Текст книги "Бочка порядка, ложка хаоса (СИ)"
Автор книги: Татьяна Гуркало
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 70 страниц)
Серая Кошка Максима все-таки позвала. Дождалась, пока его выпустят из тюремного архива, переждала денек, видимо для того, чтобы он привел себя в порядок и отдохнул, а потом прислала курьера, который и сообщил, что каман-динье Серых Туманов с нетерпением его ждет. Для чего ждет, не объяснил, но Максим и так догадывался, что не для того, чтобы поинтересоваться его самочувствием и выслушать жалобы на подорванное тюрьмой здоровье.
Пришлось смириться со своей участью и идти. Родственники все-таки, которые за него отвечают перед отцом.
Шел Максим не спеша. Игнорируя семейный лифт-переместитель, любуясь пейзажами. Даже какую-то незнакомую кошку погладил.
Дворец, не смотря на все уловки, неотвратимо приближался.
Пришлось задуматься о том, почему настолько не хочется туда идти. Не боится же он на самом деле Серую Кошку.
Думалось плохо. Получалось, ему просто там не нравилось, непонятно из-за чего. Атмосфера такая, что ли?
Дошел до здания-распальцовки Максим совсем уж в плохом настроении. Кислая физиономия привратника его не улучшила.
Максим стоял, скрестив руки на груди. Защитный жест, конечно, но так кулаки меньше чесались.
Привратник застыл перед калиточкой в воротах, как последнее препятствие на пути варваров-захватчиков. И выражение лица соответствующее – брезгливо-недовольное. Мол, ходят тут всякие, а потом ценности пропадают и грязь везде. То, что ему не хотелось впускать Максима во дворец, было ясно без слов. Именно поэтому парень молчал. Очень интересно, как его будут не пускать.
– Ты, – наконец сказал привратник.
– Я, – безмятежно подтвердил Максим.
– Зачем пришел?
– Позвали, – сказал парень.
Привратник мрачно улыбнулся.
– Позвали?! – уточнил недоверчиво. – Позвали его… Ты не имеешь права сюда ходить, тебя не полностью приняли. Ты это право должен заслужить!
– Как интересно, – пробормотал Максим. – Собака я что ли? Там заслужи, тут заслужи…
– Щенок! – радостно подтвердил привратник, видимо определившись с тем, кем отныне считать наглого приемыша. – Тебя не могут позвать. Тебя сюда впустят только с официальным приглашением в руках. Приглашающий будет за тебя отвечать. А иначе…
– А иначе мне ноль доверия, – кивнул Максим.
Забавная ситуация. Можно подумать, Серая Кошка не знала об этих официальных приглашениях. Может, она думала, что ее устного слова достаточно для успокоения подозрительности привратника? Точнее, была в этом уверена. С другой стороны, что-то он не спрашивает, кто позвал. А доказывать, что именно Серая Кошка, Максиму почему-то не хотелось. Могла бы своего привратника предупредить. А раз так, то можно спокойно отправляться домой. Штурмовать дворец нет ни малейшего желания.
– Ладно, я пошел, – сказал парень и, развернувшись, зашагал с холма вниз.
– Э-э-э… – неуверенно отозвался привратник. – Куда?
– Домой, ждать приглашения.
Максим даже оглянулся. Физиономия у стража ворот была растерянная. Наверное, готовился к спору, в котором обязательно победит, а ему взяли и сдались без боя. Разочаровали.
Помахав на прощанье рукой, парень пошел дальше. Вот только спокойно уйти ему не дали. Из-за очередного куста, как черт из табакерки выскочил знакомый любитель бить в лицо. Длинноволосый такой, с косичкой. Лента, правда, на этот раз была желтая.
Он ошарашено уставился на Максима, немного поморгал, а потом изобразил на лице озарение.
– Так это ты! – заорал жизнерадостно.
Максим на всякий случай отступил на шаг. Почему-то показалось, что его сейчас бросятся обнимать.
