Текст книги "Бочка порядка, ложка хаоса (СИ)"
Автор книги: Татьяна Гуркало
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 70 страниц)
– И что вам помешало? – человек, закутанный с головы до ног, словно в кокон, в кусок темной тяжелой и немного пыльной ткани, на этот раз не кричал и не пытался показать, что он неуравновешенная истеричная личность. Он говорил тихо и спокойно. И именно из-за этого от его голоса веяло такой угрозой, что хотелось закопаться в ближайшем леске и сделать вид, что никогда не рождался.
Темноволосый мужчина повел плечами, словно пытался избавиться от наваждения, кривовато улыбнулся и подчеркнуто равнодушно ответил:
– Каман Дамия.
– Что? Как он мог вам помешать? Внешняя стража не подчиняется командиру внутренней.
– Ребята решили, что лучше не привлекать лишний раз его внимания. Одно дело, когда стража хватает кого-то на месте преступления, мало ли какие причины. И другое, когда внешняя делает это на глазах главы внутренней. Тем более, они не были уверенны, что девчонка та самая. Мелкая, конечно, но волосы черные, лица они не рассмотрели.
– Поменяла цвет волос, олухи. Женщинам это не сложно.
– Остаточной энергии не было. Ятин клялся. У него жена все время пользуется сеточками для легкой смены облика, поэтому он знает, как оно должно выглядеть.
– Ладно. Значит, не пользовалась сеточками. Как-то иначе поменяла. Но что там делал Дамия?
– Он ведь друг Коярена, а тот принадлежит к этой семейке. Может, попросил? Сами они делают вид, что дела этой девчонки их не касаются…
– Попросил, – прозвучало издевательски. – А тот пришел сам вместо того, чтобы отправить своих следопытов. Не доверяет им? Не поверю… Тем более, там успели сделать все возможные и невозможные замеры. И нашли только оболочки от накопителей, которые этот дурень выбросил прямо там. Теперь изучают. Долго будут изучать… Что было дальше?
– Пока ребята думали, стоит ли рисковать, девчонку схватил какой-то мальчишка и куда-то поволок.
– Поволок?
– Да. Она не то чтобы сопротивлялась, но и не помогала. Мальчишка совершенно незнакомый, а сведений о том, что в город пришел чужак, его возраста и внешности, нет. Мы специально проверили.
– Точно незнакомый? В городе очень много этих мальчишек.
– Среди жителей он не значится, с таким резервом остаться незамеченным нереально, а никому из моих подчиненных на глаза он не попадался. Расспрашивать внутреннюю стражу мы не рискнули, Дамия и без того этим мальчишкой заинтересовался.
– А он почему?
– Не знаю. Хотите, сами у него спросите.
Человек, закутанный в ткань, тихонько ругнулся, помянул богов, которые вечно подбрасывают камешки, куда не надо и велел заниматься своими делами.
– Что-то я вообще ничего не понимаю, – сказал Максим, подбрасывая найденную Тайрин монетку в воздух и ловя на тыльную сторону ладони. Вопреки всяким теориям она падала то одной стороной вверх, то другой. – У меня значит, пришлось превратить часть материи в энергию, а у копейки – нет.
– Она не живая, – объяснила девушка, не поднимая головы от мешка набитого тряпками. – Ага, это тебе, – протянула банальные семейные трусы, брезгливо держа их двумя пальцами. Хорошо хоть новые, по крайней мере, с виду.
Парень неожиданно для себя покраснел, но нужную в хозяйстве вещь взял.
На этот раз он приход рыжего преподавателя умудрился проспать. Правда, заходил тот на минутку. Принес одежду, мочалки и зубные щетки, больше похожие на кисточки для девчачьей туши. И вместо зубной пасты был порошок вонявший эвкалиптом и больницей. Что тоже как-то не радовало.
С вопросом, куда девать использованную воду, Тайрин разобралась быстро, вручив Максиму протекающее ведро и велев черпать, а потом нести выливать в подземелье. Там меньше внимания привлечет и быстро просочится сквозь камень на нижние уровни. После пятой ходки захотелось треснуть девчонку этим ведром по голове, но в итоге сошлись на том, что отныне она будет наливать не больше половины лохани, причем раз в три дня. В остальные дни обойдется обливанием из ковшика.
– Ладно, не живая и не живая, – монетка в очередной раз свалилась решкой вверх. – А ты уверенна, что она вообще имеет какое-то отношение к твоему вору? Почему-то мне кажется, что до нас там побывали профессионалы, собиравшие улики на месте преступления. Странно, что они монету из чужого мира пропустили.
– Этому есть объяснение, – Тайрин даже от своего мешка оторвалась. – Гранит, он вообще мешает проникновению энергии, а монета застряла между гранитными плитами. Если предположить, что на монете было навешено что-то делавшее ее практически невидимой, и оно как раз к нашему приходу окончательно выдохлось…
– Вовремя как, – пробормотал Максим.
– А ты думаешь, почему стражи каждый вечер возвращаются к этим храмам и ведут поиски заново? Некоторые оболочки невидимости, особенно на маленьких вещах могут продержаться до десяти дней. Нам просто повезло, что мы нашли ее первыми. Очень повезло. Почему-то мне кажется, что упущенное и оброненное там ищет не только внутренняя стража.
– Ладно, и что мы теперь с монетой будем делать?
– Искать хозяина.
– Еще лучше. Исправь меня, если я ошибаюсь. Этой монете много лет, за это время в моем родном мире успели побывать толпы и толпы людей из твоего. И любой из них мог притащить монетку. Я прав?
– Прав, – признала девушка.
– Ну вот. И как ты среди них найдешь того, у кого талисман пропал? Пойдешь по домам и будешь спрашивать?
Тайрин задумалась.
– Да, это глупо, – признала. – С другой стороны, на самом деле нужно искать не хозяина, а того, на кого была настроена защита. А это все-таки проще. Атьян сможет вычислить, у него доступ есть к спискам и границам.
– И привлечь к себе чье-то внимание, на свою рыжую голову, – произнес Максим, поддавшись уговорам паранойи.
– Ну, или мы можем попробовать проложить дорожку, ниточку протянуть, – предложила еще один вариант девушка. – Только сначала нужно замаскировать мою границу. Потому что за ниточку можно потянуть с обеих сторон и если тот, кто создавал защиту, будет рядом с человеком, потерявшим монету, он меня узнает. На самом деле, много кто узнает, достаточно просто заметить…
– Я понял, это опасная затея. Ждем рыжего преподавателя, – вздохнул парень.
Никуда ведь не денешься.
Максим засунул находку в карман, чтобы не потерять, лег на диван, закинув ноги на спинку, и стал пристально смотреть на потолок. Серый от пыли, в непонятных разводах, словно в помещении этажом выше был потоп, с отслоившейся местами штукатуркой. Банальнейший потолок давно не ремонтированного помещения.
Тогда какого черта он спустя какое-то время начал подмигивать, а потом и вовсе превратился в звездное небо?
– Здорово, правда? – весело спросил белобрысый подросток-резерв. – Это не звезды, это воспоминания закрытые нашей мамой. А пустота вокруг – твое «я» отделенное от моего. Точнее, это меня отделили. Еще и рост притормозили, чтобы я перегородку не разрушил.
Он вздохнул, лег на спину прямо так, ни на что не опираясь, в этом месте похожем на космос. Поболтал ногой и улыбнулся. Хорошо улыбнулся, открыто и светло. Мама так улыбаться умела, а отец нет.
– Знаешь, сначала я на них очень злился, на наших родителей. А потом понял, что они правы. Ни я, ни вон те знания не были нужны в том мире. Они бы там только помешали, здорово бы тебе жизнь подпортили.
– И что? – спросил Максим, схватившись за собеседника и, наконец, ощутив себя не бестелесным голосом, а человеком в воде. Даже волны почувствовал.
– Теперь тебе знания нужны. Но нельзя отпереть сразу все шкатулки. Твой разум погребет под их содержимым, как лыжника под лавиной. Чтобы хорошо их усвоить, знания нужно получать маленькими порциями. И тебе решать, что важнее знать здесь и сейчас, а что может подождать.
– И если я решу, что мне что-то знать необходимо…
– Просто протяни руку и поймай на небе звезду. Попытайся поймать. Если такая звездочка здесь существует, у тебя получится. Если нет, придется искать еще где-то.
– Понятно, – кивнул Максим. – Спасибо.
– Пожалуйста, – улыбнулся подросток все той же похожей на мамину улыбкой. – Держи, это тебе нужно будет, когда проснешься. Ты об этом уже думал, но вскользь. Когда задумаешься всерьез – вспомнишь.
На подставленную ладонь упала крошечная звездочка. И застыла. Как десятикопеечная монета.
Парень сжал кулак и проснулся.
– Лифты, – прозвучал где-то далеко-далеко голос подростка.
Максим поднес руку к лицу, раскрыл ладонь, но никакой искорки там не нашел, хотя ощущения говорили, что в кулаке что-то было.
– Лифты, – сказал сам себе. – Лифты между плоскостями бы не помешали. Неужели они до них не додумались? Любители ступенек и здорового образа жизни.
– Что ты там бормочешь? – раздраженно спросила Тайрин, раскладывавшая принесенные рыжим тряпки на диване.
– Да так, думаю.
Парень потянулся, зевнул и еле успел закрыть рот, когда на лицо упал пушистый хвост.
– Муав? – вопросительно произнесла обладательница этого хвоста.
– Ага, именно твоего хвоста мне для полного счастья и не хватало, – подтвердил Максим, погладив жесткие перья на крыльях. – Где тебя носило, скотина полосатая?
Кошка прижала уши и громко замурлыкала. То ли оправдывалась, то ли пыталась перевести разговор на другую тему.
– Вся в хозяйку.
Тайрин возмущенно фыркнула, как норовистая лошадка и запустила в Максима извлеченной из мешка тряпкой. Парень ее поймал, рассмотрел и понял, что штаны из плотной ткани ему не помешают. Главное, чтобы размер подошел.
А вообще, нужно было что-то делать с финансами, которых не было вовсе. Парень даже не знал, как местные деньги выглядят. Узнать, конечно, было не сложно. Атьян наверняка с удовольствием продемонстрирует. Но где их потом искать? На дороге они вряд ли валяются. А способ быстрого заработка в этом мире воображение придумать отказывалось, ссылаясь на то, что парень понятия не имеет, какие должности ценятся на рынке местного труда и что нужно уметь, чтобы на них претендовать.
– Да хоть бы грузчиком, – пробормотал Максим и опять поставил ноги на спинку дивана, заставив подвинуться кошку. Вдруг что-то дельное приснится?
Атьян явился ближе к вечеру. На этот раз без сока, зато с бульоном в местном аналоге термоса и с пирожками. Пока Тайрин старательно запихивалась пирожками с каким-то вареньем, Максим узнал таки как выглядит местная валюта. Ничем оно ему, правда, не помогло. То, что местные маги не придумали оружия лучше, чем меч, не помешало им додуматься до банковских карточек. Называлось оно иначе, и было надежнее в силу того, что параллельно считывались данные о наличии денег на счету и параметры того, что Максим решил считать аурой. Да и выглядело как крошечная спираль, которую Атьян повесил на браслет, а большинство населения заказывает вплавленными в кольцо.
Наличные тоже были. Тоненькие, легко гнущиеся овальные монетки из непонятного металла. Цифр и надписей на них не было. Только какие-то цветочки.
