Текст книги "Повстанец (СИ)"
Автор книги: Татьяна Шульгина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 36 страниц)
Мои размышления прервала Жанна, сообщив, что со мной хочет говорить миссис Йорк. Я разрешила соединить.
На экране появилась красивая светловолосая женщина средних лет. Она сидела в своем рабочем кабинете, как и я. Позади раскинулся живописный сад, окружающий здание парламента. Элизабет была сенатором и главой либеральной партии.
– Наоми, здравствуй, – поприветствовала она меня с широкой приветливой улыбкой на своем безупречном загорелом лице. – Давно мы уже не виделись, как ты?
– Здравствуй, Элизабет, – кивнула я, тоже улыбнувшись в ответ. – У меня все хорошо. Разве ты не в курсе последних столичных сплетен?
– О, ты о Драйвере, – усмехнулась женщина, продемонстрировав ряд ровных белоснежных зубов. – Джейми мне рассказала еще две недели назад, что ты возьмешь его. Я даже не сомневалась в исходе торгов.
– Похоже, все стало слишком предсказуемым и директор «королевской школы», заскучав, решила привнести интригу, – язвительно заметила я.
– Это возмутительно, – согласилась со мной знакомая. – Я не ожидала от мисс Норингтон чего-то подобного. Хотя, возможно, она просто не знала, что Лефевр успела подмочить свою репутацию подозрительными связями.
– Это ее работа знать такие вещи, – отмахнулась я. – Значит, пора на пенсию.
– Как вы, молодые, суровы, – шутливо пожурила меня Элизабет, сама уже в летах. – Чаще старшие знают лучше. Обладают большим опытом.
– Если только не впадают в маразм, как случилось с мисс Норингтон, – я не намеревалась спускать директору школы ее коварную выходу и уж тем более списывать это на невнимательность. Не обнаглей Лефевр до крайности и не приди мне светлая мысль проверить свою догадку, я заплатила бы за Кая четырнадцать миллионов, если не больше. Конечно, это не сделало бы меня банкротом, но «королевская школа» ничем не заслужила таких щедрых комиссионных. Разве что проценты от суммы, доставшиеся Джейми, немного успокоили бы мою совесть. Хотя вряд ли бы она обрадовалась тому, что меня так обчистили ее «подруги» из «королевской школы».
– Будь уверена, это не пройдет ей даром, – успокоила меня Элизабет, примирительно улыбнувшись. – Она же знала, что Джейми хочет, чтоб сын попал к тебе. Могла бы намекнуть Лефевр, что не стоит так усердствовать.
– Вот, о чем я и говорю, – кивнула я. – Мисс Норингтон пора на покой. Я и императрице об этом намекну. Не годится делать такие промашки в таком ответственном деле.
– Ты уже получила приглашение? – сменила тему собеседница. – До приема уже не так много времени осталось.
– Еще нет, а ты?
– Нет, – она отрицательно мотнула головой. – Нашей императрице исполнится сорок пять. Ей тоже предлагаешь отправиться на пенсию?
– Что за коварные вопросы, Элизабет? – возмутилась я. – Наша императрица – это наша надежда на мир и процветание. Я желаю видеть ее на престоле до моей собственной смерти, и чтоб еще моим детям жить при ее правлении.
– Да, это чистая правда, – согласилась мисс Йорк, тоже посерьезнев. – В интересах нашей партии, чтоб правила именно она, а не ее сестра, в чью пользу должен перейти престол. Кстати, прием у меня уже в субботу. Ты готова к своей новой роли?
– Я хотела поговорить об этом, – начала я, подбирая правильные слова. Подруги матери мне еще пригодятся, несмотря ни на что. – Я не буду вступать в вашу партию.
– Что? Почему? – удивленно спросила женщина, подавшись вперед. – Наоми, я думала, это вопрос решенный. Мы ждали только твоего совершеннолетия. Разве ты не хочешь сделать жизнь мужчин лучше? Ведь у тебя теперь их двое, ты должна понимать, что…
– У меня их трое, – уточнила я, сдерживая улыбку. – И именно потому, что я желаю сделать жизнь мужчин Либры лучше, я не вступлю в вашу партию.
