Текст книги "Исповедь проститутки (СИ)"

Автор книги: Татьяна Лыжова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 39 страниц)

– Зачем ты говоришь так, София? – Виктор приблизился ко мне и хотел взять за руку, но я отдёрнула руку. Он был так близко, что я ощущала его тепло, его запах, и голова моя затуманилась, перед глазами поплыло.

Господи, неужели возможно так любить? Это как наваждение какое-то, как болезнь или наркотик.

– Послушай, в жизни каждого человека случаются поступки, которых он стыдится, – продолжал Виктор. – Я тоже наделал массу ошибок, я о многом жалею и хотел бы исправить. Но, что сделано, того не вернёшь и не изменишь. Зачем гоняться за призраками прошлого? Ты не должна теперь всю оставшуюся жизнь корить себя за прошлые ошибки. Они уже случились, оставь их во вчерашнем дне. И просто не дай им повториться. А мне позволь быть рядом. Не прогоняй меня, я всё равно не уйду, не повторю больше свою главную ошибку.

– О боже, – я обхватила голову руками и закрыла глаза. Я против воли верила ему. Я так хотела, чтобы всё это было правдой. Но я продолжала сомневаться и сопротивляться, я так боялась обжечься в очередной раз. Я знала, что просто не выдержу ещё одного предательства.

– София, милая, родная, ты ведь и сама этого хочешь, я знаю, – сказал Виктор, дотрагиваясь до моей руки.

– Да, хочу, ты не ошибаешься, – крикнула я, снова отбросив его руку. – Да, я очень хочу, чтобы всё, что ты мне говоришь, было правдой, а не оказалось очередным обманом в моей дурацкой жизни.

Я резко замолчала, поскольку услышала звук открывающейся двери. В комнату вошёл Илья. Он остановился, увидев нас с Виктором, и непонимающе огляделся.

– Что здесь происходит? – спросил он.

– Ничего особенного, – ответила я. – Зашёл мой давний знакомый. Но он уже уходит.

– Что за вздор? – сказал Виктор, повысив голос. – Я никуда отсюда не уйду без тебя.

Илья метнул на него растерянный взгляд, затем на меня, и опять на него.

– Не понял, – неуверенно сказал он. – Кто вы такой?

– Моё имя тебе ни о чём не скажет, – ответил Виктор. – Главное, что тебе надо уяснить: я пришёл за Софией, чтобы забрать и увезти её отсюда.

Илья сжал кулаки. Я видела, как наливаются кровью его глаза. Только драки мне здесь не хватало для полного счастья.

– Илья, успокойся и возьми себя в руки, – сказала я. – Не будь посмешищем, остынь.

– София, что всё это значит? – возмутился Илья. – Почему этот человек может вот так ворваться в наш дом, в нашу жизнь, и разрушить всё?

– Я прошу тебя, Илья, только не начинай, – нервно сказала я. – Тебя это не касается.

Илья понял, что надо что-то делать, иначе, он видел, происходит что-то такое, на что он не в состоянии повлиять. Он подошёл ко мне и схватил за руки.

– София, умоляю тебя, не совершай глупости, – заговорил он тихо, чтоб было слышно только мне. – Прогони его. Я же вижу, ты страдаешь из-за него. Зачем тебе это надо? Прогони его, слышишь? Он тебе не нужен. Нам ведь было хорошо вместе, правда?

– Илья, перестань, – повторила я. – Не вмешивайся. Ты ничего не знаешь.

– Ты так думаешь? – переспросил Илья. – Ты ошибаешься, София, я знаю многое. Это от него ты бежишь уже в который раз, это он причинил тебе столько боли. Вот и сейчас, когда у нас всё стало складываться, он вернулся, чтобы опять сломать тебе жизнь. Но я не позволю ему этого сделать. Если ты сама не можешь его прогнать, это сделаю я.

И он резко повернулся к Виктору. Но Виктор опередил его и обхватил рукой за шею, нагнул к себе и скрепил руки в замок, зафиксировав таким образом Илью в неудобном, проигрышном положении.

– Это ты меня решил прогнать, сопляк? – говорил Виктор, крепко держа Илью за шею.

– Отпусти, гад, – повторял Илья, пытаясь высвободиться из стального обхвата рук Виктора. – Всё равно доберусь до тебя.

– Виктор! Илья! Перестаньте! – я пыталась их вразумить, но напрасно.

– Ты ей не нужен, ей плохо с тобой, – продолжал Илья сдавленным голосом.

– А с тобой, значит, хорошо? – говорил Виктор. – Да что ты можешь ей дать? Она тебя не любит, и никогда не любила.

– Оставь её в покое, гад, – кричал Илья. – Она моя.

– Хрен тебе, – в такт ему отвечал Виктор. – Она принадлежит мне, и так будет всегда.

Мне надоело, в конце концов, слушать эти перебранки, надоело, что меня делят, как трофей, и никак не могут поделить.

– Хватит! Замолчите оба. Прекратите! – крикнула я. – Да сколько можно?! Отпусти его! – приказала я Виктору. – Отпусти!

Виктор разжал руки, Илья высвободился и отдышался.

– Как вы мне все надоели, – устало сказала я.

– София, – Илья сделал шаг ко мне.

– Не приближайся ко мне, – сказала я. – Уходи. Убирайся. И ты, – я обратилась к Виктору. – Убирайтесь оба. Оставьте меня в покое!

Я ушла в спальню и закрыла дверь. Какое-то время было тихо, из-за двери ничего не слышалось. Я не знала, что там происходит.

Вскоре дверь в спальню открылась, и вошёл Виктор.

– София, – позвал он.

– Я прошу тебя, Витя, уйди, – взмолилась я. – Я хочу побыть одна. Мне надо подумать.

– Хорошо, я уйду, – ответил он. – Но прежде я расскажу тебе одну историю. В последнее время мне снится один и тот же сон. В нём одна счастливая семья. В большом светлом доме с видом на море, за просторным столом сидят улыбающиеся старики в окружении детей и внуков. Справа от старика сидит старший сын. У него у самого уже седина просвечивает в волосах, но он с прежней любовью и нежностью смотрит на свою постаревшую мать. Младший сын тоже привёл свою молодую жену на семейный праздник. Он счастлив познакомить её со всей своей семьёй. Она беременна и ждёт их первенца. А дочь сидит возле матери, прижавшись к ней, как в детстве, забыв о том, что сама уже дважды мама; сидит сейчас, словно маленькая девочка, и слушает тёплый голос милой мамы. На лужайке перед домом играют дети, – внуки пожилой пары. Самому старшему пятнадцать, он показывает младшим, как домашний пёс умеет выполнять команды. Весь дом наполнен шумом голосов, веселья, смеха. Все поздравляют стариков-родителей с их праздником, с юбилеем свадьбы. И светятся любовью и счастьем глаза хозяйки дома и её пожилого супруга, так бережно поддерживающего её за руку, и с такой нежностью глядящего на неё. Время не пощадило их, так же, как не щадит никого; годы унесли их молодость, изрезали морщинами их лица. Но их любовь жива: он по-прежнему влюблён в свою жену, как в дни их молодости, а она по-прежнему краснеет под его прямым взглядом, так и не научившись скрывать свою страстность. На постаревших лицах их глаза по-прежнему молоды и смотрят с прежней любовью. Их глаза … Наши с тобой глаза, София. И, может быть, это всего лишь сон, придуманная история. Но я хочу, чтобы этот сон повторился наяву, я хочу, чтобы это была наша с тобой история. Я видел, как это может быть, и я хочу, чтоб так всё и случилось. Я хочу прожить с тобой всю жизнь и встретить с тобой счастливую старость, вырастить вместе наших детей и внуков. Хочу любить тебя и через двадцать, и через пятьдесят лет так же горячо и страстно, как и теперь. Я уйду сейчас, София. Но уйду не навсегда. Я буду ждать тебя, буду ждать до тех пор, пока ты не доверишься мне и не поймёшь, что мы нужны друг другу, что мы созданы друг для друга. Ты озаришь и наполнишь светом моё бессмысленное существование, а я… Я окружу тебя любовью и заботой, я исцелю твою израненную в жизненных скитаниях душу, я отдам тебе всё, что есть у меня: свою жизнь. И я клянусь тебе своей любовью, ибо это единственное, что осталось в моей жизни истинного и ценного: ты будешь счастлива, София. Ты обязательно будешь счастлива! Только поверь мне и позволь мне увезти тебя.

3.

Он разбередил мою душу и ушёл. Ушёл, как я и потребовала. А я опять осталась одна, оглушённая, растревоженная, растерянная.

История, которую я услышала от Виктора, была ведь и моей историей. Все эти годы, всё это время я жила одной этой мечтой. Временами она казалась мне совсем далёкой и несбыточной, и тогда лишь издали светила мне, словно Полярная звезда в небе, указывая путь, с которого я сбилась.

Да, я лишь недавно поняла, что жила неверными идеалами и что моя прежняя звезда давно померкла. Все свои юные годы я потратила на погоню за лже-успехом. Я стремилась к богатству, известности и славе, я шла вслед за обманчивым светом, не разбирая дороги, не брезгуя никакими средствами ради достижения своей цели. И вот, когда цель была, наконец, достигнута, я вдруг увидела, что обманулась, наивно и жестоко. Всё, что когда-то казалось мне желанным и таким ценным, на самом деле не стоило и гроша. Модные тусовки и вечеринки, «золотая молодёжь», элита, громкие имена – всё, что когда-то вызывало во мне волнение и трепет, теперь тяготило меня. И я предпочла бы не знать всего этого и быть менее известной. Всё это – пыль, по сравнению с настоящей жизнью и свободой.

И всё же, я понимала, что не пройди я весь этот долгий и нелёгкий путь, не побывай я на самом дне отчаяния и унижения, я так и не научилась бы отличать истинные ценности от искусственных, я бы так и не поняла, чего же я желаю на самом деле.

Кто-то сказал когда-то: «Я не изменила мечте. Я просто мечту изменила». Вот так и я теперь: познав любовь и настоящую дружбу, увидев простое тихое счастье моих подруг, я вдруг поняла, что не в известности и славе заключается моё предназначение и счастье, не в модных клубах и завидных знакомствах, а в спокойном уюте семейного очага, в возможности засыпать и просыпаться рядом с любимым человеком, с одним единственным на всю жизнь. Всё встало на свои места, как только я осознала свои истинные желания и стремления.

И вот в который раз моя мечта показалась мне, моя Полярная звезда засияла вблизи, а я оттолкнула её и прогнала. Зачем же я отказываюсь от своего счастья, от своей жизни? Разве смогу я прожить без любви, без Виктора? Конечно же, нет. Ведь все эти годы я жила одной лишь надеждой и ожиданием, что однажды он вот так придёт и скажет, что любит меня, и не отпустит больше никуда. Только надежда на его возвращение давала мне силы в трудные моменты моей жизни. Нельзя так просто взять и отказаться от всего самого лучшего, что только может быть в жизни.

К вечеру вернулся Илья. Он был мрачен и, казалось, похудел и осунулся за эти несколько часов. Мне было жаль его, он ни в чём не виноват. Зато я была очень виновата перед ним, за его сломанную жизнь.

Я вошла в кухню, где он сидел в одиночестве, уставившись в окно. Я подошла и положила руку ему на голову, провела по волосам, нежно, по-матерински.

– Илья, прости меня, – сказала я. – Прости, что причинила тебе столько боли.

