Текст книги "Серебро ночи. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Татьяна Герцик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 50 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]

Но тот только глубже уселся на него и замахал ногами в воздухе.

– И не подумаю! Я – король! И это мой трон!

Над троном заклубилось странное голубоватое сияние и опустилось на самозванца. Он дико завопил и исчез. С сиденья скатилась корона, звонко стукнувшись об камни пола. На троне осталась только одежда. Народ ахнул. Всех обуял ужас.

– Пророчество, пророчество!

Зинелла застыла от изумления, не понимая, что произошло.

Беллатор спокойно заметил:

– Что ж, одним узурпатором стало меньше. – И саркастично предложил: – Может, кто-то еще желает попробовать? Милости просим. Надевайте корону – и вперед!

Придворные быстро разошлись, храня гробовое молчание. Потрясенная Зинелла осталась стоять, где стояла.

– Итак, явление короля народу не состоялось. – Сильвер поднял корону и осторожно взвесил ее в руке. – Тяжелая. Как она у него на голове-то держалась? Небось все уши онемели?

Внезапно Зинелла очнулась и бросилась на них с кулаками.

– Это все вы! Это ваша вина! Это вы хотели от него избавиться!

Беллатор зажал ей руки и спокойно согласился:

– Да, хотели. Мы, видишь ли, не любим недоумков, а он откровенный недоумок. Но что взять от Сордидов? Но, по крайней мере, в нашем роду на одного Сордида меньше. И не вопи, лучше подними его одежду. – И сказал, обращаясь к брату: – Надо запретить выносить за пределы замка весть об этом событии.

Сильвер кивнул и направился к выходу. В коридоре столкнулся с отцом, спешащим навстречу.

– Что здесь произошло? – Медиатор в изумлении смотрел на трон, заваленный одеждой.

Зинелла с истеричными рыданиями бросилась ему на грудь.

– Они заставили сесть на трон нашего сына! И он исчез! Они сами признались, что хотели от него избавиться!

Медиатор перевел сумрачный взгляд на старших сыновей. Сильверу показалось, что глаза у отца прояснились. Сейчас в них не было той мути, что тяготила его все последние годы.

– Это так?

Беллатор спокойно встретил его взгляд. Иронично подтвердил:

– Конечно. Это мы открыли сокровищницу, мы показали ему, где хранится королевская корона, мы рассказали, как ее можно взять, мы заманили мальчишку в тронный зал и уговорили сесть на трон со словами «я – король». Что может быть проще?

Зинелла завопила:

– Да, он сам взял корону, но это они спровоцировали его сесть на трон! Я рассказывала ему о предании! Всегда говорила, что объявлять себя королем нельзя! Накажи их! Это они виноваты в гибели нашего сына!

Сильвер перевел взгляд на брата, не понимая, почему тот не опровергнет эти наветы. Но тот лишь чуть заметно повел бровью, призывая его помолчать. Сильвер решил посмотреть, что будет дальше.

Наместник громогласно позвал:

– Стража! Сюда!

На его зов прибежало несколько стражников.

– Под арест их!

Сильвер возмущенно вскинул руку, но Беллатор выступил вперед и насмешливо прокомментировал:

– Что ж, отец, если для тебя повеления твоей шлюхи важнее законных сыновей любимой тобой когда-то женщины, то будь по сему. Мы сопротивляться не будем.

Зинелла хотела было завопить снова, но Медиатор, призывая к молчанию, закрыл ей рот широкой ладонью. Она изумленно воззрилась на него, не понимая, как он посмел это сделать.

Стражники переглянулись и с алебардами наперевес повели пленников в темницу. Они прошли по длинным коридорам первого этажа, потом по мрачным, давно не хоженым лестницам подземелья, провели их в темницу в западном крыле дворца и передали из рук в руки тюремщикам. Главный тюремщик пораженно смотрел на них, хмурясь все больше и больше.

Беллатор насмешливо спросил:

– Надеюсь, нас посадят в самую надежную, без окон?