– Я Матиль, – представился обладатель косы.
– Максим…
– Ты куда идешь? – не теряя оптимизма, спросил Матиль.
– Домой, – честно признался Максим. Странный парень, если честно.
– Зачем? – несколько растерялся длинноволосый. – Тебе во дворец нужно. С братьями знакомиться.
– Какими еще братьями? – опешил Максим. – У меня один брат и я его отлично знаю.
– С моими! Двоюродными. Они сыновья брата отца.
– А, – сказал Максим.
Дурдом на выезде. Выходит, Кошка его позвала для того, чтобы познакомить с длинноволосой семейкой, а не для того, чтобы отчитать. Удивительно.
– Ну, от меня потребовали официальное приглашение, – объяснил, ткнув пальцев в привратника, все так же загораживающего своим телом дверцу в одной из створок ворот. – Так что я домой. Буду спать, читать и есть.
– Приглашения? Зачем? – удивился Матиль.
– А я знаю?
– Странно, – сказал длинноволосый и, оставив Максима в покое, решительно пошел к привратнику, усиленно изображавшему радость от встречи.
Что уж он там ему объяснял, услышать не удалось. Разговаривали они тихо. Но то, что привратник сдаваться не хотел, Максим понял довольно быстро. Поэтому, махнув еще раз рукой и пошел дальше. Пускай сначала выяснят кто, что и кому должен, а потом присылают посыльных. А у него есть занятия интереснее, чем стоять у дворца и ждать с моря погоды.
С другой стороны, хоть не скучно.
Теперь придется еще и с приглашениями разбираться. Может у них тут вообще не принято выходить из дома, пока тебя куда-то не пригласят. А он это основополагающее правило долгое время нарушает. Или это закон такой?
– Дурацкий мир, – пробормотал Максим.
Матиль за спиной что-то кричал, но был проигнорирован. Надоели, честное слово. Знают же, что он тут живет не долго, ничего не знает, так разъяснили бы.
Издеваются, что ли?
Бежать следом Матиль не стал, может вообще орал на привратника.
Да и родственники больше в этот день не беспокоили.
Зато ближе к вечеру появилась Тайрин и решила, что Максима нужно развлечь. Ей не понравилось его лицо. А он не возражал. Тем более ничего внятного про приглашения выяснить так и не удалось. Либо это личный бзик Серых Туманов, либо информация разглашению не подлежащая.
– А у нас вино закончилось, – сказала блондинка номер два, таким тоном, словно это предвещало начало конца света.
Максим посмотрел на нее, немного подумал и понял, что закончившееся вино действительно проблема. Ему-то ничего, у него есть Тайрин, а кому-то из парней придется провожать домой эту вот дамочку. А на трезвую голову такой подвиг совершить сложно. Страшновата она, откровенно говоря. Большая такая, и лицо напоминает высушенную рыбу. Как блондинку зовут, Максим не помнил. Он вообще не помнил, как кого зовут в их дружной компании из семи человек, отправившихся на ночь глядя праздновать что-то неизвестное за пределом городских стен. Когда знакомился, парень был уже нетрезв.
Из города уходили по подземельям. Попутно Тайрин представляла троих парней и двух девушек в форме внутренней стражи. А Максим пытался зачем-то запомнить дорогу и не упустить доверенную сумку. В итоге сумку он донес, но что-либо запомнить не получилось.
– Вино, закончилось, – задумчиво произнес Максим, обдумав проблему. – А я знаю, где его много…
– Где? – заинтересовалась Тайрин, сразу сообразив, что говорит он не о семейных запасах и даже не о магазине.
– В подвале, третьем кажется. Или пятом. Под тюрьмой камана Дамии.
– Под тюрьмой есть вино?! – неподдельно удивилась блондинка.
– Ага, – гордо подтвердил Максим. – Я его там нашел. Мне было скучно, пока в клетке сидел, и я изучал подвалы.
– Так идем пить! – обрадовалась блондинка номер два и они пошли. Спотыкаясь об траву и пытаясь сориентироваться, где тот вход в подземелья, через который они сюда попали.
Рядом кто-то тихо и вдохновенно ругался. Почему-то женским голосом. Монотонно так ругался, но спать все равно мешал.
Максим попытался перевернуться и накрыть голову подушкой. Не получилось. Подушка не поддалась. Она брыкнулась и сбросила его голову на пол. Каменный. Пришлось открыть глаза и осмотреться.
– Чтоб меня покрасили, – произнес парень, ущипнув себя и убедившись, что ему это не снится.
Место было подозрительно знакомым. Кажется, именно в этом сарае, или в каком-то очень на него похожем, он очнулся, оказавшись в мире сати. Сено, яркое солнышко, сваленные под стеной вилы, даже распахнутые настежь огромные ворота – все было один в один.
Брыкающаяся подушка вообще оказалась ногами Тайрин. А материлась блондинка номер два. Смотрела она при этом на неаккуратную кучку местных тоненьких монеток. Именно монетки и помогли Максиму вспомнить, как дружная компания вчерашних собутыльников оказалась в сарае. Они тут вино продавали. То ли контрабандистам, то ли какому-то трактирщику, то ли еще кому-то. Хорошее вино. Из найденного таки подвала под тюрьмой камана Дамии. Торг был длинным и занятным. Торговалась Тайрин, поминала каких-то бабушек, которые не простят, если она продешевит. А парни изо всех сил изображали охрану. А после и грузчиков, когда пришлось затаскивать вино на повозку.
Интересно, как они умудрились дотащить бочки до этого сарая? Память поему-то на эту тему скромненько молчала.
Зато Максим вспомнил, как они подвал с вином искали, натыкаясь на тупики и стены. А он рисовал планы и указывал направления. Полагаясь большей частью на интуицию, меньшей на дырявую память. Самое интересное – нашли ведь.
Ага, а потом девушки искали рычаги, нажимали на подозрительные камешки и пытались напитать щели энергией. Кажется, именно последнее и помогло открыть запертую с полтысячи лет назад дверь. Кем запертую Максиму рассказали, только он так и не понял, почему какой-то военачальник, при защите тогда еще всего лишь двухуровневого города, решил в первую очередь спасать вино и зачем его упрятал именно под тюрьмой. Наверное, рассказывали путано. Или он невнимательно слушал.
Еще Максим к своему стыду вспомнил, что некрасивая блондинка доказывала ему, что она некрасивая временно, с растратой энергии перестаралась. Где-то через полмесяца опять превратится в красавицу и тогда он посмотрит. А он в ответ хихикал, вспомнив анекдот о лягушке, которая утверждала, что сейчас болеет, а вообще она белая и пушистая. Вспомнить с чего начался этот разговор он так и не смог. Но искренне надеялся, что собеседница на него не обиделась. Внутренняя стажа все-таки. Да и сама по себе девушка приятная. Не считая внешности.
Вот кто предложил продавать вино, он, к сожалению, тоже не вспомнил, хотя даже проспавшись готов был признать, что деньги лишними не бывают и ему они пригодятся.
Пересчитав присутствующих, уделив особое внимание сапогам, торчащим из сена, убедившись, что все на месте, а на улице давно день, Максим задумался о том, что делать дальше? Думалось плохо. Голова почему-то не болела, пить не хотелось, но это ни капельки не помогало.
– Почему она ругается? – хрипловато спросила Тайрин, не открывая глаз.
– Не знаю, сидит над деньгами, как Кащей над златом, – отозвался Максим. – Тайрин, ты не помнишь, как мы дотащили сюда бочки?
– Через поток, – сказала Тайрин, вставая. Озабочено себя осмотрев она стряхнула налипшее сено, выпутала несколько веточек из волос и объяснила: – Мы же не собирались в городе их продавать, поэтому смогли проскользнуть. Про сарайчик, кстати, ты вспомнил.
– Проскользнуть?
– Мимо внешней стражи. Ночью оно легко, особенно когда идешь из города и не несешь ничего запретного. Запрета на вынос алкоголя пока не было. Даже если это целых две бочки.
– Угу, – глубокомысленно сказал Максим. Проскользнули, значит. Через поток. Этакий спрямитель путей, когда ни стены, ни деревья не имеют значения. Главное вовремя остановиться, где-нибудь в чистом поле, если не желаешь обнаружить себя внутри какого-то строения, или еще хуже, каменной кладки. – А покупатели откуда взялись?
– А я им вестника послала, – жизнерадостно улыбнулась девушка. – Они какие-то очень дальние родственники жены Атьяна. Жадные, ужас. Но кто им продал вино, рассказывать не станут.
– Ага, – вздохнул парень.
Страж закона. Еще и контрабандистов ловила. Кажется.
– Дила, ты почему ругаешься? – спросила Тайрин, подойдя к сидящей над монетками девушке.
Блондинка номер два удивленно посмотрела на блондинку номер один, горестно вздохнула и голосом полным тоски спросила:
– Мы ведь их продали, да?
– Кого? – решила уточнить Тайрин, видимо потому, что подобным тоном спрашивают либо о семейной реликвии, либо о любимом колечке, браслете, котенке, щеночке, вплоть до ребенка.
– Бочки, – практически простонала Дила.
– Ну, да, продали, – осторожно подтвердила Тайрин и отступила на шажочек, так, на всякий случай.
– Они же не наши, – тихонько сказала блондинка номер два.
– Наши! – уверенно произнесла Тайрин и посмотрела на Максима, словно он должен был подтвердить это заявление.
Парень на всякий случай кивнул.
– Но, они там стояли в подвале… – неуверенно начала Дила.
– Пятьсот лет, – глухо произнес обладатель сапог, не вылезая из сена.
– Да, кстати, почему вино за пятьсот лет не испортилось? – заинтересовался Максим.
– На бочках сеточки. Энергетические, самовосстанавливающиеся. Микробов не пропускают, температуру поддерживают и еще что-то. Я в вине не очень разбираюсь, – объяснила блондинка номер два нормальным голосом.
– Ага, – сказал Максим. А он уже размечтался о подвале, в котором остановлено время. Непонятно, правда, зачем ему этот подвал нужен, но ведь мог пригодиться.
– Но оно все равно не наше. Мы его туда не ставили, – вернулась Дила к своим страданиям.
– Зато мы его там нашли, – упрямо сказала Тайрин. – Через пятьсот лет. Все искали во дворце, в казармах, даже в лабиринте под городом. А бочки в первой тюрьме оказались… А раз мы нашли, то оно наше, по праву наследования утерянного. Ты ведь не будешь требовать, чтобы Вияр вернул семейству Большого Ручья накопители? Их предок спрятал, никому не сказал где, значит, права наследования имеет любой нашедший. То же самое с вином. Оно наше и мы имеем право его продавать. Вот!
– Какие интересные законы, – пробормотал Максим.
Дила вздохнула. Поворошила монетки, заставив их мелодично зазвенеть. Посмотрела на сапоги, торчащие из сена.
– Ладно, – сказала грустно-грустно, как ребенок, который понимает, что его пытаются обмануть взрослые. – Нашли. Почему тогда никому не сказали о своей находке?
Максиму тоже было интересно. Слишком уж легко к родному законодательству относится Тайрин.
Блондинка номер один фыркнула, тряхнула головой и стала в позу «сейчас я вас научу правильным жизненным принципам».
– Скажем, если другого выхода не будет, – торжественно произнесла, улыбнулась. – А пока пускай постоят там, где находятся сейчас. Или у кого-то есть место для хранения нашего вина?
– Место? – переспросили из сена.
– Ну, да, – подтвердила Тайрин. – Нас же заставят его забрать. Тюрьма не хранилище для чужих ценностей.
Дила вздохнула. Места для хранения вина у нее, похоже, тоже не было. Остальные скромненько промолчали.
– Давайте деньги делить, что ли? – предложила блондинка номер два и еще раз зазывно поворошила монетки.
Сапоги отреагировали первыми. Они друг за дружкой свалились на пол. Следом полез их хозяин, почему-то всклокоченной головой вперед.
Может он сапогами дыры затыкал чтобы не сквозило?
Деньги поделили быстро. Монетки были одного номинала, их количество отлично делилось на семь и вскоре все присутствующие стали обладателями небольшой кучки тоненьких пластинок. И видимо, как и Максим задумались о том, куда эту кучку засунуть, чтобы не сильно звенела, ничего не оттопыривала и не потерялась по дороге.
Девушки немного поразмышляв, начали деловито распределять заработанное за пазухой, по карманам, сумочкам. Дила даже в прическу несколько монеток засунула. Коротковолосые Тайрин и темноволосая девушка, чьего имени Максим так и не вспомнил, посмотрели на нее с завистью.
Парни думали дольше, но и они сумели рассредоточить деньги по телу.
После этого Тайрин скорчила торжественную рожицу и загробным голосом произнесла:
– Давайте проведем ритуал, чтобы не проговориться.
– Какой еще ритуал? – первым отреагировал Максим, уверенный, что когда девушка так говорит, обязательно произойдет какая-то ерунда.
– Замыкающий, – сказал один из парней.
– Замыкающий что?
– Слова, – как маленькому сказала Тайрин. – Чтобы случайно никому про наше вино не рассказать. Выпив, например, или со злости, или хвастаясь своими достижениями перед очередной зеленоглазой курицей.
При упоминании курицы девушки дружно посмотрели на обладателя сапог любящих торчать из сена. Он виновато хмыкнул.
Максим пожал плечами. Соучастники видимо понимают, что хотят сделать. А он потом обязательно Тайрин расспросит. Если не забудет. Вот о том, зачем парням нужны длинные косы и ленточки спросить вечно забывает.
Готовилась к своему ритуалу Тайрин основательно. Заставила парней убрать сено с выбранного участка пола, откопала в кармане среди монеток мел и начала рисовать. Максим на это действо смотрел скептически. Даже он вместе со своей сбоящей памятью понимал, что чертить непонятные геометрические фигуры мало того, что не обязательно, а вообще глупо. Проше протянуть линии из энергии. Менее затратно получится, да и внятных следов не останется. Насколько он понял, чертили обычно по двум причинам. В первом случае, когда были не в состоянии представить всю картинку разом и протянуть по ней энергию. Во втором – когда боялись, что их неправильно поймут. Показывали, что делают. Иногда даже исправляли рисунки, если кому-то что-то не нравилось. Что именно должно было помешать художникам вместо того, чтобы пустить силу по меловым линиям, изобразить этой силой нечто иное поверх рисунка, Максим так и не понял.
Странные люди, в общем.
Даже интересно, Тайрин боится что-то упустить, или опасается, что кто-то в чем-то ее заподозрит?
– Теперь становитесь на лучи звезды! – торжественно приказала начинающая художница-абстракционистка, отряхнув ладони от мела.
Максим немного полюбовался раскоряченным дальним родичем кальмара и послушно стал. Тайрин, стоявшая в центре своего рисунка, дождалась пока все выберут себе место, притопнула ногой, что-то забормотала и резко присела, хлопнув ладошкой по полу. И Максима долбануло током. Хорошо так долбануло, он даже со своего луча слетел.
– Совсем сдурела?! – взвыла блондинка номер два.
– Я случайно! – отозвалась Тайрин. – Тут пол неровный, не рассчитала!
– Что ж вы так орете? – спросил кто-то из парней.
Максим потряс головой, пытаясь избавиться от комариного звона в ушах. Посмотрел на собравшуюся в сарае компанию торговцев вином, и устало спросил:
– Хоть получилось?
– Должно, – сказала Дила. – Точнее узнаем, если кто-то попытается проговориться.
