Текст книги "Котятки, или как я была женой психопата (СИ)"

Автор книги: Татьяна Белоконская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Игорь не задал ни единого вопроса. Из его уст я не услышала ни комментария, ни совета, ни напутствия. Только обжигающее тело и душу тепло любви, немое сочувствие и сострадание. Меня никто и никогда так искренне и оберегающе не обнимал.

Точно не помню, сколько мы просидели. Но в тот день у меня появился Папа.

В наших отношениях было еще много ссор и конфликтов. Веселый аттракцион под названием "переходный возраст девочки" только начинался. Я еще сотню раз пшикнула в лицо обидное. Миллион раз оскорбила и позволила неуважение. Но очевидно было одно и главное – это были проблемы взаимоотношений Папы и Дочери, а не случайно встретившихся чужого дядьки и малолетки, ревнующей мать.

– Как он мне надоел! Бубнит и бубнит! – ворчит мама.

– Ты чего? Ну не молчать же! – отвечаю.

– Я не выдерживаю. Продадим дом, перееду в Киев и пойду во все тяжкие. Пусть бубнит себе дальше!

– Ты продавай что хочешь и проводи время, как знаешь. Только Игоря не обижай. Так, как он любит, никто и никогда не сможет. Он умеет. А это не каждому дано. Вы можете сутками взаимно ворчать, но если припечет – он первый на подмогу. И руками своими могучими на куски любого порвет за тебя. Так что иди, куда нужно. А я с ним останусь.

– От связь сильная...

– Вяжутся не по крови, а по душе.

Однажды я наткнулась на фотку в facebook с надписью "Пока я жив, ничего не бойся. Папа".

Я бесстрашная.

***

В 2014 я поступила на психологический и по прошествии некоторого времени начала консультировать. Семейная жизнь трещала по швам, но я наполняла себя другим. Обучение, общение, задания и первые клиенты стали спасением от серой повседневности и недовольства мужа.

Учиться я любила. Книжный шкаф – это святилище, где у меня хранились книги со времен детства и годами собираемые ценности из разных сфер. Там имелись сказки, многотомники по философии, современная проза и классика, японские хайку и энциклопедии. В особом почете была энциклопедия по искусству, весом около 4 кг, которую я перечитала два раза.

А еще отдельным "накладом" лежали книги Ремарка, достояние, которое я вытирала влажной тряпкой. Впервые я познакомилась с творчеством в 18 лет. Случайно обнаружила "Жизнь взаймы" на даче у родителей, куда пришлось ехать, несмотря на желание остаться и встретиться с Артемом.

Я проглотила произведение за один день. И поперхнулась. Дочитав последнюю строку, я выплюнула трагедию описанного в окно и закурила сигарету. Проплакала полночи. История, как оказалось и творчество автора, записано сидя на корточках у живых скелетов заключенных концлагерей. Ежедневная физическая боль, лишения, ограничение свободы до такой степени героев, что плакать об этом было даже смешным, обрушились на меня сполна...

Но главный посыл, который застрял комом в моем горле, был: "Даже если у тебя отобрали все, нужно сберечь достоинство. Это единственное, что делает из тебя человека". Ремарк – писатель, с которым я плакала по-честному. Какие струны были задеты его текстами, не знала, но резал отчего-то по-живому.

Я достигаю оргазма от "живых" книг. Однажды мне в руки попала Буковски Ч. "Хлеб с ветчиной". Я открыла первую попавшуюся страницу с вопрошанием "Моя ли книга?" и прочла:

"– Что это?

– Ебля!"

Эта книженция в мягком переплете карманного формата стала одной из лучших, к которой прикоснулись глаза и мозг. И не потому, что матерных слов хоть отбавляй. А потому, что человеческая душа наизнанку вывернута, чувства оголены, человеческие пороки как на ладони и без стыда. А не поэзия о платонической любви и цветочках изумрудных. Коли живой, то без мата не обойтись.

В общем, "лучший подарок – это книга" – обо мне.

***

Теперь же ноутбук был наполнен "психическими" текстами, а книжные полки постепенно обрастали учебниками по системной психологии и семейной психотерапии.

