Текст книги "Повстанец (СИ)"

Автор книги: Татьяна Шульгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 36 страниц)

В больнице царило непривычное оживление. Было полно народа, так что припарковаться удалось с трудом. Несколько репортеров еще дежурили у входа, но на нас внимания не обратили. В этот раз я взяла Кита с собой, опасаясь отпускать его одного.

Солнце поднялось высоко над горизонтом, заливая просторные коридоры престижной клиники, где лечились самые богатые и влиятельные женщины Саннибэй. Тут и в помине не было таких коридоров, что снились мне в кошмарах. Везде были зеркала, живая зелень и широкие двери из матового стеклопластика, а внешняя стена многоэтажного здания вся была прозрачной, с функцией затемнения. Почти все высотные строения в Саннибэй были устроены так, чтоб при желании солнечным светом можно было залить все помещения за внешней стеной.

Я оставила Кита в просторном зале для посетителей и вошла в палату Кайлы. Мой муж как всегда пренебрег периодикой и интерактивным экраном в пользу вида из окна. Палата Кайлы была на одном из верхних этажей, так что вид открывался впечатляющий.

Сегодня возле кровати девушки собралось целое общество. На постели рядом с дочерью сидела миссис Драйвер. Ее муж, высокий широкоплечий блондин, занял место на стуле у стены. Двоюродная сестра Джейми, молодая женщина с модной укладкой и в деловом костюме, стояла в ногах кровати. Кайла слушала ее, недовольно поджав губы, когда я переступила порог палаты. Все взгляды устремились на меня.

– Доброе утро, – поприветствовала я счастливое семейство.

– Наоми, – Джейми поднялась и приблизилась ко мне. Она поспешно взяла меня под локоть и подвела к дочери. – А мы вот только вспоминали о тебе. Кайла капризничает, не хочет никого видеть. Но тебя не посмеет прогнать.

– Мама, – бледная девушка с темными кругами под красивыми большими глазами, одарила ее хмурым взглядом. – Я не хотела видеть только вас, Наоми я всегда рада.

– Хамка, – фыркнула тетя, сложив руки на груди. – Мы чуть с ума не сошли. Я должна была всем объяснять, что ты отравилась морепродуктами. У тебя, между прочим, гастроли осенью. Как ты намерена отправиться в тур?

– Об этом не может быть и речи, – вмешалась Джейми. – О чем ты говоришь? Какие гастроли? Она теперь должна отдыхать.

Кайла закатила глаза, качая головой. Тетя была ее агентом, менеджером и еще бог знает кем, но карьера Кайлы во многом зависела от нее. Миссис Драйвер вступила в оживленную полемику с сестрой.

Я посмотрела на ее мужа, молчаливо наблюдавшего за сценой. Это был красивый мужчина с длинными пшеничного цвета волосами и светло-голубыми глазами. Я знала, что ему уже около сорока, но выглядел он гораздо моложе. Высокий, подтянутый, с открытым приветливым лицом. Кайла унаследовала от него свои замечательные большие глаза цвета небесной лазури. В сочетании с темными волосами и тонкими чертами юного лица, они делали ее настоящей красавицей.

Миссис Драйвер взяла себе мужа тоже довольно рано и больше уже не рассталась с ним, родив от него двоих детей. Старшая была Кайла, гордость семьи Драйвер, и младший сын, Кай. Я не сразу заметила его, стоящего у окна и скрытого ширмой.

Кайлеб Драйвер был младше сестры на три года, но не уступал ей красотой. Почти полная копия отца, с единственным отличием, глаза у Кая были карие. Заметив мой взгляд, он робко улыбнулся и кивнул. Я тоже улыбнулась ему. Он всегда мне нравился, еще когда мы были детьми и играли все вместе. Конечно, ему всегда доставалось от старшей сестры, иногда она была излишне жестока с ним, но он все равно любил ее и вырос добрым и открытым парнем. В шестнадцать Джейми устроила его в «королевскую школу». По сути, это было то же самое, что простое брачное агентство, с единственным отличием, мужчины там не просто дожидались своих будущих жен в праздности или обучаясь необходимым дисциплинам, а еще и служили моделями для рекламы и прочих съемок. В такие школы брали самых лучших и за год-два делали из своих подопечных настоящих звезд. Такие мужья пользовались особым спросом и были очень дорогими. Их могли позволить себе самые богатые женщины Либры. Даже императрица взяла всех своих мужчин в «королевской школе». Кай пока еще проходил обучение, но уже успел появиться на экране в нескольких рекламных роликах и паре музыкальных клипов.

