Текст книги "Поцелуй Ледяной розы"

Автор книги: Татьяна Рябинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

– Итак, все закончилось? – спросил Хьюго, когда монах в сопровождении, слуги, несущего факел, отправился обратно в монастырь.

Они медленно ехали по дороге, ведущей в город. Лошади, видящие в темноте лучше человека, без труда находили путь.

– Что-то закончилось, а что-то еще только начинается, – вздохнул Анри. – Все-таки Беннет столько лет был любимцем короля.

– Не думаю, что он пойдет против Божьего суда, – возразил Рене. – Да и герцогиня будет на вашей стороне.

– Тогда нам не стоит медлить, – Хьюго придержал коня, которому хотелось поскорее добраться до теплой конюшни. – Отправимся в путь сразу же, как только вы получите оправдательную бумагу, Анри. И да поможет нам Господь – как уже помог.

34.

20 сентября 1196 г.

– У нее такие же синие глаза, как у дедушки Рене, – устало улыбнулась Мэрион, глядя на Анри, который сидел на краю постели с дочкой на руках.

А может, и как у прадедушки, подумал тот. А вслух сказал:

– Он-то надеялся, что будет внук. Брайен де Дюньер.

– В следующий раз будет вам Брайен, – Мэрион пообещала ему взглядом не только сына, но и то наслаждение, которого он был лишен уже не один месяц.

Роды протекали долго и тяжело. С ума сходя от тревоги, Анри отправился в часовню. Почти всю ночь он провел на коленях, вкладывая в молитву свою любовь к жене и страх потерять ее.

– Сэр, леди Мэрион родила дочь, – слуга остановился на пороге. Голос его звучал чуть виновато, как будто он просил прощения за то, что не смог обрадовать вестью о рождении сына.

– Как она? – Анри с трудом поднялся: ноги затекли и не слушались.

– Леди отдыхает.

– А младенец?

– С девочкой все хорошо.

Анри поспешил по извилистым коридорам Хайбриджа к покоям Мэрион. Сам он в последнее время спал в комнате по соседству, мечтая о том времени, когда снова сможет занять свое место на супружеском ложе.

Ему так не хватало ее ласк – нежных и страстных. Не хватало разговоров в темноте, когда после близости он держал Мэрион в объятьях, ее смеха, похожего на колокольчик. А впереди еще долгие сорок дней очищения. Но главное, что она жива, что ребенок благополучно родился. Дочь, сын – не так уж и важно. Будут у них еще и сыновья, Анри в этом не сомневался.

– Поздравляю вас, сэр, – с тем же оттенком вины сказала пожилая повитуха и вручила ему младенца, которого уже успели обтереть и запеленать.

Вот еще только не хватало, чтобы и Мэрион начала просить прощения за то, что не родила сына!

– Любимая моя, спасибо вам! – неловко прижимая к себе дочь, он наклонился и поцеловал жену. – Я рад, что это девочка. Она вырастет такой же красивой, как ее мать. Как мы назовем ее?

– Если вы не против, Анри, пусть будет Мэган. Так звали мою бабушку.

– Хорошо. Но если потом родится еще одна дочь, назовем ее Матильдой.

– Матильда? Брайен? – приподняла брови Мэрион. – Значит, это правда? Те слухи?

– Никто не знает точно, – усмехнулся Анри. – И не узнает. Может, да. А может, и нет. Но мне нравится думать, что я, возможно, внук королевы. Вам нужно отдохнуть, дорогая. Да и мне тоже. Я буду рядом.

Он вышел в коридор и, закрыв глаза, прислонился к стене. Внезапно навалилась такая слабость, что задрожали колени. Кто-то положил руку ему на плечо.

– Поздравляю, сын. Теперь ты по-настоящему стал мужчиной. Как Мэрион и девочка?

– Все хорошо. Я отец, а вы теперь дедушка.

