Текст книги "Серебро ночи. Трилогия (СИ)"
Автор книги: Татьяна Герцик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 50 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]
Глава четвертая
Карета мерно покачивалась из стороны в сторону, и нескио то погружался в неспокойную дремоту, то выныривал из нее. Спутники молчали, тяжко задумавшись, не нарушая угрюмой тишины.
Остановились на очередной заставе для смены лошадей. Зашли на постоялый двор. Нескио равнодушно глядел вокруг, не понимая, что с ним. Все казалось мелким и ненужным. Ему был неприятен и лукавый лэрд, и изнеженный маркиз. И зачем он с ними связался? Жажда власти? Возжаждал королевской короны и чуть было не стал игрушкой в руках одного из самых злокозненных людей королевства. Если бы не помощь Агнесс, он превратился бы в покорного раба Контрарио.
Он с презрением посмотрел на Фугита. Тот стоял у входа в трапезную и с бессмысленным видом тянул из огромной деревянной кружки какое-то отвратительное пойло. Нескио поморщился.
Несмотря на заклятье, Фугит своим привычкам не изменил. Он несколько раз фривольно хлопнул по пышному заду убирающую в зале служанку, и только тяжелый взгляд нескио удержал его от стремления уволочь ее в кусты. Но при имени графа он вытягивался струной, его остекленевшие глаза переставали моргать, и он тупо заявлял, что граф лучший из людей.
И ведь тоже самое ждало и его. Лэрд был прав – он переоценил свои силы. И не только силы. Стремление к власти угасло, стремительно унесенное сокрушительным взглядом прекрасных голубых глаз.
Агнесс… Он еще раз мысленно повторил это имя и болезненно нахмурился. Что с ней сейчас? Почему-то ему чудилось, что она жива.
Может быть, граф смилостивился? Вспомнив жестокую линию его тонких губ и холодный взгляд серых глаз, нескио неосознанно покачал головой. Такие не знают ни жалости, ни снисхождения. Для графа человеческие страдания давно превратились в развлечение. Он никогда не отпустит Агнесс. Он ее убьет.
Перекусив и немного передохнув по настоянию расхворавшегося лэрда, отправились дальше. На последней заставе нескио подошел к карете и отвязал Горра. Рядом с сундуком лэрда лежал какой-то укрытый попоной тюк, но он скользнул по нему мимолетным взглядом и тут же об этом забыл. Не дожидаясь слуг, сам оседлал коня и подошел к попутчикам.
– Я уезжаю!
Сидевший в тени на вынесенном из таверны стуле лэрд привстал, но тут же опустился обратно.
– Простите, не могу попрощаться с вами как подобает, нескио. Ужасно разболелась нога.
– Вы не жалеете о поездке, лэрд? – маркиз устало прислонился к стволу старого граба, под которым устроился лэрд.
– Что вы, что вы! – быстро проговорил тот. – Это было на редкость познавательно! И полезно!
У нескио на это счет было другое мнение, но он только молча поклонился и пошел к своему коню. Оставшийся позади маркиз сумрачно заметил:
– Нескио будто подменили. Неужели он все-таки зачарован?
– Не похоже, – задумчиво возразил ему лэрд. – Но что он не в себе, это точно. Что же случилось с ним в эту ночь?
Вскочив на коня, нескио еще раз прощально взмахнул рукой и помчался в свое поместье, расположенное в пригороде столицы.
Он гнал коня, думая об одном – немедленно собрать свое войско и двинуть его на замок Контрарио. Он должен спасти Агнесс. О том, что замок неприступен, думать не хотел.
Доехал до задней сторожки большого парка, кивнул отвесившему ему низкий поклон сторожу. Подождал, пока тот распахнет перед ним садовую калитку и быстрой рысью направился по посыпанной золотистым песком аллее к дому.
Вдоль аллеи цвели розы и магнолии, его любимые цветы. Ветви яблонь, груш, персиков, гранат до земли склонялись под тяжестью спелых плодов, услаждая взор. Но нескио не смотрел по сторонам. Ничто его не радовало.