Владелица школы, подруга Джейми, прочила ему большое будущее, обещая отдать его не меньше чем дочери министра или особе приближенной к императрице. Я же знала, что Джейми всегда мечтала о том, что ее сына возьму я. Она не оставила эту идею даже когда мы с Кайлой начали встречаться. Они с моей матерью решили, что это будет очень удобно, если мы с Кайлой поженимся, а я возьму ее младшего брата, чтоб от него родить детей. Кайлу такой подход матерей страшно взбесил. Она и слышать не хотела об этом, а злость вымещала на брате. Я пыталась убедить ее, что он тут ни при чем и не виноват в решении женщин, но Кайла редко меня слушала. Она была упрямой и своенравной. Когда наш роман сошел на нет, она немного успокоилась и оставила брата в покое.

– Может быть, вы все, наконец, уберетесь отсюда и дадите мне спокойно поговорить с Наоми? – услышала я недовольный голос Кайлы и перевела взгляд на нее.

– Мы будем тут, – Джейми поправила ее волосы и подушку и направилась к двери.

Муж уже ждал ее там, взявшись за ручку. Тетя поджала губы, но тоже пошла следом за сестрой.

– И этого с собой заберите, – девушка кивнула в сторону брата.

Он явно не намеревался оставаться, просто ждал, пока все выйдут, но Кайле не терпелось остаться со мной наедине.

Я приблизилась и села на край кровати рядом с ней, чтоб отвлечь от родни. Она перевела взгляд на меня. Палата опустела, и мы остались одни.

– Как они все мне надоели, – вздохнула Кайла и устало закрыла глаза. – Слава богу, ты пришла, и я могу хоть так от них отделаться.

– Как ты? – я не желала развивать эту тему и выслушивать ее жалобы на родственников.

– Да неплохо, если учесть, что я тут валяюсь уже черт знает сколько, – ответила она и закатила глаза. – Ненавижу все эти больницы. И почему я не сдохла? Проклятые таблетки, надо было все выпить.

– Зачем ты это сделала? – спросила я, с жалостью глядя на ее измученное бледное лицо.

Она не ответила, опустив взгляд.

– Кайла, что с тобой происходит? Ты же сильная, – я взяла ее за руку.

– Зачем Ты это сделала? – спросила она вместо ответа.

Я недоумевая смотрела на нее.

– Ведь ты же знаешь, что это сплошное лицемерие, – продолжала она, качая головой. – Неужели ради матери и ее желания, во что бы то ни стало свести тебя с самцом?

– Кайла, о чем ты говоришь? – искренне не понимала я.

– Я говорю о той особи, что теперь живет с тобой рядом, – объяснила она с презрительной усмешкой. – Ведь это же смешно, Наоми. Ты и мужчина.

Я была так поражена и взволнована, что не сразу нашлась с ответом.

– Не верю, что за три года ты стала такой же, как все эти лицемерки и шлюхи, – продолжала она. – Эти твои подруги, что не мыслят себя без наложников. Ты же не такая. Зачем тебе понадобился мужчина, Наоми? Разве тебе недостаточно было моей любви? Я же на все ради тебя готова.

– Кайла, – я отрицательно мотнула головой, и подняла руку, чтоб она замолчала хоть на миг. – Я не понимаю, о чем ты говоришь? О какой любви? За эти три года я тебя видела всего несколько раз. Ты всегда в окружении поклонниц, ты выглядела счастливой. Я была уверена, что у тебя все хорошо. И вот ты появляешься, говоришь о своей любви, пытаешься свести счеты с жизнью, и хочешь, чтоб я поняла тебя?

– Не было ни дня, чтоб я не думала о тебе, – она взяла меня за руку. – Но ты всегда так занята. Мисс Вуд не до подруги детства, она руководит, она отдает приказы, а в свободное время она со своими маленькими шлюшками и толпой самцов. Прости, но я не могу понять, как можно водить дружбу с держательницей борделя?

– Ты не знаешь Синди, она хороший человек, – я опустила взгляд. Конечно, это было не самое выгодное общество для приличной женщины, тем более женщины такого уровня как я, но все же Синди была моей подругой и ни разу не подвела.

– Она держит бордель, – Кайла поморщилась. – Это все равно что рабовладелец, даже еще хуже.

– Оставим моих подруг, ладно? Разговор сейчас не о них, а о тебе, – сказала я сурово. – Ты наглоталась таблеток, потому что у меня неприемлемые знакомства?

– Нет, Наоми, – она сощурилась, глядя на меня как на предателя. – Я наглоталась таблеток, потому что разочаровалась.

– В ком? – я опустила взгляд. Было очень неприятно видеть такое ее лицо. – Во мне?

– В жизни, – ответила она. – Если даже ты, моя идеальная Наоми, предпочла глупого самца, то чего еще ждать от этого мира? Он обречен.

– Кайла, – мягко проговорила я, сжав ее пальцы. – Он не глупый и не самец. Его имя Кит и он очень хороший человек.

– У тебя все хорошие люди, – фыркнула она. – Мадам борделя – хороший человек, шлюшка Мили – хороший человек, и этот Кит, имя-то какое, тоже хороший человек.

Она покачала головой.

– Кристофер тебе нравится больше? – я не стала ничего говорить о Синди и Мили. Для меня не было секретом, что Кайла недолюбливает моих подруг за их пристрастие к наложникам.

– Нет, мне не нравится ни так, ни так, – возразила она. – Зачем он тебе? Ну что ты с ним делаешь? Ведь это же смешно. Они же жалкие.

– Я так поняла, причина твоей выходки в моем замужестве, – догадалась я, выслушивая ее тирады. – Ты в принципе не приемлешь этот вариант, или у меня есть шанс переубедить тебя?

– Я не какая-нибудь узколобая амазонка, не надо, – возмутилась Кайла. – Я дам тебе шанс, надеюсь, ты вернешь мне веру в светлое будущее для людей.

– Я ни в чем не буду тебя убеждать, пока ты так категорично настроена, – не согласилась я. – Ты еще не знаешь его, а уже ненавидишь. Просто за то, что он мужчина. Но если пообещаешь быть объективной, я докажу, что он такой же как мы. Он ничем не уступает.

– Ты сейчас о том небритом чучеле говоришь? – уточнила она посерьезнев. В ее лазурных глазах вспыхнуло любопытство.

– Да, именно о нем, – кивнула я.

– Ну что ж, ты меня заинтриговала, – Кайла улыбнулась, став прежней, такой, какой я ее всегда знала. – Я знаю, ты бы не жила с мужчиной из принципа или из вредности. Я могла еще допустить, что это из-за желания следовать заветам твоей матери. Все же в наших семьях мужчины считаются нормой. Но если ты говоришь, что он какой-то особенный, я хочу сама в этом убедиться.

– Пообещай не обижать его, как Кая, – попросила я, еще помня ее издевательства над младшим братом. Не хватало еще, чтоб моя собственная подруга навредила Киту, и без того побитому жизнью.

– Если он такой же бесхребетный, как Кай, то даже не стоит затевать всех этих экспериментов, – отрицательно мотнув головой, произнесла девушка. – Ты говоришь, он равен нам, так пусть защищается, если я нападу. Я лишь могу пообещать, что буду играть по-честному.

– Кайла, ведь это не игра, – я вздохнула. – И он не игрушка.

– Вот пусть докажет мне, что не игрушка, – она улыбнулась. – Если сможет, я стану его другом и признаю, что мужчины достойны того, чтоб с ними считаться.

– И жизнь снова будет иметь смысл? – я все еще держала ее руку в своих. – Ты не повторишь попытку? Ведь это было очень жестоко по отношению ко всем нам. Мы же любим тебя.

– Ну, чтоб вернуть смысл жизни, одного достойного мужчины мало, – она потянула меня к себе. Я поддалась, приблизившись. – Я люблю тебя, и докажу, что достойна твоей любви.

Я замерла, растерянно глядя на нее. Конечно, я знала, что между нами всегда будет эта привязанность и взаимная симпатия, но никак не ожидала, что она захочет серьезных отношений.

– Кайла, – начала я с виноватой улыбкой, – я тоже люблю тебя, не нужно мне ничего доказывать.

– Нет, ты уже забыла ту детскую влюбленность, – не сдавалась она, глядя мне в глаза. – Для тебя все это осталось в прошлом. Но я сделаю все, чтоб ты вспомнила, как хорошо нам было вместе.

– Кайла, у меня есть муж, не забывай, – я опустила глаза. – И я оставлю его навсегда.

– Значит, будем втроем, – беззаботно отвечала она. – Ты можешь делать с ним все, что твоя фантазия подскажет. Удовлетворяй низменные инстинкты, строй воздушные замки, заводи детей. Мне же нужна только ты. С тобой у нас будет настоящая любовь, любовь двух равных людей.

– Втроем, – повторила я, вспомнив собственные размышления на этот счет. Теперь эта перспектива уже не казалась мне такой радужной, как прежде. В шестнадцать, когда я понятия не имела, что такое любовь и отношения, все эти разговоры о семье были чем-то абстрактным и далеким. Да и семья, где мы с Кайлой любим друг друга, а Кай кто-то вроде нашего общего младшего брата, казалась забавной идеей. Теперь, представив, что кроме нас с Китом будет еще кто-то, пусть даже Кайла, я не обрадовалась. Я не хотела этого. Мне не нужна была такая семья. Я уже привыкла, что Кайла всего лишь подруга, но она, как видно, была другого мнения.

Но, несмотря на собственную внутреннюю убежденность, я не возразила. Я не могла сейчас сказать ей, что не люблю ее так, как ей того хочется, и вряд ли полюблю. Что не хочу третьего в моей семье с Китом. Что предпочитаю его ей. Я ни за что на свете не сказала бы ей этого сейчас и не была уверена, что скажу это когда-нибудь потом. Сказать такое человеку, совершившему попытку самоубийства, отобрать только лишь появившуюся надежду, это было слишком жестоко.

Я вдруг осознала всю нелепость и тупиковость моего положения. Только лишь определившись, чего я хочу, я это отдалила и поставила под угрозу. Хотела поступить как лучше, а вышло что-то совсем не то. И как теперь из этого выпутаться, я не представляла.

Кайла смотрела на меня, как видно, заметив, что ее слова не порадовали меня. Она тоже нахмурилась.

– Втроем, так втроем, – изобразив самую правдоподобную улыбку, на какую была способна, проговорила я. – Начнем со знакомства. Я представлю тебе Кита еще раз, теперь в более цивилизованной обстановке. Поужинаем где-нибудь.

– Меня выпишут через несколько дней, – она поверила моей улыбке и расслабилась. – Я отменю тур и все свои выступления. Мне, в самом деле, нужен небольшой отдых. Да и ты не любишь всю эту шумиху.

– Джейми обрадуется, – улыбнулась я.

– Ага, а вот Алиса нет, – Кайла захихикала.

– Ну я пойду, пока меня доктор за шиворот не выволокла, – я поднялась.

– Спасибо, что навестила, – девушка отпустила мою руку.

– Завтра я снова приду, сразу после работы, – пообещала я.

– Буду ждать, – она улыбалась, провожая меня взглядом.

Я вышла за дверь, из последних сил удерживая на лице улыбку, хотя на глаза наворачивались слезы. Опять все стало непросто.

Глава десятая
Признание

В холле я нашла Кита в компании Кая и мистера Драйвера. Мужчины расположились на диванчиках вокруг низкого столика и попивали кофе. Муж Джейми что-то спрашивал у моего, Кай молчаливо слушал, рассматривая нового знакомого. Когда я приблизилась, Кит замолчал и перевел на меня взгляд.

– Вижу, вы уже познакомились, – я тоже опустилась на диванчик рядом с ним. Меня тут же тоже угостили чашкой кофе.

– Кристофер сказал, вы были за городом, – кивнув, ответил мистер Драйвер. – Коттедж уже закончили?

– Да, он уже готов, – я улыбнулась собеседнику. Он был почти одного возраста с мужьями моей матери, и они все дружили когда-то. Марк часто бывал у нас вместе с женой и я относилась к нему как к хорошему знакомому. – Надо будет как-то вам с Джейми наведаться туда.

– Я от тебя не отстану, пока не похвастаешь им, – улыбнувшись, согласился мужчина. – Должно быть, это нечто неординарное.

– Папа так хочет посмотреть на этот дом, потому что его спроектировал Крис, – пояснил Кай недоумевающему Киту.

– Крис – мой отец, – поспешила объяснить я, вспомнив, что так и не назвала имя родного отца.

Кит кивнул, я видела, что его тема очень заинтересовала.

– Жаль, что он так и не увидел, как его замысел будет воплощен, – со вздохом проговорил Марк.

Я согласилась, заметив Джейми и Алису, приближающихся к нашей компании.

– Мальчишки развлекают тебя? – улыбнулась миссис Драйвер. Она была очень счастлива, что ее любимая дочь вне опасности. – А это тот самый Кит, о котором столько разговоров.

Она посмотрела на моего мужа. Он смущенно улыбнулся. Они хоть и виделись прежде, но так и не были представлены. Алиса обошла сестру, чтоб лучше видеть обсуждаемого мужчину.

– О, какой хорошенький, – заметила женщина, окинув его оценивающим взглядом. – И высокий. Наоми, мне нужны такие мужчины для съемок. Даже не вздумай запереть его дома.

– Я и не думаю, – ответила я с улыбкой.

Кит отчаянно краснел. Меня это позабавило.

– Они с Каем составят отличную пару. Сыграем на контрасте, блондин и брюнет, то, что я искала, – развивала свои творческие планы Алиса.

Джейми только головой качала.

– Я тебе разрешаю таскать Кая на свои съемки, но дочь пока оставь в покое, – сказала она, взяв сестру под руку. – Пусть отдохнет.

– У меня и без Кайлы есть артисты, нуждающиеся в поддержке и продвижении, так что пусть она себе отдыхает, сколько угодно, – отвечала та, пока обе шли к палате. Джейми кивнула мне на прощанье.

– Но когда она захочет вернуться, а никто не вспомнит, кто она, я не виновата, – продолжала Алиса.

– Она это серьезно, про съемки? – тихо поинтересовался Кит, когда мы опять остались вчетвером.

– Еще как серьезно, – ответил за меня Кай. Он по-прежнему хмурился. – Теперь не отстанет.

– Не вижу в этом ничего страшного, – возразила я. – Может, тебе еще понравится, сам потом будешь проситься.

– Это вряд ли, – пробормотал Кит. Они с Каем оба насупились, в самом деле, составив замечательную пару. Хоть сейчас снимай для обложки.

– Ну, мы пойдем, – я поднялась.

– Рад был встрече, – ответил мистер Драйвер.

– Не хмурься, Кайлеб, – я потрепала юношу по волосам.

Он улыбнулся мне, поправляя прическу.

Кит тоже попрощался, и мы пошли к лифту.

– Ну как они тебе? – спросила я, пока мы дожидались его, стоя перед зеркальной поверхностью раздвижных дверей.

Кит был задумчивым и рассеянным. Я взяла его за руку.

– Хорошие люди, – ответил он, глядя на свое отражение.

– Да, это правда, – я кивнула, вспомнив Кайлу, ее слова, и настроение опять начало стремительно падать. – Они хорошие люди.

– Тебе повезло, – Кит тоже погрустнел, и я сомневалась, что из-за перспективы стать моделью. – В твоей жизни много хороших людей.

– А в твоей их было мало? – решилась я на личный вопрос о прошлом.

Нужно было разговорить его, хоть что-то узнать, прежде чем в нашу жизнь ворвется Кайла. Уж она-то не станет церемониться и прямо потребует выкладывать всю подноготную. Я пожалела о своем предложении.

– Да, – он кивнул.

Лифт приехал. Из него вышла девушка. Мы вошли, и я коснулась пометки, обозначавшей подземную парковку. Светлая просторная кабинка с одной прозрачной стенкой неощутимо, но с внушительной скоростью понесла нас вниз. Кит повернул голову, взглянув на город.

