Текст книги " Путь к себе (СИ)"
Автор книги: Татьяна Тюрина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)
Глава 12
Атиша сладко потянулась и повернулась на другой бок. Одна из шкур, которой она прикрывалась, сползла, открывая её гибкое обнажённое тело. Несмотря на то, что в замке у неё была возможность спать на кровати, покрытой пусть и грубо сотканной, но тканью, она всё так же предпочитала меховые шкуры, тем более, она знала, что смотрится среди меха очень соблазнительно.
Приоткрыв глаза, она заметила, что Аккес давно проснулся и стоял посреди комнаты уже наполовину одетый.
– Ты уже? – спросила она сонным голосом. – А я надеялась, что утром мы ещё успеем...
Она окинула его многообещающим взглядом с головы до ног. К сожалению, на нём уже были одеты штаны, но вот верхняя часть тела всё ещё была обнажена. И она залюбовалась его рельефными мышцами и сильными руками.
Аккес повернулся к ней и усмехнулся, заметив её вожделенно закушенную губу.
– Ты просто ненасытная.
– Это всё твоя вина... – вздохнула Атиша и встала, лениво потянувшись. Ничуть не смущаясь своей полной наготы, она подошла к своему мужчине. – Как можешь ты надолго меня оставлять? Вот подожди, найду себе другого любовника.
Она игриво провела пальчиком по его обнаженной груди и, подняв голову, посмотрела на него. Аккес скользнул по ней насмешливым взглядом и потянулся к своей рубашке. Атиша обратила внимание на то, что его улыбка каким-то невероятным образом стала гораздо симпатичней благодаря этому новому шраму. Слегка деформированные губы делали его более... живым.
Тем более, когда он вот так улыбался.
– Хотела бы – давно бы нашла, – сказал он, натягивая на себя рубаху.
– Эх, – вздохнула девушка. – Ну, хоть капельку ревности. Мог бы хоть немного привязаться ко мне.
– А зачем? – спросил он, закрепляя на спине ножны для своих мечей. – Ты же не привяжешься ко мне и можешь уйти в любой момент.
Атиша ни капельки не обиделась на его равнодушный тон, однако грустно вдохнула, но уже по другому поводу.
– И надолго вы уезжаете?
Аккес задумчиво пожал плечами.
– Не могу точно сказать. Мы пересечём почти три королевства, прежде чем доедем до пустыни. С заговорёнными лошадьми, возможно, справимся за шесть дней, столько же обратно, а ещё в самой пустыне...
– Я буду скучать, – тихо сказала девушка.
Он повернулся и хитро на неё посмотрел.
– Что, и по мне тоже?
Она рассмеялась.
– Конечно. По тебе тоже, кто ещё будет согревать меня по ночам.
– Ох, Атиша, – вздохнул Аккес, цепляя ножны с кинжалом на пояс. – Когда ты уже поймёшь, что это бесполезно...
– Я знаю! – перебила она его. – Но влюблённая женщина становится глупой. Той, которая не слышит мудрых слов и советов. Я не могу заставить замолчать своё сердце. Даже если ты говоришь, что он не ответит мне взаимностью, я всё равно буду его любить. Потому что не могу по-другому.
Закончив собираться, Аккес остановился и посмотрел на женщину, что сидела на его постели. Подойдя к ней ближе, он присел и приподнял её подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.
– Я просто не хочу, чтобы ты терзала сама себя.
Его голос стал мягче и, в некотором роде, даже нежнее. Никто, кроме Атиши, никогда не видел его таким, и ей было немного грустно, что он скрывает эту часть себя от остальных.
– Значит, тебе всё-таки есть до меня дело. – Она хитро посмотрела на него. – Ты только притворяешься холодным, как кусок льда.
– Я не кусок льда, ты это прекрасно знаешь, – опять усмехнулся Аккес, погладив её по щеке большим пальцем. – И ты знала, какой я, когда решила выбрать меня.
– И ни разу об этом не пожалела, – довольно заурчала, словно кошка, Атиша. – Может, ты всё-таки разденешься, и мы вернёмся в кровать? Ещё ведь совсем рано, у нас есть время.