Я много читала и расширяла интеллектуальный горизонт. Бегала на разнообразные тренинги, мастер-классы, увлекалась бесплатными онлайн курсами в интернете. Переключилась на самообразование, рассчитывая дорасти до психолога высокого уровня.

Было ощущение, что я нашла второе Я и влюбилась в него. Мне нравилось забытое чувство увлеченности чем-то интересным. Не отчетливо представляла, куда, когда и как буду использовать новые знания, но пятая точка с целлюлитом подсказывала, что усиленно учиться необходимо.

Женщина должна иметь увлечение или заниматься чем-то, помимо семьи и хозяйства. Деятельность наполняет, не дает уснуть мозгам и забить на себя окончательно. В мире вокруг столько интересного и удивительного, непознанного и непрочитанного, что упускать возможность прикоснуться к новому из-за "неправильно выбранного ранее мужика" никак нельзя. К тому же, семья может развалиться, любовь пройти. Что останется у женщины после?

Я так же готовила еду, чистила унитазы и стирала белье. Но мой маленький мир под названием "Я – большая умница в учебе и хороший психолог в будущем" позволяли не реагировать на критику мужа слишком болезненно. Или думать о чем-то помимо.

***

Я возвращалась после своей первой консультации. Эмоции переполняли, ведь событие было важным и определяющим перспективы. Был теплый октябрьский вечер 2014, безветренно и еще светло. Меня распирала гордость и удовольствие от работы, очень хотелось поделиться. Я жала на газ и представляла, как мой мужчина послушает историю о проблемах на работе первой клиентки.

Я зашла в дом и помчала в комнату к Артему. Меня встретил затылок на кресле и сопение перебитым в юности носом:

– Привет! Ты чего в темноте сидишь? – задорно спросила я и включила свет.

– Привет? Ты где была?! – он кричал.

– Как где? На консультации! Представляешь... – я хотела рассказать о работе, но он меня опередил.

– Тебя не было 3 часа! У нас нечего есть. Это единственный день, когда мы можем побыть вдвоем без Ивана и ты потратила его на работу! – вопел Артем.

– Меня не было три часа, так как дорога заняла 2. Во-вторых, пошли откроем холодильник и убедимся, что еды навалом. А в-третьих, 6 часов и вечер только начался. Мы можем побыть вдвоем и делать все, что хочешь!

Артем отвернулся и молчал до следующего дня.

***

Я поднялась на второй этаж, зашла в гардеробную. Там были два огромных зеркала от пола до потолка, где можно было разглядеть себя в деталях. Включила свет, сняла одежду и начала бесшумный монолог:

"Ты выглядишь жалко. Ты несостоявшаяся женщина. Живешь с мужчиной, который тебя обижает. И знаешь, что удивляет? Что ты соглашаешься! Твоя жизнь – это твой выбор. Он тебя фригидной называл, что ты кончать перестала! Нравятся унижения и неблагодарность? Тогда чего ж так обижаешься? Твой сын слушает скандалы, а ты убеждаешь себя в том, что он маленький и ничего не понимает. Рядом мужчина, у которого крыша поехала на почве достижений. Он мнит их своими и дрочит по ночам на свое эго. А ты поддерживаешь! Где б он был, если б не твоя вера и поддержка, а главное, бабки твоих родителей, на которые его бизнесы и дома строились! Чуть что, он знал, где взять и никто ему ни разу не отказал. Ты уверенна, что готова расплачиваться за его состоятельность собой? Оно того стоит? Посмотри, в кого ты превратилась? Ты хочешь самореализации? Ты только что получила по башке, тебя не поняли. Знаешь, почему? Да потому что его идеальная жена – это тетка в халате с 7 детьми, готовящая казаны борщей, пловов и выпекающая домашние булки. Ты такая? Такую он полюбил?! Смотри на себя и вспоминай, кто ты на самом деле. Не прячься. Ты давно знаешь, что делать".

Режим обесценивания включился давно и, видимо, я нуждалась в последней капле. Первое время отношений я ловила на себе восхищенный взгляд Артема. Он заботился и любил. Как мог. Я чувствовала себя идеальной женщиной.

Процесс совместной жизни исправил ощущения, когда я болела, была в плохом настроении, нуждалась в помощи или уходила в себя.

С точки зрения психически адекватного человека, некрасивые и неприятные проявления человека – это свидетельство живости. Ну у какой женщины нет ПМС или разок-другой не выспалась и пробурчала полдня? Рома не из таких. Вот нельзя было быть земной женщиной, это выбешивало. При чем мои тараканы убивались критикой и сопутствующим чувством вины за то, что вообще могла такое почувствовать, сказать, попросить.

Однажды я заболела гриппом и валялась в кровати, смотрела сериалы и пила литрами чай. Первые два дня Артем заботливо ухаживал, приносил лекарства и заливал кипятком пакетики. На третий день его эго не выдержало прислужничества и на просьбу принести тепленького пойла я услышала: "Да сколько можно валяться!? Иди сама делай!"

Поразительным было то, что мне действительно стало неловко от эксплуатации мужа. Я больше не просила.

***

Следующим утром, пообщавшись с отражением, я спустилась в кухню за кофе. Артем уже не спал.

– Нехорошо вчера вышло, – он протянул малиновую розу, которую сорвал на нашей же клумбе у дома.

– Я ухожу от тебя. Мы разводимся. – я взяла розу, поставила в стакан и налила себе кофе.

– Та ладно, Тань. Ну наговорил глупостей, так бывает.

– Я серьезно. Рядом с тобой я истощаюсь.

– Что ты несешь?

– Я несу то, что мы разводимся, – было ощущение, что говорю не я, а кто-то другой через мое тело и моими устами. Более сильный, решительный, умеющий постоять за себя. Кто-то, кем я не была. Или забыла, что являюсь именно такой. Тон был спокойным, бессердечным, четким.

***

Несколько недель подряд Артем смеялся и всячески издевался:

– Та куда ты уйдешь? У нас семья. Мы столько лет вместе. С кем ты будешь счастлива? Кто тебя полюбит такую?

Уж не знаю, откуда у меня было терпение, но ни разу я не вступила в диалог. Единственное, что меня волновало, так это пути физического разъезда.

– Нам нужно обсудить, как мы будем разъезжаться, – в 100-й раз я обращалась к нему с одним и тем же вопросом.

– И куда это мы собрались топать?

– Не смешно. Давай поговорим.

– Иди чаю мне сделай, а потом минетик. Куда ж ты денешься от меня?

Ни чаю, ни минетика он так и не дождался, но обсуждать перспективы было невозможно. Он просто не верил в происходящее.

По-прежнему ругался, смотрел вечерами фильмы, брился. Читал "Сто лет одиночества" Г.Г.Маркеса. Выглядело очень демонстративно, так как чтение не его стихия, и жалостливо, исходя из названия книги.

Иногда Артема осеняла непереносимая действительность и он желал мне сдохнуть в канаве или завести 40 кошек, как признак сильной независимой женщины-одиночки. Мое второе Я, неожиданно озвучившее решение развестись, не реагировало на Артема.

***

Несмотря на отрицание происходящего в реальности, я жила своей жизнью. Возила Ваньку в сад, приводила в порядок вещи, чтобы по первому зову уехать. Перспективы разъезда были неопределенными, так как кроме дома, в котором мы жили, деваться было некуда ни ему, ни мне.

Однушка строилась и за нее нужно было выплатить приличную сумму ипотеки. К родителям уйти не могла, так как особенности характеров не позволяли спокойно и без трений даже ночевать в одном помещении. Тем более, переезд к ним означал бы согласие с тем, что моя жизнь не удалась и я неудачница. Было стыдно.

Время шло и к первому снегу 2014 Артему пришло осознание. Как-то после выпитой бутылки с крепким:

– Чего я тебе не дал? – он разбудил меня ночью, было около 2 часов.

– Ты чего? Давай завтра все обсудим...

– Чего я тебе не дал?! – он стянул с меня одеяло и начал тащить за руку в другую комнату.

– Успокойся. Не надо сейчас! – я говорила шепотом, так как боялась разбудить сына.