– Ничего, пустяки, – ответил он мрачно. – За твою любовь я готов терпеть, сколько потребуется.

Он поднял глаза и с надеждой посмотрел мне в лицо.

– Ты не понимаешь, – сказала я как можно мягче. – Я с самого начала говорила тебе, что ничего хорошего у нас не получится. Пойми, я люблю его и буду любить всегда, только его. Я не смогу оставаться с тобой, ты должен это принять. Забудь меня, как можно скорее. Возвращайся к своей семье, ты нужен там.

– А ты? – спросил он. – Что будешь делать ты? Вернёшься к нему?

– Да, – ответила я, – я вернусь к нему. Он ждёт меня, мы нужны друг другу.

– А как же твоя боль? Ты забыла, сколько страданий он тебе принёс? Или ты всё простила?

– Да, я простила, – сказала я. – Всё изменилось. Мы прошли долгий путь, полный ошибок и разочарований, чтобы понять, наконец, что мы нужны друг другу, именно мы. Ведь ты же сам говорил, что нет ничего важнее любви. Вот и я тебе повторяю: любовь важнее счастья, важнее всего в жизни, важнее самой жизни, потому что без его любви мне и жизни не надо.

Илья опустил голову.

– Прости, что говорю тебе всё это, – сказала я, – опять причиняю тебе боль. Прощай, и не жди меня. Я больше не разрушу твою жизнь. Ты обязательно будешь счастлив.

– А ты? – спросил он.

– Я не знаю, – вздохнула я. – Надеюсь, я смогу обрести своё счастье. Знаю лишь одно: без него это невозможно.

И я ушла. Ушла в тот же вечер, не забрав даже свои вещи. Я вернулась домой, к огромной радости мамы и папы.

– Наконец-то, – сказал папа, – закончится этот позор. Уже не знали, как в глаза людям смотреть.

– Папа, перестань, прошу тебя, – устало ответила я. – Не говорите мне ничего. Мне надо побыть одной.

Я ушла в свою комнату. Долго ещё не могла уснуть. В моей голове путались мысли. Я не хотела больше терзать себя сомнениями, правильно ли поступаю, не ошибаюсь ли в который раз. Я просто хотела, чтобы поскорее наступил новый день, и я разыскала Виктора, чтобы никогда уже с ним не расставаться.

Утром я уже хотела звонить ему, но обнаружила, что у меня нет его номера. Я давно стёрла его из своего телефона, когда несколько лет назад сжигала мосты. Меня охватило отчаяние. Где я буду его искать? Ведь я даже не знала, где он остановился. А вдруг он ещё вчера уехал обратно в Киев? И где он теперь живёт? Ведь возможно, что он сменил место жительства. Я металась в поисках решения и, в конце концов, решила ехать в Киев. Не знаю, как, но обязательно его найду.

– Мама, я уезжаю обратно в Киев, – сказала я за завтраком.

– Так внезапно? – удивилась мама.

– Мне надо найти одного человека, – ответила я взволнованно. – Я должна торопиться, потому что он может куда-нибудь уехать, ведь я не сказала ему вчера, что вернусь к нему. А я даже не знаю, где его сейчас искать.

– А это не тот молодой человек, который был у нас вчера? – спросила мама.

У меня от волнения перехватило дыхание.

– К нам вчера кто-то заходил? – спросила я прерывающимся голосом.

– Да, интересный молодой мужчина, – ответила мама, – разыскивал тебя. Виктор, кажется.

Сердце в груди радостно подпрыгнуло.

– Что он говорил? Где остановился? Надолго он приехал? – я засыпала маму вопросами.

А она тем временем вышла в прихожую и через минуту вернулась, держа в руке листок бумаги.

– На вот, – протянула она мне, – здесь номер телефона этого твоего Виктора. Он оставил его вчера, на всякий случай. И, вижу, не зря.

Я схватила листок бумаги, на котором знакомым почерком был написан мобильный номер и подпись «Виктор».