Он любил этот дом, этот парк и прежде всегда приезжал сюда с удовольствием. Тем более что здесь жила его фаворитка, обожающая его красотка Домина. Но сейчас встреча с ней не волновала его кровь. Подъехав к дальней конюшне, где содержались рабочие лошади, соскочил с Горра, передал поводья в руки старого конюха, служившего еще у его отца, и приказал поставить коня в стойло.
– В господскую конюшню не отводить! Да смотри, чтоб никто о моем приезде не знал! – нескио сам не мог понять, для чего такая таинственность, но твердо знал – он никого видеть не желает.
Конюх клятвенно его заверил, что о его прибытии ни одна живая душа не узнает, и быстро увел Горра внутрь конюшни.
Стараясь не попадаться на глаза прислуге, нескио вошел в поместье с черного хода.
Увидевший его в нижнем коридоре лакей в синей щегольской ливрее с вышитыми золотой канителью геральдическими знаками рода нескио изумленно замер на месте, от неожиданности даже не поклонившись.
– Не говори никому обо мне. Я хочу отдохнуть. – Нескио никак не мог припомнить имени лакея. – Понял?
Это вышло у него слишком сурово, и лакей испуганно попятился.
– Да, конечно, я никому не скажу.
Нескио быстро поднялся в свои покои по боковой лестнице, никого больше не встретив. Проходя мимо этажа с апартаментами любовницы, услышал беззаботный женский смех и болтовню. Значит, к Домине опять приехали гости. Кто на этот раз? Обычно приезжала ее сестра, госпожа Алисия, которая, будучи замужем за купцом, и завидовала, и осуждала сестру одновременно.
Еще бы – о такой роскоши, какой была окружена Домина, ей нечего было и мечтать. Но она была почтенной замужней женщиной, ее брак был освящен церковью, тогда как сестра жила в блуде. Это несколько возвышало Алисию над ней, тем более что у нее уже было двое чудных малышей, а Домина, хотя и жила с нескио вот уже пять лет, обзаводиться детьми не спешила.
Подумав о Домине, нескио вдруг понял, что совершенно не хочет ее видеть. Он хорошо к ней относился, она была удобной любовницей, мягкой, нежной, страстной, она любила его и всегда была ему рада.
Он тоже был ей рад, но не сегодня. В голове стоял какой-то странный туман, чародейский морок. Он зря поехал в замок Контрарио. В своей жизни он всегда руководствовался нормами дворянской чести и не думал, что граф может ими попросту пренебречь. И поплатился. Но больше он таким самоуверенным не будет.
Необычная усталость валила с ног. Это было непривычно и настораживало. В военных походах ему приходилось проводить по несколько суток в седле без отдыха, порой без еды и воды, но и тогда он не выматывался так сильно. Видимо, единоборство с графом и его колдовским камнем истощило все его силы. Или на него так подействовала встреча с Агнесс?
Зайдя в свои апартаменты, позвонил своему камердинеру. Комната Зяблио находилась рядом. Но вот у себя он или нет? Когда господина не было дома, слуги занимались чем им вздумается.
Но Зяблио появился тут же. При виде нескио на его лице отразилось удивление, которое он тут же погасил.
– Нескио! Извините, что не встретил вас как подобает. Я не знал, что вы вернулись. – Он отвесил почтительный поклон.
– Этого никто не знает. Позови ко мне сенешаля. Тайно, чтоб никто не знал.
Вновь поклонившись, камердинер отправился выполнять поручение. Нескио упал в кресло и вытянул ноги. Опустив голову на грудь, с трудом преодолел странное изнеможение и задумался. Как ему поступить?
Он не хотел оставлять Агнесс в лапах графа. Если она жива, – а ему почему-то казалось, что это так, – он должен попытаться ее вызволить. Это велит ему не только честь, предписывающая спасти того, кто спас его, но и сердце. Но вот сможет ли он это сделать?
Появился сенешаль. Он был бесстрастен, но нескио видел на его лице следы удивления. Он никогда и ничего не делал тайно, и сенешалю впервые было велено пройти к нему по задней лестнице.
– Здравствуй, Марсел. Не смотри на меня такими удивленными глазами. Я вернулся из замка графа. Переоценил свои силы. Садись! – нескио махнул рукой на стоящее рядом кресло.