Тюремщик, помявшись, предложил:

– Можно в среднюю. Там сухо и поудобнее.

– Нет уж. Думаю, наместник хотел именно этого: посадить нас в самую надежную темницу. А самая надежная это крайняя в правом крыле. Так что исполняйте приказание. И караул у дверей поставить не забудьте! – практически приказал Беллатор.

Пожав плечами, тюремщик провел их в правое крыло огромного подземелья, отворил последнюю темницу. В ней было темно и ощущался мерзкий запах тлена. Повернувшись спиной к пленникам, будто давая им возможность бежать, несколько раз щелкнул огнивом. В грубо обожженной плошке затлел вонючий жир. С укоризной посмотрев на них, тюремщик пробормотал что-то насчет еды и запер низкую тяжелую дверь, оставив пленников в полном одиночестве.

Сильвер огляделся. Увиденное удручало. Грязные сырые стены с низким потолком, промозглый вонючий воздух и одна узкая каменная лавка на двоих. Распрямиться во весь рост было невозможно.

– Ты заметил, что тюремщик способствовал нашему побегу? Для чего, как ты думаешь?

– Тут несколько путей. Если он ставленник Зинеллы, то для того, чтоб нас убили при побеге. Если нет, то просто хотел, чтоб мы спаслись. Но бежать глупо. Нам и здесь неплохо. Никто искать не будет.

Сильвер брезгливо провел пальцем по грязным влажным стенам.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, дорогой братец. Здесь так холодно и сыро, что и пары дней-то не продержаться. Или ты умеешь проходить сквозь стены? Не то нам придется спать по очереди.

Из норы рядом со скамьей вылезла тощая ободранная крыса и ослеплено уставилась на огонь. Сильвер с силой топнул ногой. Крыса сбежала.

Беллатор насмешливо похлопал его по плечу.

– Не волнуйся, брат. Думаю, настало время исчезнуть. Зинеллу нужно разоблачить, а если мы будем посиживать в своих комнатах, это проблемно. А здесь нас никто не хватится. И давай-ка передвинем эту лавку.

Беллатор подошел к скамье и приподнял ее с одного бока. Сильвер подхватил с другого, и они подперли ею дверь так, чтоб войти было невозможно.

– Хорошо, войти сюда никто не сможет, но что нам это даст? – Сильвер не понимал странных действий брата.

– Терпение, терпение! – весело успокоил его мудрый старший брат. – Ты спросил, не могу ли я проходить сквозь стены. Не могу, я не чародей. Зато могу находить в них тайные ходы! Смотри!

Он подошел к стене, отсчитал от стены несколько камней и нажал вначале на один неприметный выступ, потом на другой. Часть стены медленно отошла, открыв небольшую темную дыру.

– Пошли! – скомандовал Беллатор и первым нырнул в открывшийся проход.

Согнувшись в три погибели, они пролезли через небольшое отверстие. Очутившись на другой стороне, Беллатор при неверном свете лампы, освещающей камеру, нащупал лежащее на полу кресало. Несколько раз ударил по кремню. В полной темноте вокруг разлетелись ослепительные искры. Беллатор поспешно зажег стоящий у входа фонарь. Потом нажал на торчавший из стены металлический штырь, и стена стала на место.

– Лихо! – восхитился Сильвер. – А что дальше?

– А дальше мы с тобой тихонько пройдем в мои апартаменты. Посмотрим, что там делается.

– Нас могут заметить? – Сильвер восхищенно озирался по сторонам, проводя пальцем по влажной стене.

– Мы будем передвигаться по тайным ходам. Пошли, увидишь!

С фонарем в руке Беллатор двинулся вперед, освещая дорогу. Узкий вначале, проход становился все шире и выше, пока по нему не стало возможным идти в полный рост.

– Думаю, первоначально это были ходы для дымохода, ведь дворец нужно было обогревать. А потом про них просто забыли.

– А как о них узнал ты?