– Нет, не могу, – уже более строго ответил он, вставая и вытаскивая из кармашка небольшой шнурок, которым тут же повязал свои волосы на затылке. – Надо пойти растолкать Альдана. Он наверняка опять нашёл себе женщину и трахался всю ночь. Теперь, если его пинками не поднимешь, мы не успеем выехать с рассветом.
– Какой ты жестокий. Мы тоже ночью не на звёзды смотрели. – Атиша опять соблазнительно разлеглась на шкуре, ещё до конца не расставшись с мыслью о том, чтобы затащить Аккеса в постель.
– Да, но это не помешало мне встать в нужное время, – сказал тот, совершенно не обращая внимания на её попытки соблазнения. Его одолевали сейчас совсем другие мысли, отнюдь не самые приятные. – А вот он будет полдня валяться, если его силком с кровати не стащить. И, думаю, кроме меня этого никто не сделает.
– Почему кроме тебя?
– Из тех, кто попытается, женщин он затащит к себе в кровать, а мужчин заболтает таким образом, что те опомнятся, только оказавшись где-нибудь в конюшне по глупому поручению. Уже не раз проверено. А я хотя бы напугаю его девицу, что та убежит, забыв прикрыть голый зад, и тогда ему точно придётся подняться.
Атиша рассмеялась, представив сию картину, особенно испуганную голую женщину, которая будет бежать по замку, но потом она устыдилась, и ей стало жалко бедняжку. Однако вскоре вновь рассмеялась, представив лицо Альдана после этого происшествия.
– Ты думаешь, он тебе за такое не отомстит? – сквозь смех спросила она.
– Попытается. Но ещё ни разу не получилось. – Взглянув на неё в последний раз, Аккес озорно улыбнулся и, натянув на лицо маску, вышел из комнаты.
Атиша только послала ему вслед нежную улыбку, очередной раз жалея, что только ей удаётся видеть его таким весёлым и непринуждённым. В остальное время он настолько привык ходить в масках, что продолжал их носить даже тогда, когда снимал ту, что сделана руками. Его лицо всегда было непроницаемым, словно все эмоции стёрлись. И даже ей порой весьма сложно было до него достучаться.
Сейчас же... этот шрам, который его так бесил, изменил его. Теперь, даже когда Аккес старался оставаться бесстрастным, он больше не был похож на каменную статую – этот небольшой изъян делал его более похожим на живого человека. Хотя, возможно, это тоже всё из-за жрицы.
Атиша улыбнулась, мысленно поблагодарив Небесную Деву.
Риана была далеко не дурочкой, и даже местами присущая ей наивность не мешала понять то, что герцогу что-то нужно было от неё. Он постоянно приглашал её на прогулки и беседовал с ней. Хотя всё чаще и чаще их беседы переходили в описание его достоинств. И если поначалу она слушала и восторгалась, то потом ей становилось скучно.
Когда же она пересказывала всё это принцессе, та только хохотала и хваталась за живот, и на любую просьбу объяснить, что происходит, Олея только махала рукой и говорила что-то вроде: "Подожди-подожди, скоро он созреет".
Принцессу почему-то очень забавляло то, что её жених совершенно не обращает на неё внимания, зато постоянно ищет общества жрицы. И после очередной утомительной прогулки по замку и пересказов всех его величайших правителей, которые являются предками герцога, она не выдержала и решила, наконец, поговорить с ним о второй цели своего приезда.
– Коргий, у меня есть к тебе одна очень серьёзная просьба.
Герцог едва не подпрыгнул от радости. Его желание угодить жрице и таким образом ещё больше расположить к себе так и лезло из него наружу. Он всё никак не мог придумать, что именно для неё сделать или что подарить, так как жрица не проявляла интереса ни к лошадям, ни к украшениям. Даже лакомства, которые он ей приносил, оставались нетронутыми.
– Я к вашим услугам и весь во внимании, – сияя, словно начищенное серебро, сказал Коргий.
– Мне нужен амулет, предположительно в виде длинной капли, который хранится в ваших землях многие годы.
– Амулет? – удивлённо переспросил он. – Я могу подарить вам целое колье с драгоценными камнями всех известных цветов...
– Нет-нет. Мне нужен конкретно этот амулет.
Коргия удивила подобная просьба, но с другой стороны, они все так мало знали о жрицах, вдруг для неё это что-то важное и особенное. И если она приехала к нему за той вещицей, кем он будет, если откажет ей?
– Хорошо, Риана, – улыбнулся он ей. – Я найду его для вас.
– Спасибо. – Жрица улыбнулась, и у него внутри уже затрубили фанфары.
Чувствуя свою победу, он дал своему управляющему задание перерыть всю сокровищницу, но найти подходящий под описание амулет. Возникала, правда, странная мысль о том, каким же образом жрица могла узнать, что хранится среди его богатства? Но он быстро её откинул, решив, что она полубогиня, а значит, может и не такое.
Однако поиски никакого результата не дали. Все найденные украшение никак не были похожи на то, что нужно было Риане. После второй попытки поисков, которая тоже закончилась ничем, Коргий уже решил попробовать приказать мастерам изготовить то, что так хотела жрица, как вдруг к нему заглянул один из его казначеев.
– Ваше сиятельство! – начал прямо с порога низенький старичок, которого все звали просто Старый Алтий и который, несмотря на возраст, был весьма шустрым. Но Коргий ценил его, прежде всего, за остроту ума и знания, которые тот умудрялся сохранять не только в виде записей, но и в голове.
– Вы нашли его?
– Можно и так сказать, – ответил Старый Алтий, останавливаясь перед столом герцога. – У меня всё из головы не выходило это описание. "Удлинённая капля". И я стал проверять старые записи, те, что велись ещё до меня. И обнаружил точно такое же описание здесь.
Он раскрыл свиток и ткнул куда-то пальцем.
– Это перепись из старого святилища. Ещё с тех времён, когда рядом жило дикое племя, которые и поведали легенду и нарекание.
– Ближе к делу, – перебил нетерпеливый герцог.
– Вещица хранится у подножия Хромой горы, а нарекание гласит: "Вигору нельзя трогать с места под страхом смерти. До тех пор, пока не придёт посланник сущего и не попросит вернуть дарованное". Если это, конечно, правильный перевод.
– Под страхом смерти?
– Судя по описаниям, амулет не ядовит и не убивает, так как дикари сами иногда брали его в руки и одевали на себя для обрядов, но всегда возвращали на место. Я так думаю, что его нельзя уносить с места, но, возможно, это только суеверия, придуманные, чтобы талисман не прикарманили.
– И придёт посланник... Возможно ли, что это жрица?
– Я не знаю, Ваша Светлость, – пожал плечами Старый Алтий, сворачивая свиток, – но если прикажите, амулет принесут к вечеру.
– Да. Принесите. – Герцог задумчиво кивнул.
"Посланник сущего".
Возможно, имеется в виду посланник богов. Тогда там точно говорится о Риане.
Коргий радостно улыбнулся. Он точно любимчик судьбы, раз ко всему прочему свершил древнее пророчество.
Вечером, когда ему принесли тот самый амулет, герцог, взглянув на него, разочарованно цокнул языком. Такой старый кусок металла, который вроде похож на золото, но темнее, да ещё и покрыт плесенью. Велев его отчистить, Коргий едва смог дождаться того, чтобы пойти к Риане.
Жрица, как всегда, находилась в садах. Только теперь она не просто гуляла среди деревьев и цветов, а тренировалась на мягкой траве, в стороне от главной дорожки. Она орудовала мечами со слегка прикрытыми глазами, время от времени ловко перекидывая оружие из одной руки в другую, не теряя ни концентрации, ни скорости ударов.
Это было настолько же смертоносно, насколько красиво.
– Добрый вечер, Риана, – наконец осмелился прервать её тренировки герцог.
– О! Добрый вечер, Коргий, – улыбнулась девушка.
– У меня есть кое-что для вас.
С этими словами он подошёл поближе и протянул жрице небольшую шкатулочку, которую держал в руках. На обитой бархатом поверхности лежал столь нужный ей амулет.
– О, прими мою благодарность, Коргий. Ты мне очень помог, – сказала Риана, взяв амулет, аккуратно завернула его в платок и убрала в один из карманов на своём поясе.