Марсел сел. Сероватое лицо нескио и впрямь вызвало недоумение. Что случилось? Зная, что господин все равно ему ничего о своем самочувствии не скажет, приготовился к вопросам.
– Сколько у нас людей?
– Около сотни. Но они вернулись с поля боя, уставшие и израненные, и я распустил их по домам. Остальных я отправил к Назарио. Он просил помощи, на ваше южное поместье был набег. Напали с нескольких сторон сразу. Назарио устоял, но измотан.
Нескио озадаченно покачал головой. Новый набег? Но ведь и месяца не прошло, как он сам уничтожил большой отряд имгардцев, напавший на его земли! И вновь набег? Так скоро?
– Барон Меррик не пришел на помощь?
– Имгардцы напали и на Мерриград. Но он прислал несколько сот ратников. Но этого мало. Имгардцы наглеют. Нападают почти на всем протяжении наших южных границ. Вас не было, и я поступил по своему разумению, послав войско. – Нескио нахмурился, и сенешаль беспокойно спросил: – Может быть, я что-то сделал не так?
– Все верно, – хмуро признал нескио. – Но у меня были другие планы. Теперь их придется отменить.
Марселу хотелось узнать, что это за планы, но он сдержался. Если нужно, господин все скажет сам. Если молчит, нечего и спрашивать.
– Нужно нанять еще людей. И обучить. Ты прав, имгардцы наглеют. Нам нужны новые воины, наши ряды редеют.
– Я займусь этим.
– Хорошо. Иди. – Марсел поднялся и пошел к дверям, но был остановлен нервным окликом: – Или нет, постой!
Сенешаль с удивлением замер. Он еще не видел своего господина в столь мучительных раздумьях.
– Пошли опытного разведчика к замку Контрарио. Пусть узнает, что там творится. И постарается выяснить, можно ли штурмовать замок?
Марсел сдавленно уточнил:
– Штурмовать замок Контрарио?
– Да! Возможно, мне это когда-нибудь понадобится. И пришли его сначала ко мне. Я дам ему указания.
Сенешаль молча поклонился и ушел. Нескио с мучительным вздохом откинул голову на спинку кресла. Итак, его сумасбродная идея штурмовать замок Контрарио провалилась, для этого у него попросту нет людей. Да и хотел ли он делать это всерьез? Посылать людей на верную смерть ради призрачного спасения Агнесс глупо и непорядочно. Нужно подождать возвращения шпиона. Возможно, тогда ему будет легче на что-нибудь решиться.
В комнату с поклоном вошел невзрачный мужичонка крестьянского вида в сером кафтане и стоптанных башмаках.
– Вы хотели что-то мне сказать, нескио? Меня послал сенешаль.
Нескио кивнул и указал на стул напротив. Мужичонка сел, глядя в пол.
– Ты разведчик? Тогда слушай: обязательно узнай, что слышно об экономке графа, Агнесс. – Мужичонка поднял голову и одним взглядом охватил мощную фигуру сидевшего перед ним господина. Потом снова потупил взгляд и принялся слушать дальше: – Разведай про камень из кольца графа. Кроваво-красный, грубо ограненный. И поспрашивай, что говорят о неприступности замка: есть ли там слабые места и что можно сделать для его захвата. Поспеши! Я буду ждать твоего возвращения. И помни: от собранных тобой сведений зависит очень многое. Ступай!
Шпион с поклоном вышел, а нескио болезненно прижал руку к груди. Да, от возвращения шпиона зависит очень многое. Возможно, и его собственная жизнь. Он поднялся, но тут же был вынужден опуститься обратно. В голове мутилось, руки и ноги дрожали противной мелкой дрожью. Даже сердце билось неровными толчками. Пришлось признать, что сейчас он ни на что не способен.
Нескио дернул за сонетку. Тут же появился камердинер.
– Я хочу отдохнуть.
Зяблио с удивлением посмотрел на своего господина. Он впервые услышал от него эту фразу. Раньше он считал, что нескио не подвержен обычным человеческим слабостям. Но сейчас цвет лица у него был землисто-серым, и глаза потухли.
Зяблио засуетился.