– А вот это польза чтения, которым ты всегда пренебрегал. Я нашел в дворцовой библиотеке старинный план дворца, тогда еще замка, и выяснил, что он буквально пронизан этими потайными ходами. Я прошел почти все из них. Карта только на старую часть, есть ли в новой что-то подобное, не представляю. Но, наверное, есть, дворец строился с многочисленными мерами предосторожности. В них должны входить и тайные ходы. Королям во все времена жилось сложно.

– Но как ты выяснил, что из темницы можно выйти?

– Я узнал, как в нее можно зайти. И зашел. Прошел по ходу, ведущему вниз, открыл лаз и вышел в темницу. Выяснил, в какую камеру выходит потайной ход, приготовил на всякий случай фонарь и огниво. И вот мы с тобой на свободе.

– Здорово! Но я сразу понял, что ты что-то задумал, когда начал подстрекать отца. Как ты думаешь, он тоже что-то понял?

– Думаю, что да. Он мне вчера сказал, что ему не нравится возня, которая идет вокруг нас. И глаза в это время у него были осмысленные.

– И он подозревает, что мы исчезнем?

– Уверен, стража ему об этом докладывать не будет. Но я постараюсь с ним встретиться. Главное, чтоб он не выдал Зинелле свои истинные намерения.

– А какие у него истинные намерения? Мне порой кажется, что Зинелла и ее дети ему гораздо дороже, чем мы. Изменение порядка наследования? Это возможно?

– Нет. Если он вздумает передать власть ублюдку, минуя законных детей, его просто сметут. Зинелла ничего не сможет сделать, пока мы живы. На всякий случай, к отцу пойду я один. Если со мной что-то случится, ты постараешься меня выручить.

– Если будет не слишком поздно.

– Ну, тогда наследником наместника станешь ты. У тебя получится, – Беллатор был странно весел.

Сильверу это не понравилось, и он сердито возразил:

– Я воин. Меня никто дворцовым интригам не учил. Мне на этом месте и месяца не протянуть. Знать во главе с нескио съест меня вместе с башмаками.

– Нескио хочет быть королем. Но выдержит ли он испытание троном?

– Ну он же прямой потомок наших королей. Возможно, и выдержит.

– Что ж, это было бы лучшим исходом. Он стал бы настоящим королем.

– Я тоже так думаю. Он благородный рыцарь. В отличие от графа Контрарио и его компании. Может, нам стоит с ним поговорить?

По боковым переходам они добрались до покоев Беллатора. Неслышно вышли из отодвинувшегося книжного шкафа и снова очутились в той же комнате, откуда ушли.

– Как думаешь, в старой части есть другие тайные ходы, кроме тех, что знаешь ты?

– Возможно, и есть. Дворец перестраивался много раз, уже без королей. Так что никто не знает, что у него за стеной.

– Тогда нам нужно быть осторожнее.

– До определенных пределов. Зинелла, наш главный враг во дворце, уверена, что мы с тобой в темнице. Следить за нами она не станет, ее можно не опасаться.

– Ты думаешь, она следила сама?

– Приспешников у нее много. И главная в этом деле ее камеристка.

– А мы можем дойти до крыла Зинеллы?

– Конечно. Но давай сперва перекусим. Не знаю, как ты, а я голоден.

– Я тоже. Но неужели твой камердинер не убрал со стола?

– Тито не так глуп, чтоб из-за подобных пустяков убирать еду. Он же знает, я не из тех простаков, что позволяют заточить себя в сыром подземелье.

Посмеявшись, они прошли в трапезную. На столе и в самом деле стояло множество накрытых круглыми высокими крышками тарелок.

Они сели на стулья с высокими спинками, и Беллатор на правах хозяина разлил по бокалам красное вино.

– Надеюсь, никто нас отравить не думает? – Сильвер подозрительно осмотрел свой бокал. – Что-то у меня в этом месте уже паранойя начинается.

– Зинелла об этом мечтает, но у нее ничего не выходит. Эти бутылки, как и еда, из нашего поместья. Тито привозит их для меня отдельно. Я никогда из рук мачехи не ем. А сюда ей доступ заказан. Ее служанки, пойманные на подступах к моим покоям, тихо-мирно исчезают.