– Да, совсем старик. Хотя… может быть, мне стоит жениться? На какой-нибудь приятной вдовушке? Хайбридж теперь ваш, а Оксен-мэнор скучает без хозяйки.

– Почему бы и нет? Только зачем вам вдовушка? – Анри усмехнулся. – У Мэрион осталась еще одна сестра, Бернарда, ей уже восемнадцать.

– Ты смеешься? Зачем мне девчонка, которая наверняка до сих пор играет в куклы? И зачем ей муж, который годится в дедушки? Кстати, что слышно от Хьюго и Элис?

– Они отложили венчание до Рождества. Чтобы Мэрион оправилась после родов и мы смогли добраться до них.

– А что леди Адалин? Приедет на свадьбу?

– Отец! – ахнул Анри. – Так вот о какой приятной вдовушке речь!

– Ну… – слегка смутился Рене. – Мы знакомы столько лет. У нас общий враг – к счастью, уже покойный. А теперь еще и общая внучка. Я не видел Адалин с тех пор как мы жили при дворе в Пуатье. И до вашей с Мэрион свадьбы. Она все еще хороша и так же мила, как прежде.

– А что она думает о ваших намерениях?

– Не представляю, – Рене пожал плечами. – Пока не спросишь, не узнаешь, верно? Я никогда не перестану любить твою мать, Анри, но ведь живым нужны живые. Я слишком долго был один.

– Разве я вас осуждаю, отец? Я всего однажды видел леди Адалин и плохо ее знаю, но одно то, что ей пришлось терпеть Беннета, вызывает у меня глубокое сочувствие. Да и Джеффри мне теперь как младший брат. А уж то, что Хьюго женится на сестре Мэрион, и вовсе не может не радовать.

– Значит, ты не против, если я предложу ей стать моей женой? – с неожиданной робостью спросил Рене.

– Конечно, нет. Но ведь вам, как и мне, придется просить разрешения на этот брак у короля.

– Я думаю, он будет сильно удивлен. Сначала ты хочешь жениться на дочери Беннета, потом я на его вдове. Послушай, Анри, ты едва на ногах стоишь. Всю ночь ведь не спал. Иди отдыхать. А вечером мы устроим пир. Я уже распорядился.

Анри вошел в свою комнату и, скинув сапоги, упал на кровать. Голова шла кругом, глаза слипались, но от сильной усталости сон не шел – лишь легкая дремота, которая перемежалась воспоминаниями и мечтами. Так, что было не понять, где прошлое, а где будущее.

***

…Как только Анри получил оправдательную бумагу с печатью юстициария Уолтера, они с Хьюго выехали из Кентербери в Портсмут, а оттуда отплыли в Нормандию. Без месяца два года назад.

– Если б нам удалось захватить Кале, – ворчал Хьюго, – не пришлось бы делать такие круги. Да и по воде из Дувра до Франции рукой подать, не то что из Портсмута в Барфлёр.

Однако путь оказался не таким долгим и тяжелым, как недавний, из Нормандии в Англию. По ночам подмораживало, копыта лошадей уже не вязли в густой грязи. Дни стояли тихие, прозрачные, и подслеповатое солнце вряд ли было ярче облетающих листьев. Вот только холод пробирал до костей, не спасали даже меховые пелиссоны.

После победы над Филиппом при Фретевале король стоял лагерем в Вандоме, куда и направились Анри и Хьюго. Аудиенции пришлось подождать. Весть о смерти Беннета добралась до Нормандии быстрее, и рассчитывать на доброе расположение Ричарда не приходилось. Первым – как приближенный – к королю попал Хьюго.

«Как вы посмели в этом участвовать, де Деньян?» – таким был первый вопрос, о чем Хьюго после рассказал Анри. И о том, как объяснял, что произошло. Только через несколько дней гнев короля улегся, и он приказал привести к нему Анри.