– Отвечай, дрянь!!! Чего я тебе не дал??? Что еще надо! Ты живешь как у бога за пазухой! Бабы о такой жизни мечтают, а я тебе под ноги бросил! Что тебе не хватает??? – он неистово вопел, держа меня за обе руки и не давая выйти, – Ты никогда меня не любила! Ты использовала! Тебе только бабки нужны!

– Что ты несешь? Когда мы познакомились, ты был нищим! – включилась я.

– Тебе было плевать на меня! Ты не любила! Ты хотела подложить меня под другую бабу! Помнишь? Ты купила мне сертификат на интимный массаж! Нормальная такого не вымутит!

– Я хотела сделать тебе приятно! – меня зацепило. Я действительно предложила однажды эротический массаж, ибо Артем очень хотел и завидовал другу, который попробовал.

– Я не нужен тебе! Все бабы наяривают, когда их мужики висят! Ты же никогда не звонила! – его лицо было багровым, он больше не контролировал происходящее.

– А зачем наяривать?! Ушел себе, ну и развлекайся! Господи, делала все, что могла, чтобы ты имел свободу! Чтобы не в тисках! Чтобы возвращался...

– Для чего мне эта свобода, если ты меня не любишь?! У тебя же все есть! Чего тебе еще надо! Тебе денег мало? Тряпок? В Италию переедем, хочешь?! Продадим все к черту и уедем отсюда?!

– Нет...

– Сука, чего ж я тебе не дал?! Ведь все было и дофига!!! – казалось, что через секунду у него пойдет пена изо рта. Я же стояла как вкопанная.

– Ты женился на женщине, которой это оказалось не нужно...

***

Такие истерики были частым явлением. Артем устраивал спектакль почти каждый день. В мою сторону летели подручные предметы, бились чашки, и трощился стеклянный стол, привезенный лично мужем из Польши для домашнего уюта. Я была главной героиней Матрицы, вокруг которой в замедленном и не очень режиме летали объекты быта.

Я смотрела транзитарно, не останавливая взгляда, не фиксируясь. Задачей было увернуться от попадания в жизненно важные органы – голову, глаза. Непопадания в цель относились к моим личным победам, мол "какая гибкая и динамичная". На самом же деле, срабатывал банальный инстинкт самосохранения, достигший уровня изворотливости "бог".

Осень сменила зима 2015, холодная и мерзкая.

Он пил виски и бехеровку, слушал Вакарчука и заглядывал в глаза в поисках ответа, которого там не было:

– Не уходи...

– Нам нужно расстаться, мы не можем дальше так. Я не счастлива, ты тоже. – я села напротив Артема и старалась говорить как есть.

– Не уходи... Давай все сначала. Я не могу развестись.

– У нас не получается, разные приоритеты. И любви нет.

– Не уходи... Я не смогу без тебя... Ты погуляешь и вернешься. Я понимаю, почему ты так поступила. Я готов забыть.

– Артем! Опомнись. Мы разводимся. То, что ты не согласен и не можешь принять сей факт уже хер знает сколько времени – не значит, что этого не существует. Я хочу уйти. Я имею право отказаться от того, что меня не устраивает! И я хочу обсудить имущественный вопрос. Точка.

– Ты не будешь с ним счастлива...

– О чем речь?

– Я знаю про Славика!

– Ну, ок и что?

– Как что?! Ты изменила мне! Но я готов простить, забыть и больше не помнить об этом.

– Артем Алексеевич, мы четыре месяця как разошлись. Мое решение окончательное и бесповоротное. И я все это время пытаюсь проговорить условия развода, но ты увиливаешь. Да, у меня был мужчина. Но я не к нему ухожу, а от тебя.

– Я звонил твоему мужику. Предупредил, чтобы отвязался. Моя и точка!

– Ты звони сколько хочешь, но на мое решение это не повлияет.

– Шлюха!

– Если секс с мужчиной после разрыва с мужем – это проституция, тогда ок, я – шлюха.

