Текст книги "День дурака (СИ)"

Автор книги: Татьяна Матуш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

– Дракон, – охнул потрясенный мальчик, – а ты что здесь делаешь?

– Что – что… Живу я здесь.

К «Опелю» присоединилось еще какое-то ведро, похоже, преследователь вызвал по дебилке подкрепление.

– Они забрали мой камень! – выпалил парень и, обернувшись назад, вцепился взглядом в синюю машину, повисшую на хвосте, – Быстрее можно?

– Можно. Но не нужно. Мы уже приехали…

– Куда приехали? – опешил паренек. А Вязов влетел в открытые ворота трамвайного депо, лихо затормозил и, прихватив менестреля за руку не больным, но «мертвым» хватом, вытащил его через свою дверцу наружу.

– Куда мы? – пискнул тот.

– На Кудыкину гору, журавлев щупать, – плоско отшутился Степан, нащупывая в кармане «перунову стрелу» и холодея от мысли, что мог ее потерять.

Не потерял.

В темноте депо парень притих и вырываться перестал. То ли начал доверять, то ли понял, что бесполезно. А, может, и то и другое. Судя по звукам, погоня тоже спешилась.

Степан целеустремленно пробирался вперед, ни на секунду не сомневаясь в том, что дверь в сопределье окажется открытой. И, когда под ногами, вместо бетона оказался камень, он не кинулся на колени, благодаря богов, а лишь кивнул, словно случилось то, что должно было случиться.

Тура застряла, словно завязла. Все так же мощно тянули быки, так же легко вертелись обильно смазанные жиром колеса, но осадная башня не двигалась, словно пространство между ней и стеной неожиданно растянулось, как каучук.

Защитников это радовало, но они не могли не видеть, как слабеет колдун. Сил, чтобы питать волшебный ветер и, одновременно, держать щит против стрел, уходило немеряно. Совсем скоро должен был наступить тот момент, когда Трей рухнет носом вниз, и хорошо, если не со стены.

– Не смотри туда, – бросил Лапин, – у нас своя задача. Одну баллисту мы с Ломгой вроде как наладили, но, блин, она, как назло, у ворот. А эта… Черт знает. Давай, заряди камнем, попробуем, как пойдет. Потом я поправку сделаю.

– Ничего не выйдет. Горшок легче камня, – возразил Митя, но, тем не менее, подчинился.

– Оптимист ты! – скривился Лапин, отпуская здоровенную «ложку».

Камень просвистел метрах в четырех от цели, что и следовало ожидать. На туре оскорбительно засмеялись. Пяток стрел щелкнули по камню, самозваные артиллеристы едва успели нырнуть под защиту стены.

– Сами это слово, – огрызнулся Лапин, – и стреляете тем же самым. Давай второй.

Выстрелили почти вслепую, но глухое «бум!» возвестило о том, что снаряд нашел цель. И даже, вроде бы, что-то там сломал и кого-то скинул.

– Горшок, – скомандовал Лапин, – и сразу же второй. И лучников сюда.

Элегантный фасад башни украсился вонючими кляксами от солярки, а следом в полет ушли огненные стрелы, и вскоре над низиной поплыл удушливый, мерзко пахнущий дым.

Башня встала – в двадцати метрах от цели… в недосягаемой дали. Люди пытались заматывать лица плащами, но взбесились быки, одно из колес просело, башня накренилась…

– Ушла фигура в отбой, – первым сообразил Митя, – рвем к чародею. У него кисло.

…Трей держался. Держался сколько мог, а потом еще столько же. И еще пол-столько. Он был готов выдержать сколько надо, и плевать, что за цену за это начислят боги. На плечах колдуна почти висела Шели, было непонятно, кто из них кого поддерживает – оба выпиты досуха. На чем держались? Но ведь держались и держали башню.

Стук сапог по лестнице послужил сигналом – оба словно поняли, что помощь пришла – и беззвучно осели на пол…

Ни невладетельная герцогиня Шели, ни, по счастью, Трей, не видели, как потемнело небо над городом. Огромный темный диск закрыл солнце. Стало дико страшно.

Тура все еще ползла к городу, но лучники, опустив оружие, таращились на огромную летающую… штуку, которая появилась стремительно, вроде бы со стороны гор, но никто не мог сказать точно – слишком быстро она двигалась.

Застыли и защитники города. Ни жители Арса, ни гости из-за черты даже отдаленно не могли предположить, чего ждать от Росумэ, летающей крепости Вечных Королей, которая не появлялась здесь уже несколько поколений.

Так давно, что все уже успели забыть, что эта штука, вообще, делает, когда появляется.

Потемневшее небо прорезал голубой луч. Он был так ярок, что напомнил гостям сварку, и они инстинктивно зажмурились, чтобы не «нахватать зайчиков». Поэтому ни Валера, ни Митя, ни Денис не видели, как луч с беспощадной точностью ударил в туру, обращая ее в пепел.

Мгновенно.

Была осадная башня – и нет ее. Ни ее, ни людей, ни быков. Ничего.

Словно страшный сон привиделся.

А потом ты, наконец, проснулся… И понял, что явь намного страшней.

Второй луч ударил вовнутрь городской стены, куда именно – заметить не успели. А потом Росумэ, повисев немного, стремительно ушла, но не обратно в горы. Крепость ушла за грань. В сопределье. Непреодолимая преграда между мирами была для нее не прочнее мыльной пленки.

Преодолев ее с легкостью неописуемой и, даже, возможно, не заметив, крепость растворилась в небе над городом. Но ненадолго. Не успели жители перевести дух и выразить свои впечатления, хотя бы матерно, как крепость появилась вновь, на миг закрыла солнце, подарив сумерки посреди дня – и так же стремительно ушла в горы. В туман.

Прошло довольно много времени, пока люди опомнились.

Штурм захлебнулся. Все способные держать оружие временно превратились в неспособных. Митя – так тот просто сел, где стоял.

– Видал? – ошалело проговорил он, – вот, блин, НЛО, бесова сила. Как она может двигаться с такой скоростью, это же нереально! Указом барона законы аэродинамики отменили?

Лапин стоял на коленях и тряс головой, как насильно вымытая собака. Он был в шоке, но слова Мити услышал. И даже отреагировал, посмотрев на молодого полицейского долгим, тревожным взглядом.

– Мне вот другое интересно, – произнес, наконец, историк, – куда эта зараза только что моталась и что там делала. У тебя на этот счет есть какие-нибудь идеи?

Митя мотнул головой.

– Везет тебе! А вот у меня они есть. И мне они очень сильно не нравятся.

Глава 20 И швец, и жнец… и всем врагам – песец

Пожар давно потушили, и сейчас «высокие гости» смотрели на идеально круглую площадку, присыпанную ровным слоем серого пепла, земля еще дымилась… А у границы торчала передняя половина джипа: кенгурятник с лебедкой, пара здоровенных колес и полсалона, отрезанные гораздо ровнее, чем это можно было бы сделать болгаркой. Оплавленные края уже остыли.

– Это какая ж температура была? – громко изумился Митя.

– От 1 эВ до 104 эВ, – нейтральным тоном произнес Лапин и любезно пояснил для всех, отвесивших челюсти, – температура лазерной плазмы.

К изумлению высокой комиссии, апокалипсис был локальным и не затронул ни один соседний дом. Даже листву на яблонях не опалил. Вот как это могло быть?

– Очень короткое воздействие, – предположил историк, – доли секунды. А, возможно, у луча четкие границы и все, что за ними каким-то образом защищено. Общий принцип этой пушки мне понятен, но техническое описание – увольте, не представлю. Я не физик, во-первых, И я ее, пока, не видел, во-вторых.

Это «пока» прозвучало как намек, сильно зловеще.

Невладетельная герцогиня опустилась и попробовала потрогать серый прах, но отдернула руку, даже не коснувшись. – Горячо.

– Кто-нибудь что-нибудь вообще понял? – спросил непосредственный Митя, – Что это было? Акция протеста? Типа «НЛО за мир, против войны»? Шели, эти ваши Вечные Короли были пацифистами?

– Да вроде не слышала о таком, – задумчиво проговорила герцогиня, – но Росумэ явно показала, что не поддерживает ни Медведя, ни нас. Два выстрела, по одному на каждую сторону… Это и впрямь похоже на требование о прекращении военных действий.

– Тогда почему не по городской стене, не по воинам, не по нам, наконец? – Митя обвел рукой темный переулок, который едва освещал слабенький светильник в руках Шели. Фару он сразу же погасил, чтобы не сажать аккумуляторы, потому что неизвестно, как потом заряжать. – Пострадали мирные жители. Огонь по городским кварталам – вам это ничего не напоминает, сограждане, а?

Мирные жители, которых так горячо защищал Митя, кстати, благоразумно сидели по своим углам и на пожарище не толпились, в переулке высокие гости были одни. То ли жители Арса не страдали любопытством, то ли были напуганы до смерти.

– Ты уверен, что тут были именно мирные граждане? – историк фыркнул, – вот эта штука – она тут откуда?

– От верблюда, – огрызнулся Митя,– я же сразу говорил, не проедут здесь джипы, застрянут.

– Да нет, – качнула головой Лиза, – здесь бы он как раз проехал. Это чуть ли не единственная улица в Арсе, где мог развернуться автомобиль таких габаритов. И он здесь не просто так стоит, он припаркован. Передом на выезд.

– Хочешь сказать, тут жил кто-то из наших?

– Ну, брошенных домов сейчас много, – Шели осторожно, мизинцем потрогала изуродованную машину, – или выгнали местных. Вполне могли, если это ваши… как их?

– Криминальные элементы, – готовно подсказал Митя, – они и есть, к бабке не ходи. Наши люди в булочную на бронированных джипах с усиленной рамой не ездят. И, – он, показательно держа руки на виду, словно работал с понятыми, открыл бардачок и осторожно, кончиками пальцев за мушку, вытянул слегка поцарапанный «Стечкин». Лиза мгновенно сдернула с головы платок и подала оперу, – вот такими опасными игрушками не играются.

Пистолет исчез в сумке, пристроенной на багажнике.

– И еще, – Лапин был собран и нехарактерно для себя хмур, – того пацана помните, Дениса?

– С планшетом?

– С ним самым, – Лапин вытащил свой гаджет, – я перекачал у парня то, что он успел наснимать.

– С турусами? – оживился Митя, – сбросишь мне?

– Обязательно. Чтобы ты сбегал к Плюеву и на ютуб выложил, – огрызнулся историк, – тура мимо кассы, он додумался снимать, когда блюдце ушло за грань. Хотя сам Денис говорит, что ни о чем не думал, просто впал в ступор со страха, а на «стоп» просто нажать забыл.

Четверо столкнулись макушками над экраном телефона.

– Видите? Это блюдце уходит за грань…

– Да что тут увидишь, оно двигается так, что все смазано!

– Смотрите дальше, – велел Лапин. В голосе его было не торжествующее: «А что я такое знаю!», а усталое: «Век бы мне этого не знать». Похоже, он эти исторические кадры уже отсмотрел раз двадцать, и они ему сильно не нравились.

– Это Калинов… как будто просвечивает сквозь Арс, – удивленно произнесла Лиза, – такое ощущение, что две разные картинки совместили. Прикольно…

– Щас еще прикольнее будет, – немного зловеще предрек Лапин.

Слепящий голубой луч прорезал город. Это длилось меньше мгновения. Потом луч пропал, «блюдце» размытой тенью скользнуло за край экрана и там, в невидимом сопределье, полыхнуло еще одной вспышкой, такой же короткой и жуткой.

– Сбылась мечта идиота, – потрясенно выдал Митя, – Управление сгорело.

На этом запись заканчивалась – оператор таки выпал из ступора и уронил планшет. Хорошо – на дерево, не разгрохал.

Четверо смотрели друг на друга.

– Осадная башня Медведя, бандитская хаза, ментовка и какая-то хрень за городом, – Митя потер кончик носа, – что между ними общего?

– Пока напрашивается только один вывод – все это не мирные объекты, – сказала Лиза, – исключая хрень… на ее счет данных нет. Таверну Гамори или мельницу никто не сжег. Предупреждение? Всем возможным воюющим сторонам?

Лапин впал в нехарактерную задумчивость. Он стоял посреди улицы, глядя на серую плешь и, совершенно очевидно, видя что-то другое – и пинал носком сапога мостовую.

– Еще одного штурма мы не выдержим, – сказала Шели, – а воевать с Росумэ – это вообще безумие. Нам нечего противопоставить Заоблачному Копью.

Историк опомнился, встряхнулся как большой кот и легонько приобнял герцогиню за плечи:

– Обожди впадать в грусть, Шел. Безвыходных положений не бывает, есть люди, которые не сумели найти выхода.

– А мы найдем?

– Куда мы на фиг денемся с подводной лодки. Обязательно найдем… Но не обязательно вот прямо сейчас. Прямо сейчас надо бы караулы проверить. Мить, отвезешь герцогиню на мопеде?

Глаза девочки из средневековья и неслабой магички радостно вспыхнули в предвкушении чуда.

– Да… Все с тобой ясно, адреналиновый маньяк, – определил Митя, – Ну, коль так, садись, прокачу с ветерком.

Транспортное средство умчалось, смешно тарахтя и подпрыгивая на брусчатке. По такой мостовой, да по здешним перепутанным улицам, да ночью без фонарей «с ветерком» означало – на второй передаче… В чем тут кайф, Лиза, решительно, не понимала. Пройтись пешком, бесшумно ступая по деревянным плашкам, подсвечивая себе симпатичным галогенным фонариком, заряженным от солнца, вдыхая воздух, пахнущий хвоей, а не выхлопными газами – вот кайф. Впрочем, каждому свое.

– Что ты думаешь на счет Шели? – спросила она, цепляя историка за локоть.

Тот по привычке сначала пожал плечами:

– Умная девочка. Храбрости, правда, больше, чем ума – но это с возрастом пройдет. У женщин, обычно, проходит с рождением детей. Как-то через матку быстрее доходит, что жизнь бесценна. У нас, мужиков, такого органа нет, вот и дурим до пенсии, а то и до смерти.

Лиза хихикнула.

– Интересная точка зрения. А… ну, как девушка? Ты ей нравишься, между прочим.

– Лиза, – поморщился Лапин, – ну хоть ты-то не иди на поводу у всей этой средневековой романтики. Ей недавно семнадцать исполнилось, какая она девушка? Для меня Шели – ребенок. И, она совершенно права, ей учиться надо. Вот вырастет, выучится и сама решит, что ей со своей жизнью делать.

– Вообще-то их тут в четырнадцать уже замуж отдают.

– Ага. И в двадцать шесть они умирают седьмыми родами. Думаешь, на пустом месте этот расхожий сюжет возник, когда старик-король или герцог берет в жены молоденькую девочку? Он бы, может, и рад жениться на ровеснице. Или хотя бы на тетке чуть постарше тинейджерки, которую уже ничему учить не нужно – да только где ж ее взять? Вымерли, как мамонты. А без жены, хозяйки – нельзя, статус обязывает. Иначе в собственном замке за плинтус загонят и как звать – забудут.

Лиза молчала, светя под ноги и думая о своем.

– Что-то еще? – понял Лапин.

– Ага. Такое же «умное».

– Ну, так вываливай на мою голову, пока никто не слышит, – предложил Валера, – я смеяться не буду, сам грешен.

Лиза вздохнула.