– Мамочка, милая, большое тебе спасибо, – у меня дрожали губы, и голос не слушался меня. – Я пойду к себе. Мне надо успокоиться.

Закрывшись в своей комнате, я схватила телефон и набрала номер. В ушах шумело, во рту пересохло от волнения. Через несколько секунд в трубке послышался голос Виктора:

– Слушаю.

– Виктор, это я, – сказала я прерывающимся голосом.

– София? Что случилось? Ты плачешь? – спросил он.

– Нет, я не плачу, я в порядке, – ответила я. – Я позвонила тебе, чтобы … потому что …

Я не могла подобрать слов.

– Не надо, я всё понял, – ответил он, и голос его изменился. Казалось, у него за спиной выросли крылья, настолько взволнованно прозвучали его слова: – Ты где сейчас?

– Я дома, у мамы.

– Я еду, – ответил он и повесил трубку…

* * *

– Мама, познакомься, это Виктор, – сказала я, проведя его в комнату.

– Очень приятно, – ответила мама. – Мы вчера уже познакомились.

– Я приехал за вашей дочерью, – сказал Виктор, держа меня за руку. – Мы сегодня же уезжаем в Киев. Я долго искал Софию, много раз терял. Но больше этого не повторится. Я не отпущу её больше никогда. Я люблю Софию, и хочу прожить с ней всю жизнь.

Я слушала его и светилась от счастья. Я готова была идти за этим человеком, куда угодно. Моя душа вновь оживала. Любовь Виктора пролилась целебным бальзамом на шрамы и рубцы моего израненного сердца. А моя собственная любовь просыпалась с новой силой, переполняла меня и затопляла всё вокруг. Казалось, все предметы и все люди вокруг преобразились.

Я полностью доверилась ему и вверила свою судьбу в его руки.

* * *

В тот же вечер мы уехали в столицу. А через неделю покинули страну, отправившись в путешествие по дальним странам. Мы хотели уехать далеко от тех мест, где перенесли столько страданий и разлук, где столько раз теряли друг друга и причиняли боль.

Я сидела в самолёте, который должен был унести меня в незнакомые страны, в чудесную неизвестность. Рядом, сжимая мою руку, сидел он, мой Виктор, и не было ничего важнее и дороже этого для меня сейчас. Моё сердце порхало в груди, словно птичка.

Самолёт с шумом поднялся в воздух и набирал высоту. Скоро за иллюминаторами стали мелькать города, моря и страны. А в моих ушах звучали слова Виктора:

– Я увезу тебя далеко-далеко. Мы побываем в разных городах, я покажу тебе самые красивые места нашей планеты. Ты забудешь всё плохое. Твои раны излечатся в долгих путешествиях. А потом я построю для тебя большой красивый дом где-нибудь на морском побережье. Это будет наш с тобой дом, самый счастливый дом на свете: просторные светлые комнаты, большие окна, как ты любишь, мягкая мебель и большой камин в гостиной. Вечерами мы будем зажигать свечи, а тёплое пламя очага будет согревать наши любящие сердца. Ты больше не узнаешь, что такое боль и унижение, в твою жизнь не постучатся больше беды, отныне я буду оберегать тебя, любимая. К нам будут приходить наши друзья, те, кого мы любим и ждём. Они поведают о жизни, о своём счастье. Они внесут гармонию в нашу жизнь, радость и счастье общения с ними. На террасе нашего дома мы будем любоваться наступающими сумерками. Ты увидишь, как прекрасен закат на море, как окрашиваются в розовые краски уходящего солнца предметы в комнате. Ты будешь слушать шелест листвы в саду за окнами нашей спальни, и ничто не потревожит больше твою душу, ничто не нарушит в ней покой. А утром мы встретим рассвет на просторном балконе с белыми колоннами. Ты увидишь волшебство и могущество поднимающегося из-за горизонта светила. Мы встретим новый день вместе, и никто уже не разлучит нас с тобой. И вскоре наш дом наполнится голосами наших детей. Ты будешь самой лучшей в мире мамой, я знаю это. Пройдут годы, наши дети вырастут и подарят нам внуков. У нас будет самая счастливая семья. Всё это обязательно у нас будет. А пока отдыхай, моя София. У нас ещё вся жизнь впереди.