– Это твоя новая дружба с Николсон, да? – Элизабет сузила глаза, чувствуя, как видно, что из рук ускользает огромный капитал в моем лице. – Это она тебе заморочила голову? Подумай, Наоми, разве могут амазонки что-то знать о мужчинах, если вообще не имеют с ними никаких отношений?
– Нет, Элизабет, – отрицательно мотнула головой я. – Ты неправильно понимаешь, к ним я тоже не примкну. Что бы там ни говорили в свете. Я, в самом деле, общаюсь с Натали, но исключительно по вопросам расследования нападения на офис. Она просто держит меня в курсе.
– В чем же дело? Почему ты передумала? – не понимала собеседница, теперь глядя на меня растерянно. – Может, тебе нужно время? Я не тороплю. Это ответственный шаг.
– Меня всерьез волнует положение мужчин в Либре, – начала я. – То, что они абсолютно бесправны – неправильно. Мы живем в двадцать четвертом веке и должны хоть чем-то отличаться от своих предшественниц. Но ни либеральная партия, ни повстанцы не думают о мужчинах, об их свободе. У меня вообще складывается впечатление, что всех устраивает существующий порядок, и никто не хочет ничего менять.
– Ты рассуждаешь верно, – закивала Элизабет. – Но почему тебе кажется, что мы не думаем о мужчинах? Мы очень многое сделали для них за последние годы. Открыто множество школ и больниц. Смягчены наказания за небольшие проступки и увеличен штраф за жестокое обращение с ними.
– Это все не то, – я отрицательно мотнула головой. – Я хочу, чтоб мужчины получили свободу. Чтоб их труд оплачивался деньгами. И чтоб они не носили ошейники. Ваша партия может внести такие требования?
– Это слишком радикально, – собеседница улыбнулась, явно считая меня глупой девчонкой идеалисткой. – Однажды женщины уже высказывали такие требования, и в результате все закончилось роспуском их партии. Теперь их последователи стали обычными бандитами, и вряд ли люди станут воспринимать всерьез партию, проповедующую идеалы повстанцев.
– Элизабет, повстанцы уже давно ничего не проповедуют, – я вздохнула, качая головой. – Ты права, это просто шайка анархистов, цель которых – хаос. О мужчинах тут вообще речи нет. Они лишь предлог. Но разве из-за того, что бандиты спекулируют этим, мы должны забыть прежние идеалы предшественниц?
– Если ты вступишь в нашу партию, то сможешь вынести эти вопросы на собрании сама, – предложила собеседница, задумавшись над моими словами. – Возможно, мы сможем внести предложение об отмене двух последних уровней. Но вряд ли кто-то будет всерьез воспринимать предложение снять ошейники вовсе.
– А что в этом особенного? – я отрицательно покачала головой. – При желании мужчина может убить и в ошейнике. Натали мне рассказала о нескольких случаях. Если мужчина задумал убийство, то он хладнокровен и ошейник не сигнализирует об опасности, а жертва не успевает активировать его. Чаще мужчины убивают своих хозяек, когда те спят. Ошейник больше не гарантируют нам безопасность. Это пережиток прошлого, просто еще один способ унизить мужчин, а они и без того уже унижены дальше некуда. Скоро они озлобятся и вовсе станут неуправляемыми. Перестанут доверять нам. Вот тогда появятся настоящие повстанцы, что будут просто убивать своих мучительниц, без лозунгов и не объединяясь. Просто наши мужчины, те, что сейчас есть почти в каждом доме, однажды устанут от издевательств и восстанут. И это случится, дай только время. Они же не звери и не андроиды, они такие же как мы, а значит, им надоест все это.
– Все же Натали тебя сбивает с правильного пути, – заметила Элизабет. – Убийства были всегда, наше общество еще не идеально. Нужно ужесточить ответственность за плохое обращение с мужчинами, тогда и мстительных убийц станет меньше.
– Вы, либералки, не далеко ушли от амазонок, – ответила я. – Вы все видите решение проблемы в ужесточении правил. Они – для мужчин, вы – для женщин. А нужно не ужесточать правила и наказания, надо дать мужчинам свободу. Тогда они не будут вещами, безмолвными игрушками. Равноправие повлечет за собой ответственность. Нельзя безнаказанно издеваться над равным тебе человеком. И запирать их не нужно. Они должны стать абсолютно свободны, как мы.