– Исчезают? И куда же?

– Понятия не имею. Ими занимается Крис. Я у него не спрашиваю.

– Крис? Начальник королевской стражи? Сам?

– Да, собственноручно. Сам знаешь, предателей кругом полно, он тоже доверяет немногим.

Подняв бокалы в приветственном жесте, они выпили вино.

– За наше счастливое освобождение! – весело произнес Сильвер и принялся за еду.

После обильной трапезы оба несколько осоловели и уже не спешили никуда уходить.

В комнату осторожно заглянул Тито. Не выказывая никакого удивления, он спокойно спросил, не прикажет ли чего господин.

– Я хочу, чтоб о нашем здесь пребывании никто не знал, Тито. Я понимаю, ты никому не скажешь, но есть во дворце достаточно умные люди, которые могут что-нибудь заподозрить.

– Я понял. Я буду осторожен.

Сильвер полюбопытствовал:

– Что происходит у Зинеллы?

– Она стенает, ваша честь, – высокопарно выразился камердинер с каменным выражением лица.

Беллатор поморщился.

– Комедиантка! Ей бы с бродячей труппой таких же комедиантов выступать! Она во всем обвиняет нас?

– Да.

– А чем занят наместник?

– Насколько я знаю, он заперся в своем кабинете.

Он с облегчением проговорил:

– Хорошо, что отец не с Зинеллой. Можешь идти, спасибо.

Тито с поклоном вышел. Беллатор язвительно предложил:

– Полюбуемся на нашу мачеху? Ее стенания всегда были впечатляющими, даже когда для них не было повода. Теперь, когда повод есть, уверен, это душераздирающее зрелище. Получше любого ярмарочного представления. Но сначала я переоденусь. Слишком вымазался в переходах.

Он вышел и вернулся уже в таком же простом кафтане, что был на Сильвере. В руках он держал черные грубые плащи. Он подал один брату, другой надел сам. Сильвер заявил, что плащ ему будет только мешать, но Беллатор приказал:

– Надевай! В катакомбах холодно и местами сыро. Это не дворцовый парк, сам убедился. – Сильвер недовольно накинул на плечи плащ. Беллатор подошел к книжному шкафу, через который они пришли. – Смотри и запоминай!

Он нажал одновременно на два завитка по краям средней полки, и шкаф плавно отъехал в сторону. Зайдя в тоннель, Беллатор потянул за рукоятку, шкаф бесшумно встал на место. Зажег фонарь и буднично заметил:

– Когда я впервые воспользовался этим проходом, шкаф отошел только наполовину, и то с ужасным скрипом. Пришлось заниматься ремонтом.

– Ты сам занимался ремонтом? – чуть ли не с ужасом переспросил Сильвер. – Сам? Своими руками?

– Конечно, сам! – Беллатор чуть слышно рассмеялся, глядя на изумленного брата. – Если пригласить для этой цели кого-то из рабочих, скоро не только обитатели дворца, а и всего королевства будут знать о тайных ходах дворца. Поэтому я все делаю сам. Я, кстати, неплохой столяр. И землекоп.

– Землекоп? – от этого известия Сильвер скривился, будто Беллатор признался ему в преступлении.

– Не делай такой зверский вид, братец. Это высокородным аристократам невместно заниматься низким ремеслом, а у нас с тобой таких ограничений нет. Нам можно все. У нас, к счастью, кровь не голубая.

Беллатор уверенно прошел по нескольким переходам, ведя за собой брата. На одной из площадок остановился, приложил палец к губам и показал на решетку, отделяющую их от чьих-то покоев. Сильвер заглянул в нее.

Это оказалась комната Зинеллы. Сама Зинелла лежала на низкой тахте, прижав к губам кружевной плеточек, и горестно рыдала. Вокруг нее суетились служанки, то подавая очередной платочек, когда она бросала на пол несвежий, то принося стакан воды.