Я верила ему. Я знала, что всё так и будет. И сейчас я засыпала на его плече, засыпала счастливой и умиротворённой. Потому что он подарил мне главное: счастье быть собой.

4.

Пройдут годы, прежде чем из моей памяти сотрутся имена и лица всех людей, связанных с моей прошлой жизнью. И я не узнаю, как продолжится жизненный путь моих подружек Камиллы, Розы, Алисы, Моники после того, как они распрощаются с борделем. Господи, а ведь я даже не знаю, как их настоящие имена. Да и сама я навечно останусь в памяти десятков девиц и сотен разных мужиков, как Марго – популярная, талантливая, элитная проститутка.

Ну и пусть, и наплевать. Марго больше нет, она исчезла, испарилась, умерла. И больше никогда не вернётся. Так же, как в жизни многих других девочек, решивших завязать, я надеюсь, исчезнут их старые образы и маски: все эти Камиллы, Моники, Агаты, Терезы, Джулии, Лолиты и прочие, прочие.

Так, например, случится у Людочки с «тройки». Пройдёт совсем немного лет, и она сможет уйти «на покой», оставить работу в борделе, которая так её выручила в своё время. Она уедет в родную Полтаву, скопив немалую сумму денег. Там она найдёт себе тихую работу и сможет наконец насладиться покоем. Выдаст замуж Машу, женит Жорика, дождётся внуков, и встретит тихую счастливую старость.

Другие же так и не сумеют искоренить в себе профессию. И потом, в будущем, где бы они ни появлялись, их везде будет настигать порочное прошлое: они везде будут желанными гостьями, готовые в любой момент подзаработать деньжат привычным ремеслом. И, оставаясь потом в своих холодных одиноких квартирках, они будут поднимать к небу заплаканные глаза и вопрошать: «Почему?»

О, этот бессмысленный, жестокий вопрос: «Почему?» Сколько десятков и сотен раз я задавала его себе: «Почему всё так? Зачем?»

Зачем несчастная глупая Элла, пройдя через такие страдания, избавившись от пагубной зависимости, вернулась вновь к наркотикам через столько времени? Что толкнуло её опять вернуться в тот ад, из которого она смогла выбраться однажды с нашей помощью? Зачем она вот так безвольно позволила погубить себя? Пройдёт совсем немного времени, и она окончит свою короткую жизнь в каком-нибудь притоне от передозировки. Пожалеет ли о ней ещё хоть кто-то, кроме меня?

Наша «легенда», знойная Анджела, до глубокой старости, скорее всего, будет обслуживать толпы клиентов, продолжая пополнять свою клиентскую базу в геометрической прогрессии.

Скандальная Ирма тоже будет продолжать «царствовать» на «шестёрке», пытаясь устанавливать там свои порядки и чрезвычайно гордясь собой, когда, по её мнению, ей это будет удаваться. Девочки давно перестали опасаться её проделок и лишь с иронией и жалостью смотрели на её тщетные попытки вернуть былой авторитет.

Высокомерная Эмилия, как и хотела, подцепит выгодного клиента и пойдёт в содержанки к престарелому старцу, который будет боготворить её. Хотя это не помешает ему считать каждую копейку, которую она потратит, и жёстко контролировать любые её передвижения.