– Это радикализм, Наоми, – предупредила Элизабет. – Опасно высказывать всерьез такие суждения. Дальше нужно будет дать мужчинам права, чтоб могли выбрать власть и участвовать в политической жизни страны. А там, глядишь, и в парламенте появятся мужчины. Ты хочешь вернуть нас в прошлое? Когда мужчины правили и разрушали все вокруг?
– Нет, я хочу двигаться в будущее, где нет рабства, – ответила я. – Я создам свою партию.
– Ты? – собеседница немало удивилась. – Ты не политик. У тебя нет нужных знаний.
– У меня есть друзья и единомышленники, – я пожала плечами, улыбнувшись. – И я рассчитываю на вашу помощь тоже. Все же, моя партия ближе по своим идеям к вашей. Разве вы не хотите свободы для мужчин?
– Безусловно, это наша цель тоже, – Элизабет кивнула. – Но я думала, мы объединимся, а не станем соперничать.
– Нет-нет, мы не будем соперничать, – поспешила возразить я. – Просто я буду поднимать такие вопросы, на которые вы пока не решаетесь. Если у меня получится заинтересовать своими идеями, у вас и подавно прибавится сторонников.
– С другой стороны, если твои идеи не будут восприняты всерьез, на нас это тоже отразится. Как бы твоя затея не возымела обратный эффект, – скептично заметила женщина.
– Все возможно, Элизабет, но так жить дальше просто немыслимо, – я почувствовала волнение. Почему-то вспомнился Кит, его наполненная ужасом жизнь. Все же Натали была права, говоря, что я сужу общество по одному мужчине. Только из-за него я решилась на такой сумасбродный шаг, изменить мир вокруг. – Если у меня не получится, если я потерплю поражение и за мной никто не последует, тогда я уеду. Я больше не могу так жить, и не хочу, чтоб в таком мире жил мой ребенок.
– Уедешь? – переспросила она, встревоженная моими словами и видом. – Куда? В Шакру? Более либерального места нет на нашей планете. Но и там у мужчин нет свободы.
– Значит, эта планета мне не подходит, – печально улыбнулась я. – Хорошо, что есть еще одна.
– Нет, ты же это не всерьез? – Элизабет отрицательно мотнула головой. – Марс?
Я кивнула, опустив взгляд на панель управления.
– Наоми, не глупи, – собеседница смотрела на меня умоляюще. – Что за настроение? Неужели ты так разочарована? Что-то не так с твоими парнями? Почему вдруг такой радикализм?
– Надоело прятать голову в песок, – ответила я, продолжая изучать свой стол. – Мы движемся в тупик. Существующее положение вещей не может продолжаться долго. Нам придется или уничтожить мужчин как вид, или дать им свободу. Пока все идет к уничтожению. И не так цивилизованно, как предлагают амазонки, а самым примитивным и беспощадным способом. Все приложили к этому руку, даже повстанцы. Всем на них наплевать.
– Не спеши с решениями, подумай еще, – попросила собеседница печально, понимая, как видно, что я не в лучшем расположении духа. – Если будешь твердо намерена, я помогу тебе, обещаю.
– Спасибо, Элизабет, – мы попрощались.
Я отвернулась к окну, взглянув на город. На экране было несколько сообщений, и Жанна ждала, появившись вместо Элизабет, но мне необходим был перерыв. Я думала, затевать ли мне все это. Даже добившись своего и освободив мужчин, я не верну Кита. На такие проекты, какой намеревалась затеять я, нужны были годы, десятки лет. Смогу ли я всем этим управлять, если каждый вечер засыпаю с желанием не проснуться? А если Натали в один черный день сообщит, что он мертв? Когда я потеряю всякую волю к жизни и ее смысл. Что тогда будет с моей партией и единомышленниками, которых я организую и поведу неизвестно куда? А я точно знала, что без надежды увидеть его еще раз, быть с ним, не смогу прожить долго. Я даже пытаться убить себя не буду, потому что умру и без этого. Возможно, мне в самом деле не следовало мутить общество.