Видя её полное благодарности лицо, он, наконец, решился.
– Дорогая моя Риана, – вдруг ни с того ни сего величественно заговорил Коргий, указывая на дорожку и предлагая жрице пройтись. – Я не ожидал, что встреча с вами так сильно изменит мою жизнь.
– Я прошу прошения, – тут же сказала девушка со слегка испуганным лицом. – Мне не хотелось вмешиваться в...
– Нет-нет, вы не так поняли меня, – перебил её герцог. – Я рад этим изменениям.
– О! В таком случае, и я рада, что мне удалось благотворно на тебя повлиять. Это то, что я и хочу делать, неся любовь Богини.
– Ох. Вы опять не так меня поняли, – вздохнул он и выпрямился, будто перед официальной речью. – Я хотел сказать, что вы завладели моим сердцем, и мне бы хотелось, чтобы вы всегда оставались со мной.
Риана удивлённо и даже ошарашено посмотрела на него.
– Ты признаёшься мне в любви! – почти выкрикнула она, чем весьма смутила мужчину перед собой. После чего растерянно пролепетала: – Мне ещё ни разу не признавались в любви.
Коргий, приняв это за хороший знак, взял её руку в свою.
– В таком случае, я рад, что оказался первым. И с трудом понимаю, как остальные мужчины оставались слепы перед вашей красотой.
Риана всё ещё задумчиво смотрела себе под ноги пытаясь понять, что она чувствует. Первый раз кто-то сказал, что любит её, и это было очень приятно. Но потом осознание того, что эти чувства могут кого-то больно ранить принесли с собой горечь.
– Но Олея... – Она подняла голову и опять посмотрела на герцога. – А ты сможешь полюбить её? Она считает, что брак и любовь несовместимы, но вдруг у тебя получится её разубедить.
– Поймите, Риана. Принцесса очень милая девушка, но в моём сердце только вы.
– Тогда мне жаль вас обоих, – удручённо ответила Риана, делая шаг назад. – Мне приятны твои чувства Коргий, и ты, возможно, ждёшь от меня взаимности, которую я дать тебе не могу.
– Дайте мне время, Риана, я уверен, что вы полюбите меня.
– Это невозможно. Я не всё успела тебе рассказать, Коргий. Так получилось, что я уже встретила своего избранника, до того как отправилась с принцессой сюда. И, скорее всего, только ему я смогу ответить взаимностью. Но я желаю тебе, чтобы твои чувства ко мне пролились светом на твою душу, очистив её, и ты смог бы полюбить другую. Я мечтаю, чтобы это прекрасное чувство ты разделил с Олеей. Тогда ваш брак будет благословлён богами.
– Но... – только и успел выговорить Коргий, глядя на то, как Риана ещё раз вежливо склонила голову и, развернувшись, пошла к замку.
Сказать, что герцог был в замешательстве, это ничего не сказать. Не в силах понять то, что ему так быстро и легко отказали, он, всё ещё ошеломлённый, направился к себе в кабинет.
Когда же он пришёл и ещё раз всё обдумал, то первое, что он почувствовал, – это злость.
– Да как она посмела! – вскрикнув, он швырнул в стену первое, что попало под руку.
Потом, однако, пришло и осознание того, что он всего лишь человек, в то время как она – приближённая Богам. И не ей надо надеяться на его благосклонность, а ему радоваться ещё, что она не обиделась и не разозлилась на его неумелое признание. Что поделать: он ни разу не признавался в своих чувствах. Не было необходимости, так как все дамы всегда сами искали его внимания.
А что, если она сразу поняла, что не чувства им движут, а глупая гордыня?
С ужасом он вцепился в собственные волосы, осознав, что Риана может обо всём рассказать Олее, тогда все его планы и надежды и вовсе провалятся. Он не женится ни на жрице, ни на принцессе. А Анаквий Третий вообще может на него войной пойти за такое оскорбление.
Весь оставшийся вечер герцог потратил на то, чтобы найти выход в безвыходной ситуации. Он и подумать не мог о том, что, когда Риана действительно всё перескажет Олее, та лишь очередной раз рассмеётся, повалившись на кровать и держась за свой живот.