– Трей, – призналась она. – Он сегодня меня потряс, если честно. Я думала – колдун – и колдун. Мало ли экзотических профессий. У меня знакомый «ВКонтакте» – охотник на акул, для океанариумов отлавливает. Но как Трей сегодня на стене стоял! Его же унесли на плаще – до конца выложился.

– Герой, – кивнул Лапин и сверху не прибавил ни пол слова.

– Ну… а что, нет?

– Да герой, герой, – поморщился историк, – а только кашу эту, со смешением миров, именно он заварил. А мы расхлебываем.

– Я думала – тебе здесь нравиться, – удивилась Лиза, – такой материал для научной работы.

– Мне не нравится, что это блюдце так свободно за грань мотается.

– Думаешь, оно там чего-нибудь еще подожгло? – с опозданием дошло до девушки, она аж споткнулась, благо, Лапин бдил и вовремя поддержал за локоть.

– Не думаю. Просто боюсь. Если и не подожгло, так еще подожжет. Придется разбираться с этими Вечными Королями, мало нам Медведя.

– Нам? – удивилась и испугалась Лиза.

– А ты видишь здесь еще кого-то хотя бы отдаленно профпригодного для этой миссии? – девушка потрясенно молчала, – вот и я не вижу. Ну что, поговорила со мной о любви и нежных чувствах? – криво улыбнулся парень. – Хреновый я собеседник на такие темы, вечно все опошлю, как Ржевский. Ты мне скажи, Лиза, Трей тебе вот так, реально, нравится?

– Очень, – выдохнула она. В темноте не было видно, покраснела или нет, но Валере показалось, что покраснела.

– Я тоже не сторонник этого пафоса: «Любовь, кровь и смерть за Родину», – скривился Лапин, – терпеть не могу мелодраму. Но и сам себе я никогда не вру. Ты ведь посоветоваться со мной хотела, да? – Лиза кивнула, – ну, так совет мой будет простым как репка: колдун на тебя запал давно и всерьез, – Лиза вскинула голову, – точно-точно. Он говорил. Так что если нравится – иди к нему, пока он не очухался и не вспомнил про долг, честь и прочее. Я хочу, чтобы ты была счастлива, и не когда-нибудь, в отдаленной перспективе, а прямо сейчас.

– Почему? – тихо спросила девушка, не поднимая глаз.

– Потому, что мы на войне, – просто сказал Лапин, – у меня в семье все воевали, а папа бизнес строил в девяностые. Тоже, считай, воевал. Есть поверье… И оно так часто сбывалось, что можно выводить статистику: счастливых пули облетают. В данном случае – стрелы. Я очень хочу, чтобы ты выжила, Лиза.

– Почему? – одними губами повторила она.

– Потому что тебе двадцать шесть лет. Это не возраст, чтобы умирать. Ни родами, ни на войне. Мы, кстати, пришли.

– Дом Трея, – сказала Лиза, задирая голову.

– Но ведь тебе сюда и надо, – Лапин подмигнул, – иди, ничего не бойся. И – будь счастлива. Счастливых судьба хранит.

Лиза вошла: знакомый холл, большой и неухоженный. Да еще она с этим порохом здесь намусорила. Две лестницы. Одна вела в хорошо знакомое ей крыло со спальней для гостей, кухней и небольшим садиком – балконом. Другая, с гостиной, лабораторией и хозяйской спальней, было землей неведомой. И именно сюда она направлялась. Не слишком ли резко? Нет. Самое время. Хотя бы потому, что другого времени у них может и не быть.

Спальню Трея она нашла сразу – колдун не запирал дверей ни замком, ни заклятьем. То ли принципиально, типа, он такой крутой и страшный, что к нему никто не сунется. То ли просто не переживал по поводу, что у него что-то потянут.

Окна были открыты, лампы не горели, но света яркой луны было вполне достаточно, чтобы разглядеть крупную фигуру мужчины на кровати. Грудь едва заметно шевелилась.