Я решила, что поговорю обо всем этом с подругами и мужьями. Теперь они четверо самые близкие мои люди, а значит, им можно довериться и прислушаться к мнению. Только они знают истинную причину всех моих последних действий и настроений, а значит, будут объективны. И потом, именно их я считала своими единомышленниками, на которых намеревалась опереться в будущем, создавая свою новую партию.
Обернувшись к столу, я извинилась и попросила Жанну продолжать.
Глава двадцать шестая
Предложение
В холле царил полумрак. Было уже около девяти вечера, когда я вернулась домой. Миновав гостиную, я неслышно приблизилась к комнате одного из моих новых жильцов. Было любопытно, чем они заняты и почему везде так темно и тихо. После всех кошмаров, очень не хотелось новых сюрпризов. Немного успокаивало, что внизу встретились люди Алисы, а на улице дежурили еще амазонки из министерства. Мой дом и всех его жильцов тоже тщательно проверили, после того, как оказалось, что одна из них шпионит для повстанцев. Поэтому я скорее была склонна думать, что ребята просто спят или слушают музыку у себя в комнатах, а не подверглись нападению или похищению.
Комната Кая была ближе от холла, поэтому я решила проведать сначала его. Около двери я остановилась и прислушалась. Он был там не один. Я различила голос Алекса, а Кай смеялся. Мне стало любопытно, чем они развлекаются. Я помнила, что сама просила Алекса присматривать за вторым моим мужем. Видимо, он выполнял мою просьбу. Я отчетливо слышала его голос, и предмет разговора немало меня заинтересовал, поэтому я не спешила входить.
– Это не смешно, – произнес мужчина, как видно, немного обидевшись на смех юноши. – Если тебе это все понятно, то для меня это территория совершенно незнакомая.
– Да ладно тебе, – отмахнулся Кай, еще посмеиваясь. – Ничего особенного. Не думаю, что очень отличается от женщины.
– Я бы понял, если бы тебе было с чем сравнить, – фыркнул Алекс. – Сам-то пробовал? Наверное, только в интернете и видел, как это делается.
Теперь смешно стало Алексу, а фыркнул Кай.
Я была заинтригована до крайности, силясь понять, о чем речь.
– Да мне это все вообще не нужно, – произнес юноша с оттенком надменности. – Тоже мне, нашли из чего раздувать шумиху.
– Знаешь, забудь обо всем, – послышались шаги, Алекс приближался к двери. – Я жалею, что вообще начал этот разговор.
– Ну чего ты, – Кай шел за ним следом. Теперь они стояли по другую сторону двери.
Я старалась вести себя как можно тише, хотя едва сдерживала смех, уже догадываясь, что за тему обсуждают эти двое.
– Алекс, я же хочу помочь, не злись, – говорил юноша.
– Я не злюсь, просто чувствую себя глупо, – ответил ему собеседник. – Сам что-нибудь придумаю. Не умру.
– Послушай, давай, я сам закажу, и вместе разберемся, как оно работает? – предложил Кай своим обычным веселым тоном. Я даже представляла, какая у него сейчас широкая открытая улыбка на лице.
– Шутишь? – Алекс тоже улыбался. – Еще не хватало. Давай уже лучше сразу без игрушек, друг с другом переспим.
Я прикрыла рот ладонью, вздрагивая от беззвучного смеха. Кай не отвечал какое-то время, как видно хмурился, потому что Алекс извинился.
– Ты бы переспал со мной? – спросил Кай после паузы. Я уловила в тоне иронию и искреннее любопытство.
– Ну причем тут это? Я не то имел в виду, – замялся Алекс, должно быть, жалея о своих словах. Кто-то из них взялся за ручку двери.
– Нет, ну серьезно, ответь, – допытывался Кай, придержав дверь и не позволив Алексу выйти.
Я отошла к стене, дожидаясь их появления и продолжая подслушивать.
– Что тебе ответить? – мужчина начал раздражаться.
– Ты переспал бы со мной? – повторил Кай, теперь с надеждой.
Я покачала головой, поражаясь его тщеславию.
– С тобой? – уточнил Алекс ледяным тоном.
– Да, – ответил Кай.