– Вы, наверное, хотите умыться с дороги? – он побежал в комнату для водных процедур. – К сожалению, горячей воды нет, но я быстро сбегаю на кухню.
Нескио его остановил.
– Не надо. Я не хочу, чтобы кто-то знал, что я вернулся. Я обкачусь холодной водой. Надеюсь, она-то есть?
С помощью слуги разделся и позволил ему облить себя в ванной комнате холодной водой из ведра. Вода оказалась не холодной, а тепловатой. Завернувшись в одеяло, нескио упал в свою постель и уснул беспокойным прерывистым сном.
Он проспал больше суток. За это время ему многократно снился граф со сверкающими глазами, прикасающийся к нему своим злодейским кольцом, а он не мог даже шевельнуться. Потом снилась Агнесс, которую Контрарио безжалостно убивал на его глазах, а он все так же не мог шевельнуться. Один кошмар сменял другой, он скрежетал зубами, стонал и метался на кровати. Но проснуться не мог.
Зяблио несколько раз заходил к нему в спальню, с сочувствием прислушивался к тягостным стонам, но разбудить господина не решился. Наконец, нескио проснулся сам по совершенно прозаической причине – он захотел есть.
Вбежавший на шум камердинер обрадовано доложил, что обед подадут через полчаса. Нескио принялся за туалет. Пока Зяблио мыл его волосы, расчесывал и стягивал их в узел на затылке, натягивал на него одежду и застегивал камзол, нескио расспрашивал, что случилось в палаццо за время его отсутствия.
– Ничего особенного, мой господин. Если не считать визита госпожи Алисии.
Нескио вспомнил женских смех в будуаре Домины.
– Надеюсь, она уже уехала?
Сестра Домины уезжала сразу, едва он возвращался в палаццо. В самом деле, о чем ему разговаривать с купчихой?
– К сожалению, нет. Никто не знает, что вы здесь.
Нескио поморщился.
– Что ж, надеюсь, она не будет болтать глупости.
Его редкие с ней встречи убедили его в ее непроходимой тупости. Впрочем, Домина тоже была не слишком умна. Но этого он от нее и не требовал. Любовница должна быть красивой, очаровательной, забавной, и ум ей вовсе не к чему. Домина вполне соответствовала этим простым требованиям.
Приведя себя в порядок, спустился по главной лестнице и вошел в малую трапезную как раз в тот момент, когда Домина с задорной горячностью воскликнула:
– Вот увидишь, он на мне женится! Я заставлю его на мне жениться! Спорим на что хочешь!
Нескио криво усмехнулся. Что речь шла о нем, было однозначно.
– Добрый день, дамы! – поприветствовал он их вполголоса и прошел к еще не накрытому столу.
Домина побледнела и уставилась на него расширившимися глазами, будто он был не человеком, а противной зеленой лягушкой, которых она не переносила. Ее сестра, наоборот, покраснела так, что нескио захотелось полить ее домашним вином из стоявшего на столе графина, чтоб загасить начинавшийся пожар.
– О ком вы сейчас говорили, дорогая? – безмятежно спросил он у фаворитки. – Не о обо мне ли?
– О нет, конечно, не о вас! – Домина едва смогла ответить, с трудом шевеля побелевшими губами.
– Тогда кого же вы так решительно хотели заставить на вас жениться? Я с ним знаком?
Домина обреченно взглянула на сестру, ища поддержки. Та с трудом выдавила из себя:
– Когда вы приехали, нескио?
– Позавчера.
– Но почему нас не предупредили?
– А это нужно было сделать? Но тогда бы я не узнал, что Домина собралась замуж, – иронично ответствовал он. – И не за меня. Вот только кто этот счастливчик? Или, наоборот, несчастный, если уж он так решительно не желает брать ее в жены?
– О, не обращайте внимания, нескио, это просто глупые женские разговоры. – В комнату вошел лакей с подносом, полным тарелок, за ним другой, и Домина с облегчением воскликнула: – Но вот уже подают первую перемену, давайте обедать.
Все замолчали, не желая разговаривать при слугах. Лакеи разложили еду на тарелки и ушли, повинуясь жесту нескио.