– Ага, – вздохнул парень.
Все сати чокнутые. Но ведь он и так это знал. Зачем теперь удивляться?
– А вы на работу не опоздаете? – спросил, сам не зная зачем. Яркое солнышко на улице несколько раздражало. С настроением не совпадало.
– Ой, – печально сказала Тайрин.
– Уже опоздали, – поддержала ее Дила.
– Бегом в город! – подозрительно дружно заорали парни и рванули в неизвестность.
– Вот идиоты, – высказалась темноволосая девушка. – Тай, проведешь нас через поток? Поближе к стене. У тебя быстрее, чем у Дилы получится.
– Проведу, – кивнула Тайрин, проводив сбежавших парней удивленным взглядом.
А Максим вспомнил, как долго ехала подвода только до селения лошадиных владельцев. Забег парней на этом фоне выглядел малость нелепо. Может к вечеру добегут, если не заблудятся.
– А они сквозь поток ходить умеют? – спросил на всякий случай.
– Нет. Только я и Дила, – гордо отозвалась Тайрин. – Но они мужчины, а мужчины принятое решение не меняют. Значит, ждать, пока они вернутся бессмысленно.
– Бредятина, – высказался по этому поводу Максим.
День начинался странно. Наверное, поэтому казалось, что ничего хорошего ждать от него не стоит. Даже неучтенные семейством деньги, распиханные по карманам, как-то не грели. И хотелось опять напиться.
Девушки бросили Максима посреди города и разбежались по своим местам работы. Им еще перед начальством требовалось оправдаться за опоздание, получить свои нагоняи, в общем, не до него.
Максиму, вроде бы, оправдываться было не перед кем. Разве что Шаса осталась некормленой. Но она себе пропитание найдет. Птичку какую-нибудь поймает. Птичек – голубей и ворон наловит.
Идти домой не хотелось. Во дворец – тем более. Да и кому он там нужен? Чем заняться, совершенно неясно, сегодня даже никаких лекций запланировано не было. Хоть бери, ищи малолюдное место и тренируйся, в чем-то там.
Вообще папаша, перед тем как исчезнуть, мог хотя бы какие-то инструкции оставить, чтобы было от чего отталкиваться. Совершенно неясно чем тут заниматься в свободное от попыток вернуть себе память время. Вдруг займется чем-то не тем? Возможно, что-то ему в подобном состоянии вообще противопоказано, а Максим ни сном, ни духом.
– Деньги что ли пойти потратить? А на что?
Отвечать на этот вопрос никто не стал.
Парень вздохнул и побрел по улице, в надежде, что по дороге до чего-то додумается.
Думалось плохо.
Магазины тут были. Большей частью продуктовые и с женской одеждой. Да и попадись магазин с мужской, Максим туда заходить бы не стал. Он все еще не разобрался в местной моде. Зато отлично уяснил, что некоторые виды одежды надевать не имеет права. Найти бы еще где-то списочек этих видов.
Так что самостоятельный выбор ему в ближайшем будущем не грозил. Лучше попросить Тайрин помочь, все меньше проблем.
Создавать себе проблемы из-за тряпок, что может быть глупее?
Всякие сувенирчики, вазочки, поделки и прочий ширпотреб он и на Земле покупал только тогда, когда приходилось задумываться о подарке сестрам, соседкам, одноклассницам. Женщины такую ерунду почему-то любят.
Домашние животные тоже как-то не вдохновляли.
Ничего удивительного, что в итоге Максим забрел в какую-то довольно темную кафешку пропахшую шоколадом и яблоками, и решил сидеть там, пока до чего-то не додумается. Думалось, к сожалению, плохо. Принесенная улыбчивой девчонкой выпечка и слабоалкогольный напиток в этом деле ни капельки не помогли. Попытки рисовать блок-схемы, доказали, что у него маловато данных, поэтому он вряд ли разберется хоть в чем-то. А то, что он занимается ерундой, парень понимал с самого начала.