– Да, – ответил Алекс. – Если еще пару недель буду заниматься самоудовлетворением и видеть женщин только на экране, то непременно воспользуюсь твоим предложением…
– Это не предложение! – воскликнул Кай, не дав ему договорить. – Ты что, дурак? Я просто так спросил. Я не такой.
– Просто так? – усмехнулся Алекс.
– Да, черт, – разозлился юноша. – Интересно было, такой я красивый, как все говорят. А ты…
– Да успокойся, – попытался оправдаться Алекс.
– Не трогай меня! Черт, – продолжал негодовать юноша. – Вы – наложники, вообще трахаете все, что движется и дышит?!
– Ах, вот значит как, – разозлился его собеседник. – Наложники.
– Ну, я не…
– Да пошел ты, нарцисс, – Алекс резко распахнул дверь, намереваясь уйти.
Тут оба увидели меня и замерли на месте.
Я переводила взгляд с одного на другого, стоя у стены в коридоре и сложив руки на груди. Оба были взволнованны и растерянны, гадая, как видно, что я слышала.
– Привет, – я помахала им и улыбнулась. – Чего ссоритесь?
– Мы не ссоримся, – ответили они в один голос и переглянулись, опять нахмурились и отвернулись в разные стороны.
– Да, я вижу, – кивнула я.
– Мы не ссоримся, просто небольшие разногласия, – ответил Алекс с улыбкой.
– Да, пытаемся лучше узнать другу друга, – язвительно заметил Кай. – Чтоб не было недоразумений.
– Хорошо, я поняла, – после рабочего дня сил осталось не так много, чтоб еще с двумя мальчишками спорить. – Если вы не ссоритесь, значит, я могу со спокойной совестью доверить вам приготовление ужина.
– Мы его уже приготовили, почти, – поспешил сообщить Кай.
– Да, подадим, когда скажешь, – кивнул Алекс.
Я одарила обоих благодарной улыбкой. Все же они были хорошими мужьями, пусть и ссорились из-за своих маленьких недоразумений.
– Я только переоденусь, и можем есть, – сказала я, подобрала с пола свой портфель и пошла дальше по коридору.
Они тоже вышли из комнаты и направились в кухню.
Когда я сменила костюм на домашнюю удобную футболку и шорты, и пришла в столовую, ужин был накрыт, а мужья сидели за столом со смиренным видом. Они попивали свои напитки, не начиная трапезу без госпожи. Я похвалила сервировку и чистоту кухни. Оба расслабились и даже заулыбались.
– Интересно, чем занята Кайла, – произнесла я, взглянув на ее брата.
Мы все принялись за еду, хотя ни у кого не было большого аппетита. Я была вымотана и в последнее время вообще ела просто потому, что так было необходимо, а не потому что мне это доставляло удовольствие. Будь я менее организована и более безответственна, я забывала бы о еде вовсе. Ребята явно были расстроены ссорой или тем, что я ее подслушала, и тоже теперь едва касались своих блюд.
– Я говорил с мамой, она сказала, что Кайла целыми днями в студии, – ответил Кай. – У нее какие-то новые идеи для следующего клипа.
– Как интересно, – я кивнула и вздохнула.
– На работе все хорошо? – осторожно поинтересовался Алекс, заметив мое стремительно падающее настроение.
– Да, – я улыбнулась ему. – Просто устала сегодня.
– Понедельник, – он тоже улыбнулся.
Кай молчал. Он еще не знал, что значит для работающего человека это слово.
– У вас тут все в порядке? Не было никаких звонков или сообщений? – спросила я, вспомнив слова Натали о Ките. Как мне хотелось, чтоб он смог все же связаться со мной, сообщить, где он. Я примчалась бы туда и забрала бы его. Я готова была отправиться хоть на край света и отбивать его у целой армии повстанцев, только бы он сказал мне, где искать.
– Нет, только Синди звонила, но она хотела говорить со мной, – ответил Алекс. – Тебе она позвонила бы в офис.
– Проверяет, не обижаю ли я тебя? – усмехнулась я.
– Нет, – поспешил возразить Алекс.
– Я шучу. Я знаю, что вы очень близки и ничего не имею против вашего общения, – ответила я искренне, но мужчина почему-то нахмурился.
– Она звонит мне, потому что хочет расспросить о тебе, – проговорил он холодно.