– Прямо так и сказал? – вытирая слёзы, переспросила она.
– Да. – Риана немного виновато кивнула головой.
– Ох, Небесные... – застонала девушка. – Я бы многое отдала, чтобы видеть его лицо, когда ты ему отказала.
– Его признание, конечно, порадовало меня. Но ведь для меня есть кто-то другой.
– Нехорошо так смеяться, принцесса, – насупившись, сказал Вир. – Вдруг герцог Зеленовкий правда полюбил Риану и сейчас страдает.
– Ой, да я тебя умоляю, – махнула на него Олея. – Ты что, не видел полные алчности глаза, какими он на неё смотрит? У него же прямо на лбу было написано: "Могущество и божественная сила".
Она понизила голос и, для большего драматизма, вознесла руки к небу.
Риана, задумавшись, вдруг сказала:
– Честно говоря, я и сама не чувствовала от него любовных эмоций, потому он так поразил меня своим признанием. Теперь же я понимаю, что, возможно, он сам не так понял свои чувства. Это хорошо.
– Почему хорошо? – спросил Вир.
– Значит, его несильно задел мой отказ.
– Ещё как задел, – сказала принцесса, поднимаясь и поправляя сбившуюся причёску. – Только не его сердце, а его гордость. Но сейчас начнётся самое интересное.
– Что?
– А то, что теперь он будет из кожи вылезать, чтобы сохранить нашу помолвку.
И принцесса царственно улыбнулась. Теперь он в её руках, надо только в нужное время сказать нужные слова.
Только одного не учла ни принцесса, ни сам герцог. Его неловкое признание слышал ещё кое-кто, но издалека и не полностью. И благодаря этому «кое-кто» весть о том, что герцог Коргий собирается жениться на жрице, разнеслась со скоростью пожара. Все – от горничных до конюхов – вскоре обсуждали скандальную новость.
Вир, который, как всегда, в свободную минутку спешил на кухню, чтобы в очередной раз повидаться с прелестницей Мартой, стал невольным свидетелем одного из таких обсуждений.
– Жрица-то лучше, чем принцесска, – послышался голос старой кухарки.
Вир замер, так и не войдя на кухню. Слуги всегда любят сплетничать, особенно, если нет посторонних ушей, и он решил немного послушать.
– Но она немного странная, – послышался милый ему голос Марты. – Высокая такая, да ещё в штанах аки мужик ходит.
– А какая разница-то? – послышался ещё один голос, который Вир не узнал. Скорее всего, одной из служанок. – Выйдет замуж за господина, он-то её приоденет и облагородит. Она ж это... жрица. А они все бродяжничают, пока мужика не найдут. Предыдущие, вон, все за бедняков выходили, а первая, по легенде, вообще за варвара пустынного, а тут, понимаешь, сам герцог. А он у нас и хорош, и пригож, и богат. Дура будет, если не согласится.
– А я что, против? – опять начала Марта. – По мне, так она лучше, чем принцесса-то эта. Ты сама говорила, Джила, что она днями сидит взаперти да свитки читает. Где ж это видано, чтобы баба читала? Неприлично это.
– И я вам говорю, уж лучше жрица. От этой хоть польза будет.
– У неё хоть сиськи есть, – опять вставила Марта. – Видела я ту принцесску, там мужику и полапать нечего. В темноте, глядишь, и не определит, где перед, а где зад.
В кухне раздался противный смех.
Дальше слушать Вир не стал и, нарочно громко топая, вошёл в кухню. Три женщины встрепенулись, но заметив, что это всего лишь паж, упокоились, однако, проговорив какие-то дежурные фразы, разошлись кто куда. Только Марта, заметив приглянувшегося ей парня, поспешила к нему.
– Голодный, небось. Садись, сейчас мамке скажу, накормит тебя.
А Вир посмотрел на неё, и почему-то так противно ему стало, что он едва сдержался, чтобы вовсе не убежать. Когда-то румяные щёчки теперь показались болезненно покрасневшими. Округлые формы, которые раньше так приманивали взгляд и с которыми он уже успел познакомиться ближе на сеновале, теперь казались лишь тучной, заплывшей жиром, фигурой. А звонкий смех – раздражающим противным звуком.