– Не уходи. Не уходи... Не уходи!!!! – его губы задрожали и глаза налились водой. Он закрыл лицо руками и заорал. Кричал и бил кулаками по столу, издавал нечленораздельные животные звуки. Казалось, что так плачут на похоронах близкого, того, кого отпустить нельзя. Артем рыдал о любви, которая давно покинула нашу семью.

***

Он съехал ранней весной. Собрал одежду и постельное белье, погрузил в грузовик. Я смотрела как, наконец, уезжает мужчина, с которым была в отношениях 13 лет. Которому родила сына. В которого верила и жалела. И которого больше не любила. Я закрыла пультом ворота и выдохнула.

До конца марта мы с Ванчиком жили в доме, где было очень холодно. Котел было нечем наполнять, топливо закончились. Электрический, установленный на всякий пожарный, был дорог в обслуживании и я не имела денег платить за электроэнергию. Поэтому ночью мы укрывались теплыми одеялами, на которые я укладывала пуховики и крепко обнявшись, засыпали с сыном до утра.

Денег не было, поэтому питаться мы ходили к родителям, дом которых был по-соседству. Признать, что нечего есть и отсутствуют накопления на черный день я не могла, поэтому делала вид, что "мы тут неподалеку мимо проходили и решили зайти. Не голодны, но если настаиваете, мы потрапезничаем".

Знакомые недоумевали, как мне удается держать форму и так быстро худеть. Моя же диета, состоящая из полноценного питания не три раза в день, а три раза в неделю из-за отсутствия денег на провиант, очевидно, была эффективной. Я превращалась в хрупкую худышку, который была 13 лет назад.

Интернета в доме не было, телевизор сломался, поэтому в свободное время я занималась йогой. По 2 раза в день, ибо свободным было все время. Через несколько месяцев я спокойно отжималась и садилась на поперечный шпагат, чем сильно гордилась.

Йога – отдельная глава жизни, так как интерес проснулся еще в период дружбы с Катериной-сводницей. Мы посещали занятия два раза в неделю. Ездили перед парами в университете далеко и долго, так как мода на "духовное пробуждение посредством тела" только зарождалась и качественных тренеров днем с огнем было не сыскать. После первой же тренировки я влюбилась в йогу. Углубилась в Йога-сутры, изучала вопрос развития духа посредством тела максимально. Библиотека дополнилась изданиями мудрецов из Индии и практиками хатха-йоги.

***

Артем не приезжал и особо не интересовался Иваном. Писал всякую нечисть в Viber о том, какой ужасной женой я была и как ему повезло, что наконец отделался. Я просила приехать к сыну, но мои увещевания не были успешными.

По своей недальновидности сбережений не имела, поэтому деньги "монетизировала" из драгоценностей, накопленных за жизнь в качестве подарков бабушек, родителей, друзей.

Собралась сдать в ломбард два свадебных кольца – обручальное и венчальное. Обручальное было сделано на заказ. Белое золото, вылито в массивное изделие, покрывало четверть безымянного пальца. Мне оно очень нравилось и со свадьбы я не снимала. Даже во время беременности, когда пальцы рук отекали и украшение сдавливало, я не сняла.

Второе, венчальное, было необычной геометрической формы с бриллиантовой каймой. Особенное и дорогое, зараза... Артем подарил перед свадьбой на "заручини" в знак вечной любви и демонстрации моей принадлежности его мужскому началу.

Я терпеливо ждала взвешивания и анализа ценности колец в очереди из цыган, воров и неблагополучных. Аналитик провела расчет по повышенному тарифу. То ли по причине моего несоответствия контингенту очереди на сдачу драг металла, то ли потому что я плакала, протягивая брачные отголоски на весы. На вырученные деньги я купила еды.

***

Я могла бы зайти в гардеробную и увидеть шубы, дизайнерские наряды, дорогущее белье, драгоценности в маленьких коробочках. Артем не жлобился на качественные шмотки и материальные блага. Он покупал все, что я хотела без разговоров. Проблема состояла в том, что мне за 13 лет ничего из вышеперечисленного не нужно было.