Накормив всех присутствующих, включительно с кошкой, Атьян решил, что пора приступать к тому, для чего он собственно и пришел. А пришел он сюда сегодня для того, чтобы помочь замаскироваться одной глупой родственнице, не способной тихонько сидеть в башне, ожидая, когда те, кто старше и умнее разберутся в том, что происходит. Максим даже заслушался. Очень оно лекции отца напоминало.
Тайрин терпеливо выслушала родича, немного покивала, признала свою глупость и уселась на диван рядом с Максимом. Рыжий только вздохнул, видимо решив, что перевоспитывать девушку поздно.
– Ладно, приступаем, – решил он. – Возьмитесь за руки, будем подделывать ваше родство.
– В смысле? – синхронно спросили Максим и Тайрин, после чего переглянулись.
– Это проще всего. Сниму матрицу с парня, подгоню немного под твои параметры, а потом замещу этой матрицей верхний слой твоей границы. Продержится оно в таком виде довольно долго, если конечно не будешь эмоциями пылать и искрить. Горячие чувства прожгут в твоей маскировке дыры.
– Но зачем матрицу снимать с него? – девушка указала пальцем на Максима.
– Чтобы ты была похожа на его родственницу. Ищут ведь одинокую девушку, а не девушку, гуляющую по городу с братом, – терпеливо объяснил Атьян. – Видишь, на то, что ты будешь сидеть, где тебе скажут, я даже не рассчитываю.
– Ладно, – мрачно согласилась Тайрин.
– От меня что требуется? – спросил Максим. Получилось так же мрачно, как и у бывшей блондинки. Почему-то казалось, что в нормальной ситуации уважающий себя человек на нечто подобное соглашаться не должен.
– Сидеть, стараясь не шевелиться. Ощущения будут не то чтобы неприятные, скорее необычные. Если понадобится, пропустишь меня или проведешь.
– Куда пропущу? – решил уточнить подопытный. А то мало ли?
– Увидишь. Объяснять долго и сложно.
– Ладно, уговорили, – сдался Максим. Хотя его вроде и не сильно уговаривали. Скорее поставили перед фактом.
И как он умудрился во все это влипнуть? Всего лишь спас девушку. Подумать только.
Тайрин рядом вздохнула и покорно сжала пальцы Максима своей ладошкой. Похоже, до последнего надеялась, что он будет возражать. Или предполагала, что есть способ маскировки надежнее и проще в исполнении, но не рискнула спорить с рыжим. А то ведь возьмет и вообще откажется помогать.
Атьян осмотрелся. Почесал подбородок кошке. Сходил за расшатанной табуреткой, мирно покрывавшейся не первый год пылью возле окна. Опять осмотрелся. Накрыл табуретку полотенцем не первой свежести и аккуратно на нее сел. После чего пристально уставился на Максима.
– И? – спросил тот, когда взгляд рыжего начал напрягать.
– Откройся, – потребовал Атьян.
– Как? – на удивление спокойно спросил Максим, задавив в зародыше неуместное хихиканье. Очень уж рыжий преподаватель напоминал братца Алибабы требовавшего чтобы пещера его выпустила.
– Что значит как? – возмутился Атьян.
– То и значит. Понятия не имею, чего ты от меня хочешь.
Рядом печально вздохнула Тайрин.
– Как это ты не имеешь понятия? – неподдельно удивился рыжий. – У тебя же щиты. Прочные, поднятые. Не банальный барьер-кокон, а подвижные щиты, взаимозаменяемые. Как ты их выставил, если даже не знаешь, как они открываются?
– Я их не выставлял, – улыбнулся Максим.
– А кто?
– Понятия не имею. Может мама, может папа, может еще кто…
Атьян вылупился на Максима, как на приведение. Почесал затылок. Еще раз осмотрелся, словно надеялся увидеть маму и папу сидящего перед ним парня.
– Кто бы их не ставил, ты должен уметь ими управлять, – наконец сказал тихо и уверенно. – Иначе у тебя были бы все шансы однажды умереть от переутомления, или из-за того, что не смог вовремя избавиться от лишней энергии, всплывшей из резерва. И вообще…
– Может я, и умею, – не стал спорить Максим. Рыжий ведь препод, причем местный и наверняка знает, о чем говорит. – Я просто не понимаю, какие щиты ты имеешь в виду и чего именно от меня хочешь.
– Попробую объяснить, – расплылся в предвкушающей улыбке Атьян. – И продемонстрировать.
Рассказ длился долго и нудно. Начался он с предыстории, плавно перетек в современность и когда Максим уже начал зевать, наконец, добрался до сути проблемы.
Барьер-кокон – природная защита. Та самая аура, ореол вокруг тела. Эту защиту можно усилить, как делала Тайрин на Земле и если противник неразумен, ничего лучше придумывать и выстраивать не нужно. Энергия ведь может пригодиться и в другом месте. Чаще всего этот ореол повторяет очертания личной границы человека. Иногда бывает шире, чем она и никогда – уже.
А вот когда дело касается разумного противника, способного держать в руках оружие – эта защита ничего не стоит. Ее можно пробить чем-то острым и достаточно прочным, будь то игла или наконечник копья.
Дальше Максим наконец узнал, почему сати не додумались до стрелкового оружия. Оказалось, они до него отлично додумались, но применяется оно только на охоте, потому что стрелять в людей бессмысленно. Даже если у человека нет резерва, он вполне способен купить искажающий пространство амулет. А контролировать летящую стрелу или пулю невозможно. В городе она вообще будет лететь как угодно, только не прямо, тут наложение пространств. Человек, да и животное может их игнорировать, идя к намеченной точке. Воля и желание помогут. У летящего предмета своих желаний нет. А рука, которая может его направить здесь и сейчас, уже не держит.
Максим глубокомысленно покивал. Кое-что он даже понял и был вынужден признать, что меч в такой ситуации лучше пистолета. Атьян этим полюбовался и решил рассказать о щитах.
– Понимаешь, пространство между тобой и твоей границей принадлежит только тебе, – сказал он торжественно. – И как в любом пространстве в нем можно натянуть плоскости, было бы чем их питать и к чему крепить. Собственно, они и есть щиты, не отражающие, а искажающие. Например, если кто-то попытается в тебя стрелять в твоем мире, в лучшем случае он не попадет. В худшем – попадет в себя. Надо только позволить щитам выйти за пределы границы.
– Ага, – ошарашено сказал Максим. – А причем тут твоя попытка изучения моей границы. Они же вроде за ней.
– При попытке прикоснуться они разворачиваются перед ней, – объяснил Атьян. – Защищают. Я могу взять в руки оружие и попытаться их пробить, что нам совершенно ни к чему. Да и не факт, что это легко получится, и они не восстановятся спустя мгновение.
– Ладно, понял, а как их убрать?
– Наверное, ты удивишься, – хихикнула Тайрин. – Но нужно просто довериться. Позволить зайти в твое личное пространство.
Максим добросовестно удивился.
А потом попытался довериться.
Вообще, с доверьем у него были проблемы и в лучшие времена. А тут, в чужом мире, человеку, который, мягко говоря, не нравится… Проблемы возросли десятикратно.
Парень пытался себя уговаривать и убеждать. Паранойя бубнила, что не к добру оно и верить отказывалась. С горя Максим даже предложил стукнуть себя по голове, но оказалось, это тоже не выход. Щиты тоже придется стукать. Долго и нудно, пока энергия в резерве не закончится. Это чтобы убить, достаточно мгновения, а чтобы что-то скопировать хотя бы по верхам, может не хватить и всей ночи.