Он никак не мог понять, каким образом эта девица раньше занимала все его мысли и чувства. А ведь он уже всерьёз стал задумываться над тем, чтобы позвать её с собой. А потом, может, и вовсе жениться, а теперь... она была ему противна.
– Я не хочу есть, – холодно сказал он и, подхватив какие-то сладости, которые стояли на столе, он вышел.
Так горько на душе ему ещё не было. Он на многое закрывал глаза. На глупую болтовню Марты, на её постоянные осуждения всего и всех, на слишком развязное поведение, но он не мог простить ей оскорбление принцессы Олеи. И то, что Марта посмела такое о ней говорить, навсегда выкинуло девушку из его сердца.
Всё ещё мрачный, он вернулся в покои принцессы, которая заканчивала причёску, готовясь к очень важному разговору с герцогом. На миг он замер, осматривая её. Конечно, принцесса была худой, возможно, даже слишком худой, и роста небольшого. Но она ещё юна, а женщины с возрастом обрастают мясом в нужных местах. И его госпожа, бесспорно, очень красива.
Всё ещё переживая настоящую бурю внутри, Вир поставил корзинку с засахаренными яблоками рядом с ней.
– О, хорошо, как я люблю. – Она улыбнулась, потянувшись к угощению. – Ты чего такой хмурый?
Вир, который как раз задумался о том, почему, поедая столько сладостей, его хозяйка всё ещё не обзавелась формами, не сразу сообразил, что обращались к нему.
– Слышал кое-что на кухне... – ответил он, так как давно привык рассказывать принцессе всю правду без утайки.
– Что?
– Слуги обсуждают, кто будет лучшей женой герцогу. И почему-то уверены, что он женится именно на жрице.
– О как! – усмехнулась Олея.
– Принцесса, не надо относиться к этому, как будто нет ничего страшного. Это серьёзно.
– Я тоже серьёзна, Вир. Ты не видишь? Так даже лучше... Вообще, слуги – это ерунда, даже не беспокойся на этот счёт, их рты заткнутся, когда они поймут, что это им выгоднее. А выгоднее это для них сделает сам герцог, мне даже суетиться не придётся.
– Что вы задумали, принцесса?
– Пошли со мной, сам увидишь, – сказала она и величественно проследовала на выход.
О слухах, которые разошлись по всему замку, Коргий узнал от одного из своих соглядатаев. И как никогда порадовался тому, что завёл доносчика даже в стенах собственного дома. Однако от самих слухов он пришёл в ужас. Раньше он мог надеяться хоть как-то оправдаться, заявив, что, возможно, жрица не так поняла его слова. Что он выражал ей свою любовь как Небесной Деве, а вовсе не как к женщине. А потом навешать комплиментов, что ещё наивное девушке надо? Это было бы отличное решение его проблемы, но не тогда, когда весь замок говорит о его желании жениться на жрице. Это была катастрофа. Пока он заткнёт все рты, до принцессы обязательно что-нибудь дойдёт.
И только он дал необходимые распоряжения, чтобы утихомирить сплетников, как в его дверь постучали, и зашёл его помощник.
– Ваше сиятельство, принцесса Олея просит вашей аудиенции и ждёт вас в северной гостиной.
Похолодев, он всё же постарался сохранить непроницаемое лицо. Глубоко вздохнув, он пригладил волосы, которые чуть раньше в отчаянии растрепал, и решительно вышел из кабинета. Сейчас ему требовалась вся его выдержка и харизма, чтобы убедить принцессу не расторгать помолвку.
Когда он вошёл в гостиную, то заметил Олею, стоявшую возле окна и нервно треплющую в руках платок. Плохой знак. Однако прежде чем он удивился, что принцесса решила поговорить с ним наедине, он заметил в углу комнаты рассевшихся фрейлин и даже гувернантку со слугой. Женщины о чём-то переговаривались, но с его приходом тут же замолчали и сейчас буравили его взглядом. Он только поблагодарил Небесных, что жрицы тут не было.
Принцесса же, услышав, что кто-то вошёл, повернулась к двери, и герцог замер на месте, нервно сглотнув.
На её несчастном лице были видны слёзы.
