Текст книги "Повстанец (СИ)"
Автор книги: Татьяна Шульгина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 36 страниц)
Глава девятнадцатая
Алекс
Через два часа мы добрались, наконец, в нужный нам район города. Хотя, возможно, это был уже пригород. Саннибэй в воскресный день был непривычно пустынным, так что можно было разогнаться, конечно, в рамках допустимых норм. Я взяла своего вороного, чтоб домчал нас быстрее и с максимальным комфортом. Кайле мое вождение нравилось, как нравится детям карусель. Мы не приближались к деловому центру, обогнув его западнее, где находились жилые районы с ухоженными особнячками и огромными садами. Где-то тут жили семьи Мелани и Кристины. Дальше был район различных развлекательных комплексов и парковых зон. Несколько обширных искусственных озер для украшения зеленой зоны запада мегаполиса. Затем вновь шел жилой массив, но теперь дома встречались многоэтажные и лишь тесные дворики между ними засажены были зеленью. В этом районе жили люди попроще, из среднего класса, что не могли позволить себе особняк, или не желали менять уютную квартирку в многоэтажке на что-то другое. Затем вновь супермаркеты и развлекательные комплексы, окруженные парками. И, наконец, район победнее, где и дома были постарше и люди жили поскромнее. Но и это еще не были те трущобы, где жилье арендовалось для мужчин. Даже самые бедные женщины в наши дни могли позволить себе вполне приличные апартаменты и авто, пусть в таком отдаленном от центра районе.
Зелени становилось все меньше, за чертой Саннибэй на западе земли тянулись пустынные. Почва тут была песчаной, и ничего не росло, кроме кактусов и перекати-поле. С двух сторон от шоссе громоздились старые здания: магазины, школы, автосервисы и жилые постройки. Решетки на окнах и высокие заборы вокруг давали понять, что это места для мужчин. Тут они жили без хозяек и содержались под охраной. Я знала, что где-то в этом районе находилась и тюрьма для мужчин, совершивших преступления не достаточно тяжкие, чтоб их казнить, но все же посягнувшие на законы, установленные в обществе. Дальше, за пределами пустыни, протянувшейся на многие мили, были шахты по добыче полезных ископаемых.
Мы не забирались так далеко, свернув с шоссе на узкую пыльную дорогу между школой закрытого типа и супермаркетом. Кайла смотрела в окно. Настроение ее все больше портилось, потому что она почти не разговаривала, а только вздыхала, глядя на убогую заброшенную местность.
Больница нашлась среди трехэтажных кирпичных построек за одним из перекрестков. Здание тоже было из красного кирпича, с широкими окнами, какие остались в старых домах, хоть и застекленные новым стеклопластиком, но еще с пластиковыми рамами и открывающиеся. В планировании новых построек всегда был предусмотрен климат-контроль, воздух извне проходил сложную систему очистки, прежде чем попасть в вентиляцию здания. Окна в многоэтажных домах больше не открывались, не было никаких форточек или слуховых окон. Только в особняках, построенных в особом стиле, где хозяева предусматривали подобные окошки, но скорее для красоты, чем для практической пользы.
Мы с подругой оставили машину на парковке возле здания, и пошли к главному входу. Подобные места тоже свидетельствовали о классе заведения. В центре все здания были оснащены подземными гаражами и стоянками, чтоб не засорять тротуары и дворы нагромождая в них автомобили.
У входа нас встретила женщина из охраны и поприветствовала. Мы оставили свои отпечатки на сканере и вошли внутрь. Я прикрыла лицо рукой, Кайла чихнула. В нос ударил едкий неприятный запах каких-то лекарств, средства для дезинфекции и немытых тел. Так пахло и в квартирке Кита, когда я приходила взглянуть на него, только в разы слабее. Так пахли мужчины, которых тут была тьма. Сквозь прозрачные двери громадных палат их можно было видеть из коридоров, по которым мы шли. Все полуодетые, потому что на улице была жара.
Я взглянула на Кайлу, опасаясь, что ей станет плохо, но она держалась на удивление бодро. Казалось, ей даже любопытно. Она усмехалась, заметив на себе изучающие взгляды мужчин с той стороны стеклопластика. По коридору мимо нас проходили доктора и медсестры в белоснежных костюмах и шапочках.
Мы осведомились у администратора в конце коридора, где нам найти мисс Синди Мур. Девушка ввела в компьютер имя и через минуту указала нам нужное направление, назвав номер палаты и этаж.
Мы не стали пользоваться лифтом в этом месте и прошлись по широкой лестнице. Из окон открывался вид на песчаные равнины и часть пригорода с невысокими строениями и редкими деревцами.
Синди мы нашли в указанном месте. Она сидела в обтрепанном кресле возле кровати Алекса. Я прежде увидела его, а уж потом подругу. Он был бледен, осунулся, под глазами залегли тени. У мужчины были темные волосы, светлая кожа и красивые большие темно-карие глаза. В свои неполные двадцать Алекс уже выглядел мужественно, уверенный открытый взгляд, четко очерченный широкий подбородок. Сейчас его лицо «украшал» свежий шрам, протянувшийся от высокого лба, через правый глаз, к счастью не задев его, разрезая скулу и оканчиваясь на подбородке. Порез воспалился и немного припух, после того как его зашили и обработали. Теперь на привлекательном когда-то лице красовалась ровная вертикальная алая полоса, изуродовав мужчину. Еще один шрам был на обнаженном плече. Грудь и обе руки, от плеч до кончиков пальцев, были перебинтованы, остальное тело скрывало одеяло, так что оставалось только гадать, сколько еще на нем подобных порезов.
Несмотря на свои ранения, Алекс встретил нас с Кайлой приветливой широкой улыбкой, хотя она доставила ему небольшой дискомфорт, затронув шрам на щеке. Я опомнилась и перевела взгляд на Синди, тоже наблюдавшую за мной уже какое-то время. Мне стало неловко.
– Привет, как ты? – спросила я, бросив взгляд на грудь мужчины и, почему-то, не решаясь опять взглянуть в глаза.
– Хорошо, – ответил Алекс.
– Хорошо, – фыркнула Кайла.
Я вспомнила о ней и обернулась.
– Кайла, это Алекс, – представила я их друг другу. Синди сдержала улыбку, наблюдая за моими метаниями и церемонией знакомства. – Кайлу ты должен знать.
Мужчина учтиво кивнул.
– Я поклонник вашего творчества, – произнес он, продолжая улыбаться, хотя это должно было доставлять ему боль. Возможно, действовал какой-то наркоз, потому что улыбка была искренней, а не вымученной.
– Да? Надо же, – иронично усмехнувшись, ответила Кайла. Мне показалось, что и ей неловко, и эта ирония скорее защита.
– Да, я же говорила, что под такую музыку сексом хорошо заниматься, – подала, наконец, голос Синди. – Вот с ним я и занималась под ваши замечательные песни. Теперь у парня исключительно положительные ассоциации.
Я не удержалась и засмеялась. Алекс глазел на Кайлу, как ни в чем не бывало. Он уж точно привык к своей хозяйке и ее манерам. Только Кайла, новенькая в нашей компании, смутилась и разозлилась.
– Приятно слышать, что мое творчество так разнообразило ваш досуг, – процедила она сквозь зубы, одарив Синди недобрым взглядом.
– Я купила разных медикаментов и дала адрес больницы, – вспомнила я, желая разрядить обстановку. – Сегодня обещали все доставить.
– Ты просто Мать Тереза, – улыбнулась мне Синди. – И что бы мы все без тебя делали?
– Даже не знаю, – поддержав ее шутливый тон, ответила я. – Можно тебя на пару слов? – я кивнула на дверь в коридор.
В палате было полно народа, и все они слушали нас, не говоря уже об откровенно изучающих взглядах. Подруга поднялась из кресла, предложив Кайле занять его. Та, брезгливо поморщившись, приняла предложение.
Когда мы выходили, я успела увидеть любопытную сцену. Кайла была личностью известной, да и просто красивой женщиной. Не удивительно, что многие из пациентов, не сдерживаемые жесткой дисциплиной в подобном месте, решили взглянуть на знаменитость поближе. Тут Алекс одарил их многозначительным взглядом и произнес одну, но очень внушительную фразу, после которой мужчины с недовольным ропотом ретировались, а Кайла удивленно раскрыла не только глаза, но и рот.
– А ну проваливайте, иначе я встану, и ноги вам всем переломаю! – сказал милый и кроткий молодой человек, с виду ну просто чернявый ангел Рафаэля.
Я хихикнула и закрыла дверь. Синди тоже улыбнулась. Мы отошли в конец коридора, где было открыто окно, и сели на диванчик для посетителей.
– Какой он, – восхитилась я, продолжая улыбаться. – Грозный.
– Дурак малолетний, – отмахнулась подруга. – Лучше бы с этой дурехой неадекватной был грозным. Теперь как пират, честное слово.
– Разве он что-то мог? – вздохнула я, прекратив веселиться.
– Конечно, мог, – ответила Синди с прежней улыбкой. – Отобрать у нее нож и закрыться где-нибудь, пока она не перебесится.
– Он рассказал, как все было? – не могла не спросить я, мучимая сочувствием и любопытством в равной степени.
– Да, в пятницу, после нашего с ней разговора, когда я прямо ей сказала, чтоб она привезла или его или два миллиона, наша милашка-подруга разъярилась, – начала Синди тоже посерьезнев. – Устроила в квартире погром, разбросала все. Конечно, она злилась на меня, кляла последними словами. Пообещала, что не отдаст его, но приехала мать и разъяснила ей, что к чему. Алекс, ясное дело, мальчик воспитанный, не вмешивался и молчал. Ему и не положено было вмешиваться, с этим же не будешь спорить?
– Я вообще-то еще ни с чем не спорила, – ответила я растерянно.
– Мелани восприняла его молчание и безучастность, как равнодушие, – Синди вздохнула, взглянув на унылый пейзаж за окном. – Миссис Филипс убедила ее, отдать мужчину и не устраивать сцен. Но она не может без сцен. Мелани начала допытываться у Алекса, почему он молчит, почему никак не реагирует на то, что их хотят разлучить. Вопросы ее плавно переросли в собственные догадки. Оказалось, что он ее никогда не любил, что он просто пользовался ее благосклонностью, и дальше по списку, стандартный набор подобного бреда. Неделю назад она одолжила его Лоран, а спустя пару дней он уже должен был быть предан ей и душой и телом!
Синди, негодуя, всплеснула руками. Я молчаливо слушала.
– Он не пересказывал мне все дословно, но я могу представить, – подруга покачала головой, продолжая рассказ. – Знаю ведь эту поганку уже три года, успела изучить. Истерика набирала обороты. Мать пошла за помощью, видя, что с дочкой плохо, а та, тем временем, решила: не мой – значит, ничей. Схватилась за нож и давай им махать. Она хотела его убить, хорошо, что он ловкий, уворачивался, она только оцарапала его, но махала ножом долго, пока из сил не выбилась. Алекс как зебра, одежда как спагетти.
Синди сжала кулаки, взглянув на меня.
– Что скажешь? Подать на нее жалобу? – спросила она неожиданно. – Он ведь и вправду мог умереть. Пусть она в него и не всадила нож, но крови ему пустила достаточно. Я когда приехала и увидела эту нарезку, меня прямо в коридоре и стошнило. Его всю ночь зашивали. Глубокие шрамы останутся, их убрать не удастся. Только через пару лет, и то, если в приличной клинике, не в этой богадельне. А как он будет работать со шрамами? У меня нет клиенток с такими фантазиями. Все хотят чистеньких, идеальных, а не изувеченных.
– Но Синди, ты же не бросишь его сейчас? – я чуть не плакала, слушая эту жуткую историю. Не верилось, что Мили пошла на подобное. Что оказалась так жестока. – Пусть работает у тебя в доме, убирает, готовит. Не всем же быть наложниками.
– Конечно, не брошу, – отмахнулась Синди, – но о том, чтоб заработать на нем, можно забыть. Замысел Мелани удался. Он больше не нужен ни мне, ни ей. Вообще никому. Черт, а ведь он такой красивый был!
– Он и сейчас красивый, – возразила я. – Подумаешь, пара шрамов.
– Тот, что на лице, уберут, но ты не видела на теле, – возразила Синди. – Оно безвозвратно испорчено.
– У моего Кита тоже есть шрамы, и ничего, я его люблю, – ответила я, позабыв в пылу спора, что следует употреблять все это в прошедшем времени.
– Ну так возьми Алекса себе! – фыркнула подруга. – Легко рассуждать, когда тебя не касается, а у меня не приют для обездоленных. Я вообще подумывала сворачивать всю эту деятельность и доживать на то, что накопила. Так что содержать еще кого-то не смогу. Да и не хочу. Прости, если разочаровала тебя.
– Хорошо, – неожиданно для себя самой, ответила я.
Синди удивленно вскинула тонкие брови.
– Что? – не поняла она.
– Я возьму его, – пояснила я. – Мне думать о деньгах не надо, я свою деятельность только развернула. Так что вполне могу себе позволить мужчину. Сколько? Два миллиона?
– Ты издеваешься надо мной, да? – нахмурилась подруга.
– Нет, я серьезно. Он мне нравится, и я готова купить его, – ответила я. – Пусть хоть только для того, чтоб хозяйством занимался. Мне достаточно. Горничным в последнее время не доверяю, а Алекс доказал, что не поднимет руку на женщину, даже под страхом смерти. Так что, сколько?
– Мне надо подумать, – смущенно отводя взгляд, ответила Синди. – Просить теперь столько, просто смешно. Кто бы даром взял.
– Думай, я не тороплю, – кивнула я. – Только давай переведем его отсюда куда-нибудь в более цивилизованное место.
– Ты рассудком помутилась, как мне кажется, – констатировала подруга. – С чего это все вдруг? Ты же его в упор не замечала. Он наложник. С ним такое выделывали, тебе во сне не снилось. Ты не суди по его милой мордашке, это всего лишь иллюзия невинности. Он уже прошел и огонь, и воду.
– Ты вот все говоришь и говоришь, в полной уверенности, что это минусы, – мягко улыбнулась я к немалому изумлению Синди. Так забавно было видеть ее искреннее недоумение и растерянность. – А мне, возможно, такого и хочется. Одного такого я уже приручила, так что он полюбил меня. Кто знает, вдруг и Алекс твой мне доверится и полюбит. Я теперь одна и готова влюбиться хоть бы и в тень Кита, а Алекс на него очень похож.
– Лечиться тебе надо, подруга, – сочувственно проговорила Синди с печальной улыбкой. – На Ките своем помешалась. Вы сколько вместе были? Неделю?
– Меньше, – гордо отвечала я. – Неделю мы цапались. Потом помирились и были счастливы почти пять дней.
– Миссис Джонс следует тебе голову проверить, – вернула свой ироничный тон подруга. – Пять дней. Тоже мне срок.
– Завидуешь? – усмехнулась я.
– Отстань, – она поднялась. – Забирай его даром. Я пришлю все документы твоей секретарше в понедельник. Не могу его видеть таким, руки чешутся Мили всю рожу расцарапать.
– Ох, Мили, – вспомнила я и представила, что будет с ней, когда она узнает, что я взяла Алекса себе. – Ей пока лучше не говорить обо всем этом.
– Я уж точно не скажу, – пообещала Синди. – Вряд ли мы с ней вообще увидимся.
– Мы тоже поругались, – вздохнула я. – Так глупо вышло.
– Если возьмешь Алекса, забудь о Мили, – предупредила Синди.
– Думаешь, она всерьез на нас обиделась? – спросила я, поднявшись.
– Мне все равно, – отмахнулась Синди. Мы возвращались к палате. – Я обиделась всерьез. Больше знать ее не желаю.
– А мне что делать? Я желаю знать и тебя и ее, – я вздохнула, понимая, что Мили, возможно, потеряна для меня навсегда. Она уж точно не поймет моего широкого жеста в отношении ее бывшего возлюбленного.
– Ничем не могу помочь, – Синди пожала плечами. – Я, как и прежде, твоя подруга, особенно теперь, когда ты меня так выручишь с наложником. Но Мили вряд ли одобрит и твой поступок и нашу дружбу.
– Детский сад какой-то, – возмутилась я.
Когда мы вошли в палату, к моему немалому изумлению Кайла и Алекс вели милую беседу о музыке. Подруга даже смеялась, когда мужчина удачно шутил и делал ей комплименты. Все же Синди его выучила отлично, если даже Кайла не устояла.