Кай еще ниже опустил голову, усиленно делая вид, что не слушает нас.
– Я ей совершенно безразличен, поверь, – закончил Алекс свою мысль.
Казалось, его это очень задевает. У меня закралось подозрение, не влюблен ли он до сих пор в свою бывшую хозяйку. Это было бы очень печально, ведь я знала наверняка, что та уже никогда не возьмет его обратно.
– Совсем нет, – возразила я. – Она волнуется о тебе, что бы ни говорила.
– Это уже не имеет никакого значения, – мужчина, как мне казалось, пытался выглядеть непринужденным, будто ему все равно, но все его слова и тон выдавали печаль и разочарование. Мне стало жаль его.
– Может, сходим куда-нибудь? – предложила я, желая сменить тему. – В клуб или в кино?
– Нет, ты же устала, лучше пораньше лечь спать, – удивленно ответил Алекс.
– Но вы, наверное, скучаете тут целый день, – я виновато улыбнулась. – Раньше вы оба вели жизнь куда более насыщенную.
– Вовсе мы не скучаем, – подал голос Кай.
Мы оба посмотрели на него, он улыбнулся.
– Я не скучаю, – уточнил он. – Мне нравится у тебя. Тут так тихо, никто не мельтешит перед глазами.
– Я тоже не скучаю, – присоединился к нему Алекс. – Если надоедает смотреть телевидение или фильмы, мы играем в компьютерные игры вдвоем.
– А еще звонят его друзья и рассказывают всякие забавные сплетни, – усмехнулся Кай, но тут же спохватился. Алекс одарил его встревоженным взглядом, я вопросительным.
– Ну, один раз звонили, – попытался выкрутиться он.
– Кай, – я погрозила ему пальцем. – Даже не пробуй врать, ты это плохо умеешь.
– Я не вру, – возмутился тот.
– Врешь, и я не понимаю, зачем, – продолжала я сурово.
– Наоми, не злись на него, это мои друзья звонят, – пришел ему на помощь Алекс, чувствуя, что Каю может от меня достаться за вранье. – Просто я не знал, можно ли мне это, и попросил его не рассказывать.
– Во-первых, я не злюсь, – внесла я ясность. – С чего вы взяли? Просто если начнете мне врать, я обижусь, всего-то. А во-вторых, ты можешь общаться с кем угодно, только не разболтай лишнего. Лучше вообще не распространяйся особенно о моих делах, договорились?
– Я ничего не рассказываю, – заверил меня Алекс, казалось, обиженный таким предположением. – Ну, из важных вещей. Так, по мелочам. О том, чем занимаюсь, как мне живется у тебя. Какая ты.
Он опустил взгляд, смутившись.
– Ого, и какая я? – спросила я с улыбкой.
Кая веселила наша беседа. Я опять погрозила ему, чтоб не расслаблялся.
– Я не говорю ничего плохого, – тихо ответил Алекс, продолжая изучать свою тарелку. – Мне тут хорошо.
– Это радует. А они что? – я закончила ужин и пила сок.
– Они завидуют, – хмыкнул он, взглянув на меня, и опять опустив взгляд.
– Почему? – не поняла я. – Потому что я богата?
– Потому что я счастлив, – еще тише ответил Алекс.
Я перестала улыбаться, почувствовав волнение. Мне казалось, я уже никогда не почувствую такого, не смогу ощутить, как сердце сладко замирает. Слова Алекса затронули что-то в моей душе, что откликалось, только когда я думала о Ките. Это забытое переживание, вдруг такое свежее и неожиданное, вернуло с собой и часть боли. Словно разряд электричества оживил сердце, но оно хоть и забилось, но было таким истерзанным, что эта проснувшаяся чувствительность причинила новую боль.
Мужчины заметили, что я молчу и бледнею. Оба встревоженно переглянулись и поднялись с мест.
– Наоми, что-то случилось? – спросил Кай.
– Нет, все хорошо, – я попыталась улыбнуться.
– Это из-за моих слов? – Алекс выглядел виноватым.
– Это хорошо, что ты счастлив тут, у меня, – ответила я, взяв его за руку. – Очень приятно это осознавать.