Маг спал одетым, поверх одеяла. Кто-то милосердный, возможно, слуга снял с него обувь. Лиза подошла и присела на край, чувствуя, что губы, помимо воли, складываются в нежную улыбку. Рука Трея лежала совсем рядом – тонкая кисть чародея, в которой никто, даже при очень большой фантазии, не смог бы заподозрить невероятную силу – силу, которая позволила ему натянуть огромный штурмовой лук… И держать в таком положении, пока не будет дочитано заклятье.

Лиза осторожно положила свою ладонь поверх – и удивилась. Тончайшей лепки кисть оказалась больше ее почти вдвое. Надо же, как, оказывается, обманчива эта хрупкость.

– Ты? Здесь? – удивленный голос колдуна заставил Лизу слегка вздрогнуть. – Откуда?

– Из двери, – отозвалась она.

– Я даже заклятье засова не кинул? Молодец, – похвалил себя Трей, – и это тогда, когда в городе полно от-мо-роз-ков…

Лиза хихикнула. Знакомое слово в устах средневекового мага прозвучало занятно.

– Что-то случилось? – спросил Трей, – погоди, я сейчас встану… Во всяком случае, попробую, – поправился он.

– Лежи. Ничего не случилось. Во всяком случае, ничего нового. Штурм мы отбили. На стенах несут караулы девочки Шели.

– Тогда… – Трей все же привстал, и Лиза впервые заметила, что у него глаза светятся в темноте. Интересно, это от того, что он житель сопределья, или потому, что маг.

– Ты же приглашал меня, – ответила девушка, легонько поглаживая его руку, – Ты мне пел. Без маски. Шели сказала, что, по вашим обычаям, если мужчина поет для женщины без маски, значит, приглашает разделить постель. Приглашение в силе? Или я слишком долго думала?

– Тар Всеблагой! – охнул Трей, – Лиза… Я… умру за тебя, легко. Только бы твои глаза вот так сияли в темноте… И мне даже не особенно важно, для кого они будут сиять. Лишь бы ты просто была. Ты так красива…

– Это значит «да»? – уточнила эксперт-криминалист, любившая во всем точность.

– Это значит, я полностью твой, до утра. Пока горит лампада Тара. А утром ты решишь, нужен я тебе, или нет. Но… Знаешь, я после этой дурацкой башни совсем без сил. Глупость получилась, – кажется, чародей смутился. А Лизе стало смешно.

– Напридумывали себе всякого, – сказала она, – любите вы тут, в сопределье, вокруг самого простого дела турусы на колесах разводить. Ты подвинуться можешь? Нужны мне от тебя сейчас постельные подвиги, как коню велосипед. Я ведь тоже воевала и устала, как Жучка. Просто обними меня. И спи. Придет утро – станет видно.

Трей отполз, уступая девушке место, и, с неожиданным проворством, подгреб ее к себе.

– Да… И песня была странная, а уж ночь – вообще ни к столу, ни в стойло.

– Зато ни у кого так не было, – буркнула Лиза, довольная и усталая, – Спи. И не вздумай храпеть, иначе как ткну локтем!

– А я и не знаю, храплю или нет, – растерялся Трей.

– Что так? Никто не сообщил? Боялись, что ли?

– Нет. Просто я еще никого не оставлял в своей постели до утра.

– Ну и глупый, – Лиза повозилась, устраиваясь удобнее, – это ж самое сладкое – вот так поваляться в обнимку. Поспать. Потом проснуться – и снова поваляться.

Трей удивился. Потом задумался, прислушался к своим ощущениям, и понял, что в словах девушки что-то есть. Захотел сообщить ей о своем открытии – но Лиза уже спала, сладко посапывая на его руке.

Утро началось с кастрюльного лязга и воплей:

– Колдун, Дракон, выходите во двор!

И снова – бабах в калитку! Или калиткой…

Лиза проснулась первая, подскочила с окну, запахивая одеяло, которое бесцеремонно стащила с колдуна, и высунулась в окно.

– Кто там вопит, как потерпевший?

– Как спалось? – осведомился Митя. Он сиял такой откровенной, широченной улыбкой, что Лиза подавила первый порыв вылить на него таз для умывания.

– Ты меня разбудил, чтобы спросить, как мне спалось? – ядовито пропела она?

– Не-а, – Митя рассмеялся, – выходите оба, и двигайте к городским воротам.

Первая мысль была – снова штурм. Но как-то не вязалось с ней настроение оперуполномоченного.

– Что случилось-то? – уже мирно спросила Лиза.

– Приходите, – загадочно бросил Митя и утарахтел на мопеде. Вот ведь! И бензин-то у него никак не закончится. Или вместе с мопедом сюда еще колонка провалилась?

– Что там? – Спросил Трей. Он лежал на животе и щурился, как довольный кот. Лиза улыбнулась в ответ.

…Уже под утро колдун то ли сумел восстановить силы магическим способом, то ли выспался, но «просто так поваляться» у них не получилось, что Лизу нисколько не огорчило. Скорее, наоборот.

Пытаясь одновременно удержать сползающее одеяло, подобрать спутанные волосы и нашарить у ложа свою одежду, скинутую в угаре сумасшедшей страсти, Лиза опрометчиво подошла слишком близко. И ее мгновенно утянули в ласковые объятия.

– Там Митя, – объяснила она, – доволен как слон, но чем – не колется. Нам нужно к воротам.

– Но пятнадцать минут у нас еще есть?

– Думаю, у нас есть даже двадцать, – решила Лиза, – если бы там случилось что-то серьезное, так и будить нас прислали бы кого-то серьезного. Логично?

– Логично, – согласился колдун, утягивая девушку на постель и нежно, сладко целуя.

В итоге, к воротам они попали только через час. Но могли бы и не торопиться. За ночь произошло много событий, но, для разнообразия, все – хорошие. Во-первых, тройственный союз против Арса, похоже, развалился. Объединенная армия трех городов приказала долго жить. Ночью, под прикрытием темноты, войска доблестных союзников герцога Игора собрали вещи и ушли. И большая половина армии самого герцога последовала хорошему примеру. Видно, вчерашний выстрел летающей крепости оказался сильным пи-ар ходом. На сегодняшнее утро в лесу оставалось человек триста, и Шели уже планировала, как их выловить и утопить в Ресе.

Второй хорошей новостью оказалось возвращение Вязова. Степан прилетел утром (реально, прилетел, на «кукурузнике») и сел на широком мосту через Ресу, в полулиге от города.

Третья новость больше всех порадовала герцогиню – со смертного ложа встал барон Нортунг.

На этом фоне более мелкие события: нашедшийся мальчишка – менестрель и прибывшая ко двору официальная делегация Безымянных прошли как-то без ажиотажа. А, между тем, и то и другое были событиями значимыми, с далеко идущими последствиями.

Но об этом пацанам… и леди еще только предстояло узнать.

Что ж, жизнь хороша как раз тем, что непредсказуема.

эпилог

Закатное солнце готовилось вот-вот нырнуть за край окоема и горы, поросшие редким лесом, на фоне быстро темнеющего неба напоминали дагерротип. Двойная вершина тонула в плотных серых облаках. Конечно, разглядеть, или даже просто увидеть там хоть что-нибудь, было совершенно невозможно.

– Она там, – сказал Трей. Колдун сидел на поваленном дереве. Он держал в левой руке обжаренное на костре бедро местной птицы, а правой аккуратно обколачивал с него глину.

Костер горел ровным рыжим пламенем, освещая лица и руки самого Трея, непривычно тихой Шели, Степана в кожанке и джинсах, Лапина, который сменил имидж, радикально ассимилировал и теперь ничем не отличался от аборигенов. Даже короткий, легкий меч в простых деревянных ножнах лежал рядом, у правой руки, так, чтобы схватить быстро – и выглядел как-то очень уместно.

Лизу скрывали тени. Она облокотилась на спину Трея и смотрела вдаль серьезными темными глазами.

– Проход работает, – вставил Степан, – в обе стороны.