– Мой сын, мой дорогой первенец Родолфо! Ты погиб! Я никогда тебя больше не увижу! А все эти мерзкие законные сыновья! Обречь на смерть собственного брата! Но я им отомщу! Им мало сидеть в темнице! Их надо казнить! Повесить на площади, как простолюдинов, коими они и являются! – Зинелла уже хрипела от ярости. – На самой высокой виселице, чтоб всем было видно, как вороны выклевывают их мерзкие глаза!

Сильвер отошел от решетки.

– Ты был прав. Она сходит с ума от бессильной ярости. Мечтает о нашей казни.

– Еще бы! Так все распланировать, высчитать, устроить, и вдруг нелепая сказочка становится былью! От этого и впрямь рехнуться можно! Но слышишь? Похоже, стенания закончились!

Из комнаты донесся неистовый вопль:

– Мерзавки! Что вы мне принесли? Это платье из грубого шелка мне не подходит! У него завышена спина, оно меня горбит! И с черным платьем можно носить только бриллианты! Но они изысканно смотрятся только на черном бархате! Поэтому уберите это дурацкое шелковое платье! Приготовьте бархатное и накидку из серебряной парчи!

– Быстро же она утешилась! Только что вопила о своем безмерном горе. – Сильвер с презрением сплюнул на пол. – Она хоть кого-то любит?

– Вряд ли. К ее детям я отношусь куда лучше, чем она. Она умеет лишь бояться.

– Кого бояться? Контрарио?

– Да. Представляешь, что за жизнь у нее была? После смерти отца ей пришлось жить в городском доме Контрарио. Насколько я знаю, ее никуда не выпускали.

– Но почему она так боится собственного брата? Что между ними такое происходило, что он для нее как удав для кролика?

– Я ничему не удивлюсь, Сильвер, – задумчиво проговорил Беллатор. – Это же Сордиты. Ты прекрасно знаешь, что для них и кровосмешение самая обычная вещь. Но нам до этого нет никакого дела. У нас с тобой проблемы куда серьезней. Нам нужно поговорить с отцом. Уверен, готовится последний штурм. Твои отступники и одурманенный наместник – пункты одного плана. Наверняка граф Контрарио решил, что ему пора воссесть на трон древних королей.

– Мы уже видели, что из этого получилось. Если только уничтожить сам трон, – со смешком заявил Сильвер. – Или подменить, что гораздо проще.

– Думаю, что трон защищен гораздо лучше, чем мы можем себе представить, – остановил веселость брата Беллатор. – И граф это тоже понимает. Нет, он планирует что-то другое. Вот только что? Нам и надо это выяснить. Кстати, мы же велели привезти Фугита! Где мы с ним будем разговаривать? В темнице?

– Нет, это не соответствует дворцовому этикету, – со смешком отверг это предложение Сильвер. – Фугит же дворянин, ему невместно. Может, в библиотеке? Хотя о нашем освобождении сразу всем станет известно.

– Мой дорогой, во дворце царит настоящий переполох. Родолфо исчез, если верить древним летописям и сказаниям, навсегда, Зинелла в истерике, отец закрылся у себя. Что делают придворные и стража в таких случаях?

– Я бы заставил их заниматься своими обязанностями независимо от положения дел во дворце.

– Увы, это не полевой стан, Сильвер, а придворные не воины, и о дисциплине знают мало. Но мы сейчас проверим, кто чем занимается. По дороге к отцовским апартаментам можно узнать многое.

Они отправились дальше. Прямые ходы сменялись резкими поворотами. Порой Сильверу казалось, что они идут там, где только что прошли, порой, что они повернули не там и теперь возвращаются. Но Беллатор невозмутимо уверял брата, что идут они верно.

По дороге они заглядывали в решетки разных помещений, и везде видели одно и то же: никто не занимался своими делами. Придворные, собравшись группами, обсуждали одно: глупость Зинеллы и бездушие законных сыновей. Но пропавшего Родолфо не жалел никто. Все считали его дурно воспитанным нахальным и глупым мальчишкой.