– Ты всегда смотришь в окно, – озвучила я свои наблюдения. – Нравится пейзаж?

– Очень нравится, – ответил он, не отрывая взгляд от мегаполиса.

– Ты еще не привык к этой панораме за неделю? – я улыбнулась, все еще удерживая его руку в своей.

– Недели мало, – он перевел взгляд на меня. – Из единственного окна нашей квартиры в общежитии был виден дом напротив и часть улицы. Я любовался его темно-серой краской пять лет.

– Ты всегда жил там?

Дверь лифта открылась. Там ждали люди, поэтому разговор на время оборвался. Мы вышли и направились к машине. Кит сел за руль. Он не ответил на вопрос, включил музыку и смотрел на дорогу.

– А мы с родителями жили в том же доме, где сейчас живу я, но несколькими этажами ниже, – возобновила я разговор. – Я продала ее и купила эту, поменьше, но с лучшим видом. Рада, что теперь есть кому оценить это по достоинству.

Кит не отвечал, сжимая колесо руля. Светящаяся сенсорная панель приборов показывала скорость, обороты двигателя, состояние механизмов и заряд батареи.

– Нужно заправиться, – сказал он таким бесстрастным тоном, словно мы были абсолютно чужими людьми.

– Заедем по дороге домой, – предложила я, глядя на него. – Что-то не так? Ты как-то изменился.

– Нет, все нормально, – он пожал плечами, так и не удостоив меня взглядом. Потом молча ввел в компьютер новый маршрут, чтоб на пути к дому была заправка. У него очень здорово получалось управляться с машиной и ее компьютерной начинкой. Мне всегда казалось, что несмотря на дружелюбный интерфейс и сравнительно простое управление, машины в наше время были механизмами весьма сложными. Многие использовали стандартные настройки и программы автоуправления, лишь только задавая адрес. Кит же делал все сам, не прибегая к помощи компьютерных подсказок.

– Где ты научился водить? – спросила я, когда он закончил.

– Что? – он перевел на меня взгляд, словно я отвлекла его от глубоких размышлений. Возможно, так и было, во всяком случае, вид у него был крайне озабоченный.

– Ты так хорошо управляешься с машиной, – повторила я.

– Я говорил тебе, что компьютеры для меня не проблема, – пожав плечами, ответил он. – Так что тут все просто. Вот если захочешь, чтоб я влез под капот, то тогда разочарую тебя. В механизмах я не силен.

– А где ты научился так хорошо разбираться в программном обеспечении? У вас не самое продвинутое общежитие, насколько я могу судить по обстановке, – я ждала, как он увильнет на этот раз. Вопрос был прямым, и ему пришлось бы ответить и приоткрыть хоть часть своего таинственного прошлого, которое он так отчаянно скрывал от меня.

– В Истбридже, в приюте, где я рос, – ответил он, глядя на дорогу. Движение было оживленным, мимо проезжали другие машины, а я даже не знала, насколько хорошо он умеет водить в условиях городских заторов. – Мой талант проявился довольно рано и вскоре со всеми проблемами в компьютерной системе взрослые приходили ко мне. Вызывать квалифицированного специалиста было дорого, а приют наш был не самым престижным. Так что у меня была масса времени и бесконечное количество попыток, чтоб в результате решить проблему. Со временем я очень преуспел. Там и в интернет начал выходить.

– Хочешь, я возьму тебя к себе в офис? Тебе будет очень интересно, – предложила я в полной уверенности, что он обрадуется этой возможности. Мы занимались именно тем, в чем он разбирался. Но он не обрадовался, скорее наоборот.

– Нет, – ответил он, не успела я еще и предложение закончить. – Не сейчас. Потом как-нибудь, о'кей?

Он улыбнулся, но все же слишком поздно. Я поняла, что идти туда он не хочет совершенно, что было более чем странно.

– О'кей, – я и не собиралась настаивать.

Мы какое-то время ехали молча. До дома было не так далеко, поэтому и затевать долгие разговоры не имело смысла. Он опять ушел бы от ответа. Но все же я узнала о его жизни в приюте.

Оставив машину в гараже, мы поднялись в квартиру. Между нами опять появилось какое-то напряжение. Кит отгораживался от меня. Как только мы вошли в квартиру, он направился к себе. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру.