Колдун напрягся. Он знал, что с дипломатией у Степана туго, но заставил себя промолчать. Только тихонько, едва ощутимо, сжал узкую, прохладную ладонь Лизы. Та ответила ему таким же легким пожатием.

– Лиза? – позвал Лапин, – ты можешь вернуться.

– А вы?

Валера поворожил палкой угли, сноп искр взметнулся вверх, но никто не отстранился, даже Шели, которая сидела ближе всех. Но стайка рыжих огоньков словно обогнула девушку и растаяла в чернильной темноте.

– Крепость может появиться в любую секунду и сжечь твой дом. Или дом твоих родителей. Противопоставить ей мы ничего не можем: она слишком быстрая.

– Значит, риск одинаков, – рассудительно проговорила Лиза, – и для тех, кто в Арсе, и для тех, кто в Калинове.

– Риск одинаков, – согласился историк, – но, может быть, тебе будет лучше дома? Спокойнее?

– Война с Медведем закончилась, – Лиза пожала плечами и легко улыбнулась.

– Да уж, – хихикнула Шели, – бежал Его Светлость быстро, даже не все догнали! Остатки его воинства до сих пор по кустам прячутся, не знают, как через мои кордоны просочится.

– Для лесорубов они не опасны? – уточнил Степан.

– Наши лесорубы сами опасны. Поймают, одежку снимут, лесину в семь локтей в рукава засунут и обратно оденут. Да еще и пояском привяжут, чтобы не простудился. И пусть попробует с таким довеском из леса выйти…

– Жестко, – хмыкнул Лапин. Впрочем, хмыкнул скорее одобрительно.

Они еще помолчали, раскусывая и разжевывая сочное, но жестковатое мясо и запивая ягодным взваром из фляги, которая пошла по кругу. Ночь была хороша. Даже комары не мешали, зудели где-то за пределами поляны. Вероятно, колдун позаботился. Или Шели. Та, хоть и необученная, но много чего умела и могла. Правда, о своих талантах не распространялась: ни дядя, ни Даянире герцогиню-магичку не одобряли и терпели лишь потому, что, во-первых, других не было, а во-вторых, опасные штуки лучше держать поблизости, под руками. Чтобы те случайно в чужие руки не попали.

Все это Шел прекрасно понимала и не обижалась. Она вообще была девушкой необидчивой и на редкость здравомыслящей, без подростковых комплексов типа: «Ах, никто меня не понимает, пойду – утоплюсь с горя…» Видимо, командиров спецназа с подростковыми комплексами все-таки в жизни не бывает, ни на Земле, ни в Сопределье.

– Нам придется выяснить, что задумала эта штука. Как она мотается через границу, по какому принципу выбирает цели и что нужно тому, кто ей рулит, – озвучил историк. Голос его звучал спокойно и раздумчиво, словно он предложил поутру сходить на Ресу, искупаться.

– Выяснить – как?

– Встретится.

– С Вечными Королями? – опешила Шели.

Колдун подобрался, глаза его сощурились жестко и предвкушающее. Пожалуй, тут Лапин попал в десятку. Идею встретится с Вечными Королями и помочь им навернуться со своих облаков куда-нибудь в ущелье поглубже Трей был готов одобрить не глядя. И уже записался добровольцем.

Оставалось надеяться, что таких крезанутых больше не найдется.

– И как мы туда попадем? – спросила Шели, – баллиста не достанет.

– Про вашу артиллерию ты, герцогиня, даже не напоминай, – Лапин скривился, словно у него разом схватило все зубы, – так хорошо сидели!

– Долетим, – выдал Степан. – На самолете. Только надо из Калинова керосину подогнать.

– Ну, вот и определились, – кивнул Лапин. – Давайте доедать птичку и… ну, песни, что ли, попоем.

Кто заржал первым, так и не поняли, но через мгновение вся компания едва не стонала, держась за животы.

А то! Война кончилась, все живы, расставаться с друзьями в ближайшее время не придется. Что еще делать? Только песни петь.