День длился и длился. Солнце все так же ярко светило в маленькие окошки под потолком. Люди приходили и уходили. Видимо знали, куда и зачем.
– Может попробовать вернуться домой, в смысле на Землю? – тихонько спросил сам у себя парень, и тут же сам себе ответил. – А зачем? Родители не обрадуются и тут же отправят обратно. Тетка разозлится. Еще додумается кого-то приставить, чтобы следил и не давал делать глупости… И как все эти герои в книгах находят себе приключения? Мне бы хоть найти, чем заняться, а то чувствую себя недочеловеком. Призрак в городе. Возможно, вся проблема в том, что у меня с самого начала не было никаких проблем. Где жить есть, деньги выдают, учиться вроде как поздно, точнее невозможно, пока не буду точно знать, что я уже умею. Развлекаться целыми днями… Видимо мне оно не интересно, или я ничего в развлечениях не понимаю. Блин, вот чем мне заняться?
– Крестиком вышивай! – насмешливо посоветовал бесплотный голос резерва. Развивать эту тему он не стал. Видимо отозвался исключительно со скуки.
– Дожился, – вздохнул Максим и решил побродить еще немного по городу.
Вдруг все-таки до чего-то додумается? На глаза что-то попадется, подаст идею, вдохновит.
Интересно, почему ему все время кажется, что он что-то упускает из виду?
– Эй! – голос был знакомый и немного испуганный. – Сейчас же проснись!
Максим попытался вскочить и почувствовал, что зависает. Не как заглючивший компьютер, а как космонавт в невесомости. Только космонавты могут как-то двигаться, а у него почему-то не получалось.
– Сейчас же вставай! Немедленно!
Голос, похоже, паниковал. Максим дернулся, мотнул головой, изогнулся всем телом, и что-то с громовым грохотом лопнуло, освобождая его. Вокруг мелодично застучали друг об друга невидимые осколки. Точно как монетки, которые ворошила ладонью очень честная девушка Дила. Захотелось накрыть голову руками, сжаться и попытаться куда-то уползти. Вместо этого он сел и резко вдохнул. Кажется, до этого он некоторое время не дышал.
Осколки сыпались и сыпались. Окружающую темноту прорезали трещины, разрослись, как невиданные деревья, а потом слились в единое целое. В знакомый пейзаж, со звездами-воспоминаниями на темно-синем небе, с каменной светлой стеной, в которой теперь зияло довольно много дыр. Правда, эти дыры находились далековато друг от друга, и до того момента, как стена рухнет, было еще далеко.
Сам Максим сидел на травке, а перед ним стоял бледноватый резерв опять успевший повзрослеть, хоть и не так заметно, как в прошлую встречу.
– Проснулся, – выдохнул резерв и тоже присел на травку. – Ты хоть что-то помнишь? – спросил, подозрительно внимательно глядя в глаза.
– В смысле? – заинтересовался Максим.
Что-то он помнил. Как ушел из кафешки помнил. Как захотелось после сладкой выпечки чего-то острого и мясного. Потом он вышел к какому-то пруду и ловил рыбу одолженной у вихрастого мальчишки удочкой. Правда, ни одну так и не поймал. И с мечтой про уху пришлось проститься. Потом он опять куда-то шел. Точно не домой. Домой ему не хотелось. Брел, сам не зная куда, ждал пока солнце сядет, словно после этого что-то изменится.
А еще сидел на скамейке под деревом. Долго сидел, пока кто-то не позвал. После этого воспоминания куда-то делись.
– Что случилось? – спросил Максим.
– Не знаю. Я не могу знать то, чего не знаешь ты. Точнее, я помню то, что ты пока вспомнить не можешь, но если среди воспоминаний чего-то нет…
– Я понял. Давай разберемся сначала. Меня кто-то позвал, кто-то знакомый, потому что я пошел. Только я не вижу кто.
– Тот мальчишка. Птица. Который врагом хотел быть, – резерв, похоже, это прекрасно видел. А значит, кто-то, на этот раз точно не мама, попытался куда-то упрятать эти воспоминания. Или упрятал. От Максима.