– Вы хотите жениться на дочери графа Скайворта, де Дюньер? – спросил Ричард, отвернувшись и глядя в окно. – Я даю вам разрешение. Однако вы и де Деньян должны вернуться в Англию и уплатить в казну щитовой сбор. Я признаю Божий суд, но не желаю вас больше видеть. Обоих.

– Мы легко отделались, – заметил Хьюго, когда они выехали из Вандома в Фонтевро. – Король был зол, но здравый смысл ему все же не изменил.

– Мне жаль одного, – вздохнул Анри. – Что вам из-за меня пришлось оставить службу при дворе.

– Не жалейте. Как знать, может, вы наоборот мой спаситель. Война с королем Филиппом продолжается, а мне хватило всего пары сражений, чтобы понять: это не мое. Но разве можно было показать себя трусом? А теперь я вернусь домой. Наверно, даже женюсь. Если найду девушку, похожую на Мэрион.

– Надеюсь, мы всегда будем с вами друзьями, Хьюго?

– Можете не сомневаться, – заверил тот.

До аббатства новости тоже успели долететь. Их проводили к герцогине. Мэрион – бледная, похудевшая, одетая в унылое серое блио – сидела рядом со своей госпожой и изнывала от нетерпения. Рассказав о турнире в Кентербери и о разрешении короля на брак, Анри замолчал.

– Я рада за вас, мой мальчик, – кивнула Алиенора. – За всех вас. Пойдемте, сэр Хьюго, оставим их вдвоем.

Когда за герцогиней и Хьюго закрылась дверь, Мэрион, обливаясь слезами, бросилась к Анри и обхватила за шею.

– Не плачьте, моя милая, – он покрывал поцелуями ее лицо. – Все позади. Мы отправимся к вашей матери, а мой отец приедет туда с Джеффри. И мы обвенчаемся. А потом вернемся в Англию и будем жить в Хайбридже. Это мэнор, который остался мне от матери.

Свадьба получилась скромная. Формально членам семьи надлежало носить траур по Беннету, но, поскольку он был признан преступником, такого желания ни у кого не возникло. И вряд ли их кто-то осудил. Однако устраивать пышное торжество показалось неуместным. Анри и Мэрион обвенчались в приходской церкви неподалеку от поместья леди Адалин, а на свадебное пиршество собрались лишь родственники и ближайшие соседи.

Рене, вопреки своему обыкновению, танцевал с леди Адалин, а Хьюго разрывался между сестрами Мэрион – Элис и Бернардой.

– Я вижу, вы нашли сразу двух девушек, похожих на Мэрион, – поддел его Анри.

– Увы, – вздохнул тот. – То ни одной, то две. И я никак не могу выбрать. Жаль, что нельзя жениться на двух сразу.

– Так примите мусульманство. Говорят, им можно иметь несколько жен. И, кстати, что вы намерены делать дальше?

– Тут поблизости, в сорока милях, одно из поместий моего дяди. Думаю, он не будет возражать, если я на время останусь здесь.

– Пока не выберете, какая из сестер нравится больше?

– Возможно, – неопределенно ответил Хьюго. – Но жить я намерен в Англии. Что поделать, не люблю Францию. Так что скоро мы встретимся. Не прощаюсь.

***

Анри засыпал, просыпался и снова вспоминал.

Их с Мэрион первая брачная ночь. Такая прекрасная, что даже сейчас, почти два года спустя, от одной мысли сердце начинало частить и по спине бежали мурашки.

Еще один долгий путь – из Руана в Хайбридж, который на этот раз показался волшебной прогулкой. Несмотря на ненастье и прочие дорожные тяготы. Какое это имело значение, если рядом была любимая жена, и впереди их ждали долгие годы вместе.

Тихая, безмятежная жизнь в Хайбридже, наполненная любовью и радостью. Отец приезжал из Оксен-мэнора и оставался у них неделями. Навещал и Джеффри с сестрами – теперь они жили втроем в Триксхелме.