Я не нуждалась в брендовых джинсах! Мне не шло платье от украинского дизайнера с подиума Ukrainian Fashion Week! Я не считала нужным опшикивать себя духами из Brocard и рядиться в кружевное белье под спортивные штаны! Господи, почему я такая дура?! Я бы могла выглядеть королевой, чувствовать себя так же, если бы только захотела...

Из ценного в итоге я осталась с зимним болоньевом пальто на пуху и парой колец из белого золота, с которыми гордо стояла в местном ломбарде, надеясь, никого не встретить из знакомых.

Ценность женщины определяется мужскими вложениями. Если в женщину вкладываешь ресурсы, деньги, время, она дорожает на глазах. Совсем иной level. На такую косо не посмотришь, слова кривого не скажешь. Тем более, вложился-то сколько, жалко...

А "мы-царевны" были из гордых куркулей с примесью польской шляхты, где ценностью было образование и честность, мать их за ногу. С первым справилась отменно, второй посыл не позволял требовать больше, нежели нужно! Дура-дурой.

***

Я вернулась в дом с пакетом из супермаркета, заполнила провиантом большой холодильник и налила кипяток в чашку с ложкой быстрорастворимого кофе. Артем не поддерживал мои пристрастия к "шмурдяку", аргументируя неэкологичностью потребляемого: "Если пьешь дешевый кофе, значит и сама дешевая". Согласна.

Пошла в бойлерную, где у меня было организовано место для курения и мыслей наедине с собой. Помещение небольшое, уложенное коричневой плиткой с белесыми швами. В нем умещались два котла, твердотопливный и электрический. В отдельном углу стоял фильтр для воды, благодаря которому воду из ванны можно было пить, и бойлер.

Теплой воды на меня постоянно не хватало. То Ваньку нужно было омыть, то Артем мочился по два часа. За год жизни в доме я приняла ванну 2 раза и каждый ополаскивалась холодной.

Я села на кресло, вдохнула запах горячего кофейного "пойла" и закурила сигарету. В пачке оставалось 4 штуки.

Я смотрела в грязное окно, из которого виднелась старая дикая груша, растущая вдоль забора. Дерево было ветхим и буйно плодоносило терпкими маленькими грушами, которые сразу же опадали. Летом мы занимались очисткой травы от ненужных плодов, которые моментально загнивались, привлекая ос и мух.

На дерево присели две вороны. Где-то на вершине, и громко закаркали. Я обожаю ворон и все черное. Кошек, свитера, карандаши. Несколько минут они перекаркивались между собой, после чего спустились на траву и начали обсуждать насущные дела. Одна большая и могучая, другая поменьше. Со стороны выглядели подругами, встретившимися случайно у подъезда.

Я пила кофе, докуривала предпоследнюю сигарету. Во мне было странное ощущение все той же транзитарности. Жизнь проходила мимо меня, я была лишь зрителем. Было страшно, холодно и периодически голодно, но одновременно таилась уверенность, что все наладится. Пятой точкой чуяла, что поступаю правильно.

Я наблюдала ворон и проговаривала: "Не бойся. Сейчас ты раненная и побитая. Но через полгода ты встанешь. А через два года посмеешься над собой сегодняшней". Не знаю, откуда в голове у меня возникли временные рамки и невероятные цели. Но мысленное обращение к себе сделало свое дело – я подумала, что не всегда будет плохо. Говорят же мудрые евреи: "Все пройдет, пройдет и это".

***

К концу весны 2015 мы с Ваней переехали в Киев, в родительскую однушку на "немножко", где в итоге прожили около 2-х лет. Наш с Артемом дом, выставленный на продажу, никак не продавался и мы жили в подвешенном состоянии дольше, нежели планировалось.

Ваня был счастлив, когда мы оселились в Киев после развода. Новая квартира, большая кровать и друзья с детской площадки у дома. На этой кровати мы могли спать вместе. После купания мы закутывались в огромное двуспальное одеяло, сын тулился поближе и засыпал исключительно на моей перьевой подушке:

– Вань, у тебя своя есть! – перекладывала маленькую голову со своей.

– Мне нравится спать на твоей подушке, потому что она пахнет любовью...

Он рос тактильным мальчиком и ему нравилось обниматься. Когда я мыла посуду, он подходил ко мне, дергал за штанину, мы садились на пол и вжимались друг в друга.