– Конечно, я счастлив, – он опустился рядом на пол, встав на колени и удерживая мою руку в своих. – Ты сделала меня мужем, хотя я не заслуживаю и того, чтоб быть прислугой в таком доме. Я поверить не могу, что мне так повезло. Что моя госпожа такая добрая и порядочная женщина.
– Боже, Алекс, прекрати, – я смутилась и начала краснеть.
Кай сидел рядом на стуле, глядя на нас с непонятным мне выражением лица. Он не хмурился, но и не был доволен, как всегда. Что-то его определенно задевало во всей этой ситуации.
– Почему ты так смотришь? – спросила я прямо, взглянув на него.
Алекс поднялся и отпустил мою руку.
– Я подумал, что тоже счастлив, – ответил Кай, взглянув на него. – Мне тоже повезло, как и Алексу.
– Спасибо, – я решила идти к себе, чувствуя, что еще немного и начну рыдать от умиления и счастья. – Я рада, что вам хорошо у меня.
Я поднялась, избегая смотреть на них.
– Пойду спать, завтра опять с утра в офис ехать, – я пошла прочь, делая над собой усилие и сдерживая слезы.
В спальне они все же победили мое самообладание. Я разделась и пошла в душ, вытирая щеки и всхлипывая.
Стоя под струями воды, я думала, что не так уж ошибалась днем. Даже освободи я всех мужчин Либры, все равно не найду покоя. Вот мои мужья счастливы, несмотря ни на что. Им хорошо у меня, они мне благодарны, но боль никуда не уходит, и легче не становится. Пусть я осчастливлю еще хоть сотню мужчин, это не изменит того, что пережил Кит. В памяти все равно останется его израненное тело, его кошмары и его прошлое. А время, на которое я так надеялась, не лечит. Я страдала и мучилась точно так же, как в день его исчезновения. Я не могла забыть его, даже пытаться не хотела. Возможно, в этом была причина всех бед? Возможно, нужно было просто захотеть забыть Кита, отпустить его? Найти новый смысл, попытаться снова полюбить?
В спальне царил полумрак. Из-за спинки кровати лился мягкий зеленоватый свет ночника. За окном мерцали огни города. Не было еще и одиннадцати, но я решила лечь в постель. Это было безотказное средство от душевных переживаний.
Я уже надела пижаму и откинула одеяло, когда в дверь тихо постучали.
– Прости, – проговорил Алекс, получив мое разрешение войти.
– Что-то случилось? – спросила я, присев на край кровати и поманив его к себе. Мой наряд для сна был довольно закрытым и строгим, так что я не переживала о том, что невольно соблазню его своим непристойным видом.
Мужчина вошел и сел рядом.
– Нет, все в порядке, – ответил он. Алекс тоже, как видно, собирался спать, потому что был в одних только домашних штанах, а волосы еще были влажными. Я задержала взгляд на его обнаженном торсе, идеально рельефном и гладком. Но меня больше заинтересовали длинные алые шрамы, казавшиеся еще совсем свежими. Я не представляла, как могла Мили решиться на такой шаг. Как у нее поднялась рука?
– Я просто хотел спросить, – произнес он тише. – Почему ты не хочешь… воспользоваться мной?
Я удивленно вскинула брови.
– Нет, это неудачное слово, – поспешил исправиться он. – Я имел в виду…
– Я понимаю, что ты имел в виду, – помогла я, видя, что ему сложно подобрать слова.
– Я, конечно, выгляжу жутко, но если в темноте, то тебе не придется видеть меня, – сбивчиво продолжал он, заметно волнуясь. – Я могу доставить тебе удовольствие. Я…
– Алекс, – перебила я его.
Он замолчал, не решаясь смотреть на меня.
– Я понимаю, ты привык к другой жизни, – я взяла его за руку. – Теперь тебе непривычно и, наверное, трудно, но надо найти какой-то другой выход. Может, все же позволишь Каю заказать те игрушки? Уверена, это поможет.
Он вскинул голову, удивленно глядя на меня. Я подумала, что его задело то, что я подслушала разговор.
– Ты думаешь, я пришел, чтоб просить тебя о сексе? – спросил он, отрицательно мотая головой.
– Ну, вообще-то, да, – мне стало как-то неловко.