Я приняла душ, надела удобную домашнюю одежду: серую футболку и лосины, и пошла в кухню, чтоб приготовить завтрак, хотя время было уже обеденное.

Я совсем забыла, что поручила эту часть хозяйства мужу, поэтому была немного удивлена, застав его на кухне с пачкой макарон и кастрюлей в руках. Он набрал воды и поставил ее на плиту, задав на сенсорной поверхности температуру нагрева. Потом открыл макароны и ссыпал их в металлическую миску.

– Опять макароны? – спросила я, заглянув в нее.

– Больше ничего нет, – он пожал плечами. – Мы же не собирались сегодня возвращаться. В холодильнике еще быстрые обеды, но я не могу их уже есть.

– Да, надоедают они быстро, – я улыбнулась. – А ты ел их неделю.

– Я ел их пять лет, Наоми, – он улыбнулся, опять открыв холодильник в поисках еще чего-нибудь.

Я была немного удивлена. Хотя, чего еще ждать от такого заведения, как это агентство? Мужчины из их ассортимента жили в бараке, были замученными и несчастными. И кто только продлевает им лицензию?

– Тебе помочь? – я не стала развивать тему. Мне самой этого не хотелось.

– Да, – он выложил на стол банку оливок и томатный концентрат.

Я с готовностью спрыгнула со стула и обошла барную стойку, за которой сидела, чтоб прийти ему на помощь.

– Ну, и что мне делать, шеф? – спросила я, заглядывая ему через плечо.

Он поставил на стол бутылку оливкового масла и закрыл дверцу холодильника. Потом обернулся ко мне с задумчивым видом.

– У тебя будет очень ответственное задание, так что я на тебя рассчитываю, – сказал он со всей серьезностью.

Я ждала, хлопая глазами.

– Перед тем, как начать ссыпать макароны в кипяток, мне понадобится от тебя одна вещь, – он покусывал губы в нерешительности.

– Ну что? Что мне делать? – я нервно топталась на месте, глядя на его серьезное лицо.

– Тебе нужно будет очень аккуратно и нежно… поцеловать меня, – ответил он, наконец, и улыбнулся. Я поджала губы, одарив его хмурым взглядом, но потом тоже не удержалась от улыбки.

– Ну не знаю, справлюсь ли я, – начала я неуверенно. – Это такое трудное дело…

Он обхватил меня за талию и привлек к себе, подарив поцелуй. Я обвила его шею, жадно впившись в его губы. Мне так нравилось целоваться с ним, что я невольно начинала прижиматься теснее и стискивала его так, что возможно даже причиняла боль, но ничего не могла с собой поделать. Кит сводил меня с ума, заставляя в эти мгновения забывать обо всем. Он продолжал удерживать меня за талию, нежно касаясь губами моих губ, в то время как я все норовила забраться в его рот языком.

– И как только ты умудрилась остаться девственницей до двадцати лет с таким темпераментом? – спросил он. Его низкий голос опять стал хрипловатым, а дыхание порывистым. Темно-зеленые глаза стали еще темнее, да и все прочие признаки возбуждения были налицо.

– С каким это «таким»? – прошептала я, и не думая выпускать его из объятий. – То, что я набрасываюсь на тебя, не значит, что то же самое будет и с другими.

– О, так это я виноват? – он улыбнулся. Я так любила его улыбку, что почувствовала острое желание снова поцеловать эти полноватые сладкие губы.

– Конечно, кто же еще? – я поддалась желанию. Он ответил.

Вода закипела. Плита подала сигнал, предупреждая, что отключится через несколько секунд, если не ввести новую команду.

– Будем готовить или ну это все к черту? – спросил Кит, уже покрывая поцелуями мою шею. Его рука была где-то под моей футболкой, моя у него.

– Надо поесть, – неохотно отстраняясь, ответила я. – Не хочу в обморок упасть на самом интересном месте.

– О'кей, – прошептал он, обжигая мою кожу своим горячим дыханием и коснулся ее губами в последний раз. Потом отстранился и ссыпал макароны в воду. Плиту пришлось включать вновь.

