих новых друзей. Они сидели на первом этаже среди знакомых оборотней. Гремела весёлая музыка, кто-то танцевал, кто-то пил коктейли и напитки покрепче, кто-то весело переговаривался. Царила приятная, расслабляющая атмосфера, характерная для конца рабочей недели. И вдруг Каминский притянул молоденькую официанточку себе на колени. Даниэль застыла, наблюдая за происходящим. Поначалу решила, что Сварн прикалывается и сейчас отпустит девушку. Что эта не очень удачная шутка. Что они с волчицей – давние знакомые и позволяют себе такие вольности. Но чем больше проходило времени, тем яснее становилось, что никакая эта не шутка и Каминский пристаёт к официантке, нагло, нахраписто, не боясь окружающих. Даниэль заметила его руку под юбкой девушки, видела, как та сжала коленки.
– Сварн, что ты делаешь?
Но мужчина словно не слышал, лапая официантку.
– Сварн!.. – Даниэль ещё раз попыталась привлечь его внимание.
Бесполезно. Оборотень уже целиком сосредоточился на маленькой волчице. А та сжалась комочком, но не сопротивлялась, только отвернулась к стене, пока волк целовал её шею. И Даниэль увидела текущие по щекам слёзы. В памяти вспышкой возник образ матери, рыдающей перед зеркалом.
– Сварн, хватит!!!
Девушка даже не поняла, что вскочила и нависла над оборотнем. Слова прозвучали громче и резче, чем она думала. Тишина вокруг стояла гробовая. Все замолчали, недоуменно глядя на них, повернулись даже из-за соседних столиков. Серый волк грубо столкнул официантку с колен и немигающим взглядом уставился на Даниэль:
