Текст книги "Серебро ночи. Трилогия (СИ)"
Автор книги: Татьяна Герцик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 50 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]
– Нет. Она бросила его в камин.
– Какое безрассудство! Если бы она взяла его с собой, насколько нам было бы легче! – Беллатор был вне себя от разочарования.
Фелиция осуждающе покачала головой.
– Дорогой, мы же не знаем, какими свойствами обладает камень. Агнесс говорит, что этого не знает и граф. А если он гораздо сильнее своего владельца? Агнесс он попросту страшил. Кто знает, что он сотворил бы с ней? В камине Тетриус засветился ужасающим синим пламенем. Нет, она все сделала правильно. Я боюсь, среди нас нет никого, кто мог бы подчинить его себе.
Беллатор задумался.
– Хочешь или нет, нужно пробраться в замок, другого выхода у нас нет. Нам нужен камень. Придется достать его из камина. Он не сгорел. Но где тот камин?
– В угловой башне. Там, где она жила почти десять лет. Но в день ее побега в башне вспыхнул пожар. И что там теперь, она не знает.
– Скорее всего, пожар вспыхнул из-за этого чертова монила.
– Была страшная гроза, поэтому ей и удалось убежать. Возможно, в башню ударила молния.
– А что граф?
– Он упал в подземелье, к крысам. Агнесс толкнула его, когда он пытался сбросить ее в колодец.
Беллатор восторженно присвистнул.
– Интересно было бы на нее посмотреть. Лихая девчонка. Хотя крысы ему не страшны, – вернулся к теме разговора Беллатор. – Я слыхал об их нежных отношениях.
– Значит, рано или поздно, но Контрарио появится. Если уже не появился. Самое противное, на него нет никаких улик. Мы не сможем доказать, что руководит бунтом он.
– Ну, с аристократами мы связываться не будем. Но вот о кольце стоит подумать…
Беллатор допил вино. Хлеб он съел давно, до последней крошки. Потом встал и направился к двери.
– Мне пора. Отдыхай, тетушка. Ты устала за день, а я тебя совсем замучил докучными разговорами.
– Уж скорее это я тебя замучила. И тебе не стоит никуда идти ночью. Лучше переночуй в доме для странноприимных. Для моего спокойствия. Я могу дать тебе коня, но не хочу, чтоб ты ездил по ночам без охраны по беспокойным улицам нашей столицы, особенно теперь, когда чернь бунтует. Это слишком опасно.
– Хорошо, тетя, пойду в странноприимный дом. Ты права, в столице неспокойно, и в одиночку по ночам ездить не стоит. Спокойной ночи. Завтра постараюсь уйти пораньше, до заутрени. Тебя тревожить не буду.
– Тогда поспеши, до нее осталось всего несколько часов. Отдыхай.
Беллатор ушел в келью, предназначенную для ищущих кратковременного приюта, растянулся на дощатых нарах, закинутых грубым овечьим одеялом, и забылся тревожным сном.
Утром встал до рассвета и покинул монастырь. Пустынные улицы освещались редкими фонарями, но было довольно чисто, дождей не было уже давно. Вони, этой обычной спутницы бедных кварталов, почти не ощущалась, за ночь мусорщики вывезли весь мусор и нечистоты.
Беллатор быстрым шагом дошел до таверны. Все еще спали. Не считая нужным будить уставших спутников, прилег на лавку в общем зале, завернулся в плащ и заснул.
Проснулся от громких возгласов:
– Да вот же он! Ночной бродяга!
Он сел, тряхнул головой, стараясь прогнать сонную хмарь. Перед ним стояли брат с другом.
– Пошли в нашу комнату, там приготовлен неплохой завтрак. – Сильвер точно знал, что нужно воину после такого насыщенного денька, как у них. – Не думаю, чтоб в монастыре тебя сытно накормили.
Обрадованный Беллатор пошел следом за ними на второй этаж. В их комнате на столе стояло несколько перемен блюд, и он усердно принялся за еду. Сильвер с Алонсо дружно его поддержали. Утолив голод, Беллатор изучающе посмотрел по сторонам.
– То, о чем надо поговорить, не предназначено для чужих ушей! – предупредил Беллатор.
Прерывая его, снизу донеслись вопли хозяина и чьи-то возмущенные голоса.
– Что там такое? Надеюсь, это не за нами? – Сильвер выглянул из комнаты и прислушался к крикам. – Внизу Фугит. Поговорим?
Беллатор кивнул.
– Сходите за ним. Только осторожно, не показывайтесь. Все горожане уже знают, что мы сидим с темнице. Ни к чему их разочаровывать.
Сильвер с Алонсо отправились вниз. Через пару минут крики стихли, и по лестнице раздались шаркающие шаги не желающего добровольно идти человека. Распахнулась дверь, и в комнату от сильного толчка влетел краснолицый Фугит и неуклюже проскочил через все помещение. Шлепнулся на кресло и недоумевающее уставился на Беллатора. По комнате разнесся резкий запах вина.
– Кого я вижу! Беллатор собственной персоной! Извините, что не добавляю «сэр», потому что вы вовсе не сэр.
Братья поняли, что об их пленении Фугит не слыхал. Похоже, пропьянствовал весь вчерашний день.
– Я вчера приглашал вас на беседу, сэр, но вас, похоже, не нашли, – Беллатор был насмешливо-вежлив.
– Да, я был весьма занят! – гордо возвестил Фугит.
Род его занятий всем был давно известен, поэтому никто и не подумал поинтересоваться, чем же именно.
– Что ж, нам повезло встретить вас здесь. Вы ездили к графу Контрарио?
Фугит пожал плечами. Он ничего крамольного в этом не видел.
– Да, я был у него в замке. А что? – При этом он выдохнул из себя такую вонь, что Беллатор был вынужден отойти от него на несколько шагов.
– Вы не могли бы нам обрисовать, что же там произошло?
Фугит уставился на стену и вдруг испуганно вздрогнул. Неестественной скороговоркой зачастил:
– А что там могло быть? Ничего там не было.
Братья настороженно переглянулись.
Беллатор постарался говорить как можно небрежнее:
– Конечно, конечно, сэр Фугит! Встретились пятеро друзей, ничего в этом неестественного нет. Но почему вы так напуганы?
– Ничего я не напуган! – намек на трусость так захватил Фугита, что он не стал опровергать слова о встрече пятерых друзей. – Это вам показалось.
– Возможно, вы известный смельчак, – с тонкой иронией подтвердил его слова Беллатор. – Но для чего маркизу было ухаживать за фавориткой графа?
– Ухаживать? – Фугит здорово удивился. – Маркиз и не думал за ней ухаживать. Зачем ему это? Не настолько уж она была красива.
– Да? А я подумал было, что маркиз решил поспорить из-за нее с графом. Значит, это был не маркиз, а нескио? Ведь не вы же?
– Не я, конечно! – Фугит переменился в лице. – Граф – мой лучший друг! – выкрикнул он неестественно высоким фальцетом. – Я предан ему всем сердцем! У меня никогда не было друга надежнее, чем граф Контрарио! Я буду служить ему вечно! – У него остекленели глаза и весь он напрягся, будто опытный воин перед сражением.
Казалось, он не может остановиться, и Беллатор с трудом его прервал:
– Верим, мы вам верим, сэр Фугит! Отныне вы самый верный адепт графа! – и кивнул брату.
Сильвер быстро выставил болтуна за дверь и проследил, чтобы тот сошел с лестницы. Сделав знак хозяину выпроводить его на улицу, плотно закрыл за собой дверь.
– Итак, что мы имеем? – вслух спросил сам себя Беллатор. – Немного. Опутанного чарами Фугита, превратившегося в графского лизоблюда. Однако пьянствовать ему граф не запрещал. Как был пьянчужкой, так и остался.
Сильвер озадачился. Но Беллатор ничего из того, что узнал от тети, говорить не стал, сочтя, что еще не время.
– Как видишь, Фугит попросту невменяем. Лучше бы узнать, что произошло от самого нескио. Но он не тот человек, чтобы разговаривать с нами. – Беллатор задумчиво побарабанил длинными пальцами по столу. – Что же делать?
– Давай пошлем в его поместье сметливого человека. Пусть разузнает, что происходит у нескио. Глядишь, сопоставим факты и что-нибудь поймем. – Сильвер внимательно посмотрел на друга.
– Ты хочешь, чтобы к нескио съездил я? – Алонсо приподнялся, готовый тут же отправиться в путь.
– Нет, по тебе сразу видно, что ты благородных кровей. Никто из прислуги нескио с тобой откровенничать не станет. Отправь-ка лучше своего оруженосца. Он верный и смышленый.
– Хорошо. – Алонсо тотчас вышел из комнаты.
Пока его не было, братья гадали, ехать им к отцу всем вместе, или достаточно отправиться кому-то одному.
Алонсо вернулся минут через пять.
– Руис уже в пути. Хотя я бы не сказал, что он незаметен. Все сразу поймут, что это мой слуга.
– Думаю, у него хватит ума привязать где-нибудь лошадь, снять тунику с твоим гербом и потихоньку собрать сведения у окрестных крестьян. Слухами, как известно, земля полнится.
Алонсо кивнул:
– Хорошо. Я пройдусь по столице, разведаю, как дела. А вы лучше оставайтесь тут и ждите новостей. – И тут же спустился вниз.
Беллатор потряс головой и зевнул.
– Устал?
– Есть немного. Этой ночью поспать почти не удалось. Сейчас в тепле и покое разморило.
Сильвер предложил:
– Ложись спать. Я тоже вздремну.
– Ты же ночью спал, братишка! И снова спать? – слегка подначил его Беллатор. – Ну ты и засоня! А еще воин!
Тот горделиво выпятил грудь.
– Я, как настоящий воин, могу спать про запас. Не веришь?
– Верю, верю! – Беллатор поднялся, пошел в соседнюю комнату. Там на узкой кровати и прикорнул, не обращая больше внимания на что-то говорившего брата. Тот улегся на полу в соседней комнате, постелив на пол свой плащ.
Проснулись они от осторожного стука в дверь. Тотчас подхватившись, Сильвер пошел открывать. Через минуту в комнату зашел Алонсо. Беллатор встревожился:
– Где Руис?
– Я его оставил внизу. Велел немного передохнуть и отправиться к отцу разузнать, где он сейчас и что делает. Отец тоже ездил к графу Контрарио. Я тревожусь.
Сильвер с сочувствием посмотрел на друга. Он об отце Алонсо мнение составил давно: лэрд сделает все, чтобы уничтожить семью наместника. Но свое мнение другу никогда не говорил. Зачем? Алонсо не дурак и понимает все сам. Но как благородный человек никогда не предаст ни собственного отца, ни друга. И он не хотел ставить его перед трагическим выбором.
– Это хорошо. Мы должны знать все. Руис что-то разузнал о нескио? – Беллатор с наслаждением плеснул на лицо холодной водой из стоящего в углу таза.
– Да. – Алонсо был краток. – В его поместье творятся странные вещи: он расстался со своей фавориткой.
– Как! – изумился Сильвер. – С Доминой? – он подозрительно задумался. – Если мы выберемся из этой переделки живыми, непременно ее разыщу. Она мне в походах снилась, хотя я ее и видел-то всего пару раз. Красотка, каких поискать. Сладкая, как сахарный сироп.
Беллатор с укором посмотрел на брата.
– Да уж, выбрал ты время для амуров.
– Я его не выбирал. Оно, знаешь ли, само приходит.
– Ладно, дело твое. Надеюсь, жениться на ней ты не вздумаешь?
– Зачем? Потомство я с ней заводить не собираюсь. Как и нескио, впрочем. Просто уж очень сладенькая штучка.
– Нескио ни с кем потомство не завел. – Беллатор посмотрел на свое кольцо. Кольцо было обручальным, передаваемым из поколение в поколение. Перед смертью мать отдала его ему, как старшему сыну, чтобы он надел его на палец своей избраннице. Он носил его на мизинце, на другие пальцы оно не подходило. – Не хотел, или здесь что-то другое?
– Ты тоже не спешишь пополнить наш род, дорогой братец.
– А у тебя что, есть ублюдки? – Беллатор недовольно погрозил Сильверу пальцем, как шкодливому ребенку.
– Кто его знает! – Сильвер припомнил своих любовниц. – Никто мне ничего такого не говорил. Но в жизни всякое может быть.
Алонсо невозмутимо продолжил:
– Так вот нескио выставляет эту сладенькую штучку за дверь. Слуги говорят, она ляпнула что-то невпопад. Это вполне вероятно, но тут несколько неприятных совпадений: это случилось сразу после возвращения нескио из поездки к графу, и, кроме того, у него нет замены фаворитке!
– А что, он своих любовниц без замены не оставляет? Предусмотрительный, однако. – Сильвер радостно хохотнул. – Надо последовать его примеру!
– В том-то и дело, что так и есть. Сначала появляется достойная замена, а потом уже происходит отставка предыдущей подруги. Точно так появилась и сама Домина. Вся прислуга и недоумевает, и боится.
– Того, чего боятся они, боимся и мы. Вернулся нескио в здравом уме или нет? Чего нам от него ждать?
Алонсо кривовато усмехнулся и сообщил:
– Есть еще одно: Руис оказался хорошо знаком с камердинером нескио, Зяблио. Они в свое время жили по соседству. Так вот, после хорошей дозы молодого вина по поводу встречи, Зяблио рассказал по секрету, что в первый день после приезда хозяин проспал целые сутки. Спал беспокойно, повторяя имя Агнесс, и то, что им нужно спешить. Зяблио даже подумал, что нескио влюбился. Но с тех пор он не говорил о ней ни во сне, ни наяву. Но очень изменился. Стал беспокойным и нервным. Кто такая Агнесс, Зяблио не знает, имя это никогда не слыхал.
– Агнесс! – все понявший Беллатор не сдержался, вскочил и принялся ходить кругами по комнате.
– Ага, ты знаешь, кто это такая! Расскажешь или утаишь? – Сильвер лукаво подмигнул другу. – Так кто это такая – Агнесс?
– Это любовница Контрарио.
– Что?… – дружный вопль потряс таверну, и Беллатор показал крикунам кулак.
– Не орите, охламоны!
– Если нескио из-за нее дал отставку Домине, то эта самая любовница должна быть неописуемой красоты, – убежденно заявил Сильвер. – Иначе это бессмысленно. Брать к себе подстилку графа – это верх безумия. Хорошо, что она в замке Контрарио, и до нее не добраться.
Беллатор сердито посмотрел на брата.
– Глупости! Если она спасла его от заклятий графа, то тут не любовь, а благодарность. И нам дела нет до нескио и его переживаний, а вот до этой самой Агнесс – есть.
– И как ты собираешься с ней встретиться? – Сильвер понюхал спертый воздух, поморщился, встал, широко распахнул окно, впустив в комнату шум и гул большого города. – У тебя есть какие-то грандиозные планы?
– Планов нет, но встретиться с ней мне бы хотелось. Тетя сказала, что эта самая Агнесс убежала от графа.
Сильвер и Алонсо недоверчиво переглянулись.
– Да кто же она такая? Акробатка? Убежать из неприступного замка нереально! Это точно?
– Тетя говорит, что точно. Агнесс убежала и из замка, и от графа. И она сдернула с его руки кольцо. То самое, которым он зачаровывал людей.
Сильвер с Алонсо одновременно сделали шаг вперед.
– Это правда? Оно у нее?
Беллатор с досадой развел руками.
– Нет. Она бросила его в камин. И сбежала. Теперь скрывается в монастыре.
– Ее надо охранять, – убежденно сказал Алонсо. – Такое граф никогда не спустит.
– Самая надежная для нее защита – это неизвестность. Тетя постарается, чтобы о ней никто не знал.
– В ее монастыре Амелия Паккат. – Сильвер достал свой кинжал и провел пальцем по лезвию, проверяя его остроту. – Она хотя и содержится отдельно, но знает о жизни монастыря и сестрах очень многое. Сам знаешь, Беллатор, все Сордиды хитры и изворотливы. И чересчур догадливы. Возможно, ее кто-то посещает из приспешников графа?
– Ты прав, – Беллатор поднялся, опоясываясь поясом. – Надо ехать к Фелиции. Про Амелию Паккат я забыл.
Они спустились вниз, отдали приказ запрягать карету. Пока конюхи выполняли приказ, наскоро перекусили.
За полчаса быстрой рыси они добрались до монастыря. Спешившись, направились в келью Фелиции. Выслушав Беллатора, настоятельница послала сестру Энэз за Агнесс. Та вернулась быстро с неприятным известием:
– Матушка, Агнесс нигде нет. Я попросила сестер поискать ее, но пока мы ее найти не можем.
Фелиция удрученно приложила руки к горящим щекам.
– Что могло случиться? Почему она ушла?
В ответ раздался дьявольский хохот из стоящего на отшибе домика. Все вздрогнули.
– Амелия Паккат, чудная матушка Фугита! – Беллатор выпрямился, как струна, и застыл на месте. – Похоже, без нее тут в самом деле не обошлось!
– Давайте посмотрим на обитель Агнесс? – предложил Сильвер. – Возможно, она оставила какой-то знак?
Настоятельница поспешно вышла, остальные за ней.
В келье Агнесс братья внимательно осмотрелись. Сильвер подержал руку над очагом и повернулся к спутникам. Потом прошел по комнате в поисках вещей. Пусто.
– Итак, она сбежала, и сбежала пару часов назад. Угли еще теплые, хотя и погашены перед уходом.
Снова появилась озабоченная сестра Инэз.
– Никто ничего не знает. Более того – через ворота она не выходила.
Снова раздался зловещий хохот.
– Говорят, сумасшедшие очень проницательны, – суеверно произнес Алонсо, с опаской глядя в сторону хохота.
– Она не сумасшедшая, просто на редкость распущенная и эгоистичная. Неужели все дело в ней? – Фелиция прижала руку к груди, унимая расходившееся сердце.
Снова раздался дикий смех, Беллатор неосознанно сжал рукоятку кинжала.
– Если Агнесс не выходила через ворота, то она должна быть на территории монастыря. Может, просто спряталась? – Сильверу тоже не нравились вопли Амелии Паккат, но он их не боялся, и не понимал, почему нужно убегать от запертой за надежными замками сумасшедшей.
– Уйти из монастыря так, чтобы никто не видел, очень просто. Ограда на задней части ограды ветхая и ненадежная. Я давно хочу приказать ее починить, но за более насущными делами забываю, – сумрачно призналась настоятельница. – Да и не было в том особой нужды. До сегодняшнего дня.
– Я не понимаю, как Агнесс узнала о грозящей ей опасности? – раздумчиво произнес Сильвер. – Считается, что монастыри – самое безопасное место для беглецов.
– Если о них не знают. – Беллатор был более осторожен в суждениях. – А если знают? Граф может стереть с лица земли любой монастырь вместе с Агнесс.
– Но как Контрарио так быстро смог о ней узнать? Даже если предположить, что ее увидела Амелия Паккат, это ничего не значит! Сколько здесь побывало новых лиц, не может же она следить за ними?
– А если она видела Агнесс когда-то? – устало предположила Фелиция. – И узнала ее? Все знают, что граф не отпускает на свободу своих содержанок. Она сразу догадалась, что Агнесс могла только сбежать.
– В последнее время Паккат кто-то навещал? – Беллатор вопросительно посмотрел на тетю. – Надеюсь, что никто, но все-таки…
– К ней никого не допускают, кроме ее мужа. Но он не был здесь уже несколько лет. Но, боюсь, Амелия все-таки как-то общается с графом. И не только с ним.
– Хорошо, допустим, Амелия узнала Агнесс. – Сильвер никак не мог поверить в предположение Фелиции. – Возможно, Агнесс как-то догадалась об этом и сбежала. Она запуганная, я ее понимаю. Я не понимаю, как эта ненормальная может сообщить графу о появлении его любовницы, если ее столь пристально стерегут? Тетя, вы можете предположить, как?
– Не знаю. Когда ее поместили в монастырь, ее не обыскивали. И все ее вещи при ней. Кто знает, что она пронесла с собой?
Внезапно Алонсо указал бежавшую по площади крупную черную крысу.
– Разве крысы бегают среди бела дня? Да еще такие странные?
Фелиция брезгливо подобрала юбку.
– Первый раз вижу. Почему ее не тронули собаки?
В самом деле, огромный пес, подскочивший к крысе, почему-то взвизгнул и опрометью бросился прочь, трусливо поджав хвост.
Все внимательно посмотрели вслед нырнувшей в темную нору крысе.
– Очень странная крыса, тетя. – Сильвер проследил за ее бегом, прикрыв от яркого света глаза рукой. – Помните, говорят, что род Контрарио защищают крысы? Вам не кажется, что это одна из них? Вот и разгадка тайны Амелии Паккат. Уверен, она передает сообщения графу через крыс. Агнесс прожила в замке достаточно долго, чтобы знать об этом. Увидев крысу, она сразу догадалась, что это значит, и сбежала. Надеюсь, успешно. Но нам ее искать ни к чему. Мы ей скорее навредим, чем поможем.
– Ты прав, братишка, – поддержал его Беллатор. – Хотя вероятность использования крыс и кажется немыслимой, но я не вижу другого повода для исчезновения Агнесс. И да, я тоже считаю, искать ее не стоит.
– Что ж, навестим любезную матушку нашего дорогого друга Фугита? – весьма благожелательным тоном предложил Сильвер.
Фелиция кивнула и пошла вперед, но Беллатор решительно ее остановил:
– Тетя, тебе при нашем разговоре лучше не присутствовать. Только скажи, где живет эта мерзкая сумасшедшая.
Проводив их до стоящего на отшибе небольшого белого домика с чугунными решетками на окнах, Фелиция вернулась к себе. Мужчины постучали в толстые дубовые двери и услышали осмотрительное:
– Кто там?
– Мы сыновья наместника. Нам нужно переговорить с Амелией Паккат. Разрешение матери-настоятельницы у нас есть.
Дверь отворилась. За ней оказалась невысокая крепкая женщина в монашеском одеянии с четками в руках. Кивнув головой, пригласила:
– Заходите. Мы тут дежурим по очереди. Уж очень буйная эта знатная дама! – и она сморщилась от отвращения.
– Да, служба у вас невеселая. Слушать эти вопли круглые сутки – это ж с ума можно сойти! – посочувствовал ей Сильвер. – Я бы точно сошел!
Они прошли в небольшую комнатку с одним столом и стулом, служившую привратницкой. Монашенка прошла до следующей двери и открыла ее.
– Проходите! Да следите, чтобы Амелия не вырвалась. Она сильная и хитрая. Эту дверь я закрою. А вы, когда будете уходить, закройте внутреннюю.
Следующая комнатка оказалась чем-то вроде холла и была совершенно пуста. В стене оказалась еще одна крепкая дверь из сплошного дубового полотна, закрытая на внушительный засов. Отодвинув ее, мужчины оказались в гостиной, убранной и чистой. Им навстречу вышла симпатичная женщина в белом переднике горничной и склонилась в глубоком реверансе.
– Вы к госпоже? Я сейчас ей доложу. Подождите, пожалуйста. Присаживайтесь.
Она ушла, а несколько удивленные гости сели на низкие кресла.
– Ничего себе! Можно подумать, что мы в будуаре знатной дамы! – Сильвер не смог сдержать своего возмущения.
– Мы и есть в будуаре знатной дамы, братишка. Правда, находящейся в весьма стесненных обстоятельствах. Но, думаю, мы сейчас еще и не то увидим. Я имел честь встречаться с Амелией Паккат лет пять назад. Она великая актриса. – Беллатор усмехался, глядя на дверь, откуда должна была появиться Амелия. – Нас ждет незаурядное представление. Держи себя в руках.
В комнату в облаке ароматов и переливчатого шелка вплыла еще молодая красивая женщина и сделала общий небрежный реверанс. Выглядела она так, будто каждый день принимала гостей в собственной гостиной.
Мужчины встали и соответственно этикету поклонились.
– Ах, как мило, что вы навестили меня в моем несчастье! – ее музыкальный голос обволакивал, очаровывая и прельщал. – Мой злодей-муж решил, что я слишком хороша для него!
Беллатор решительно прервал ее скорбную речь:
– Мадам! Нам стало известно, что вы отправляете и получаете письма от графа Контрарио!
Амелия Паккат нарочито удивилась.
– Конечно! Я этого никогда и не скрывала! Это моя единственная связь с внешним миром. Я рада, что хоть этот мой родственник поддерживает меня в моем несчастье.
Сильвер пробормотал что-то о слишком доверчивых и беспечных настоятельницах, но Беллатор упорно продолжил расспросы:
– Что вы сообщаете ему в своих посланиях?
– О, разные местные мелочи. Думаю, вам они не интересны.
– А не вы ли сообщили ему, что в монастыре появилась новая послушница?
Амелия Паккат села на кресло перед ними и с улыбкой указала рукой на кресла, приглашая их присесть. Мужчины остались стоять, но ее это ничуть не смутило. Она чувствовала себя королевой среди покорных подданных.
– Да. Только она не послушница, а насельница.
– Может, вы даже знаете, кто она?
– Знаю. Это любовница моего дорогого кузена Контрарио. Как ее зовут, я не помню, я ее видела давно. Думаю, ему будет очень интересно ее повидать. Старая любовь, вы же понимаете… – и она гадко ухмыльнулась.
Сильвер не выдержал. Он кинулся к ней, схватил за горло, намереваясь избавить мир от этого выродка в женском обличье. Она уцепилась за его руки и испуганно захрипела. Алонсо осторожно заметил:
– Сильвер, это же дама!
– И что? Думаю, ее вполне можно выпороть на дворцовой площади!
В разговор вмешался Беллатор:
– Отпусти ее, Сильвер! Пороть на площади мы ее, конечно, не можем, для этого она слишком благородных кровей. – Леди Паккат презрительно сверкнула глазами, уверенная, что получила индульгенцию за все свои прегрешения. Но тут Беллатор добавил уничижительное: – А вот объявить сумасшедшей и сжечь на костре, как ведьму, это в нашей власти. Уверен, ее муж возражать не станет. Более того, будет просто рад.
Сильвер выпустил Амелию. Она дико завыла, разъяренной фурией накидываясь на него, пытаясь дотянуться до глаз. Сильвер с силой пихнул ее в кресло, и мужчины вышли, не забыв запереть дверь. Вслед им неслись дикие истеричные вопли.
Выйдя на улицу, они выругались.
– Я и не предполагал, что это настоящее исчадье ада! Как с ней жил сэр Паккат? И как он мог на нее польститься? – Сильвер обернулся и погрозил кулаком в окно, откуда раздавались проклятья в их адрес.
– Кровь Сордитов – проклятая кровь, братишка. Говорят, если женщина этого рода кого-то намечает себе в жертву, уклониться невозможно.
– Да? Ты это серьезно? – Сильвер удивленно уставился на Беллатора.
– Вполне. Это же касается и мужчин. Неспроста Фелиция в свое время так увлеклась Контрарио. Его мать тоже из Сордитов. Мне порой кажется, что Фелиция до сих пор неравнодушна к графу.
В своей приемной Фелиция внимательно слушала что-то ей говорившую монахиню. Увидев племянников, отпустила монахиню, плотно затворив за ней дверь.
– Все как мы и думали, тетя. – Беллатор был не на шутку озабочен. – Амелия Паккат знает Агнесс в лицо. Единственное, чего она не помнит, – ее имя. Но это неважно. Граф или его посыльный будут здесь с минуты на минуту.
– Я не думаю, что они посмеют ворваться в монастырь. – Настоятельница заметно побледнела. – Это вопреки всем законам.
– Тетя, законы уже не действуют! Мир меняется на глазах. Сейчас все зависит только от нас.
– Да, наверное, ты прав, Сильвер. Но что нам теперь делать? Если приедет граф, что мне ему говорить? – пытаясь перебороть страх, Фелиция крепко сжала руки в молитвенном жесте.
Беллатор заметил, как побелели косточки на ее крепко сжатых пальцах и поспешил спокойно сказать:
– Что такой послушницы в монастыре нет! Но сказать так, чтоб он уверился в обратном. Граф уверен, что кольцо у Агнесс. Он бросит все силы на охоту за ней, оголив свой замок. И мы должны воспользоваться этим, чтобы проникнуть в него. Это тот самый счастливый случай, которым грех не воспользоваться.
Настоятельница величественно поднялась. Поправив капюшон, хотела что-то сказать, но тут в комнату с испуганным воплем ворвалась послушница.
– Матушка, матушка, помогите! У нас перед воротами целое войско! Они требуют выдать им Агнесс!
Все вскочили.
– Началось! Ну что ж, пошли! Вот черт, а у нас даже мечей нет! – Сильвер с досадой чертыхнулся, не обратив внимания на неодобрительно поднятые брови тетушки.
– А что, их трудно раздобыть, что ли? – Алонсо с усмешкой посмотрел на друга. – Нам ведь не привыкать! Ты же слышал, перед нами широкий выбор! Целое войско!
Фелиция с гневно поднятым подбородком устремилась к запертым воротам. Возле них столпились почти все монашки монастыря, с ужасом переговариваясь об осадившем монастырь отряде воинов в полном вооружении. В довершении всего над монастырем разносился неистовый вой Амелии Паккат.