Только одно омрачало их счастье. После свадьбы минул год, а мечты о детях по-прежнему оставались мечтами.

– Ничего страшного, – утешал жену Анри. – Может быть, Господь просто дает нам время насладиться друг другом. Слишком рано отчаиваться.

Наконец этой зимой Мэрион, не пряча счастливой улыбки, призналась, что беременна. Какие же это были чудесные месяцы! Даже когда она стала огромной и неповоротливой. Анри клал ладони ей на живот и чувствовал, как шевелится ребенок…

На этом воспоминании он все-таки уснул и проспал до вечера, когда отец разбудил его.

– Пойдем, а то все съедят и выпьют без тебя. Приехал Джеффри с девицами и еще несколько соседей. Будем праздновать рождение Мэган де Дюньер.

Поздно вечером, когда гости отправились по домам, а все остальные разошлись по своим комнатам, Анри, направляясь к себе, приоткрыл соседнюю дверь. На столике у кровати горела свеча, Мэрион не спала.

– Заходите, – сказала она. – Побудьте со мной.

Анри прилег рядом с ней поверх одеяла. Мэрион гладила его по волосам, по лицу, а он ловил губами ее пальцы.

– Хотите, открою страшную тайну? Джеффри мне рассказал, когда заходил проведать. Он влюблен в соседку, дочку рыцаря Максвелла. И хочет жениться.

– Да ему же всего семнадцать! – не поверил Анри.

– Ну и что? Зато он граф.

– Хорошо, что мы с отцом отговорили его, когда он собирался отказаться от титула.

– Да, я помню, – кивнула Мэрион. – Он совсем не похож на отца. Надеюсь, таким и останется. Позор первого графа Скайворта со временем забудут. Как знать, может, второй граф и его потомки прославят этот титул. А может, и наши с вами потомки будут владеть каким-нибудь известным титулом, как знать.

– Как странно… – Анри поцеловал ее руку. – Только вчера я думал об этом. Интересно, какими они будут – наши потомки? Лет так через триста-четыреста? Или через восемьсот? Представляете, двухтысячный год от Рождества Христова!

– Нет, не представляю, – рассмеялась Мэрион. – Это так далеко от нас. Может быть, к этому времени уже и мир перестанет существовать.

– Может быть. А может, и нет. Вот только о нас потомки вряд ли будут помнить. Хорошо, если хоть наши имена останутся в каких-нибудь семейных хрониках или церковных книгах. «Мейд Мэган де Дюньер родилась в лето одна тысяча сто девяносто шестое от Рождества Христова, сентября двадцатого числа, у рыцаря Анри и леди Мэрион де Дюньер».

– Время неумолимо, – Мэрион вздохнула. – И думать об этом слишком грустно. О прошлом, о будущем… Будущего еще нет. Прошлое живо, только пока о нем помнят. Давайте будем жить настоящим, Анри. И радоваться ему – сегодня. Сейчас…

Эпилог

ноябрь 1536 г.

– Вы приказали выяснить насчет титула для Хьюго Даннера, Ваше величество.

Король повернулся к лорду Геральдической коллегии, застывшему у двери.

– Что вы там встали, лорд Бэйбрид? – неловко шевельнувшись, Генрих поморщился: на ноге после недавнего несчастного случая на охоте вновь открылась старая рана, доставлявшая немало страданий. – Проходите, рассказывайте.

– Это оказалось непросто, Ваше величество, – подойдя ближе, герольд поставил на стол небольшой ларец и положил пожелтевший свиток, скрепленный печатью. – Мои помощники проследили родословную сэра Хьюго до нормандского завоевания. Выяснилось, что фамилия за последние триста лет изменила написание. Раньше в метрических документах она значилась как де Даньер. Поэтому нашли не сразу. Среди спящих есть титул графа Скайворта и подчиненный ему титул – виконт Флиткорт.