Я расставила на обеденном столе тарелки и вилки. Достала из буфета бутылку вина и бокалы. Зажгла голографические свечи, мысленно поставив галочку в графе напротив пункта «зайти в антикварную лавку и купить восковых». Легким касанием указательного пальца по поверхности внешней стены, я вызвала меню и затемнила ее, как если бы на улице была ночь. Столовая погрузилась в романтический полумрак. Последним штрихом стала легкая фоновая музыка из списка песен Кита, названная им таинственно «разное». Он одобрительно кивнул мне с кухни, услышав первые аккорды. Я улыбнулась, очень довольная тем, что угодила ему. Из скрытых в стенах динамиков текла плавная воздушная мелодия, исполненная на каких-то невообразимых инструментах, хотя я знала, что инструмент там всего один – компьютер. Потом к ненавязчивому ритму добавился приятный низкий женский голос.

Я сидела за столом, наблюдая, как Кит управляется с нашим ужином. Он готовил какой-то соус из того, что нашел в холодильнике. Пахло неплохо, так что я не волновалась. Он ссыпал готовые макароны в большую глубокую чашу и поставил на барную стойку, чтоб я могла отнести их на стол. Я улыбнулась, заметив, что он начал кивать, а потом и двигаться в такт с музыкой. У него выходило довольно неплохо и я решила, что танцевать он умеет, что бы там ни говорил.

Закончив с соусом, он тоже присоединился ко мне. Мы, наконец, сели за стол и поели. Я так проголодалась, что даже не очень сильно отстала от Кита. Утолив первый голод, мы оба откинулись на спинки стульев и начали разговор. Сначала я похвалила блюдо, потом услышала комплименты в свой адрес, за мою неоценимую помощь. Мы болтали о разных глупостях, дурачились и смеялись. Я расслабилась и совсем позабыла о Кайле и ее предложении. Кит рассказывал, как жил в приюте. Он даже не хмурился, описывая мне убогое заведение для мальчиков сирот, куда попал в шесть лет после смерти родителей. О них он говорить не захотел, и я не настаивала. Поняла только, что у них в семье порядок был почти как в нашей, любящие мама и папа, воспитавшие сына с мыслью, что он достоин большего, чем роль вещи. Меня это нисколько не удивило. Кит не был похож на того, кого оставили жить в семье, чтоб иметь лишнюю бесплатную прислугу, как часто случалось с нежеланными сыновьями. В приюте, по его словам, он был вполне счастлив. Его никто не донимал, с одногодками он дружил, девочек там не было, так что и унижать его было некому. Он, конечно, прекрасно знал, что не должен рассчитывать на что-то большее, чем работа в поле или на каком-нибудь другом закрытом предприятии. Но все же детство во многом определило его характер и будущие взгляды на мир.

– А потом, после приюта? Там ведь до шестнадцати лет только держат? – я пила вино из бокала, глядя на собеседника.

– Теперь твоя очередь рассказывать, – возразил он, вскинув тонкую бровь. – Я тоже хочу послушать про детство мисс Вуд.

– Так нечестно, – я нахмурилась. – Только дошли до самого интересного…

– Ах, значит, до этого было неинтересно, – возмутился он. – Больше вообще ничего не расскажу.

Он сложил руки на груди, картинно обидевшись. Я захихикала, глядя на это умилительное зрелище. Он вредничал, как я его просила. Вышло даже лучше, чем я могла себе представить.

– Ну что ты, было очень интересно, – поспешила исправиться я. – Мне все о тебе интересно. Можешь даже рассказать, как ходил на горшок. Увлекательно, должно быть, было.

– Да, можешь не сомневаться, – он тоже улыбнулся. – Встану, бывало, посреди ночи и вперед, на горшок.

Я рассмеялась, чуть не разбрызгав вино.

– Что на горшке делал, тоже рассказать? – поинтересовался он, продолжая сидеть, скрестив руки.

– Не за столом, – пытаясь взять себя в руки и не ржать как лошадь, попросила я.

– О'кей, – кивнул он. – Хочешь чего-нибудь на десерт?

– Вот так смена темы, – я поставила бокал на стол, от греха подальше.

– Я видел там банку с консервированными персиками, – он поднялся, игнорируя мои комментарии. – В последний раз спрашиваю, будешь?