– Ну что, котик, тебе, наконец-то, действительно крупно повезло, – начала Синди, присаживаясь на кровать возле него. Кайла освободила кресло и встала возле меня. – Мисс Вуд хочет тебя купить. Она девушка адекватная, так что за свою жизнь не волнуйся.
На меня обратились две пары удивленных глаз и еще с десяток любопытных. Пациенты, судя по всему, догадались, что мисс Вуд, это я, а не Кайла.
– Я, к сожалению, собираюсь закрыть свой бизнес и вас всех распродам, – продолжала Синди, обращаясь к мужчине. Он снова смотрел на нее, но и на меня изредка бросал настороженные взгляды.
Кайла же откровенно недоумевала.
– Ты с ума сошла? – прошептала она, стараясь, чтоб ее не услышали остальные.
– Давай не сейчас, – попросила я, примирительно улыбнувшись. – Ты как, Алекс, не против? – обратилась я к мужчине.
– Нет, мисс Вуд, я не против, – с учтивым кивком, ответил он. Даже если он и был взволнован, то очень искусно скрывал это.
– Сегодня же тебя переведут отсюда в другую клинику, – пообещала я. – А когда ты окрепнешь достаточно, чтоб покинуть пределы больницы, я заберу тебя к себе.
Синди и Кайла молчаливо наблюдали за нашей светской беседой. Одна улыбалась, вторая хмурилась. Алекс вел себя сдержанно, ничем не выдавая своих истинных переживаний.
– Спасибо, Наоми, вы не пожалеете, что взяли меня, – ответил он. – Я буду вам полезен, вернее, я постараюсь быть полезным.
– Очень хорошо, – кивнула я. – Рада, что мы нашли общий язык.
– Сколько пафоса, – Синди рассмеялась. – Я как будто при дворе.
– Ну, мы пойдем, – я покачала головой и шутливо погрозила ей пальцем. – Не забудь отослать все Жанне и счета за лечение тоже.
– Не сомневайся, я не так глупа, чтоб пренебрегать твоей благосклонностью, – заверила меня Синди.
Мы все трое вышли в коридор, попрощавшись с Алексом. Кайла едва кивнула ему, как видно, собираясь с силами, чтоб устроить мне допрос с пристрастием.
– Я не так много тут заплатила, – говорила мне Синди, пока мы шли по коридору. – Но если захочешь его перевести в более дорогое место, не знаю, сколько они там загнут.
– Это неважно, – отмахнулась я. – Теперь это мои заботы.
– И что бы я без тебя делала? – Синди перестала валять дурака и вздохнула. – Хорошо, что помимо одной подруги кретинки, есть другая, ангел во плоти.
– Синди, ну что ты? – я нахмурилась, но она неожиданно обняла меня.
Кайла, ожидавшая у лестницы, демонстративно отвернулась. Я закатила глаза, чувствуя себя словно в младшей школе.
– Спасибо, Наоми, – проговорила Синди и отстранилась. – Ты очень меня выручила, и я не только о деньгах говорю.
– Я понимаю, – тоже понизив голос, ответила я. – Я все прекрасно понимаю.
– Я позвоню, – она кивнула и пошла обратно.
Кайла уже спускалась вниз. Я догнала ее на лестнице.
– Зачем тебе все это? – спросила она, не глядя на меня. – Хочешь от меня избавиться, просто скажи. Не обязательно тащить в дом наложника.
– Кайла, о чем ты говоришь? – я взяла ее за локоть, чтоб она посмотрела на меня. – Причем тут ты вообще? Я не хочу от тебя избавляться. Ты что, теперь уйдешь?
– Конечно, уйду, – ответила она, глядя куда угодно, только не на меня. – Зачем тебе я, если рядом будет исполнитель всех твоих желаний, существо, цель жизни которого, угождать и пресмыкаться? Я не хочу смотреть на это. И вообще, он наложник, проститутка, ты это понимаешь?
Я отпустила ее и пошла дальше, оставив без ответа столь длинную и вдохновенную речь. Кайла растерялась, но пошла за мной следом. Я не хотела ничего отвечать. Я вообще не хотела ее видеть. Передо мной вдруг возник мой собственный портрет, какой я была еще две недели назад, когда высказывалась вот также и думала только о себе любимой и своих интересах, делила мир на черное и белое, а людей на правильных и неправильных. За эти две недели изменилось так много, что оставаться прежней было просто невозможно. Я больше не могла безучастно наблюдать, я должна была вмешаться, попытаться исправить хотя бы собственные ошибки.