В конце концов, всем все надоело до такой степени, что щиты удалось убрать только из-за того, что пофигизм вяло махнул на них рукой и разрешил делать все что угодно. Даже убивать и превращать в предметы мебели. А хозяин пока подремлет.
Атьян терять времени не стал. Застыл, уставился в одну точку и начал беззвучно шевелить губами.
Максим попытался уснуть, но сон не шел. Вместо него сначала появилось ощущение взгляда в спину. Потом покалывание в кончиках пальцев и щекотка на шее. После этого по груди строем промаршировали мурашки, сначала снизу вверх, потом обратно. Парень терпел. Тайрин рядом несколько раз зевнула. Атьян сидел все так же неподвижно. И, наверное, Максим все же задремал, потому что очнулся после толчка острым локтем в бок и проморгавшись понял, что картина изменилась.
– Получилось? – спросил у потягивающегося рыжего.
– Конечно, – вместо него ответила девушка. Она-то в своем родственнике не сомневалась.
– Да, получилось, – подтвердил Атьян. – Теперь Тайрин похожа на твою двоюродную сестру, не меньше. Кстати, интересная у тебя граница. Где-то я что-то похожее уже видел. Только не помню где.
– Интересная?
– Необычная. Есть лишние связи с чем-то. Или настройки на что-то. Словно признаки рода отличного от других. Но если я такое уже видел, то эти признаки есть у кого-то в городе. Не могу вспомнить у кого.
– Потом вспомнишь, – великодушно пообещала девушка. – А сейчас лучше иди выспись. У тебя завтра занятия.
– Ну, да.
Рыжий задумчиво посмотрел на родственницу, чему-то кивнул и медленно побрел к выходу.
Тайрин провожала его таким взглядом, что если бы он обернулся, сразу бы понял, что его присутствие стало очень нежелательным. И наверняка бы заинтересовался из-за чего именно.
– Что-то случилось? – спросил тихонько Максим, когда дверь за рыжим закрылась.
Девушка улыбнулась, широко и насквозь фальшиво.
– Мы же нить собирались тянуть, – сказала торжественно.
Не заподозрить, что это опасно и Атьян бы подобных действий не одобрил, не получилось бы и у более наивного существа, чем был Максим. Но альтернативы он предложить не мог. Сидеть и ничего не делать вообще считал неразумным. Поэтому молча кивнул и приготовился к худшему.
Монетка лежала на диване между ними. Светлая, на темном фоне. Девушка пристально на нее смотрела, словно ожидала, что десять копеек сейчас подпрыгнут и превратятся в лягушку. Ага, в ту самую, которая после поцелуя становится принцем.
Максим молчал и старательно не привлекал к себе внимания. Просто не хотел утешать, уговаривать и успокаивать испуганную девчонку. А Тайрин боялась, очень. Причем не того, что может обнаружить, а потому, что у нее может не получиться. Почему-то Максим был в этом уверен. Просто чувствовал.
– Ладно, положи на нее кончик пальца, – велела девушка, набравшись решительности.
Парень послушно положил.
– Не так, чтобы и мне место осталось, – потребовала.
Максим переместил палец на самый краешек монеты. Девушка вздохнула и повторила его маневр.
– Что дальше? – спросил парень после минуты торжественного молчания.
– Сейчас, – девушка закрыла глаза, несколько раз медленно вдохнула и резко выдохнула. – Помнишь, ты пробовал смотреть вслепую? Чувствовать энергию, которую излучают предметы.
– Помню.
Так же он помнил, что чуть не врезался в столб, который был слишком холодный, чтобы что-то излучать. Один из немногих проведенных Тайрин уроков. Да и тот пятиминутный.
– Вот, теперь тоже закрой глаза и попробуй рассмотреть монетку. Когда получится, скажешь мне.
На удивление получилось почти сразу. Причем сама монетка казалась темной круглой дыркой окруженной желтоватым ореолом. Похоже на солнечное затмение.