– Ваша светлость, вы меня не любите? – рыдающим голосом спросила принцесса.
Он почувствовал, как по его спине побежали мурашки.
– Принцесса... – еле выдавил он и прочистил пересохшее горло.
Девушка начала заламывать руки и отвернулась опять к окну.
– Мне сказали, что вы хотите жениться на Риане. А я думала... – она сорвалась на плаксивый тон, – вы любите меня. Вы даже разорвали помолвку с моей сестрой, потому что влюбились в меня с первого взгляда. Это была ложь?
Коргий понял, что это его шанс, и тут же начал говорить наиболее искренним тоном.
– Нет, что вы! Это всё просто недоразумение.
– А ваше признание вчера в саду, где вы сказали, что хотите именно её видеть рядом с собой, – тоже недоразумение?
– Я имел виду, как жрицу. Остаться в моём королевстве как жрица.
– О-о-о-о! – опять заныла Олея. – Вы всё-таки любите её больше меня.
– Что вы, принцесса. Вы самая красивая девушка, которую я когда-либо видел. Вашу красоту можно сравнить только с красотой самой Богини.
– Но Риана и есть Богиня, – не унималась Олея.
– Она жрица, а не...
– Не важно! Скажите, герцог... – Она взглянула на него своими полными слёз глазами. – Теперь мне надо уехать, да? Отец очень разозлится, если я буду гостить в доме постороннего человека. Вы ведь больше не хотите быть моим женихом.
– Что вы, принцесса, я очень хочу. Это правда, как мне доказать её вам?
У Коргия было ощущение, что он говорит с маленькой девочкой, а не со взрослой девушкой. Миловидное личико Олеи, как и её большие глаза, только усиливали этот образ. А он никогда не знал, что делать с маленькими детьми, тем более, когда у тех подобные истерики. Он-то надеялся на разговор, в котором сможет заболтать наивную девушку, а теперь всё, что он мог – это беспомощно наблюдать за потоками слёз и лихорадочно придумывать, что делать дальше.
А в углу Вир, наблюдая за той же самой картиной, едва сдерживал хихиканье. Всё выглядело настолько правдоподобно, что не знай он, что Олея притворяется, сам бы поверил в то, что у принцессы разбито сердце. Он даже не догадывался, что она может настолько искусно притворяться. И где только научилась? В любом случае, герцог Зеленовский был у неё в руках. На его лице явно читались паника и ужас, впрочем, как и у большинства мужчин, когда они видят женские слёзы.
– Это так ужасно, – продолжала причитать принцесса. – А я ведь полюбила вас с первого взгляда и думала, что мои чувства взаимны.
Девушка очаровательно шмыгнула носиком, а Коргий вдруг замер, словно окаменел. Внутри него всё похолодело, но в то же время сердце забилось быстрее. Мысль о том, что что-то тут не так, ударила его, словно молния.
– Скажите, принцесса, вы действительно хотите за меня замуж? – недоверчиво спросил он, прислушиваясь к внутренним инстинктам.
– Что? – растерялась Олея, на минуту даже забыв о своей роли.
– Раньше я за вами не наблюдал такого сильного желания выйти за меня замуж. А теперь вы так переживаете... И я точно знаю, что вы меня не любите.
– Конечно же люблю! – взвизгнула принцесса и гневно посмотрела на герцога. Она начала осознавать, что весь её план рушится по какой-то непонятной причине, но продолжала стараться исправить ситуацию.
– Не далее чем вчера, жрица Риана сожалела о том, что между нами нет этой самой любви, и что вы, моя прелесть, считаете брак и любовь несовместимыми. А я склонен верить словам Небесной Жрицы.
Олея нахмурилась и уже на самом деле сжала платок от избытка чувств.
– Так какую комедию вы разыгрываете тут передо мной? – закончил Герцог, ещё окидывая взглядом её с ног до головы. Внутри него уже всё успокоилось и он, наконец, смог трезво посмотреть на вещи и заметить некоторую фальшь в поведении принцессы.
Поняв, что сама себя раскрыла, Олея резким движением вытерла ненастоящие слёзы и с изрядной долей высокомерия посмотрела на своего жениха.