– Наоми! – позвала Кайла возмущенно. – Что с тобой?!
– Что со мной?! – я обернулась, одарив ее негодующим взглядом. – Да с вами что?!
Не дожидаясь ответа, я поспешила на улицу. Мне необходим был свежий воздух. От запаха этой убогой больницы начало мутить. Я вышла и направилась к машине. Кайла шла следом. Я прикоснулась к дверце, активировав бортовой компьютер. Когда замок был разблокирован и дверца открылась, мы обе заняли места в салоне, по-прежнему храня молчание. Я выбрала домашний адрес и включила зажигание. Автомобиль сорвался с места, чтоб вернуть нас в цивилизованную часть города.
– Наоми, ты что, обиделась? – вновь заговорила Кайла, на этот раз смягчив тон. – Давай еще из-за мужчины поссоримся.
– А что, мужчины не стоят того, чтоб из-за них ссориться? – спросила я с вызовом, глядя перед собой на дорогу. Меня переполняло негодование. Я сжимала рулевое колесо так, что костяшки побледнели. – Я больше не желаю слышать о шлюхах, ничтожных пресмыкающихся и прочий бред. Алекс умный, воспитанный и добрый человек, мне этого достаточно. Я хотела взять его просто как прислугу, но теперь сделаю его мужем. Я буду брать его с собой в свет, к императрице пойду с ним. И мне плевать, что вы все думаете по этому поводу.
– Ты это делаешь назло? Кому? Мне? – не понимала меня подруга. – Я же просто спросила. Мне не понятно, зачем тебе вообще брать его?
– Потому что я так хочу, – ответила я.
– Ты меня пугаешь, – теперь она заглядывала мне в лицо с виноватым видом. – Это из-за твоего убогого мужа? Ты теперь всех обездоленных мужчин будешь собирать?
– Кайла, – я одарила ее таким взглядом, что она невольно подалась назад. – Не надо называть Кита убогим. Ты его видела один раз. А Алекса я вылечу, и мне еще все завидовать будут. Так о каких обездоленных ты говоришь?
– Хорошо, я поняла, – подруга подняла руки, показывая, что сдается. – Сходишь с ума, пожалуйста, имеешь полное право. Но я не стану жить в одном доме с наложником, пусть и бывшим. Я его не знаю и не доверяю.
– Как интересно, – усмехнулась я. – Чего же ты боишься?
– Я не сказала, что боюсь, – возмутилась Кайла. – Я сказала, что не доверяю.
– А мне все равно, – я вдруг развеселилась. – Я больше мужчин не боюсь и не опасаюсь. Я теперь боюсь своих подруг, которых, как мне казалось, я знала очень хорошо.
– Подруг? – уточнила она.
– Да, – кивнула я. – После этой выходки Мили, я не могу сказать, что доверяю кому-то. Оказывается, я понятия не имею, что из себя представляют женщины. Если уж она, божья коровка, схватилась за нож и исполосовала возлюбленного, то чего ждать от остальных? А мужчина, к слову, даже не посмел оружие у нее отнять.
– Не приписывай это его смирению, – поспешила возразить Кайла. – Я готова поспорить, что он просто струсил.
– Ты смеешься? – я посмотрела на подругу. – Ты видела Мили? Она ему по плечо.
Кайла поджала губы, но не возражала.
– Я не берусь утверждать что-либо, – продолжала я. – Я не знаю, как все было. Но то, что Алекс из страха не отнял у нее нож, кажется мне полнейшим бредом.
– У него спроси, – фыркнула Кайла. – Вы же теперь будете много времени вместе проводить, если он к тебе переедет.
– Есть еще одна причина, зачем мне это нужно, – сказала я задумчиво.
Подруга вопросительно взглянула на меня.
– Он, возможно, был повстанцем, – я тоже посмотрела на нее, ожидая реакции на это признание.
– О боже, еще лучше, – она всплеснула руками. – Где эта Синди его нашла? Это вообще законно? Может, его в полицию сдать?