Я почувствовала, что мы сидим слишком близко, и тема слишком откровенная. Я видела в неясном свете ночника его красивое хоть и хмурое лицо, его широкие плечи и грудь. Все же я была женщиной, и теперь уже не девственницей. Я знала, какое удовольствие приносит секс. На миг представила, как это может быть с Алексом. Какой он в такие моменты.
– Нет, Наоми, – он опять замотал головой. – Я не так зависим. Пусть последний год я делал это чаще чем ел, но все же могу прожить и без секса какое-то время. Я бы никогда не посмел роптать, или тем более просить тебя о таком. Ты женщина, ты даже думать обо мне не должна.
– Но о чем тогда речь? – смущенно спросила я, отгоняя мысли о его теле и близости с ним.
– Речь, конечно, о сексе, но не потому, что это нужно мне, – ответил он с улыбкой. – Я думал, это нужно тебе. Ты уже так долго одна. Кай тебя в этом плане не интересует, вот я и подумал, что все же смогу так пригодиться. Я ни на что не претендую. Это не заставит меня возомнить о себе что-то, чего нет. Можем даже не говорить на эту тему, словно ничего и не было ночью. Я обещаю, что ни одна душа не узнает об этом.
Я улыбнулась, глядя на него и чувствуя себя глупо. И как мне пришло в голову, что он заявится просить чего-то для себя? Его заботила исключительно его новая добрая госпожа. Он, как и все прочие, видел, что я медленно, но неуклонно гублю себя. Он просто хотел помочь и быть полезным. Возможно, именно этого мне не хватало. Искренней заботы и преданности, а еще тепла и близости.
Я опустила взгляд на его губы. Он, видя, что я молчу и не протестую, приблизился и поцеловал меня. Я закрыла глаза, чувствуя, как он обнял меня, и стал целовать увереннее, смелее. Я ощутила его запах, почувствовала его вкус. Он был весьма умелым и нежным, но я не отвечала на поцелуй. Я замерла, как кукла, и не шевелилась, но и не отталкивала. Я все ждала, когда же появится влечение, желание обнять его, разомкнуть губы и впустить его язык, а потом и его самого в свое тело. Ведь он был таким хорошим, красивым и нежным, но я оставалась совершенно безучастной. Я даже о Ките не подумала, не сравнила. Просто сейчас я была мисс Вуд, той, что вела обычный образ жизни, работала, встречалась с подругами. У которой не было эмоций и чувств. Я не могла открыться Алексу так, как открывалась Киту. Я не принадлежала никому кроме Кита. Только он мог одним взглядом зажечь во мне огонь, только Кита я могла сжимать в объятиях, забывая обо всем. Он был ключом к моей душе, моему сознанию, одним своим присутствием он заставлял меня оживать. Я становилась безумной, неудержимой и страстной, не боялась ничего.
Алекс почувствовал, что я не отвечаю и отстранился. Я открыла глаза, но не могла поднять на него взгляд.
– Должно быть, мужчины и женщины все же устроены по-разному, – сказал он тихо. – Я не смог вот так, когда она оставила меня. Я думал, что никогда никого не полюблю, и не полюбил, но что бы ни чувствовал, тело живет своей жизнью, ему все равно, что там в сердце.
Я поняла все и вздохнула.
– Тебе хотя бы стало легче? – спросила я с надеждой.
– Нет, – ответил он печально. – Не важно, у скольких женщин в постели я был, это просто не дает сойти с ума, но легче не становится. Только время помогло.
– Ты знал, что она жива и счастлива, пусть и с другими, – проговорила я тихо, глядя на свои руки, сложенные на коленях. – А я не знаю ничего. Время мне не поможет. Ничего не поможет.
– Это так несправедливо, – он отрицательно мотнул головой. – Так жестоко.
– Это жизнь, – я посмотрела на него и погладила по плечу. – Я еще не потеряла надежду, и ты не теряй. Ты еще найдешь свою любовь, я знаю. Если кто-то полюбит тебя, я не стану препятствовать и отпущу к ней.
– Я и без того счастлив, – он перехватил мою руку и нежно сжал. – Я могу видеть ее и не должен больше спать с ее подругами. А еще у меня теперь есть друзья.