– Вы погнались за двумя зайцами, я лишь пытаюсь сохранить вам одного из них, – сказала она ледяным тоном, глядя ему прямо в глаза. – Я не горю желанием выйти за вас, это правда, но я обязана следовать воле отца. И если он считает вас подходящим мужем и будущим королём, значит, так оно и есть. Не смотря на ваши... порывы.
Коргий удивлённо смотрел на девушку, что стояла перед ним. И ему казалось, что он впервые её видит.
– Я думал, что вы не интересуетесь ничем, кроме рыцарских романов, – немного придя в себя, сказал он.
– Так оно и есть, – натянуто улыбнулась Олея. – Разве что, с некоторых пор и по вашей вине, мне пришлось интересоваться чем-то более серьёзным. Мне ненавистно всё это, поэтому я виню вас в том, что на романы у меня почти не осталось времени.
– Но невозможно настолько сильно измениться за такое короткое время?..
– Кто сказал, что я изменилась? Ваша светлость, уж вы-то должны теперь понять, что я такая, какой меня хотят видеть. Для вас же было бы лучше, считай вы меня глупенькой плаксой, которая ничего не понимает и не заметила вашу неверность. Брак бы состоялся, и вам не пришлось бы чувствовать себя неловко рядом со мной. Но это, конечно же, в том случае, если у вас есть совесть.
Она выразительно посмотрела на него. Совершено не смущаясь и не отводя глаза. Его поначалу возмутила эта её наглость. Женщине не положено себя так вести, тем более той, которая почти в два раза младше его самого. Но ему пришлось задвинуть свою гордость, так как он сейчас зависел от этой юной интриганки. Одно её слово – и свадьбы не будет. А он не мог этого допустить.
И, что самое ужасное, она всё это прекрасно осознавала.
– Похоже, я вас недооценил, Ваше Высочество, – сказал он, слегка склоняя голову.
– Не вы первый, – она усмехнулась, – и не вы последний.
Девушка изящно подвела плечиком и, наконец, убрала изрядно помятый платок.
– И чего же, позвольте спросить, вы собирались добиться от меня, юная принцесса?
– Всего лишь забыть все недоразумения, которые произошли за эти дни, и вернуться к тому, с чего мы начали. Вы мой жених, я ваша невеста. Свадьба в конце лета.
Коргий замер, уже устав удивляться. Вот так просто? Он даже меньше бы удивился, начни она угрожать и шантажировать его. Но неужели всё разрешится без последствий? Принцесса, что просто так всё забудет и простит?
Недоверие так и лучилось из его глаз, когда он пристально посмотрел на свою "вновь невесту".
– Вы серьёзно?
– Вполне. Или вы сами передумали на мне жениться? – девушка с вызовом глянула на герцога.
– Нет, не передумал, – всё ещё подозрительным тоном ответил хозяин замка. – Но, судя по-вашему спектаклю, я решил, что вы не хотите вступать в брак.
Принцесса рассмеялась и лукаво на него посмотрела.
– Это было для того, чтобы вы начали меня уговаривать. Когда человек чувствует вину, он на многое готов.
– Коварство женщин не имеет границ, – усмехнувшись, ответил Коргий. Ему было легче принять то, что ей от него было что-то нужно, чем то, что она просто захотела сохранить их помолвку или вообще то, что принцесса ни с того ни с сего в него влюбилась. Возможно, подойди она к нему без притворства и сразу всё рассказав, они бы тут же пришли к соглашению.
– Коварство тут не при чём, – улыбнулась принцесса. – И, раз уж мы договорились, я бы хотела вернуться в свои покои. Также не вижу больше необходимости гостить у вас, любезный мой жених. И, думаю, завтра отличный день, чтобы начать путешествие домой.
– Я не буду возражать. Мне кажется, мы уже действительно узнали друг друга лучше. – Он галантно поклонился.
– Я рада, что мы нашли общий язык, Ваша Светлость. – Сделав ответный реверанс, принцесса направилась к выходу. Её свита тут же поспешила за ней. Но в дверях она вдруг остановилась и, обернувшись, сказала: – И кстати, я хочу, чтобы мой свадебный подарок включал в себя колье с драгоценными камнями всех известных цветов.