– Дальше, – сказал Максим.
– А теперь мы должны вдвоем добавить в тепло монеты свою энергию. Я поймаю образы и начну тянуть нить к этим образам, а ты будешь нить подпитывать. В результате мы кого-то должны увидеть.
– Понятно.
Вроде бы ничего сложного. И Тайрин наверное этому учили в ее школе для стражи. Или где местную стражу учат. Но ощущение, что они собираются сделать что-то не то, не покидало. Может, неуверенность девушки передалась?
На кончике пальца прижатого к монете собралась капля энергии и медленно впиталась в металл. Момент, когда Тайрин начала выплетать свою нить Максим почувствовал, а потом и увидел, не открывая глаз. Если честно, больше всего было похоже на те самые сопли, из которых он пытался соорудить пузырь на испоганенном пляже.
Кончик ниточки задергался, словно принюхивался, и довольно шустро рванул вперед. Просочился сквозь стену, спугнул какую-то птицу с дерева, на мгновенье завис, а потом нырнул вниз, сквозь брусчатку с проросшей между камнями травой. Секундная темнота сменилась яркой улицей освещенной фонарями и витринами магазинов. Нить пролетела сквозь одну из торговых точек, пропетляла по какой-то улочке, каким-то чудом разминулась с непонятной личностью бредшей навстречу.
До Максима в какой-то момент все-таки дошло, что он в принципе не может всего этого видеть. Картинка подернулась туманом и задрожала. Рядом злобно зашипела Тайрин и потребовала расслабиться и перестать мешать. Пришлось глубоко вдохнуть и отогнать слово «невозможно» как можно дальше, к конце концов возможность оказаться в мире, где меньше материи и больше энергии тоже не самая вероятная вещь на свете.
Пока Максим размышлял и настраивался, ниточка опять успела отыскать освещенную улицу с магазинами и праздношатающимся народом. Свернула в какой-то двор. Пролетела над ступенями и перемахнула через кованый забор. За забором нашелся сад из карликовых деревьев, украшенный белыми статуями, Максим даже залюбовался, заставив нить притормозить, за что получил тычок в бок.
Нить потянулась дальше, проскочила сквозь прутья забора, пролетела над темным пустым местом, нашла какую-то подозрительную речку, вызывавшую ассоциации с канализацией и последовала за ее течением. Когда она нырнула в большую трубу, Максим даже не удивился, еще и хихикнул, вспомнив черепашек-ниндзя. Когда через каких-то сто метров в трубе обнаружилась дыра, ведущая куда-то влево, громко хмыкнул, заподозрив местных преступников в идиотизме. Эти трубы ведь наверняка проверяют и ремонтируют. Кому охота, чтобы из-за какой-то бреши затопило город?
И, наверное, он слишком отвлекся на размышления. Потому что испуганный возглас Тайрин стал сюрпризом. Нить в ответ задергалась. Максим попытался обеих успокоить. Первую, не глядя, прижал к себе, а во вторую добавил энергии и заставил застыть.
Картина, после того, как изображение опять стало четким, открылась нерадостная. Местный преступник был не просто идиотом, он был мертвым идиотом. Причем, мертвым давно, судя по раздувшемуся лицу. И умершим не без чужой помощи, на что намекала развороченная грудная клетка, с торчащими ребрами, и свисавшие из распоротого живота кишки.
– Нифига себе харакири, – ошарашено произнес Максим. – Тайрин, ты его знаешь?
– Фанатик, – дрожащим голосом произнесла девушка. – Одежда их и символ хранителей духа.
Максим заставил себя присмотреться. Одежда была похожа на униформу. Черная, со светлой окантовкой по рукавам воротнику и низу верхней части одежды, не поддававшейся точному определению, чем оно было до того, как его превратили в дырявую тряпку. На коленях штанов светлые круглые латки с какими-то рисунками, напоминавшими рахитичного оленя. Символом парень решил считать круглую штуку, величиной с чайное блюдце, прицепленную на цепь и повешенную на шею. Изображение оленя там тоже было.