Он искоса посмотрел на любовницу. В дорогом бархатном платье, с изумрудным ожерельем на шее и изумрудной же диадемой в темных волосах она была ослепительно красива. Агнесс была одета не хуже, но явно стеснялась своей дорогой одежды, тогда как Домина наслаждалась окружающей ее роскошью. В отличие от Агнесс, Домина носила свои собственные драгоценности, нескио никогда не давал любовницам фамильные ценности, он просто покупал для них новые. И никогда не требовал обратно при расставании.
Заметив его изучающий взгляд, Домина нервно поправила лежащий на груди темный с бронзовым отливом локон, и робко поинтересовалась:
– Как вы съездили к графу, мой господин?
– Познавательно, весьма познавательно. Но и вы, как я вижу, без меня не скучали. Не так ли, дамы?
Женщины с ужасом ждали продолжения допроса, но его не последовало. Нескио спокойно ел, ничего не говоря. Но им кусок не лез в горло. Они переглядывались через его голову, понимая, что продолжение все равно последует.
После десерта нескио учтиво откланялся, заявив, что его ждут неотложные дела, и дамы остались одни. Уйдя с сестрой в выделенные ей гостевые апартаменты, Домина плотно закрыла дверь, упала на софу, обреченно прижала ко лбу холеную белую ручку с дорогим запястным браслетом и горестно воскликнула:
– Если бы ты не сказала мне, что я никогда не стану женой нескио, я бы не ляпнула такую чушь! И так не вовремя!
Позванивая дутыми золотыми браслетами на пухлых руках, сестра неторопливо прошла к софе и ободряюще потрепала Домину по плечу.
– Ты мне много раз обещала выйти замуж за нескио, сестра. Просто на этот раз он тебя поймал. Нужно было поплотнее притворить дверь в трапезную, только и всего.
Домина скинула с плеча руку сестры и горько ее обвинила:
– Если бы ты не начала этот глупый разговор, нескио никогда бы ничего подобного от меня не услышал!
Сестра села рядом и умиротворяюще заметила:
– Но я в самом деле считаю, что тебе пора подумать о себе, оставить своего покровителя, выйти замуж. Конечно, не за дворянина, но чем плохи купцы?
– Алисия, что ты говоришь? Кто возьмет в жены подстилку? – Домина смахнула с глаз слезы. – Кому я нужна?
– Дорогая, если бы ты была содержанкой какого-нибудь полунищего дворянина, тогда конечно, возникли бы определенные проблемы, – рассудительно ответила госпожа Алисия. – Но ты же фаворитка самого нескио! Он почти герцог! А теперь, когда в стране герцогов не осталось, он выше всех аристократов. И то, что он выбрал из тысяч красоток тебя, заставит мужа тебя только больше ценить. К тому же, думаю, нескио не оставит тебя без награды. Одних только драгоценностей, что он уже тебе подарил, хватит на роскошную жизнь до конца твоих дней.
– Но я не хочу уходить отсюда! – Домина широко обвела рукой свои владения. – Мне нравится чувствовать себя хозяйкой в его поместьях, в его городских домах, здесь, наконец! К тому же он замечательный любовник. И я его люблю. – Она не заметила, что любовь оказалась в самом конце ее предпочтений.
– Ничего, ты точно так же полюбишь и своего муженька. Ведь кто тебя заставляет идти замуж за какого-нибудь старикана? Выберешь себе молодого красавца не хуже нескио и будешь с ним счастлива. – И Алисия с тайным злорадством добавила: – К тому же вряд ли нескио оставит тебя при себе после твоих сегодняшних слов. Так не лучше ли тебе уйти первой? Скажи ему, что тебе пора обзаводиться семьей и попроси тебя отпустить.
Домина прикрыла красивые глаза и задумалась.
– Знаешь, до этой поездки я была уверена, что нескио никогда меня не отпустит. Но теперь я уже не знаю. Он вернулся чужим и равнодушным. Раньше он бы только посмеялся над моими словами, но сейчас принял их всерьез. Не сказал, что приехал, не позвал меня к себе. Раньше, каким бы усталым он не был, он всегда первым делом звал меня. Я чувствовала себя любимой, незаменимой и ничего не боялась. А сейчас я боюсь. Наверное, ты права, и мне нужно уйти первой.
– Может быть, он кого-то встретил? – более опытная в житейских делах Алисия была в этом уверена, но сестру пугать не стала.
– Но кого? – Домина поднялась с софы и принялась искать свежий носовой платок в одном из многочисленных отделений секретера. – Он ездил к этому жуткому графу Контрарио и нигде не должен был останавливаться надолго.
– Контрарио? – Алисия поежилась. – О нем ходят столько страшных слухов. Может быть, нескио зачарован?
Найдя платок, Домина приложила его к глазам, вытирая безостановочно льющиеся слезы.
– Разве так себя ведут зачарованные? Он такой язвительный и недобрый. Нет, его не зачаровали. Он просто сильно разозлен.
– А ты что, знаешь, как ведут себя зачарованные? – удивленно вскинула брови сестрица.
Бросив мокрый платок на пол, Домина налила в бокал легкого вина из стоящего на столе графина. Выпив его, как лекарство, одним глотком, повернулась к Алисии.
– Тебе налить? – получив отказ, села рядом с ней и вернулась к разговору: – Ты помнишь барона Оттавио? Он одно время часто у нас бывал.
– Что-то ты мне о нем говорила. Но видеть его я не видела. Я же не бываю у тебя, когда здесь гости нескио, да и сам нескио тоже. Я вообще плохо помню, что ты мне о нем говорила. Вроде с ним что-то было не так, но что, забыла.
Домина придвинулась поближе к сестре и тихо проговорила:
– Так вот, Контрарио прилюдно оскорбил барона, назвав ублюдком. Оттавио ездил к графу в замок, хотел вызвать на бой.
Алисия всплеснула руками.
– Ублюдком? Какой позор! И что, бой состоялся?
– В том-то и дело, что нет! – Домина раскраснелась и от вина, и от волнения. Вспоминая, принялась медленно рассказывать: – Из замка Контрарио барон вернулся сам не свой! Он заявил, что граф замечательный человек, что он теперь его самый преданный друг, и нес такую о нем чушь! Более того, он заявил, что граф Контрарио единственный претендент на королевский престол, и это при нескио!
Алисия возмущенно закатила глаза:
– Граф единственный претендент на наш престол? Всем известно, что нескио единственный из оставшихся в живых прямой потомок наших королей! Барон сошел с ума?
– В том-то и дело, что не похоже! Он был вполне разумен, когда речь шла о чем-то другом, даже говорил умные вещи. Но стоило кому-нибудь заговорить о графе Контрарио, у него тотчас стекленели глаза, и он начинал городить чушь о его благородстве и великодушии! Все были уверены, что граф его зачаровал.
– А где теперь барон?
– Никто не знает! Он заявил, что граф отправляет его куда-то с чрезвычайно важным поручением, оставил свое имение в распоряжение графа и исчез! Его нет уже два года. Так что я знаю, как выглядит зачарованный.
– Ну, мы ведь о графе Контрарио упомянули только мельком. Наверное, этого мало, чтобы нескио раскрыл свое заклятье.
– Для барона этого было вполне достаточно. Даже когда речь заходила о дворянстве, наместнике, власти, он принимался с пеной у рта доказывать, что граф – лучший из лучших. Нескио так себя не ведет.
– Зачаровать можно по-разному. Вдруг граф внушил ему, что он должен жениться на какой-нибудь подосланной им особе? И через нее будет управлять нескио? Так, как Зинелла управляет наместником?
Домина резко встала и принялась метаться по комнате.
– Почему ты все время говоришь гадости? – вскричала она, заломив в отчаянии руки.
– Почему гадости? – Алисия неодобрительно покачала головой, следя за метаниями сестры. – Разве ты не решила оставить своего покровителя?
– Я еще ничего не решила! И мне больно слушать твои слова! – Домина принялась вытирать руками вновь полившиеся слезы.
– Лучше заранее предусмотреть все неприятности и подготовиться к ним, чем остаться с носом, – деловито заявила Алисия. Как истинная купчиха, она любила просчитать все возможные ходы наперед.