Их общее мнение выразил один из старейших придворных, сэр Паккат, дед сэра Фугита:

– Исчезновение Родолфо можно только приветствовать. Неизвестно, что бы он вытворил, если бы вырос. Наверняка попытался бы убить Беллатора и Сильвера и самому занять место наследника. Если уж он посмел покуситься на королевский престол, не имея на то никаких прав, то что ему какие-то сводные братья?

В конце одного из бесконечных коридоров оказалось очередное слуховое оконце. Братья остановились возле него и услышали глуховатый голос отца. Сильвер, как более высокий, попытался выглянуть и выяснить, с кем говорит наместник, но не увидел. Отца из оконца тоже не было видно, похоже, он сидел в кресле у окна.

Но голос отца слышался ясно:

– Думаю, ты прав. Мне нужно уехать из дворца. Здесь слишком много теней и воспоминаний. Трудно объективно оценивать происходящее.

– А как быть с вашими старшими сыновьями? – голос был незнаком.

Сильвер вопросительно посмотрел на брата, в ответ тот пожал плечами. Он тоже не знал говорившего.

– Думаю, им удобнее там, где они находятся. Я ничего менять не буду.

Послышались неторопливые шаги, хлопнула дверь, и все стихло.

– Что ж, отец развязал нам руки своим отъездом, – удовлетворенно признал Беллатор. – Теперь мы многое можем сделать.

– Он знает, что мы покинули темницу?

– Однозначно. Я намекал ему на дворцовые тайны.

– Мы можем зайти в его покои?

– Можем. Но, думаю, нам лучше подождать. Интересно, что мы увидим, когда все думают, что мы заперты в подземелье?

– Нам непременно нужно сидеть здесь, в этом душном дымоходе?

Беллатор прислушался. В апартаментах отца было тихо.

– Ладно. Мы выйдем. В отцовском крыле достаточно укромных мест, где нас никто не заметит.

Они спустились на колено ниже, и Беллатор показал брату, на какую пружину нужно нажать. Раскрылся небольшой проход, они оказались в гардеробной среди висящей и лежащей одежды. Резко пахло кожей и шерстью. Сильвер чихнул и зажал рот рукой.

– Вот черт! Здесь нечем дышать! Я сейчас задохнусь! Пойдем отсюда! И поскорей! Не то на нас пойдут облавой, решат, что мы воры!

– Да, давай поищем что-нибудь не такое ароматное.

Они вышли из гардеробной. Беллатор пошел вперед со словами:

– Пойдем в любимую комнату отца, туда никто без дозволения не ходит.

Они прошли в частную гостиную. Там в нише за большими плотными портьерами, закрывающими стены, и обосновались, поставив пару стульев.

– Может, что-нибудь выпить? – предложил Сильвер. – После хождений по катакомбам у меня все горло пересохло. У отца наверняка есть хорошее вино. Только вот где оно?

В ответ Беллатор достал из складок плаща серебряную баклажку и подал брату.

– В других местах лучше ничего не пить. Никогда не знаешь, на что можешь наткнуться. В принципе, все вино отца проверяется, так же, как и еда, но он все-таки отравлен. И его решение уехать из дворца – первое решение, принятое без указки Зинеллы, и потому разумное.

Сильвер отпил вина из баклажки и смешно почмокал губами. Вытянув шею, выглянул из укрытия. Прямо перед ним, напротив кресла, в котором любил отдыхать отец, висел портрет очень красивой еще юной женщины в золотой узорной раме. Это был портрет их матери в полный рост, сделанный при ее жизни.

– Мама была поразительно красива. Недаром отец любит ее до сих пор. Зинелла только бледное ее подобие, – голос Сильвера был полон сожаления. – Интересно, как бы мы жили, не покинь она нас так рано?

Беллатор с сочувствием взглянул на грустного брата. Из них двоих Сильвер был более чувствителен, хотя ему и приходилось много сражаться. Выпив, Сильвер вернул баклажку брату и вытер губы.

– Хорошее вино, свое. Как мне хочется уехать в наше поместье, валяться на траве, смотреть в небо и ни о чем не думать!