* * *

Однажды мне позвонил Михаил Васильевич. Он сдержал своё слово и нашёл Эллу. Я поспешила к нему на встречу, чтобы он отвёз меня к ней. Ещё не понимая, куда мы направляемся, я думала о том, что заберу Эллу с собой, где бы она ни находилась, и позабочусь о её будущем. Но, когда мы прибыли на место, передо мной открылась ужасная картина. В каком-то грязном притоне, полном наркоманов, в одной из комнат на старом диване лежала Элла с запрокинутой головой и полуоткрытыми глазами. Она, видимо, была под кайфом. Всё её исхудавшее неухоженное тело было покрыто гнойными ранами, вены на руках и ногах воспалены. Сердце моё сжалось при виде этой жуткой картины.

Когда мне удалось растормошить Эллу, она не узнала меня. Она вся съёжилась, как будто опасаясь удара, и прикрыла голову руками. И, сколько я ни пыталась объяснить, что не причиню ей зла, она так и не услышала меня и не открылась.

– Помогите мне вывести её отсюда, – сказала я Михаилу Васильевичу. – Мы заберём её из этого ужасного места.

– София, оставьте, – ответил он. – Здесь вы уже ничем не поможете.

– Я не хочу этого слышать, – резко сказала я. – Я не оставлю её здесь, вы меня слышите?! Мы должны попытаться что-то сделать для Эллы. Поднимайте её.

Михаил Васильевич помог мне вывести Эллу на улицу. Яркий свет резанул по глазам, Элла скривилась и попыталась вырваться.

– Элла, не бойся, – успокаивала я её, – я хочу тебе помочь.

Но она продолжала молча отбиваться и вырываться.

Мы усадили её в машину и отвезли в больницу. Я надеялась, что не опоздала, что ей помогут. Но врачи сказали, что Элла поступила в тяжелейшем, запущенном состоянии. Они не оставляли никакой надежды. Элла умирала.

Я не могла сдержать слёз. Было невыносимо смотреть на её страдания, на то, как угасает её молодая жизнь. И я продолжала надеяться.

Я каждый день приезжала навещать её. И в один из таких дней я просто не застала её в живых. Врачи сказали, что ночью Эллы не стало.

За те несколько дней, что она провела в больнице, Элла так и не вспомнила и не узнала меня. Её мозг деградировал до такой степени, что она полностью утратила человеческий облик. От прежней Эллы, которой я её знала когда-то, не осталось и следа. Да и была ли она вообще? Была ли когда-то девушка по имени Элла?

Смерть Эллы оставила глубокий след в моей душе. Этот случай подтолкнул меня к действию. В мыслях моих уже давно созрел один проект, и теперь я занялась его реализацией. Совместно с адвокатом Дмитрием Прохоровым и при непосредственном участии Виктора мы создали центр психологической поддержки и помощи девушкам, попавшим в сложную жизненную ситуацию. Наконец-то я могла реализовать свой богатый жизненный опыт. Вот где мне пригодились все мои приобретенные знания. Ко мне, наконец, пришло понимание: зачем я прошла такой нелёгкий долгий путь, зачем были все эти трудности, все мои падения и унижения. Затем, чтобы я не сломалась, выжила и вышла победительницей из всех жизненных перипетий, и теперь смогла научить других.

* * *

Наш дорогой друг следователь Исаенко пошёл на повышение. После успешно раскрытого дела об убийстве нашей Ксюши и ареста преступной группировки он был награждён и получил должность старшего следователя. Женя Скворцов продолжает работать вместе с Исаенко, он тоже получил орден и прибавку к жалованью. Натали окончила заочно институт, получила диплом и профессию. Но на некоторое время вынуждена оставить помыслы о работе и карьере, поскольку в её жизни появилась работа поважнее: она родила их с Женей первенца – дочь Катерину.

Наши друзья теперь часто бывают у нас в доме, наши двери для них всегда открыты. И, забегая немного вперёд, скажу, что на одной из таких встреч моя Томка приглянется Дмитрию Прохорову. Да так крепко западёт ему в душу, что он захочет завоевать её любовь. Возможно, он сумеет подобрать к ней ключик и, кто знает, может быть, и у них всё получится.