Без проблем вставал в детский сад, где его обожали воспитатели.

***

Я давно плюнула на "правильное" воспитание и была просто матерью. Мы гуляли по улицам, обсуждали причины смены времен года и планы по дальнейшему трудоустройству. Ваня мечтал освоить сразу три профессии: строитель, химик и космонавт. К будущей работе относился серьезно. У дедушки была отобрана энциклопедия по строительству и зачитана до дыр, с пометками и закладками. В интернете куплен учебник по химии, который Иван гордо носил в детский сад и рассказывал детям о молекулах, химических опытах и возможности сконструировать бомбу. К полету в космос готовились так же основательно. Ваня изучал строение вселенной, звезды и планеты по книгам и карточкам с картинками. Состояние невесомости осваивал с бабушкой, которая держала за ноги и кружила по комнате.

Несколько раз в неделю рисовал мне открытки и напихивал в маленькие коробочки цветные бумажки, мелкие игрушки от киндеров и ленточки:

– Мама, это тебе!

– Что же это?

– Подарок... Ты самая замечательная, милая и трогательная мама на свете!

Эти слова всегда шли в одной последовательности и всегда задевали за живое. Так странно. Он такой маленький, несмышленый, а говорит такие важные вещи и так искренне.

А еще Ваня говорил о любви:

– Ты чего проснулся? Пить хочешь? – сонно интересуюсь.

– Нет.

– В туалет?

– Нет.

– Чего ж ты тогда сидишь на кровати? – в 3 часа ночи это вызывает раздражение.

– Мама, я люблю тебя. – сообщил ребенок, повернулся на бок и заснул крепким сном.

Иван умел поддержать:

– Мама, ты почему не улыбаешься?

– Ну не всегда же хочется улыбаться.

– Почему?

– Так бывает.

– Дай телефон!

– Зачем?

– Я позвоню и со всеми разберусь! И ты будешь улыбаться.

У него была чудная логика:

Начался насморк у ребенка, перед сном:

– Мама, как мне дышать? Ртом не люблю!

– Ляг на спинку, сопли стекут в горло и ты сможешь дышать носом, – надоумила я.

– А разве горло, чтобы сопли есть?

– Не только. Можно еще еду.

– Сопли вкуснее!

И он знал как правильно мириться:

– Мать, ты знаешь, что такое честная победа?

– Догадываюсь, но уточни. – На этапе "Мать..." осознала серьезность смысла предстоящего высказывания.

– Это когда сильно ссорятся и начинают даже драться. Потом кто-то останавливается и выслушивает другого. А после наступает мир.

***

К началу зимы 2016 Артем перевез своих родителей в наш непроданный дом под предлогом, чтобы отапливать помещение и создавать видимость жизни. Мне было запрещено в него входить вообще. Приехав однажды к ребенку, я переодевала ему сапожки на улице под дождем, так как бывшие любящие свекры не разрешали даже приближаться. На вопрос "Почему? Это ведь и мой дом тоже?!" Артем не отвечал.

Я продолжала консультировать и писать статьи в разные издания. Мне нравилось и я чувствовала, что у меня получается. Платили копейки, но деньги нужны быликак воздух.

С алиментами не сложилось сразу. Я несколько раз предлагала подписать договор и заверить нотариально наши права и обязанности как родителей, но Артем отказывался. Поэтому финансовые поступления на ребенка были нерегулярными и незначительными.

Хватало ли нам на жизнь? Вопрос спорный. С одной стороны, Ванчик питался полноценно, был хорошо и по размеру одет. Я же продолжала "поддерживать" фигуру...

Часто клиенты платили больше, чем договаривались изначально, приносили подарки. Средства гигиены – мыла, шампуни и крема, я не покупала в принципе.

Мне очень хотелось принимать людей высокого уровня. Думающих, состоявшихся, с правильными жизненными приоритетами. Наверное, это бы доказывало мою профессиональную состоятельность или возможности как психолога.