– Хорошо, но не сейчас. – Домина решила, что сестре ее не понять. Она прагматичная и сухая. Уж лучше выплакаться в одиночестве. И попытаться помириться с нескио. Сестра ей в этом только мешает. И с намеком спросила: – Тебе скоро уезжать?
– Я могла бы погостить еще, но теперь, когда вернулся нескио, и ты ляпнула такую чушь, мне лучше уехать.
Домина холодно подтвердила:
– Да, тебе лучше уехать. Сама видишь, нескио не привечает моих гостей. – Помолчав, трагически добавила: – Кто знает, возможно, в этом поместье нам уже больше не встречаться.
– Не волнуйся! – Алисия не понимала тревоги сестры. Она все случившееся считала благом, а не трагедией. – Это сейчас тебе все кажется ужасным, но пройдет время, и ты поймешь, что все к лучшему.
Алисия позвала свою горничную и принялась собираться. Домина ушла к себе, стараясь заглушить рыдания и спокойно обдумать, как ей жить дальше. Так ничего и не придумав, решила положиться на волю судьбы.
Если нескио прикажет ей уйти, она, конечно, будет вынуждена подчиниться. Но добровольно она из этого эдема не уйдет, что бы там не говорила ей сестра. В конце концов, она ей просто завидует.
Нескио держал в руке бокал вина и не мог сделать ни глотка. Впервые в жизни он не знал, как поступить. Сердце требовало вернуться в замок Контрарио и освободить Агнесс. Разум упорно противился этому заранее обреченному на провал безрассудному намерению. Какое он имеет право рисковать сотнями жизней ради одной?
Нескио был опытным военачальником и понимал, что жизнь Агнесс не может быть ценней жизни даже нескольких воинов, а для штурма замка нужны даже не сотни, а тысячи. Причем безуспешного штурма.
Сердце отчаянно ныло, о глупых словах Домины он забыл. Так же, как и о ней самой. Былые тщеславные устремления занять пустующий королевский трон растворились в горестной невозможности повернуть время вспять. Не нужно было ему оставлять Агнесс! Он вполне мог соскочить с испуганного коня, почему же не соскочил? Там были и другие кони, он мог увезти Агнесс на одном из них.
Но не увез.
Страдая от душевной муки, решил побороть ее действием. Приказал оседлать Горра и отправился к лэрду. Нужно рассказать ему, что приключилось с ним в замке графа. Не упоминая Агнесс. Лэрд стар, опытен и изворотлив. Возможно, он сможет что-нибудь посоветовать?
Горр мчался широким аллюром, заставляя встречных жаться к обочине дороги. Через полчаса показался городской посад с кривыми мощеными грубым булыжником улочкам. Нескио поехал неспешной рысью, боясь раздавить кого-нибудь из зазевавшихся прохожих.
Ближе к центру столицы улицы становились шире, просторнее, сходясь в середине в многоугольную звезду. По одной из них нескио выехал на широкую площадь возле величественного памятника последнему королю Терминуса. Король, изваянный из белого мрамора, смотрел на север, насупив густые брови и повелительно протянув руку.
Нескио никогда не задумывался, почему памятник смотрит на север, но сейчас вдруг решил, что в этом есть какой-то тайный смысл. Но какой? Нужно будет еще раз заглянуть в архивные предания, собранные еще его прадедом. Возможно, там он найдет подсказку.
На площадь выходили фасады особняков почти всей терминской знати. Здесь стоял и его собственный городской дом и особняк лэрда. Не заезжая к себе, на лето в доме оставалось всего несколько слуг, подъехал к воротам лэрда из прихотливо переплетенного чугуна с позолоченным гербом в центре.
Ему навстречу тут же выбежал конюшенный мальчишка. Взяв коня под уздцы, увел его во двор, к конюшням, а нескио прошел в дом. В холле стояли вазоны с пестрыми цветами, создавая несколько деревенский уют. Низко поклонившись, маленький арапчонок в темно-зеленой муаровой ливрее торопливо побежал докладывать лэрду о прибытии важного гостя.
Не дожидаясь приглашения, нескио стал подниматься вслед за ним по широкой лестнице. Возле гостиной немного помедлил, пока не услышал сердитый возглас лэрда: «проси его скорей!» и вошел в светлую комнату. Лэрд сидел на диване, опираясь на трость и уложив ногу на мягкий пуфик. Вид у него был нездоровый.
