Текст книги "Тайна детской скрипки (СИ)"

Автор книги: Татьяна Ренсинк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Глава 44

-Вижу, и ты готова для особого случая, – заметила Линн, что Иона одета в мужской костюм.

–Да, и уроки фехтования прошла! Так что,... могу не только стрелять, – выдала та гордо, улыбнувшись с намёком.

Сняв шляпу и с облегчением вздохнув, Пётр налил себе в стакан воды. Он выдержал паузу, пока им накрыли к завтраку, а когда вновь оставили троих, обратился к Линн:

-Ты бываешь иногда в королевской опере, так?

–Разумеется, – усмехнулась та, спокойно намазывая на кусок хлеба масло. – Частенько посещают её и мои девочки с клиентами.

–Есть там кто из твоих знакомых, кто бы провёл? Сегодня там нет представлений, а нам жутко надо, – с намёком улыбнулся Пётр. – Не хочется вламываться с бумагой от Генерал-губернатора да пугать.

–Ох, – выдохнула она, будто внезапно ощутила усталость.

Отложив хлеб, Линн взглянула на них обоих и улыбнулась:

-Мне никогда не освободиться от вас, верно?

–Последний раз, обещаю, – кивнул Пётр. – В мой век. Могу обрадовать тебя, что я пока оставляю службу. Так что, – развёл он руками. – Закончу с одним делом и на покой.

–Что?! – не на шутку удивилась Линн.

По её виду было ясно, что такая новость оказалась далеко не приятной, что она и пояснила:

-Значит, скоро придётся и мне распрощаться с особняком и нашим делом?!

–Не бойся, – успокаивал Пётр. – Пока помогаешь полиции, тебя никто не тронет.

–Это пока ты служил им, – сомневалась та, но вновь взяла свой хлеб, продолжая намазывать его маслом. – Да, есть в опере моя девочка.

–Вот видишь, как же без тебя? – засмеялся довольный её собеседник.

Взяв себе по хлебу и пирожку, Иона и Пётр присоединились к завтраку с Линн. Она добродушно улыбалась, налив им чая, и сказала:

-Я передам для неё с вами записку. Она проведёт вас, куда хотите. Сейчас в опере никого. К вечеру уже опаснее.

–Прекрасно, после завтрака и поедем, – отозвался Пётр, а Линн поднялась из-за стола.

Она отошла к комоду, достав оттуда платье и тёмно-синий костюм с мужским париком. Положив их на постель, Линн села обратно к столу:

-Оденьтесь только иначе. Иона в таком костюме насторожит любого, а тебя в твоём чёрном узнает каждый.

–Ты всегда была внимательна к деталям, – смеялся ещё более довольный Пётр.

–Я ж не зря своим театром заведую, да и вам, полиции, помогаю. Уж кое-чему научилась за свой век, – гордилась собою она.

Скорее закончив свой завтрак, Линн оставила собеседников одних переодеться. Она бросила Петру игривый взгляд и медленно закрыла за собою дверь. Заметив такой жест, Иона сразу поднялась из-за стола.

-Прекрати сейчас же, – схватил Пётр её в свои объятия. – Она специально оставила нас!

–Как она смеет смотреть на тебя так, да ещё и в моём присутствии?! – недовольно высказала она, оказавшись поваленной на постель.

Скорее напялив на голову парик, Пётр принялся целовать её и щекотать:

-Давай соберёмся, давай найдём те письма, которые ты в театре спрятала и уедем в наш рай... Я тебе тогда буду каждую минуту доказывать свою верность и любовь!

–Каждую?! – смеялась Иона, а от невозможности терпеть щекотание, начинала повизгивать. – Хватит! Я согласна!

Захватив её губы в плен горячего поцелуя, Пётр скоро отпустил её переодеться за ширмой. Когда же она уже была в простом платье, словно являлась бедной девушкой, и вышла, он снова заставил опуститься на постель:

-Ах, наконец-то ты свободна, – стал он покрывать её шейку поцелуями, пока руки задирали подол. – Моя... Моя... И чего ж ты пряталась за ширмой?... Я люблю наблюдать, как ты раздеваешься...

–Специально, – смеялась извивающаяся от наслаждения милая. – Чтоб знал,... что могу и не твоею стать... Чтоб не смел поддаваться на соблазны других...

–Дурочка,... моя,... я твой, – спешил Пётр расстегнуть штаны, пока целовал и шептал о любви.

Он скоро налёг на неё, продолжая ласкать... Неистово разгораясь в страсти, оба застонали от блаженства вновь быть вместе и любить друг друга. Словно давно не были вместе... Словно вот-вот и всё закончится, а так хочется вечно находиться в любящих руках, прижиматься к теплу любимого тела и... не отпускать...

Глава 45

Так прекрасно начавшееся утро не спешило заканчиваться. С отрадными чувствами, с ощущением бесконечной любви друг к дугу Пётр и Иона скоро покинули особняк Линн. Она с пожеланием удачи дала им карету и перекрестила в путь.

Когда экипаж привёз их к зданию королевской оперы, где вчера не удалось добраться до нужных писем, они направились к его входу. Вышедший к ним служащий выслушал Петра и имя девушки, к которой приехали.

Довольно долго пришлось им ждать на улице, когда нужная девушка выйдет. Она не успела спросить о том, кто они и почему приехали, как Пётр протянул ей записку от Линн... Прочитав, лицо девушки тут же сменилось с настороженного на более приветливое. Она проводила их за кулисы к сцене, сообщив, что больше пока в опере никого нет, и ушла.

Иона сразу с облегчением вздохнула и потёрла руки:

-Наконец-то, идём, – хотела она выйти на сцену, как Пётр резко схватил за руку.

Словно гром среди ясного неба поразил его. Он уставился на перстень на её пальце, внимательно разглядывая его, но не узнавая:

-Этого у тебя не было... Что за шутки?

–Это я выкрала у Гилберта, – засмеялась Иона. – И сейчас ты узнаешь, зачем.

–Я вообще не хочу, чтобы ты носила кольца других мужчин, – смотрел возмутившийся милый, что вызывало в ней счастливую улыбку:

–Неужели я вижу ревность?

Сняв перстень, Пётр зажал его в кулаке и гордо взирал в ответ.

-Голубь мой, – взяла Иона его лицо в тепло ладоней. – Я жестоко подразнила?... Ну прости... Теперь ты знаешь, как я чувствую, когда твоё внимание вдруг обращено к другим женщинам.

–Так зачем тебе сей перстень?

Позвав за собою на сцену, Иона остановилась на краю и топнула ножкой:

-Здесь... Когда подошла отдать артистам цветы, я заметила, что здесь,... на углу,... доска легко приподнимается, а там достаточно места спрятать ту маленькую книжку, в которой Гилберт и хранил письма от Хилковой да Матвея Сергеевича. Эту книжку я выкрала, пока он её не уничтожил. Он собирался её сжечь, а потом не нашёл, – засмеялась она. – Он даже не догадался тогда, что я выкрала всё: и книгу, и перстень!

Пётр спрыгнул со сцены, принявшись приподнимать доску. Он сразу увидел лежащую под полом сцены книжку. Взяв её в руки, он заметил и замок, отверстие которого было точно того же узора, что и перстень:

–Голубка моя,... ты гений!

–Я стою тебя, – гордо хихикнула та.

Она была крайне довольна всем, что сделала, особенно – что любимый гордится ею теперь ещё больше. Тот, одарив восхищённым взглядом, поспешил перстнем открыть книгу и достать припрятанные письма. Сев на краю сцены, он тут же стал их читать. Иона села подле, приложившись головою к его плечу, и ждала, когда дочитает...

-Вот же ведьма эта Хилкова, – поразился он, сложив письма за пазуху в карман. – Описала мои измены так, что я сам могу поверить в них! Ишь, уговаривала и Гильберта, и Разумовского тебя у меня увести! А Разумовский, похоже, и правда, о письме этом от Матвея Сергеевича не успел узнать... Но мы его навестим ещё.

–Давай оставим их уже? – ласково смотрела Иона. – Не могу дождаться, когда отдохнём от них всех.

–Избавиться от них всех надо, милая, – вздохнул с сожалением Пётр. – Такие, как княгиня, спокойно сидеть не будут.

Он посмотрел на книгу в своих руках и оставил её, как и перстень, на сцене:

–Может кому пригодится вновь.

-Пусть, ты прав, – ответила улыбкой любимая.

Они взялись за руки, поднявшись вместе, и поспешили уйти. Любуясь милым, замечая его энергичность, Иона сразу, как только вышли на улицу, сказала:

-Твоя рана не беспокоит больше?! Ты почти не хромаешь и ходить стал быстрее!

–Да. Более того, я вновь могу делать это! – сбросив парик, Пётр забросил камзол в их ожидающую карету и схватил её на руки. – Я сохранил эликсир от Валентина. Помогает заглушить боль!

–Осторожнее! – засмеялась Иона, но опасалась всё же за его здоровье. – Опусти же! Боль не чувствуешь, а рана может открыться!

Опустив её перед собой, Пётр сладко поцеловал в губы:

-Моя ненаглядная,... моя единственная... Давай после всего этого уедем путешествовать?

–Ты знаешь, а идея чудесная! Так о нас, может, все враги забудут, а мы отдохнём и уделим всё время нам и деткам.

–Точно так, – кивнул радостный от предстоящих планов любимый, и они скрепили это долгим поцелуем...

Глава 46

Пока подъезжали к дому Хилковых, Пётр смотрел в окно в поисках своего дворецкого. Надеясь, что тот сумел выследить нужного человека, он был рад увидеть его сидевшим на скамье у трактира.

Пётр сразу приказал кучеру остановиться и вышел на улицу.

-Ваше Сиятельство! – тут же поднялся дворецкий. – А я ждал Вас! – указал он на сидевшего рядом того самого пьяного мужчину, который накануне рассказал о покушении на их жизнь.

Пётр кивнул тому в приветствие и взглянул на спящего на соседней скамье человека, лицо которого было прикрыто шляпой...

–Вот потому и ждали мы Вас, – тихо сказал дворецкий. – Нам пришлось его несколько раз ударить... По шишкам на его голове можно сосчитать...

–Это он, точно, – кивнул пьяный рядом.

–Он не осмелился пройти к дому Хилковых, поскольку там уже долго находятся Генерал-губернатор с каким-то важным господином, – сообщил дворецкий. – Захотел обождать в трактире, а тут мы его и...

–Отличная работа! – воскликнул довольный Пётр и подозвал дозорных.

Те после краткого разъяснения схватили парня, пока был без чувств, и в городской карете повезли в полицию. Улыбаясь им вслед, Пётр повернулся к дворецкому:

-Можешь возвращаться домой, – вручил он ему денег на дорогу, после чего вложил в руку пьяного мужчины, оказавшегося таким полезным, тоже несколько монет:

–Вот,... но советую бросать с выпивкой. Занялся бы чем полезным.

–Так кому я нужен? – выдал тот.

–Вези его к нам, там пообщаемся, подыщем службу, – кивнул дворецкому Пётр, и тот растянулся в улыбку, словно помогает близкому другу.

Вернувшись к карете, Пётр открыл дверцу и помог любимой выйти:

–Ты всё слышала? Всё поняла?

–Да, милый, – улыбнулась та. – Но за княгиню почему-то переживаю. Не спокойно на душе. Может всё же как-то её спасти, успокоить? Мы ведь не враги ей.

–Боюсь, уже поздно, – взглянул на дом Хилковых Пётр.

Они не спеша прошли к воротам. На этот раз слуга без слов открыл для них двери. В доме же навстречу тут же вышел Генерал-губернатор и пригласил пройти в гостиную, где тем временем сидевшую в кресле княгиню Хилкову допрашивал важный пожилой господин...

–Судебный исполнитель привязался со мной сюда прийти, – шепнул Петру Генерал-губернатор.

–Гилберт выдал её? – догадался Пётр, а Иона, услышав всё, чуть вздрогнула от переживания за княгиню.

Видно было, как ей жаль её, жаль стоящих в стороне дочерей, с которыми встретилась взглядами. Только те, равнодушно наблюдая за матерью, молчали и кивали.

Прислушавшись к вопросам судебного исполнителя, Пётр кашлянул, а Генерал-губернатор сразу его представил. Тот поднялся с удивлённым взглядом:

-Вы занимались этим делом, не так ли? У Вас имеется ещё что против княгини или господина Коннора Гилберта?

–Имеется, но не против княгини, – заявил вдруг Пётр, удивив вопрошающего. – Пойман соучастник убийств и покушений на жизнь.

–Пойман? – вырвалось из груди княгини искреннее переживание.

Она сразу замолчала, опустив взгляд, а оглянувшийся судебный исполнитель спросил:

-Вы с ним были знакомы?!

–Он обманом привлекал к своим делам княгиню, – снова заявил Пётр прежде, чем княгиня посмела открыть рот для ответа.

–Прошу Вас разобраться в этом до конца и предъявить письменный отчёт, – посмотрел пронзительно судебный исполнитель.

Пётр понимал, что тот не верит ни единому слову, имея свой взгляд на произошедшее. Однако, не обладая доказательствами, явно оставил всё пока, как есть. Он откланялся, но у порога вновь взглянул на Петра и Генерал-губернатора так, чтобы остался осадок предчувствия возможного провала из-за лжи...

-Зря Вы защитили нашу матушку, – подошла к Петру Ольга. – Вы можете пострадать.

–Куда хуже? – улыбнулся он.

–Мерзавец мерзавцем останется, – выдала и сама княгиня Хилкова.

–Мама, – прослезилась Мария, взяв её за руку.

Она опустилась перед ней на колени, желая увидеть ту мать, которую когда-то знала, на которую нынешняя была совсем не похожа.

-Мамочка,... милая,... так хочется, чтоб ты однажды вновь вошла в комнату и просто поняла, пожалела.

–А я и пришла, и пожалела сразу, – отдёрнула та руку и отвела взгляд в сторону, словно боролась в себе с разумом и гордостью.

Не желая дольше задерживаться, чтобы быть свидетелем дальнейшей семейной драмы, Генерал-губернатор указал Петру на выход.

-Жду у кареты, как освободишься, – прошептал тот любимой, и она кивнула в ответ.

Пётр молча последовал за Генерал-губернатором. Они вышли на двор и медленно направились в парк, располагающийся неподалёку...

-Мне искренне жаль, но Вас пока отстранили, – начал говорить тот, на что Пётр вновь улыбнулся, видя переживание и желая успокоить:

–Я нуждаюсь в отдыхе в любом случае. А там... Как знать, что жизнь готовит.

–Вы правы, – кивал тот. – В наше неспокойное время всё резко меняется, так что всё возможно. Вы дарите мне надежду!

–Я рад её подарить... Она теплится и во мне, – признался Пётр и Генерал-губернатор остановился:

–Знайте только, нам нужны такие люди, как Вы.

–Запомню.

–Я пожелаю Вам чудесного отдыха. Вы не уезжаете далеко?

–Мы планируем немного путешествовать, – сообщил Пётр, вызвав добрую улыбку понимающего собеседника:

–Что ж, буду ждать возвращения Вашего и домой, и, как случай представится, на службу.

–Вам же здоровья да спокойной службы, пока меня нет.

–Вот потому Вы мне и нравитесь, – пригрозив шутливо пальцем, засмеялся Генерал-губернатор вместе с ним...

Глава 47

Молочный цвет, будто воздушная пена, перистых облаков смешивался с нежным светом солнечных лучей, а ласковый тёплый ветер приносил магический аромат цветов с поля. Иона вдохнула его полной грудью, остановив взгляд на отдыхающем на поляне у дома любимом, и пошла к нему навстречу...

Пётр полулежал в траве, покусывая травинку, и с улыбкой смотрел в ответ. Он ждал, когда милая подойдёт, плавно приближаясь, а трепет в душе рос от чувства крепкой любви...

-Кто же это у нас так рано пробудился да вновь сбежал от меня? – засмеялась Иона, сев рядом.

Она погладила любимого по его роскошным волосам, затянутым в хвост, и он вздохнул:

-Такую сладко спящую принцессу будить очень жалко. К тому же, тебе следует больше отдыхать. Не забывай, я строг, когда ты носишь ребёнка.

–Да, я знаю, мой друг, – снова засмеялась милая и стала покрывать его лицо нежными поцелуями. – Мой муж,... мой любовник,... моё всё... Я так боялась, что ты уехал без меня. И о, как я была счастлива найти тебя здесь.

–Я ждал тебя, – улыбался он. – Знаю, как будешь переживать и злиться, а потому решил всё же подождать... А хотя,... на самом деле, просто жду ответа от Разумовского, когда он сможет нас принять.

Иона помотала головой на то, как он дразнит, и склонилась ближе, одарив его губы поцелуем. Пётр сразу выбросил травинку и прижал любимую в свои объятия. Неотрывно целуя, он положил Иону на траву, а руки жадно гладили по талии и груди... Оба ещё некоторое время ласкали друг друга поцелуями и руками, пока выбежавший из дома сын не помчался к ним, весело зовя:

-Мама!

Вздрогнув, словно прогремел гром, они переглянулись от приятного шока услышать долгожданный голосок любимого ребёнка.

-Он заговорил?! – не успел выказать восторг Пётр.

Он вскочил, поймав сына на руки и стал с ним кружиться по поляне. Радости не было предела, как и им, так и поднявшейся рядом Ионе. Мальчик продолжал повторять «мама». Слышать его нежный голосок – было великим счастьем, неописуемым и самым торжественным.

Проведя с сыном всё утро и день, Петра с Ионой отвлекло только сообщение о получении срочного письма от Разумовского. Родители Ионы тут же забрали внука погулять вместе, и Пётр распечатал послание...

-Ну что там? – видела Иона, как он бегает по строкам глазами, и любимый улыбнулся:

–Ждёт нас нынче вечером.

–Слава Богу, – обрадовалась она. – Всё только к лучшему!

–Ты думаешь? – не верил Пётр пока в то, но Иона спросила:

–Ты отправил отчёт по делу княгини Хилковой?

–Да,... я написал выдуманный отчёт для суда, – вздохнул он. – Будем надеяться, что её не ждёт жестокая кара.

Они скоро собрались в путь, и уже через час приехали к дому, где проживал русский посол. Дворецкий проводил по роскошному коридору в кабинет. Сообщив Разумовскому об их приезде, он пропустил пройти и откланялся...

-Прошу, – сразу указал на диваны у окна посол, а сам сел в кресло.

Просторный кабинет, окружённый окнами со всех сторон был весьма светлым и скромным. Уют и тепло царствовали здесь, вселяя надежду на добрую беседу. Сев перед Разумовским на диван, Пётр и Иона пока молчали...

-Вы написали в запросе на встречу, что дело касается некоей княгини.

–Хилковой, – кивнул Пётр. – Прошу посодействовать в её защите.

–О, это не трудно будет сделать. Я читал Ваши пояснения о случившемся с нею. Жаль, что такое произошло. Подставлять аристократов эти наглецы, ой, как умеют! Мне ли не знать, – соглашался Разумовский.

–Разумеется, – улыбнулся Пётр. – Жаль, Вы не знали о существовании сего письма от Матвея Сергеевича, – достал он конверт из кармана и протянул его.

Прочитав письмо, тот сразу ужаснулся:

-Я бы не продал ту детскую скрипку, зная о её тайне! Боже, что могут совершить простые порывы!

–Всё, к счастью, в прошлом, – улыбался натянуто Пётр, что заметил его собеседник и сразу обратился к скромно сидевшей Ионе:

–Ваш выбор ужасен, моя милая... Ваш супруг столь ревнив.

–Надеюсь, Вы не будете ревнивы со своей невестой, а потом и женой, – одарила она теплом улыбки.

–О, я позволю ей иметь любовника. Это норма нашего света, нашего времени, – махнул безразлично рукой тот.

–Время меняется, – не согласилась Иона.

–Да, Вы знаете, я соглашусь, – кивнул Разумовский. – Большие разводы начались... Ушаковых, Апраксиных, например... Прям с ума начинают сходить. Девицы начинают убегать с кавалерами дабы тайно жениться!

-Любовь начинает властвовать, – перебила его речь Иона.

–Ах, позвольте, любовью можно везде заняться, – снова махнул Разумовский рукой. – Девица – будущая жена должна что? Блистать, пленять и нравиться. И, если понравится чужая жена или иная девица, что ж теперь?

–Ценность духовного единения супругов, интерес друг к другу выступают теперь всё же вперёд, – добавил Пётр. – Незаменимость супруга, супруги – добавляет каплю в чаше их любви, плотно связанной с преданностью.

–Вы обращаетесь с женой, как с собственностью? Так никакую избранницу не удержите, – удивился Разумовский. – Да и потом... У кого нет адюльтера, фаворитов?

–Не Ваше дело, – усмехнулся Пётр, вызвав в Ионе рядом еле скрываемую появившуюся тревогу.

–Заметно, – улыбнулся Разумовский кисло и кивнул Ионе. – Вот не завидую Вам... А Вам, – вернулся он к Петру. – Вам завидую... Ваша супруга прекрасна! А обо мне Вы, вижу, имеете непристойное мнение, – принял Разумовский гордый вид. – Однако, я всё же положительный герой в сей пьесе.

–К счастью, как оказалось, – кивнул Пётр, прищурившись, чтобы дать собеседнику вновь двойственное чувство, что и получилось.

Тот только вздохнул:

-Ступайте с Богом... Я окажу защиту княгине Хилковой, но с Вами, граф, не хотел бы вновь пересекаться. Вы являетесь не таким, как все.

–Потому нас сложнее использовать, – поднялся Пётр с любимой вместе, довольный окончанием беседы и под руку с нею ушёл...

Глава 48

Мела метель, капель звенела

И осень с летом пролетела,

Наша любовь не охладела,

Какая б злая воля ни задела.

Прикосновение губ и рук

Любовь рисует друг на друге,

А страхов всех огонь тревожный

Она сметает вмиг: оно ничтожно.

Не сбежишь от любви, не уйдёшь,

И в разлуке она не пройдёт,

Всё простит, снова примет в свой круг

Через слёзы и радость. Она – вечный друг.

И в будни через сотни встречных,

Их голосов, лиц, слов беспечных

Никто нам так не будет дорог,

Даже если вдруг нас и поссорят.

Настанет утро озарения,

Навстречу побежим спасению,

Туда, где снова друг для друга

Жизнь рисовать любовью будем.

Не сбежишь от любви, не уйдёшь,

И в разлуке она не пройдёт,

Всё простит, снова примет в свой круг

Через слёзы и радость. Она – вечный друг.

Пётр допел и отложил гитару. Сидя на стуле тем утром перед любимой в их спальне, он сразу, как проснулись, спел для неё свою новую песню. Восхищённый взгляд Ионы застыл на нём, а молчание обоих затянулось. Они смотрели друг на друга, ласкаясь невидимой нитью их крепкой любви. Такого чудесного дня, казалось, не было ещё никогда...

-Это я сочинил тебе, – кивнул наконец-то Пётр и сел рядом с любимой на краю постели.

–Когда же ты успел? – улыбалась она с восторгом, и он повалил её на кровать, начав покрывать поцелуями:

–Между делом... Желая вновь и вновь показать тебе,... что ты одна у меня, как дорога, как нужна.

–Петенька,... милый мой, – наслаждалась она и дарила ответные поцелуи. – Как же я, встретив тебя, счастье обрела?

–А я?! – сделал удивлённый вид милый, и оба засмеялись, крепко обнявшись и вновь целуясь.

Постучавший к ним в дверь тесть заставил прислушаться:

-Голубки наши, Вы просунулись?! Здесь вдруг приглашение на бал сегодняшний пришло... Королевский... Во дворце!

Взглянув друг на друга, оба сменились в лице. Тревога поселилась в глазах, и Пётр поднялся, скорее принявшись одеваться:

-Здесь что-то не чисто.

–Я боюсь, – встревожилась Иона. – Так всё внезапно.

Она надела пеньюар и села в кресло у столика:

–Тебя отнимут у меня?

Пётр сел рядом, но промолчал, что заставляло душу сжиматься в душащей тревоге:

-Тебя хотят отнять, – кивала Иона.

–Я не позволю, – молвил ей любимый. – Не знаю, пока, как, но,... если понадобится, придётся придумать план побега. В этом смогут помочь только мои родители.

–Если они узнают, что происходило всё это время, может обидятся, – сказала Иона, но Пётр нежно улыбнулся:

–Ничего... Они знают, что я никогда не беспокою, особенно когда опасность есть какая и для них. По пути на бал заедем к ним.

–Может не стоит отправляться на сей бал? – сомневалась в хорошем исходе дела милая, но Пётр вздохнул и встал:

–Примем всё сразу, все удары. Нам нечего опасаться.

–Ты сам не уверен в этом, я же вижу. Ведь ты виноват перед законом, как боится и Генерал-губернатор. Ты применял пытки при допросах, что король запрещал, – хотела отговорить его любимая, но всё было бесполезно.

Пётр не хотел ничего слышать и менять. Позволять же ему уезжать одному Иона тоже не стала... Собравшись вместе к балу, они прибыли сначала к родителям Петра, но те, как сообщил слуга, уже были во дворце.

С возросшей тревогой Иона смотрела на любимого всю дорогу. Пётр молча глядел в окно, будто не хотел замечать её переживаний. Время пролетело беспощадно, и они уже были в зале дворца, где все приглашённые то увлечённо беседовали, то танцевали или угощались напитками и закусками, которые разносили богато одетые слуги.

Будто искал кого глазами, Пётр шёл с любимой под руку по краю зала. Отыскав родителей, дождавшись, когда те обратят на них внимание, он сделал знак рукой, чтобы выйти поговорить.

Проводив любимого к одной из дверей, ведущей из зала, Иона поняла, что он хочет оставить её одну:

-Я боюсь.

–Здесь присутствуют многие наши знакомые и даже друзья, – указал Пётр взглядом на беседующих в стороне с Разумовским Никитина и Марию. – Побудь с ними, а я пока всё расскажу родителям. Их всё равно будут допрашивать, если дело далеко зайдёт. Они должны знать правду.

–Только вернись сразу ко мне, – с мольбой в глазах просила Иона, и милый, одарив её ручку ласковым поцелуем, ушёл из зала...