С другой стороны, эти особые приметы могли и подкинуть. Заставили беднягу приодеться и провели вскрытие, не дожидаясь смерти.
– Я его не убивала, – пискнула Тайрин. – Честно, я его не убивала. Не так. Не… Его словно в жертву какому-то богу принесли, чтобы он к своему добраться не мог. Понимаешь. Я бы не стала ничего подобного делать. Не то чтобы верю, но он наверняка верил…
– Я тебя и не подозреваю, – сказал Максим, как можно спокойнее. – Что будем делать?
– Не знаю. Надо нить оборвать, пока никто не пошел по ней сюда, или к трупу и подумать.
– Да, подумать будет не лишним, – согласился Максим.
Хотя выбор невелик. Либо никому не говорить о находке и позволить убийце спокойненько заметать следы, если он этого еще не сделал. Либо сказать и стать основными подозреваемыми. Точнее, станет Тайрин, о ее спутнике вроде пока не знают. Ключевое слово – пока.
– Тайрин, а какие-то следы того, кто делал для этого человека защиту, ты видишь? Или того, кто его убил хотя бы.
– Сейчас.
Девушка встрепенулась и напряженно застыла. Ниточка опять начала подергиваться, метаться по помещению.
– Еще немножко… Ага, вот ты где!
Мир в очередной раз мигнул, закружился каруселью и озарился яркой вспышкой. Максим вцепился в Тайрин. Та в ответ возмущенно ругнулась. Но художественного плетения сеть, словно надетую на невидимку прислонившегося к стене увидели оба.
– Это еще что?
– Сигналка на образ! – азартно подпрыгнула девушка. – Кто-то видимо боялся, что фанатик сбежит, и оставил эту ловушку. Эта штука его бы не выпустила…
Сеть начала двигаться. Невидимка медленно повернул голову, поднял руку.
– Дура! – взвыл Максим, дергая нить на себя.
Она такого обращения не выдержала и со звоном оборвалась.
– Ты что сделал?! – возмущенно закричала Тайрин.
– Оно ожило!
– Что?!
– И тянулось к нашей нити! Что случилось бы, если бы дотянулось?
– Проклятье, – устало сказала девушка. – Можешь открывать глаза. Ничего хорошего бы не было. Мне вообще могло мозги выжечь. Но оно не могло ожить. Сработавшая сигналка медленно расплетается и рассеивается.
– Тайрин, оно ожило. Я видел. Может, оно вовсе не фанатика ждало?
– Может. Но что теперь делать?
– Не знаю.
– Не знаешь? А зачем нить порвал, надо было аккуратно отступить, хоть что-то бы узнали. А так, только и успела рассмотреть, что черпали энергию из своего резерва, а не из города. Но чем оно поможет? Кто добровольно согласится позволить сравнить свой резерв с тем, что я увидела? Да и сильных сати в городе много. А границу я так и не увидела. Не мог подождать?
– Не мог.
Папа когда-то говорил, что невидимки опаснее живого человека, они не умеют думать, сомневаться и примериваться. Они сразу бьют. Причем умеют бить со всех сторон одновременно, увернуться не получится, вся надежда, что защита удар выдержит. А разве у нити была защита?
Наверное, именно поэтому Максим ниточку и оборвал. Не успел еще осознать, что оно ему напоминает, но подсознание сразу поняло, что они вляпались и пора бежать. А вспомнил отцовские наставления уже потом.
Интересно, отец откуда это знал? Потому что таких совпадений не бывает. Тоже приходилось отступать, бросая все, увидев эту сигналку? А где именно? В этом городе или в каком-то другом.
Вот будет весело, если окажется, что папочка преступник за голову которого обещана большая сумма. Тот еще способ заработать.