– И как он связан с Даннером?

– Титул был создан в 1194 году для рыцаря Чарльза Беннета, приближенного короля Ричарда Львиное сердце. Это была награда за долгую службу и особые заслуги во время Третьего крестового похода. Как записано в грамоте, за доблесть при осаде Акко. У Беннета было три дочери и один сын, который унаследовал титул. Второй граф был женат дважды, но не оставил наследника. Титул вернулся в собственность Короны. Однако старшая дочь первого графа, леди Мэрион, вышла замуж за рыцаря Анри де Даньера, состоявшего в дальнем родстве с герцогиней Алиенорой Аквитанской, матерью короля Ричарда. Их потомком и является сэр Хьюго Даннер.

– Крайне интересно, – кивнул Генрих. – И что, титул этот пребывал спящим все эти триста лет?

– Нет, Ваше величество. Было еще две креации. Вторая – через полтора десятка лет. Род тех графов Скайвортов прервался через три поколения. Третья – в середине прошлого столетия. И снова только три поколения.

– Похоже, это какой-то несчастливый титул, – задумчиво пробормотал король, теребя бороду. – Как будто его кто-то проклял. Продолжайте.

– Примерно тридцать лет назад последний граф Скайворт и вся его семья умерли во время вспышки потницы. Замок сгорел от удара молнии.

– А Скайворт – это вообще что такое? Где это?

– Это деревня в Линкольншире, недалеко от Стэмфорда.

– Какое любопытное совпадение, – Генрих удивленно приподнял свои бесцветные брови. – Даннер отличился как раз в тех местах, усмиряя бунтующий сброд. Граф деревни… Забавно. Других подходящих титулов нет?

– Нет, Ваше величество. Если только взять любой другой спящий. Или создать новый.

– У нас и так слишком много пэров, Бэйбрид. Скоро простолюдинов вообще не останется, придется самому ночной горшок выносить. Ну что ж… Значит, быть Даннеру графом Скайвортом. Подготовьте необходимые свидетельства. Что в ларце, графская корона?

– Да. И еще кое-что.

Герольд открыл ларец, достал церемониальную корону, а из-под нее – сложенный лист бумаги и золотой перстень с сине-лиловым камнем, на поверхности которого играла ярко-белая шестилучевая звезда.

– Это письмо Джеффри Беннета, второго графа Скайворта. Он написал его перед смертью. Чернила выцвели, но кое-что прочитать все-таки можно. Что-то о том, что первый граф Скайворт опозорил титул раньше, чем получил его. И что он надеется: новые графы очистят это имя великими делами.

– Вот как? – выпятил губу Генрих. – А что он натворил, первый Скайворт?

– Об этом никаких сведений нет. Известно лишь, что он погиб во время первого же рыцарского турнира, после того как король Ричард возобновил их проведение. Может быть, нарушил правила?

– Не думаю. Графом-то он стал еще до этого. Впрочем, теперь это уже неважно. А что насчет кольца? Ничего о нем не написано?

– Очень расплывчато. Что оно добыто там же и так же, как и титул. Похоже, при последующих креациях новый граф получал его вместе с грамотой и короной. Как некое дополнение к титулу. А потом оно возвращалось обратно.

Король взял кольцо, поднес его поближе к глазам.

– Какое-то… странное. Неприятное. Но раз уж сложилось, пусть так и будет. Даннер получит и его. А уж что с ним делать – решать ему.

***

– Сочувствую вашей дочери, лорд Скайворт, – равнодушный тон Генриха мало соответствовал его словам. – Потерять жениха перед самой свадьбой – это так печально. Надеюсь, она скоро поправится. Передайте леди Маргарет, что королева Джейн будет рада видеть ее в числе своих фрейлин.

– Благодарю, Ваше величество, – низко поклонился Хьюго Даннер, который всего несколько минут назад распрощался с рыцарским сословием, получив наконец вожделенный титул.

