Текст книги "Спой, маркитантка! (СИ)"

Автор книги: Татьяна Ренсинк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Глава 53

Как только городская карета остановилась у ворот дома Львовых и оттуда вышла Анна, охранники сразу отворили, чтобы пропустить её войти. Следом за нею из кареты появился и Данило, перед которым охрана только хотела закрыть двери, как Анна встала между:

–Не смейте! Он пройдёт со мною!

–Не велено пускать, Анна Семёновна, – смотрел упрямо охранник, а из дома показался вышедший на происходящее, будто следил и ждал возвращения дочери, сам хозяин дома:

–Прочь! – крикнул он, приближаясь стремительно и махая кулаком. – Что стоите? Гнать его! Прочь!

–Это уже невыносимо, – молвил Данило, чуть отступив от ворот, но воскликнул. – Нам, правда, стоит мирно поговорить! Мне сказать Вам многое надо!

–Никогда! Ни один Протасов не войдёт в сей дом! Убирайся! Убийца!

–Софья жива, и в её исчезновении не я причастен! – пытался оправдаться Данило, но Львов не хотел слушать и мотал головой:

–Причастен... Ох, как причастен... А уж к её исчезновению во младенчестве виноваты твои родители... Это они, – хрипел он, еле сдерживая кипевшую ярость. – Это они всё устроили, лишили нас покоя, радости, лишили возможность воспитать Софью так, как следовало. Это вы все, Протасовы, виноваты во всём, что сейчас происходит!

–Нет, Семён Константинович, – с надеждой более спокойно смотрел Данило на него, подошедшего близко к глазам. – Я всей душой люблю Софью, не имею представления о грехах своих родителей, а если узнаю всю правду, тогда буду судить, кто виноват, а кто нет.

–Убийца, – вытаращив глаза, Львов вновь схватился рукой за грудь.

–Папенька? – подхватила его встревожившаяся Анна, но отец не мог больше стоять на ногах.

Данило помог усадить Львова спиной к воротам, и расступившиеся охранники помчались кто за доктором, кто за супругой хозяина...

–Убийца, – смотрел Львов перед собой, еле выдавливая из себя слова.

Он будто задыхался, чем пугал догадывающихся о его приступе Анну и Данилу. Анна уже не находила сил говорить. Закрыв рот руками, она смотрела на отца с широко раскрытыми глазами, а Данило только и успел молвить:

–Нет...

Львов выдохнул вдруг, расслабился, а взгляд, ставший пустым, смотрел куда-то далеко...

–Нет! – пронзительно крича, бежала из дома супруга, подхватив его тело, но до мужа было уже не дозваться...

Видя такое горе, ощущая его и сам, Данило облокотился на ворота. Всё происходило дальше, как в тумане... Приехавший доктор, охрана, уносившая тело хозяина в дом, рыдания... Данило смотрел и не мог поверить в столь ужасное происшествие...

–Ты здесь! Как я рад! Значит, Анна всё же с тобой поговорила! – примчался довольный Серж, застав Данилу и Анну у раскрытых ворот дома Львовых, где уже царила тишина.

Он скорее слез с коня, а, увидев их мрачные лица, насторожился:

–Что произошло?

–Папенька, – смотрела в шоке на дом Анна. – Приступ... Его больше нет... Он умер?

–Софья не простит мне его смерть, – смотрел Данило на место, где погиб отец любимой, но Анна, удаляясь медленно домой, сказала:

–Простит... Она простит...

–Приступ? – вопросил его Серж и встряхнул за плечи. – Эй!

–Я только поговорить хотел, мирно, клянусь, – смотрел прослезившийся друг.

–Значит, не твоя вина. И потом, известно, сердце у него слабым было в последнее время. Сам он виноват, слышишь? – пытался пробудить к реальности Серж. – И ещё, – чуть отступив, вздохнул он глубоко. – Узнал я сейчас многое от мамки Дины про кражу Софьи во младенчестве.

–Узнал? – смотрел удивлённый друг, и слушал:

–Да... Пришлось принудить говорить. Письмо мне отдала от твоей матери. Твой отец может подтвердить подлинность её руки, думаю, – протянул Серж конверт, который достал из-за пазухи. – Мать твоя подкупила мамку Дину забрать ребёнка и вырастить куртизанкой. Когда же случится, что... Когда же Софья будет обесчещена, надлежало вернуть домой, чтобы родители мучились, чтобы жизнь не казалась радостной. Мамка Дина добавила, что матушка твоя была женщиной ревнивой, жадной и отомстить желала матери Софьи за то, что отец твой любил лишь ту.

–Да, – слушая его и читая письмо, Данило многое теперь понимал.

Он верил в правдивость рассказа, но пока молчал, желая прежде поговорить обо всём с отцом:

–Я покажу отцу письмо... А теперь, – забирая конверт, Данило оглянулся на дом Львовых, где казалось тише обычного. – Я поеду в Кронштадт ждать Софью.

–И не думай, что она тебя не простит за смерть отца, – прищурился Серж и улыбнулся в поддержку. – Ты совершенно ни при чём в сей его ненависти и злобе.

–Не уверен, но поговорим об этом позже, – вздохнул Данило и вопросил. – Разреши взять твоего коня?

–Конечно же! – обрадованно воскликнул Серж и не успел больше ничего сказать.

Он смотрел вслед умчавшегося верхом друга и был уверен, что в следующий раз увидит его вместе с вернувшейся возлюбленной. Оглянувшись по сторонам, Серж не долго думал. Он направил шаг к дому Львовых, куда вошёл и остановился под прицелом одного из охранников.

–Прекратите! – строго выкрикнула вышедшая на пороге гостиной Анна и позвала Сержа пройти. – Прошу Вас, побудьте здесь?

–Я это и хотел предложить, – несмело поклонился он, следуя пройти в гостиную, где заплаканная хозяйка дома тут же вскочила с кресла:

–Кто это?!

–Маменька, это,... Сергеев Сергей Иванович, – молвила Анна, и мать, будто не могла ничего сказать.

Вся в слезах она помахала руками и убежала из гостиной...

Глава 54

-А что Тутолмины вновь объявились в судьбе, я не рад... Я ведь их однажды предупреждал не приближаться к Даниле, – послышался незнакомый мужской голос, и находящиеся в гостиной Анна с Сержем переглянулись.

–Кто это?! – прошептала она, и Серж только пожал плечами.

Они оба вышли в холл и остановились. Увидев двух незнакомых мужчин, на которых охранник наставлял ружьё, Анна молвила:

–Это не враги...

Её взгляд пал на уставившегося, словно она была приведение, молодого мужчину в форме капитана и треуголке. Они оба смотрели друг на друга, не понимая, кого видят перед собой. Только вошедшая в дом Софья отвлекла всё внимание на себя.

–Софьюшка! – бросилась тут же в её объятия Анна и разрыдалась от счастья. – Ты жива! Ты здесь! Ты вернулась! Счастье-то какое! Милая моя, родная!

Она целовала её, обнимала, радости всех вокруг не было предела. Софья тут же представила Антона Павловича Кирсанова и капитана Барсова, и последний улыбнулся, целуя руку Анны:

–Судьба смеётся надо мной... Вы удивительно похожи.

–И, всё же, мы разные, – игриво ответила Анна, сама от себя не ожидая, что вдруг сможет так себя повести именно сейчас.

Она смущённо отступила вновь к сестре и оглянулась на спускающуюся со второго этажа мать.

–Как смеете в столь жуткий час чему-то радоваться? – строго вопросила та и застыла на месте, заметив Софью.

–Матушка, она вернулась! – улыбнулась Анна, но на лице матери радости не было видно.

–Отец умер, а вам смешно? – вопросила она, встав перед всеми в гордом, мрачном виде.

Слова её поразили и Софью, и её спутников, для которых весть о столь скорой кончине Львова оказалась крайне неожиданной. И как бы кто ни сказал тёплые слова сожаления или соболезнования, вдова молчала, взирая на каждого с нескрываемым недовольством...

–Разрешите побеседовать с Вами, – сделал шаг навстречу Антон Павлович, и она на удивление всем пригласила пройти в кабинет, где уединилась с ним, оставив дочерей с пожавшим друг другу руки Сержем и капитаном Барсовым.

–Очень приятно, Дмитрий Евгеньевич, – ответил на знакомство с ним Серж и взволнованная Анна, так и беспокоящаяся о том, что за беседа будет у матери с гостем, вопросила:

–А кто сей господин,... сей Антон Павлович?

–Я думаю, обязан рассказать, но не лучше ли, если это сделает сам Данило Михайлович? – ответил Дмитрий с небольшим поклоном, а взгляд его так и любовался Анной, поверить в схожесть которой с Софьей никак пока не мог.

–Что ж, что бы там ни было, – обняла та вновь сестру. – Тутолмины сюда больше не вернутся, а вот Данило, да!

–Где же он? У нас,... у меня, – волновалась Софья, желая всё рассказать. – У нас сын родился...

–Сын? Боже! – опомнилась будто Анна, оглядев сестру, и закивала, хлопая в ладоши. – И верно! Господи! Благословлены вы оба уже на небесах!

–Где же Данило? – вопросила нетерпеливо Софья, и Серж улыбнулся:

–Не волнуйтесь так, Софья Семёновна, он только что был здесь. Прибудет!

–Он хотел с папенькой поговорить, а отец в ярость пришёл от его появления, вот и, – развела руками Анна, не скрывая волнения от всего происходящего, и на глаза навернулись слёзы. – Горе такое... Нет папеньки... Нет?

Она опустила взгляд, будто только теперь до конца осознала, что случилось. Однако заставляла она себя держаться, и радость переполняла от возвращения сестры, которую любила всем сердцем, которая за короткое время стала дороже, чем любой близкий человек...

–Прошу, – указала Анна на гостиную, приглашая всех туда пройти. – Расскажите же, наконец-то, как всё случилось? Где же ты была, как была, Софьюшка? Где твой малыш?

Оставаясь в гостиной, они ещё долго беседовали, рассказывая о событиях. Серж с Анной с любопытством слушали, Софья и капитан Барсов попеременно рассказывали. Всё приносило каждому отраду от данной встречи.

Серж видел беспрерывный взгляд любования капитана Анной, замечал её робость перед ним и ответный интерес. Софья казалась более взволнованной, ожидая приход любимого, но их тихую, спокойную атмосферу нарушило возвращение вдовы Львовой и Антона Павловича...

–Так это Вы, Сергей Иванович Сергеев? – подошла она к Сержу и протянула руку.

Тот тут же поднялся, одарив ручку поцелуем:

–Да, Ольга Марковна.

–Старый дворянский род, Сергеевы,... я рада, – кивнула она в ответ. – Это через Вас, значит, шла переписка с моими дочерьми.

Серж тут же взглянул на удивившихся сестёр, а потом и на Антона Павловича, который развёл руками, словно не понимал, о чём намекает вдова. Но та села в кресло и приняла ещё более строгий вид:

–Что ж, я бы хотела побеседовать с Вами как-нибудь наедине. У меня имеются некоторые вопросы, прежде чем позволю Вам остаться здесь, а уж тем более навещать одну из моих дочерей.

–Буду рад сей чести, – улыбнулся Серж, не скрыв небольшой растерянности, и Анна, чувствуя себя так же, молвила:

–Маменька, прошу, не смущайте гостя.

Её взгляд обратился вновь к капитану, но тот смотрел в сторону, словно что огорчило его и теперь желает поскорее покинуть этот дом. Сердце бешено застучало в груди Анны. Как хотелось, чтобы он вновь посмотрел тем теплом, той нежностью, но понимала его смятение, представляя, что матушка собралась говорить Сержу, и что может теперь произойти.

Не подпуская ближе все тревожные думы, Анна хотела что-то сказать, но матушка поднялась уйти:

–В ближайшие дни прошу никого нас не тревожить. Надеюсь на понимание всех здесь, а дочерей прошу разойтись по своим комнатам.

С этими словами она ушла, оставляя Софью с Анной с новым чувством быть закрытыми в доме...

Глава 55

-Что ж, думаю, Ольга Марковна права, – поклонился сёстрам Серж, собравшись покинуть дом Львовых. – Одно вдохновляет,... рад встречи и тому, что Вы, Анна Семёновна, не обозлились никак на Софью, узнав о её существовании.

–Что Вы?! – удивилась услышать подобное та и красота её улыбки подтверждала чистоту мыслей. – Я не злая. Я была так одинока, а потом, когда узнала о сестре, такая счастливая!

–Я вижу, – поклонился он и вопросил поднявшегося следом за ним капитана. – А Вы, Дмитрий Евгеньевич, как думаете? Ведь они так похожи, не так ли?

–Совершенно верно, – согласился тот, но пытался не смотреть долго в глаза Анны. – И всё же, Вы разные.

–Правда? – улыбнулась она радостно, наконец-то вызвав улыбку на его столь красивом, столь идеальном лице.

–Правда, – пожал он плечами. – Вы более... задорная.

–Я тешу себя надеждой, Дмитрий Евгеньевич, что это хорошо, – смотрела Анна так, от чего ему стало теплее и тоже радостнее:

–Это хорошо, – молвил он, а стоящий подле них Серж кашлянул, желая что-то сказать, как их всех и задумавшуюся о своём Софью отвлёк шум раскрывшихся дверей и как кто-то воскликнул стоящей там охране:

–Срочное донесение!

–Валерка? – узнал голос Серж и тут же выбежал. – Дружище! Ты что здесь делаешь?! Где Данило?

–Вот о нём и речь!

–Что случилось? – выбежала следом Софья, а за нею появились не менее встревоженные Анна с Дмитрием и Антон Павлович.

–Господи, – понял Валерий, что любимая Данилы вернулась, но молчать не собирался. – Серж, нам срочно надо уезжать! Пётр с Данилой столкнулись и запланированное случится в считанные минуты.

–Ты что?! – оглянулся Серж на Софью, но был готов отправиться скорее в путь. – Мы попробуем предотвратить эту дуэль! Её не должно быть!

–Дуэль?! – поразилась она, пошатнувшись, но сестра тут же поддержала под руку.

Однако Серж с Валерием умчались прочь. Серж ворвался в конюшню, забрал одного из коней и вскоре гнался верхом следом за другом. Тому же примеру последовали и остальные.

Что только ни передумала, какими только молитвами ни взывала Софья, пока мчалась верхом, не упуская из вида уже кажущихся далеко Сержа и его товарища. Уже на подъезде к месту дуэли замечал каждый из них, что вот-вот и свершится...

–Нет! – кричал Серж с Валерием, кричала и Софья вслед, но что Пётр, что Данило – упрямо не ждали никого, не вынося презрения друг к другу... Взгляды убивали... Слепая ярость оглушала, ослепляла, а выстрелы... прозвучали...

–Нет! – надрывным был крик Софьи.

Она видела медленно падающего любимого, резко остановила коня, спрыгнула с него, пав на подкосившихся ногах к земле, но через боль тела и души быстро склонилась над глазами всё ещё пока живого милого:

–Данилушка, зачем? Нет... Молю, нет, – плакала она, поддерживая его голову, но глаза милого, выразившие радость встречи, закрылись.

–Ранены! Оба! – объявлял кто-то рядом, но в глазах Софьи всё плыло.

Слёзы не давали ничего видеть. Горе не позволяло ничего понимать, только слышать отдельные фразы, но не улавливать сути...

–Ко Львовым! – послышался голос Сержа.

–Софьюшка, идём, – звала сестра, стоящая подле с их конями, но Софья держала голову любимого, не желая отпускать его никуда: ни из рук, ни из своей жизни...

Быстро мелькали картинками воспоминания об их встрече друг с другом, о любви, что связала раз и навсегда. Софья плакала,... вспоминала, как милый ласкал,... что шептал,... как пел и как смотрел... Вспомнилась и та песня, которую написал для неё, а слёзы всё наворачивались... Казалось, находится Софья уже где-то в ином месте, которое отнимает реальность, отнимает всё, заключая в замок пустоты и темноты...

Так близка, так далека – ты мне,

А подойти, поговорить – всё трудней,

Будто сто преград, как чья-то наглость,

Северных ветров иль гроз шалость.

Не сердись, лишь одари взглядом.

Взор твой нежный так душе сладок.

Как я жил, не видя твои очи?

А как жить теперь – уж нету мочи.

Ширь полей, простор лугов – как в сказке,

По которым вновь к твоей ласке

Так и хочется бежать да выкрасть,

А дорогу жизни счастьем выстлать...*

* – отрывок из песни Данилы.

Глава 56

Уже через несколько часов Софья сидела на постели возле спящего любимого. Она смотрела на его окровавленную на груди рубаху, на глаза. Она гладила его густые кудри волос, и сердце трепетало от наслаждения видеть милого рядом, пусть и раненого, но живого...

Что Данило, что Пётр, как оказалось, были ранены, выжив в столь яростной дуэли, которую никто, кроме них обоих не одобрял...

–Как наш упрямый дуэлянт? – вошла в спальню Анна, а за нею Серж и Дмитрий.

Софья обратила на них внимание и тепло улыбнулась, но Серж тут же пояснил присутствие своё и капитана:

–Мы не смогли уехать в столь трудный час.

–Матушка, разумеется, не довольна. Закрылась у себя, рыдает и обижается, – добавила Анна. – Но как же хорошо, что рана Данилы не опасна!

–По чести жить всегда, не сдаваться никогда, – вдруг молвил Данило, ласково глядя на сразу взглянувшую в ответ милую.

–Данилушка, – прослезилась она от счастья, осторожно обняв его голову. – Что же ты натворил?...

–Прекрасная фраза! – радостно воскликнул Серж, и Данило улыбнулся:

–Услышал её ещё в детстве от итальянских товарищей капитана Антона Павловича Кирсанова, близкого друга нашей семьи... Как их зовут?... Гаспаро и Фабио, кажется.

Софья тут же улыбнулась, сообщив:

–Антон Павлович как раз и помог мне вернуться в Россию! Вместе с капитаном Барсовым, – оглянулась она на Дмитрия, и тот поклонился, представившись Даниле.

–Очень приятно, – протянул тут руку для пожатия, и Дмитрий подал свою. – Благодарю всех, что помогли нам с Софьюшкой наконец-то встретиться... Я верил, что ты жива, чувствовал, – смотрел он на любимую, а она, переполненная тем же счастьем, как и он, вытирала бегущие по щекам слезинки. – Прекрасная, живая... Искал тебя, ждал... Не наглядеться на тебя, не насытиться тобой, – вновь прошептал Данило те самые слова, по которым Софья скучала.

Их губы невольно сблизились, соединившись в сладости поцелуя, а друзья смущённо переглянулись...

–Искал тебя и бабу Нюру, – возвращаясь к тревожному пережитому времени, Данило стал серьёзнее. – Нашёл только её тело в порту Кронштадта... Но кто совершил сие злодеяние, не ведаю пока.

–Господи, нет, – поразилась услышанному Софья, а сестра подле вздрогнула, но пока промолчала, поскольку Данило будто опомнился и засыпал милую вопросами, оглядывая её с неимоверным волнением:

–А ребёнок? А малыш? Где он? Где живот? Где?

–У твоего папеньки наш сыночек, – успокаивала Софья тут же с нежностью улыбки и поглаживала по голове. – Он так рад внуку, так ждёт нас! Не так давно родила я, да назвала в честь отца твоего, Мишенькой.

–Софьюшка, – смотрел осчастливленный Данило так, словно не может быть счастья больше, чем получил от судьбы.

Одна Анна с тревогой и виноватым взглядом смотрела вокруг, но, встретившись с удивлёнными к ней взглядами Дмитрия и Сержа, не смогла молчать:

–Простите, что нарушу счастье, но знаю и я многое.

–Что? – удивилась Софья, а сестра, взволнованно потирая руки, рассказала:

–Взаперти держали меня долго, но когда папенька поставил охрану у выхода из дома, разрешено было выходить из комнаты. Тогда-то и выкрала письмо твоё последнее, отдав его теперь Даниле.

–Верно, – улыбнулся тот. – На груди было то письмо во время дуэли.

Серж тут же глянул на висевшую на стуле форму Данилы и достал оттуда конверт:

–Не повредилось! Целое! – радостно сообщил он, но Анна села в кресло рядом с сестрой и продолжила рассказывать:

–А потом я подслушивать смогла, о чём папенька иногда разговаривал со своим слугой. Всё через него совершал... Всё зло, лишь бы не подпустить Протасовых, отомстить... Папенька наш, Софьюшка,... он был у бабы Нюры и подкупил увезти тебя подальше, да чтоб отравила она тебя. Но слуга в ту ночь вернулся поздно и рассказал папеньке, что баба Нюра отправила тебя на корабль Антона Павловича, что не было и в мыслях у неё отравить тебя. Наоборот, хотела спасти, направить к Даниле хоть таким путём. Она же и передала тебе все сбережения... Деньги, которые когда-то давал Данило да дал наш отец.

–Милая женщина, – прослезился в воспоминаниях о ней Данило, взяв руку не менее расстроенной любимой в свою.

–А мама? – вопросила поражённая Софья, и Анна пожала плечами:

–Не знаю... Думаю, не все тайны она знает...

Она рассказала обо всём, что отец сделал, что говорил, как ненавидел и слеп был в ненависти своей, что в конечном итоге его погубило. Но каждый из присутствующих слушал, жалел и о произошедшем, и его...

Больше же всех в горе себя ощущала отступившая от двери вдова Львова. Она слышала всё, понимая ошибки и мужа, и свои, но отступала назад, к своей спальне... Полная отчаяния, полная раскаяния, а гордость и обида душили...

Глава 57

Уже через два дня Данило поднялся с кровати, как бы кто ни уговаривал ещё оправиться, но рана беспокоила его не столь сильно, как желание не в постели встретить сына, которого обещали вот-вот привезти, и быть на похоронах отца возлюбленной, как бы тот ни поступил в прошлом, как бы ни был слеп в своей ненависти...

Всё время плачущую и прячущуюся ото всех мать, Софья и Анна пытались навестить, попросить выйти, поговорить, но та всё отказывалась, ссылаясь на горе, что переживает лишь она. Жалея себя, но прося прощения, она всё же оставалась в своей спальне, соглашаясь и отпустить из дома охрану, и чтобы Данило оставался здесь, пока не оправится от раны...

В тот день, когда Данило поднялся, радуясь жизни, дарящей ему с любимой долгожданные счастливые дни, в дом ко Львовым прибыл его отец и привёз внука Михаила. Малыш плакал на его руках, но счастливый дед любовался им беспрерывно, то лаская нежной речью, то улыбаясь...

Только взяла Софья малыша на руки, тот прекратил плакать и наблюдавшая с умилением Анна погладила племянника:

–Как же он мил! Какое же это чудо – дети!

–Это... что же? – спустилась ко всем наконец-то вышедшая вдова Львова.

Она казалась свежей, успокоившейся. Словно была иным человеком. Уставившись на внука, медленно подошла и взглянула в глаза Софьи.

–Это Мишенька, – молвила та. – Наш с Данилушкой сыночек.