Поначалу ко мне шли "брошенки". Девочки 18-23 лет, которых несправедливо оставили их ухажеры. Ни интереса, ни активации мозговых извилин такие запросы не вызывали. Но практическими навыками общения, тактики вопросов, индивидуальных рекомендаций и выпуска клиента за дверь в "ресурсном состоянии" я овладела.

Скоро ко мне начали записываться желаемые. Успешные, богатые, здравомыслящие, столкнувшиеся с обычными проблемами: беспочвенной ревностью, неоправданно заниженной самооценкой, неспособностью рационально распределить время или найти себя. Претензии и проблемы были разными, но клиентура мыслящая, что сильно льстило самолюбию.

Однажды на прием ко мне пришла барышня, на вид лет 25. Скованная, надменная, раздражительная. Ее вид кричал о долженствовании окружающих, недовольстве жизнью и неадекватности самовыражения – высокомерие на почве нижайшей самооценки. Так, чтобы глаза замылить. В двух словах описала суть проблемы, я же мысленно написала трактат о перфекционизме и сопутствующих. В конце встречи произнесла:

– Ну и как мне определиться с тем, что вы действительно способны мне помочь?

– А как вам определиться? – ответила тем же вопросом я.

– Ну есть же критерии хорошего психолога!

– Да? Мне они неизвестны! – полушутя отреагировала, понимая, что девочка в растерянности.

– Ни ваши дипломы, ни большие глаза не являются залогом вашего профессионализма!

– Понимаю и соглашусь на 100%. Выбор за вами. Надумаете пройти терапию – звоните! – кинула я напоследок, рассчитывая, что не перезвонит.

Девочка проходила ко мне полгода. Жалась поначалу, стыдилась сама себя, рассказывала выборочно о событиях жизни и прошедшего вечера. Постепенно открывалась и, соответственно, менялась. Время терапии и уладки запроса истекло, мы встречались все реже. Потом вообще прекратили.

Накануне Нового Года она приехала с сюрпризом. В бережно сложенном пакете был набор для приготовления глинтвейна. Милые пакетики со специями, маленькая баночка меда к крышкой в красно-белые квадратики. Фрукты, красное вино. В то время я болела гриппом и вылеживала на кровати последние силы. Подарок и внимание "а-ля, проходила мимо", хотя знаю, что готовилась и старалась, вылечили меня за 2 дня.

Девочка изменилась внешне в лучшую сторону и я подумала, что "долгосрочникам" стоит делать фотосессии "до" и "после". Периодически получала весточки в виде смешных картинок или постов. Дружить с ней было бы крайне неэтично, но напоминания о себе были приятными и краснословными: "У меня все хорошо!"

***

Родители привозили еду и гостинцы. Домашнее, свежее, теплое, закутанное в 10 полотенец, чтобы мы с Ванькой не разогревали. Бытовуха налаживалась, я зарабатывала на жизнь и никто не догадывался, что первой покупкой "для себя", не рушащей бюджетную пирамиду на месяц, стала зажигалка за 6 гривен.

Внешняя часть жизни в виде пропитания, ухода за ребенком и заработка оставляла желать лучшего, но все-таки существовала и постепенно эволюционировала. Внутренние же ощущения с каждым днем становились хуже, нетерпимее.

Меня накрывало волнами страха, безнадежности и беспомощности. Период, когда нужно было организовывать облик жизни в формате разведенки, закончился. В горле стоял тот, где догоняли эмоции и чувства по поводу пережитого...

***

Я начала пить. Сначала баловала себя по выходным, мол, "как хорошо отдохнуть к концу недели". Баловство переросло в ежедневное поглощение алкоголя.

Качество спиртного ухудшалось, количество выпитого увеличивалось. Сильные горячительные напитки не любила, типа водки или коньяка. Остановилась на вине. Не скажу, что мне нравился вкус или запах, тем более дешевого из ближайшего супермаркета. Иногда было противно сделать глоток, но меня это не останавливало.

Винных бокалов не имелось, поэтому использовала стакан. Неподходящая посуда автоматически замазывала содержимое. Вроде не алкоголь там вовсе, а вода или сок вишневый. Саму себя убеждала, что это игра и я не алкоголичка. И я так расслабляюсь.