Подойдя к воротам, настоятельница царственным жестом приказала их открыть. Во двор монастыря тут же въехало с десяток ратников, оставив за воротами еще сотню. Первым был граф на совершенно черном коне. Увидев настоятельницу, он легко спрыгнул с лошади и учтиво поклонился, пожирая ее при этом плотоядным взглядом.
– Чрезвычайно рад вас видеть, великолепная Фелиция! – это прозвучало у него на редкость издевательски. – Надеюсь вы в добром здравии?
– Вполне, граф. Чего не скажешь о вас. Вы были в бою? – насмешливо поинтересовалась в ответ Фелиция.
В самом деле, граф хромал, у него была перевязана левая рука, на лице виднелись следы ушибов.
– Почти. Спасибо за заботу.
Фелиция величественно выпрямилась и строго спросила:
– Зачем вы пожаловали к нам, граф? К тому же в сопровождении вооруженных людей! Это запрещено законом!
– Мне сообщили, что у вас скрывается моя беглая экономка. Она украла деньги и бежала с ними.
– Откуда она бежала, граф?
– Из моего замка.
Фелиция недоверчиво усмехнулась.
– Насколько мне известно, из вашего замка бежать невозможно. Может быть, расскажете, что случилось?
Граф сделал небрежный жест рукой.
– О, это совершенно неинтересно. К тому же я не хочу, чтобы о способах побега узнали. Вдруг найдутся желающие пройти по ее стопам? Так она у вас?
Фелиция твердо ответила:
– Граф, наша обитель предоставляет убежище всем гонимым. Они знают, что их не выдадут. Я не стану нарушать устав монастыря и ничего вам не скажу.
– Значит, она все-таки здесь! – граф с угрозой опустил руку на рукоять меча. – Я в этом и не сомневался. Выдайте мне ее добровольно! Вы же прекрасно понимаете, что это лучше для всех вас! – он был издевательски заботлив. Фелиция отрицательно покачала головой, и граф рявкнул: – Не хотите добром, будет худом! Пропустите моих людей в обитель!
Беллатор решительно вышел вперед, оставив тетушку за плечами. Сильвер с Алонсо присоединились к нему.
– Здравствуйте, граф. Давненько мы с вами не виделись.
Контрарио с веселой насмешкой поклонился, но ответного поклона не дождался. Наоборот, Беллатор смерил его свирепым взглядом, который граф не счел нужным заметить.
– Добрый день, наследник наместника! Вы тоже ищете убежища в этом монастыре?
– Нет, мы с братом навещаем нашу тетушку по поручению отца.
– Неужто наместник приказал выпустить вас из темницы? – граф нахмурился, не веря своим глазам.
– А он нас там никогда и не запирал, граф. Вас ввели в заблуждение какие-то нелепые слухи.
– Возможно, возможно. Но, как представитель закона, вы должны знать, что беглых преступников наказывают.
– Однозначно, граф. Беглых преступников наказывают. – И Беллатор со значением посмотрел в лицо графу, показывая, кого он тут считает беглым преступником.
У того на щеках от ярости проступили багровые пятна. Сильвер с Алонсо отошли в сторону, оценивающе глядя на вооруженных конников.
– Ты берешь того, кто справа, а я того, кто слева. В общем все, как обычно. Вот только монашки до чертиков мешают. Как бы их отсюда спровадить?
Граф посмотрел на своих людей, готовясь отдать приказ о штурме. По знаку Фелиции монахини стали разбегаться кто куда. Настоятельница вышла вперед, полная решимости защитить обитель даже ценой своей жизни.
– Вы не посмеете сделать это, граф! Вы не войдете в мой монастырь!
Он дьявольски захохотал.
– И кто же может мне помешать?
– Я! – Фелиция спокойно встала перед ним и скрестила руки на животе. – Прежде чем идти дальше, вам придется меня убить.
Он яростно посмотрел в ее спокойное лицо. Они несколько секунд мерялись взглядами. Признавая свое поражение, граф вскинул руку, будто открещиваясь от наваждения.
– И все так же красива! – в его голосе и взгляде сквозила настоящая боль. – Хорошо, я уйду! Но я вернусь, очень скоро вернусь! И возьму то, что принадлежит мне по праву! – от этих горячечных слов у всех слышавших их мороз прошел по коже.