– Кайла, что ты болтаешь? – я отрицательно мотнула головой, поражаясь ее глупости. – Какая полиция? Синди его купила на распродаже, где-то на окраине Либры. Все законно. Теперь он принадлежит ей.
– Поверить не могу, – подруга задумалась. – Хотя, то, как он одним махом заставил десяток парней поджать хвосты, меня впечатлило. И ведь блефовал. Сомневаюсь, что он смог бы встать, а тем более ломать кому-то ноги.
– Я хочу расспросить его о его прежней жизни, – я улыбнулась, вспомнив эту милую картину. – Чтоб он все мне рассказал о повстанцах. Возможно, тогда я смогу понять, с какой стороны мне начинать поиски Кита. Узнаю хоть что-то, что смогло бы пригодиться.
– Думаешь, он тебе что-то расскажет? – Кайла не стала обострять внимание на моей одержимости идеей найти мужа. Это было бесполезно. – Начнет отпираться и все.
– Я хотя бы попробую, – я пожала плечами, глядя на дорогу. Мы покинули бедный район пригорода и теперь ехали через тенистую парковую зону. – Я вылечу его, обеспечу его безбедное существование. Он будет обязан мне.
– Ну это при условии, что у него есть совесть, – Кайла сомневалась в успехе моего предприятия. – Насколько я знаю, наложники существа лицемерные и корыстные. Наплетет тебе с три короба, только бы ты осталась им довольна, и дальше держала при себе.
– Я не дура, Кайла, – усмехнулась я. – Неужели думаешь, что не замечу ложь?
– Не знаю, – она пожала плечами. – Я пока с ним сидела, он меня успел здорово очаровать. А ты у нас девушка с разбитым сердцем, легкая добыча.
– Алекс тебе понравился? – усмехнулась я, одарив ее недоверчивым взглядом. – Он и правда молодец.
– Я не отрицаю, что он очень милый и внимательный, – Кайла, как мне показалось, смутилась и перевела взгляд за окно. – И песни мои слушал, не соврал об этом. Но я же знаю, что это все лесть и он так ведет себя всегда и со всеми женщинами. Будь перед ним хоть старушка семидесятилетняя, он ей скажет, как она прекрасна. А меня раздражает это лицемерие.
– Не понимаю, тебя злит, что он не тебе одной говорил комплименты? – поддразнила ее я. – Пусть со старушками он лицемерит, но если с тобой был мил, то поверь, он не лгал и не притворялся, потому что ты красавица и хорошая певица.
– Не меняй тему, – возмутилась Кайла, в самом деле, краснея как школьница. – Мы не обо мне сейчас говорим. Зачем брать в дом мужчину, да еще и мужем его делать, если можно просто поговорить и выяснить все, что тебе нужно?
– Это одна из нескольких причин, – ответила я. – Но не основная. Синди сейчас в сложном положении, так я выручу ее. И мне в самом деле нужен кто-то, кто присматривал бы за домом.
– Дело в деньгах? – предположила Кайла.
– Не только, – ответила я с улыбкой. – Конечно, Синди никогда не признает, но ей очень трудно сейчас видеть Алекса. Он у нее больше трех лет, она с ним спала, все равно что-то чувствует. А теперь он, по ее мнению, безвозвратно испорчен и на его будущем можно ставить крест. Я решила избавить ее от этого бремени.
– И ты берешь к себе в дом мужчину, чтоб помочь подруге и узнать о повстанцах? – уточнила Кайла. – Наоми, ты хорошо подумала?
– Да, я хорошо подумала, – соврала я. Мое решение зародилось и созрело в течение десяти секунд, пока Синди разглагольствовала. – Он мне нравится. Он напоминает мне Кита.
– О бо-оже, – простонала подруга и отвернулась к окну. – Я никуда не уйду от тебя. Тебе просто необходим рядом друг, который не позволит окончательно сойти с ума. И это буду я, а не какая-то сутенерша или одна из тех нимфоманок, что зовутся твоими подругами.
– Я рада, что ты передумала, – улыбнувшись, сказала я, притормаживая возле торгового центра.