Впрочем, совершенно захудалый титул. Одно название, что граф. Четвертая креация, а кто хоть что-то слышал о Скайвортах? Да никто и ничего. Бросовые земли на севере, в краю бунтовщиков, и сгоревший замок. Лорд голодранцев.

Хорошо, подумал Хьюго, о нас еще заговорят. Первым делом – отстроить Скайхилл. Так, чтобы все завидовали. Узнать, нет ли по соседству земель на продажу. Выгодно выдать замуж Маргарет и женить Роджера.

– Кстати, – король словно прочитал его мысли. – Виконт Флиткорт не намерен жениться? Понятно, что вашей дочери надо дать время оправиться от потери, но сын, кажется, засиделся в холостяках. Наследнику графа следует задуматься о семье. У меня есть на примете невеста для него. Некая Миртл Уолден, баронесса д’Эриган в собственном праве. Шестнадцать лет, богатая сирота. Сейчас она под опекой своей тетки, но, полагаю, пришло время подыскать ей достойного мужа. И вот еще что. Ваш титул ранее уже трижды возвращался в собственность Короны, поскольку род графов каждый раз прерывался. Надеюсь, вы не верите во всякие глупости насчет проклятья?

– Конечно, нет, Ваше величество.

– Ну и прекрасно. Однако я все же дам вечное разрешение на передачу титула по женской линии. Надеюсь, у виконта будет много сыновей, но если все же он или кто-то из его потомков не оставит наследника, дочь или сестра сохранят титул для следующего поколения.

– Нижайше благодарю, Ваше величество, – Хьюго снова поклонился, так низко, как только смог.

– Постойте, граф! – остановил его Генрих на полпути к выходу. – Совсем забыл об одной мелочи. Подойдите.

Достав из поясной сумы кольцо, король протянул его Хьюго.

– Возьмите. Оно принадлежало прежним Скайвортам. Пусть теперь будет у вас.

Поклонившись в очередной раз, тот надел его на палец.

***

– Оно мне жмет, – пожаловался Хьюго сыну. – Только на мизинец и налезает. Возьми себе, у тебя пальцы тоньше.

– Это женское кольцо, отец, – поморщился Роджер Даннер. – К тому же оно мне не нравится. Есть в нем что-то… зловещее. Как будто с покойника сняли.

– Не выдумывай. Все старинные драгоценности когда-то принадлежали тем, кто уже покинул этот мир. Но ты прав. Оно действительно женское. Можешь подарить его своей невесте.

– Еще вчера я был рыцарем и свободным человеком, – тяжело вздохнул Роджер. – А сегодня внезапно стал виконтом и едва ли не женатым. Неизвестно на ком. Может, эта баронесса какая-нибудь жаба. Надеюсь, она мне откажет.

– Дурень! – возмутился отец. – Какая же девица в своем уме может отказаться от жениха, которого ей предлагает сам король! И тебе нужно быть совсем без головы, чтобы кривить нос от такой невесты. Даже если она и жаба. Завтра же поедем знакомиться с ней и с ее тетушкой. А кольцо… Да, пожалуй, это не лучший подарок. Но не продавать же полученное от короля. Пусть лежит, есть не просит.

– Можно отдать его Маргарет, – предложил Роджер.

– И то верно, – кивнул Хьюго. – Не думаю, что это ее сильно утешит, но пусть хоть немного порадуется. На обратном пути в Лондон заверни к барону Эллерби, навести ее. Узнаешь, как она себя чувствует, расскажешь новости.

Он снял кольцо и бросил на стол. От резкого движения пламя свечи качнулось, и белая звезда на синем камне вспыхнула так ярко, что на мгновение ослепила.

– Ну, виконт, – Хьюго налил вина в два бокала. – Мне прислали его из Бургундии. Выпьем за вечное процветание графов Скайвортов…