– Извините, нескио, что не встречаю вас стоя. Но после нашего путешествия я чувствую себя преотвратно. Похоже, я болен сильнее, чем предполагал. А как вы?
– Нормально. Отоспался и пришел в себя. А вы сидите, не вставайте. Вы же знаете, я небрежно отношусь к церемониям.
Склонив голову, лэрд придирчиво оглядел его с ног до головы.
– Я бы не сказал, что вы здоровы, нескио. Вы бледны, и глаза у вас пасмурные. Может быть, расскажете, что произошло в замке? Мне кажется, вы не захотели говорить об этом из-за этого безобразного мальчишки, Фугита.
Он жестом указал на стоящее неподалеку кресло, и нескио опустился в него. Откинул голову на спинку, прикрыл глаза и признался:
– Я и в самом деле не хотел ничего говорить при Фугите. Но не только. Мне нужно было понять самому, что же случилось.
Лэрд с трудом поднялся на ноги. Позвонил в сонетку, на звонок прибежал тот же арапчонок.
– Подай нам вина.
Через пару минут тот вернулся с вином и бокалами. Отправив его прочь, лэрд сам разлил вино по бокалам и подал один нескио. Пригубил свой и задумался.
– Знаете, с каждым годом не только убывают силы, но и все вокруг меняется. Когда-то я обожал бургунское. А теперь мне кажется, что оно уже не имеет ни того вкуса, ни того запаха, что когда-то. А дело-то не в вине, а во мне. Я старею, притупляются все чувства. Но речь не об этом. Так что случилось в замке?
– Вы были правы, лэрд, – признался нескио с кривоватой усмешкой. – Я оказался слишком самоуверенным.
– Вам просто не довелось встречаться с тем, что выходит за грани обычного восприятия жизни. Вы принимали во внимание только зримые опасности, те, которые можно отвести ударом меча. А в замке, как понимаю, столкнулись с чем-то выше вашего понимания.
– Да. Когда граф снял с пальца кольцо и навел его на меня, я не смог пошевелиться. Никогда не думал, что такое возможно. Я даже глазом не мог моргнуть, не то что противодействовать ему!
Лэрд задумчиво покачал седой головой.
– Но он не довел дело до конца, иначе бы вы тут передо мной не сидели. Что ему помешало?
Нескио помедлил. От мысли об Агнесс что-то болезненно кольнуло в груди, и он неосознанно положил руку на сердце.
– Кто-то постучал в дверь, граф отвлекся, я вскочил. Потом просто удрал из замка. Он меня не преследовал.
– И вам не помешала стража? – Лэрд не поверил этому объяснению. – Все три заставы вас пропустили молча?
– Вероятно, из замка можно проехать беспрепятственно. Или, возможно, мне помогла начавшаяся буря.
– Когда мы ехали обратно, нас останавливали трижды. И трижды наш кучер показывал какую-то звезду. Но, возможно, вам и впрямь помогла буря. А, точнее, то, о чем вы не желаете мне говорить. Это ваше право. Но что вы хотите от меня?
– Возможно ли вернуться в замок?
– Зачем?
– Я хочу отомстить графу за попытку сделать из меня болвана. – Наскоро выдуманная причина была на редкость неубедительна, нескио это слышал и сам.
Лэрд тонко усмехнулся, давая понять, что такой ерундой ему голову не заморочить.
– Это на редкость глупо. И вы это понимаете без меня. Причина здесь другая, глубже и серьезнее. Смотрите, не обожгитесь, нескио. Возможно, камень на вас все-таки подействовал, хотя и не так, как вы ожидали. Но не буду вас пытать. Просто скажу, что в одиночку вернуться в замок нечего и пытаться. Даже если вы соберете войско, вам все равно в него не прорваться. Кстати, я послал в деревню своего человека. Вы помните, в замке графа был пожар? Он должен выяснить, насколько серьезным был этот пожар. Думаю, он вернется завтра-послезавтра.
Нескио кивнул. Говорить о своем шпионе он не собирался.