– Значит Птица. А дальше? – спросил парень.
– Дальше тебя ударили и ты заснул. Еле добудился, – устало сказал резерв.
– Отлично, – кивнул Максим, хотя ничего отличного в этой ситуации не было. – Меня, похоже, вырубили. Причем так, что я не провалился сюда, а оказался в какой-то тьме.
– Тебя попытались отрезать от энергии. Временно.
– Такое возможно?
– Да, – уверенно произнес резерв. – Только тебя отрезать нельзя. У тебя разум разделен, часть твоего разума сейчас я. Если бы ты не проснулся, ты бы этого не пережил.
– Еще лучше, – сказал Максим.
Похоже, память придется возвращать как можно быстрее. А то убьют нечаянно и сами не поймут, как это получилось. Не носить же с собой табличку с предупреждением.
– Они что-то посадили. И оно растет, – сказал резерв, кивнув в сторону стены.
– Где растет? – не понял Максим. Никакой незнакомой растительности он не видел.
– За стеной. Я туда не могу пока попасть, но оно там есть. Я чувствую его сквозь дыры.
– Здорово, – выдохнул Максим.
А что, просто прелестно. Тайрин же говорила, что этот придурок, не состоявшийся официальный враг, может попытаться отомстить. И вот вам, пожалуйста, кушайте не обляпайтесь. Понять бы еще, что он сделал. Или не он? Наверняка кого-то попросил, кому-то заплатил. Да мало ли. Сам он по идее все еще должен чистить конюшни. Следовательно, его там быть вообще не могло, если ему кто-то не помог отлучиться, пообещав прикрыть перед работодателем. Или он отпросился на пару часов?
– И что нам теперь делать? – спросил парень.
– Не знаю. Я не могу понять что там, пока не увижу. Ты не сможешь увидеть, пока мы с тобой не станем целым. А ломать эту стену нельзя. И оставить его расти нельзя, слишком сильное и разрушительное.
– Угу. Придется просить помощи, – понял Максим.
Даже понял, у кого и это ему очень не понравилось. Идти к тете Айре, объяснять, что вляпался непонятно во что? Просто из-за того, что отказался считаться чьим-то там врагом? Глупо.
Или, наоборот, разумно?
Если нечто растет, то лучше не ждать пока оно вырастет. Значит, особого выбора нет. Очень логично. Настолько, что, кажется, будто кто-то подталкивает к такому решению.
– Не буду я просить, – упрямо сказал Максим.
– Почему? – забеспокоился резерв.
– По двум причинам. Первое, я попытаюсь сам разобраться. Кто бы, что там не посадил, он наверняка не учитывал мое течение-хаос, мамино наследство.
Резерв кивнул.
– А второе, – парень глубоко вдохнул и выдал: – Никому я на самом деле не нужен, понимаешь? И этот придурок мог попытаться мстить самостоятельно в силу своего ума и предпочтений. Это же дело чести – не распространяться о том, что кто-то посмел отказаться быть врагом. Я в этом почти уверен. А значит, если кто-то ему помог посадить нечто, что тебя напугало то…
– То ему нужен не ты, – уныло сказал резерв.
– Ага. Не знаю откуда некто узнал, что этот придурок желает отомстить… Хотя мы там почти орали, услышать мог кто угодно. Не важно, в общем. Но просить помощи я могу только у Серой Кошки, остальные родственники, похоже, сами не знают, как себя со мной вести. Понимаешь? У меня нет выбора. И если кто-то об этом знает…
– То идти к твоей тетке можно в последнюю очередь, крича при этом, что для нее это может быть опасно.
– Именно, – подтвердил Максим. – Давай лучше подумаем, как побыстрее разобрать стену и чтобы я при этом умом не тронулся.
– Думай, – разрешил резерв. – Я этого не знаю и ничему новому я научиться не способен, в отличие от тебя.