Мы с Кайлой пообедали в небольшом кафе и посетили салон красоты, чтоб привести себя в порядок перед походом к ней домой на званый ужин. Пока я расслаблялась на столе массажиста, позвонила Синди и сообщила, что все устроила как можно лучше. Алекса должны были уже к вечеру перевести в другую клинику, где его осмотрит более квалифицированный специалист. Сама она пока оформляла документы о продаже. Я поблагодарила и позволила себе до понедельника забыть об этой проблеме. Очень хотелось немного развеяться и просто пообщаться со знакомыми. Семья Драйвер была для меня почти что родной, и я надеялась, что у них дома верну себе хоть чуть-чуть душевного спокойствия.
Кайла тоже была у визажиста и выглядела сногсшибательно. Пока она шла ко мне по светлому фойе здания, я могла беззастенчиво любоваться своей красавицей-подругой. Темные шелковистые волосы ей собрали наверх, открыв длинную шею и спину. Немного темного атласа на веках и бледно-розового перламутра на губах, белоснежная жемчужная улыбка, длинные угольно-черные ресницы, тонкие изящные брови. Девушка была неотразима, и я не могла понять, отчего такая, как она, никак не может найти свою половинку, познать счастье взаимной любви? Всеми силами цепляется за меня, вместо того, чтоб обратить внимание на какого-нибудь красавца. А если не по душе мужчины, то вокруг было много замечательных женщин. Вот и сейчас многие из них поворачивали головы и провожали высокую стройную красавицу взглядом. А она смотрела на меня и улыбалась.
Я перевела взгляд на зеркальную поверхность витрины кафе. В ней отражалась невысокая худощавая девчонка, больше похожая на подростка, чем на зрелую двадцатилетнюю женщину. Только озабоченное выражение лица и темные тени под глазами выдавали мой истинный возраст. Не помогли даже оздоровительные процедуры, а от косметики я отказалась. Визажист нанесла лишь пару штрихов, придав немного выразительности глазам. Я взъерошила волосы, слишком гладко уложенные, и вздохнула. И что они все во мне находят? За что так привязываются и любят? Я не заслуживала этого и не желала.
– Ну что опять надулась, как мышь на крупу? – упрекнула меня Кайла, остановившись рядом и тоже взглянув на меня в витрине. Теперь контраст стал еще очевиднее. Она была выше меня и одарена более выразительными формами. Костюм выгодно облегал фигуру девушки, а благодаря каблукам, она казалась еще стройнее.
– Смотрю на себя и не понимаю, что ты во мне нашла, – честно ответила я. – Я слишком простая и серая. Может, цвет волос сменить?
– Ты не простая, а естественная, – ответила Кайла с улыбкой. – Много переживаешь, вот и такой унылый вид. А мордашка у тебя что надо, просто куколка.
– Скажешь тоже, – рассмеялась я.
Мы пошли на стоянку, где оставили машину. Нужно было еще заехать домой и переодеться.
Драйверы жили в просторном особняке в одном из престижных районов Саннибэй. Трехэтажный дом в современном стиле был окружен аккуратной зеленой лужайкой и клумбами с живыми цветами, радовавшими своих хозяев круглый год. Джейми платила огромные деньги специалистам, чтоб они поддерживали ее цветник в идеальном порядке. Те старались на славу и оправдывали каждый заплаченный им цент. Не успевали отцвести одни растения, как на их месте уже появлялись другие, и так далее целый год. Только в более прохладные месяцы зимы, когда температура в этой местности опускалась до семнадцати градусов по Цельсию, девушки из центра озеленения высаживали устойчивые к холодам растения. Не такие эффектные как гибриды лилий и роз, но тоже довольно милые. Сейчас же нас порадовала пестрая палитра из летних цветов. У изгороди росли невысокие аккуратно обстриженные деревья. К входной двери вела мощеная темным камнем дорожка.
В зеркальных стенах особняка, затемненных изнутри, отражался оранжевый диск солнца. Драйверы не стали мудрствовать, планируя свое жилище. Все его внешние стены были из затемняющегося стеклопластика, потому недостатка в дневном свете не было. Позади дома был овальный бассейн, украшенный натуральным камнем и окруженный зеленью, словно озерцо в чаще леса. Небольшая беседка и несколько аллей позволяли уединиться или погулять в тени деревьев.