Данило стоял подле, а слов вокруг будто не слышал. Он смотрел на сына, словно на невероятное чудо света, которое выпало честь встретить...

–Разрешите им остаться, маменька? – жалостливо смотрела Анна, и мать медленно взглянула на каждого присутствующего. Она видела добрые и счастливые взгляды всех: Данилы, Софьи, Анны и любующегося той со стороны капитана Барсова,... Сержа и поклонившегося в приветствие отца Данилы – Михаила Александровича Протасова...

Ничего больше не сказав, она просто ушла, вновь закрывшись у себя в спальне, оставив каждому в душе множество вопросов и странное чувство утраты. С тем же чувством проходили и похороны Семёна Константиновича Львова. А после... После все вновь собрались в доме Львовых, тихо обедая в присутствии молчаливой и ни на кого не взглянувшей вдовы.

На следующий же день, самым ранним утром в дом Львовых вернулся уехавший накануне после похорон капитан Барсов. Доложив отворившей дверь служанке о том, что желает поговорить с Анной, та пропустила обождать в гостиной.

Долго ждать ему не пришлось... Примчавшаяся Анна была будто давно одета и готова к новому дню. Её роскошные волосы были заплетены так, что кудри спадали с плеч, а белоснежное лёгкое платье делало её ангельски прелестной. Дмитрий невольно залюбовался ею вновь, не находя слов, и Анна улыбнулась:

–Вы будто и не покидали нас, Дмитрий... Евгеньевич.

–А Вы не в трауре, – заметил тот, и Анна смутилась:

–Я не хотела выйти к Вам вся в чёрном... Схватила первое попавшееся платье, но Вы правы, мне стоило не спешить так...

Дмитрий подошёл, взяв её руку в свою, а волнение переполняло всего его, не позволяя говорить всё то, о чём так хотел. Он смотрел в её глаза, видел тот же ласковый взгляд, каким ласкал, и Анна вновь улыбнулась:

–Не уходите больше.

–Как бы мне этого хотелось... Больше всего на свете...

–Останьтесь, – прошептала Анна, а осторожная рука Дмитрия уже гладила её по щеке.

Ласкаясь об неё, Анна закрыла глаза и невольно тянулась к губам столь дорого кавалера, становившегося всё ближе и ближе. Дмитрий не мог сдерживаться более, прикоснувшись поцелуем к её вздрогнувшим губам, но их столь трепетную встречу нарушил голос появившейся на ступенях вдовы Львовы:

–Вы что себе позволяете?!

Отошёл Дмитрий от Анны тут же и поклонился:

–Простите, Ольга Марковна,... нет сил ждать, чтобы прийти и просить руки Вашей дочери Анны.

Анна так и ахнула от радости, но тут же попятилась прочь под указ строгой матери вернуться к себе сменить наряд:

–Немедленно! У нас траур! Как смеете все в столь горестный час забыть об уважении к моему супругу, к отцу?! – воскликнула она и стала всё больше и больше кричать. – Даже если он и не был прав, даже если и был столь жесток! Всё на благо старался! На благо вас, дочерей!

–Это неправда! – выкрикнула вдруг Анна, оставшись стоять наверху и взирать на оглянувшуюся мать. – Он всегда был жесток! Любви не проявлял ни к кому! Заслужил ли он сей чести, чтоб я носила траур по нему?!

–Негодная, – еле слышно молвила поразившаяся мать, и Анна, осознав, что повела себя недопустимо, в рыданиях умчалась к себе.

–А Вы,... Дмитрий Евгеньевич, – повернулась мать к капитану Барсову, с волнением ожидавшим своей участи. – Должна огорчить Вас, но мой выбор пал на Сергеева Сергея Ивановича. Старый дворянский род. Так что, извольте... Прошу покинуть наш дом и не появляться здесь боле.

–Мой род, Ольга Марковна, не менее дворянский, чем его, – поклонился Дмитрий и не стал задерживаться.

Он ушёл на этот раз, но отступать был не намерен...